Отрываясь от карателей, бригаде приходилось совершать большие, многокилометровые марши. Кроме личного оружия, каждый нес боеприпасы, продукты, различное воинское снаряжение. Тяжелый мешок был и за плечами Кости. Иногда кто-нибудь предлагал:
— Будник, дай свой автомат или мешок. Ты ведь еле ноги передвигаешь.
— Не дам, — упрямо отвечал юный партизан.
— Почему? — спрашивали взрослые товарищи.
— Красная лента на шапке не позволяет.
А с ногами у Кости действительно дела были плохи: обувь, в которой мальчик пришел в отряд, давно износилась. Выдали ему трофейные сапоги, но они были неимоверно велики. Сколько не накручивай портянок, ноги стираются до крови. Костя изо всех сил старался держаться, дотянуть до привала.
Но в бригаде Костя прежде всего был разведчиком. И часто случалось: партизаны отдыхают, а Костя с товарищами-разведчиками отправляется в расположение противника.
Как-то на очередном привале в их отряд пришел комбриг. Измученный боями и переходами не меньше остальных, он, как всегда, выглядел подтянутым и бодрым. Комбриг прошелся среди бойцов, которые отдыхали на траве. Возле Будника остановился, внимательно посмотрел на мальчика, спросил:
— Костя, что у тебя с ногами?
— Да так, ничего… — замялся Костя.
— Разуйся.
— Пришлось сбросить сапоги, развернуть портянки.
— Почему не доложил старшине, что ноги вышли из строя? — строго спросил комбриг.
— Мелочь, товарищ командир. Старшине с ранеными хлопот хватает.
— Не мелочь, Костя, — сказал комбриг. — На войне ноги — важное оружие. Пойдешь со мной.
…Теперь Костя ехал на подводе, вез раненых. Скоро и сапоги ему достали по ноге. В эти дни, сопровождая раненых, Костя подружился с подрывниками, которые нет-нет да просили его подвезти то ящик с толом, то тяжелую авиабомбу. «Технических специалистов», как называли подрывников, уважали в бригаде все. Они ходили за многие десятки километров и, по словам комиссара Гвоздева, «на практике знакомили немцев с устройством их же собственной взрывной техники».