Ледяная корона

Глава 14

«Аптечка!» — вспомнила Роун. Конечно, есть шанс, что её медикаменты не помогут жителю Клио, но вдруг…

— Пожалуйста, — попросила Роун, — у меня есть кое-что, это поможет ему. Разрешите мне.

— Хорошо. Но нам нельзя здесь задерживаться. Вдруг они не пошли по ложному следу. В собачий питомник, Маттин!

Эти люди знали, что делали. Даже под тяжестью полковника они передвигались с удивительной ловкостью, просачиваясь сквозь заросли. Казалось, что они шли очень долго, хотя Роун знала, что это не так. Скоро они остановились передохнуть. Роун попыталась рассмотреть Имфри. Его голова свесилась на бок, глаза были закрыты. На рубашке запеклось кровавое пятно.

— Позвольте, я помогу ему, — Роун хотела приблизиться, но её провожатый встал между нею и полковником.

— Не сейчас! — свирепо прошептал он. — Тихо! — И исчез в кустах. Роун прислушалась. Звуки, похожие на крики животных, потом голоса людей.

— Ха, Зубастый, Буян, Гроги — сидеть! А вы, Нюхач и Ворчун — молчать! Ешьте, пейте и молчите!

Появился провожатый. В руках он держал какие-то вонючие лохмотья.

— Возьми это, — одна из тряпок была брошена в её сторону. Меньше всего ей хотелось дотрагиваться до этой мерзости. Но выбирать не приходилось. Мужчины нацепили тряпки на себя и повесили одну из них на шею полковника. Содрогаясь от омерзения, Роун подобрала свой кусок ткани.

— Это наш пропуск в собачью конуру. Там нас никто не потревожит. Хотя бы на первое время. Вперёд!

За кустами прятался забор из кольев, заостренных наверху, за забором виднелась остроконечная крыша.

Провожатый открыл ворота, и Роун со спутниками заспешили внутрь. А во дворе — гончие! Как и двуроги, гончие были завезены на Клио. И Роун не знала ни одной планеты, кроме, пожалуй, одной (там содержали зоопарк экзотических животных), на которой разрешался бы импорт гончих Локи. Собаки были небольшими и выглядели нестрашными, хотя от них исходил такой запах, что можно было задохнуться. В центре двора стоял домик, и люди направились к нему. Тут же подскочили две собаки, ощерились и зарычали. Глаза их сверкали ненавистью. Потом, как будто учуяв что-то знакомое, собаки перестали рычать и, потеряв интерес к пришедшим, вернулись к своим собратьям. Роун вздохнула с облегчением и покрепче завязала вонючую тряпку. Да, действительно, здесь это был пропуск.

Мужчины двинулись дальше, и Роун, оглядываясь по сторонам, последовала их примеру. Каждую секунду она ждала, что собаки набросятся сзади.

— Дверь, открой дверь, — приказал один из мужчин, несущих Имфри. Роун протиснулась вперёд, всё ещё недоверчиво оглядываясь на животных, и толкнула дверь. Внутри было темно, а запах был ещё тяжелее, чем во дворе. Роун включила прожектор.

По стенам небольшой комнаты висели туши, почерневшие и смердящие. На узких полках громоздились бутылки с большими пробками. В углу располагался стол, с которого свисали ошейники, кнуты, намордники и поводки. В противоположном углу лежала одна солома. Вот туда-то они и положили Имфри. Роун склонилась над аптечкой. Времени тестировать лекарство не было. Землистый цвет лица полковника не давал ей покоя. Теперь настало её время отдавать приказы.

— Освободите место! — Роун бросила взгляд на свои исцарапанные, грязные руки. — Вот, — выбрав пульверизатор, она вручила его одному мужчине. — Нажми здесь. Аккуратно. Много не трать.

Роун обработала пальцы антисептиком.

— Хватит, теперь приготовьте второй спрей, — она указала на другой тюбик. После, осторожно взяв его, Роун выдавила несколько капель на запёкшееся пятно. Кончиками пальцев она аккуратно растёрла мазь.

— Теперь отрывайте, — грязная ткань отошла от страшной раны, из которой всё ещё сочилась кровь. Роун продолжала действовать — обработала антибиотиками, а потом наложила двойной слой искусственной кожи. Закончив работу, она проверила остатки лекарств в аптечке. Конечно, теперь, чем быстрее полковник сможет отдохнуть, тем лучше искусственная кожа обеспечит закрытие раны. Воздух в хижине был спертым, Роун откинула капюшон и принялась рассматривать своих спутников, развалившихся на соломе. Лицо одного из них показалось знакомым, другого она не знала.

— Вы — сержант Вулдон. Вы сопровождали нас в Гастонхау. — Сержант казался старше полковника, хотя всегда трудно определить возраст людей чужой планеты. Но его волосы уже посеребрила седина, лицо было обветренно.

— Да, Айзор Вулдон, Леди.

— Вы пришли ему на помощь, — констатировала Роун. Вулдон кивнул.

— Мы надеялись. В Хитерхау есть верные люди, Графа не особенно любят. Но они не могли обещать многое. И без вас, леди, мы бы не справились.

Роун откинулась на солому. От ужасной вони и жары у неё кружилась голова, и опять она удивилась собственным действиям, как будто бы та, старая Роун, вырвалась из плена, чтобы с ужасом взглянуть на то, что она натворила.

Такое раздвоение личности усилило чувство жалости к себе. Она сглотнула, пытаясь подавить нарастающую тошноту. Зашевелился второй мужчина.

— Эта вонь… — пробормотал он.

— Ещё бы, не розовый сад, — согласился Вулдон. — Но зато там, — он указал в сторону собак, — нас охраняют лучшие в мире стражники. — Роун опять сглотнула.

— Как долго ещё… — она даже не закончила. Но Вулдон и так понял. Его ответ был малоутешительным.

— Кто знает? До темноты, если нам повезло и они пошли по ложному следу. И потом полковник… — сержант с сожалением покачал головой.

— Как он, Леди? — спросил другой. — Его можно везти верхом? Если мы понесём его, нам далеко не уйти.

Сержант свирепо посмотрел на своего напарника.

— Да, это правда, и ты знаешь, — последовал ответ, — я очень привязан к моему господину. Сестра моей матери растила его, когда его мать умерла. Неужели бы я смог не освободить его? Что, я сказал вам с Хаусом нет? Но мы не можем нести его. Путь в горы долог.

— Они объявят его вне закона, — медленно произнёс сержант. — Тогда кто в Ревении окажет ему помощь? Лучше оказаться за границей. Он не будет первым человеком, которому придётся сделать это. Он продаст свою шпагу — если не в Лейкстане, то на островах Мардух.

— Спасибо за ответ, Вулдон, — прозвучал глухой голос и все вздрогнули. Полковник открыл глаза. На его осунувшемся лице появился даже небольшой румянец.

— Какая вонь! — Он принюхался. — Гончие! Но где в Ревении… — он попытался приподняться, но сержант придержал его за плечи, приказывая ему не двигаться.

— Идея Хауса, сэр. Мы в собачьем питомнике в Хитерхау.

— Собачий питомник! — проворчал Полковник. — Из одной клетки в другую. Но несмотря на все эти ароматы, здесь мне нравится гораздо больше. Но как, скажите, вам удалось всё спланировать?

— Сэр, мы не планировали — не вместе. Я увидел, как вас вывели из пещеры, и мы со Снетиком пошли за подмогой. Он поговорил с Маттином и Хаусом в Хитерхау. В деревне были люди, готовые рискнуть. Хотя они бы не пошли на всё. Боялись за себя.

— Их нельзя винить, Вулдон. Вряд ли найдется много желающих помочь изменнику государства. Снетик, Маттин, Хаус и ты. Как вы действовали дальше?

— Ну, я возвратился на пост. Четверо или пятеро людей были готовы мне помочь. И мы ушли.

— Дезертировали? — Полковник нахмурился. Сержант Вулдон усмехнулся.

— Лучше сказать «отправились выполнять боевое задание командира». По-другому вас ещё никто не называл.

Имфри успокоился.

— Вы же слышали, что сказали в Хитерхау?

— Нет, сэр. С тех пор, как в прошлом году я упал в пропасть, а вы меня спасли, я плохо слышу и не воспринимаю вас иначе, как моим командиром.

— Плохой слух может помешать службе, сержант.

— Он уже помешал, полковник.

Имфри коротко рассмеялся и снова посерьёзнел.

— Если нас поймают, такие аргументы не спасут вас от виселицы, а то и того хуже.

— Но мы сделали всё, чтобы нас не поймали, сэр. Итак, мы пришли в Хитерхау — я, Хаффнер, Снетик, Ринвальд, Флич. Они взяли лучших лошадей и приготовились увести преследователей по ложному следу. Но мы так и не знали, как вас вытащить. Это сделала она! — Сержант кивнул на Роун.

— Вы были с ними? — спросил Имфри.

— Я не знала об их планах. Я пришла, пришла потому, что чувствовала, что должна. Это из-за меня всё началось. Я не могла этого так оставить. Но без ваших людей, полковник, у меня бы ничего не получилось.

— Очень странно, — полковник рассматривал Роун. — С первого же момента я чувствовал, что от вас зависит судьба, но не знал, что моя, я думал, это судьба Принцессы. — Полковник шевельнулся. — Странно, боль исчезла, — он посмотрел на свою рану, где искусственная кожа срослась с настоящей. — Что это вы со мной сделали? — спросил он Вулдона.

— Это не мы, это — Леди.

— Да, похоже, она волшебница, — заметил полковник. — Вулдон, у тебя нет поблизости походной фляжки с водой?

— Увы.

— Ладно.

Роун заставила себя повернуться. Спёртый воздух и жара совсем измучили её. Но она достала тюбик Е-рациона и протянула ему.

— Попробуйте это, — сказала она. — Это поможет. — Ещё два тюбика она протянула спутникам. Мужчины принялись подозрительно их рассматривать.

— А вы, Леди? — спросил сержант. Роун мучительно сглотнула.

— Я не могу — меня тошнит. Сержант, пожалуйста, передайте мне аптечку, — умоляюще попросила она. Роун боялась не успеть, но ей повезло и одной рукой она быстро нащупала спасительную капсулу, раздавила её и прильнула к рукам, вдыхая живительный аромат. Капсул оставалось мало. А что если они здесь пробудут долго? Несмотря на свой иммунитет на запахи, болезни и другие воздействия чужих миров существовали же какие-то пределы.

— Мне придётся скоро идти. — Роун подняла голову, придя в себя на время. — Здесь меня никто не знает. Я могу ничего не боятся.

— Вы ошибаетесь, Леди, — отозвался Вулдон. — Полковник на свободе, и они будут подозревать каждого. Вы уйдете отсюда, и первый встречный позовет стражу. Любой в Хитерхау будет счастлив выдать чужака, только бы люди Реддика не шныряли у них под дверями.

— Всё правильно. — Голос полковника окреп, к нему вернулась былая уверенность. — И куда Вам идти? Или же Ваши люди будут искать Вас?

Роун покачала головой и тут же пожалела, потому что у неё закружилась голова.

— Этого они не сделают. Я нарушила приказ. И что бы со мной не случилось, это будет мне заслуженным наказанием.

— О чём это вы говорите? — удивился сержант. — Никто не сможет отказать даме, просящей помощи.

— На это должны быть серьезные причины, — вставил полковник. — Когда-нибудь, Леди Роун, я хотел бы узнать о них. А теперь нам пора отсюда убираться. У вас есть план, сержант?

— План должен быть у Хауса. Он привёл нас сюда. И он знает Хитерхау. К тому же, он единственный, кто может справиться с собаками. Конечно, если они захотят, они их всех перестреляют. Скорее всего, Реддик так и сделает.

— Тихо! — приказал Имфри. Собаки громко зарычали. — Кто-то идет! — Сержант Вулдон с оружием в руке неслышной поступью прокрался к двери и прильнул к еле заметной трещине.

— Хаус! — прошептал Вулдон и добавил: — Один. — С противоположной стороны двери неслышно вырос Маттин. — Ну-ну-ну, — послышался голос, — хороший, хороший мальчик. Тихо, тихо моя девочка, на всех хватит. Ну как ты себя ведёшь!

Если бы Роун не знала, какие монстры бродят вокруг, она бы подумала, что Хаус играет с милыми зверушками. Да, о вкусах не спорят, и кому как не ей об этом знать, ведь она была на стольких планетах, повидала столько странных традиций. Но любить гончих!

— У каждого народа есть свои странности! — Полковник как будто прочёл её мысли. — Нам с вами, — еле слышно прошептал он, — нужно о многом поговорить. Я не могу знать, почему вы пришли, но…

— Подождите, пока вы не будете на свободе. Вы можете накликать беду. — Роун никогда не была суеверной, но теперь она так хорошо понимала примитивные народы, которые боялись вовлечь в свои дела нечистую силу и сглазить.

— Да, отложим до следующего раза. Но поверьте, мы очень скоро доставим Вас к своим.

Роун непонимающе взглянула на полковника. Он говорил так, как будто это не он попал в беду, а за ней гонятся люди Реддика. Дверь распахнулась и вошёл их недавний проводник с большим мешком за спиной.

— Как он… — начал он.

— Иди и посмотри сам! — отозвался Полковник. — Твои питомцы нас хорошо охраняли.

— Господи! — Два прыжка, и Хаус замер над рукой полковника.

— А сейчас, — распрямился он, — у меня есть план, отчаянный, но в нашем нынешнем положении — единственный. Они отправились искать вас в Уркермарк. Пока нам везёт. Во-первых, в Хитерхау гербом придавило Маршала Запада. Он до сих пор лежит без сознания, и никто не знает, когда он очнётся. Полковнику Шарпу сломало ключицу и поранило голову, он никак не может возглавить погоню. А от другого — полковника Онгласа — толку мало. Почти всех своих стражников он заставил прочёсывать деревню, а мирных жителей отправил выискивать предателей. Два часа назад он потребовал гончих. Патруль обнаружил следы.

Раздались возгласы удивления.

— Да, — подтвердил Хаус. — Говорю вам, у него куриные мозги! Я предупредил их, чем может закончится такая гонка. Даже мне не удастся заставить их идти по следу. И мне он приказал взять запах.

— Он с ума спятил! — взорвался сержант. — И с чего?

— С соломы, на которой вы лежали, Господин, и с повязки с вашей руки. Он проверит исполнение. Со мной стражники.

— Здесь? И что же? — начал Вулдон.

— Не бойтесь, они не осмелятся войти. Но я сказал ему правду — никакая гончая не возьмёт след человека, если он скакал верхом. Тогда он приказал убить двурога, а тушу принести сюда.

— Двурога! Только дай понюхать его своим питомцам, и они набросятся на первого попавшегося зверя, — добавил Имфри.

— Он явно чокнугый.

— Он обезумел от страха, господин. Он не осмелится предстать перед Графом без новостей. Но я всё ему сказал. Не волнуйтесь за солому и повязку. С этим не будет проблем. Но я не хочу использовать двурога как приманку. Собаки ведь могут направиться сразу к конюшням! Зачем невинным животным страдать? Правда, у младших офицеров есть голова на плечах. Они пошли к Полковнику Шарпу, чтобы тот отменил приказ. Но вот что я хочу сказать. Этот мёртвый двурог, которого они принесут, может помочь вам выбраться.

— Продолжай, Хаус. Это уже становится интересным. Как в старые времена, когда Нимпы устраивали налёт.

— Да, Господин. Я думал, что вы вспомните. Они доставят двурога, но никто из них не рискнет завести телегу сюда. Мы с сержантом Вулдоном втолкнем её…

— Я! — вздрогнул сержант. — Но ведь все же знают, что только ты осмеливаешься войти внутрь.

— Я уже сказал им, что мне поможет лесник. Сказал, что на нём будет специально обработанная одежда, и собаки не тронут его. Одежда моя и больше такой нет. Сказал также, что лесник уже несколько раз помогал на охоте. Граф посылал своих людей, хотел их тоже научить, но они долго не продержались.

Хаус рассмеялся.

— Ну вот, мы втаскиваем двурога в хижину. Несмотря на ярость Онгласа, никто из них не осмелится войти сюда. А после — мы выносим полковника, только завёрнутого в шкуру. Кладём его в телегу. Потом появляется офицер Шарпа и приказывает прекратить это безобразие. Я говорю, что теперь нужно похоронить наживку, а то собаки взбесятся. Уверяю вас, эти болваны ничего не знают о собаках. Они поверят в любые сказки. Мы везём телегу в лес, а потом я приготовил небольшой спектакль.

— А как же Леди Роун и Маттин?

— Они выйдут сейчас и спрячутся у меня. А после я отправлю за ними, как будто бы мне понадобилась помощь с телегой. Это лучшее, что я могу предложить, полковник.

— Что ж, очень хитро, Хаус. Но я не хочу, чтобы Леди Роун и Маттин рисковали.

Собравшись с силами, Роун произнесла:

— Я больше рискую, оставаясь здесь. Этот запах, я так долго не протяну, а нужных лекарств у меня нет.

— У них будет надежная охрана. Я беру домой собаку, Нюхача. Он ещё молодой, я всегда беру его в деревню. Во двор никто не сунется.

— План во многом не совершенен, — заметил сержант Вулдон. — Что, если Шарп вовремя не отдаст приказ, а Онглас заставит тебя отнести приманку к собакам?

— Тогда буду долго возиться. Я же говорю, он понятия не имеет о гончих, а зайти и посмотреть он не осмелится. Конечно, план рискованный, но не больше любого другого. А иначе попробуйте вытащить отсюда полковника. Ничего лучше я придумать не могу.

— Он прав, — согласился Имфри. — Чтобы выбраться отсюда, мне придётся рискнуть. А этот план даёт мне шанс спастись.