Квинт Серторий. Политическая биография

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Квинт Серторий прожил бурную жизнь, показав, сколь многого может добиться даже незнатный человек, но также и то, что плата за первоначальные успехи весьма высока. Он был слишком незнатен, чтобы рассчитывать на первые роли среди друзей и снисхождение со стороны врагов. Недаром многие историки считали его авантюристом[688], а то и неудачником[689]. Однако мы не знаем, была ли у него иная возможность выжить, кроме той, которую он попытался использовать. Целых восемь лет он сражался с полководцами сената, владея значительной частью Испании, тогда как другие марианцы давно уже погибли от рук врагов.

Как уже говорилось, Сертория не раз сопоставляли с Цезарем. В целом это, конечно, скорее красивое сравнение, чем реальность, но в чем-то мятежный проконсул предвосхитил великого диктатора. Дело, конечно, не только в том, что они противостояли сенату и пали жертвами вероломного убийства. Сходны некоторые черты их политики. В частности, Серторий выступал против крайностей марианского террора и поспособствовал их преодолению, ликвидировав (пусть и по приказу Цинны) отряд бардиеев. При этом, добиваясь «репутации человека справедливого и доброго», он постарался, чтобы его «умеренность» стала как можно более известна. Нельзя не отметить здесь сходства с политикой clementia Caesaris[690]. Подобно Цезарю, Серторий проявил определенную широту мыпления и в провинциальной политике.

Но еще больше параллелей между Серторием и Секстом Помпеем[691]. Оба оказались аутсайдерами, оба боролись против узурпаторов за выживание, оба создали государство в провинции, оба активно опирались на местное население. Удивляться этому не приходится — причиной тому сходные условия. Ситуация диктовала действия, которые во многом определяли их лицо как политиков.

В свое время С. Л. Утченко писал о неизбежных, даже «необходимых» жертвах, сопровождавших процесс становления принципата. Это прежде всего люди вроде Катона и Брута, бескомпромиссно отстаивавшие республиканские порядки. Но это также и «те, кто вольно или невольно, сознательно или безотчетно, но слишком рано выступали со стороны грядущей империи, „предвосхищали“ события и искали опоры в чем-то неоформившемся, неустоявшемся. К числу таких необходимых и неизбежных жертв принадлежал Цезарь»[692]. К ним относился и Серторий. Он также ненадолго, но опередил свое время, вступив в схватку с господствующей системой в тот момент, когда она еще сохраняла свою мощь и была способна раздавить тех, кто противостоял ей. Серторий не смог добиться победы, но явился одним из тех, кто пролагал дорогу будущей Империи.