Левые психопаты. От якобинцев до движения «Оккупай» - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Керри Болтон (13. Владимир Ленин) #16

13. Владимир Ленин

Физиология человеческого мозга представляла существенный интерес для ранних советских лидеров. Была создана и сохранена коллекция мозгов, с основным вниманием на выдающихся русских людей, отличившихся в искусствах и науках. Институт мозга, основной целью создания которого было изучение мозга Ленина, сравнивал его мозг с мозгами русских гениев, с намерением объявить, что Ленин был самым великим гением из их всех. Мозг Ленина сравнивали не с мозгами представителей обычного народа, таких как пролетарии или крестьяне, но с выдающимися людьми из мира культуры и науки.

Мозговые отклонения Ленина

Задача доказать врожденную гениальность Ленина столкнулась с большими трудностями, потому что возглавить экспертизу вначале попросили немца Оскара Фогта, ученого мирового масштаба, и поэтому экспертиза нетипичным образам оказалась не в советских руках.

Предварительным шагом вскоре после смерти Ленина в 1924 году стало создание Института В.И. Ленина. Институт должен был собрать материал для превращения Ленина в советское божество, что должно было символизироваться бальзамированием его тела и его демонстрацией в Мавзолее, ступенчатой пирамиде на Красной площади.

Так как руководство исследованиями было вверено некоммунистическому немецкому ученому, возникли проблемы, поскольку советский аппарат не мог управлять его результатами и заставить их соответствовать своим политическим требованиям. Отчет о мозге, выпущенный под покровительством Института мозга, не был передан Политбюро до 1936 года, и в нем приводились данные, показывавшие, предположительно, замечательную нейрофизиологию Ленина за его гением. Однако за год до этого Фогт приводил совсем другие выводы.

Первой ошибкой в этом вопросе было то, что Николай Семашко, советский министр здравоохранения, и Иван Товстуха, заместитель директора Института Ленина, вместе предложили отправить мозг Ленина в Берлин для исследований, чтобы доказать гениальность Ленина. Фогт работал с Институтом нейробиологии Института Кайзера Вильгельма в Берлине, и был описан Семашко и Товстухой как «единственный мировой эксперт по этому вопросу». Фогт, который встретился с советскими учеными в феврале 1924 года, заявил, что для таких исследований было возможно «обеспечить материальное основание для того, чтобы оно определило гения Ленина». Но Фогту прислали не весь мозг, а только один вырезанный из него сегмент. Два «коммунистических врача» (!) были отобраны, чтобы учиться под руководством Фогта. Итак, в 1926 году исследования также проходили под руководством обученных Фогтом коммунистических ученых из Института мозга. За несколько лет преобладающая роль в исследованиях медленно переместилась от Фогта к советским ученым, и в 1932 году советский режим заявил о своем антагонизме к Фогту. Стецкий, не ученый или врач, а один из руководителей советской пропаганды, по поручению Центрального комитета коммунистической партии возглавил критику Фогта. В своем докладе от 10 апреля 1932 года Стецкий осудил Фогта, заявив:

«Представления Фогта имеют сомнительную природу; он сравнивает мозг Ленина с мозгами преступников и отсортированных других людей. Профессор Фогт — сторонник механической теории гения, и он использует анатомический анализ, основанный на присутствии большого количества гигантских корковых пирамидальных клеток. В «Немецкой энциклопедии психический болезней» немецкий авторитет (профессор Шпильмайер) утверждает, что такие пирамидальные структуры также характерны для задержки умственного развития. В этой связи много злых замечаний о товарище Ленине попали в буржуазную прессу».

Стецкий рекомендовал разорвать контракт с Фогтом и потребовать вернуть в СССР срез мозга Ленина. Так как у Фогта возникли проблемы с режимом Гитлера, и он больше не занимал свой пост в Институте нейробиологии в Берлине, Фогта отодвинули в сторону.

Клетки Беца

27 мая 1936 года Институт мозга в Москве выпустил для Политбюро свой отчет на 153 страницах, подтверждающий то, что требовала партия, а именно, что мозг Ленина показал «исключительно высокоразвитое функционирование нервной системы», как показано большими пирамидальными клетками третьего слоя мозговой коры.

Что касается этих пирамидальных нейронов, то они были открыты украинским анатомом и гистологом Владимиром Бецем (клетки Беца).

Хотя советские ученые объявили открытие этих клеток в мозге Ленина доказательством гениальности, такие большие нейроны связаны с психическими заболеваниями, такими как шизофрения, где большая плотность клеток происходит на обоих полушариях мозга, и очаговое нарушение развития мозговой коры у эпилептиков.

Польский психиатр Эндрю (Анджей) Лобачевский полагал, что Ленин был параноидальной личностью, «наиболее вероятно, из-за гипоталамического повреждения головного мозга». Эти черты личности включали жестокость Ленина к противникам, и его неспособность признать свою даже самую незначительную неправоту (патологическое самомнение), пытаясь при этом не убедить его противников, а скорее высмеять их перед другими.

Нейросифилис

Ленина лечили от сифилиса уже в 1895 году, когда ему было 25 лет, хотя все еще идут дискуссии относительно того, был ли нейросифилис причиной его смерти.

В 1923 Ленина лечили сальварсаном, который был тогда единственным лекарством, предназначенным специально для лечения сифилиса. Профессор Вицтум пишет: лечение было успешным, но оно было остановлено из-за серьезных побочных эффектов. Йод калия использовался вместе с сальварсаном; обычный в то время метод лечения сифилиса.

Главному патологоанатому Алексею Абрикосову приказали доказать, что Ленин умер не от сифилиса. Профессор Абрикосов не упоминал сифилис в своем отчете о вскрытии трупа. Однако повреждение кровеносного сосуда, которое он упоминает в отчете о вскрытии, и паралич, являются типичными симптомами сифилиса. Из 27 врачей, которые лечили Ленина, только восемь подписали отчет о вскрытии трупа, несмотря на огромное давление, которое наверняка на них оказывалось. Был сделан второй отчет, в котором не упоминался ни один из органов, главных артерий, или мозговых областей, обычно затрагиваемых сифилисом.

Лертнер и другие указывают:

«Личность Ленина заметно изменилась за годы до более очевидной болезни. Вначале он считал громкий шум невыносимым, симптом, о котором я слышал от многих людей, страдавших болезнью Лайма (или ядовитой почвы). Он также стал вспыльчивым, раздражительным и иногда терял самообладание (норма при инфекции, вызванной спирохетами)».

Посттравматические стрессовые расстройства: смерть брата определила жизнь Ленина

Воспитание Ленина в его семье не предполагает дисфункции, которая часто типична для прошлого социопатов. Однако одна травма в юности Ленина действительно стала катализатором для дальнейшего хода его жизни.

Родившийся как Владимир Ульянов в сплоченной либеральной семье среднего класса, в которой родители не были ни радикалами, ни противниками царя, человек, который стал Лениным, был в юности аполитичным и гордо описывал себя как «сына помещика». Несмотря на близость и чувство поклонения, которые он испытывал к своему старшему брату Александру, ни Владимир, ни кто-либо еще в семье не знал, что Александр был вовлечен в революционные действия, пока он не был повешен в 1887 году за подготовку убийства царя Александра III.

Доктор Джеймс Д. Уайт пишет о воздействии казни Александра на Владимира и его сестру Ольгу:

«Анна Ульянова вспоминает, что арест и казнь Саши послужили революционизации и Ленина и — еще более заметно — Ольги. Действия Ленина и Ольги в период после казни Саши предполагают, что они решили, что смерть их брата не будет напрасной, и что они должны послужить делу, за которое он пожертвовал собой — сразу же, как только они могут обнаружить, каким было это дело…

Задача, стоящая перед Лениным и Ольгой, состояла в том, чтобы соединить идеи, которые вдохновили Сашу на то, чтобы стать революционером. Некоторый свет мог быть пролит на это другом Саши Марком Елизаровым, который также стал женихом Анны. И Марк Елизаров, и Иван Чеботарев были исключены из университета. Чеботарев вспоминает, что, когда он возвратился в Симбирск в начале июня 1887 году, он отправился посетить семью Ульяновых, и они, особенно Ленин, расспрашивали его о последних днях, которые он провел в обществе Саши. Чеботарев говорит, что Ленину особенно было интересно знать о том, что сделало его брата революционером. Мы знаем, что Чеботарев думал об этом, потому что он написал об этом в мемуарах, изданных в 1927 году. В тех мемуарах он отметил выдающееся положение Саши как члена экономического исследовательского кружка, и он, несомненно, упомянул об этом и в разговоре с Ульяновыми сорока годами раньше. К тому, что он сказал, мог что-то добавить и Марк Елизаров, который тоже был членом исследовательского кружка. Из этих источников было бы возможно установить программу чтения Саши, и каким было направление его взглядов. Это были следы, за которыми должны были последовать Ленин и Ольга».

Из материалов того времени, которыми пользовался Уайт, видно, что единственным революционером в семье Ульяновых был Александр, и что только из-за его казни Владимир и Ольга, которые раньше ничего не знали о радикальной политике, пришли к поиску этих радикальных идей с намерением искупить смерть их брата. Далее Уайт пишет:

«Ульяновы были семьей, процветавшей при царском режиме, и детей Ульянова могла ожидать хорошая карьера, основывавшаяся на успехе их отца. После смерти Александра Ульянова его сестра Анна много лет размышляла о том, что такое могло произойти в молодые годы Саши, что склонило бы его к терроризму, но не смогла найти ничего важного. Ни Саша, ни Ленин не стали революционерами из-за какой-то личной обиды. Саша стал революционером из-за чувства лояльности своим друзьям, а Ленин стал революционером из-за своей лояльности брату. После смерти Саши Ленин пытался во всем следовать своему брату как примеру. Он связался с теми же людьми, что и Саша, читал те же книги, что и Саша, присоединился к тем же революционным организациям, что и Саша. Он не мог стать террористом как Саша, потому что революционные организации, к которым он присоединился, отвергали терроризм, в значительной степени в результате неудачной попытки Саши. Не могло быть никакого совпадения, что Ленин проявлял тот же подход к будущему российской экономики, что и Саша, как рассказали ему об этом Чеботарев, Елизаров и Бартенев. Он знал, что Саша был под впечатлением от аргументов Плеханова, и что он разделял представления Плеханова о неизбежном распаде крестьянской общины и последующем развитии капитализма в России. Первая главная теоретическая работа Ленина, его исследование о развитии капитализма в России, восприняла эти представления и придала им полемическую остроту».

Ничто не побуждало Ленина стать революционером, ни его семейные обстоятельства, которые были комфортными и стабильными, ни анализ общества царской России. Доктор Фиджес считает, что предположение, будто его либеральный отец повлиял на своих сыновей и дочерей, чтобы те стали революционерами, ошибочно. Анна Ульянова вспоминала, что ее отец был религиозным человеком, который восхищался реформами Александра II 1860-х годов, и, будучи провинциальным школьным инспектором, старался удержать молодежь от радикализма.

Оставшуюся часть жизни этот когда-то аполитичный молодой человек, который стал «Лениным», фанатично посвятил мести за смерть своего брата, и «Ленин» был личностью, подходящей для этой цели. У Ленина было целое государство, и даже в перспективе весь мир, которому можно было причинить насилие, чтобы осуществить свою кровную месть, проецируя ответственность за казнь его брата на все социальные классы, которые должны были быть казнены, как был казнен его брат. В марксизме Ленин нашел готовую доктрину мести, ненависти и разрушения, которая была сформулирована точно с этой целью Карлом Марксом как клапан для его собственных личных «демонов» (если использовать термин его отца Генриха).

Ленин был временно исключен из Казанского университета в 1887 году за причастность к студенческому бунту, на короткое время попал в тюрьму вместе с несколькими другими студентами, и был исключен из университета несколько дней спустя. Он провел следующие несколько лет, пытаясь возвратиться в университет, но был известен как брат Александра Ульянова и оставался под полицейским наблюдением. Однако он смог возобновить учебу в Санкт-Петербургском университете в 1890 году. Такие обстоятельства, возможно, только укрепили во Владимире чувства отчуждения, преследования, мученичества и негодования, и еще больше идентифицировали его с мученичеством его брата.

Ненависть, гнев, месть

То, как эти факторы сформировали личность Ленина, известно от надежного источника, Петра Струве, одного из наиболее видных деятелей раннего российского марксизма, который позже отверг эту доктрину. Струве хорошо знал Ленина и заметил, что самыми яркими чертами личности Ленина были ненависть, гнев и жажда мести. Он писал:

«Ужасным в Ленине была та комбинация в одном человеке самобичевания, которое является сущностью любого реального аскетизма, с бичеванием других людей, что выражалось в абстрактной социальной ненависти и холодной политической жестокости».

Как было замечено на примере других левых идеологов, которых мы рассмотрели ранее, включая Маркса и Троцкого, и здесь у Ленина забота о человечестве была абстрактным понятием. Нет никакого личного сочувствия, и поэтому классы и отдельных людей отправляют на смерть, пытки и голод в интересах идеализированного будущего общества, которое может быть достигнуто только разрушением ненавистных нормативных соглашений, которые, так или иначе, угнетали маттоидную личность. Массам жертв наклеивают безличные ярлыки, вроде «буржуя» и «кулака», и идентифицируют их как болезнетворных микробов, вредящих обществу, которых нужно ликвидировать. Даже страдания тех, кто находится на самом низком уровне социально-экономической шкалы, не следует облегчать, ибо реформизм как таковой только помешал бы диалектическим процессам, необходимым для революции. Потому в связи с голодом крестьянства Поволжья в 1891 году Ленин выступал против любых предложений в социалистическом движении о помощи крестьянам. Фактически, в отличие от своего отца, ему было наплевать на крестьян, и согласно Фиджесу:

«Он однажды даже подписался под полицейским документом как «потомственный дворянин Владимир Ульянов». В частной жизни Ленин был воплощением того самого бессердечного помещика, которого однажды его правительство уничтожит «как класс». В 1891 году, в разгар голода, он предъявил иск своим соседям-крестьянам за нанесение убытков его родовому имению. И хотя в своих ранних работах он осуждал методы «дворянского капитализма», сам он жил красиво на свою ренту, получая почти весь свой доход с арендных плат и выплаты процентов, полученных от продажи поместья его матери».

Это несоответствие между личными взглядами и жизнью Ленина, и его общественной фигурой было чертой, свойственной также Марксу, который, как было показано ранее, обращался со своей горничной как эксплуататор, и видел в своих родственниках только источники наследства. В соответствии с политической доктриной Ленин рассматривал страдания масс как безличную историческую необходимость, заявляя в отношении крестьянства и голода на Волге в 1891 году:

«Разрушая крестьянское хозяйство и загоняя крестьянина из деревни в город, голод создает пролетариат… Кроме того голод может и должен быть прогрессивным фактором не только для экономики. Он вынудит крестьянина задуматься об основах капиталистической системы, уничтожит его веру в царя и царизм, и, следовательно, сможет облегчить победу революции… В психологическом отношении все эти разговоры о кормлении голодающих и так далее по существу отражает обычную сладкую сентиментальность нашей интеллигенции».

В Ленине мы видим черту, которая часто заметна среди левых: отсутствие личного сочувствия к человечеству, включая даже собственную семью, что позволяет левым причинять массам страдания в безличной манере во имя «человечества».

Посттравматическое расстройство озлобленности

Только в последние годы была идентифицирована еще одна категория ментальной дисфункции, которая обнаруживает озлобленность, вызванную воспринятой принятой личной несправедливостью: посттравматическое расстройство озлобленности (PTED). Доктор М. Дж. С. Вонг пишет:

«Этот тип реакции, как полагают, является универсальным и часто замечается в пациентах, которым приходилось справляться с событиями личной несправедливости, оскорбления, разочарования и беспомощности».

Ощущение озлобленности это длительное эмоциональное состояние ненависти и гнева, вызванное верой в то, что с данным человеком обошлись несправедливо. Эмоциональная озлобленность существует в измерении, подобном депрессии и беспокойству, и поэтому, когда она является самой интенсивной, она может стать патологической и привести к разрушительному личному, социальному, и профессиональному падению.

Это расстройство называют «посттравматическим», потому что его провоцирует один «единственный быстрый стрессор в жизни», вызывающий чувства несправедливого обращения. PTED, в отличие от опасных для жизни стрессоров, которые вызывают посттравматическое стрессовое расстройство (PTSD), происходит, когда какой-то случай вызывает разрушительные изменения жизни. PTSD вызывает чувства страха, а PTED вызывает чувства мести.

Казнь брата Владимира — тип стрессора, который мог вызвать PTED. В то время как PTED, казалось бы, подходит для описания тех убийц-одиночек, которые, например, совершают серийные убийства в качестве мести за то, что их запугивали и обижали в школе или уволили с работы, Владимир Ульянов нашел в марксизме и рационализацию и метод удовлетворения своего импульса ради мести и разрушения против целого общества, которое он с юношеским лет считал причиной смерти своего брата.