Купленная жена (СИ)

Глава 34

— Ева, это правда, ты? С тобой все хорошо? — спрашивает Ратмир таким голосом, что у меня слезы на глазах наворачиваются. Я сразу все понимаю: он искал меня и ужасно соскучился. Чувствую это через трубку телефона, мобильная связь как будто передает его волнение и желание меня увидеть.

Я, конечно, и до звонка знала, что он ищет меня. Павел говорил, что скрывать мое местоположение становится все труднее. Но я не ожидала услышать в его голосе то, что я там услышала.

— Это правда я, — стараюсь отвечать спокойно.

— Где ты? Назови адрес. Я сейчас же за тобой приеду! — а вот теперь голос Ратмира становится властным, и это меня немного отрезвляет. Я, конечно, после звонка выкину этот телефон и заблокирую номер, но… нельзя стоять и растекаться тут лужицей: я звоню ему по делу в конце концов!

— Приезжать не нужно. И, Ратмир, я знаю, что ты меня ищешь, перестань. Ты не найдёшь меня, если я не захочу.

— Что вообще это значит? Почему ты исчезла? Что сделать, чтобы ты вернулась? — выпаливает вопросы. Видно, что он не думает, а говорит на эмоциях. Ратмир и на эмоциях! Это что-то новенькое.

— Ты хочешь, чтобы я вернулась? — спрашиваю осторожно.

— Очень хочу, — Ратмир произносит это с таким жаром, что у меня сводит низ живота судорогой. А в голове почему-то откупориваются воспоминания с наших жарких ночей: как он целовал мою грудь, как потом нетерпеливо брал меня.

Так, надо успокоиться и перестать думать о постороннем.

Я возбудилась от одного его голоса по телефону, что со мной было бы, если бы мы увиделись вживую? Бросилась бы в его объятья и просила бы принять меня обратно? Как собака…

Пытаюсь привести себя в чувство. Вспоминаю, из-за чего я все это затеяла. Говорю:

— Послушай. Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал. Если сделаешь, я вернусь. Для меня это очень важно.

Ратмир молчит, я даже отстраняю телефон от уха и проверяю, не прервался ли вызов, потому что я была готова к словам типа «Ты моя жена, возвращайся сейчас же, что за бред ты несешь!», а он просто молчит. А потом громко спрашивает:

— Скажи мне, из-за чего ты сбежала?

— Я отвечу на все вопросы потом. Ты поможешь мне?

— Ева!

Я вздрагиваю и чуть телефон из рук не роняю от его зова.

Сглатываю и говорю:

— Если ты не поможешь, то нам не о чем разговаривать.

— Для тебя ничего не значила наша с тобой жизнь?

— А для тебя она что-то значила? Ты купил меня. Я не могла поступить иначе.

Я не собиралась с ним откровенничать. Но он меня вынудил. Зачем задаёт эти дурацкие вопросы. Бесполезно все это: до него не достучаться. Уже собираюсь бросить трубку, как слышу:

— Хорошо, что я должен сделать, чтобы ты вернулась?

— Я хочу, чтобы ты закрыл «Красную Лилию», организацию, в которой ты меня купил, — отвечаю без запинки.

Снова молчание. От этого на душе тяжко. Не понимаю: о чем он думает? А вдруг он вообще просто тянет время… чтобы выследить мое местоположение? И за мной уже выехала машина. Сейчас меня погрузят в неё и привезут к Ратмиру. Все начнётся заново…

— Мне пора, — говорю испуганно.

— Это все, что тебе нужно? — спрашивает Ратмир как будто не своим голосом: холодным и злым.

Меня бесит его вопрос. Лишний раз доказывает, насколько мы с ним разные. Он меня не знает. Скучает по моему телу, а не по мне. Кричу:

— Да, для меня это очень важно, ты не представляешь насколько! Если будешь этим заниматься, мой совет: начни со своей подружки Яны.

И бросаю трубку, тяжело дышу. На улице начинается дождь. Блокирую номер, бросаю телефон в первую попавшуюся урну и иду домой.

По дороге захожу в магазин, покупаю торт. Дарина любит пить чай со сладким. А мне нужно извиниться перед подругой. Она права: я ничем не лучше ее. Тоже скучаю по своему покупателю и иногда в голове странные мысли. Но ладно Дарина, она под сердцем носит ребёнка. Конечно, ее тянет к отцу малыша, каким бы чудовищем тот ни был. Но а я? У меня нет оправдания.

Захожу в подъезд, поднимаюсь на нужный этаж и замираю около двери: она открыта, а я точно ее закрывала. Забегаю в комнату Дарины: ее нет.

Да что же сегодня за день такой? У меня нет сил ни на что. Беспомощно опускаюсь на корточки. Бежать за ней, искать по улицам? Вот дура. Простудится… Ведь дождь.

Поднимаюсь и осматриваясь. Вещи на месте. Но кое-что она все-таки взяла: деньги, свои документы, карту беременности… На столе нахожу ее записку:

Ева, прости и спасибо тебе за то, что ты для меня сделала. Ты сдержала свое обещание, пришла за мной. Не вини себя, дальше уже я сделала неправильный выбор. Хотя неправильный он или нет, я узнаю позже, когда родится наш сын. Я ведь говорила тебе, что у нас будет мальчик? Как и мечтал Тигран.

Пока ты читаешь это письмо, я, скорее всего, уже на пути к нему, еду обратно. Не вини меня и не ругай. Не могу поступить по-другому. Знаю, что ты считаешь его чудовищем, но я его полюбила. Он никогда не относился ко мне плохо. Я думаю, он не откажется от меня после родов, в нем есть восточная кровь, а на Востоке у мужчин принято иметь несколько жен. Я согласна быть второй женой. Я не могу без него. Ужасно скучаю, тянет… Ничего не могу с собой поделать. А самое удивительное, что я этого совсем не понимала, пока ты не увезла меня! Я считала себя пленницей. А в разлуке поняла: я ведь с ним была счастлива! Он моя семья. Первый мой мужчина, который всегда обо мне заботился. И никакой это не Стокгольмский синдром.

Знаю, что ты считаешь меня дурой, возможно, так и есть, но любовь и не такое с людьми делает. Ты, Ева, тоже изменилась, хоть и не хочешь это признавать. У тебя благородные цели и планы, только часть тебя давно хочет от всего этого отказаться и просто стать обычной женщиной: жить и любить своего мужа, рожать детей. Тебе повезло еще больше, чем мне, между вами с Ратмиром не стоит третий лишний, и я совсем не понимаю, зачем ты сама придумываешь преграды на пути к своему счастью…

Комкаю листок и бросаю его в стену. Дарина, правда, сошла с ума. Какая вторая жена? Какой Восток? Проблема в том, что у нее совсем нет гордости и чувства собственного достоинства, и я не могу ее в этом винить, нас так воспитывали. Учили: Мужчина — наш господин, мы его должны во всем слушаться… Дарина не смогла от этого избавиться, мне очень жаль подругу.

Пусть едет к нему. Я же не могу привязать ее к кровати и не выпускать. Но если он ее выбросит, конечно же, я помогу ей. Она теперь знает, где меня искать.

Сажусь на кровать и глубоко вздыхаю: что же мне дальше делать? Я осталась совсем одна. И все, что я могу — просто ждать и надеяться, что Ратмир осуществит мою мечту.

Встаю и начинаю ходить по комнате. Глупо. Не надо было ему звонить. Я проявила слабость, когда узнала о смерти следователя. Зачем его впутала?

Я могу все сделать сама. Буду искать нового журналиста, следователя, буду осторожна.

Ложусь спать рано. Конечно, долго не могу заснуть. Думаю: а если все-таки у Ратмира получится закрыть «Красную Лилию», выполню ли я обещание? Вернусь к нему?