Ланкаватара-сутра

Глава VI Беспредельное Знание

Далее молвил Махамати:

— Почтительно прошу, поведай нам, Благодатный, что представляет [собою] Беспредельное Знание?

Благодатный ответствовал:

— Беспредельное Знание соответствует внутреннему состоянию самовыявления Благородной Мудрости. Оно обретается внезапно и внерассудочно, поскольку последнее преображение происходит в глубочайших недрах сознания. Оно ни нисходит, ни исходит, будучи подобно луне, увиденной в воде. Беспредельное Знание не подвластно рождению или разрушению. Оно не имеет никакого отношения к сочетанию или соответствию. Оно лишено привязанностей и накопления. Оно превосходит все двойственные представления.

При обсуждении Беспредельного Знания следует учитывать [следующие] четыре вещи: слова, смыслы, обучение и Благородную Мудрость (Арья-праджня). Слова используются, чтобы выразить смысл, однако они зависят от различений и памяти как [порождающих их] причин и от использования звуков или букв, благодаря коим становится возможным соответствующая передача смысла. Слова — лишь символы, и они способны или, случается, не способны ясно и полно выразить тот или иной смысл и, кроме того, могут быть поняты совершенно иначе по сравнению с тем, что имел в виду говорящий. Слова ни отличимы, ни не отличимы от [вкладываемого в них] смысла, и точно так же смысл соотносится со словами.

Будь смысл отличен от слов, его нельзя было бы выразить словами. Но смысл высвечивается словами, как вещи — [пламенем] светильника. Слова подобны [источнику света в руках] человека, несущего светильник в поисках того, о чём он сможет сказать: это — моя собственность. Именно так, посредством слов и речей, порождаемых различением, Бодхисаттва способен вникнуть в смысл учения Татхагат, а через смысл — войти в возвышенное состояние самовыявления Благородной Мудрости, коя сама по себе свободна от словесных различений. Однако если человек привязывается к буквальным значениям слов и цепко придерживается заблуждения, что слова и смыслы едины, особенно в отношении таких вещей как Нирвана, которая является не-рождённой и не-умирающей, или применительно к различению Средств, пяти Дхарм, трёх самосущих начал, то он окажется неспособен постигнуть истинный смысл и попадёт в ловушку утверждений и опровержений. Так же, как зримы и различаются во снах и видéниях множество объектов, так же ошибочно различаются мысли и утверждения и продолжается умножение заблуждений.

Невежды и глупцы заявляют, что смысл не отличен от слов и каковы слова — таков и смысл. Они полагают, что, поскольку смысл не имеет собственного тела, он не может отличаться от слов, и потому провозглашают тождественность смыслов словам. Они несведущи в природе слов, подчиняющихся [закону] рождения и смерти, тогда как смысл независим от этого. Слова зависят от [знаков и] букв, тогда как смысл от них независим. Смысл пребывает вне существования и не-существования, он ни на чём не основывается и является не-рождённым. Татхагаты не учат Дхарме, зависящей от [знаков и] букв. Любой, научающий чему-то, зависящему от знаков и слов, — просто болтун, поскольку Истина — вне знаков, слов и писаний.

Это не значит, будто знаки и писания никогда не раскрывают того, что соответствует смыслу и истине, однако они зависят от различения, тогда как смысл и истина от него независимы. Кроме того, слова и писания зависят от их толкования частными умами, в то время как смысл и истина не зависят [и] от этого. Однако если бы истина [совершенно] не выражалась в словах и писаниях, сочинения, содержащие смысл Истины, были бы бессмысленными, а будь они бессмысленны, не было бы учеников и мастеров, Бодхисаттв и Будд, и нечему было бы учить. Но не следует привязываться к словам писаний, потому что даже общепризнанные тексты иногда [содержат] отклонения от прямого пути вследствие несовершенства чувствующих умов. Просвещающие наставления даются мною и другими Татхагатами сообразно нуждам и убеждениям самых разных существ, дабы избавить их от привязанности к рассуждающему действию ума, однако эти проповеди не способны заменить самовыявление Благородной Мудрости. Когда достигнуто осознание отсутствия в мире чего-либо, кроме воображаемого самим умом, исчезают все двойственные различия, постигается истина безóбразности и открывается соответствующее прежде всего смыслу, а не словам и писаниям.

Невежды и простаки, завороженные самостными вымыслами и ошибочными суждениями, продолжают свои прыжки и танцы вокруг да около, не будучи в состоянии понять сказанное словами об истине самовыявления. Ещё менее способны они осознать саму эту Истину. Цепляясь за внешний мир, они привязываются к изучению писаний, являющихся не более чем средством, и не представляют, как именно постигается истина самовыявления, представляющая собою Истину, не искажённую четырьмя утверждениями. Самовыявление представляет собою возвышенное состояние внутреннего достижения, превосходящее все двойственные суждения и недоступное низшим умам с их рассудительностью, доказательствами, умопостроениями и представлениями. Татхагаты обращаются к невеждам, однако оказывают поддержку — Бодхисаттвам, поскольку [именно] Бодхисаттвы устремлены к самовыявлению Благородной Мудрости.

Потому пусть каждый ученик предельно остерегается привязываться к словам как к безупречно соответствующим смыслу, поскольку Истина — не в словах. Когда человек пальцем своим указывает кому-то на что-либо, кончик его пальца может быть ошибочно принят за то, на что он указывает. Подобно этому невежды и глупцы, словно дети, до последнего дня не в состоянии расстаться с убеждением, будто указующий палец слов значит что-то сам по себе. Они не способны осознать Предельную Реальность в силу их склонности цепляться за слова, назначение коих — просто указующий палец. Слова и их различение связаны с безотрадным кругом возрождений в мире рождений-и-смертей. Смысл же отличен [от них] и служит указателем [для устремлённых] к Нирване. Смысл постигается глубоким познанием, а глубокое познание обретается сведущими в смысле, а не в словах. Потому пусть ищущие истину почтительно следуют тем, кто мудр, и избегают приверженцев особых слов.

Что касается обучения: есть жрецы и общепризнанные проповедники, преданные обрядам и ритуалам и искушённые в колдовстве и [цветистом] красноречии. Они не достойны ни почтения, ни благоговейного служения, ибо то, что обретается с их помощью, — чувственные переживания и мирские удовольствия. Это— не Дхарма. Подобные проповедники, умело сочетающие слова, фразы, всевозможные умственные построения и магические заклинания, неотличимые, насколько их можно разобрать, от детского лепета и нисколько не соответствующие ни истине, ни смыслу, служат лишь пробуждению рассудочных и чувственных переживаний, исподволь одурманивающих ум. Поскольку сами они не постигли смысл всех вещей, то своими двойственными воззрениями лишь смущают умы внемлющих им. Не сознавая, что не существует ничего, кроме воображаемого умом, захваченные суждением о самосущей природе внешних вещей и неспособные отличить один путь от другого, они не имеют [ни малейшего представления об] освобождении, чтобы предложить [его] другим. Стало быть, эти жрецы и общепризнанные проповедники, искушённые в разного рода колдовстве и [цветистом] красноречии, сами не избавившиеся от таких несчастий как рождение, старость, болезнь, горе, скорбь, боль и отчаяние, лишь приводят невежд в замешательство своими словами, фразами, примерами и заключениями.

Кроме этого, существуют философы-материалисты. Им [также] не следует выказывать ни почтения, ни служения, поскольку их учения, хотя и объясняемые сотнями тысяч слов и фраз, не выходят за пределы забот этого мира и этого тела и в итоге приводят к страданию. Поскольку материалисты не признают никакой истины, существующей самой по себе, они разделяются на множество школ, приверженных [тому или иному] собственному способу суждений и доказательств.

Однако существует то, что не относится к материализму и не доступно знанию философов, цепляющихся за ложные различения и ошибочные суждения, поскольку они не в состоянии осознать, что, по сути, нет никакой реальности во внешних объектах. Когда осознано, что не существует ничего кроме воображаемого самим умом, прекращается [всякое] различение бытия и не-бытия и, поскольку не существует никакого доступного восприятию внешнего мира, остаётся лишь уединённая Реальность. Это не доступно философам-материалистам. Это — владения Татхагат. Если подобное представляется [в виде] действия и движения собственно ума, исчезновения и возникновения, соблазна, привязанности, неодолимого влечения, философского допущения, умозрительного построения, некоего местоположения, чувственного представления, источника привлекательности, организма, роста, жажды, схватывания — оно принадлежит материалистам и не является моим. Это — вещи, служащие мирским устремлениям, ощущаемые, осязаемые и воспринимаемые на вкус; это вещи увлекающие, связывающие с внешним миром, проявляющиеся в [виде] неких составных частей, образующих индивидуальные совокупности, у коих в силу приводящего к продолжению рода вожделения возникают все виды несчастий, [подобные] рождению, горю, скорби, боли, отчаянию, болезни, старости, смерти. Все эти вещи связаны с мирскими потребностями и удовольствиями, они принадлежат пути философов, но это — не путь Дхармы. Когда истинная бессамостность вещей и людей осознана, прекращается укоренение различений, перестают действовать низшие умы [и] одна за другой преодолеваются различные ступени [совершенствования] Бодхисаттвы. Бодхисаттва [оказывается] способен принять десять неистощимых обетов и [удостоиться] благословения всех Будд. Претворяя в жизнь естественную и сияющую безусильность, он становится повелителем как себе самому, так и всем вещам. Таким образом, Дхарма, являющая собою Беспредельное Знание, превосходит все различения, все ложные суждения, все философские учения и всякую двойственность.

Далее Махамати молвил Благодатному:

— В писаниях упоминается Лоно Татхагат (Татхагата-гарбха) и указывается, что рождённый им по своей природе светел и чист, изначально незапятнан и наделёнтридцатью двумя признаками совершенства. Как там сказано, он подобен драгоценному камню, укутанному в грязную ветошь, осквернённую алчностью, гневом, глупостью и ложным воображением. Нас учат, что эта Буддо-природа, свойственная каждому [живому существу], вечна, неизменна, и благотворна. Она, рождённая Лоном Татхагат, не то ли самое, что душа-сущность, коей научают философы? Божественный Атман[37], согласно их наставлениям, также провозглашается вечным, непостижимым, неизменным и несокрушимым. Так это, или есть меж ними различие?

Благодатный ответствовал:

— Нет, Махамати, моё Лоно Татхагат не сходно с Божественным Атманом, коему научают философы. То, чему учу я, — Таковость в смысле Дхармакаи, ПредельнойЕдиности, Нирваны, пустотности, не-рождённости, бес-качественности, без-усильности. А даю я учение Таковости, дабы побудить невежд и простаков отбросить все опасения, когда они внемлют учению о бессамостности, и перейти к постижению состояния не-различения и безóбразности. Духовное учение о Таковости подобно гончару, изготавливающему различные сосуды собственными умелыми руками с помощью [деревянной] пластины [для формовки], воды и нити, из одного кома глины. Так [и] Татахгаты — с помощью искусных средств[38], основанных на Благородной Мудрости, посредством различных слов, оборотов речи и образов проповедуютдвойную бессамостность, дабы удалить последние признаки различения, препятствующие достижению учениками самовыявления Благородной Мудрости. Учение о Лоне Таковости явлено, дабы избавить философов от привязанности к представлению о Божественном Атмане как сверхъестественной личности, дабы их умы, [ограниченные] привязанностью к умозрительному понятию "душа" как к чему-то наделённому самостоятельным существованием, могли скорейшим образом пробудиться [и достигнуть] состояния совершенного просветления. Все такие понятия как "причинная обусловленность", "наследование", "атомы", "первичные элементы, образующие личность", "личная душа", "Высший Дух", "Верховный Бог", "Творец" — являются лишь плодами воображения и проявлениями ума. Нет, Махамати, учение Татхагат о Лоне Таковости [нисколько] не сходно с Атманом философов.

Бодхисаттва именуется хорошо овладевшим учением Татхагат, когда он в полном одиночестве в уединённом месте, руководствуясь собственным Беспредельным Знанием, следует путём, ведущим к Нирване. Вследствие этого ум его расширится благодаря восприятию, осознанию, размышлению, и, предавшись сосредоточению вплоть до обретения последнего преображения в [самом] источнике несознаваемых влечений, далее он будет вести жизнь, [исполненную] возвышенных деяний.[Отныне] ум его сосредоточен на состоянии Буддовости, он становится полностью сведущ в благородной истине самовыявления; становится полным повелителем собственного ума; он уподобляется драгоценному камню, излучающему многоцветное сияние; обретает способность принимать тела преображения; овладевает способностью проникать в умы всех, дабы помочь им, и, наконец, постепенно восходя по уровням, [окончательно] утверждается в совершенном Беспредельном Знании Татхагат.

Однако Беспредельное Знание (Арья-джняна) это не сама Благородная Мудрость (Арья-праджня), но лишь внерассудочное осознание её. Благородная Мудрость — это совершенное состоянии бессамости, это Лоно Таковости, это — Всесохраняющее Сознание (Алая-виджняна), в своей незамутнённой Основе вечно пребывающее в [состоянии] совершенного терпения и нерушимого спокойствия.