«Мартен»

Индустрия — вечный мой город,

я сам — твой строитель и брат,

твоим деревенским Егором

был словно б столетье назад.

Я сам, будто в давнее время,

намучившись, как ученик,

премудрость металлотворенья

твоим подмастерьем постиг.

Мы оба историей стали,

хотя и не равен наш век:

мы — мир из бетона и стали,

я — мастер твой, но человек.

По праву всего поколенья,

что было твоим целиком,

я стал твоим слухом, и зреньем,

и верным твоим языком.

Мы, люди, не смертны у горнов,

ни старость, ни немочь — не в счет,

в тот час, когда змеем покорным

стихия металла течет.

Здесь всяк по душевному праву

к железному долгу привык…

и вечного пламени плавок

нельзя погасить ни на миг.

Получив топор с лопатой

да харчей сухой паек,

он тайгу прошел когда-то

с краю, вдоль и поперек.

В камнях гор и в руслах речек,

по болотам, возле скал,

без дороги, как разведчик, —

летом золото искал.

А зимой

за крепким чаем,

в пору бешеной пурги,

часто сиживал ночами

с нами парень

из тайги.

Часом жил без хлеба-соли,

от устатку падал с ног,

при любой сердечной боли

песню петь в артели мог.

Мог под снегом спать, как дома,

под дождем костер разжечь,

сбить зимовку в два приема,

на лопате хлеб испечь.

Сам друзей лечил от скуки,

сам мастачил сапоги…

Был он мастер на все руки,

этот парень из тайги.

Но однажды мимоходом

поклонился парень нам,

паспорт взял, долги все отдал

и пошел по всем фронтам.

Год проходит —

нет привета,

два проходит —

нет следа…

Не случись тогда газета,

мы не знали б никогда,

как по высшему указу,

не награду, как другим,

целых

три награды

сразу

дали парню из тайги.

Значит, жили мы недаром,

как положено парням,

ели щи с одним наваром,

хлеб делили пополам.

Чай варить, так только вместе,

лес рубить, так только враз,

гадов бить так честь по чести —

так привык любой из нас.

Каждый понял все науки,

каждый знает, где враги,

каждый — мастер на все руки,

каждый — парень из тайги.