Сидит скворец на ветке, задрал голову и похваляется:
— Восторгаются бременскими музыкантами, а зря. Я один могу сыграть за целый оркестр — и за петуха, и за осла, и за кота. И за трубадура тоже.
— Скворец... скворчать... Придумают же люди название, обиднее нету. Как будто я всё время скворчу. Случается, правда, и такое, но у кого не бывает дурных привычек. И ведь не бормотаньем моим я славлюсь. А любят меня люди за то, что я великий артист.
— Хвалят все соловья. Слов нет, поёт он недурно. Но попросите его спеть синицей, чижом, щеглом. Не сможет. А я могу. И трелью соловья разольюсь, и синицей затенькаю, и короткую песнь чижа пропою.
— Мой друг пионер постарался. К моему прилёту отремонтировал мне дом и даже покрасил его в красивый зелёный цвет. За это я по утрам бужу его барабанной дробью, как в школе на линейке, и он сразу встаёт. А потом для Бабушки его устраиваю концерт. Так мы и живём.
— Люблю я петь. Как свободная минутка выпадет, так я и начинаю свистеть, трещать, бормотать да напевать. Но и работать не ленюсь. За лето столько всяких вредных жуков, гусениц, улиток переловлю... За то и любят меня люди.
Бременский музыкант