Курсанты 2

Глава 4

Начальник вызвал меня конечно на собеседование, поговорили. Ну что сказать? Опять я задумался, чего же я хочу. Надо ли мне переходить на следствие? Сомнение посеял во мне начальник. Заодно провентилировал вопрос о возможном назначении меня на должность старшины. Но было видно, что решение он еще не принял, собственно и сам об этом сказал, да и разговор просил держать в секрете.

Честно говоря, сам не понимаю, чего меня на следователей так потянуло, наверное, из-за семинара по уголовному процессу, где мы разыгрывали судебное заседание. Ну, еще капитанша моя, советует… Нет, с ней конечно у меня ничего серьезного. По крайней мере с моей стороны. В общем шеф прочистил мне мозги, и я что-то засомневался, что мне в следователи надо. Но я уж комп Феде занес, обидно назад отыгрывать.

— Внимание курс! Тревога! — прервал мои размышлизмы дневальный.

— Да вашу Машу!

— Твою мать!

Недовольные голоса доносились отовсюду. Не повезло отпущенным в увал. Да собственно и тем, кто их должен вызволять обратно.

— Строить курс срочно!

— Курс выходим строиться!

— Живее! Живее!

— Кто передал сообщение? — спросил начальник.

— Дежурный по институту лично.

— Ясно… — тут раздался звонок телефона в кабинете.

— Быстро строимся и сколько нас есть на первый плац!

— Как вы знаете, ситуация в стране у нас сложная. Особенно в южных регионах и в Москве. — вещал Термитов перед наспех собранными наличными силами. — Сегодня, первого января, произошел очередной взрыв в Московском метро. Пока ответственность на себя никто не взял. В стране объявлен….

Объявили очередной план, очередное усиление. Поэтому почти все увольнения накрылись медным тазом. Будем усиливать как обычно ППС и неожиданно еще и ГАИшников. Но это вечером, а до вечера надо всех отпущенных в увал собрать обратно. И полетели посыльные разыскивать курсантов. По схемам оповещения — это понятно, это все уже отработано, но вот и сами наши первый и второй курсы отпустили огромную кучу народа. Тем не менее к вечеру почти всех собрали.

— Да задолбали эти гребанные Чечены!

— Давно пора поставить уродов на место!

— Ебанный мир подписали, ушлепский Лебедь.

— И толку то от мира?

— А я, о чем?!

Вечером все посты были усилены парой курсантов. Гаишники конечно этому были «рады» еще сильнее ппс-ников. В казармах остались только сменяющийся и заступающий наряды. Я попал на усиление к Гаишникам, мне непринципиально было куда. Я по идее вообще остаться в казарме планировал, но людей не хватало. А старшиной меня все же еще не назначили. В общем в итоге сунули с Артаньяновым. Который приехал от дяди вообще под шафе. И слегка шокировал видавших виды гайцов своим запашком. Стояли на одном из выездов из города. В тяжелом бронежилете и каске. Гаишники вообще были с автоматами. Так же кроме нас в усиление кинули и реальных сотрудников, с нами было двое очень неразговорчивых прапоров из конвойной роты. Мы понятно как обычно с ПР-73, с черемухой и неожиданно выданными нам наручниками. Видимо терористов планировали задерживать пачками.

— Приказ тормозить все машины! — выскочил из подлетевшей машины какой-то офицер, видно из гаишного начальства.

— Так мы тормозим! — развели руками «наши» гаишники.

— Что вы тормозите? Я вижу, что вы тормозите! Все! Все это мать вашу значит все! Вообще ни одна машина не должна ни выехать, ни въехать без досмотра!

— Я как все то проверю? У меня что десять рук?! — оправдывался «наш» гаишный прапорщик.

— Вам курсантов на хера дали?!

— А я знаю?! Что курсанты машины проверять будут? Они вообще понимают что-нибудь?

— Уж оружие в багажнике поди увидят поймут!

— Ага, а если стрельба?

— И что? Проверять на хер все! Курсантам то же!

— Бля… Слышали? Чего встали? На посту жезлы возьмите, там есть. И вперед махать! Успели хоть понять, что смотрим?

— Фамилию, срок прав, техосмотр. — ответил Миха.

— Оружие! Оружие, мать твою смотрим! — наорал прапор на нас, следуя логике наорал на тебя начальник, наори на подчиненного.

— Ну это понятно, но остальное то? — уточнил Миха проигнорировав несерьезные наезды гаишника.

Да уж с Орлом поживи, вообще на крики обращать внимание перестанешь.

— Да если остальное не в порядке или сомнения есть зовем меня. — подумав кивнул гаишник.

Я собирался тупо и без инициативно отбыть срок на этом посту. Артаньянов же напротив азартно взялся размахивать жезлом явно пытаясь разжиться деньгами как настоящий гаишник.

— Зачем остановил начальник? — пролепетал какой-то туркмен на рузовой калымаге.

— За надом! — отрезал Миха. — Документы?

— Воть.

— Что это за хрень?!

— Это мои документы, начальник.

— Тут что-то не по-русски написано? — бурча матерные слова под нос разглядывал бумаги Миха.

— Так это по-нашему.

— Можно так нет? Ездить с не нашими документами? — посмотрел на меня Артаньянов.

Мне оставалось только плечами пожать. Понятия не имею можно или нет.

— Как нельзя?! Всегда ездим. Вот смотри права то международные. А гражданство у меня да, нету. Поэтому паспорт наш, Таджикистан. Так я же не жить к вам приехал, товар везу. Вот начальник три десятки не задерживай.

— Старшего может позвать? — предложил я.

— Не надо старшего начальник.

— Погоди, успеем. — не согласился Миха. — Что за товар?

— Так помидор. Начальник я же вижу тут надолго у вас, давай мы бистро проедем, а?

— Открой-ка двери? — вопреки моим опасениям Миха пошел все же смотреть что везет этот представитель средней Азии. Вмешиваться пока не было смысла.

Из-за ростового металлического щита в нашу сторону направилось дуло автомата, один из конвойников стоял там и как бы прикрывал наш наряд. Нас на эту миссию не ставили, нам же автоматы не положены.

— И?! Где помидор?! Чего ты мне чешешь?

— Так продал помидор, я же обратно еду уже. Отпусти начальник?

— И че ты три десятки мне совал если у тебя все в ажуре?

— Так сто би бистро.

— Врешь. Техосмотра талон где?

— Нету.

— Совсем нету или просрочен?

— Совсем нету.

— Три десятки то мало нет за это?

— Насяльник!

— Да ладно, ты же уже продал помидоры?

— Ладно. — вздохнул торгаш. — Воть пять-десять. — достал тот полтинник.

— А эти куда?! — возмутился Миха попыткой забрать три десятки.

— Насяльник?!

— Старшего придется позвать похоже, Серый, не понимает товарищ, что тот с него три шкуры сде…

— Ладно, воть. — передал в руки Артаньянову уже восемьдесят тысяч таджик.

— Ладно садись давай и езжай. Я скажу, что ты в порядке.

— Немного на себя берешь? — спросил я у Михи.

— Нормально, думаешь они тут за другим стоят. Оружия у него нет сам видел. Следы от помидор то же видел. И вообще?! Ты с каких пор правильным стал?

— Да нет, я в плане может им надо сдать выручку, а потом уже..

— Что дурак? Они нас за ровню не считают. Ты вообще в Пепеес ходил нет с нами или все в казарме сидел?

— Я вообще-то работал в ППС.

— Угум, в прошлой жизни? — с явной насмешкой и недоверием спросил Миха. — Короче они с нами не делятся, от денег нас оттирают, мы для них нагрузка вроде броника бесполезная. Сейчас шанс появился поработать, так что работаем. Вечером поделим фифти-фифти.

Планам Артаньянова на легкие деньги сбыться было не суждено. Попадались машины без видимых и легко находимых косяков. Зато хорошо видимых «косяков» быстро прибирали к рукам настоящие гаишники.

— Чего ты жадный такой? Залетим ведь на ровном месте?

— А как мне жить? Стипуха сам знаешь едва три сотки на руки дают. Дядя мне ничего не должен. Дома и так у нас задница, им там и самим мало. Батя у меня дохера правильный, так что денег мне ждать неоткуда. Дивиденды ты скажем прямо поджал.

— Эй, полегче. Дивиденды будут позже. Если в край приперло так и скажи, выделю. А нарываться на проблемы на пустом месте не резонно.

— Угу, выделит он.

— Знаешь какой счет папашка Витковского выкатил нет? — не выдержал я несправедливого наезда.

— М?

— Вот делов не знаешь, а уже поджал. Дешевле было, наверное, так работать, без супер крыши. Всю прибыль сожрал. Ну почти…

— Хм…

Продолжить разговор не вышло. Хотя хотелось мне сказать и о младшем Витковском некоторые свои мысли. А также о вредном влиянии что тот оказывает на Миху. Миша явно потерял былую рассудительность, перенимая от Витковского вредные привычки, сначала бить, потом думать. Но сказать всего этого я не успел. Артаньянов махал палочкой как заведенный. Вероятно, надеясь вызвать-таки чудо.

— Ваши документы. — в очередной раз запросил водителя Артаньянов.

— Вот.

— Ага… Так. Права то чьи? А это ваши? А вы кто?

— Папа. — сказал мужчина с переднего пассажирского сиденья.

— Хм… А, вам сколько лет?

— Девятнадцать — ответило милое создание что сидело за рулем.

— Учитесь?

— Учусь. В техникуме.

— Поня-я-ятно. Это залет. — усмехнулся Миха.

— Угу. — кивнул несчастный владелец копейки.

— Что же вы местами заранее не поменялись? Видно же, что тут у нас, — обвел руками бардак творящийся на повороте, и еще раз окинув взглядом старенькую копейку, уточнил Миха.

— Никогда тут поста не было, с дачи едем, вот разрешил порулить, на свою голову. — состроил покаянную морду папаша.

— Ладно. Держи документы.

— Сейчас я… — открыл было дверцу мужик.

— Сидеть! — рявкнул как на собаку на него Миха, и сам испугано оглянулся на старших товарищей. — На своих местах оставайтесь. Сейчас заводишься снова и проезжаешь мимо поста, отъедешь подальше что бы не видно было и там уже поменяетесь местами ясно? А то старшие товарищи могут не понять мою доброту понятно?

— Все ясно-понятно. Спасибо товарищ сержант.

— Пожалуйста. Эх, красивая дочка у тебя папаша. — отдал документы Миха.

— Хех! — усмехнулся я, наблюдая сей концерт.

— Что скажешь не прав?!

— Да нет. — пожал я плечами.

— Нюх у этих гайцев что ли на косяков. Как они вон, а? — кивнул тот на явно получающего деньги летеху.

— Опыт я так думаю.

— Понятно, что опыт. Хоть бы понять на что они смотрят. Не могут же они дату талона, например, издалека на скорости увидеть?

— Думаю на водителя они смотрят. На его реакции.

— А на машину?

— Ну машина то же конечно важна, в сочетании с реакциями водителя. Ты глаза то видел у девчонки и ее папаши, когда ты им жезлом махнул? — усмехнулся я, вспоминая вселенский ужас и потрясение в глазах мужика.

— Ее видел, красивые у ней глаза и не только глаза. А его нет.

— Ну и зря. Да и не то ты в этих глазах видел, не туда считай опять смотрел, понимаешь…

— Да все я понимаю. Психология и педагогика в действии все понятно, не грузи как Пипыч, голова болит. — отмахнулся Миха из которого видимо выветривался алкоголь, приводя его в крайне дурное настроение.

— Пить меньше надо.

— Кто ж знал, что тревогу объявят едва я за стол, сяду.

— Ты же к дяде ходил?

— Ну так он и разрешил в честь Нового года, немного. А потом, эх… Потом такие перспективы обломались.

— Опять девушка?

— Угу.

— А эта твоя Бацанка?

— Тут как бы… — замялся Артаньянов, но так и не смог выразить словами чего там было и как.

А дальше он тормознул очередную машину.

— Ваши документы.

— Может представитесь? — выглянула красная морда из машины.

— Младший сержант Артаньянов, прошу предъявить документы.

— Какая причина остановки?

— Самый умный? — уточнил Миха.

— Объявлен план Крепость в связи с угрозой теракта, досмотр машин на предмет оружия. — вмешался я.

— Понятно багажник открыт, иди смотри, — презрительно кивнул взад водила.

— Документы предъявите. — настаивал на своем Артаньянов.

— Вы стажеры что ли? — уточнил водитель.

— Дядя, ты бы документы показал, а то может и машина не твоя?

Мой толчок в бок Артаньянов проигнорировал. Определенно дядя не простой. Прям жопой я почуял что не к добру мы его тормознули. Хотя знал я одного шутника что специально себя так вел с Гаишниками, чтобы создать впечатление что человек он не простой. Уходил так от кучи штрафов кстати, вернее от попыток развести на деньги. Кто-то считал его комитетчиком, кто-то осбешником или депутатом. На деле наглец был банальным комерсом. А этот тип, непонятный. Лучше бы позвать настоящих гаишников пусть они и разбираются. Кажется, запашок был не только от Михи, но и от водилы. В пьяном виде качать права? Ну точно какой-то начальник. Миха понятно и не чует что он с запахом, поскольку сам такой.

— Документы! — настаивал жаждущий наживы Миха.

— Ну на, товарищ сержант. — протянул все же мужик документы.

— Талон тех осмотра где?

— А на стекле посмотреть?

— А нету на стекле. — расплылся Миха в улыбке.

— И что дальше?

— Сам смотри. — явно намекнул на «штраф без протокола» Миха.

— Я зову старшего. — понял я что мы сейчас влипнем, поскольку поддатый Миха явно неверно оценивает ситуацию.

— Да не спеши. Сейчас разберемся. — неприятно усмехнулся водила.

— Серый! — окликнул меня Артаньянов, возмутившись тем, что я сдаю клиента старшим.

Я повернулся и покачал головой показав два пальца на погоны. У нас сие означало начальника. Надеюсь поймет. Может конечно мужик просто мудак, но лучше перестраховаться. Вернулся я с гаишными прапором и старшиной, сообщив о крайне подозрительном и борзом водителе, который так и не пошел открывать нам багажник.

— Майор Коровин ОСБ, — представился мужик, предъявив ксиву и подтвердив мои худшие подозрения. — Что это за бардак у вас тут товарищи офицеры? Стажеры у вас самостоятельно работают, а?!

— Это не стажеры. — потупился старшина гаишник.

— Это курсанты. — уточнил прапор.

— Курсанты?! — похлопал глазами майор — И чем это лучше? А где же ваши буквы «К» на погонах? — уже у нас спросил майор.

Мои буквы «К» были на месте, но Коровин был слишком низкий что бы увидеть, что там на моих плечах. А вот Артаньянов как и почти все сержанты курса буквы снимал. Так ведь кажешься уже серьезным ментом, пусть и сержантом. Молодые, дураки.

— Почему курсанты работают самостоятельно?! Кто проверял курсантов перед заступлением на службу? Почему…

Вопросы «почему», так и сыпались из уст майора в гражданке. Гаишники выглядели нашкодившими младшеклассниками в кабинете грозного директора.

— Ваше удостоверение курсант! Вы вообще настоящий сержант или еще и шпалы налепили? Это у нас тогда… А ну! Сюда дай! — попытался отобрать предъявленное Михой удостоверение майор.

— Ага, сейчас. — быстро убрал в карман ксиву Артаньянов. — Если ты майор с проверкой, постановление предъяви?

— Что?! — изумился тот.

— Если проверка? Постановление гони. Иначе ты сука задержан, за вождение в нетрезвом виде. — ошарашил всех Артаньянов.

Оказывается, все он учуял. Вот только на хера лезть в бутылку? Чертов сопляк.

— Фамилия!

— Читать не умеешь что ли? Предъявляли ксиву тебе. Склероз может случился? Забыл, что я представлялся? Постановление! — протянул руку Миха.

— Что? Да как ты… Да я… — стал совсем уж малиновым ОСБ-ешный майор.

— Ну… — азартно подшагнул ближе, Миха явно напрашиваясь на удар.

— Ты чего творишь, пацан? — спросил один из подошедших прапоров конвойников, с эдакой бандитской золотой фиксой вместо переднего зуба.

— Смотри не обосрись майор, пунцовый уже… — сказал Миха совсем уж приблизившись к осбешнику.

Все произошло мгновенно. Что там Миха хотел еще сказать я не понял. Вот майор стоит, вот неловко и крайне медленно хватает Артаньянова за отворот куртки. И молниеносная безжалостная ответка Михи. Удар в пах, срыв захвата, вывод на болевой… Нет, вместо него удар коленом в голову. Нокаут.

— Ты чего творишь?! — в ужасе орет старшина гаишник.

— Самооборона, — сплевывает Миха на лежащего ОСБ-ешника в штатском.

— Твою мать! — хватается в ужасе за голову второй гаишник.

Охренеший прапор конвойник просто стоит открыв рот на такие фортели.

— Надо докладывать. Этот хер просто мимо ехал, бухой еще, решил сделать вид что проверяет. А вы уши развесили. — поясняет наконец хоть какой-то смысл своих действий Миха.

В очередной раз я подумал, как здорово что эра мобильников и съемок всего на свете еще не пришла. Никто не снимает на камеру, хотя в десятке остановленных машин явное недоумение происходящим.

— Ты че творишь?! — в очередной раз ужасается гаишник.

— Задерживаю нарушителя. — отозвался Миха, закрывая лежащего в ауте майора в наручники.

— Может ну его на хер? — опасаюсь возможной лавины последствий спрашиваю я у Михи.

— Может и на хер, да поздно. — кивает тот на мычащего майора, приходящего в себя.

— Писец, — пробормотал я, прикидывая хватит ли Михиного дяди закрыть это дело или нет? А так же лихорадочно продумывая свои дальнейшие действия.

— Твою же мать… — в который раз произнес одно и то же прапор гаишник.

— Да что размамкался. Бери рацию докладывай! — решился я наконец поддержать в очередной раз, непутевого товарища. — Не можешь сюда дай.

— Чего говорить-то? — растерялся гаишный старшина.

— Задержан пьяный водитель. Угрожал, оказал сопротивление. Согласно статьи двенадцать и тринадцать была применена физическая сила. Задержанный оказался сотрудником ОСБ.

— Что-то как-то… Он же представился. Да и силу…

— Ты чего не видел, что он напал на нас? За куртку схватил видел?! — орал уже я на старшину.

— Ты че орешь? Нам из-за вас теперь жопа! — заорал в ответ прапор.

— Ну и решай быстрее. Докладываешь не то не се и сделают вас крайними, курсанты у вас сами по себе работали, да и найдут чего еще повесить на вас. Нас отмажет дядя, Пийлов Паша Шарифович, знаете поди?

— Чей дядя?

— Его дядя! — показал я пальцем на Миху. — Или делаем как я говорю. Этот пьяный приехал хамил угрожал, был задержан. После чего в кармане нашли удостоверение. Ну?

Посовещавшись и уточнив реально ли Шерифыч дядя этого отморозка, гайцы решили совместно придерживаться нужной нам версии. Артаньянова посадили в остановленную тачку и отправили поскорее звонить дяде и вызывать всяческую поддержку. Гаишники же вернулись к работе словно забыв, что в машине на заднем сиденье лежит майор ОСБ, с защелкнутыми за спиной наручниками. Прапоры конвойники приданные в усиления заныкались за металическим щитом и претворялись манекенами до самого конца. Я же сгонял в магаз и дополнительно облил рубашку майора водкой. Под возмущенные вопли очнувшегося майора приложил его руку к купленной чекушке и положил ополовиненную в его же бардачок.

— Они мне подсунули! Водку он мне подложил! — орал и выл майор которого забирали представители конкурирующей фирмы.

— И в горло то же залил да?

Дядя сумел вызвать на место ФСБ-ешников, так что свои майора не отмажут. А старшие товарищи оформят поди все так как мы им преподнесли. Экспертиза подтвердит алкогольное опьянение майора. Миху к счастью на экспертизу никто отправить не догадался. Причем в дальнейшем, оказалось, что произошедшее не случайность, а специальная операция ФСБ. Может даже то что майора Миха повалял забудут, скажут сами задерживали.

— Чего такой грустный? — спросил я у Михи, — Все же хорошо кончилось.

— Дядя. — пробурчал Артаньянов.

— Что ругался?

— Да, вообще жесть. Короче лучше бы мне более не залетать. Сам говорит тебя рапорт заставлю написать на увольнение. У него там повышение на горизонте, а он такую свинью подложил начальству. Из-за меня. Может пролететь.

— Нехер бухать. — заметил я. — Сам бы тебе ремня всыпал.

— Да пошел ты. На свой сорокет, — выдал он мне половину заработанного за ту смену.

— Погоди, а что за повышение то?