«Если», 2006 № 02

Мария Галина Хомячки в Эгладоре

Москва: Форум, 2006. — 208 с. (Серия «Другая сторона» ). 4000 экз.

Уж казалось, настолько истоптан толкинизм, что ничего более на этой грядке не вырастет интересного. Не рассматривать же всерьез бесчисленные фанфики или замену плюсов на минусы в духе «добрый дедушка Мелькор»… В «Хомячках в Эгладоре» тема выстраивается совершенно по-новому. У Галиной объект изучения не Средиземье как таковое, но психология фанатов-ролевиков.

Итак, двое молодых людей, Дюша и Генка (угадайте, кто из них он, а кто она), получают приглашение поучаствовать в толкинистской ролевке, донести колечко до Ородруина. А почему бы и нет? «Хомячкам», как будет впоследствии именоваться эта парочка, все равно нечем заняться жарким летом. Для них это все внове, энтузиазм подпитан иронией, так что «спутники» не воспринимают происходящее всерьез.

А зря! Смешная, наивная игра с каждым часом становится все более странной. «Что-то нехорошее в воздухе»… Назгулы с балрогами оказываются не такими уж условными, возникают подозрительно похожие на настоящих эльфы… Дюша с Генкой чем дальше, тем меньше получают удовольствия от игры, но выйти из нее уже не могут: события вокруг закручиваются в такую воронку, из которой не вырваться.

Поначалу еще кажется, что происходящее можно объяснить реалистически. Ан нет — сама реальность, в которую погружены герои, трансформируется, все более приближаясь к реальности толкинского Средиземья. Но и такое объяснение, как обнаруживается в финале, поверхностно. На самом деле все еще хуже, чем мнится. То, что начиналось как обычная ролевка, оказывается мрачной интригой темных сил. Более темных, чем вы думаете.

Конечно, философская посылка тут не нова — человеческая вера творит нашу реальность… и не только нашу. Но у Галиной философские экзерсисы — на периферии повествования, а главное, что волнует автора — это столкновение коллективного мифа и живой беззащитной человеческой души.

Виталий Каплан

Алексей Иванов Золото бунта, или Вниз по реке Теснин

СПб.: Азбука, 2005. — 704 с. (Авторская серия Алексея Иванова). 23 000 экз.

Алексей Иванов ныне числится в писателях «основного потока», пусть и вышел он из лона фантастики. Однако его романы «Сердце Пармы» и «Золото бунта» номинируются на жанровые премии и даже получают их, да и многие знатоки фантастики полагают, что оба романа мейнстримом считать нельзя: слишком силен в них элемент небывалого. Это фантастика — но только высшей пробы. Чище литературный металл отыскать трудно…

«Золото бунта» повествует о временах, наступивших на реке Чусовой после Пугачевского бунта. Чусовая — «река теснин» — представляет собой нить, протянутую между коренной Россией и Сибирью. По берегам этой серебряной нитки живут «люди воды» (русские) и «люди леса» (остяки), поселившиеся здесь в незапамятные времена. На горных заводах, в поселках сплавщиков и солдатских казармах здесь сталкиваются разные версии христианства: традиционное православие и разного рода «согласия» староверов. И вот «истяжельческий» толк старообрядцев вступает в сговор с остяцким шаманом, который располагает чудовищной магической силой. Шаман верой и правдой охраняет истяжельцев во время сплава, а при случае может расправиться с врагами — после Пугача человеческая жизнь в тех местах ценится ужасающе низко. Книжные начетники, «старцы», находят множество оправданий жутковатому сговору. Но главный герой романа, сплавщик Осташа Переход, случайно раскрыв тайну, не видит правды в действиях «истяжельцев», а один только вред для души. И в этой коллизии постепенно открывается главный вопрос романа: как долго можно обманывать себя и попирать высшую истину в собственной жизни, но все-таки рассчитывать на спасение?

Иванов вернул нашей литературе настоящий классический роман, роман Толстого и Шолохова. Его историко-мистическая эпопея таранит кудреватые мудрейки постмодерна и прочей зауми. Возможно, романы Иванова сыграют роль фундамента для возрождения традиций нашей литературной старины…

Дмитрий Володихин

Алексей Калугин И черт с нами

Москва: ЭКСМО, 2005. — 384 с. (Серия «Абсолютное оружие»). 11 000 экз.

Новый НФ-детектив А.Калугина тесно связан с его же романом «Не так страшен черт». Спустя год после событий, описанных в первой книге, циничный, но по-русски сентиментальный бывший частный детектив Дмитрий Каштаков снова ввязывается в разборки между мафиозной «Семьей» Московии, НКВД и спецслужбами Ада и Рая. Однако если в романе «Не так страшен черт» расследовалось дело о «копирайте Создателя», то в новой книге Каштаков и его напарник, демон Анс Гамигин, берутся раскрыть загадку продолжительности человеческой жизни и находят доказательства, что жизнь — ограниченная по времени версия shareware… Биологическое образование и работа в описываемом НИИ на Погодинской дают о себе знать — тема генетики автору известна не понаслышке.

Если всерьез относиться к вызывающе ироническому взгляду фантаста на религию, то некоторые образы могут смутить верующего читателя. По счастью, подобных моментов не так много в книге, автор старается не слишком злоупотреблять обсуждением околотеософской проблематики. И альтернативный антураж используется только лишь для создания собственного видения нашего настоящего и усиления действия романа, которое разворачивается в современном читателю мире.

Главное же достоинство книги в другом — в виртуозно выстроенной детективной интриге, что не часто встречается в синтезированном жанре.

Формально роман, конечно же, сиквел, однако он будет интересен и читателям, не знакомым с прошлой книгой: сюжетно книга самостоятельна. Интересны попытки фантаста соединить элементы разных жанров — собственно детектива, боевика, киберпанка и твердой НФ. Получилось не без иронии и действительно увлекательно. Даже не очень режет глаз некоторая публицистичность текста, выраженная в едких авторских замечаниях в адрес нынешней политической ситуации в России.

Вячеслав Яшин

Нил Гейман Задверье

Москва: АСТ, 2005. — 412 с. Пер. с англ. А. Комаринец. (Серия «Альтернатива. Фантастика»). 3000 экз.

Читающей публике, в общем-то, должно быть понятно, почему переводчик предложил свое название вместо оригинального «Neverwhere»: в Никогда проживает Питер Пэн — так изредка переводят у нас его волшебную страну. Правда, «Задверье» неминуемо включило совершенно лишние ассоциации с Кэрроллом, но зато косвенно намекнуло на известнейший роман Харуки Мураками «Страна Чудес без тормозов и Конец света», с каковым у книги Нила Геймана есть определенная связь.

И все же отзвук голосов Питера Пэна и его друзей писатель, вероятно, слышал. Персонажи Геймана — вечные дети, в каком бы многовековом возрасте они ни пребывали. И смысл их жизни в Никогда-Нигде — игра, пусть и жестокая, кровавая до натуралистичности. Играет и сам автор, декларативно ставя знак равенства между Состязанием и Существованием.

Барри поместил свою Нетландию вне времени и пространства. Гейман, щекоча нервы соотечественникам, размещает свои заповедные земли прямо под Лондоном. В туннелях подземки, в заброшенных шахтах, в катакомбах живут, далеко не благоденствуя, представители людского рода (так и хочется сказать: бывшие представители), а бок о бок с ними — самые невероятные существа. И хотя в их образах угадываются отголоски мифов, рождены они воображением писателя. И пожалуй, он единственный, кто понимает их запутанные взаимоотношения. Гейман отщипывает читателю по кусочку от известной лишь ему одному истины, но так до конца и не раскрывает ее — хотя основную интригу произведения завершает вполне наглядно.

Путь в под-Лондон большинству простых смертных, к счастью, заказан. Но «пограничные» личности могут проникнуть «за дверь»: именно этот выигрыш (или проигрыш) и выпадает главному герою, карьеристу маркетологу, ведать не ведавшему, что ждут его совсем иные битвы.

Вероника Ремизова

Дмитрий Глуховский Метро 2033

Москва: ЭКСМО, 2005. — 544 с. (Серия « Русская фантастика»). 8000 экз.

Москва разрушена ядерным оружием. На поверхности — радиация и хищные мутанты, лишь несколько тысяч людей выжили на станциях метро. Но эта книга интереснее и сильнее, чем обычные постапокалиптические фантазии. Она выстроена на основе жанра «сказок» — завлекательных и жутких историй, которые пересказывают друзьям ночью у костра или после отбоя (это древнейший догомеровский жанр, из которого выросли все остальные ветви литературы). Рассказы о вое из темного туннеля, о пропавших часовых и чудом спасенных детях — этим историям тысячи лет, и все равно они каждый раз звучат по-новому.

Московская обыденность здесь выворачивается наизнанку и грубыми стежками сшивается по выкройке нового мифа. Артем, житель станции «ВДНХ», по зову судьбы отправляется в долгий квест по туннелям, чтобы спасти свой подземный дом от нашествия «черных» — мутантов. На пути к далекому Полису («Библиотека им. Ленина») ему встречается немало ловушек и опасностей, но он чудесным образом спасается от гибели и продолжает движение. Впереди его ждут новые задачи и препятствия, новые микросоциумы, в каждом — свои господствующие иллюзии. Его тревожат сны и загадочные видения, он чувствует в себе внутреннюю силу противостоять «черным», ищет путь к победе и находит…

Первый вариант текста несколько лет висел в интернете, благодаря помощи читателей вселенная метро Глуховского проработана до мельчайших деталей. Книгу отличает правдивость психологических портретов и социальных зарисовок, совершенство стиля. Это один из самых зрелых и ярких романов прошедшего года. Автор щедрыми мазками описывает совершенство материальной и духовной культуры утраченной эпохи, ставит точный диагноз болезням руинизированного общества. Ни разу не обнажив публицистического жала, все свои оценки он встраивает в художественные образы. Проведя в финале окончательную черту, сам через нее не переступает — он ведь автор, а не персонаж фантастической истории.

Сергей Некрасов

Сергей Чекмаев Бремя стагнатора

Москва: АСТ, Транзиткнига, 2006. — 320 с. (Серия « Звездный лабиринт» ). 5000 экз.

Молодой фантаст Чекмаев не верит в Прогрессоров, какими их описали братья Стругацкие. Не верит он и в Геометров, придуманных Сергеем Лукьяненко, — гуманоидов, которые в своем стремлении ко всеобщему благу стали настолько рациональны, что напрочь утратили гуманоидную сущность. Казалось бы, это частное дело Чекмаева — во что он верит, а во что нет, но о его неверии прямым текстом сказано на первой странице романа, и это может означать только одно: молодой писатель решил вступить в творческий поединок с мэтрами, причем на их поле. Что ж, начинание смелое…

Прогрессорам и Геометрам Чекмаев противопоставляет стагнаторов. Землянам страсть как надо колонизировать чужие миры, а пригодных для колонизации планет не хватает, вот и приходится селиться на тех, где уже проживают аборигены. Этим самым аборигенам теперь нельзя давать развиваться, а то еще наткнутся на колонистов, да и разделаются с ними на всякий пожарный. На планете Надежда палки в колеса прогрессу ставят стагнаторы — сотрудники крайне немногочисленной Тайной Службы. Работа у них грязная — надо стравливать, похищать, подставлять аборигенов, погрязших в средневековье, разжигать между ними войны. А стагнаторы — как бы хорошие люди, они от своей работы сильно страдают, то и дело подумывают о самоубийстве. Вот какие страсти у Чекмаева кипят!

Художественные достоинства романа не слишком велики. Сюжет выстроен профессионально, однако повествование перегружено лишними деталями и нравоучительными монологами. Но самое неприятное — в другом. Чтобы оправдать действия стагнаторов, Чекмаев напирает на немногочисленность земной колонии, которая не сможет защитить себя от миллионной армии аборигенов. Но какой смысл тогда в процессе колонизации? Если спасение перенаселенной Земли отпадает, все здание романа начинает трещать по швам… Увы, этот поединок с мэтрами Чекмаеву выиграть не удалось. Подождем следующего раза.

Александр Ройфе

Борис Зеленский, Святослав Логинов Атака извне

СПб.: Лениздат, 2005. — 368 с. (Серия « Боевая фантастика» ). 7650 экз.

В книге нет ни единого отрицательного персонажа, а в качестве неизбежного антагониста героям выступает само устройство мира. Принцип динамического дуализма утверждает, что у каждой вселенной есть некая пара, вместе они составляют нечто вроде тандемов Добро-Зло, Свет-Тьма. Развиваясь, одна из вселенных заставляет другую сжиматься, что ведет к уничтожению в ней любых объектов — от планет до межзвездной пыли. С причинами и следствиями этого принципа и борются герои романа.

Происходящее показано с двух точек зрения — человеческой и жителей империи Кахоу. Земную расу представляет не отличающийся особой сообразительностью вчерашний курсант Алексей Суровцев — источник непрекращающейся авторской иронии. От империи же выступают сразу два персонажа — это фрейзер третьего ранга Шарби Унц и опальный ученый Тэйтус Пшу, создатель теории динамического дуализма. Построенный на их похождениях сюжет являет собой не столько единое романное полотно, сколько некие отдельные новеллы, складывающиеся в общую картинку. Причем у каждой такой новеллы-главы свой жанр — нашлось место космоопере и шпионской прозе, конспирологии и приключенческой фантастике.

Идейную ценность роману придает борьба с ксенофобией. Авторы не только высмеивают «основные принципы» националистических теорий, но и — уже со всей серьезностью — рассуждают о возможных последствиях развития подобных настроений.

Однако весьма огорчил уровень издания книги. Ощущение, будто возвращаемся в середину девяностых: красочная, боевая обложка, совершенно не соответствующая содержанию, обилие опечаток, слабая работа редактора…

К сожалению, минский фантаст Борис Зеленский не успел закончить этот роман самостоятельно, и уже после его смерти книгу по кусочкам, из отдельных сцен, идей и диалогов собрал питерский писатель С.Логинов.

Константин Бобов

Сергей Челяев Новый год плюс бесконечность

Москва: Форум, 2005. — 368 с. (Серия «Другая сторона» ). 4000 экз.

Издательство «Форум», затевая серию «Другая сторона», обещало выпускать в ней «неформатную» интеллектуальную фантастику. Изданием нового романа Сергея Челяева оно в наибольшей степени выполнило обещание — если сравнивать с другими книгами серии.

Роман написан в редком для наших дней стиле рождественской сказки. Главный герой, наш современник Вадим, под Новый год влюбляется. Он в восторге от своих чувств, он верит в них, он пылает ими. Неожиданно Вадима выносит из нашей реальности в другую, а оттуда в третью, четвертую, пятую… Сила, которая гонит его, не получает четкого определения. Автор, к счастью, не дает путешествию по мирам превратиться в дурную бесконечность и закольцовывает сюжет, устроив счастье главного героя.

Каждый вояж по иной реальности логически мотивирован: на основе происходящего автор заводит разговор «о странностях любви». В сущности, происходит «воспитание чувств» центрального персонажа. Здесь он напрасно надеется на обещанную любовь, которую не в состоянии принять, там отказывается от любви дарованной, тут жертвует любовью во имя долга… С каждым переходом ловушки становятся все изощреннее. Главный тест Вадим не проходит, но ведь иное поражение стоит победы. В результате всего случившегося простоватый парень взрослеет, приходит к пониманию того, что любовь нельзя предавать ни при каких обстоятельствах, хотя сделать это невероятно легко, и каждый день судьба подкидывает ситуации, подталкивающие к предательству.

Господи, как хорошо, что хоть кто-то в нашей фантастике пишет о чувствах, отставив на время звездолеты, драконов и прочих викингов!

У романа хватает недостатков: небрежная работа автора со стилем, крайняя затянутость в последней трети текста, переход к почти неприкрытой публицистике под занавес… Но все эти слабые стороны роман Челяева искупает двумя ярко выраженными достоинствами — это добрая и честная книга.

Дмитрий Володихин

Сергей Доренко 2008

Москва: Ad Marginem, 2005. — 240 с. 30 000 экз.

Скандальный журналист Доренко написал роман не столько скандальный, сколько модный — по рецепту «смешать, но не взбалтывать». Во-первых, Путин; во-вторых, китайцы и даосизм; в-третьих, узнаваемые персонажи: «почти как настоящие» Сечин, Патрушев, Березовский, Дугин, Лимонов. Даже «вдова Лужкова». Еще наличествуют чеченские боевики, грозящие взорвать АЭС. И американцы — они, привыкшие загребать жар чужими руками, в конце концов и получают все, приходят на готовенькое.

Уже само название романа говорит о том, что действие его отнесено ко времени грядущих выборов. Собственно, этим фантастический элемент и ограничивается. Да еще тем, что террористы осуществляют захват именно Обнинской АЭС, которая уже несколько лет как заморожена. Ну и сюрреалистическое увлечение Путина «путем Дао» свидетельствует о том, что перед нами скорее фантасмагория, нежели фантастика.

Критики уже успели назвать автора «гибридом Пелевина с Прохановым», кое-кто из политиков уже успел обидеться… Так что шумный успех роману обеспечен.

Впрочем, Доренко не первопроходец: «антиамериканские» романы (от Дмитрия Янковского до Вячеслава Рыбакова) появились у нас лет пять назад, а антиутопия ближнего прицела и того раньше.

Вопрос о том, уместно ли использовать роман как площадку для пропаганды политических идей, по-моему, надуман — вспомним хотя бы «Бесов» Достоевского. От романиста требуется только одно — излагать эти идеи в художественной форме. Не удастся совместить публицистику с «беллетристикой» (в буквальном смысле этого слова — belle lettre — красивое письмо) — роман получится плохим, удастся — хорошим. И действительно, Доренко упрекают в чем угодно, намекают на «заказ из Лондона», но никто не скажет, что роман написан плохо.

Впрочем, ничего существенно нового ни о персонажах политической сцены, ни о грозящих нам «сценариях» мы не узнаем.

И вообще — сколько можно пугать людей?

Татьяна Рудницкая