Лампада глинская. Старчество в современном мире

Борьба с помыслами

Согласно определению преподобного Симеона Нового Богослова († 1021), «греховные помыслы — это стена, отделяющая человека от Бога». Общение с Богом становится возможным лишь после разрушения этой преграды (375). Допущение злых — греховных — помыслов ведет к нарушению единения с Богом — Источником Святости, Жизни. Кроме того, мысленный грех обычно «служит импульсом к греховным действиям» (109). Но человек может и согласиться с ним, может и отвергнуть. Исходя из сего, иеромонах Варсонофий (духовник Глинской пустыни в начале двадцатых годов XIX века) указывал: «Последователю Христову необходимо противиться порочным помыслам и не допускать их в свое сердце» (109).

Борьба с греховными помыслами — подвиг трудный, ибо речь идет о противостоянии самой злой силе, внушающей их (109). Старец Макарий (XIX в.) говорил: «Наука наук и искусство искусств состоит в умении управляться со зловредными помыслами» (420).

Глинские старцы раскрывали это «умение» — указывали действенные средства для успешной борьбы с недобрыми помыслами.

На первое место в борьбе становится откровение помыслов — исповедание их. «Постоянная готовность человека решительно пресекать греховные мысли в самом их зародыше, — учит старец Варсонофий (первая половина XIX в.), — чистосердечное их исповедание могут привести к полной победе над искусителем» (109. С: 377).

Представляя систему воспитания новоначальных иеросхимонахом Софронием († 1911), Патерик повествует: «Он приучал их быть откровенными с ним не только в делах, но и в помыслах. Такая откровенность и близость отношений не допускала учеников до грубых погрешностей. Нелегко бывало новоначальному иноку открывать помыслы своему наставнику. Отец Софроний объяснял, что враг часто возбуждает у новоначальных чувство ложного стыда и тем самым препятствует чистосердечному исповеданию своих помыслов старцу. При таком состоянии иноку необходимо приложить усилие к откровенности, после чего она постепенно станет его добрым навыком и раз от раза он будет открывать свои помыслы непринужденно. Старец убеждал, что без откровения помыслов иноку очень трудно будет устроить свою духовную жизнь. Он опытно знал, что иноки, приучившие себя к откровению, со временем бывают способны помогать ближним в их смущениях» (541).

Важное значение имеет несогласие с греховным помыслом, невзирая на то, что он может оказаться, на первый взгляд, невинным и как будто даже нужным нам. Останавливая на нем внимание человека, «злая сила начинает действовать еще сильнее: внушает ему помыслы уже с более конкретными и очевидными признаками греховности и, наконец, ввергает его в бездну порока» (109). Поэтому тот, кто желает и стремится получить вечное спасение, — по слову иеросхимонаха Паисия († после 1961), последние годы проведшего в обители преподобного и богоносного отца нашего Сергия, — должен не только «бороться с грехом, но обязан не соглашаться с порочными мыслями и пожеланиями, которые нарушают спокойствие его совести» (653-654).

Рекомендуется также для прогнания злых помыслов чтение Священного Писания, осенение себя крестным знамением, частое повторение молитвы Иисусовой: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного» (451).

Вот то, что должно знать о греховных помыслах и как восстать против них, чтобы они «не породили злого желания и греховного дела» (451).

Борьба с искушениями

Искушения бывают двоякого рода: одни идут от Бога, другие — от духа зла, и поэтому по самому существу они бывают диаметрально противоположные.

Искушения от Бога — это испытание добродетелей человека. От злой силы — это прельщение на грех.

Бог испытывает человека в терпении, послушании, чистоте сердца, в боголюбии (примеры: терпеливый Иов, послушный Авраам, целомудренный Иосиф, боголюбивые израильтяне). Цель сего искушения — «яснее показать добродетель для большего увенчания славой на небесах и для пользы ближних» (94). — Злой дух, искушая, предлагает человеку временную сладость греха, чтобы уловить его, поработить и увлечь в вечную гибель.

Бог испытывает добрых — «сердца избранных праведников», — любя их. — Темная тварь искушает человека, ненавидя и его, и совершаемое им добро.

Бог, испытывая любимого Им, желает очистить его, уподобить его золоту, прошедшему сквозь огнь. — Злая сила искушает, чтобы ввергнуть в большие скверны.

Бог хочет спасения испытываемому и готовит ему венец славы. — Супротивник хочет гибели и готовит муки.

Искушение от Бога сначала бывает скорбным, трудным, но потом и здесь, на земле, приносит благодатное утешение, и там, в жизни будущей, доставляет вечные блага. — Искушение же супостата сначала бывает сладким, но затем неминуемо влечет за собой горечь, угрызения совести и, наконец, нескончаемые муки.

«Итак, одно есть искушение (испытание) Божие, другое искушение диавольское» (94-95).

Патерик говорит и о причинах, по которым Господь попускает человеку искушения. На основании святоотеческих указаний он отмечает пять причин. Вот они: «1) чтобы, борясь, боримые навыкали различать истинное добро от зла, которое умеет прикрываться мнимой добродетелью, 2) чтобы добродетель, стяжанная трудом в борьбе, была тверже и неприкосновеннее, 3) чтобы, преуспевая в добродетели, мы не возносились, но укреплялись в смирении, 4) чтобы за терпение и труд в борьбе сподобиться большей награды, 5) чтобы достигшие бесстрастия, мы не забывали о своей немощи и о силе Божией, или благодати, помогшей нам» (103-104).

Боятся искушений не следует, ибо они полезны. Поэтому должно «всегда ожидать» их и быть готовыми встретить их, чтобы, когда придут — не смущаться, не изумляться. (94). «Кто боится искушений, тот или добра не делает, или, сделав добро, совершает большее зло и разрушает прежде сделанное. Св. Антоний Великий говорит, что без искушения никто не спасется. То же утверждает и св. Лествичник в 26-м слове» (103). Без искушений — бед, скорбей — человек легко забывается и все сделанное им добро начинает «приписывать себе, а не благодати Божией». Но как только он «засмотрится на себя», так тут же и падает (104).

Спокойно встретив искушения, надо их в том же спокойствии перенести и победить. «Блажен муж, иже претерпит искушение: зане искусен быв, примет венец жизни, его же обеща Бог любящим Его», — восклицает св. ап. Иаков (Иак. 1, 12). «Напротив, не искушенный муж не искусен, а кто всем будет искушен, может и искушаемым помочь» (94). Потому и преподобный Марк Подвижник считает истинной добродетелью то, «когда после совершения добра человек победит искушение и не впадет в грех» (103).

В деле борьбы «с диавольскими искушениями» (104) важно смириться, не забываться, не превозноситься (104). Старец Иосиф считает, что в сем деле «наиболее ценным средством» является исповедь, и призывает «всех как можно чаще исповедоваться». «Христианская исповедь, — по его слову, — это лекарство. Исповедь — действеннейшее средство в деле духовного совершенствования» (696).

Образ борьбы с искушениями и славный конец ее явил в своем подвиге старец Феодот († 1859). Много зол он перенес и от людей, и от темной силы, но все победил — «остался непоколебим в своем стремлении к добродетельной жизни, и Господь возвеличил его. В нем видимо для всех проявился благодатный дар прозорливости, и он стал пользоваться глубоким уважением и благоговением братии и всех знавших его» (186).

Много искушений испытал и старец Илиодор († l896) — на заре своего иночества по клевете был даже удален из Глинской пустыни, — но не потерял надежды на помощь Божию и усердно просил Царицу Небесную заступиться. И вот как он рассказывает о конце своих горестей: «Слышу: на колокольне пробило 12 часов; в это время отворилась калитка, ко мне вышел монастырский духовник, и он объявил мне, что настоятель принимает меня снова в обитель, а послушание назначает на братской кухне. Какова же была моя радость! Я не находил слова, как отблагодарить Царицу Небесную»! (329).

Обозрение наставления Патерика о борьбе с искушениями можно завершить словами Премудрого Сираха: «Чадо, аще приступаеши работати Господеви Богу, уготови душу твою во искушение: управи сердце твое и потерпи. Не скор буди во время наведения: прилепися Ему, и не отступи, да возрастеши напоследок твой» (Сир. 2, 1-3).

Борьба с грехом

Как необходимо бороться с искушениями, так необходимо решительно выступать и против греха.

Глинский патерик мало говорит о самом грехе. Назвав его «самым ужасным злом в мире», от которого «человек терпит всякие бедствия здесь, на земле, и лишается вечного блаженства» (696), он обращает внимание на главное — на предупреждение греха, на его отстранение, изгнание.

Неверно делить грехи на малые и большие и, разделив их, сторониться больших и не придавать значения малым. — Любой грех опасен. «Берегись малого греха, — учит Патерик, — то никогда великого греха не будет» (501). И опасен грех в равной мере и в юности, и в старости. В старости он особенно опасен, если с ним не было борьбы в юности — «трудно бороться в старости, когда мы себя к этому не подготовили» (316).

Для борьбы с грехом, по учению старцев, последователю Христову должно мобилизовать все силы — и духовные, и телесные. «Только при таком сочетании и направлении сил духа и тела возможна полная победа христианина над его ветхим человеком» (106).

В борьбу с грехом, со страстями надо вступать смело и, если в этой борьбе встретятся неудачи, не расслабляться, не поддаваться унынию. «А что страсти нас борют, — учит старец Илиодор († 1879), — от сего унывать не должно, это наша брань, против которой мы должны всегда быть готовы. Нужно только усиленно противиться их требованию. А чтобы успешнее против них действовать, надо повнимательнее рассматривать, которая сильнее в нас действует страсть, против этой одной следует вооружаться всей крепостью» (349).

Оружием «сильнодействующим», сокрушающим грех, служит молитва (640). «Она не позволяет коснеть во грехах, приносит истинное утешение, наполняет сердце радостью и миром. От упражнения в непрестанной молитве человек приобретает молитвенный опыт, опыт борьбы с врагом и его искушениями» (700). Конкретно рекомендуется: читать «ежедневно Псалтирь, Каноник и молитву: Господи, не лиши мене небесных Твоих благ. Прочитывай ее несколько раз в день: она весьма утешительна» (501).

Монах Николай († 1870), чтобы победить одолевший его грех, прибег к особому средству — стал ежедневно, при любой погоде, ходить на кладбище. «Там, среди могил и крестов, вместо телесной красоты, он представлял себе бренность естества человеческого и тление во всем его безобразии; вместо минутного услаждения — вечную муку» (316). С помощью благодати Божией отец Николай устоял (316).

Завершением к теме о борьбе с грехом может служить рассуждение старца Василия Серебренникова († l996): «Возненавидеть грех сердцем это большое дело, дело благодати. Самим же нам нужно хотя умом (волей) его отражать и затем молитвой (по епископу Феофану)»6.

Борьба с врагом спасения

Патерик, призывая к неослабной борьбе с помыслами, искушениями, грехом, одновременно настойчиво увещает укрощать воздвигаемую против спасающегося «брань духа злобы» (138).

Какие ухищрения применяет злая сила, как она действует? — Ухищрения искусные, действия различные: умаляет грех, оправдывает уже совершенный, внушает отложить мысли о спасении ко времени старости. Но лучше послушать ответ на эти вопросы самого Патерика: «Когда видит диавол, что кто-нибудь не хочет согрешить, то он не настолько неискусен в деянии зла, чтобы внушить ему делать явные грехи, но умаляет их. Не говорит: «Иди сотвори блуд или поди укради», знает, что не хотим этого, и не считает нужным внушить нам нежелаемое, но находит в нас одно пожелание или самооправдание и под видом доброго вредит нам» (92). «У врага спасения всегда находятся предлоги к нашему самооправданию. То он указывает на других, небрегущих спасением, то ложно толкует, что мы же не святые, чтобы ни в чем не сделать себе послабления, и т. д.» (102). Патерик отмечает, что этими ухищрениями «многие уловляются», забывая обращенный ко всем призыв св. ап. Петра, того апостола, который сам на себе испытал силу действия темного духа (Мф. 16, 23; Мф. 8, 33). «Бодрствуйте, — призывает св. апостол, — уповайте на благодать Божию и, как послушные дети, не сообразуясь с прежними похотями, но, по примеру призвавшего вас Святого (Бога), сами будьте святы во всех поступках или во всем житии. Ибо написано: будьте святы, потому что Я свят. И, если вы называете Отцом Того, Который нелицеприятно судит каждого по делам, то со страхом проводите время странствования вашего: зная, что не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, но драгоценною Кровию Христа» (1 Петр. 1, 13-19) (102).

В Патерике приводится весьма поучительный рассказ старца Мартирия († l865) (имеющий прямое отношение к нашей теме) о том, что однажды случилось с ним. Какая-то добрая, благоговейная женщина, приехав в обитель, раздавала более почитаемым старцам карманные платочки. Такой платочек был подан и отцу Мартирию. Дальше цитирую его слова: «Я взял поданный платочек и придя в келлию, развернул его, а в нем оказалось пятьдесят копеек денег, я подумал куда их деть? Да пусть полежат, я отдам кому-либо нуждающемуся. Вечером после келейного правила, когда затушил огонь, чтобы успокоиться, замечаю, подходит мысленный прилог и говорит: «А вот что хорошо бы тебе сделать: человек ты уже старый и слаб, надо себя поддержать, а то, пожалуй, можно совсем ослабеть, вот теперь деньги есть, хорошо бы купить водочки и перед обедом пить по маленькой чарочке для аппетита, пообедал бы лучше, вот бы и здоровье подкрепилось, а то от воздержания и аппетит прекращается». Вначале я не придавал ему значения, а враг нашептывал, нахально все лезет со своим лукавым советом и мешает псаломским словам, а далее пристал так неотвязно, что мне стало противно его нахальство. «Э! — думаю, — да тебе, нечистый враже, лишь бы к чему привязаться, то ты сейчас и здесь! Надо с тобой поскорей разделаться!» Я взял платочек с деньгами и, выйдя из келлии, отыскал кирпич и привязал к нему платок с деньгами и пошел к речке, где самое глубокое место (около бани). Стал спиной к речке, чтобы не видеть, где упадет кирпич, и забросил его через голову в воду, не оглядываясь назад, и пошел обратно в свою келлию. Придя в келлию, почувствовал спокойствие» (275).

Иногда враг спасения принимал образ благожелателя, раскрывая перед подвижником неудобства, трудности монастырской жизни и внушая ему вернуться в мир (185). Если это не колебало душевную твердость спасающегося, то враг приступал к нему со всевозможными устрашениями — принимал образы разных чудовищ и зверей (185), привидений (185). Когда однажды спросили монаха Федора († l859), видел ли он наяву бесов и если да, то каковы они, старец сказал: «Они мерзкие... Видели вы медведя?.. Ну, вот он в таком виде может явиться» (186). Тот же старец в ответ на просьбы рассказать, какие усилия употребляет враг спасения человека, когда желает на него воздействовать, воскликнул: «Ох! Если бы вы увидели, с каким усилием враг увивается около искушаемого человека и старается быть как можно ближе к нему, то вы изумились бы. Когда человек идет, ступая по земле ногами, и еще не успеет поднять ногу с места, на котором она стояла, а преследующий его диавол уже старается на его след поставить свою гнусную лапу. Как хитрые птицы, как лукавые лисицы окружают нас богомерзкие демоны и жадно похищают в душе нашей всякое добро и расположение и ослепляют наши духовные очи» (186).

Особенно сильно нападает враг на спасающегося в начале подвижнической жизни. Но не оставляет он в покое и того, «от которого видел себя попираемого незлобивым терпением и другими подвигами самоотвержения» (185).

Бороться со злой силой нелегко.

В житии монаха Мартирия († l865) рассказывается, что когда угрозы бесовских полчищ не поколебали его, бесы, по попущению Божию, нанесли ему удары, и настолько сильные, «что от них образовались на теле кровавые подтеки в виде синих полос. А особенно пострадала его правая рука, на ней были следы ударов палкой. От таковых побоев старец не мог свободно владеть рукой и после довольно долгое время носил перевязанную руку на полотенце на шее» (278). — Чтобы читатель не усомнился в действительности сообщаемого, описатель подвигов старца заявляет: «Это случилось в 1863 году в летнее время. Пишущий эти строки сам видел отца Мартирия, болящего от таких бесовских побоев» (278). О том же старце повествуется, что враги спасения не давали ему возможности уснуть после больших трудов и поэтому он приходил в псалтирню, туда, где совершается неусыпаемое чтение Псалтири. Братиям, не знавшим причины сего и поэтому упрекавшим его, старец говорил: «В келлии враги не дают уснуть, а в псалтирне читается слово Божие, вот здесь врагу той свободы нет, здесь я немного и сосну» (278-279).

То, что происходило со старцем Мартирием, не было чем-то новым в борьбе со злой силой. В Древнем Патерике египетских подвижников рассказывается, что враг так нападал на первых анахоретов, что они совсем не могли спать. И вот чтобы избавится от действия злой силы, они собирались по несколько человек в одно место — «один из них читал псалмы, а прочие покоились сном» (283).

Монах Досифей († 1874), прозванный за святость жизни Благоговейным, вынужден был в течение пяти лет вести беспрерывную брань с врагом спасения, пытавшимся увести его из святой обители (318).

Упоминается в Патерике и о борьбе с врагом преподобного Серафима Саровского († 1833): борясь с ним, преподобный «стоял тысячу суток на камне, когда отказался два раза от предлагаемого настоятельства в сане архимандрита» (290).

Для борьбы с врагом спасения в Патерике указываются и средства. Самым действенным средством считается молитва и Крест Господень. Об известнейшем глинском старце монахе Феодоте († 1859) читаем: «Неустрашимый подвижник прогонял врага и разрушал его наветы молитвой и силой животворящего Креста Господня» (185). Когда же один инок в брани с духом злобы готов был пасть, игумен Евстратий († l885) вместе «с братией возносили горячие молитвы к Господу, чтоб Господь облегчил брань страждущего. И инок стал преодолевать искушения, спокойствие и мир водворились в его сердце, и он безропотно решил остаться в обители» (138). Аналогичное было и с монахом Досифеем († l874). После усиленной церковной молитвы об укреплении его в борьбе, монах Досифей «сделал крутой поворот в своей жизни: из разговорчивого сделался совершенно молчаливым; если что требовалось объяснить, показывал знаком и лишь в крайней необходимости отверзал уста свои для двух-трех слов. С целью успешнее вести борьбу с врагом спасения отец Досифей, любя чистоту, опрятность и удобства жизни, теперь показывал полное пренебрежение ко всему этому» (318).

Победоносным духовным оружием является также смирение. О нем читаем: «Только полное смиренномудрие старца (Досифея Благоговейного. — К. С.) могло без вреда для души сносить все козни врага рода человеческого, который в лице некоторых братий обители также находил себе усердных помощников — досадить подвижнику». (318).

Враг спасения не любит наставления старцев, особенно тех, которые оказывают сильные влияния на духовных чад. «Он сейчас же поднимает вопль: «Где вам все так исполнить, вы немощны и слабы; это можно было требовать в прежнее время, а не теперь! Это стеснение!» и т. д. И рада этому воплю грехолюбивая изнеженная плоть, противница духа: она ни о какой строгости знать не хочет; но кто ищет спасения — иначе судит... Слово крестное погибающим юродство есть, а спасаемым сила Божия есть (1 Кор. 1, 18)» (459).

Лукавый не только ненавидит наставления старцев, но и самый их голос; «ненавидит даже самые вопросы у опытных людей, ибо знает, что при открывании немощей и при исполнении полезных советов обнаруживается его злодейство» (93).

Наконец, не страшны все нападения злой силы, все ее козни, тем, кто, с Божьей помощью, достиг бесстрастия. О подвижнике Феодосии (потом монах Феодот) говорится так: «В последующее время видно было, что подвижник Феодосий за свои неутомимые подвиги и незлобивое терпение, по благодати Божией, достиг высоты бесстрастия и принял от Бога дарование не страшиться духов злобы» (186).

Вывод лучше всего сделать словами того же многополезного Глинского патерика: «Если бы и каждый день пришлось тебе тысячу ран принять, и тогда не слушайся врага твоего, не отступай от подвига и не впадай в отчаяние, но знай, что враг вооружается на тебя, завидуя твоему доброму намерению. Итак, не унывай при вражеских искушениях: Господь вскоре посетит тебя тайным благодатным утешением; ибо Он через пророка говорит: «Аще бы и жена забыла исчадие свое, Аз же не забуду тебе». Веруй слову Господню и со смирением жди милости» (86).