«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-04 (1997)

Цигун и буддизм

Чэнь Бин

В кругу цигунистов тесная взаимосвязь между цигун и буддизмом давно уже воспринимается как сама собой разумеющаяся. Точно так же, как ни у кого не вызывает сомнений, что свое начало современный китайский цигун берет в шести школах: даосской, буддийской, конфуцианской, медицинской, ушу и народной. Поэтому методики современного цигун также в основном относятся к шести школам. Однако следует отметить, что буддийская школа оказала влияние на все остальные. Даосизм практически сразу после своего зарождения стал перенимать все, что было ценного в буддизме; неоконфуцианство эпох Сун и Мин всегда рассматривалось как эклектическое учение, возникшее на базе “чистого” конфуцианства с привлечением элементов буддийской и даосской школ; многое из буддизма вобрали в себя и остальные три школы. Учение буддийской школы берет начало в Древней Индии, в знании и мудрости, открывшихся Шакьямуни (Будде) в состоянии медитации. Сначала Шакьямуни совершенствовался под руководством учителя-брахмана, затем прошел через аскетизм и обнаружил, что ни первое, ни второе не позволяют достичь того, к чему он стремился, — выхода за пределы жизни и смерти. Тогда он выбрал другой путь: сначала с помощью глубокой медитации обрел “пять чудесных способностей”, а затем проанализировал беспрерывный процесс рождения и смерти всего живого, открывшийся ему благодаря чудесным способностям, и, в конце концов, открыл истину, выводящую за пределы круговорота рождения и смерти, достиг “высшего просветления” (великой мудрости истинного чувствования тайн космоса и жизни человека). Буддизм считает высшей целью достижение просветления с помощью совершенствования по открытому Шакьямуни пути. С точки зрения науки о цигун, медитация, без всякого сомнения, является не только разновидностью цигун, но и его важнейшей методикой.

Основными направлениями совершенствования в буддизме выступают “три изучения” (хинаяна, “малая колесница”) — обеты, покой, мудрость или “шесть степеней” (махаяна, “большая колесница”) — действие, обеты, терпение, вхождение, покой, мудрость. И в том, и в другом варианте медитации отводится центральное место. Буддистский канон гласит: “Покой рождает мудрость”. Это означает, что медитация — единственный путь и необходимое условие достижения сверх мудрости. Медитация в положении сидя — отличительная особенность последователей буддизма, известная каждому. Медитирование стало, пожалуй, самым характерным выражением сути буддизма. Начиная с Шакьямуни, бесчисленное множество учеников упорно занимались медитацией, накопили огромный опыт, пронеся его через десятки поколений, и создали законченную теорию. Чань-буддизм, индийская йога и даосская магия — три столпа восточного традиционного цигун.

Анализ существующих в настоящее время методик цигун позволяет обнаружить немало такого, что берет свое начало в буддизме. Например, такие способы погружения в состояние покоя как подсчет дыхательных циклов, “регулирование дыхания”, утробное дыхание происходят из чань-буддийских “шести чудесных ворот” и “ци драгоценной бутыли”, являющихся двумя основными способами погружения в медитативное состояние. Еще один способ — “наблюдения и размышления” — в цигун нашел свое воплощение в методике “сосредоточения на приятном объекте”. Метод погружения в состояние покоя путем “сосредоточения мысли” на даньтяне очень напоминает буддийские приемы фиксации сознания, метод произнесения про себя мысленных формул — буддийские заклинания и обращения к имени Будды. “Регулирование тела, дыхания и сознания”, с которых начинается погружение в состояние покоя во всех методиках, основано на одном из главных принципов чань-буддизма — “добавлении действия”. Последовательность погружения в состояние покоя, практикуемая во всех школах, — “одна мысль заменяет десять тысяч мыслей, и эта мысль, в конце концов, тоже исчезает” — совпадает с четырьмя основными требованиями достижения “неподвижности” в чань-буддизме. Также много общего можно обнаружить при сопоставлении динамических упражнений цигун и основ буддийских эзотерических методик физического совершенствования, ведение кулачного боя и шаолиньского ушу. Общность между буддизмом и цигун прослеживается даже в таких вопросах, как отбор учеников и методы обучения, массовая терапия и другие. Наиболее яркие образцы в пестрой картине направлений и методик цигун представляют собой методики, связь которых с буддизмом наиболее очевидна и которые так и принято называть — “буддийский цигун”, это: “китайская методика мудрого лотоса”, “тибетская эзотерическая методика высоких способностей”, “созерцание Ваджры”, “шаолиньский цигун пустой энергии”, “шаолиньская методика внутренней энергии — созерцание одного пальца”.

Миллионы людей, занимаясь цигун, особенно “буддийским” цигун, имеют возможность в той или иной степени приобщиться к практике и опыту чань-буддизма. Миллионы людей на собственном опыте убедились, что занятия цигун способствуют избавлению от болезней, укреплению здоровья, продлению молодости, улучшению умственных способностей, позволяют человеку испытать чувство радости, сознательно регулировать свою психику, а следовательно, облегчают ему задачу соблюдения норм общественной морали и нравственности, борьбы с такими пороками, как курение, употребление спиртных напитков, наркотиков, стяжательство, повышают уровень духовности и работоспособности человека. Преуспевшие в цигун, кроме того, получают возможность оказывать терапевтическую помощь другим, развивать особые способности.

Для творческих работников цигун выступает источником вдохновения, способствует повышению художественного уровня создаваемых ими произведений. Эффективность цигун неоднократно проверена и доказана с помощью современных научных методов, ее могут подтвердить большинство людей, которые сами занимались этим видом оздоровительной гимнастики. Раз таким эффективным действием обладает цигун, то не менее действенной может быть и буддийская медитация, как более зрелая и требующая более серьезной, по сравнению с цигун, подготовки. Утверждения о том, что медитация способна излечивать болезни, превносить легкость и покой в тело и душу, открывать в человеке “чудесные” способности, придавать ему мудрость — отнюдь не пустые слова. Таким образом, распространение цигун способствует привлечению внимания к буддизму, интерес к которому приходит через занятия цигун.

Несмотря на то, что цигун и буддизм тесно связаны друг с другом, что особенно ярко проявляется на примере статических упражнений в цигун и медитативной практики в буддизме, между первым и вторым имеются значительные различия. Эти различия, главным образом, проявляются в двух аспектах.

1. Различие в исходных положениях и целях, различие в предназначении

Цигун в чистом виде является лечебно-профилактической формой и исходит из задач лечения заболеваний и оздоровления. Главной целью занимающихся цигун людей всегда было избавление от болезней, укрепление здоровья, и самое большее, на что они рассчитывают, — продление жизни или обретение способности лечить с помощью цигун других. Такое предназначение цигун тесно связано с реальной жизнью, опирается на утверждение смысла жизни, поскольку, только познав смысл существования, можно стремиться через цигун к ее продлению, улучшению, к достижению счастья и утверждению жизненных ценностей. Однако цигун не ставит вопрос о несовершенстве человеческой жизни и не предполагает поиск выходящих за пределы реальной действительности целей. На определенном этапе занятий люди, обнаружив, что цигун, кроме всего прочего, является эффективным средством раскрытия интеллектуальных возможностей и особых способностей, ставят перед собой более высокие цели. Однако такой подход еще не стал определяющим мотивом занятий цигун, а если кто-то и имеет подобные устремления, то они не выходят за рамки повседневной реальности. Цнгун рассматривается как средство расширения собственных возможностей для достижения успеха в обыденной жизни, будь то материальное благополучие, успехи в творчестве, использование раскрывшихся особых способностей в медицинских целях, в области прогнозирования или в военной сфере. То есть занятия цигун остаются средством удовлетворения практических интересов отдельного человека или коллектива.

Если же говорить о медитативной практике в буддизме, то ее основное предназначение заключается в том, чтобы “преодолеть рождение и смерть”. Чань-буддизм исходит из стремления вырваться из оков реальной жизни с ее страданиями, старостью, болезнями и смертью, исходит из стремления через медитацию обрести мудрость, позволяющую постичь сокровенную тайну космической жизни и, опираясь на эту мудрость, выйти из бесконечного вращения “колеса жизни” на небесах, в преисподней и среди людей. Буддисты хотя и признают, что медитативная практика обладает терапевтическим и оздоровительным действием, способствует продлению жизни и развитию умственных способностей, но не считают это чем-то, представляющим большую ценность, чем-то таким, что способно помочь человеку решить основной вопрос его жизни. Они рассматривают это в качестве побочных явлений, сопутствующих достижению буддистских истин, в качестве явлений, которые не стоят того, чтобы специально к ним стремиться. Появление особых способностей у буддистов не считается важным результатом, они к нему не стремятся и, тем более, не используют особые способности в обыденной жизни. С точки зрения целевых установок, буддизм, рассматривающий в качестве своего предмета разрешение основных противоречий человеческого существования и базирующийся на стремлении найти опору в жизни, принадлежит к сфере религии. Цигун же — это метод воздействия на человека, относящийся к области медицины и физической культуры.

2. Различие в идейных основах и философских воззрениях

Научная теория цигун в настоящее время все еще находится на этапе становления. Многие из тех, кто занимается цигун, знакомы лишь с методиками, и только единицы руководствуются теоретическими положениями, да и они опираются, главным образом, на учение о ци. Уделяя основное внимание “ощущению ци” и ее материальной сущности, цигун стоит, с философской точки зрения, на материалистических позициях. В области научных исследований цигун акцент также делается на материалистическом объяснении механизма функционирования ци и традиционных китайских теорий “Великого предела”, инь и ян и т. д. Вместе с тем, занятия цигун, в том числе и буддийским, свободны от слишком глубокого теоретизирования.

Буддийское же учение требует обретения правильного мировоззрения в качестве необходимого условия овладения практикой, считает его ключевым звеном в избавлении от оков сансары. Без правильного понимания порядка вещей, даже овладев техникой медитации, невозможно постичь истинное учение, невозможно побороть законы рождения и смерти — “без мудрости нет медитации”. Правильный взгляд заключается в том, что все объекты и явления в мире не обладают самостоятельным бытием и существуют только в сознании человека. Такая точка зрения абсолютно не соответствует теории цигун. Несоответствие мировоззренческих позиций неизбежно проявляется и в методиках: если буддийская медитация имеет внешнюю направленность, то в цигун внешняя энергия используется для укрепления субъекта занятий.

Неразрывная связь с реальной действительностью, приземленность целей наделяют цигун большими преимуществами, привлекают к занятиям множество практичных людей, а также тех, кто интересуется мистикой или мечтает разбогатеть и прославиться на поприще цигун. Именно из-за такой направленности на удовлетворение личных интересов цигун не свободен от всего негативного, что присуще обыденной жизни. Особенно остро эта проблема встала после того, как цигун был включен в систему товарно-денежных отношений, которые серьезно подорвали авторитет как самого цигун, так и тех, кто несет его в массы.

Злоупотребления в цигун, хотя и связаны с проблемами административными, но, если обратиться к их корням, становится очевидным, что они лежат в сфере самого цигун, ориентированного на удовлетворение эгоистических интересов человёка. В противоположность цигун, главным в чань-буддизме является “просветление”, позволяющее покончить с зацикленностью на себе, морально-нравственное совершенствование. Чань-буддизм зиждется на принципах милосердия и жертвенности, способствует воспитанию благородной личности. По буддистским канонам, человек, занимающийся самосовершенствованием через медитацию, должен быть всегда невозмутимым, безропотно и беззаветно отдавать себя людям, не стремиться к деньгам и положению, а, обретя чудесные способности, не демонстрировать их всуе и, тем более, не использовать их для удовлетворения каких-либо амбиций. Теоретические воззрения и стройная система законоположений буддизма обладают большой ценностью для развития цигун. С другой стороны, медицинская и оздоровительная направленность цигун, большое количество различных школ и направлений, его стремительное развитие, весь опыт и все достижения цигун, несомненно, способствуют тому, чтобы буддизм и дальше гармонично вписывался в условия современной жизни.