«Если», 2016 № 01

ВИДЕОДРОМ

Александр Чекулаев

ПОЛЯ СРАЖЕНИЙ БУДУЩИХ ВЕКОВ: войны завтрашнего дня в кино и на ТВ

/фантастика

/войны будущего

▲ «Звездные войны» отлично смотрятся на экране, но их неэффективность — даже в скромном варианте СОИ — доказали еще в 80-х…

Плохая новость: несмотря на широкое распространение либеральных идей человечество упрямо не желает пацифизироваться и сохраняет прискорбную приверженность к решению конфликтов с помощью грубой силы. А значит, мы еще очень далеки оттого, чтобы словосочетание «войны будущего» превратилось в оксюморон. Впрочем, есть и хорошая новость: стоимость вооружений и содержания армий растет такими темпами, что война традиционного типа стала непомерно дорогой штукой — и экономико-политические выгоды от возможной победы перестают покрывать издержки. Впрочем, это не касается кинематографа и телевидения, где с прогрессирующим удешевлением спецэффектов число футуристических баттл-проектов только растет.

Вероятно, предтечей всех фильмов о сражениях завтрашнего дня следует считать 20-минутную ленту Уолтера Р. Бута «Истребитель дирижаблей» (1909). Для своего времени это было впечатляющее зрелище: тучи немецких цеппелинов атакуют Англию, безнаказанно утюжа ее бомбами, пока некий британский изобретатель не пускает в ход супероружие — воздушную торпеду. И хотя сия «вундевафля» в глазах современного зрителя больше похожа на бревно с пропеллером, чем на грозное орудие возмездия, нельзя не восхититься прозорливостью режиссера, довольно точно угадавшего направление развития средств ПВО.

На удивление воинственным был кинематограф раннего СССР. В 1925 году Лев Кулешов снял пролетарский боевик «Луч смерти», в котором рабочие мира побеждают буржуев с помощью аппарата, взрывающего на расстоянии топливо в аэропланах. А перед началом Великой Отечественной войны вышел целый ворох пропагандистских фильмов про то, как «…на вражьей земле мы врага разгромим малой кровью, могучим ударом». В опусах «Если завтра война…» (1938), «Глубокий рейд» (1938), «Танкисты» (1939) и «Эскадрилья № 5» (1939) доблестная Красная Армия легко расправляется с напавшими на Страну Советов врагами. Рецепт триумфа всегда один и тот же: контрудар с завоеванием превосходства в воздухе и танковым «рашем». Увы, реальность, как мы помним, не оставила от этих милитаристских фантазий и камня на камне.

Ну, по крайней мере, советские кинематографисты довольно реалистично представляли себе контуры сражений ближайшего будущего. Западные же выдавали прогнозы, серьезно оторванные от современных им реалий, зато порой угадывали более отдаленные по времени тенденции. Например, в «Государственной измене» (1929) Мориса Элви мир 1940 года видится как арена конфликта между Соединенными Штатами Европы и Империей Атлантических Штатов, в нем по-прежнему процветает бутлеггерство — но также построен транспортный туннель под Ла-Маншем, распространено телевидение, а тайными поджигателями войны оказываются террористы, финансируемые производителями оружия!

Появление ядерной бомбы заметно скорректировало представление киношников о грядущих сражениях. Лучшие из них быстро осознали, что Третья мировая погубит нас всех — Стэнли Крамер еще в 1959 году в фильме «На берегу» описал медленное умирание планеты от радиоактивного заражения после обмена атомными ударами. Однако режиссеры-«ястребы» продолжали гнать ура-патриотические сказки о возможности победы над врагом вплоть до середины 80-х: «Красный рассвет» (1984) Джона Милиуса про партизанскую войну юных янки против коммунистических оккупантов, предварительно огревших Америку ядерной дубиной, — хрестоматийный тому пример. Хотя в тот же период времени вышли телефильм Николаса Мейера «На следующий день» (1983) и кинокартина Мика Джексона «Нити» (1984), крайне достоверно показавшие катастрофические последствия атомного Армагеддона.

В СССР на скользкую тему Третьей мировой старались в кино не высказываться, но с перестройкой негласное табу сняли, что привело к появлению мрачной драмы «Письма мертвого человека» (1986) Константина Лопушанского, в которой впервые в истории была подробно изложена концепция «ядерной зимы».

Что касается коммерческих проектов, то быстро сложился канон постапокалипсического боевика: Земля опустошена атомным пожаром, еда-вода-бензин и прочие ресурсы в дефиците, всюду бродят некрасивые мутанты, но многие люди уцелели и теперь сражаются друг с другом за выживание с помощью традиционного оружия, слегка модифицированного в стиле панк. Примеров уйма — «Парень и его пес» (1974), «Долина проклятий» (1977), «Безумный Макс 2» (1981), «Танкистка» (1995) и т. д. Как футуристический сценарий — даже не так чтоб уж совсем нереалистично…

Один из самых популярных сюжетов в кинофантастике — война с агрессивными пришельцами из космоса. Знаменитый физик Стивен Хокинг вполне определенно высказался по этой теме в том смысле, что если уж инопланетяне взяли себе за труд явиться к нам с недобрыми намерениями, людям нечего будет противопоставить существам, владеющим секретом межзвездных путешествий.

По понятной причине в Голливуде пессимизм ученого не разделяют. Поэтому какие бы большие флоты галактических захватчиков не зависали над Землей, герои блокбастеров всегда находят их слабые места и побеждают врага не числом, а умением (подкрепленным возмутительным везением и чередой «роялей в кустах»). Примеров хватает: «День независимости» (1996), «Марс атакует!» (1996), «Инопланетное вторжение: Битва за Лос-Анджелес» (2011), «Морской бой» (2012)… Хотя понятно, что на партизанщину, земные вирусы, собранное на коленке супероружие и спецназ США надежды при орбитальной бомбардировке никакой. Она появляется лишь тогда, когда по сюжету земляне сами достигли статуса межзвездной цивилизации и почти не уступают по части технологий оппонентам. Но в данном случае о скорой победе можно забыть, о чем нам недвусмысленно сообщают такие ленты, как «Враг мой» (1985), «Звездный десант» (1997), «Командир эскадрильи» (1999) и «Игра Эндера» (2013).

Последняя картина, заметим, сильно отличается в лучшую сторону от прочих тем, что показывает конкретную методику воспитания будущих полководцев. Да, по сути она недалеко ушла от того, чему учат в кадетских училищах сейчас (тактика, стратегия, физподготовка). Но по сравнению с предшественниками, полными клише типа: «Отключим силовое поле врага, и они станут беззащитны, муа-ха-ха!» — фильм Гэвина Худа много выигрывает, предлагая вполне толковые тактические схемы космических баталий.

В целом, вероятность любых грядущих масштабных галактических конфликтов можно с большой уверенностью оценивать как крайне низкую — по той простой причине, что само устройство Вселенной этому препятствует, обрекая завоевателей на поистине астрономические расходы при сомнительной конечной выгоде. Да, Звезда смерти в «Звездных войнах» выглядит офигенно и может уничтожать целые планеты. Но подсчеты показывают, что эта дура обошлась бы в $ 15602022489829821422840227 — и понадобилось бы 833315 лет, чтобы выплавить потребное для нее количество стали! А для ее уничтожения, если помните, хватило одного ушлого блондина с экстрасенсорными способностями.

Куда более вероятно то, что противником человечества в будущем станет искусственный интеллект. Программные имитаторы личности и чатботы пока еще далеки от того, чтобы полностью пройти тест Тьюринга, однако футурологи достаточно уверенно прогнозируют появление полноценного ИИ в ближайшие 20–30 лет.

Не факт, что разумные машины непременно объявят своим создателям войну, и все же такой сценарий, на котором построены знаковые киновселенные «Терминатор» и «Матрица», совсем отбросить нельзя. Тем более что эволюция вооружений как раз идет в русле усиления автоматизации — и почти неизбежно появление полностью автономных боевых дронов, как это показано в боевике «Стеле» (2005). Кроме того, из-за явной неприемлемости обмена ядерными ударами современные конфликты на наших глазах окончательно принимают формат прокси-войн. Глобальные игроки (большие державы, транснациональные корпорации, финансовые синдикаты) тихо выясняют отношения в виртуальном пространстве с помощью армий хакеров, а битву в реале ограничивают территориями стран третьего мира, используя противоречия местных элит для продвижения своих интересов в области контроля за ресурсами.

Что характерно, в кино и на ТВ щекотливую тему кибервойн стараются затрагивать по касательной. Киберпанковские «Джонни-мнемоник» (1995) и «Отель «Новая роза» (1999) морально устарели уже ко дням своих премьер, а более-менее отвечающие актуальным веяниям «Крепкий орешек 4.0» (2007), «Кто я» (2014), «Кибер» (2015) и сериал «Мистер Робот» (2015) концентрируются на кибертерроризме и хакерах, но не делают далеко идущих обобщений к контексте информационной войны. А меж тем дело идет к тому, что в сражениях завтрашнего дня основной ударной силой станут хакеры и боевые ИскИны. И как знать, не захотят ли последние в один прекрасный день повести собственную игру против своих хозяев?

Кстати, частным случаем применения прокси-технологий в грядущих конфликтах может стать «аватарная» технология, предусматривающая управление боевой техникой через нейроинтерфейс. Эта идея особенно массово представлена в аниме — например, в «Эхо-взводе» (1993–1994), «Евангелионе» (1995–1996), «Арпеджио Вороненой Стали» (2013), «Ald-noah.Zero» (2015) и проч. Однако, честно говоря, ТТХ нейроинтерфейса переоцениваются. Они ограничены скоростью человеческой реакции; быстродействие и эффективность «чистого» ИскИна заведомо выше.

Делать футурологический прогноз о том, какой облик будут иметь войны завтрашнего дня, на основе анализа фантастических фильмов и сериалов — неблагодарное занятие. В конце концов, киношники всегда жертвуют правдоподобием ради зрелищности, поэтому на экране царят армады пускающих лучи смерти звездолетов, дивизии клонов и гигантские боевые роботы. В реальности такие эффектные и дорогостоящие решения практически не имеют перспектив: овчинка не стоит выделки. Скорее всего, эволюция военного искусства пойдет по криптотраектории, когда грань между состоянием мира и состоянием войны станет весьма условной. Обмен наиболее сокрушительными ударами переместится с полей танковых сражений в киберпространство, аналогом ковровых бомбардировок станут обрушения биржевых индексов, диверсанты сменят взрывчатку на компьютерные вирусы, а к штыку буквально приравняют — ну не перо, так клавиатуру. Но в НФ-кино это не покажут. Ведь это перестанет быть фантастикой. Если уже не перестало.