Купленная жена (СИ)

Глава 28

Ратмир держит меня за волосы и больно тянет на себя. Не контролирует, что делает. Громко дышит и издаёт звуки, похожие на приглушённые стоны. Он все чаще становится несдержанным в проявлениях страсти… Мне это нравится. По коже бегут мурашки, его удовольствие меня подначивает, я начинаю делать все ещё быстрее и почти сразу чувствую, как его сперма брызгает мне на гланды. Проглатываю все до последней капли.

Не успеваю встать с колен, как Ратмир спрашивает:

— Давай вечером куда-нибудь сходим? У меня сегодня немного дел на работе.

— А во сколько ты заканчиваешь? — интересуюсь настороженно, ведь я должна успеть встретиться с Павлом.

Игнорирует мой вопрос, тянет за руку и сажает к себе на колени:

— Куда бы тебе хотелось сходить? — спрашивает.

Решил порадовать? С чего бы?

— В «Большой театр», — отвечаю.

Просто как-то машинально вылетает, до этого разговора и мысли не было туда сходить.

Ратмир кивает, встаёт, начинает собираться на работу.

Задумываюсь, как лучше поступить. Смотрела в интернете: контора работает с обеда… Сразу туда поехать? Но я не знаю, во сколько появится Павел. Мы почему-то об этом не условились.

Слышу низкий голос Ратмира:

— Что ты делаешь?!

Поворачиваю голову, он чем-то недоволен.

Слежу за его взглядом. Муж смотрит на мою руку, которая непроизвольно поглаживает район лобка. Так, видимо, я задумалась и пыталась стряхнуть напряжение, которое у меня всегда появляется после минета.

Но вообще и мыслей не было мастурбировать, тем более пока он в гардеробной. Да и вообще я этим не занимаюсь после замужества, нет необходимости, норму оргазмов, положенную по моей половой конституции, я даже перевыполняю.

— Ничего я не делаю, — говорю спокойно и убираю руку.

Ратмир подходит ко мне, уже одетый в деловой костюм. А я лежу на кровати в одной футболке без трусиков.

— Трогать тебя могу только я, — говорит мне, как будто он мой начальник.

— Что за глупости? Это же мое тело! Трогаю себя где хочу! — возмущаюсь.

— Нет, — обрывает меня властно.

А я продолжаю его подначивать:

— А что же мне делать, если мне захотелось, а ты, например, на работе? Уже и потрогать себя нельзя? И можно подумать, ты без меня ничего не делаешь…

Провокация не удаётся. Ратмир остаётся само спокойствие:

— Ты знаешь, где я работаю, приезжай в любое время.

Идёт в сторону двери, останавливается и добавляет, смотря на меня через плечо:

— Я на работе не трахаюсь, но для своей ЖЕНЫ (выделяет это слово) могу сделать исключение.

Уходит.

Я одеваюсь, решаю поехать в контору к Павлу пораньше, нужно успеть вернуться до возвращения Ратмира.

Открываю свой шкаф и выбираю, что сегодня надеть. Не знаю, какие гормоны бьют мне в голову, но я вспоминаю недавно сказанные слова Ратмира. Представляю, как мы с ним прямо в его офисе… Вот секретарша удивится.

Выбираю строгую чёрную юбку и воздушную белоснежную рубашку. И сама не знаю зачем — красивое кружевное белье.

Вызываю такси и еду по указанному адресу. Гримироваться сегодня ни к чему, так я решила. Но на всякий случай, я оставляю свой телефон в камере хранения торгового центра. (Сто процентов там жучок от Ратмира).

Он, наверное, думает, что я ничем и не занимаюсь кроме того, что хожу по магазинам целыми днями, да по салонам красоты…

Когда захожу в здание конторы, жутко нервничаю, спрашиваю фамилию, которую сказал Павел, поднимаюсь на нужный этаж.

Долго ждать не приходится, сам Павел появляется где-то через полчаса, водит глазами по присутствующим. Вспоминаю, что вчера я же была в парике, он меня не узнает, встаю и подхожу к нему. Он сначала долго смотрит на меня, затем на его лице появляется улыбка. Приглашает в «кабинет».

Мы заходим в узкую маленькую комнату, заваленную бумагами.

Предусмотрительно тут никого нет.

— Не узнал вас сначала, — говорит, садится за стол, как будто я, правда, пришла за юридической консультацией.

— Давайте сразу к делу, — тороплю его, потому что волнуюсь, что кто-нибудь нас прервёт, а я так ничего и не узнаю.

— Даже не знаю, с чего начать…

— С самого начала, — вставляю я.

Павел вздыхает, тарабанит пальцами по столу:

— Ну, хорошо, — отводит взгляд в сторону, смотрит на стену, как будто что-то вспоминая. — Мои родители хорошие честные люди, добились всего своим непосильным трудом. Мама начинала с простого бухгалтера, отец был юристом, и теперь спустя время они владельцы крупной компании. Великолепный путь успеха. Так я думал. Хотел равняться на них. А потом, когда мне было четырнадцать, случайно подслушал разговор отца с тетей на кухне.

— Ваша тетя — Яна Вертова?

Павел кивает и продолжает, сглатывая:

— Отец спрашивал что-то типа, где она сейчас находится.

Тетя ответила: «Не волнуйся, девчонка проблем не доставит. Она теперь под другой фамилией, ничего не помнит».

«Может, все-таки зря, не надо было так поступать?» — реплика отца.

«Знаешь ли, братец, каждый день на дороге крупные компании не валяются. И ты готов был всю жизнь прозябать в нищете?»

Этот разговор, случайно подслушанный, сильно меня взбудоражил. Во-первых, я понял, что мой святой отец совершил что-то ужасное. А главное — никакой лестницы к успеху никогда не было, меня кормили сказками. Мне нужно было во что бы то ни стало узнать, о ком они говорили.

Павел прерывается, чтобы перевести дыхание.

Я уже догадалась, о ком говорил его отец с Яной. Но боюсь пошевелиться и потревожить ход его мыслей. Через минуту Павел продолжает:

— Я стал копать. Конечно, начал с компании. Раньше думал, что бренд «Виртек» производное от нашей фамилии Вертовых…Основателей компании. Оказалось, что я ошибался. Первоначально компания называлась «Евалюкс». Ее основали Андрей и Алена Аверины. Твои родители.

На этих словах, конечно же, я не выдерживаю, зажимаю рот рукой, всхлипываю. Я теперь хотя бы знаю свою настоящую фамилию! И как зовут моих родителей. О Боже: неужели этот день настал?

Несмотря на мою реакцию, Павел продолжает рассказывать. Компания открылась ещё в девяностые, одна из первых в данной отрасли, Андрей был хорошим инженером, а Алена (моя мама!) хорошим предпринимателем. Каждый год компания становилась все больше. Ставку делали на качественную продукцию и доступные цены, спустя время даже открыли центр разработок в Китае.

— Это сейчас наблюдается кризис в этой области, а тогда это была бомба, многомиллионный оборот, бешеные продажи электроники.

— И что же случилось? — спрашиваю, немного успокоившись.

— Вот это я долго не мог понять, почему вдруг у компании поменялся владелец. Мой отец и моя тетя. Узнал, что тетя работала в компании давно, ещё с начала двухтысячных, но она занимала какое-то посредственное место. А потом она же купила компанию за гроши. Скорее всего, не совсем законно, ведь ты наследница. И до твоего восемнадцатилетия компанию вообще не имели права продавать…

— Ты знаешь, что случилось с моими родителями? — перебиваю его.

— Конечно, а ты нет? — Павел округляет глаза.

— Нет.

— Ты же сама была в той аварии.

Как только он это произносит, я хватаюсь за голову и как будто начинаю вспоминать обрывки. Но картинка все равно не складывается.

— Расскажи, — прошу его.

— Страшная авария на трассе. Твои родители погибли на месте, ты не пострадала почти… А вот твоя сестра умерла в больнице.

— У меня была сестра…

— Как это возможно, что ты ничего не знаешь? — удивляется Павел.

Смотрю на часы: я тут слишком долго. А так много ещё хочется обсудить.

— Скажи, как ты узнал про «Красную Лилию», зачем хотел меня купить?

— Когда стал копать, пытался выяснить, куда ты делась. Потому что нашёл сводки об аварии, и там не было о твоей смерти… В общем, я не буду тебе всего рассказывать. Я следил за тетей, лазил в ее компьютер, это был подростковый возраст, чего я только не делал, но разузнал, где она тебя прячет и под какой фамилией. Хотел купить… Как бы освободить. Вернуть долг.

Павел наклоняется ко мне:

— У меня есть деньги, много денег, я могу тебе все отдать.

— А про «Красную Лилию» ты знаешь что-нибудь?

— Совсем немного.

— Знаешь, если ты, правда, хочешь мне помочь… Помоги мне закрыть эту организацию!

— Каким образом? — спрашивает.

— Собрать компромат, выпустить передачу, да все что угодно…

Павел хмурится:

— Странная ты, Евангелина, я думал, ты захочешь посадить мою тетю, вернуть себе компанию, а ты просишь о помощи, чтобы закрыть какую-то организацию.

Наклоняюсь к Павлу и произношу тихо:

— Потому что это намного большее зло, чем присвоение чужой организации.

— Я помогу, сделаю все что в моих силах, — соглашается Павел.

Мы обмениваемся телефонами и электронной почтой.

Я уже встаю и отхожу к двери, потом спрашиваю:

— А почему ты назвал меня Евангелиной?

— Это же твоё настоящее имя.