Лестница Иакова

Где инженер цветка, звезды изобретатель?

Где сердца моего таинственный создатель?

Где тот, кто сотворил и уголь, и алмаз?

Где тот, кто любит нас, и тот, кто мучит нас?

Не знаю я ответ — и всё же мне обидно,

что спит земная тварь, темна и световидна,

что и моя душа безгрешна и грешна,

что многим на беду я в этот мир пришла.

Заправив жирный суп петрушкой и укропом,

я буду битый час сидеть над микроскопом,

потом, закрыв глаза, оглохнув, онемев,

я загляну в себя и вспомню Шестоднев.

На полке у окна стоят рядком Тарковский,

священник Михаил и Филарет Московский,

есть в книгах их рассказ о смысле бытия:

я буду их читать и буду плакать я.

Как трудно изучать и лепестки пиона,

и тонкое, пустое жало скорпиона,

ехидны смертный яд и дерева изгиб,

и тайные пути плывущих в море рыб.

Смещение времён, смешенье слов и стилей…

Но вот на облаках стоит святой Василий,

он посылает нам и молнию, и гром,

и пишет «Шестоднев» златым своим пером.