Ледяная бомба Ноль

Глава 8

На следующее утро я нравился ей еще меньше, хотя, казалось, она наслаждалась этим еще больше. Я взял ее с первыми лучами солнца. Что смутило ее, так это то, что я разбудил ее, чтобы сделать это.

Я развязал нас, оделся и вылез. Было невероятно холодно, так холодно, что даже ясное голубое небо казалось покрытым ледяными кристаллами.

Стоя на выступе, я чувствовал себя так, как будто нахожусь на чужой планете. Напротив себя я увидел другую стену оврага. Она была похожа на гигантскую ледяную глыбу, разрезанную пополам. Везде всё было белое и такое яркое, что я, казалось, был окружен зеркалами. Я надел солнцезащитные очки, когда вышла Соня.

Я ухмыльнулся ей. — Ты не так уж плохо выглядишь ранним утром. С твоими волосами, такими взлохмаченными и висящими на глазах, ты действительно выглядишь чертовски сексуально. Если бы ты не собиралась меня остудить, я бы, пожалуй, затащил тебя обратно в ту палатку.

Я потянулся, чтобы помочь ей. Она схватилась за меня, но, встав, оттолкнула руку.

— Ты чувствуешь себя придурком, — сказала она.

Моя улыбка исчезла. — Вы тоже, мисс Трещенко. Не верь, что меня будет легко убить. Это будет самое трудное, что вы когда-либо делали... если вы выберетесь живой».

Мы стояли и смотрели друг на друга, когда на палатку упала толстая веревка. Я поднял глаза и увидел, что Аку смотрит на край пропасти.

"Вы ударились?" — обеспокоенно спросил он.

— Нет, у нас все в порядке, Аку, — ответила Соня. Они заговорили по-русски.

Я выглянул за край уступа. Это было примерно в пятидесяти футах вниз, где бурлила вода. Дальше были еще гребни, но не такие широкие, как тот, на который мы приземлились. Скуттер Сони развалился. На некоторых уступах мы могли видеть осколки.

Когда я увидел обломки, я понял, что мы попали в беду. Часть лишнего топлива была загружена на мой скутер, но большая часть была на скуттере Сони. Что еще более важно, она везла всю еду на своем скутере. Было бы не так хорошо, если бы мы проголодались.

Соня наклонилась и потянулась за винтовкой. Я поставил ногу на ствол и вырвал ружье из ее руки. Я вытащил магазин из винтовки и сунул в карман и вернул его ей. Она яростно посмотрела на меня, но не возражала.

Аку ждал. Я привязал веревку к своему скутеру, и, подтянув его с помощью его собственного скутера, мы подняли его. Мы схватили палатку и остальное снаряжение и, когда скутер был наверху, привязали их к веревке, и Аку потянул их вверх.

Затем пришло время человеческого бремени. Я знал, что должен действовать с умом, иначе легко могу попасть в трудную ситуацию. Несмотря на другие таланты Сони, я доверял ей не больше, чем мог бросить Боинг-747. У Аку была такая же уверенность.

Когда вещи были наверху и веревка снова опустилась, Соня подошла к ней.

Я стоял перед ней. — Я хотел бы сыграть в благородного лорда, но, думаю, я пойду первым, Соня. Ты понимаешь, не так ли, дорогая? Ненавижу видеть вас двоих там, наверху, с веревкой, а я здесь, внизу, ни с чем.

Она отступила. — Давай, — сказала она.

Я перелез через плечо с винтовкой на ремне. У меня было заряжено оружие, чтобы я мог использовать его, если Аку решит повеселиться. Он не шутил, и, перебираясь через пропасть, я усмехнулся над ним.

— Я положу твое ружье на скутер, — невинно сказал он. Все еще улыбаясь, я протянул ему его. Я внимательно наблюдал, как он шел к скутеру. Потом я услышал, как поднимается Соня. Я повернулся к Аку спиной и протянул руку, чтобы помочь ей.

Я хотел узнать, не собирается ли Аку выстрелить мне в спину.

Я обнял Соню и потянул ее за край. Не было выстрела. Когда Соня встала, я повернулся и посмотрел на Аку. У него было застенчивое выражение лица.

Я подошел к скутеру Аку и схватил его ружье. Он смотрел, как я достал магазин и положил его в карман парки.

«Это неразумно, — сказал он.

"Посмотрим."

Он покачал головой. «Что, если мы встретим людей и нам понадобится все наше оружие?»

Я положил ружье обратно на скутер. «Мне будет достаточно сложно следить за тем, что происходит перед моими глазами, чтобы также беспокоиться о том, что мне выстрелят в спину».

Я начал снимать кое-что со скутера Аку . Часть одежды и взрывчатки я бросил на лед рядом с самокатом. Затем я снова повернулся к Аку.

Я спросил. — Кто стрелял в Соню?

Аку посмотрел на нее. Он сказал мне : «Это был китайский солдат. Вьюга дула, но я мог только видеть это. Я видел упряжку с собаками. Он посмотрел на меня вопросительно. 'Что это?'

Я подошел к своему скутеру. - «Я знаю, что вы с Соней — русские агенты. Я знаю, что Соня планирует убить меня, как только мы узнаем, что нам нужно.

Казалось, это его не удивило. Секунду он и Соня смотрели друг на друга. Она коротко кивнула. Аку пожал плечами и улыбнулся. Он потер нос и прислонился к скутеру.

Он спросил. - 'И что сейчас?'

Я перенес вещи, которые взял со своего скутера, на его . Пока я складывал их, я сказал: «А теперь Ник Картер будет очень осторожным. У меня есть магазины ваших винтовок. Может быть, я какое-то время останусь в живых, если буду держать вас впереди себя » . Я уже связал вещи. Я посмотрел на унылый, холодный пейзаж. Дул легкий ветерок, и хотя солнце светило, но не давало тепла.

«Зачем ты все привязал к моему скутеру?» — спросил Аку.

Я объяснил. «На мой взгляд, китайцы не могут быть далеко отсюда. Поскольку вы пришли в качестве проводника, вы можете вести нас, пока мы не доберемся до деревни или поселения. Тогда я продолжу сам. Тем временем вы двигаетесь вперед на своем скутере. Я беру с собой Соню.

Мне пришлось почистить свечи зажигания на моем скутере, прежде чем мы смогли отправиться в путь. Я сказал Аку ехать в том направлении, где он видел китайцев. Мой скутер пыхтел, но ехал. Я позволил Соне сесть перед собой и остался позади Аку.

Мы остановились один раз и взяли сумку для выживания из вещей на скутере Аку. В ней были леска и наживка, а также дрель, чтобы просверлить отверстие во льду. Мы были голодны, и нам не потребовалось много времени, чтобы почистить и пожарить двух хороших рыб, которые мы поймали. Когда все было очищено, я разделил последний бензин между двумя скутерами. Я подсчитал, что нам осталось пройти более двухсот километров, потом мы должны были оставить их позади. Мы снова отправились в путь.

Я не доверял Аку. Откуда мне было знать, действительно ли он ехал в том направлении, где видел китайцев? Вполне возможно, что он ездил кругами, чтобы выиграть время. Пешком он и Соня имели бы преимущество, особенно если бы путь продлился дольше дня или двух. Мне нужно было поспать; они могли спать по очереди.

Унылый пейзаж выглядел более унылым, чем любая пустыня, которую я когда-либо видел, и постоянно дул ветер. Маленькие скуттеры продолжали трещать, и единственным звуком был свист лыж по снегу.

Потом мы достигли какой-то холмистой местности. Казалось, за ним возвышаются горы. Я не знал, были ли они на самом деле горами или высокими вершинами нагромождения льда и снега. Но они были прямо перед нами. В остальном это была плоская, пустынная, продуваемая ветрами ледяная равнина вокруг.

Мы поднялись на небольшой склон. Это было не круто, но мой скутер почти сдался. Мне приходилось останавливаться каждые два часа, чтобы почистить грязные свечи зажигания. Я был сразу за Аку. Он как раз переезжал вершину склона, когда я начал подъезжать. Мой скутер издавал громкие звуки, и как только я добрался до вершины и проехал несколько футов по ровной поверхности, мои свечи зажигания снова отказали.

Как будто кто-то повернул ключ зажигания. Скуттер просто остановился. Аку повернул свой скутер и остановился. Он заглушил двигатель, снял рукавицы и закурил. Соня слезла с самоката и встала рядом с ним. Она молчала большую часть дня.

Этот холм был похож на лестницу. Мы были на первой ступеньке. Всего было три ступени, около двадцати метров шириной и примерно такой же длины. Соня и Аку смотрели, как я схватил ящик с инструментами, вытащил свечи зажигания и прочистил их. Я стоял на коленях в снегу. Дул легкий ветерок. После того, как свечи были вычищены и вкручены, я снял крышку с канистры с бензином и вытер руки. Когда я их высушил, я увидел дым.

Весь день небо было ярко-бархатно-голубым, а солнце напоминало круглый застывший диск. Теперь высоко в небе были какие-то темные струйки дыма.

Я взял бинокль. Источник дыма, казалось, находился где-то на другой стороне холма. — Подождите здесь, — сказал я Аку и Соне.

Я поднялся на вторую ступеньку холма, потом на третью. Оттуда я мог видеть, что дым образовывал только один столб. Близко к земле это была толстая колонна, но выше в небе она расходилась веером. Горы были справа от меня, бесплодная равнина слева. Я посмотрел в бинокль на столб дыма.

Я увидел, что это была деревня, поселение милях в двадцати отсюда. Из того, что я мог сказать, это была небольшая деревня. Дым, казалось, шел из лачуги, в которой эскимосы коптят рыбу или мясо. Там было несколько небольших зданий, но было слишком далеко, чтобы увидеть, есть ли там какие-нибудь иглу.

Я подумал, не нарочно ли Аку привел нас сюда. Нас всегда тянуло в этом направлении. Я не знал. Возможно, я попал бы в ловушку. С другой стороны, Аку мог и не знать о существовании этой деревни. Тогда я смогу справиться с ним и Соней. И была вероятность, что кто-то в этом поселении видел или слышал что-то необычное в этом районе. Я был уверен, что китайцы рядом.

Ветер трепал мою парку, и я напряг ноги, изучая окружающий пейзаж. Я повернул бинокль на 360 градусов над ровной местностью, которую мы только что оставили позади. Насколько я мог видеть, я видел, как гусеницы наших самокатов убегали, как рельсы. Потом я увидел кое-что еще.

Так как они были того же цвета, что и снег, я чуть не пропустил их. По следам скуттеров шли три белых медведя. Это были двое взрослых с молодым. Они не отклонялись ни влево, ни вправо от следов самокатов, а следовали прямо за ними. Они казались неуклюжими и вялыми, как медведь в фильме, который показал доктор Перска, и, казалось , шли небрежно. Именно тогда я сделал свою первую ошибку. Казалось, они были далеко, и я не верил, что нам стоит слишком беспокоиться о тварях.

Аку смотрел прямо на меня, когда я спускался с холма. Он продолжал смотреть на меня, пока я укладывал бинокль в футляр.

Я повернулся к нему и закурил.

Я спросил.— Вы знали, что там было поселение?

— Да, — сказал он, — я знал это.

— Зачем ты нас туда ведешь?

Он не ответил. Соня посмотрела на нас обоих, сначала на него, потом на меня.

— Это не имеет значения, — сказал я. — Мы все равно идем туда. Я оставлю вас двоих там и пойду один.

Я указал большим пальцем на правое плечо. «О, и пара белых медведей с медвежонком следуют за нами».

Аку напрягся. "Как далеко они?"

«Несколько миль. Я думаю, что мы можем опередить их на скутерах. Если нет, я их пристрелю». Он сделал шаг ко мне. — Вы должны отдать мне магазин моей винтовки. Вы должны.

— Ни в коем случае, — решительно сказал я. « Заводи своего скакуна и поехали».

Мы ехали от пятнадцати до двадцати километров в час. Соня села прямо передо мной, стараясь избежать любого физического контакта. Но время от времени мы проходили через дыру, и она бросалась на меня. Примерно через час у меня снова отказали свечи зажигания. Мы снова повторили тот же ритуал: Аку курил, а Соня смотрела, как я беру ящик с инструментами.

Я работал быстро и автоматически. Когда я закончил, я вымыл руки и убрал инструменты. Затем я встал и посмотрел вперед, на горизонт. Теперь я мог видеть постройки невооруженным глазом. Затем я посмотрел в том направлении, откуда мы пришли.

Меня удивила скорость, с которой передвигались эти белые медведи. Они были более чем в полумиле и быстро приближались. Они все еще выглядели нелепо, когда неуклюже тащились вперед.

Аку, стоявший рядом со мной, тоже их видел. Он закричал и вцепился в карман моей куртки.

Я оттолкнул его руки. "Иди к своему скутеру!" «Я разберусь с ними».

'Нет!' Его глаза были дикими. «Мне нужен магазин для моей винтовки. Я должен уметь стрелять. Пожалуйста! Вы должны отдать мне этот магазин!

Я посмотрел на него. Я видел, что даже Соня казалась удивленной его поведением. Я снова сказал: «Возвращайся к своему скутеру. Я разберусь с этим.

Я оттолкнул его и достал винчестер из чехла на своем скутере. Аку закричал и убежал от скутеров. Я не обращал на него внимания. Медведи приближались с невероятной скоростью. Теперь они были менее чем в ста ярдах от нас.

Я сделал пять шагов позади скутеров, осторожно снял футляр с оптического прицела и обернул ремешок вокруг левого запястья. Я ждал, раздвинув ноги.

Медведи были так близко, что я мог видеть их языки, свисающие изо рта. Они бежали почти зигзагом, а молодой между ними. Я увидел, что их мех был не таким белоснежным, как казалось издалека , а был грязно-кремового цвета. Они не выглядели угрожающе, просто немного глупо. Но они продолжали двигаться к нам зигзагами. Теперь они были примерно в пятидесяти ярдах от нас.

Я прижал приклад винчестера к плечу. Я знал, что тяжелая винтовка дает сильную отдачу, если я выстрелю, — эта штука предназначалась для слонов. Я прижался щекой к гладкому стволу. Медведи были то в двадцати пяти ярдах, то в двадцати.

Я держал оба глаза открытыми и смотрел сквозь прицел. Решил сначала подстрелить детеныша. Это может запутать двух других достаточно долго, чтобы нацелиться на одного из них.

У меня была грудь детеныша в поперечных линиях прицела. Я вздохнул и задержал воздух. Я слышал, как тяжело дышат медведи. На вид они казались близкими мне. Потом я услышал Аку. Он начал истерически кричать направо от меня. Но медведи были слишком близко, чтобы думать о чем-то еще. Они были в десяти метрах и бежали ко мне.

Я медленно нажал на спусковой крючок. Я приготовился к отдаче, когда пистолет выстрелит, и нажал на курок до упора.

Отдачи не было, потому что ружье не стреляло. Все, что я слышал, кроме пыхтения медведя, был тошнотворный щелчок.

Боек ударил по пустому патрону.