«Мы от рода русского...»

Глава 13 Конец Хазарии

В Киеве еще не забылись события, связанные с бегством Адальберта, а уже новью вести будоражили киевлян. Выступление языческой дружины во главе со Святославом против христианских миссионеров отодвинуло в тень Ольгу, и теперь Святослав Игоревич прочно взял в свои руки бразды правления. В то время ему было около двадцати пяти лет.

Колоритно описывает его русская летопись: легкий в движениях, как гепард, храбрый, всю свою энергию он направлял на создание сильной дружины. С иен он будет искать себе славы. С ней будет побеждать, с ней п погибает в конце концов на порогах. Летописец подчеркивает его непритязательность, спартанские обычаи: «Ходя возъ по собе не возяше, ни котъла, ни мясъваря, но потонку изрезавъ конину ли, зверину ли или говядину на углех испекъ ядяше, ни шатра цмяше, но подъ-кладъ пист:лавъ(подстелив потник) и седло в головахъ; тако же и прочий вой его вен бяху». Оставил портрет Святослава и византийский историк Лев Дьякон, описавший личные переговоры русского князя с императором Иоанном Цимнсхием: бритый по русскому обычаю череп с длинной прядью волос, свисающей вниз, золотая серьга с крупным рубином в левом ухе, мрачный взгляд, незатейливая скромная одежда, отличающаяся своей чистотой, высокое чувство собственного достоинства, которое веяло от всей его фигуры.

А Киев все более и более наливался дружинным духом, который активно взращивал сам князь. А рядом с ним стояли и убеленные сединами воеводы его отца, прошедшие тяготы русско-византийской войны и восточного похода,— Свенельд, Асмуд и другие, и новое, молодое дружинное племя.

В Киев прибывали все новые и новые вой, город полнился слухами о новых предстоящих военных походах, но никто не ведал, куда направит своп легкие шаги молодой дружинный гепард.

Весной 964 года, едва подсохли дороги, русское войско выступило в поход, но направление его было необычным и странным: не в ладьях, не по старинному пути по Днепру выступили в путь вой Святослава, а конным и пешим строем в сторону восточных лесов.

Позднее летописец записал: «И иде на Оку реку и на Волгу, и налезе вятичи, и рече вятичемъ: «Кому дань даете?» Они же реша (сказали): «Козаромъ по щьлягу от рала (плуга) даемъ». И на этом диалог с вятичами обрывается, нет ни слова о том, чтобы вятичи прекратили уплату дани каганату и стали выплачивать ее Киеву, тем самым признав его власть и войдя в состав Древнерусского государства. Нет. Вопрос этот, судя по летописи, даже не был поставлен. И уже следующая летописная запись показала смысл всех важных приготовлений Святослава. Под 965 годом следует запись: «Иде Свя-тославъ на козары».

За этой лаконичной и бесстрастной фразой стоит целая эпоха освобождения восточно-славянских земель из-под ига хазар, превращения конфедераций восточно-славянских племен в единое Древнерусское государство. Это было время консолидации и самоутверждения, новых внешнеполитических контактов и поисков новых торговых путей, и Хазарня традиционно была врагом в этом становлении Руси, врагом постоянным, упорным, жестоким и коварным. Даже влияние Византии в пользу своего нового союзника в борьбе с арабами — Руси не растопила былой ненависти каганата к бывшему своему сателлиту. Повсюду, где только можно было, Хазария противодействовала Руси, закрывала ей путь на Восток, образовав здесь мощный антирусский блок в составе Волжской Булгарни, буртасов, других поокекпх и поволжских племен, некоторых народов Северного Кавказа. По-прежнему восточно-славянское племя вятичей находилось в зависимости от каганата, и это несмотря иа то, что они уже ходили вместе со всем русским войском в поход на Константинополь еще при Олеге.

Трудно складывалась борьба Руси против извечного соперника, за которым долгими десятилетиями стояла Византия. Приходилось терпеть рядом со своими пределами крепость Саркел, приходилось терпеть коварные нападения на возвратных с Востока путях. Сто с лишним лет шаг за шагом отодвигала Русь Хазарский каганат в сторону от своих судеб, но и до середины X века Хазария, хотя и слабеющая и изолированная, была одним из главных врагов поднимающегося славянства.

Казалось, что в 944 году Русь получила от Византии свободу рук в борьбе с хазарами, но новые заботы отодвинули противоборство с каганатом. И все же в Киеве отлично сознавали, что русско-византийский договор 944 года своими военно-союзными статьями был направлен против каганата. И в Константинополь шли и шли русские, вой, которых посылали против сицилийских и критских арабов, размещали в крепостях на границе с захваченной арабами бывшей византийской провинцией Сирией, заставляли драться на Востоке, Русь выполнила свои союзнические обязательства, надеясь, что наступит, наконец, и для нее звездный час, и Хазария, покинутая своим прежним союзником, будет сокрушена.

Новый поход Руси на Восток был, таким образом, подготовлен всем ходом взаимоотношений Византии, Руси и Хазарии, был для Руси обеспечен дипломатически и, как следует из летописных записей, хорошо оснащен в военном отношении. Святослав, по мере своего возмужания, «ыача вой совокупляти миоги и храбры». А после изгнания Адальберта, оттеснения киевских христиан во главе с Ольгой, языческая дружина киевского князя, видимо, превратилась в действительно мощную силу. Вой шли и шли в Киев, и горожане готовились к чему-то необычному, пока, наконец, оставив мать в Киеве во главе русского правительства, Святослав не двинулся на Оку.

Любили древние руссы загадывать неожиданные и дерзкие загадки своим противникам, тщательно ГОТСЕИ-лн военные походы, и даже многоопытные и хитрые греки, имевшие всюду свои глаза и уши, становились в тупик во время молниеносных и неожиданных нападений русских ратей на Константинополь. Кто мог предположить, что Святослав двинется на Хазарию таким необычным путем?

Русская рать направилась по старинной торговой дороге, ведущей к берегам Волги, к городу Булгару — столице волжских булгар. От Киева русские караваны шли в район нынешнего Воронежа, далее через лесостепные пространства в район Пензы и южнее Тамбова, а затем через мордовские леса и степи к правому берегу Волги.

Вот на этом пути Святослав и «налсзс:> вятичей, которые жили тогда в междуречье Оки и Волги и двигались далее на север.

Оставив за спиной вятичей, Святослав двинулся дальше. Куда? Ведь на Хазарский каганат он обрушился лишь в 965 году, а год провел где-то в окско-волжском междуречье. Ответ на этот вопрос дает арабский автор второй половины X века Ибн-Хаукаль в своей «Книге путей и государств». Он пишет, что «свершили свой набег эти (руссы) па всех, кто был на берегу Итиля (Волги), из числа хазар, булгар и буртасов, и захватили их, и искал убежища народ Итиля на острове Баб-ал-Абвад и укрепился на нем, а часть их — на острове Спйах-Куих, живущие в страхе::. Далее сн отметил: «Не оставил в наше время ничего этого ни у буртасов, ни у хазар народ рус, кроме разбросанной неполной [части]...» И еще неоднократно арабский автор вспоминает, что руссы приходили в города булгар и хазар, что они опустошили город Булгар, напали на столицу Хаза-рни город Итиль, находившийся на обоих берегах Волги в районе современной Астрахани.

Все это значит лишь одно: прежде чем нанести удар по Хазарии, Святослав предпринял поход через славянские земли вятичей в самое сердце владений постоянных союзников хазар — волжских булгар и буртасов. Становится понятным, почему киевский князь, узнав, что вятичи платят дань хазарам, не заявил традиционное — «дайте мне»: ему на этот раз было нужно не подчинение Киеву лесных, гордых, воинственных вятичей, а благожелательный и дружелюбный тыл на время войны с булгарами и буртасами.

Так оно и случилось. Хазары обычно ждали прихода руссов по воде с Азовского моря, с берегов Дона. Теперь же они обрушились на них с севера, разгромив предварительно их союзников, Буртасы были избиты и рассеяны, города волжских булгар захвачены, столица их опустошена, а население также рассеяно. Руссы спустились вниз по Волге и вошли во владения Хазарского каганата.

Далее мы вновь обращаемся к летописи. Она сообщает, что хазары, узнав о выходе русского войска, изготовились к бою. Несомненно, что в Птпле уже знали о разгроме булгар и буртасов и теперь союзники не могли помочь хазарам. Каган сам возглавил войско.

Где-то на берегах Волги, на подступах к хазарской столице состоялось основное сражение между войском Святослава и хазар. Записано в летописи: «И съступн-шася битися, и бывши брани, одоле Святославъ коза-ромъ». Победа была полная, войска кагана рассеяны, и путь на хазарскую столицу открыт. Вскоре Птнль был взят, но война не была закончена. В распоряжении хазар находилось еще несколько крупных городов — Се-мендер на Северном Кавказе, Саркел на донской переправе, Хазаран. Святослав поначалу выбрал южное направление. Ибн-Хаукаль писал, что в «Хазарской стороне есть город, называемый Самандар (Семендер), он между [Хазарской стороной] и Баб-ал-Абвадом (Дербентом)... были в нем многочисленные сады: говорят, что содержали около 40 тысяч виноградников... пришли на него русийи, и не осталось в городе ни винограда, ни изюма...».

Семендер был прежней столицей Хазарин, и возможно, что именно здесь укрылся каган после падения Итиля.

Поход на Семендер был быстротечен; руссы разорили город, сожгли его богатые виноградники, но долго здесь не оставались, не вступали в сражения с местными мусульманскими войсками, не углубились дальше за Дербент, высказали равнодушие к прежним объектам нападения войск Олега и Игоря — Южному Прикаспию, берегам Азербайджана, богатым городам на Куре; они остались на сен раз нетронутыми. Не обещания, данные в Константинополе, вели сюда Святослава, а стремление разгромить, наконец, Хазарию — старинного врага. Возможно, греки согласно договору 944 года и требовали от киевского князя и его матери послать очередное русское войско против арабов и их сателлитов в Закавказье, возможно, Святослав и имитировал такой поход, дойдя до Семендера. Но мы уже начинаем замечать, что с начала 60-х годов, т. е. с того времени, как Святослав взял власть в свои руки в Киеве, исчезают сведения о посылке русских воев в Византию и, напротив, появляются признаки нового охлаждения отношений между двумя странами.

Не Закавказье, не арабы, а Поволжье, Приазовье, Хззарня были на ?тот раз главной целью Руси, и Семендер явился поэтому крайней южной точкой похода.

Пройдя затем через Северный Кавказ, землю ясов (алан) и касогов и повоевав их, как союзников Хазарин, Святослав обрушился на крепость Саркел, или Балую Вежу, как называли ее на Руси. Саркел был взят и уничтожен до основания. Археологические исследования показали, что Святослав буквально стер с лица земли этот старинный антирусский форпост на Дону, через который всем руссам, двигающимся водным путем на Восток, приходилось проходить буквально склонив голову. Следы пожарищ, разрушенных зданий, разбитых крепостных стен — таким предстает Саркел по данным археологов. Со времени взятия Святославом эта хазарская крепость исчезает со страниц истории.

Теперь поход был закончен: главная цель достигнута — Хазария сокрушена. Русское войско прочертило в этих краях огромный треугольник между точками Итиль — Семендер — Саркел, между устьем Волги, восточным побережьем Каспия, нижним течением Дона. На севере находились поверженные булгары и буртасы.

Своим восточным углом этот треугольник был обращен к Приазовью, Таманскому полуострову, Боспору Киммерийскому — Керченскому проливу, где издавна находились русские поселения. Отсюда было рукой подать до крымских владений Византии.

Под 966 годом летопись сообщила, что Святослав победил вятичей, а это может означать, что русский князь ни в 965, ни в 966 году еще не возвращался в Киев. Методично, шаг за шагом осуществлял он свои цели. Когда пала Хазарня и были сокрушены ее союзники, пробил час и вятичей; они вошли в состав Русского государства: Святослав «дань на нпхъ възложи».

По существу три года провел Святослав в походе и за это время подчинил своему влиянию огромную территорию—от окских лесов до виноградного Семендера. Русская летопись молчит по поводу того, какие шаги по управлению краем предприняли руссы, и по ее данным можно понять, что Святослава интересовало лишь военное сокрушение противников. Но тот же осведомленным автор Ибп-Хаукаль и здесь приоткрывает характер отношении руссов и завоеванного населения. Он рассказывает, что руссы, победив булгар, буртасов и хазар, поначалу рассеяли жителей здешних городов, или те сами разбежались в разные стороны, о том числе поначалу спасаясь и в южных районах Хпзарни, между Семендс-ром и Дербентом, но многие стремились остаться по соседству со своими областями, а большинство из них позднее вернулось в Итпль и Хазаран, а это значит, что не все районы Хазарин испытали участь Саркела. «Они,— сообщал Ибн-Хаукаль,—надеясь, просили, чтобы с ними заключили договор, и они были бы покорны им (руссам) за то, что (руссы) оказали ему (ширваншаху) благодеяние для них (беженцев)». Речь идет о том, что, спасаясь от нападавших, жители хазарских городов сначала бежали во владения ширваншаха к Дербенту, и потом после какого-то благодеяния руссов по отношепшо к беженцам через ширвапшаха вернулись в родные места.

Сообщение это чрезвычайно многозначительно. Оно показывает, что, расправившись с хазарской верхушкой, уничтожив армию каганата, стерев с лица земли его военные крепости, руссы вовсе не собирались воевать с мирным населением и приглашали его вернуться на старые места, возможно, дали даже гарантии ширваншаху, что им не буцет причинено никакого ущерба. Тут и появляется идея о заключении между населением завоеванного края и руссами договора, смысл которого очень хорошо передает арабский автор: речь идет о покорности населения Руси. Конечно, договор руссы могли заключить не с безвестными беглецами, вернувшимися впоследствии в своп жилища, а с сановными и известными в Хазарин людьми, принявшими сторону русского князя. Думается, что таких людей среди правящей верхушки каганата было уже предостаточно, потому что русское влияние в крае росло с каждым годом. Вот с этими-то «своими» людьми и заключили руссы договор, о котором упоминает Ибн-Хаукаль. Смысл его в подчинении районов Поволжья, Приазовья, Подонья русской власти, превращении Хазарни в сателлита Руси.

И все эти три года Византия хранила полное молчание по поводу действий Руси в Поволжье, Приазовье и на Северном Кавказе, но только потому, что Русь наносила удар за ударом по их общему врагу, использовала сполна свободу рук, которая была ей предоставлена русско-византийским договором 944 года.

Поход Святослава окончательно положил конец хазарскому игу над восточно-славянскими землями, освободил из-под влияния хазар племя вятичей, убрал с пути мощный военный заслон, закрывавший пути русскому купечеству на Восток, ликвидировал силу, всегда готовую нанести удар Руси в спину во время се военных предприятий на юге и востоке.

Теперь в Северном Причерноморье, в районе устья Днепра, на Таманском полуострове, Русь могла не опасаться давления со стороны хазар. Получили весьма наглядный военный урок и поволжские н северокавказские союзники Хазарин. Резко изменилась вся обстановка в регионе. Русь выходила здесь на первые роли, возвращая себе утраченные в ходе многочисленных степных вторжений позиции. Лишь Херсолес и другие византийские поселения в Крыму и Северном Причерноморье, за которыми стояла вся мощь империи, способны были противостоять здесь историческим притязаниям Руси. Весь ход событий подводил к новому противоборству Древнерусского государства с Византийской империей.