Следующие несколько дней Чар провела в раздумье. Почему она не подождала, почему не сказала «давай поговорим о нашей жизни утром», когда она смогла бы трезво оценивать события, не дать гневу затмить разум? Почему не указала на непоследовательность, нелогичность в его речах? Почему была так нетерпима?
И самое главное, почему не сказала о своей любви?
Возможно, тогда бы удалось изменить ситуацию. Теперь она никогда не узнает, что было бы: Майкл уехал.
Она и дети распрощались со старым викторианским особняком и переехали в свой дом. Соседи обрадовались их возвращению — строительные работы, а вместе с ними и шум ушли в прошлое. Они даже устроили небольшую вечеринку: было приятно увидеть старых друзей, по которым скучали пару месяцев.
Однако в каждой бочке меда есть ложка дегтя — недоуменный вопросительный взгляд близнецов.
— А где мистер Гекко?
Ронни беспокоился снова и снова, глаза точно блюдца.
— Мама, он должен приехать посмотреть наш дом.
И Рикки, который особенно сблизился с Майклом после случая на пирсе, все повторял:
— Я сохранил монетки из Диссиленда для него.
Дети сильно скучали, особенно Рикки, который, словно улитка, сворачивался в раковине и прятал эмоции внутрь. Казалось, они не понимают объяснений матери, что Майкл уехал во Флориду. Однажды, когда близнецы услышали знакомое название штата по телевизору, они оба приклеились к экрану в надежде увидеть родное лицо их большого друга.
Чар обзвонила друзей, знакомых и клиники в поисках хорошего психолога. Она хотела, чтобы Рикки обследовали, но, как и ожидала, необходимы были консультации для всей семьи. Наблюдая всех трех, специалист мог сделать необходимые заключения о поведении ребенка в реальных, обычных для него условиях жизни. Затем она могла получить рекомендации к действиям, направленным на улучшение состояния малыша.
По Майклу Чарин скучала ужасно. И оставалось одно дело, которое она могла разрешить для него. Она решилась сделать то, о чем он просил ее несколько недель назад, — поехать к дяде и всеми правдами и неправдами убедить того прекратить свою борьбу и очистить территорию пляжа.
Чувствуя холод в позвоночнике, но вооруженная решимостью, Чар отправилась на пляж. В этот раз дядя Зак был дома, паковал вещи.
— Что ты делаешь? — спросила Чар с удивлением в голосе. — Ты прекратил борьбу?
— Борьбу? — Он посмотрел на племянницу так, точно та тронулась умом. — Какую борьбу?
— Дядя Зак, ты прекрасно знаешь, о какой борьбе идет речь!
— А, должно быть, ты имеешь в виду мое слабое повстанческое движение против огромной корпорации.
— Да, именно.
— Ах, это в прошлом. Вот, подай-ка мне то весло. Думаю упаковать его вместе с мачтой.
— Дядя Зак, ну-ка рассказывай.
— Да нечего рассказывать. Мы проработали все вопросы с твоим Майклом Греко. — Дядя покачал пальцем у нее перед носом. — Это первый нормальный парень, который тебе повстречался. Ты уж держись за него. Он умеет делать дела.
— Умеет, только он уехал.
— Уехал? Куда уехал?
— Во Флориду.
— Жаль. Может, тебе тоже стоит совершить маленькое путешествие, хмм?
Чар раздраженно всплеснула руками:
— Да дядя Зак, расскажи, что произошло?
— Мы договорились кое о чем, я и Майкл. Идея, конечно, моя. Знаешь, люди всегда говорили, что у меня талант рассказчика. И я думаю, они правы. На самом деле я убедил твоего парня в том, что история нашего края — ценность, которую мы не должны потерять.
— Неужели? — Чар видела, как дядя распаляется больше и больше.
— Майкл сказал: если я подпишу бумаги на выезд, то он обещает построить здесь музей, в котором будут храниться записи о людях, морских животных, обитавших тут многие годы, о саблезубых тиграх и первых миссионерах Своеобразная душа курорта. Украсит, возведет декорации и все такое. А я буду хранителем музея.
— Ты шутишь!
— Нет, у нас будет профессиональный музейный работник, конечно, а я сойду в качестве консультанта. Я занимался воплощением нашей идеи последнее время… встречался с людьми, претворял идею в жизнь. Знаешь, сколько часов провел в законодательном собрании? У-у! — Старик скорчил гримасу. — Думаешь, плохая идея?
— Замечательная.
— Да, а все твой Майкл Греко. Скажу, держись этого парня, не пропадешь.
Если бы только она могла…
Чар пригласила дядю на ужин в честь Дня благодарения. Она не хотела устраивать торжество, но в то же время ругала себя: конечно, без Майкла праздник не получится таким веселым, но почему нужно лишать себя светлых минут?
— Взращиваешь жалость к себе, милочка. — Она сама себя презирала. От таких слов становилось только хуже.
Майкл чувствовал, как одиночество наваливается на него. Он уже и забыл, что это такое — быть одиноким. Когда ушла Грейс, ярость и обида бушевали в его сердце в ночные часы, а теперь…
В первый момент он разозлился на слова Чар, но чем больше размышлял, тем сильнее убеждался в ее правоте. Она видела суть вещей, с которыми ему не доводилось иметь дело раньше. Смешно, вот, оказывается, как он пользуется своей стерильностью — точно щитом? Майкл представил себе свой щит, своего рода секретное оружие, которым он обороняется от жизни. Чар права: время собирать камни, на досуге ему нужно подумать над этим.
Майкл полностью отдался работе. Строительство набирало темп, и он работал с рассвета до заката, пока предметы не начинали отбрасывать длинные тени. Чем быстрее он закончит с проектом, тем скорее поедет на Западное побережье. Не за горами тот момент, когда ему позволят вернуться.
И тут же разум подбрасывал вопрос: а хочет ли он возвращаться? И следовал простой ответ: не просто хочет, а умирает от тоски.
В воскресенье Барни Хиггс, сослуживец, пригласил его посетить океанариум. Майкл знал, что нуждается в передышке, и идея посмотреть на различных рыб, китов-убийц, увидеть шоу дельфинов была весьма кстати.
Дельфины показались Майклу забавнее других морских рыб и животных. Ведущая шоу, молодая девушка в водонепроницаемом костюме, давала различные комментарии по ходу представления, и именно ее слова заставили его призадуматься.
— Вот Фредди, наш молоденький дельфин, — сказала она в микрофон. — Мама Фредди умерла вскоре после его рождения. Однако Джиджи, родившая детеныша за месяц до печального события, тут же приняла его. Их маленькая семья очень крепкая, и вряд ли кто-то из них помнит, что они не связаны кровными узами.
— Явление вполне распространенное в дикой природе, — заметил Барни, когда они шли к аквариумам. — Мать убивают, а другие животные принимают детеныша в свою семью. Иногда приемные родители относятся к иному классу или виду фауны. Совсем как люди. — Он рассмеялся. — В сущности, мы все животные.
Вначале Майкл не придал значения словам Барни, но образ малыша Фредди стоял перед ним несколько дней, и он продолжал удивляться, как быстро другой дельфин взял на себя тяжелую ответственность материнства.
Его вдруг осенило: он сделал неверный шаг, не принял условия игры всех населявших планету. Разве мог бы он любить мальчиков Чар больше, будь они его плотью и кровью? Весь животный мир был мудрее его.
— Да что же со мной, черт возьми, творится? — мрачно обращался он к своему отражению в зеркале в гостиничном номере. — Что… я был сумасшедшим все эти годы?
— Да, — отвечало зеркало. — Сумасшедшим, занимающимся саморазрушением, грозившим похоронить свою собственную жизнь в пепле.
— Ты прав, — продолжал Майкл диалог с самим собой. — На Западном побережье меня ожидает рай, а я тут, во Флориде, разговариваю с зеркалом.
Что ему теперь прикажете делать? Упорно работать, как он и предполагал, и посмотреть, что же из всего этого выйдет.
На следующий день Майкл позвонил в офис Рио-де-Оро, но на этот раз трубку сняла Чар.
— Майкл, это ты?
— Я, — ответил он, — привет. — Звук ее голоса по-прежнему будоражил его чувства.
— Привет, — откликнулась Чар. — Я пришлю тебе некоторые документы на подпись, хорошо?
— Конечно. — Только говори, не останавливайся. Если закрыть глаза, можно представить прелестный рот, из которого рождается столь чувственный голос.
— Как дела? — спросила молодая женщина.
— О, замечательно. Все складывается очень удачно.
— Я видела дядю Зака и теперь в курсе вашего плана.
— Неплохая затея?
— Похоже, что так.
— Хорошо. — Голос был таким удивительным, что, казалось, протяни он руку и сможет дотронуться до нее. — Как мальчики?
Чар запнулась.
— В порядке.
Лица близнецов внезапно предстали перед ним.
— Они скучают по мне? — Его голос слегка охрип.
Она молчала. Пальцы Майкла, сжимающие трубку, напряглись.
— Чар! Ты меня слышишь?
— Да. — Совершенно ясно: она пытается справиться с волнением. — Конечно, мальчики скучают по тебе.
Ее голос задрожал, и Майкл забеспокоился:
— Чар, что с тобой?
— Ничего.
— Чар! Что-то не так. Что случилось?
— Ничего. — Она тихо засмеялась. Или заплакала? — Совсем ничего, за исключением того, что мы все скучаем по тебе. — Ее голос внезапно затих, затем она быстро сказала: — Теперь я должна идти. До свидания.
— Чар!
На другом конце провода раздались гудки.
От одного ее голоса у него холодели внутренности. Безумие. Он должен уехать из Флориды. Должен возвратиться туда, где его жизнь будет насыщенной и полноценной.
Повесив трубку, Чар застонала и вытерла слезы. Как неприятно быть одной из тех женщин, кто плачет по телефону и умоляет мужчину вернуться. Телефон зазвонил снова, но она решила не обращать внимания на настойчивое дребезжание, однако в последний момент не выдержала и схватила трубку.
— Чарин Вулф слушает.
— Чар! Я возвращаюсь.
Майкл?! Сердце подпрыгнуло, и ей стало трудно дышать.
— Возвращаешься? Ты уверен?
— Да, уверен. — Наступила пауза, затем он добавил: — Ты хочешь, чтобы я вернулся?
— Да. О да! — Слезы заструились из глаз. Она слишком взволнованна и не в силах себя контролировать.
— Ты плачешь? — спросил он.
— Нет, — робко солгала Чар.
— Ты плачешь. — В его голосе послышался укор.
— Не обращай внимания. Я хочу знать, почему… ты возвращаешься. Работа над проектом завершена?
— Остались мелочи. Здесь могут справиться без меня. Я выезжаю. Мне необходимо увидеть тебя и мальчиков.
— Ты осознаешь степень ответственности? Ты уезжаешь по собственной воле?
— Именно. Если они сочтут мой поступок непростительной глупостью, пусть увольняют.
Чар не знала, что и ответить: такой неожиданный поворот.
— Майкл, а что, если они так и сделают?
— Тогда я найду другую работу. Черт возьми, буду ловить рыбу с дядей Заком, уж если на то пошло. — Его голос стал нежным, теплым, как раз таким, каким она любила его вспоминать. — Ты готова к моему приезду? Я буду на месте в течение недели.
— Я буду ждать.
— Прекрасно.
Чар положила трубку на рычаг и осталась стоять посреди кабинета. Мелкая дрожь сотрясала тело. Что все это значит? Робость охватила ее. Но она будет готова к его приезду. О, милый, конечно, она будет готова!
В пятницу в три часа пополудни Чарин узнала о его прибытии и, услышав приятную весть, со всех ног помчалась наверх. На третьем этаже мельком взглянула на открытые двери лифта и бросилась к лестнице. Наконец-то четвертый этаж, вот и его кабинет. Она промелькнула перед изумленными глазами Лены, даже не спросив, свободен ли босс, ворвалась в комнату и упала в его объятия.
— Майкл! — кричала она, осыпая его лицо поцелуями. — Ты любишь меня?
— Да, — с готовностью ответил он, крепко прижимая ее к груди. — Я люблю тебя.
— Превосходно. — Чар почувствовала облегчение, и ее лицо просияло. — Тогда ты ведь захочешь взять меня в жены? Потому что я хочу заняться с тобой любовью немедленно.
— Мисс Вулф, пожалуйста. — Голос звучал прямо за спиной. — Это общественное место, офис, а не бар для одиноких сердец.
Отпрянув, Чарин повернулась на каблуках и встретила неодобрительный взгляд миссис Легхорн.
— О, — вспыхнула молодая женщина. — Я не… я имела в виду…
— У нас очень важное совещание, и вы мешаете. — Пожилая дама невозмутимо продолжала прерванную беседу, словно ничего и не произошло. — Мистер Греко не соблаговолил объяснить свое странное поведение. Ему полагается находиться во Флориде, а не здесь.
— И я пытаюсь объяснить миссис Легхорн, — заговорил Майкл, — что больше не намерен отчитываться в своих действиях перед советом директоров. И всякие «полагается» не по мне.
Миссис Легхорн округлила глаза.
— Оставьте ваши «ахи» да «охи», — строго продолжала она. — Мы осведомлены о причинах вашего приезда. Наша компания обладает хорошими источниками информации. Не пытайтесь пустить пыль нам в глаза.
Майкл посмотрел на Чарин и усмехнулся.
— Они все знают. — Он пожал плечами.
— Все? — Чар посмотрела на миссис Легхорн и улыбнулась, чувствуя себя абсолютно счастливой. И только один вопрос не давал ей покоя: заслуживает ли она такого счастья.
Миссис Легхорн неодобрительно махнула рукой и продолжала:
— Вы же знаете, что именно вас прочат в вице-президенты. Существуют планы по урегулированию этого вопроса. На следующей неделе состоится заседание совета директоров.
Майкл снова безразлично пожал плечами и беззаботно отмахнулся:
— Планы могут измениться.
Миссис Легхорн метнула в молодого человека мрачный взгляд.
— Итак, вас наше предложение не интересует?
— У меня возникли некоторые вопросы. Я буду работать здесь, в Калифорнии?
Миссис Легхорн вздохнула, как если бы ей пришлось уговаривать упрямого подростка.
— Это часть нашей сделки, конечно. Мы учли ваши пожелания. — И дальше вполоборота к Чар: — Новая порода должностных лиц. Такие предприимчивые и такие настойчивые. — Затем она повернулась к Майклу и добавила: — Полагаю, мы можем смириться с вашими требованиями. — Она выжидающе посмотрела на него. — Так что скажете?
Майкл улыбнулся.
— Скажу, ваши обещания заманчивы. Но все зависит от того, согласится мисс Вулф выйти за меня замуж или нет.
Чар просияла.
— Мисс Вулф с удовольствием примет ваше предложение, мистер Греко, — сказала она.
Он счастливо улыбнулся и поднял глаза на пожилую женщину.
— Тогда мне кажется, мы договорились.
Миссис Легхорн вздохнула с явным облегчением.
— Хорошо. — Она улыбнулась молодой паре. — Превосходно. Можете обняться.
На лице Майкла появилось выражение легкого шока.
— Миссис Легхорн!
Она снисходительно замахала руками.
— О, поцелуйте наконец вашу невесту. А я удалюсь и подготовлю документы. — И пожилая дама горделиво вышла из кабинета, не забыв плотнее прикрыть за собой дверь.
Майкл повернулся к Чар и прижал ее к груди.
— Дай мне обнять тебя, — нежно сказал он. — О, милая моя, я так сильно скучал по тебе.
— Я тоже. Я очень сильно люблю тебя, Майкл, — пробормотала она, прикрывая глаза и погружаясь в пучины восторга. Неужели все это происходит на самом деле? Она выходит замуж за мужчину своей мечты. И тут тревожная мысль заставила ее очнуться. — Майкл! — Чарин отодвинулась и взглянула на него. — Мальчики…
— Как долго нам надо подождать, прежде чем мы попросим их называть меня папой? — спросил он.
— Достаточно двух секунд, — удовлетворенно ответила Чар. Теперь мозаика ее жизни была собрана полностью.