Легенды ночных стражей: Спасение

ГЛАВА XVI Пустой ларец

Вылет назначили на вечер, когда не было ни уроков, ни полетов, но в целях предосторожности порешили, что безопаснее всего исчезнуть перед Первой Тьмой: незаметно собраться на утесах и отправиться в путь уже оттуда. Кроме того, все, даже самые маленькие из них, должны были надеть боевые когти. Друзья стащили их из арсенала в кузнице у Бубо. Старый филин часто отлучался по делам, поэтому все прошло гладко. Ранним утром накануне отлета Сумрак похитил когти из кузницы и заботливо спрятал в утесах.

По требованию Сорена перед вылетом они как следует потренировались, поскольку никому из них прежде не приходилось летать с такой тяжестью. Что касается Эглантины, то та и вовсе впервые «окогтилась».

— Тебе нужно сильнее рулить хвостом, Эглантина. Ты теряешь равновесие! — кричал Сорен, глядя, как сестра, вихляя из стороны в сторону, летит над утесами.

— Она научится, — пробасил Сумрак.

Но Сорен вовсе не был в этом уверен. Эглантина по-прежнему казалась ему слишком хрупкой. Готова ли она к таким испытаниям? С другой стороны, кто кроме нее мог узнать разрушенный замок, в котором держали похищенных сипух? Он поднял голову. Полет Эглантины заметно выровнялся.

— Отлично! Так держать! — одобрительно крикнул Сорен, глядя, как сестра размеренно машет крыльями, двигаясь по уверенной горизонтали. — Фу! — с облегчением выдохнул он.

И все-таки на душе у него было неспокойно. Как ни крути, они задумали именно то, к чему Эзилриб поклялся никогда больше не возвращаться. Потом он вспомнил Октавию и те слова, которые она сказала в маленькой комнате, где висели заржавленные, но заботливо сохраненные боевые когти Эзилриба: «Я тоже принесла клятву мира. Но сдается мне, пришло время ее нарушить. Я сделаю все для спасения моего любимого хозяина».

И Сорен понял, что и правда, время пришло. Если Эзилриба еще можно спасти, то сделать это нужно сейчас, до наступления зимы. В любое время могли начаться метели, и тогда станет слишком поздно. У них не было выбора.

Сорен велел Эглантине возвращаться на утес. Потом встал перед своим клювом и тихим, но не дрогнувшим голосом приказал:

— Занять летные позиции. Приготовиться к вылету. Вверх! Шесть сов послушно поднялись в ночное небо.

План был простой — долететь до того места на границе Кунира и Амбалы, где спасатели обнаружили Эглантину, и уже оттуда начать поиски замка, а если повезет, и самого Эзилриба. Всю дорогу Сорен размышлял о том, что они будут делать, если разыщут замок и поймут, что Эзилриб заточен в его стенах. Как они будут его спасать?

Подумав, совенок вынужден был признать, что слишком торопит события. Сначала нужно добраться до того ужасного места, где маленьких птенцов заставляли спать в склепах среди костей так называемых Чистейших!

На этот раз впереди летел Сумрак, а Копуша устроился у него под животом, поскольку из всего клюва только эти двое точно знали место, где была найдена Эглантина.

— Мы уже в Амбале, приближаемся к месту Великого Падения, — крикнул Сумрак Копуше. Пещерный совенок мгновенно начал снижаться, а Гильфи запорхала над ним.

Сумрак повернулся к Сорену и кивнул. Они прилетели. Сорен запрокинул голову и увидел над собой Неподвижную Звезду.

— Гильфи, зафиксируй наше местоположение между Неподвижной и головной звездой созвездия Великого Глаукса.

Все, кроме Сумрака, начали плавно снижаться. Серый великан остался наверху, зорко следя, не покажутся ли откуда враждебные совы.

Друзья опустились на дно пересохшего ручья.

— Так, следы исчезли, как я и ожидал, — пробормотал Копуша. — Но я отлично помню, где мы впервые их заметили.

— Давай начнем с того самого куста, где вы нашли Эглантину. Копуша сорвался с места и в мгновение ока очутился под кустом.

Остальные последовали за ним.

— Глаукс! — пролепетала Эглантина. — Это то самое место! Я ни с чем его не перепутаю. Мне казалось, я просидела тут целую вечность.

— А теперь, — велел Копуша, — пролети над сухим ручьем и попытайся вспомнить, где ты упала.

Они летели не больше минуты.

— Может быть, здесь? — спросил Копуша узнав место, где впервые наткнулся на следы Эглантины.

— Нет-нет, мне кажется, немного дальше. Там было очень сыро. Они пролетели еще несколько минут.

— Здесь! Вот здесь! — неожиданно воскликнула Эглантина. Она опустилась на землю возле быстрого ручейка не больше нескольких дюймов глубиной. — Я помню эту скалу! — она ткнула когтем в сторону. — Я тогда еще подумала: «Как хорошо, что я не шлепнулась прямо на нее!»

— Отлично! — кивнул Сорен. — Приготовиться к полету! Мы сделаем три круга над этим местом, а ты, Эглантина, попытайся установить, с какой стороны вы подлетели.

— Ох, Сорен, я вряд ли смогу вспомнить. Это так сложно… Я была ужасно напугана, а вокруг царила такая суматоха… Там же было целое побоище, понимаешь?

— Постарайся сделать, что можешь. Не волнуйся, просто попробуй. Если понадобится, мы будем летать от этого места во все стороны. Гильфи, ты, как навигатор, будешь фиксировать все наши передвижения.

Эглантина не смогла вспомнить нужное место, поэтому пришлось по очереди летать в каждом направлении.

Для сов ночь не просто черная. Они различают несколько видов темноты, каждый из которых имеет свои особенности. Бывает чернота густая, липкая, беспросветная, в которой тонет лунный лик и блеск звезд, а бывает легкая чернота — тоже темная, но почти прозрачная.

В любой, даже самой глухой тьме совы легко ориентируются по луне, свету восходящих и исчезающих созвездий, а также видят лежащую внизу землю, будь то поросшая лесом равнина или голая, бесплодная пустыня. Если Сумрак обладал особым даром видеть во мгле сумерек, то Сорен лучше других умел читать черноту глубокой ночи.

— Светлая чернота со склонностью к усилению, — крикнул Сорен, когда они пролетали над широким массивом леса. Через полчаса пришлось сменить направление и отправиться в другую сторону. — Внизу черная вода, слегка бурлит.

— Нет! — решительно заявила Эглантина. — Я точно знаю, что мы не пролетали над водой!

Совы резко развернулись и вернулись к прежнему построению. Когда они присели отдохнуть на ветку дерева, Гильфи пришла в голову блестящая мысль.

— Поскольку этим совам нужны были сипухи, в особенности Тито Альба, мы можем сделать предположение, что замок располагался либо в царстве Тито, либо на его границе. Скорее всего, на границе с Амбалой, поскольку это самое маленькое царство.

Совы направились в сторону границы Тито и Амбалы. По пути Сорен попросил Отулиссу отправиться на разведку. Вскоре она вернулась и доложила, что видела внизу какую-то большую поляну.

— Она лежит с наветренной стороны, чуть к западу. На северо-западе я заметила лесной пожар. Примерно в двух градусах от второй головной звезды Великого Глаукса. Ветер дует в противоположную сторону, так что нам нечего беспокоиться.

— Отличная работа! — похвалил Сорен.

Стены замка медленно выступили из рассветной дымки. В целости сохранилась только одна башня, остальные обрушились и едва виднелись над крепостной стеной. Безмятежный ветерок пробегал по лежащему внизу лугу.

— Спрячемся вон в той рощице, — решил Сорен. — Кажется, здесь могут быть вороны.

Шесть сов опустились на ветки ольхи, с которой открывался отличный вид на замок.

«В свое время здесь, наверное, было очень красиво», — подумал про себя Сорен. Даже сейчас в сохранившейся восточной стене виднелись два огромных витражных окна. Строгая кладка скрывалась под густыми зарослями плюща, тонула в папоротниках.

— Тут что-то изменилось, — прошептала Эглантина через несколько минут.

— Что?

— Не знаю… Здесь очень тихо.

— Утро в самом разгаре. Наверное, все спят.

— Я знаю, но по утрам тут обычно сменялась стража. Потому-то я и говорила, что внутрь лучше всего пробраться перед самым рассветом, в сумерки. У дозорной башни нет выхода на восток, а стража уже сменилась, так что нам нечего бояться. Но почему я не видела смены караула? Обычно, перед тем как улететь, стражники описывали круг над башней.

— Никакие совы тут не кружили, — уверенно заявил Сумрак.

— А потом из замка обычно вылетали охотники, чтобы раздобыть на лугу свежих полевок. Они говорили, что лучше всего охотиться как раз в сумерки перед рассветом, — продолжала недоумевать Эглантина.

Они еще подождали. Наконец Эглантина вздохнула и сказала:

— Все это очень странно. В замке по-прежнему очень тихо. Видите, олень подошел к восточной стене? Будь там совы, он бы никогда не осмелился приблизиться к замку… Но я очень боюсь ошибиться. Не дай Глаукс, мы сунемся туда, а на нас нападут!

Сорен думал о том же. Потом его осенило.

— Гильфи, ты не могла бы незаметно пролететь через луг и поглядеть, что там творится?

Гильфи возмущенно взглянула на старого друга.

— Разумеется! Сорен, летаю я, конечно, не очень тихо, зато могу проскользнуть по траве, словно домашняя змея по струнам арфы.

Сычики-эльфы, как и воробьиные сычики, вопреки своим малым размерам летают довольно шумно, поскольку крылья у них лишены мягкой бахромки, приглушающей свист рассекаемого воздуха.

— Очень хорошо. Честно говоря, я никогда не сомневался в твоих способностях. Слетай туда и посмотри, что к чему, ладно? При первых же признаках опасности немедленно возвращайся!

Он еще договорить не успел, как Гильфи уже сорвалась с места.

— Великий Глаукс! — вздохнула Отулисса. — Вы только посмотрите! Шумит она, конечно, ужасно, зато трава за ней почти не шевелится.

Примерно через четверть часа Гильфи вернулась.

— Там пусто. Совсем пусто.

— И никаких следов Эзилриба? — уточнил Сорен.

— Я не видела.

— Ладно, надо хорошенько все осмотреть, — Сорен помолчал, задумчиво разглядывая замок. — На случай неожиданного появления ворон лучше лететь всем вместе и держаться друг возле друга. При первых признаках появления этих тварей сразу сбиваемся в стаю. Хотя вряд ли они осмелятся напасть на шестерых сов.

Совы опустились в прохладную тень самой высокой стены разрушенного замка и услышали, как в пустынной каменной галерее тихо насвистывает одинокий дрозд.

В этом странном месте было много таких вещей, каких Сорен никогда в жизни не видел, поскольку им неоткуда было взяться в лесах, лугах, пустынях или каньонах. Взять хотя бы огромную, позолоченную, хоть и порядком проржавевшую штуковину, которую Эглантина назвала троном Верховного Тито. Или остатки каменных колонн с глубокой резьбой, или…

— Что это? — спросил Сорен, указывая когтем на высокий насест, к которому вели каменные ступени.

— Я точно не знаю, — нерешительно промямлила сестра, — но отсюда Верховный Тито говорил с нами, когда не восседал на своем троне.

— Верховный Тито? — уточнил Сорен. — То есть Металлический Клюв?

— Да. Только его никогда не называли Металлическим Клювом. Когда к нему обращались, надо было говорить «ваше Чистейшество».

— Великий Глаукс, я сейчас срыгну! — рявкнул Сумрак. — Эта чистота кого хочешь до смерти доведет!

Сорен подумал про себя, что простодушный Сумрак сейчас как никогда близок к истине.

— Но сейчас здесь никого нет, — уверенно продолжала Эглантина. — Я сразу поняла это, когда услышала дрозда. Раньше сюда залетать никаким птицам не разрешалось.

Эглантина пристально посмотрела в одну сторону, потом в другую. Она никак не могла поверить, что снова очутилась в этом месте, да еще вместе с братом.

Она часто думала о своем втором, старшем брате, Клудде. Эглантина боялась его. Она чувствовала, что Клудд, вытолкнувший из дупла Сорена, имел какое-то отношение и к ее падению. Но не была в этом уверена. Родители строго-настрого наказывали Клудду стеречь сестру, когда улетали на охоту, но в ту роковую ночь братца в дупле не оказалось. Он и раньше часто оставлял Эглантину одну, заставив ее поклясться, что она не расскажет маме с папой о его таинственных отлучках.

Однажды ночью он вернулся в дупло весь в крови. Эглантина не знала, где он был, но родителям Клудд нагло соврал, что поддеревом рыскала лисица и он прикончил ее. Папа тогда страшно рассердился. «Ты сам мог погибнуть, Клудд!» — «Да нет, это была небольшая лисичка. Я хотел порадовать вас с мамой», — тут же нашелся лжец.

Это было вранье, от первого до последнего слова.

— А это еще что такое? — спросила Гильфи, впорхнув в небольшую нишу.

Эглантина нервно сглотнула.

— Это ларец. Они называли его ковчегом… Но сейчас он пуст!

Гильфи задумчиво склонила голову к одному плечу, потом к другому. Затем вдруг резко обернулась назад, так что едва не клюнула себя между лопаток.

— В самом деле.

— Но они исчезли!

— Что исчезло? — спросил Сорен, пристально глядя на Эглантину. Он видел, что сестра просто задыхается от волнения.

— Священные Крупинки из Ковчега Чистоты.

— Крупинки?! — в ужасе повторили Сорен с Гильфи. Снова крупинки — как в Сант-Эголиусе!