«Бой абсолютно неизбежен»: Историко-философские очерки о книге В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм»

Вместо заключения

«Горячо и продуманно написанная книга» – так охарактеризовала однажды ленинский «Материализм и эмпириокритицизм» Н.К. Крупская, подчеркнувшая одновременно главную задачу этого труда – «защиту основ марксизма» – и международное его значение[312].

Есть несомненная закономерность в том, что «Материализм и эмпириокритицизм» появился именно в период отступления революции, в период политической реакции. В работе «Победа кадетов и задачи рабочей партии» (1906) Ленин писал: «Да, мы, революционеры, далеки от мысли отрицать революционную роль реакционных периодов. Мы знаем, что форма общественного движения меняется, что периоды непосредственного политического творчества народных масс сменяются в истории периодами, когда царит внешнее спокойствие, когда молчат или спят (по-видимому, спят) забитые и задавленные каторжной работой и нуждой массы, когда революционизируются особенно быстро способы производства, когда мысль передовых представителей человеческого разума подводит итоги прошлому, строит новые системы и новые методы исследования. Вот, ведь, и в Европе период после подавления революции 1848 года отличался небывалым экономическим прогрессом и работой мысли, которая создала хотя бы „Капитал“ Маркса. Одним словом, „очередь мысли и разума“ наступает иногда в исторические периоды человечества точно так же, как пребывание политического деятеля в тюрьме содействует его научным работам и занятиям» (12, 331 – 332).

Ленинский «Материализм и эмпириокритицизм» и явился высшим проявлением философского творчества вождя русской революции в период ее отступления, результатом напряженной работы его мысли. Ленин мог испытывать удовлетворение: цель, которую он ставил перед собой, берясь за написание книги, была им достигнута.

Конечно, как собственно философское сочинение «Материализм и эмпириокритицизм» заметно отличается от других произведений Ленина. Вместе с тем этот его труд безусловно находится в органическом контексте всего его духовного развития. Он развивает ведущие идеи предшествовавшего периода ленинского теоретического творчества, и в этом смысле мы с полным основанием можем поставить его в связь и с выпусками «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?», и с работой «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве», и с книгой «Что делать?», хотя прямых цитат из этих произведений мы в «Материализме и эмпириокритицизме», естественно, не найдем.

Ленин лишь однажды ссылается здесь на одно из своих произведений – работу «Аграрный вопрос и „критики Маркса“» (в сб.: Ильин Вл. Аграрный вопрос. Спб., 1908, ч. I). В первом параграфе второй главы, обращаясь к вопросу о том, как «В. Чернов опровергает Фр. Энгельса», и приводя его утверждение, что «Энгельс, видимо, не был силен в „новейшей“ философии», Ленин пишет: «Г-н В. Чернов верен себе. И в экономических и в философских вопросах он одинаково похож на тургеневского Ворошилова, уничтожающего то невежественного Каутского, то невежественного Энгельса простой ссылкой на „ученые“ имена!» (18, 99). К слову «Каутского» Ленин и делает сноску со ссылкой на то место своего сборника «Аграрный вопрос», где он писал о Чернове: «Как он удивительно похож на тургеневского Ворошилова: помните – в „Дыме“ – молодого русского приват-доцента, который совершал променад по загранице, отличался вообще большой молчаливостью, но от времени до времени его прорывало, и он начинал сыпать десятками и сотнями ученых и ученейших, редких и редчайших имен? Точь-в-точь наш ученый г. Чернов, который совсем уничтожил этого невежественного Каутского» (5, 147; см. также 5, 148 – 149)[313].

В «Материализме и эмпириокритицизме» Ленин вновь раскрывает эту характерную черту черновских писаний – его «ворошиловские качества» (18, 103; см. также 18, 104, 116, 194, 214 – 216, 309); причем в «наши Ворошиловы» (18, 215) у Ленина по мере развертывания содержания книги попадают и Валентинов (18, 194) и П. Юшкевич (18, 214 – 215, 309). Суть этого образа – прикрытие невежества набором ученых слов и имен, стремление «„заговорить“ читателя, оглушить его звоном слов, отвлечь внимание к ничтожным пустякам от сути дела» (18, 214).

Однако связь обоих ленинских произведений, символизируемая использованием одного и того же образа – тургеневского Ворошилова, куда более глубока: речь шла о борьбе с ревизионизмом по всей линии – и в области экономической, и в области философской. Общая тема, общий ход мысли – общие образы[314].

Еще более зрима и органична связь ленинского «Материализма и эмпириокритицизма» со статьями «Партийная организация и партийная литература» (1905), «Марксизм и ревизионизм» (1908), «Лев Толстой, как зеркало русской революции» (1908), «Об отношении рабочей партии к религии» (1909). Впрочем, это вполне закономерно: три из этих статей написаны в то же время, когда создавался «Материализм и эмпириокритицизм».

Отголоски идей «Материализма и эмпириокритицизма» слышны и в последующих сочинениях Ленина: «О „Вехах“» (1909), «Наши упразднители» (1911), «Памяти Герцена» (1912), «К двадцатипятилетию смерти Иосифа Дицгена» (1913), «Три источника и три составных части марксизма» (1913), «Карл Маркс» (1914). Наконец, укажем и на «Философские тетради».

Ленинские «Философские тетради» создавались в существенно изменившихся исторических условиях и преследовали иную исследовательскую цель, чем та, которая была реализована в «Материализме и эмпириокритицизме», а именно: выяснение качественного отличия марксистской диалектики от квазидиалектических методов, форм и приемов мышления – софистики, эклектики и эволюционизма теоретиков II Интернационала, ставших социал-шовинистами, прежде всего Плеханова и Каутского[315]. Вряд ли кто будет оспаривать тот факт, что «Философские тетради» – при всей их фрагментарности, незаконченности, конспективности – знаменуют собой восхождение ленинской философской мысли на новую ступень развития. При этом с «Материализмом и эмпириокритицизмом» их роднит общая обоим этим произведениям магистральная идея – «идея единства бытия и познания, единства, заключающегося в диалектической природе объективного мира и его отражения в человеческом познании»[316]. Многие темы, лишь намеченные в «Материализме и эмпириокритицизме», находят в «Философских тетрадях» свое блестящее продолжение и раскрытие в плане разработки фундаментальной для Ленина концепции единства диалектики, логики и теории познания, единства метода и теории, диалектики и материализма в философии марксизма[317]. Уже одно это опровергает домыслы современных противников ленинизма об отказе создателя «Философских тетрадей» от теории отражения, так досконально разработанной им в «Материализме и эмпириокритицизме», их попытки вбить клин между этими двумя философскими произведениями.

Переиздание книги «Материализм и эмпириокритицизм» в 1920 году и конечно же философское завещание Ленина – его статья «О значении воинствующего материализма» (1922) ясно показывают: и в конце своей жизни по существу ни от чего в своем философском труде, созданном в 1908 году, он не отказывался.

И будто сегодня написаны слова, которыми Ленин заканчивал свою книгу: «Новейшая философия так же партийна, как и две тысячи лет тому назад. Борющимися партиями по сути дела, прикрываемой гелертерски-шарлатанскими новыми кличками или скудоумной беспартийностью, являются материализм и идеализм. Последний есть только утонченная, рафинированная форма фидеизма, который стоит во всеоружии, располагает громадными организациями и продолжает неуклонно воздействовать на массы, обращая на пользу себе малейшее шатание философской мысли» (18, 380).