Левиафан (СИ)

Глава 4

Эмоции и чувства — глупые вещи, которые теперь мне мешали мыслить. Невозможно сосредоточиться, когда всё, чем забита твоя голова — воспоминания. Кадры из прошлого сплелись с кадрами из нынешнего, и так по кругу и без остановки, подобно водовороту. Из него не выбраться, не убежать и не спастись, потому что он — это ты. Как можно сбежать от себя самой и остаться вменяемым человеком?

Я не помню момента, когда бы чувствовала себя настолько странно подавлено. После отношений с Риком, которые сводились только к сексу, мне уже не на что было надеяться. Да и зачем? Я не понимала правильной природы любви. Единственным человеком, которого я действительно любила был мой приёмный отец. И если я не понимала, как это, когда тебя любит мужчина, то я хорошо знала, как это, когда тебя любит отец.

Однако перечитывая дело Изабель Делакруз, я видела совершенно другую картину: жгучую боль от недопонимая, которая привела к тому, что внешне красивая, умная и здоровая девочка ещё в школе превратилась в исчадие ада. Она унижала одноклассников и собственную сестру, принимала участие в драках, курила марихуану, а потом и вовсе скатилось до того, что стала торговать собой ради дозы.

Вся эта ужасная история была прямо перед моими глазами. И если одна сестра совершенное зло, то другая была абсолютным светом. Грета Делакруз училась в Гарварде, с отличием закончила школу и стала стипендиатом. У девушки были серьезные отношения с очень состоятельным сокурсником — сыном конгрессмена. Однако она бросила всё после кончины сестры и приехала в Сиэтл.

"Зачем так калечить идеальную жизнь, чтобы потом бросить всё?!" — я нахмурилась и потянулась к стакану с водой, который стоял на столе, однако теплая ладонь схватила меня за руку и вложила стакан прямо в мою.

— Слишком далеко, Куколка. Задела и разбила бы. О чем мечтаешь?

Не спеша перевела взгляд и посмотрела на ладонь, которая только что сжимала мою руку. Я не могла отвести глаз от ровных пальцев и вен, которые проступали на кисти под кожей мужской руки. Словно больная наблюдала за тем, как Тангир налил этой рукой и себе воды. Подняла лицо и замерла, присматриваясь к тому, как он пьёт и смотрит мне прямо в глаза. Прищуривается и глотая воду проводит взглядом по моему лицу.

— Что за тряпки на тебе? Ты на приём в Белый дом собрался? — я отложила сотовый и сложила руки на груди, осматривая внешний вид Тангира.

Черное длинное пальто, белоснежный гольф, воротник которого был точно так же натянут почти на подбородок.

"Кто этот Лю Фэнь такой? Почему псих даже причесался нормально? Или он так всегда выглядел?" — мелькнула мысль, когда я вспомнила первые снимки с Тагниром. На них он был одет точно так же.

— Почти, Куколка, — прицыкнул парень и посмотрел на время, — Ты готова? Поехали?

Я приподняла бровь, однако проигнорировала приказной тон, решив, что сейчас есть проблемы намного существеннее, чем выходки Тангира. К слову, осмотревшись в огромной гостиной, я еле вспомнила куда дела свою верхнюю одежду.

— Могу я задать один вопрос, Тангир? — наконец отыскав свою кожанку взглядом, я спрыгнула с высокого стула и пошла в её сторону.

— Хочешь спросить откуда у меня бабки, чтобы снимать квартиру рядом с центром и кататься на такой крошке? — он прошёлся по мне взглядом так, что вызвал непреодолимое желание врезать по наглой роже, чтобы не повадно было в следующий раз лезть ко мне.

— Вероятно, это риторический вопрос. Потому воздержусь, значит, — скривилась и схватив куртку, пошла в сторону коридора.

"Почему вместо обычного состояния совершенно сухой апатии в чувствах после близости с мужиком, к этому конкретному представителю во мне просыпается злость и ярость прямо до дрожи?! Какого хера, что с тобой не так, Чжи Тангир?" — я сжала зубы, потому что почувствовала как в голову, словно черви пробрались воспоминания моего самого глупого поступка в жизни.

"Переспать с мужиком в лесу! И с каким?! С подозреваемым! С приставленным ко мне наёмником?! Я наверное, окончательно рехнулась!" — не смотря на шквал самобичевания, должна была признать, что подобное случилось не просто так.

Если бы я не хотела его, он бы не подошёл и на сантиметр ко мне. Однако я не остановила Тангира, а наоборот только сама набросилась, как больная. Настолько ярким это было. Настолько сильно мне хотелось отпустить всё напряжение и страх к чёрту. А я стала бояться и это факт. После того, как поняла, что Шавкат послал за мной новых убийц, мне стало ещё страшнее. Как бы я не храбрилась, как бы не была уверена в том, что моя работа и то, кем являюсь, спасут от твари, всё тщетно.

Моника Эйс действительно агент ФБР, но у этого человека есть прошлое, в котором она Невена Мароди, проданная арабскому шейху, как скотина.

"Вероятно, ты долго искал меня, тварь. И когда я взялась за это дело, нашел!" — проверив работу браслета, повернулась, когда ощутила, как в сантиметре от меня прошел Тангир.

Парень спокойно открыл двери и пригласил жестом на выход.

— Благодарить не стану, — фыркнула и хотела выйти, как псих схватил меня под локоть и спиной прижал к себе, прошептав на ухо:

— Расслабься, Моника! Забыли! Верни мне хладнокровную Куколку, и выключи эту напускную стервозность. Это не красит такую женщину, как ты, а выглядит дёшево и похабно.

Я с шумом выдохнула и приподняв подбородок, вырвала свою руку из хватки придурка, чтобы повернуться, и тут же замереть. Тангир стоял прямо за спиной настолько близко, что как только мое лицо повернулось, оно оказалось в сантиметре от его. Своим взглядом парень словно облизывал каждую черту моего лица, а потом замер на губах. И это выглядело очень странно, учитывая необычность его внешности. Однако выбило из колеи окончательно совершенно другое.

От него словно исходило тепло и холод одновременно. От одежды несло дорогим одеколоном, а от лица и взгляда веяло настоящим жаром.

"Холодный морской запах, на горячем теле…" — совершенно дебильная мысль мелькнула в голове настолько ярко, что заставила даже вздрогнуть.

— Ты меня услышал, и это хорошо. Однако…

— Я всё равно буду к тебе прикасаться, Моника, — грубым шепотом ответил Тангир, — Если это вызывает дискомфорт, мы можем просто хорошо трахнуться опять, и ты наконец, успокоишься. Либо…

— Я тебе челюсть сломаю, — шикнула и с досадой выдохнув, убралась вон с порога первой, а всё потому, что его слова будто прямо под кожу залезли, как и смех, который так и звучал за моей спиной.

Напряжение между нами продолжало только нарастать. А так, как я не идиотка, то хорошо понимала, что моя просьба "забыть" выглядела слишком глупо, если учесть, что в своей жизни более дикого места для подобного у меня ещё не было. Но разве в этом дело? Ведь понятно, что вся проблема в том, что я и не чувствовала такого никогда. Мне показалось это вспышкой. Искрой, когда ты проводишь спичкой по коробку, и она разгорается. Это же и проделал со мной Тангир. Провел спичкой и разжёг что-то такое, о чем я ещё даже не подозревала. Потому что увидела разницу, между тем, как огонь просто горит, и как он вспыхивает, если в него влить масла.

Потому всю дорогу до Чайнатауна, я продолжала читать отчёт детективов, которые вели дело мексиканского наркоторговца Туретто. Именно он был напрямую связан с Эйном Сандерсом, а тот в свою очередь и с двумя корейскими друзьями.

"Вернее с тремя…" — произнесла в мыслях, как только Тангир остановил машину в переулке, за шумной улицей с китайскими ресторанчиками.

В конце виднелась только ярко-алая вывеска, а сама лапшичная находилась действительно в тупике и попасть сюда могли вероятно только те люди, которые о ней хорошо знали. Ничего не вело к этому заведению. Ни указатели, ни рекламные щиты или вывески, а сам переулок находился в таком месте, куда обычный турист или просто зевака забредет с огромным трудом. Однако, как только мы подошли ближе, я поняла что это не просто лапшичная, где подают китайскую традиционную кухню.

"Это место того, кто держит весь район в своих руках. Иначе нас бы не встречала охрана из троих парней в спортивной и удобной одежде…" — я сканировала взглядом конвой перед входом, который тут же поклонился, как только Тангир снял капюшон с головы.

— Нихао!*(Добрый день!) — слажено произнесли все трое, на что Тангир только мазнул по ним взглядом и открыл передо мной дверь.

— Прошу, агашши, — холодно отрезал, а я вскинула брови, тут же заметив изменения в поведении парня.

Природу этого я пока не понимала, хотя как только вошла внутрь всё сразу встало на свои места. Небольшое помещение, напоминало кадр из нуарного боевика девяностых годов про клан Сопрано, однако в декорациях Азии. Удобные небольшие столики в центре помещения, над которыми висели китайские бумажные люстры, и мягкая современная зона вдоль всего помещения, с красными диванами и начищенными до блеска черными столешницами.

И в центре этого великолепия стоял мужчина на вид лет тридцати пяти. Взгляд не менее цепкий, чем взгляд Тангира. Ровная осанка и подтянутое тело, на которое был натянут довольно неплохой костюмчик бордового насыщенного оттенка.

— Я настолько вас впечатлил, что вы решили, будто у вас рентгеновское зрение, агент? — глубокий и мелодичный мужской голос вывел из состояния анализа, но только я хотела ответить, как это сделал Тангир.

— Я бы не советовал так с ней разговаривать, Хён. Куколка этого очень не любит, — парень поклонился Лею, на что мужчина лишь ехидно ухмыльнулся и покачал головой:

— Ты как ходячая катастрофа, сопляк. Как тебя угораздило только? Они так восхитились твоими умениями, что теперь надели на тебя ошейник? — Лей сложил руки на груди и кивнул одному из официантов, которые стояли у барной стойки перед открытой зоной кухни.

— Ты про это? — усмехнулся Тангир, хищно прищуриваясь и стягивая рукав пальто с запястья, на котором был электронный браслет.

— А на твоей госпоже тоже есть такой. Ведь так? — мужчина наигранно улыбнулся и посмотрел прямо на меня, пока я продолжала молча наблюдать за тем, когда они прекратят мерять у кого что длиннее и больше.

— Конечно. У меня теперь и кодовое имя есть, — хохотнул Тангир, — Как у настоящего бравого спецагента. Она меня корейским психом величает.

— Позорище! — я приподняла бровь и хмыкнула, после слов китайца, который тут же продолжил, — Хотя, вы были не далеки от истины, агашши. Этот сопляк действительно двинутый на всю голову.

— Вы закончили обмен любезностями? — я холодно осекла мужчину, а он на секунду замер и посмотрел на Тангира совершенно другим взглядом, чтобы добавить:

— Поздравляю, сопляк. Ты попал!

— Не стоит сбрасывать меня со счетов, Хён.

— Точно так же, как и ваш друг Ли Мин Хёк, который внезапно воспылал нежными чувствами к наркоманке и проститутке? Или между мной и погибшей Изабель Делакруз есть хоть какая-то разница? — я будто зачитала его права во время задержания, — Кто такой Туретто, и почему семь лет назад вы перерыли весь мексиканский квартал с целью найти этого человека, пока он лежал на глубине полутора метров в лесу под тем самым пансионатом, где на себя наложила руки та самая наркоманка и возлюбленная вашего друга? Вы ведь помогали ему найти мексиканца, и очевидно Майкл Ли не просто так искал наркодиллера и сутенёра Изабель? Его целью было убийство этого мужчины? Так ведь? А вы, как близкий друг и наставник, естественно собирались помочь ему в таком, крайне важном деле, как месть за праведную любовь к пропащей девке!

Лю Фэнь замер, однако слушал меня молча, пока Тангир рядом со мной смотрел на мужчину и холодно ухмылялся.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь. В вашей культуре, а вернее обществе, подобная девушка не то что считается грязной, её могут и камнями на улице забросать? А на вашей родине, конкретно в Китае, за употребление даже травки, её бы расстреляли, или дали пожизненное. Так как так вышло, что вполне адекватный кореец, хотя о его визитах в Клетку небезызвестного Эдварда Нильсона мне тоже известно, взял настолько рьяную опеку над таким человеком, как Изабель Делакруз?

Я видела, что мужчине стал неприятен этот разговор, но Лей продолжал молчать, а я задавать вопросы:

— Секс? Деньги? Или Майкл и сам принимал наркотики?

— Май никогда не употреблял. Он спортсмен, — Лей оборвал меня холодно и на полуслове.

— Да что вы? А допинг это не наркотик? Или мне напомнить вам, как ваш друг разнес сестринство? Кстати в этом был замешан и второй ваш… Хён… — я повторила обращение Тангира, ухмыляясь, — Я хорошо изучила всё дело, которое было связано с Делакруз. Поэтому не стоит пытаться водить меня вокруг пальца, мистер Фэнь. Возможно вас смущает, что я женщина, но могу вас заверить, свою работу я делаю так же хорошо, как это делают мужчины. Потому пришла сюда без ордера, а просто за ответами.

— Проходите, агент Эйс, — резко и уже серьезным тоном произнес Лей.

— Вижу, вы тоже наводили справки о том, кто перед вами? — спокойно парировала на что мужчина лишь холодно осмотрел меня опять и кивнул Тангиру на один из диванов в мягкой зоне.

— Присаживайся, Куколка. Разговор будет долгий, приятный… и вкусный, — оскалился парень, стягивая с себя пальто на ходу.

Пока мы садились за стол, у дверей встало пятеро охранников, которые тут же закрыли их и опустили жалюзи красного цвета на окна.

Сперва я наблюдала за тем, как стол начали сервировать, а потом и вовсе подали мясо на огромном подносе и рыбу в невообразимом количестве фруктов и специй. Мне почему-то сразу пришло в голову посмотреть на психа, и я действительно увидела именно то, чего и ожидала.

— Ты так на это смотришь, будто готов проглотить вместе с подносом и приборами, — подколола его и фыркнула, лишь следом уловив точно такой же взгляд, но уже в мою сторону.

— Тангир… Ты явно нарываешься, — я взяла стакан и налила себе очевидно холодного чая из лепестков розы, — Прекрати эти игры и не испытывай моё терпение.

— О чём ты? — он вскинул брови и совершенно бесцеремонно схватил меня за руку и выключил браслет.

Этот жест вызвал уже реальную волну раздражения, потому я попыталась выкрутить ладонь парня, но с удивлением чуть не поперхнулась, когда он с силой схватил второй рукой моё бедро и повел ладонью по его внутренней стороне к паху.

— Нас же слушают? Или я ошибаюсь? — Тангир схватил палочки, отпустив мою руку, и выковырял из мяса кусок запечённого ананаса, продолжая вести другой рукой выше вдоль шва джинс.

Я поймала себя на том, что замерла всем телом, жадно ловя ощущения от этого прикосновения. Как дура смотрела вниз на ту самую руку, которую рассматривала только недавно. Но сейчас тонкие и ровные мужские пальцы вели по ткани моих джинс так, словно по оголенной коже. Медленно передвигались вверх, пока Тангир продолжал жевать ананасы, не спеша добираясь до мяса, вернее не спеша добираясь до совершенно другого.

Я сжала челюсть и скривилась, отбросив его руку, однако он схватил меня за ладонь снова и тихо, но отчётливо прошептал:

— Я трижды видел как ты отключала эту цацку, Моника. А значит нас слушают. Потому, если ты хочешь чтобы Лей сказал тебе всю правду, не стоит брыкаться…

— Тогда не лапай меня, иначе я тебе реально что-то подправлю! — шикнула и на этот раз вырвала руку из его захвата.

— Возможно… — вдруг резко и холодно ответил Тангир, осматривая меня, и закончил, — …я даже это позволю!

У меня прям засосало под ложечкой от этого наглого заявления совершенно дурацким хрипловатым тоном.

— На меня эти звериные штучки не действуют, Тангир. Эта чушь с хриплым голоском, и дебильные поползновения то…

— Да что ты! — он хищно прищурился, а следом я чуть не перевернула стол, но сдержалась, когда Тангир резко накрыл мой пах своей ладонью и с силой сжал, даже сквозь грубую ткань джинс совершенно точно найдя нужное место.

Я судорожно выдохнула, и прикусила щеку так, что во рту почувствовался металлический привкус. А гад напротив меня и не скрывал своего ехидства. Тангир спокойно отпустил меня, чем вызвал жар по всему телу, который прямо явственно побежал вдоль хребта к затылку, и там ударил по голове.

"Ну, ты и говнюк!!!" — сцепила зубы и схватила его за ширинку, да так, что засранец поперхнулся куском мяса, и потерял его где-то в районе совершенно белого гольфа.

Медленно Тангир повернул ко мне нереально звериный взгляд, который горел так, что кажется в мыслях меня уже разрывали на куски. Он с шумом втянул воздух через нос, сжав губы в тонкую линию, от чего под кожей его лица, проступило очертание скул, а раскосый разрез глаз только заострился. Будто колол и царапал. Именно так я это ощутила, словно физически.

— Жаль, что я настолько голодный, и что мы не одни, — почти рыкнул, на что я лишь наигранно улыбнулась, а потом резко и холодно отчеканила:

— В следующий раз я реально его оторву, Тангир! Не сомневайся! — убрала руку, и отвернувшись допила залпом свой чай, заметив как в нашу сторону идёт Лю Фэнь.

Мужчина раскрыл полы пиджака и сел напротив, положив передо мной блюдо с рулетами.

— Это "дим-сум" — рулеты с мясом и овощами. Дамы предпочитают есть именно его, поскольку оно не настолько калорийное. Приятного аппетита, агент Эйс, — Лей кивнул мне в поклоне, на что я опустила взгляд на блюдо и лучезарно ухмыльнулась.

— Как красиво вы ткнули меня, Лю Фэнь, однако… — я взяла палочки и почти профессионально схватила из подноса самый жирный кусок мяса, — …у нас с вашим дружком психом вкусы в еде похожи, — отправила в рот, и пережевав наливая себе чая ещё, запила.

— Тяжёлый случай, — хитро пробормотал мужчина, на что Тангир хмыкнул, и продолжил поглощать мясо, заворачивая его в листья салата.

— Лёгкость не наша фишка, Хён.

— Однозначно! — кивнул Лей, посмотрев на официанта, который принес ему папку.

Мужчина оттянул рукава пиджака и раскрыл папку просматривая документы. Перелистав несколько, вытащил один из них протягивая мне.

— Уверен, Тангир уже посоветовал вам отключить свою игрушку, потому буду говорить прямо. Туретто, а он же Мигель Санчес, согласно его настоящих документов, работал наёмником у Адама Сандерса. Это отец того самого Эйна Сандерса, который учился с Маем и Джуном. Так же Туретто был вхож и в Клетку. Однако его связь напрямую с Нильсоном я не отыскал. Потому и не смог найти самого мексиканца. Я и предположить не мог, что компания Сандерса промышляет тем, что синтезирует новый вид дури, толкая её в клубах города. Однако именно это и связало Изабель с Маем. Она поступила в колледж через год после того, как там появились мои парни, именно в этот момент они впервые вошли в Клетку, где и познакомились с сынком Сандерса. Он очень удачно оказался на одном потоке с ними. Итог — Май просто поехал крышей из-за этой девки. Я не знаю, какое помутнение с ним произошло, и откуда она вообще взялась, но как только Иззи появилась в жизни Мин Хёка, он стал как одержимый опекать её. Более того, вытаскивал со всех злачных мест. Был даже эпизод, когда он снял Изабель фактически с клиента прямо в процессе оказания услуг. Я не единожды говорил ему, что эта девушка пропащая. Что он ничем не сможет ей помочь. В итоге дошло даже до того, что я напрямую спросил, что такого она умеет в интимном плане, что он как больной бегает за ней. На что получил совершенно удивительный ответ, госпожа агент.

Я просмотрела файл на Туретто, и подняла взгляд на Лея, который сложив руки на груди, продолжил:

— Они вообще не спали.

Признаться, меня и правда удивило заявление Лю Фэня.

"Зачем тогда? Братские чувства? К девушке, которая была чужой не только в культурном плане, но и скатившейся? В чём причина? В платоническую любовь я не поверю никогда. Даже со стороны азиата и конфуцианских канонов их жизни."

Я откинулась на спинку дивана, и положив файлы на стол, прищурилась, замерев взглядом на том, как китаец продолжил рассказ об Изабель под мерный стук палочек Тангира, который так и ел. Казалось ему вообще наплевать на наш разговор, однако Лея это совершенно не трогало. Он только посматривал в сторону парня, следом кивнув официантам, чтобы они принесли Тангиру больше листьев салата, спросил:

— Вы итак знаете конец этой истории, агент Эйс. И очевидно пришли не за этим, — мужчина схватил палочками кусок тунца и отправим его в рот, с интересом осмотрел меня.

— Нет. Меня интересует не это, а дневник Изабель, Лю Фэнь. Тот самый, который она вела, когда находилась в пансионате пастора Абрахамса.

— Она его не вела. Дневник подделал Эйн, чтобы довести Мая до точки кипения и вынудить начать убивать. Тогда бы все улики того, чем занималась контора его отца исчезли.

— Проводилась экспертиза почерка? — я тут же ухватилась за это, на что Лей озадачено нахмурился, лишь следом ответив:

— Нет. Однако Май, как и Грета были уверены, что дневник написала не Изабель.

— Значит, не факт, что он не подлинный, — Тангир вытер рот салфеткой, и схватился за мой стакан, запив из него.

— Своего нет? — приподняла бровь, и осмотрела парня.

— Твой был ближе, — отмахнулся Тангир, и прицыкнув прочищая языком зубы, продолжил, — Не отвлекайся. Дело в том, что в этом и вся загвоздка, Хён. Если у малышки проказницы Иззи было такое же клеймо, как и у Барбары Стрейзанд, они из одной конторы. А значит…

— Какое клеймо? — резко пробасил Лей, и так посмотрел на Тангира, словно тот его нахер послал.

— Выжженная на коже метка в форме полумесяца, Хён, — прищурился парень, и скосил взгляд на меня.

— Вы уверены? — тут же задал встречный вопрос Лей, на что я достала сотовый и открыв папку с материалами дела, отдала телефон в руки китайца, уже решив, что мне и самой поесть не мешало бы.

Пока Лю Фэнь просматривал материалы дела о сожженных девушках, я спокойно начала поглощать всё, что не успел сцапать проглот, сидящий рядом со мной.

"Ты смотри… Самое лучшее оставил…" — хмыкнула взяв сочный кусок мяса, и замерла, когда его выхватили прямо из палочек листком салата.

Тангир завернул мясо и протянул мне со словами:

— Попробуй так.

— Не вижу разницы, — съязвила, забрав мясо из рук Тангира.

— Увидишь, — парировал парень, а я с ощутила как на языке заиграл контраст свежести салата и горьковато-соленый привкус тушеного мяса.

— И правда необычно, — хмыкнула, и тут же получила тарелку с листьями прямо под нос.

— Вы знаете что значит этот знак? — вдруг подал голос Лей, а мы с психом замерли, смотря на изображение клейма.

— Мистер Фэнь, я пришла сюда спросить это у вас, а не отвечать на ваши вопросы, — парировала прожевав новый кусок мяса, на что получила обескураживающий ответ, который слышала уже от Тангира.

— Вы знаете легенду о демоне и его ангеле?

— И вы туда же? — я сложила руки на груди, на что Лей покачал головой и продолжил:

— Если у Изабель было точно такое же клеймо, то всё сходится до единой детали. И то, как она появилась в жизни Мая, совершенно не случайно.

- Всё связано с Клеткой? Я правильно понимаю? — задал вопрос Тангир, на что Лей тут же ответил:

— Правильно. Если чокнутый старик постоянно твердил об этом каждому бойцу, то уверен таких клейменных девочек было много. И скорее всего Изабель подослали к Маю на просто так, а с некой целью, сделав из неё ту самую жертву — непорочного ангела, которого сломали, и которого нужно срочно спасать, чем этот идиот и занимался, пока не появилась Грета. Именно она смешала все карты в их колоде и фактически помешала им осуществить свой план.

— А я вот напротив, думаю, что им как раз всё удалось, — Тангир развалился на диване и закинув руку на его спинку, продолжил, — Их целью был бизнес Сандерса. И с помощью Мая и Греты им удалось добиться того, чтобы убрать конкурента. Хён получил женщину, осуществляя месть за совершенно другую, но при этом развалил всё, что создал ублюдок торгующий наркотой. Однако тем самым, Май и сам помог намного большей твари получить желаемое. Чистый от конкурентов рынок и рецепт новой раскрученой дури.

Хмыкнув, должна была признать, что псих отнюдь не дурак, и явно пользуется мозгами по назначению. Однако оставалась масса вопросов, которые касались напрямую именно Изабель. Очевидным было одно — девушек вербовали, либо искали в местах связанных с религией. Естественно, туда будут ходить не только обычные женщины, но и приводить своих дочерей. А церкви тем и отличались, что туда не грешники ходили, а зачастую как раз те люди, которые действительно верили, что грешны, но на деле не сделали ничего такого за что их можно порицать, как убийц или насильников. Вряд ли последние будут посещать храм с целью замолить грешки. Они пойдут другим путем — создадут из церкви свой грязный клоповник, коверкая и используя веру людей и религию, как свой личный инструмент.

Однако своё клеймо я получила совершенно не в церкви. А значит, не всюду эта схема работает именно так. И слова Барбары из дневника о том, что Клетка не одна, заставили меня сжаться и ощутить необъяснимую дрожь, понимая, что я одна из таких же девушек. Но Шавкат не получил желаемое. Вернее даже то, кем я была и где находилась в плену, совершенно не сходилось с тем, что происходило сейчас.

"Только клеймо…" — прозвучало в мыслях, когда мы снова сели в машину, попрощавшись с радушно встретившим нас хозяином Чайнатауна. А в том, что этот человек держал этот район и кварталы, у меня не осталось сомнений совсем.

Совершенно, поскольку я хорошо рассмотрела того, кто сидел передо мной больше часа. Мужчина играл множество ролей, однако одна просматривалась слишком явно, показывая кто такой Лю Фэнь на самом деле — хитрый змей, способный заболтать, очаровать и лишить свою жертву бдительности за считанные минуты. Если бы перед ним сидела не я, девушка уже давно бы превратилась в застенчивую дуру, не способную сопротивляться его хитрому ядовитому обаянию, скрытому под маской сарказма.

— Едем в пансионат пастора, — я пристегнулась и проследила за тем, как Тангир заводит машину и сдает назад.

— Уверен, мне там очень понравится, — язвительно произнес парень и посмотрел на меня, — У арабов нет легенд про ангелов, Куколка, — внезапно перевел тему Тангир, заставив меня ощутить злость, — Опять хмуришься, — так же неожиданно прошептал, — Когда ты так делаешь, становишься похожей на куклу, выточенную их камня, Моника. Не делай так…

Я вскинула брови, однако Тангир резко нажал на газ, и машина тронулась с места быстро покидая парковку в переулке.

— Я уничтожил твою цацку, поэтому расслабься и просто смотри, что будет дальше, — он стал ухмыляться, как зверь, а я закатила глаза и ответила:

— Ты слишком много мнишь о себе, Тангир! Шавкат…

— Повтори! — Тангир перебил меня грубо и неожиданно, таким голосом, от которого даже я вздрогнула.

— Что повторить? — скривилась, смотря на него как на идиота.

— Повтори имя ублюдка! Значит, вы агент Эйс хорошо осведомлены кто за вами гоняется, как за сбежавшей персидской принцессой из-под венца?

Я шумно вдохнула побольше воздуха, понимая, что псих так просто от меня не отстанет. Мне придется рано или поздно рассказать ему.

— Шавкат Ибн Рашид, — ответила ровным тоном и отвернулась к окну.

— Он тебя трогал? — прозвучал следующий вопрос, от чего я вообще впала в бешенство.

— Заключённый Чжи Тангир! Вас это совершенно не должно касаться! Вы не должны задавать никаких лишних вопросов во время проведения расследования! В противном случае…

— Отправишь меня на стул?

Я чуть не задохнулась и проглотила свою приготовленную отповедь, когда Тангир это произнес, а потом продолжил:

— Давай, Моника. Я уже труп. Просто кусок мяса, который стремится угнаться за старухой с косой. Вот только моя старуха, вовсе не древний скелет со сгнившей плотью, — он выехал на мост и стал набирать скорость, смотря мне в глаза, — Хочешь?! Хочешь увидеть прямо сейчас мой вход в чистилище? Свой ты мне чуть не показала! — скорость становилась всё больше, а Тангир начал вилять между машинами, лишь изредка поглядывая на дорогу.

— Давай!!! — рыкнул, — Давай, Куколка, прямо сейчас я покажу тебе свою смерть! Она тебе понравится! Особенно её белая окровавленная тряпка вместо одежды, из которой сочится кровь! Познакомлю вас, и ты поймёшь, чего мне стоит только прикоснуться к другой женщине так, как я это сделал с тобой! Хочешь?

— Ты больной! Сбавь обороты! — я попыталась схватиться за руль, но Тангир посмотрел на меня таким взглядом, словно это я его смерть.

В глазах парня застыли слезы, белки пошли красными прожилками капилляров, а зрачки закрыли всю радужку, превращая глаза в провалы, которые вселили какой-то непонятный ужас. Стало страшно, потом холодно, но только вспомнив слова парня, я будто в пустыню попала. В ту самую, которую ненавидела всей душой.

— Я никого не целовал три сраных года, Моника. И если уж так случилось, бл***, что я это сделал с тобой, то будь добра, ответь мне на один вопрос! ОН тебя трогал?! Или нет?!

Мы неслись по дороге на совершенно бешеной скорости, однако видимо нам было плевать на подобное, потому что я впервые видела в глазах мужчины слезы. Ни разу в своей жизни мне не доводилось видеть настоящие мужские слезы. Однако сейчас это были именно они.

— Отвечай, Моника! — гортанно пробасил Тангир, а я прошептала:

— Нет… Но меня трогали достаточно тварей и без него.

Он промолчал, лишь сжав губы в тонкую линию, а потом плавно нажал на тормоз и стал следить за дорогой, пока не произнес:

— Хочу курить… Дико. Подкури мне, Куколка.

Я сглотнула и сбросив с себя совершенно дурацкое чувство нереальности происходящего, достала пачку и подкурив протянула Тангиру. Он замер на моей руке взглядом, и только потом забрал сигарету.

В моей голове будто на повторе звучали его слова, а в том, что парень мог действительно специально врезаться в любой столб или сбросить машину с моста, была уверена на все сто. Теперь этот человек показал мне реальное безумие, однако я не могла понять почему причиной стала я.

Тангир не врал, когда это говорил. Так играть не умеет никто. А значит эти слова искренние, и от этого ещё паршивее, потому что мне понравилось…

Наконец-то, после нескольких дней до меня дошло, что мне безумно понравилась близость с этим человеком. Настолько, что я специально закрылась в себе, чтобы не принимать это всерьез, чтобы превратить всё просто в чушь. Чтобы не разбираться в себе ещё и с этим, покуда внутри итак полный бардак.

Я отвернулась к окну и решила молча доехать до пансионата и даже рта не раскрывать, потому что внутри бурлили противоречия. С одной стороны, мне нравилось как я дико его хотела, а с другой стороны это настолько бесило, что появлялось желание просто прибить Тангира. Взять его цепь и отхлыстать, чтобы он прекратил прикасаться ко мне так, как начал сейчас. Потому что это возвращало в ту ночь, когда запах леса и его тела въелся мне словно в кожу.

Я не могла никак забыть и убить в себе воспоминание резких движений, которые приносили дикое удовольствие, на грани безумия. Сильно, жарко, глубоко и настолько ярко, что в моей голове до сих пор жила картина того, как я цеплялась за каменные мышцы на его плечах, а прохлада леса и свежесть приносили ещё больший кайф от тех ощущений.

Потому что я будто ожила и дышала так, словно не умела этого вовсе. Словно не знала, как это делать вдох полной грудью.

"Проклятье!" — чертыхнулась и разозлилась ещё больше.

— Бред какой-то… — зло вырвалось из горла, когда мы проезжали заправку, на которой находился небольшой маркет.

За ней начинался поворот на шоссе, которое вело в тот самый городок, где выросли Делакруз. Тангир сбросил скорость до минимума, и мы стали осматриваться в поисках часовни. Как только заметили кирпичную кладку из рыжего камня, переглянулись, и парень свернул в сторону небольшой узкой дороги между двухэтажными зданиями баров, швейной мастерской и ещё кучи лотков.

— Это он, — сказал Тангир, набирая скорость и подъезжая к парковке у ворот пансионата.

Мы вышли из машины, и осмотрелись снова. Местные жители тут же бросили в нашу сторону заинтересованные взгляды, пока мы шли ко входу на территорию пансионата. Люди проходили мимо и оборачивались, следя за тем, куда именно мы приехали, и к кому.

Войдя во двор, я сразу обратила внимание на то, что проповедь закончилась и пастор провожал всех прихожан, стоя лично у выхода. Мужчина в обычных джинсах и белой рубашке неожиданно перевел взгляд на нас, и что-то отвечая женщине, развернулся и медленно вошёл обратно в храм.

— Что это за секта? — прозвучал голос Тангира, а я лишь посмотрела на крест, который венчал купол часовни.

— Сейчас узнаем, — ответила и пошла в сторону ступеней.

Мы поднимались наверх, а люди потоком спускались вниз, продолжая разглядывать нас. Тангир с усмешкой встречал каждый взгляд, и только когда мы вошли в уже совершенно пустое помещение, именно он заметил стол со стопкой черных тетрадей.

— А вот и они, — ехидно прошептал и протянул мне тетрадь, — Хотите облегчить душу? Я отпущу все ваши грехи, агашши…

— А у вас есть на это право данное небесами? — прозвучал голос пастора Абрахамса, который стоял всё это время у сцены, и отправив своего помощника, повернулся к нам.

— Нет, святой отец, у меня права такого. Как нет его и у вас, потому что вы не отец, и тем более не святой, — ответил Тангир, даже не повернувшись в сторону пастора, а продолжая рассматривать тетради на столе.

— Зачем вы пришли? — мужчина стал смотреть в одну точку мне за спину, чем вызвал ещё больше вопросов, потому я не стала ждать и спросила то, что меня интересовало:

— Вы были наставником Изабель Делакруз?

— Да, это дитя ушло в лучший мир в моих стенах, мисс, — ответил мужчина.

— В лучший мир? Это где, святой отец? — Тангир продолжал водить пальцами по столешнице, медленно двигаясь вдоль стола, — Вы бы рассказали грешнику, как туда попасть. А то всё не терпится сдохнуть и увидеть, где это лучшее.

— Ты пропитан ненавистью, мальчик, — тепло и спокойно произнес мужчина, — Из тебя сочится это чувство, но ты не можешь контролировать такую силу. Судьба даровала тебе её, но не научила с ней обращаться.

От холодного колючего хохота Тангира, мужчина замер, однако я оборвала этот акт проявления нового безумия психа и достала значок.

— Меня зовут Моника Эйс. Я агент федерального бюро расследований штата Нью-Йорк. Вы же слышали о том, что произошло в нескольких часовнях в нашем штате. Эту новость трижды освещали в новостях, а вы один из пасторов протестантов. Именно той ветви, которая попала под удар преступника. Я пришла спросить вас…

— Есть очень старое придание, агент Эйс, — пастор настоятель перебил спокойным тоном, осмотрев сперва меня, а потом цепко и колюче зацепился взглядом за Тангира.

Мужчина продолжал молчать, и будто смотрел сквозь нас, но я то хорошо видела, что он далеко не слепой, и умело отыгрывает свою роль.

— Ближе к делу, святой отец. Вы начинаете утомлять, — пробасил Тангир, и развернув один из стульев, пихнул в мою сторону, — Куколка, лучше сядь. Уверен нас ждёт увлекательная трехчасовая проповедь о том, как важно верить.

— А ты утратил свою веру, мальчик? — старик тут же со смешком парировал.

— Скажем так, святой отец — я вообще перестал верить во что либо, что говорят такие же мешки с мясом и потрохами, как я. Вы ничем не отличаетесь от меня. Так почему решили, что ваши слова более вески, нежели мои?

— Тангир! — я осекла его, и вырвала из рук стул, сев и кивнув на соседний, — Пастор Абрахамс, я не пришла сюда слушать сказки, которые сочинили люди. Мне нужны конкретные ответы на конкретные вопросы о том, что произошло в стенах вашего пансионата почти восемь лет назад! Вы же понимаете, что подобное происшествие может быть напрямую связано с тем, что происходит сейчас?

— Демон явился за своим ангелом, — улыбнулся пастор, а я скривилась, однако с пониманием выдохнула и решила не перебивать старика, будучи уже полностью согласной с Тангиром.

— Мы все во внимание, святой отец! Начинайте вашу проповедь, — Тангир расстегнул пальто и нагло уселся на стул, раздвинув ноги и опираясь локтями о колени, — Валяйте, что там с ангелом и зачем он демону.

"В точности то же самое о чем мы говорили в лапшичной китайца. Однако я понять не могу, какой больной решил романтизировать убийства, работорговлю и проституцию таким совершенно низменным, противным и просто кощунственным методом!"

— Для спасения, мальчик. Ангел предназначен демону для того, чтобы спасти его. Именно так гласит легенда: "И обрушил Господь предателей на земли людские. Отдал им в руки саму скверну, прокляв и наделив силой искушать, но не получать забвения в воле Господней. Однако один из ангелов падших, утративших крылья, рыдал семь дней и семь ночей, пока к нему не подошёл человек. Молодая девушка, своими нежными руками собрала каждый окровавленный кусок оперения и возложила к ногам демона, с просьбой не вызывать мор и чуму в доме её. Не кликать беду, и спуститься обратно в Бездну, или взлететь на небеса. Демон не мог понять языка человеческого, его затопила агония, боль и ярость. Глаза затмила обида и гнев, которые породили страшную жестокость. Он убил своего ангела, а свидетелем тому стала луна…"

— …И бросил токэбби*(демон) деву свою в пучину моря глубокого, и обратилась она в чоньё гвишин *(призрак девственницы), унося всю боль его в соленые воды морские.

Старик замер и медленно перевел взгляд на Тангира, который сжимал в руке конец серебристого наконечника кнута, играя с ним и неотрывно смотря только на острие.

— Как это связано с Изабель Делакруз и Майклом Ли? Вы ведь о нём говорите, когда упоминаете, что демон пришел спасти своего ангела.

— Да, мальчик. Вот только у этого демона ангелов было двое. И одну из сестер выбрали именно для него, — закончил пастор и поднялся.

— Не так быстро, — я остановила мужчину, осмотрев старика с ног и до головы, — А вы откуда об этом знаете, святой отец?

— Потому что Изабель пришла ко мне уже с клеймом, мисс Эйс. Рисунком, который я поклялся больше никогда не видеть в своей жизни, но он опять нашел меня. Снова, потому что обе девочки, были результатом любви того самого демона и его ангела.

Мы с Тагниром замерли, а следом я задала вопрос, который был совершенно логичным:

— То есть настоящая мать сестер Делакруз…

— Клейменый ангел, демон которого погиб. Он исчез или бросил её, агент Эйс. А она пришла ко мне в пансионат уже почти на грани жизни и смерти. Я пытался выходить её, но девушка сбежала и бросила детей прямо у входа в храм. Следом их удочерили местные жители.

"Это какое-то безумие… Сколько тогда лет это происходит? И как? Почему никто не остановил это зверство?"

— Вы обязаны рассказать мне всё что знаете, а я вижу, что знаете вы многое! — я поднялась и посмотрела в глаза старику, который только прошептал, с горечью улыбаясь:

— Уходите! Ради всего святого, девочка, бегите!

С этими словами пастора я поняла, что в помещении церкви кто-то есть.

— Они ждали нас! — гортанно оскалился Тангир, продолжая сидеть на стуле.

— Он не даст мне ничего сказать, даже если я захочу… Он уже здесь и вы его зна…

Пастор не успел договорить, потому что прозвучал первый выстрел. Старик начал падать, а из его лба побежала кровь. За вторым резким звуком, который прошил воздух, своим телом меня накрыл Тангир и мы полетели на пол уже вместе.

Всего секунды взгляда в его лицо мне хватило, чтобы понять, что он ранен. Глаза парня стали походить на зеркала, в которых отражалось моё испуганное лицо.

— Тангир!!! — я схватила его за пальто, однако он только сильнее скривился, закусив нижнюю губу и пытаясь сдержать боль так, что кожа побелела.

— Тангир!!! — я попыталась отпихнуть его, но ненормальный держал меня мертвой хваткой, пока не поднялся, как кошка в прыжке, а по воздуху не полетела цепь его кнута, которая только успела облизать куртку того, кто стоял за одной из колон, а потом выпрыгнул прямо в одно из окон в самом углу помещения.

— Тва-а-а-арь… — Тангир зашипел, настолько безумно оскалившись, что я опомнилась тут же, но не успела схватиться даже за сотовый.

Всё потому что увидела, как Тангир шипя, почти упал, но сумел устоять, опустившись на одно колено и держась за живот справа. Он выдохнул ещё несколько раз, и на моих глазах начал терять сознание. Всего одного вдоха мне хватило, чтобы подняться и схватить его, не позволив упасть.

Я встала на колени и стала трясти парня в своих руках, пока не поняла, что на моей правой руке кровь, а под самим Тангиром её уже целая лужа.

Всё поплыло перед глазами и замедлилось, но я смогла взять себя в руки мгновенно, и выхватить сотовый, набирая номер службы спасения.

— Диспетчер службы "девять один один"! Слушаю вас!

— Перестрелка на территории пансионата пастора Абрахамса! Пришлите неотложку, здесь два пострадавших с огнестрельными ранениями! Быстрее, пожалуйста! Один из них… преклонного возраста и скорее всего мёртв, — я посмотрела на лицо Тангира, голова которого лежала на моих коленях, и запнулась.

Голос встал в горле, а все звуки исчезли. Только взгляд на его лицо, на закрытые глаза, на спадающие на лоб пряди волос, которые прикрывали собой капли проступившего пота…

"Больной придурок!" — прозвучало в голове, а в динамике голос диспетчера:

— Мэм? Мэм, с вами всё в порядке? Вы не ранены? Патруль выехал! Неотложная помощь будет у вас через две минуты!

— Да… — сглотнула комок в горле, бережно придерживая Тангира, но с тем сжимая так, словно хватка моих рук мертвая, цепкая и может причинить ему боль, если бы он был в сознании, — …Хорошо.

— С ВАМИ всё в порядке, мэм? Вы не ранены?

— Нет… — прошептала холодным мёртвым тоном, а потом уверенно ответила, — Я детектив федерального бюро. Со мной всё в порядке.

Нажала на отбой, бросив телефон на пол, и медленно опустила руку на шею Тангира, пытаясь даже не думать, что он мертв.

Однако его пульс бился под моими пальцами ровно и гулко, а я не убирала их пока не услышала голос медиков над своей головой.

— Тебе не идет этот костюм, милый!

Я повернулся на голос Ми Ран, и застёгивая запонки на рукавах рубашки, только ухмыльнулся. Она выглядела очень нежно в светлом платье, которое переливалось при каждом её движении.

— Почему? — задал вопрос приподняв бровь, и сложил руки на груди.

Ми Ран нахмурилась, как маленький ребёнок, а потом и вовсе прикусила губу с такой досадой, словно я решил идти в ресторан голый.

— Что не так, котенок?! — я прыснул со смешном, продолжая следить за тем, как она осматривает мой вид, и дуется ещё больше.

— Ты слишком красивый! Настолько, что половина моих подруг из Пусана, начнут бегать по залу с сотовыми, чтобы сделать снимок с тобой, как с айдолом.

Я честно не сдержался и заливисто рассмеялся, а потом неспешным шагом подошел к Ми Ран и заправил прядь её волос за ухо. Густые и шелковистые, они были уложены в волнистые локоны. Малышка замерла и поджала губы, пряча хитрую улыбку.

— Давай сделаем так, — я наклонился к её уху и зашептал, — Когда вернёмся обратно домой, снимешь это всё с меня и выбросишь. Или… Есть вариант ещё лучше.

Я заметил, как из-за проступившего румянца, Ми Ран опустила лицо совсем, но мужественно сдержала свои эмоции, и опять посмотрела прямо в глаза:

— Какой? — спросила, а я замер на том, как загорелся её взгляд.

— Я могу ходить по дому вообще голый. Такое твои подружки точно никогда не смогут ни увидеть… — я наклонился и накрыл нежные губы своими, — … ни сфотографировать, — прошептал и почувствовал как холод ударил прямо в спину.

Настолько холодное прикосновение руки Ми Ран, заставило нахмуриться. Оно прямо вынудило отойти и откинуть руку, которую я не хотел отпускать никогда. Горло обожгло таким же холодом. Схватился за него, нахмурившись и смотря на то, как Ми Ран стоит, будто застывшая статуя. Она не двигается, не дышит, а замерла в том положении, в котором я её оттолкнул. Всё вокруг будто замерло, как и её взгляд и улыбка.

Передо мной встала картина остановившегося времени, а я задыхался холодом, который выжигал тело будто изнутри. Хватался за горло, пока чуть не упал спиной на стол, лишь в последний момент взявшись рукой за его край и устояв на ногах.

Глаза сами забегали взглядом по гардеробной нашей квартиры, стены которой быстро осыпались крошкой. Вернее разрушались не они, а картина того места, в котором я находился. Словно кто-то намеренно снимал верхний слой, чтобы показать что под ним.

А там… Там был ад. Тот самый, в котором Ми Ран неестественно подняла лицо так, словно её тело сломано, а все кости перебиты. Моя девочка опять резко повела головой, и послышался страшный хруст. Увидев, как стало стремительно меняться её лицо, я горько улыбнулся. Нежные и светлые черты гладкой кожи, теряли цвет и серели. Трескались, а из трещин, как из язв стал сочиться гной и кровь.

Я сделал глубокий вдох и пересиливая боль и холод опять выпрямился, спокойно произнося:

— Ты злишься? — тихо прошептал, а смерть ухмыльнулась, обнажив гнилые зубы, смотря глазами Ми Ран.

Она пошла, словно поломанная мумия в мою сторону, а я зажмурился, и ощутил как по моей щеке покатилась горячая слеза. От этой дорожки расползалось тепло, которое, как вода хлынуло вдоль тела и кожи, вернув в реальность именно в тот момент, когда сгнившие губы прикоснулись к моим. Я почувствовал и запах, и вкус, понимая, что был очень близко к ней.

"Я почти добился своего… Почти нашел путь к забвению…" — эхо моего голоса заставило медленно открыть глаза. Резкая боль от яркого света полоснула по ним, и вынудила зажмуриться опять.

В нос ударил запах цветов, а рядом, слева, что-то громко шумело и раздражало. Точно так же, как и ужасная сухость во рту. Такая, словно я дышал только через него. Мерзкий и липкий холодный пот, принес дискомфорт, словно я не мылся лет сто.

Однако смог снова открыть глаза, и хмурясь, поднял руку, чтобы прикрыть яркий свет от окна ладонью.

— Очухался? Значит, доктор не наврал Лею.

Как только я услышал этот голос, признаться, действительно удивился. Потому наверное, и плюнул на слабость и ломоту в теле, чтобы подняться в кровати чуть выше и хотя бы рассмотреть где находится Хён.

— Не обязательно было бросать жену в разгар медового месяца, чтобы посмотреть на мои гнилые кости, Нам Джун-ши, — перешёл на корейский, прохрипев севшим голосом, и только потом осмотрел затуманенным взглядом фигуру мужчины.

Хён сидел в кресле рядом с моей койкой, сложив руки на груди и наблюдая за беззвучно работающей на стене плазмой.

— Зачем ты здесь? — хрипло прошептал, когда понял что это палата, и очевидно Куколка меня спасла от смерти.

"Опять мне помешали сдохнуть по-геройски…" — хмыкнул со смешном в мыслях, а Хён произнёс:

— Лей сказал, что ты связался с ФБР, а теперь я в этом убедился, когда увидел весьма интересную госпожу, которая грела это кресло до меня. Но я не за этим приехал, сопляк.

Я скривился опять, услышав это сраное обращение, но тут же вскинул брови, когда перед моим носом вырос стакан с водой.

— В этот раз тебе повезло, Тангир, — пробасил Нам Джун, а я взял стакан из его рук, наблюдая за тем, как Хён поднялся, — Не знаю каким чудом, но пуля прошла на вылет не задев печень. Однако, это не отменяет того, что ты идиот, который гоняется за смертью. И насколько я понял, вас таких уже двое! Ты просил Лея узнать об этой женщине.

— И ты пришел рассказать мне о ней лично? — я выпил воды, и уже немного придя в себя, посмотрел на то, как от моей руки отходит трубка.

По ней двигается жидкость, а слева работают приборы. Но раздражал меня звук от увлажнителя воздуха.

— У меня рот сухой, а сопли прилипли к гортани так, что соскребать надо, — хохотнул, и ткнул пальцем в жужжащее недоразумение, — Эта херня не работает, Хён. Выруби, только электричество зря жрет и бесит.

— А ты я погляжу, не меняешься совсем? Юморист… — холодно отрезал Нам Джун и нажал на кнопку на приборе.

— А вы не ответили на мой вопрос, Нам Джун-ши. Что такого нашел Лю Фэнь, что вы лично примчались из Сеула, чтобы мне это озвучить? Это настолько важный документ, что вы изъявили желание зачитать его самостоятельно?

Нам Джун опустил лицо и хохотнул, но повел головой и ухмыляясь холодно ответил:

— Ты труп, если свяжешься с Шавкатом, сопляк. И на этот раз, твоя дорога в ад тебя нашла сама.

Только услышав это имя, я сразу ожил. Прошли озноб и ломота, перестала болеть голова, а рот наполнился слюной, от того, как по жилам побежал огонь. Каждая часть тела ощутила мою реакцию на имя этого ублюдка.

— Говорите, Хён! — прохрипел низким голосом, и посмотрел прямо в глаза мужчины.

Нам Джун приподнял лицо и осмотрев меня, задал неожиданный вопрос:

— Прежде чем я скажу, к кому ты привязан на поводок, ответь на несколько вопросов. Эта женщина действительно стоит смерти? Зачем ты хочешь знать, кто она? Насколько я понял, тебя привязали к ней из-за того, что мы устроили в Клетке! А значит, тебе просто нужно найти того, кто сжигает женщин с клеймом! Зачем тебе знать, кто на самом деле Моника Эйс, и как она связана с арабским принцем?

Мы продолжали смотреть в глаза друг другу, а я пытался и правда ответить на этот вопрос, но не нашел правильных слов, потому оскалился в ухмылке:

— Мне просто скучно. Тем более в моем послужном списке арабов ещё не было… Хотя… — я вспомнил тварей, которые трижды напали на нас, и хмыкнув продолжил, — Парочка обрезанных всё же есть.

Нам Джун скривился и холодным тоном отрезал так, что я действительно впечатлился:

— Шавкат Ибн Рашид один из десяти принцев, которые держат арабскую Клетку в Эль Аюне, сопляк! Ты понимаешь, кто этот человек? Мы не сможем его остановить, даже если решим умереть!

Я привстал и отпив ещё глоток воды, замер взглядом на больничной простыни, проигнорировав пламенную речь Хёна.

"Значит, дневник Барбары действительно подлинный и женщина в точности описала то, что происходит…"

— Клетка не одна, — произнес глухим голосом и поднял взгляд на Хёна.

— Нет, Тангир. Мы уничтожили только ту, о которой знали. По всей видимости ад размножился. И каждая из них находится в разных частях мира. Это как кошерное место для богачей и страждущих любителей острых ощущений. Такие твари готовы платить любые бабки, чтобы превратить свои желания в реальность. Для этого сделано всё, а конфиденциальность по всей видимости, как в швейцарском банке. Хочешь изнасиловать женщину — заплати нужные деньги и тебе предоставят то, что ты хочешь. Желаешь посмотреть, как кого-то убивают на ринге в Клетке, или раздирают пантеры либо тигры — опять заплати, а в подарок получишь ещё и дозу новой дури.

— Откуда ты узнал об этом? — я прищурился и продолжил, — Я просил просто найти информацию, а ты пришел лично, и уходишь от прямого ответа на вопрос: почему?

— Потому что я тебе должен, сопляк! — тихо и гортанно пробасил Нам Джун, — Я обязан тебе не только своей жизнью, но и жизнью своей женщины. Потому я пришел, и в последний раз, прежде чем ты узнаешь всё, прошу… — Хён замер, однако опять прожёг меня взглядом и закончил, — Остановись и не лезь в это. Я найду способ вытащить тебя из тюрьмы и привезу обратно домой. Будешь работать на меня, в зале. Легально. Наконец, начнёшь нормальную жизнь. Подумай, я предлагаю тебе не новую Клетку, парень. Я даю тебе свободу и новую жизнь. Просто живи.

Я читал в его взгляде решительность. Он действительно приехал за мной, а отсутствие Куколки рядом говорит только о том, что меня уже почти что освободили, и скорее всего на поруки такую тварь, как я, отдали именно Нам Джун-ши.

Мужчина продолжал смотреть на меня и ждать, однако даже спустя несколько долгих минут, не услышав положительного ответа, подошёл к креслу, и взяв пальто в руки, вытащил из него сотовый.

Так же молча, Хён положил телефон мне на колени, а сверху наши с Ми Ран обручальные кольца на цепочке. Вид украшений заставил окаменеть, а потом медленно поднять голову вверх.

— Ты сделал свой выбор, Тангир, — глухо произнес Джун, смотря на кольца, — Только вот, была бы она рада этому? Ты уверен, что твоя жена обрадовалась бы твоему стремлению умереть?

— Нам Джун!! — я гортанно пробасил и посмотрел на мужчину исподлобья, однако он только схватил меня за больничную рубашку, медленно свернув ткань в руке и холодно отчеканив:

— Подумай, Тангир! Хорошо подумай, прежде чем ввязаться в это. Потому что если подобное только ради того, чтобы сдохнуть, Моника погибнет. Она попадет обратно туда, откуда еле сбежала, парень! Поэтому, мой тебе совет! — Джун наклонился прямо к моему лицу и прошептал, — Найди причину весомее стремления воссоединиться со своей женой. Поскольку, чтобы спасти другую женщину, тебе придется назвать её своей.

— Кого и что называть своим, я буду решать САМ! — сжав челюсть до хруста, откинул руку Нам Джуна, который только кивнул и скривился со словами:

— Несомненно. Кто бы сомневался в твоей адекватности! — он надел пальто и посмотрел на сотовый, — Когда ознакомишься, аппарат уничтожишь. В конверте на тумбе кредитка с деньгами, которые тебе понадобятся в Марокко. А рано или поздно, ты там окажешься. И ещё…

Я продолжал холодно и с надменным смешком следить за мужчиной, пока он буравил меня хмурым взглядом.

— Вне зависимости, будешь ты мертвым или живым, я приеду за тобой снова, Тангир.

Я натурально замер и прожег взглядом мужчину, который смотрел на меня уже совершенно иначе:

— Почему? За что такое отношение к подобной твари, как я? — тихо и на низких тонах спросил, а Хён усмехнулся и ровно ответил:

— Я тоже решаю сам, что и кого называть своим. А своих людей, сопляк, я не брошу даже если сдохну. Запомни это, и постарайся выжить. Ты мне нужен.

Более он ничего не сказал, а я просто проводил его молча. Смотрел на то, как фигура в черном пальто скрылась за дверью палаты, а в её окне показалась другая. Естественно никто не отменял конвоя, который должен был вести присмотр за мной.

Я взял в руку цепочку и лишь слегка продел на пальцы наши с Ми Ран кольца. Её сожгли. Тело кремировали, а я не хотел чтобы в огне уничтожили не только мою любовь, но и то, что связало нас навсегда.

Смешно осознавать, что с самого детства я мечтал найти одного человека. Уже тогда наблюдая за тем, как отец выхаживал больную мать, как он трепетно любил её, я хотел такой же любви. И понимал, что подобное получить очень сложно. Однако, когда аппа умер через два года после кончины омма, Тангир увидел и цену такой любви. Если уходит один, за ним последует и другой, сгорая от тоски и боли утраты. Потому что такие люди предназначены друг другу не простой жизнью. Их связывает небо.

Продолжая крутить кольца на пальцах, я вспомнил Монику, и то, что проснулось во мне тогда в машине, прежде чем я должен был действительно умереть. Отчётливо услышал собственные слова, брошенные ей в лицо в таком гневе, что я совершенно отпустил контроль.

Лишь услышав имя ублюдка, лишь осознав, что и она знает кто он, меня накрыла такая ярость, что захотелось реально разнести тачку о какой-то ближайший столб, чтобы убить то, что заскребло в груди и будто раздирало её.

"Ярость и ревность… Но не моя… А чудовища, которое жило внутри, закованное в такие же серебряные цепи, похожие на мой кнут…" — с этими мыслями, я схватил сотовый, который оставил Хён и разблокировал его.

Аппарат был пуст и чист. В нём не было ничего, кроме десятка текстовых документов и звукозаписей со снимками. Как Лей достал это, я не знал, однако понимал — за то, чтобы отыскать и получить копии материалов ФБР, они отдали немаленькие деньги.

Проведя по экрану опять, я запустил первую запись и приложил сотовый к уху.

"- Как вас зовут и сколько вам лет, мисс?

— Невена…" — прозвучал тихий и мягкий шепот с дрожью, который заставил замереть всем телом, — " Меня зовут Невена Мароди. Мне… Мне девятнадцать…

— Как вы оказались в городе Эль Аюн в Марокко? Вы помните, как туда попали?

— Да… Это было больше десяти лет назад. Меня украли и перевезли кораблями по морю. Я не помню всего отчётливо. Но знаю, что меня продали, сэр. Со мной было много девушек и женщин. Я не знала куда мы плывём, а та женщина сказала, что нас увозят в безопасное место. Как беженцев. Но… Нас привезли в ещё худший ад.

— Что вы помните о том, где находились?

— Что я помню?"

Она сказала это издав смешок, сквозь слёзы, а я словно себя в этом узнал, будто это был мой собственный ответ на вопрос о моей боли, а не её.

"- Я помню многое, сэр. Помню каменные стены, на которых висели дорогие гобелены и ковры на каждой поверхности. Кубки и приборы из чистого золота. Красивых танцовщиц, скрывающих свои синяки и порезы пудрой и косметикой. Помню запах кальянов, сперва пьянящий, но после нескольких часов пребывания в таком помещении становилось тошно и плохо. Помню, как мужчины ели и пили, а женщины замотанные в черные тряпки прислуживали им, не смея и рта раскрыть. Но это не было чем-то естественным, как в доме моей хозяйки, которая была старшей женой. Нет… Когда я выросла, увидела настоящий ад, сэр. Место, в котором меня насиловали, избивая и делая со мной всё, что хотели и как хотели…"

От этого голоса, который был совершенно не похож на голос женщины, которую я знал, у меня по коже пробежал зуд, а волосы на голове встали дыбом сами по себе. Появилось желание выдернуть нахер все эти проводки и найти её. Убедиться, что псов этого ублюдка рядом с ней нет.

Я зверел с каждым произнесенным ею словом так, что приборы за моей спиной пищали как бешеные, и это раздражало ещё больше. Пот проступал градом на теле, а в боку так закололо, что чуть не задохнулся от боли, но сжал зубы и продолжил слушать рассказ о том невообразимом ужасе, который пережила эта женщина. Пережила, выжила, и стала не менее сильной, чем я.

Еле дослушав запись допроса Моники, я открыл и другие файлы, в которых были и её фото в том возрасте, и описания места, из которого её выкрали опять. Невообразимо, но солдаты даже забрать на законных основаниях никого не могли. Эти люди действительно были куплены, как скот: без документов, без имён, без прошлого.

Долго думал, что делать с тем, что узнал о ней, как и о том, как дальше закрывать глаза на то, насколько привязался к ней. Ведь не маленький же подросток и понимал, чем именно меня взяла эта женщина. Нет, не красивым выточенным лицом, не тем насколько она была похожа на меня, и даже не тем, что боль наша была словно зеркальным отражением друг друга.

Меня добила Невена. Девочка, которая осипшим и севшим голосом, улыбалась сквозь слёзы, рассказывая как её насиловали, как заставляли и вынуждали, а потом приносили горы подарков на подносах, чтобы в следующий раз делать ей ещё больнее, издеваться ещё изощрённее, ломать и калечить, осыпая цацками. Вещи… Драгоценности и бабки взамен за боль, за унижение и за страх, который она испытывала.

Я ненавидел баб, которых можно было купить за цацку. Это пустые материалистки, в душе которых есть только слово "деньги", достаток, а остальное чушь для сказочниц… Именно они не понимали цены настоящей боли, когда тебя продают, а покупают снова и снова за эти самые деньги и цацки.

Я видел подобное в доме Тумэра. У этого старика была не одна шлюха, которая брала в рот его старый хрен только потому что хотела красиво жить и стать царицей над богатством твари, привязав его своим телом. Нас этим не привязать, потому что тел и умелиц полно… Есть нечто намного ценнее плотского. И жаль, что никто из этих пустых дур, позволяющих себя избивать и трахать этого не понимал. Они смотрели на девушку, которая единственная смогла попросить о помощи искренне, как на тварь, предавшую их священный хрен с горой золотых слитков и денег.

Однако сейчас…

Именно Невена заставила замереть Тангира, но внутри поднялось моё чудовище. Я чувствовал себя точно так же, как в первый раз, когда убил родного брата Дже Мина. Холодная и спокойная ярость, как острие ножа, или прикосновение моего кнута к запястью, как уверенность, что пойду до конца. Пусть сдохну, но дойду. Пусть меня не станет, и это будет моей платой за жизни, которые я отобрал пока шёл к своей цели.

Защита Моники за эту неделю, пока я находился в больнице, стала моим выбором, на пути к тому чтобы такая тварь как я, опять стала человеком. Ведь чтобы искупить смерть, надо заплатить смертью. Чтобы я мог спокойно сдохнуть, должен знать, что в ад войду не грязным убийцей, а человеком, который пришел гореть за собственный выбор и то, что сотворил.

А моим выбором стала Невена, и я как мальчишка опять ухватился за это чувство, которое позволило мне ожить снова. Разрешило ощутить себя значимым опять. Стать нужным кому-то…

— Жаль, что этот шарик сам не выбирает, кого носить на себе, — горько усмехнулся, поправляя повязку на животе, и аккуратно надевая рубашку.

Она не пришла и к выписке, а значит, я должен найти её сам. Раз она похожа на меня, значит всё закономерно. Моника не вернулась бы, после того, что случилось со мной. Не пришла она и потому, что считала себя виновной в том, что я чуть не умер.

"Почему раньше не заметил этого сходства?" — я накинул на плечи пальто, и только следом вышел из уборной, чтобы действительно удивиться.

— Я думал, ты не приедешь, а конвой наконец отвезёт меня в место по назначению, — наигранно живо произнес, и с улыбкой, которая скрывала то, что я знал, посмотрел на женщину.

Моника стояла у тумбы, рядом с койкой, перебирая между пальцами лепестки белых роз. Цветы даже за неделю не завяли.

— Твой дружок очень романтичным мужчиной оказался. Веник в палату к мужику не каждый принесет.

Голос спокойный, спина ровная, а под курткой видна кобура с пистолетами. Волосы, как и всегда еле доходят до плеча и вьются волнами от природы. А черный и смолянистый цвет только сильнее контрастирует с невозможно бледной кожей.

— Зачем вернулась? — сложил руки на груди, и продолжил пристальный осмотр, понимая, что помимо одного чувства, вернулось другое — желание. Дикое и настолько животное, словно я и сам зверь. Хотелось вдыхать запах, прикасаться и вгрызаться ртом в её тело опять. Жрать каждую часть, чтобы снова утолить хоть часть голода.

У мужчин разное отношение к женщине, и это факт. Одну они спокойно могут поиметь, просто потому что хотят, а она не против. Другую не станут трогать, как экспонат, смотря на то, насколько она красива, и такое как раз было присуще моим соплеменникам. Третья станет чем-то слишком важным, чтобы брать её как товарную шлюху. А вот четвертая… Такая станет, как бомба в твоей голове, потому что соединит всё в себе, и ты как дебил, будешь стоять и не знать как к ней подойти: схватить и впиться в губы, как голодный дегенерат, либо подойти и нежно поцеловать, ощутив только урчание этого голода внутри, растягивая момент удовольствия не на пару минут животного, а на несколько часов чего-то человеческого.

"А здесь приговор…" — я наклонил голову на бок, а Моника повернулась и посмотрела прямо в мои глаза, — "Хочется и того, и другого. Попеременно и с особым подходом к этому делу…"

— Ладно, отвечать ты не хочешь… — я прошёлся по её фигуре взглядом, и пошел прямо на Монику.

Куколка напряглась выпрямившись, и нахмурилась, не ожидая того что я сделаю. Потому и замерла, как столб, когда мои пальцы утонули в её волосах, а губы накрыли мягкие половины с такой нежностью, с которой эта срань копилась во мне годами. Как снежный ком, она накапливалась на вершине, а теперь повалила в сторону этой женщины, как ледяной ураган.

И мне это нравилось, потому что ласка перерастала в чертов жар. Снег таял, а из его стены, прорвались языки пламени. Так я видел то, с какой скоростью нагрелись наши губы, и насколько влажным и глубоким стал настоящий поцелуй. Такой, о котором я забыл уже напрочь. Считал, что не в состоянии больше никого так плавно и с такой силой доводить до исступления в своих руках. Думал, что никогда больше не услышу настоящий стон из губ женщины, которая чувствует, а не пустой куклы, которая только хочет и которую можно просто взять.

Сейчас я не брал, сейчас я отдавал, и делал это настолько жадно, словно и сам высыхал изнутри. Руками сжимал её затылок и плечи, прижимая к себе. Губами двигался так, словно пил с её губ, а языком только сильнее толкался во влажный рот, чтобы поймать такое же нетерпеливое движение в ответ. В такт с моим, рядом со мной, вместе…

Всё стучало вокруг, словно я не ощущал пространства совсем, а слышал только гул собственной крови в голове и дыхание напротив. Горячее и голодное.

Моника отвечала, откинула полы моего пальто и поползла жадным движением вдоль спины руками, цепляя пальцами мою рубашку, будто в попытке содрать её к херам и провести по коже ладонями.

Она дышала глубоко, жарко и с голодом, точно так же как и тогда, ловила моё дыхание и слизывала мою влагу со своих губ.

"Если ты хочешь спасти её, тебе придется забыть о стремлении воссоединиться со своей женой, и назвать эту женщину своей…" — голос Нам Джуна заставил опомниться и разорвать поцелуй.

Дыхание вырывалось изо рта рывками, пока на меня смотрели совершенно ошарашенные глаза. Огромные, не верящие, испуганные, а в конце всё это обратилось в злость.

— Я тебя предупреждала, Тангир… — низкое женское рычание, вынудило сжать Монику только сильнее и хрипло прошептать:

— Ты где шлялась всю неделю, зная какая тварь таскается за тобой, и не одна?! А, Куколка?

Она сцепила челюсть так, словно я её довел. И это мне опять дико понравилось. Этот взгляд, словно меня и разорвать готовы, и наброситься, но пока не решили чего больше хотят.

— Потом съездишь мне по роже, Моника, — ответил холодным шепотом, смотря на её губы, которые опять вернули нормальную форму, а Куколка расслабилась.

— Я же вижу, что ты что-то нашла. А раз не сбежала после моего геройского поступка, значит я вам ещё нужен. Или… — посмотрел ей в глаза и с ухмылкой задал вопрос, — Или есть другая причина, Куколка?

— Есть… — она хищно ухмыльнулась и провела ладонью по моей щеке, заставив замереть от того насколько это было неожиданно теплое прикосновение, — Смертоубийство одного идиота, который лезет под пули, считая что бессмертный мститель. Придурка, который не ценит ни свою жизнь, ни отношение других людей к этой самой его жизни. Дебила, который решил, что он имеет право так расточительно распоряжаться своим существованием. Полудурка, который сначала…

— Что… сначала? — я схватил её ладонь своей, и сжал ухмыляясь не менее ехидно в ответ.

— Сначала чинит машину, а потом ломает всё. Я к кому за помощью приду, когда моя колымага опять сдохнет, дебил ты…

Моника вздрогнула в моих руках, но продолжала холодно улыбаться. Лицо излучало издёвку, будто на него была натянута безразличная маска, но не глаза. В них стояли слезы, а сама Куколка сдерживала дрожь.

— Госпожа испугалась что автомеханик откинет копыта? — прошептал и наклонился, прислоняясь к её макушке лбом.

— Нет, ей просто понравилось мясо, завернутое в салат.

— Так я теперь не только автомеханик, но и повар? — хохотнул, а она только сильнее схватилась за мою руку.

— Ты мог умереть, Тангир… Из-за меня… Не делай так больше! Не позволяй мне убегать, как последней трусихе… Я ненавижу это чувство!

"Ты станешь моей дорогой домой… Дорогой к искуплению… Это путь к смерти, но другого нет. Я должен заплатить за всё, и видимо небо предоставило мне возможность отдать долги и наконец, уйти… Но прежде я должен спасти тебя, Невена… Уберечь от твари, даже ценой собственной жизни…"

Я обнял Монику, и неожиданно ощутил, как меня обнимают в ответ. Нежно, но сильно прижимаются и прячут лицо на моей груди. Это опять то чувство, когда ты защищаешь. Только в этот раз, это делает не сопляк с ринга Чжи Тангир. За это взялось чудовище, с которого я скинул сегодня цепи окончательно.

Оно встало за моей спиной ровно так же, как и моя смерть в облике красивой невесты в окровавленном подвенечном платье. Они и проведут меня в ад. Я знал это. Знал даже тогда, когда решил, что способен и могу защитить эту женщину.

— Признаюсь, ты за рулём этой крошки смотришься лучше меня, Куколка, — я сел в машину, и проследил взглядом за тем, как два внедорожника покинули подземную парковку тут же, как Моника оказалась за рулём, — Наконец, отдохнут парни. А то я устроил им бессонные ночи, которые они могли отлично провести не в компании подстреленного психа.

— Лучше помалкивай, Тангир. Я не в том настроении, чтобы выслушивать твои шуточки. Посмотри! — она бросила мне на колени свой сотовый, а потом совершенно спокойно и с каменным лицом, отключила браслет на моей руке, и сняла его вместе со своим.

— И что это должно значить? — я приподнял бровь, а Куколка свернула руль вправо и тоже поехала к выезду.

— Что в любом деле, которое касается таких денег, как те, что были и у семьи Сандерса, и у Нильсона, всегда есть крот. Это значит, что кого-то купили заранее и вот почему преступник знал, что мы придем в пансионат к старику. За нами следят изнутри.

Я взял сотовый в руки, и скривился когда потянулся за ремнем безопасности. Всё-таки за те почти две недели, которые провалялся в палате подобно овощу, перестал контролировать своё тело. Это расслабило и я опять стал воспринимать боль, как обычный человек.

— Сейчас свернём к супермаркету и возьмём тебе воды. Надо выпить пилюли.

Я вскинулся, замерев с поясом в руке, а Куколка отстранённо продолжила:

— Доктор рекомендовал оставить тебя ещё на неделю в клинике, но моё руководство, естественно, этого не позволило. Им плевать живой ты или нет. Это дело надо раскрыть, пока оно не докатилось до конгресса США так, что полетят погоны.

— Это было понятно и так, — отмахнулся и застегнув ремень безопасности, взял сотовый Куколки.

— Последние несколько снимков и запись. Прослушай! Это причина почему все твои дружки приехали в Сиэтл назад.

Я нахмурился и открыл нужную папку, тут же замерев взглядом на фото женщины, которая явно находилась в лечебнице. Рядом с ней стояла жена Мая Грета, и собственно Хён с Эмилией. Все они разговаривали во дворе больницы, пока женщина сидела на лавочке.

— То есть, всё это время ты следила за людьми, которые итак сказали бы тебе всё, что ты хотела? — я хохотнул, однако Куколка лишь холодно ухмыльнулась и свернула к авеню, которое начиналось с указателя "Велмарт".

— Грета Делакруз, как и её сестра — дети женщины с клеймом. Я нашла несколько дружков, которые помнили как развлекались с Изабель. Каждый из них подтвердил, что у девушки было клеймо. Они полностью уверены, что это новомодный вид татуажа, — Моника подкурила и продолжила, а я только хмыкнул, понимая что был прав, подозревая в одной из сестер меченную.

— Это значит, что за их семьёй тоже следят. И вот что меня удивило, когда я стала копать глубже и дошла до жениха Греты, некого выпускника Гарварда и ныне конгрессмена нижней палаты — Дженсена Маилза. Парень буквально бегал за Гретой — простой и обычной девушкой, из семьи с мягко говоря плохой репутацией из-за похождений Изабель. Старшая сестра выгребла из дома всё! Иззи буквально вогнала в долги приемных родителей, и прослыла такой славой, что даже в Гарварде над Гретой пытались насмехаться. Однако, сын богатого конгрессмена внезапно настолько влюбился в простую девушку, что даже простив ей очевидную измену с Майклом Ли, примчался в Сиэтл чтобы вернуть её. В чем причина такого несказанного благородства?

— А ты стало быть, не веришь, что мужик на подобное способен, если любит, — я наблюдал за тем, что говорила Моника очень пристально, и когда услышал ответ на свой вопрос, не удивился, что она перевела всё на моё отношение к этому.

— А ты бы простил подобное? — Куколка стрельнула в меня острым взглядом, который я совершенно спокойно встретил, и с холодной ухмылкой ответил:

— Нет. Если женщина сотворила подобное, значит она не моя. И значит, с этого момента она для меня мертва.

— Жестоко, — Моника провела по мне взглядом, а потом опять начала следить за дорогой.

— Справедливо, я думаю. Ведь я тоже, знаешь ли, могу совать член во все дыры. Природа не возбраняет, а наоборот поощряет. Однако я этого не стану делать, и от женщины хотел бы того же.

— И чего же вы хотели бы от женщины, которая должна… — Моника нахмурилась и выдохнув дым, продолжила, — Как там? Точно! Которая должна исполнить своё предназначение?

— Верности, Куколка. Верности до гробовой доски. Вот такой я наивный псих.

— Ну с тем что ты псих, я согласна. Однако с тем, что наивный готова поспорить, потому что ты итак догадался зачем я следила за твоими друзьями.

— Естественно, — я хмыкнул и выдернул сигарету из пальцев Куколки, когда она переключала передачу, — Ты следила за тем, кто следил за ними. Очень умно, учитывая что следят и за тобой. Прямо феерия осмотрительности, после того, как тебя чуть не застрелили.

Мой резкий тон явно не понравился Монике, однако я сделал тягу, и только сейчас понял, что курю её сигарету. Посмотрел на окурок, а потом на Куколку и затянулся во все лёгкие, чувствуя, что мне хочется не курить сейчас.

— И что дальше? Как успехи? — посмотрел опять на снимки, и выдохнул дым через нос, понимая всю иронию ситуации.

"Надо поправить это положение. Иначе стояк в штанах никак не будет способствовать нормальному мышлению…"

— Послушай что мне поведала приёмная мать Греты, и поймёшь, — ответила Моника и вытащила из куртки наушник, протягивая мне и сворачивая на парковку супермаркета.

Я вставил в ухо крохотный прибор, и взялся за ручку, включая запись. Моника вышла из машины, и кивнула на тележки, которые стояли рядом под решеткой.

— Мы же только воду собирались купить? — приподнял бровь, на что Куколка проигнорировала мой вопрос, и вкатила тележку через двери, которые разъехались в стороны пропуская и выпуская толпу покупателей из супермаркета.

Включив запись и поравнявшись с Моникой, стал вслушиваться в то, что она записала.

" — Здравствуйте, миссис Делакруз.

— Кто вы? Почему вы вошли в палату? Кто вам разрешил?

— Успокойтесь, пожалуйста. Я не причиню вам вреда. Вот. Я детектив федерального бюро расследований Моника Эйс. Я здесь…

— Я ничего вам не скажу, иначе придет он и убьёт всех, как их мать. Он уже убил мою девочку. Уже погубил одну мою девочку. Уходите!!!"

Нахмурился и остановил запись, когда заметил, как Куколка хватает выкрашенный химикатами замороженный лосось. Перехватил её руку, и сжав в своей, потащил в отдел с живой рыбой.

— И кто её чистить будет? — зло зашипела Моника, на что я просто опустил взгляд на сотовый и отмахнулся, запуская запись опять:

— Я! Бери два тунца, соус по вкусу, спаржу и десяток луковиц.

Замер и начал слушать дальше.

"- Я пришла, чтобы узнать у вас о настоящей матери девочек. Вы знали её? Кто она?

— Нет! Уходите!

— Лидия!!! Вы понимаете насколько важно то, что вы сейчас ответите? Если у Греты есть точно такое же клеймо, как и у Изабель, она обречена! Её могут убить и тогда у вас не останется ни одной дочери!

— Её не тронут…"

Прозвучал тихий ответ, а я проследил за тем, как Куколка взяла в точности то, что я ей сказал.

"- Почему?

— Потому что это я выбрала, кто погибнет. Это я виновата в смерти моей девочки, и это я позволила этому ублюдку, который издевался надо мной, продать нашу дочь! Именно я дала возможность сотворить своему мужу это с Изабель. Он дал ему денег. Сказал, что дочь итак пропащая. Я правда не знала… Я и не думала, что это они с ней такое сотворили. Однако… Они угрожали, что если я не соглашусь, Грета умрет. У меня не было выбора. Он бы не успокоился. Он пришел именно за Иззи!

— Кто?!"

В динамике послышался рык Куколки, а я смотрел на то, как она шла впереди и наполняла тележку продуктами. Остановил запись опять и безумно ухмыльнулся, ловя каждое её движение взглядом, чувствуя буквально затылком, как за нами следят.

Моника не просто так пришла в это место. Куколка привела меня сюда, чтобы я смог рассмотреть того ублюдка, которому удалось меня достать. В людном месте, посреди торгового зала, эта тварь не станет действовать, а я смогу увидеть, кто это.

И я видел, боковым зрением наблюдал, как он следит за нами. И в этот раз повернувшись вправо, рассмотрел не араба. Движения этого смертника не были такими ползучими. Он резко скрылся за стойкой с хлопьями и крупами, пряча своё лицо, естественно под капюшоном.

Встав за спиной Моники буквально впритык, обхватил её руку, которой она выбирала соус. Медленно сжал своей и прошептал рядом с ухом:

— Не этот, Куколка, — опустил её ладонь на другую бутылку и продолжил, — У этого вкус горький, и не похож на восточные пряности. Он не такой, как мы пробовали до этого. Резкий, быстро двигается во рту, как перец, и явно способен заставить ощутить свой вкус намного ярче, того, который мы успели оценить. Так что сегодня у нас будет не арабская ночь, сладкая. А вероятно намного ближе и намного острее. Свежая, и с привкусом морской соли.

— Хочешь приготовить рыбу по скандинавскому рецепту? — она откинула голову на моё плечо, а наши пальцы плавно переплелись на горлышке бутылки.

— Хочу… — прошептал, а сам продолжил следить за фигурой, которая, как тень двигалась между рядами, то беря в руки продукты, то ставя их обратно на полки, — …но нам понадобится хорошее итальянское вино. Оно тоже оказывается знакомо нам.

— Неужели смешались вкусы? — продолжила Моника, и взяв бутылку с соусом, опустила её в тележку и резко произнесла:

— Макароны в другой стороне. Пожалуй, к рыбе гарниром сделаем пасту.

— Ужасный вкусовой диссонанс, — скривился, и запустил запись снова:

" — Кого вы называете "он", Лидия?

— Парня в сутане. Он похож на монаха, но он дьявол. Он служит самому сатане. Именно он выбирает ангела для демона.

— Откуда вы знаете эту легенду?

— Пастор Абрахамс. Именно он впервые рассказал мне о том, как девочки появились на свет, и попросил хранить это в секрете. А как только я заподозрю, что за нами следят, должна увести девочек как можно дальше. Так чтобы их не нашли. Но я не успела, а мой… Эта тварь продала нашего ребенка в уплату долгов. Он не захотел лечить её, не стал помогать мне, а просто продал этим тварям, и она погибла. Но Май хороший человек. Он пытался спасти мою девочку, но не смог. Теперь он охраняет своего настоящего ангела.

— В чем суть этой дикой легенды?! Вы же должны знать? Как такое возможно, чтобы вот так просто брать и подкладывать под мужчин девочек?!

— В этом нет сути. Если не удалось первой, находят вторую, третью… Пока не отыщут ту, которая сможет сдержать своего демона, и заставить его стать палачом того ужасного места. Вот почему моя девочка погибла. Она не подошла. Она не смогла, потому что её не готовили, как их настоящую мать.

— Кто готовил? Где находится это место?

— Где? Таких мест множество. Они есть повсюду, где живёт бедность, война и разруха, агент. Эти места и сами как клеймо на теле земли. Запомните, что я вам скажу… Это я виновата, что моя девочка умерла…"

Запись оборвалась, а я схватил Монику под локоть и прижал к стеллажу с вином спиной. Куколка подняла на меня взгляд и улыбнулась, со словами:

— Как песня?

— Отлично! Много непонятного, но смысл изложен превосходно. Как на счёт… — я схватил бутылку и прочитав название, посмотрел на Монику, — …Аманоре. Никогда не пробовал вина из изюма.

— Оно сухое… — ответила приподняв бровь Моника, на что я только больше разогрелся:

— Итак будет слишком… влажно, Куколка, — прошептал и скосил взгляд на ублюдка, который скрылся в выходе из супермаркета.

— Так что берём его!

Я бросил бутылку в тележку и схватил её, покатив в сторону кассы. Совершенно игнорируя хмурый взгляд Моники, расплатился за всё, что она успела туда набросать.

— Ты сам нарвался. Сказал, что хозяйка из меня никакая — тебе и готовить!

Мы погрузили продукты в багажник, а я выхватил ключи из рук Куколки, быстро кивнув на пассажирское сидение.

— Зачем?

— Сядь в машину, Моника! — отрезал холодным тоном, и не теряя времени сел за руль, чтобы завести своё корыто и сорваться с места следом за черной "хондой", которая стала выезжать из переполненной парковки аккурат в тот момент, когда мы вышли из супермаркета.

— Ты видела кто этот дегенерат? — задал вопрос сухим тоном и вытащил наушник из ушей, протянув его вместе с сотовым Куколке.

— Нет! И сейчас мчаться за ним не самая лучшая идея, Тангир.

— Это не он. Это наши арабские друзья, и скорее всего они хотели наконец, пронюхать, где моя нора в Сиэтле, потому прости Куколка, — я резко свернул и стал набирать скорость, чтобы рассмотреть номера арабов лучше, — Но придется нам погостить в Чайнатауне у господина Лю Фэня. Тем более, учитывая, что твоя основная зацепка находится во всё том же городке Уинсбери, рядом с паствой покойного блюстителя тайн, бл***!

— То есть, я зря хотела первый раз в жизни приготовить ужин?

Я замер правой ногой на сцеплении и плавно повернул голову к Монике, которая развалилась на сидении, и сложив руки на груди, смотрела в окно.

— Думаю на зря, — ответил, и нажал на газ, сворачивая к мосту в сторону шоссе, которое вело к району Чейнатауна, — Азиатский квартал огромный. Я найду тебе подходящую кухню.

— Будь добр.

— Слушаюсь, госпожа! — ответил с усмешкой, и достав сотовый набрал номер Лея.

— Да, сопляк! Что на этот раз? Тебе опять что-то прострелили из-за твоего суперагента?

— Мне нужна квартира в твоём районе. Нормальная и подальше от людей, — перейдя на корейский, заметил как Куколка свела брови над переносицей и тихо прокашлялась.

— На крыше и с видом на залив? Или сразу императорские апартаменты?

— А есть такие?

— Так хочешь впечатлить агашши?

Я замялся после этого вопроса, и опять ощутил холод за спиной. Однако я принял решение. И если путь к покою, это спасение Невены, то я не должен отходить от своих скотских принципов.

— Ужасно, — безумно хохотнул, на что Лей только фыркнул, и бросил насмешливым тоном:

— Адрес высылаю сообщением, а карту от лифта возьмёшь у парней на входе. Это охрана. Можешь им доверять. И это… Постарайтесь не разнести лофт, который я получил в подарок. Эта берлога мне дорога.

— Не переживайте, Хён, — я вклинился в поток машин и наконец смог рассмотреть куда свернули твари, начав снижать медленно скорость, — Я не стану наносить вам такое оскорбление.

— Очень надеюсь. Потому уже предупредил охрану, чтобы удвоили её количество. Так что можешь спокойно… впечатлять и не отвлекаться!

— Непременно! — улыбнулся уголком губ, — Кумапсымида, Хён. *(Благодарю, брат.)

— Да на здоровье! — ответил Лей и разорвал разговор первым.

— Мне это не нравится! — холодно начала Куколка и повернулась ко мне.

— Что именно?

— Корейский.

— Учи, — хмыкнул и нажал на газ снова, смотря на адрес, который был на экране сотового.

— С чего бы это? — Куколка хохотнула, а потом резко осмотрела меня так, словно я и правда смертник.

— Вдруг пригодится… — ответил, а у самого перед глазами была фигура из супермаркета.

"Один охотится за нами, чтобы не дать помешать убийствам. Остальные ведут охоту за Невеной. И он, и они были в Монтэ-Пульчано. Я более чем уверен, что вторая тень на крыше — фигура твари, которая следила за нами в супермаркете. И теперь вот это. Парень похожий на монаха, обучение каким-то диким вещам несчастных девушек, использование мужчин, как оружия, превратив их в тварей…"

Кто-то явно влез в компетенцию небес, а они этого очень не любят.