Лик

Глава 21

Моим родителям он не понравился. Большую часть ужина присутствие Дэвида они игнорировали. Каждый раз, когда они откровенно обходили его вниманием, я открывала рот, чтобы возразить, и нога Дэвида под столом толкала мою. Он легонько качал головой. Я сидела и закипала, к этому моменту мой гнев уже разросся до невероятных размеров. Все давно вышло за рамки неловкого, хотя Лорен делала все возможное, чтобы заполнить молчание.

Со своей стороны Дэвид полностью выложился, одев серую рубашку с рукавами, доходящими до его запястий. Она скрывала большую часть его татуировок. Черные джинсы и простые черные ботинки завершали его стиль «встреча-с-родителями». Учитывая, что он отказался наряжаться для зала, заполненного голливудскими знаменитостями, я была впечатлена. Он даже сделал прическу, как у Джеймса Дина. На большинстве мужчин мне бы такое не понравилось. Дэвид был не большинство. Откровенно говоря, он выглядел чертовски потрясающе, даже с исчезающими синяками под глазами. То, как он любезно общался с моими родителями, несмотря на их ужасное поведение, только укрепило мою веру в него. И мое чувство собственного достоинства, оттого что он решил быть со мной. Но вернемся к разговору за ужином.

Лорен детально поделилась всеми своими планами насчет занятий на предстоящий семестр. Мой отец кивал и внимательно слушал, задавая уместные вопросы. Нейт, влюбленный в нее, был просто за пределами самых смелых мечтаний моих родителей. Девушка уже давно была фактически частью семьи. Они не могли быть довольнее. Но более того, она, казалось, позволила им взглянуть на их собственного сына по-новому, замечая в нем изменения. Когда Лорен говорила о работе Нейта и его обязанностях, они слушали.

Между тем, хоть Дэвид сидел всего лишь по другую сторону стола, я по нему скучала. Так много надо было сказать, что я не знала с чего начать. И мы же уже обсуждали большую часть этого? Так в чем проблема? У меня появилось странное ощущение, что что-то от меня ускользает. Дэвид переехал в Портленд. Все будет хорошо. Но это не так. Скоро начнутся занятия. Потенциальная угроза плана все еще нависала над моей головой, потому что я ей это позволила.

— Эв? Что-то не так? — папа с озабоченным лицом сидел во главе стола.

— Нет, папа, — сказала я, улыбаясь сквозь стиснутые зубы. Нигде не упоминалось, что я еще не определилась на его счет. Я подозревала, что он списал это на гнев девушки с разбитым сердцем или на что-то подобное

Папа взглянул хмуро, сначала на меня, затем на Дэвида.

— У моей дочери на следующей неделе начинаются занятия.

— Ах, да, — сказал Дэвид, — она говорила об этом, мистер Томас.

Мой отец изучал Дэвида поверх очков.

— Ее обучение очень важно.

Я запаниковала, когда кошмар начал разворачиваться прямо на моих глазах.

— Папа. Прекрати.

— Да, мистер Томас, — произнес Дэвид. — У меня нет намерений прерывать ее учебу.

— Хорошо, — папа сцепил руки перед собой, приготовился читать лекцию. — Но дело в том, что молодые женщины, воображающие себя влюбленными, имеют ужасную тенденцию не думать.

— Папа...

Папа поднял руку, чтобы остановить меня:

— С самого детства она планировала стать архитектором.

— Хорошо. Хватит.

— Что если ты отправишься в турне, Дэвид? — спросил мой отец, продолжая, несмотря на мои протесты. — Поскольку это неизбежно случится. Ты ждешь, что она все бросит и последует за тобой?

— Это будет решение вашей дочери, сэр. Но я не планирую делать хоть что-то, что заставит ее выбирать между мной и учебой. Независимо от того, что она захочет сделать, у нее будет моя поддержка.

— Она хочет быть архитектором, — решительным голосом сказал папа. — Эти отношения уже дорого ей обошлись. Ей отменили важную практику, когда произошла вся эта ерунда, что существенно отбросило ее назад.

Я выразила несогласие, поднимаясь со стула:

— Достаточно.

Папа посмотрел на меня так же, как первый раз на Дэвида, враждебно и как будто я нежеланный гость. Он смотрел на меня так, будто больше не признавал.

— Я не позволю тебе портить свое будущее из-за него, — выкрикнул он.

— Из-за него? — спросила я, ужаснувшись его тону. Гнев разрастался во мне весь вечер, заполняя меня. Неудивительно, что я едва прикоснулась к ужину. — Человека, по отношению к которому вы весь прошедший час вели себя грубо? Дэвид — последний человек, который ожидал бы, что я брошу что-то важное для меня.

— Если он заботится о тебе, тогда пусть оставит в покое. Посмотри на вред, который он причинил, — на лбу моего отца вздулись вены, когда он тоже встал. Все остальные смотрели в оцепенении. Можно было сказать, что большую часть жизни я провела отступая. Но все то не имело для меня значения, не по-настоящему. Здесь все было по-другому.

— Ты ошибаешься.

— Ты себя не контролируешь, — зарычал отец, указывая на меня пальцем.

— Нет, — ответила я отцу. Затем я повернулась и сказала то, что мне давно следовало сказать своему мужу: — Нет, я контролирую себя. И вообще, я самая чертовски удачливая девушка в мире.

Улыбка осветила глаза Дэвида. Он посасывал нижнюю губу, пытаясь скрыть счастливое выражение лица перед разъяренными лицами моих родителей.

— Да, это так, — сказала я, чуть не плача и даже не обращая на это внимание.

Он отодвинул свой стул и встал, мы оказались лицом к лицу через стол. Обещание безоговорочной любви и поддержки в его глазах было единственным ответом, в котором я нуждалась. И в этот идеальный момент я знала, что все прекрасно. У нас было все прекрасно. У меня не было не единого сомнения. В тишине он обошел стол и остановился рядом со мной.

Взгляды на лицах моих родителей... ого. Они всегда говорили, что лучше сорвать лейкопластырь моментально, ну что же, сорвем его и покончим с этим. Так я и сделала.

— Я не хочу быть архитектором, — облегчение от того, что я, наконец, это произнесла, поразило меня. Я почти уверена, что у меня дрожали коленки. Как бы то ни было, пути назад не было. Дэвид взял мою руку в свою и сжал ее.

Мой отец сощурился:

— Ты не это имеешь ввиду.

— Боюсь, что это. Это была твоя мечта, папа. Не моя. Я никогда не должна была соглашаться. Это была моя ошибка, и мне жаль.

— Что ты будешь делать? — спросила мама, повысив голос. — Подавать кофе?

— Да.

— Это же смешно. Все деньги, которые мы потратили... — в маминых глазах вспыхнул гнев.

— Я верну.

— Это безумие, — произнес папа, его лицо побледнело. — Это все из-за него.

— Нет. На самом деле, это из-за меня. Дэвид просто помог мне понять, чего я действительно хочу. Он помог мне захотеть стать лучше. Я лгала, так долго стараясь вписаться в твой план... я была не права, поступая так.

Отец уставился на меня:

— Эвелин, думаю, вам стоит уйти. И хорошенько все обдумать. Мы поговорим об этом позже.

Я предполагала, что мы еще поговорим, но это бы ничего не изменило. Мой статус хорошей девочки окончательно и бесповоротно поддался.

— Вы забыли сказать ей, что независимо от того, что она решит, вы по-прежнему любите ее, — Натан встал и выдвинул стул для Лорен. С плотно сжатой челюстью, он повернулся лицом к отцу. — Нам тоже лучше уйти.

— Она знает это, — папа стоял во главе стола, его лицо исказилось в смятении.

Нейт хмыкнул:

— Нет, она не знает. Почему, вы думаете, она соглашалась со всем этим так много лет?

Мама переплела руки.

— Это смешно, — фыркнул папа.

— Нет, он прав, — сказала я. — Но, я думаю, всем пора когда-то вырасти.

Папины глаза стали еще холоднее:

— Быть взрослым — не значит отворачиваться от своих обязанностей.

— Идти по твоим стопам — не моя обязанность, — ответила я, не желая отступать. Те дни, когда я делала это, прошли. — Я не могу быть тобой. Я сожалею, что потратила впустую так много лет и так много ваших денег, чтобы осознать это.

— Мы только хотим, как лучше для тебя, — сказала мама, ее голос переполняли эмоции.

— Я знаю. Но это решать мне, — я повернулась к своему мужу, продолжая крепко держать его за руку. — И мой муж никуда не исчезнет. Вам нужно это принять.

Нейт обошел стол и поцеловал маму.

— Спасибо за ужин.

— Однажды, — сказала она, глядя на нас обоих, — когда у вас появятся дети, вы поймете, как это сложно.

Ее слова в значительно степени подвели под всем итог. Мой отец просто продолжал качать головой и раздраженно дышать. Я чувствовала вину, что разочаровала их. Но не достаточно сильную, чтобы вернуться к старому пути. Я наконец достигла того возраста, когда поняла, что мои родители тоже люди. Они не идеальны и не всесильны. Им было так же свойственно ошибаться, как и мне. Это было мое право судить, что было правильным.

Я взяла свою сумочку. Пришло время уходить.

Дэвид кивнул обоим моим родителям и пошел следом за мной. Блестящий новый «лексус гибрид» ожидал нас у обочины. Это был не такой большой внедорожник, каким пользовался Сэм и другие телохранители. Эта машина была меньше по размеру. Позади нас Нейт и Лорен забрались в свою машину. Никто больше ничего не говорил. Мама с папой стояли в открытом дверном проеме, их темные силуэты освещались светом позади них. Дэвид открыл для меня дверцу, и я проскользнула на пассажирское сиденье.

— Извини за моего папу. Ты расстроен? — спросила я.

— Нет, — он захлопнул мою дверь и пошел к двери со стороны водителя.

— Нет? И это все?

Он пожал плечами:

— Он твой отец. Конечно, он будет обеспокоен.

— Я думала, что, возможно, к этому моменту ты от всей этой драмы пустишься наутек.

Он включил сигнал поворота и выехал на дорогу.

— Ты, правда, так думала?

— Нет. Извини, глупо было такое говорить, — проезжая мимо, я всматривалась в свой старый квартал: парк, в котором я играла, и дорога, по которой ходила в школу. — Итак, я ухожу из колледжа.

Он с любопытством взглянул на меня:

— Какие при этом ощущения?

— Боже, я не знаю, — я сжала руки, потерла их друг о друга. — Возбуждение. Пальцы ног и рук покалывает. Я не знаю, что я делаю.

— Ты знаешь, что хочешь делать?

— Нет. Совсем не знаю.

— Но ты знаешь, чего ты делать не хочешь?

— Да, — сразу же ответила я.

— Тогда у тебя есть отправная точка.

Полная луна тяжело висела в небе. Звезды мерцали. А я только что перевернула всю свою жизнь с ног на голову. Снова.

— Ты сейчас официально женат на девушке, которая бросила колледж и которая подает кофе, чтобы заработать на жизнь. Это беспокоит тебя?

Со вздохом Дэвид включил сигнал поворота и остановился перед аккуратной линией пригородных домов. Он взял меня за руку, нежно сжав ее своими руками.

— Если бы я захотел уйти из группы, это беспокоило бы тебя?

— Конечно, нет. Это твое решение.

— Если бы я захотел пустить все деньги на ветер, чтобы ты сказала?

Я пожала плечами:

— Ты зарабатываешь эти деньги, это твой выбор. Я думаю, тогда ты должен был бы переехать ко мне. И я скажу тебе, что квартира, которую мы бы сняли на мою зарплату, была бы маленькой. Миниатюрной. Это просто, чтоб ты знал.

— Но ты бы все равно приняла меня?

— Без вопросов, — я накрыла его руки своей, желая прямо сейчас перенять немного его уверенности. — Спасибо, что сегодня был там со мной.

Около его прекрасных темно-синих глаз появились маленькие морщинки:

— Я даже ничего не сказал.

— Тебе и не надо было.

— Ты назвала меня своим мужем.

Я кивнула, мое сердце застряло в горле.

— Сегодня в студии я тебя не поцеловал, потому что чувствовал, что между нами в воздухе витало что-то еще. Оно не ощущалось правильным. Но я хочу поцеловать тебя сейчас.

— Поцелуй, — произнесла я.

Он наклонился ко мне, и я встретила его на полпути. Его рот накрыл мой, губы теплые и решительные, и знакомые. Те единственные, которые я хотела, и в которых нуждалась. Он взял мое лицо в свои ладони, притягивая меня к себе. Поцелуй был таким сладким и идеальным. Это было обещание, то, которое на сей раз нарушено не будет. Мы оба учились на своих ошибках, и мы будем продолжать учиться всю нашу жизнь. Вот, что значит быть в браке.

Он зарылся пальцами в мои волосы, и я скользнула по его языку своим. Его вкус был нужен мне как воздух. Ощущение его рук на мне было обещанием, что все впереди. То, что началось как заверение, со скоростью света превращалось во что-то большее. Стон, который вырвался у него. Твою мать. Я хотела слушать этот звук всю оставшуюся жизнь. Мои руки потянулись к его рубашке, пытаясь притянуть его ближе. У нас было время, чтобы все восполнить.

— Мы должны остановиться, — прошептал он.

— Должны? — спросила я, задыхаясь.

— К сожалению, — усмехнулся он, толкая кончиком своего носа мой. — Скоро, моя самая чертовски счастливая девочка в мире. Скоро. Ты действительно послала все к черту?

— Да, мне это было нужно.

— Твои родители выглядели так, будто были готовы потерять терпение.

— Мне очень жаль, что они так себя вели с тобой, — я провела пальцами по колючим коротким темным волосам на его щеке, ощущая щетину.

— Я справлюсь с этим.

— Ты не должен. Ты не будешь. Я не буду сидеть сложа руки и ....

Он перебил мою тираду поцелуем. Конечно, это сработало. Его язык порхал по моим зубам, дразня меня. Я отщелкнула ремень безопасности и переползла к нему на колени, нуждаясь быть ближе. Никто не целовался как Дэвид. Его руки проскользнули под мой топ, прижимаясь к изгибам моей груди. Большие пальцы гладили мои соски. Бедняжки были так чертовски тверды, что им было почти больно. Раз уж об этом зашла речь, я чувствовала эрекцию Дэвида, прижимающуюся к моему бедру. Мы удерживали наши губы вместе, пока автомобиль, полный детей, не проехал мимо, громко сигналя. Очевидно, наш сеанс поцелуев немного просматривался с улицы, несмотря на тонированные стекла. Отлично.

— Скоро, — пообещал он, прерывисто дыша. — Черт, так хорошо оказаться с тобой наедине. Там было напряженно. Но я горжусь тобой, что ты постояла за себя. Ты сделала это хорошо.

— Спасибо. Думаешь, мы поймем это, когда у нас появятся дети, как сказала мама?

Он посмотрел на меня, его красивое лицо и серьезные глаза были так хорошо знакомы, что мне хотелось плакать.

— Мы никогда не говорили о детях, — сказал он. — Ты их хочешь?

— Когда-нибудь. А ты?

— Да, когда-нибудь. После того как мы несколько лет поживем одни.

— Звучит хорошо, — сказала я. — Ты собираешься показать мне свою квартиру?

— Нашу. Конечно.

— Я думаю, тебе стоит вытащить руки из-под моего топика, если ты планируешь отвезти нас туда.

— Мм. Жаль, — он последний раз сжал мою грудь, прежде чем вытащил руки из-под моей одежды. — А тебе стоит пристроить свою попу обратно на сиденье.

— Ладно.

Его руки обхватили мои бедра, помогая мне перебраться на свою сторону. Я вновь закрепила ремень безопасности, в то время как он глубоко вздохнул. Поморщившись, он поерзал, очевидно, пытаясь найти более удобное положение.

— Ты мучитель.

— Я? Что я сделала?

— Ты знаешь, что ты сделала, — проворчал он, выезжая на дорогу.

— Не знаю, о чем ты говоришь.

— Не делай так, — сказал он, прищурившись на меня. — Ты делала так в Вегасе, и потом в Монтерее, и в ЛА. Теперь ты делаешь это в Портленде. Я не могу заниматься с тобой сексом, где придется.

— Ты говоришь о состоянии в своей ширинке? Не я контролирую твои реакции, приятель. А ты.

Он залился смехом:

— Я никогда не контролировал свои реакции на тебя. Ни разу.

— Так вот почему ты женился на мне? Потому что был беспомощен передо мной?

— Уверяю тебя, ты заставляешь меня дрожать от страха, — улыбка, которую он послал мне, заставила меня дрожать, и страх не имеет с этим ничего общего. — Но я женился на тебе, Эвелин, потому что в тебе был смысл для меня. В нас есть смысл. Нам намного лучше быть вместе, чем порознь. Ты заметила это?

— Да, действительно, заметила.

— Хорошо, — его пальцы погладили мою скулу. — Нам нужно попасть домой. Сейчас же.

Я была вполне уверена, что он нарушил ограничения скорости. Квартира была в нескольких кварталах от кафе Руби. Она была расположена в большом старом здании из коричневого кирпича, с каменной кладкой в стиле арт-деко, обрамляющей двойную входную дверь со стеклом. Дэвид набрал код и провел меня в белый мраморный вестибюль. Изваяние, которое было похоже на корягу, прибитую к берегу, стояло, возвышаясь в углу. Под потолком, в углах висели камеры видеонаблюдения. Он не дал мне время осмотреться, быстро проведя через вестибюль. Мне практически пришлось бежать, чтобы поспеть за ним.

— Пойдем, — сказал он, потянув меня за руку и завлекая в лифт.

— Это все очень впечатляюще.

Он нажал на кнопку верхнего этажа:

— Подожди, ты еще квартиру не видела. Ты ведь теперь переедешь ко мне, да?

— Да.

— Кстати, сейчас у нас есть парочка гостей. Это только на то время, пока мы записываем альбом. Вероятно, еще несколько недель, — двери лифта открылись, и мы вышли в коридор. В этот момент Дэвид забрал у меня мою сумочку. Потом он наклонился и пристроил свое плечо под мой живот, подняв меня вверх. — Мы на месте.

— Эй, — завизжала я.

— Я держу тебя. Настало время снова перенести тебя через порог.

— Дэвид, на мне надета юбка, — она почти до колен, но все же. Я не хотела бы сверкать задницей перед его гостями и участниками группы, если бы я смогла избежать этого.

— Я знаю. Разве я тебя еще не поблагодарил за это? Я очень ценю, что ты облегчила мне доступ, — его черные ботинки стучали по мраморному полу. Я воспользовалась возможностью, чтобы пощупать его задницу, потому что мне было позволено. Моя жизнь была чертовски сказочной.

— На тебе нет никакого нижнего белья, — сообщила я ему.

— Вот как?

Рука погладила мою попу. К счастью, через одежду.

— А на тебе есть, — сказал он, понизив голос и рыча самым лучшим возможным способом. — А какие трусики на тебе надеты, малышка? По ощущениям, шортики.

— Не думаю, что эти ты видел.

— Ага, мы очень скоро это изменим. Поверь мне.

— Верю.

Я услышала звук открывающейся двери, и мрамор подо мной перешел в черный, глянцевый деревянный пол. Стены были чисто белыми. До меня донеслись мужские голоса, которые смеялись и болтали неподалеку. На заднем фоне играла музыка, полагаю, «Nine Inch Nails». Пока мы жили в квартире, Нейт слушал их музыку, они были его любимой группой. Конечно, квартира выглядела потрясающе. Там были темные деревянные стулья и зеленые диваны. Просторно. По всему помещению были разбросаны футляры для гитар. Из того, что я увидела, квартира выглядела красиво и оживленно. Она выглядела как дом.

Наш дом.

— Ты похитил девушку. Дейви, это круто, но противозаконно. Скорее всего, тебе придется вернуть ее назад, — кто-то отодвинул в сторону мои волосы, и показался Мал, который присел рядом со мной. — Привет, ребенок-невеста. Где мой приветственный поцелуй?

— Отвали от моей жены, ты, придурок, — Дэвид поднял одну ногу в ботинке, и небрежно оттолкнул его. — Иди, найди себе свою собственную.

— С чего бы это, черт побери, мне нужно жениться? Это для безумных людей как вы двое. И хотя я приветствую ваше безумие, но я ни в коем случае не пойду по вашим стопам.

— Кто, мать вашу, захотел бы быть с ним? — более спокойный голос Джимми зазвучал рядом со мной. — Хей, Эв.

— Привет, Джимми, — я убрала руку с задницы мужа и помахала ему. — Дэвид, а я так и должна оставаться вниз головой?

— Ах, точно. У нас сегодня вечер свиданий, — объявил мой муж.

— Понятно, — сказал Мал. — Пойдем, Джимми. Пойдем, найдем мальчишку-Бенни. Он пошел перекусить в тот японский ресторан.

— Хорошо, — кроссовки Джимми направились к двери. — Увидимся, ребята.

— Пока! — я еще раз им помахала.

— Сладких снов, Эвви, — Мал тоже вышел, и за ними захлопнулась дверь.

— Наконец-то одни, — Дэвид вздохнул и вновь начал двигаться, перемещаясь по длинному коридору. Со мной, перекинутой через его плечо. — Нравится квартира?

— То, что я видела, очень мило.

— Это хорошо. Остальное я покажу тебе позже. Перво-наперво мне очень нужно забраться в эти твои трусики.

— Не думаю, что они подойдут тебе, — захихикала я. Он шлепнул меня по заднице. Жгучая вспышка, хотя скорее это был электрический удар, чем что-либо другое. — Боже, Дэвид.

— Просто разогреваю тебя, забавная девчонка, — он зашел в последнюю комнату в конце коридора и пнул дверь, чтобы она закрылась. Моя сумка была брошена на стул. Без предупреждения он опрокинул меня на огромную двуспальную кровать. Мое тело отпружинило от матраса. Кровь прилила к голове, отчего она закружилась. Я убрала волосы с лица и приподнялась на локтях.

— Не шевелись, — сказал он гортанным голосом.

Раздеваясь, он стоял в изножье кровати. Самое удивительное зрелище из всех существующих. Я могла бы наблюдать вечно, как он это делает. Он потянулся руками за спину и снял рубашку, и я поняла, что я была не самая везучая девушка во всем мире. Я была самая везучая девушка во всей вселенной. Это была правда. Не только потому, что он был очень красив, а я была единственной, кто видел, как он это делает, но и потому, как он все время смотрел на меня из-под полуприкрытых век. В них было желание, но также в них была и любовь.

— Ты и понятия не имеешь, как часто на прошлой неделе я представлял тебя, лежащей на этой кровати, — он снял ботинки и носки, отбрасывая их в сторону. — Сколько раз за прошлый месяц я практически набирал твой номер.

— Почему не позвонил?

— Почему ты не позвонила? — спросил он, расстегивая пуговицу на своих джинсах.

— Давай не будем повторять это снова.

— Нет. Никогда, — он забрался на кровать и провел руками по моим икроножным мышцам. Моя обувь исчезла, а его пальцы проскользнули под юбку, задирая ее все выше и выше. Не разрывая визуальный контакт, он потянул вниз мои трусики-шортики. Он, очевидно, не был заинтересован в том, чтобы рассматривать их. У мужчины были более важные задачи. — Скажи, что ты любишь меня.

— Я люблю тебя.

— Еще раз.

— Я люблю тебя.

— Я так чертовски сильно скучал по твоему вкусу, — большие руки раздвинули мои ноги, выставляя меня для его пристального взгляда. — Я мог бы провести несколько дней с головой между твоих ног, не против?

О, боже. Он потерся своей щетиной о внутреннюю часть бедра, отчего мою кожу стало покалывать. Я не смогла бы заговорить, даже если попробовала бы.

— Повтори это еще.

Я с трудом сглотнула, пытаясь взять себя в руки.

— Я жду.

— Я-я люблю тебя, — заикаясь, произнесла я с придыханием. Моя нижняя часть тела практически подпрыгнула на кровати при первом прикосновении его губ. Каждая частичка меня была напряжена и вибрировала.

— Продолжай, — его язык разделил мои половые губы и проскользнул между них, прежде чем погрузиться внутрь. Приятные, настойчивые касания его губ и колкость его щетины.

— Я люблю тебя.

Сильные руки переместились под мою попу, удерживая меня для его рта.

— Еще.

Я что-то простонала. Этого, похоже, было достаточно. Он не останавливался и больше ничего не говорил. Дэвид набросился на меня. В этом не было ничего неторопливого. Его рот усердно работал, за считанные минуты доведя меня до седьмого неба. Узелок во мне напрягся и начал разрастаться, пока его язык вылизывал меня. По моему позвоночнику промчались электрические разряды. Я не поняла, когда начала дрожать. Силы покинули меня, и я ударилась о матрас еще раз. Я сжала руки в его волосах, хватаясь пальцами за короткие, густые пряди.

Это было слишком. Я не знала, должна ли я подобраться ближе или отодвинуться. В любом случае его руки удерживали меня. Каждая мышца во мне напряглась, мой рот открылся в беззвучном крике. В голове взорвались фейерверки. Я кончала и кончала.

Когда мое сердце перестало громыхать, я открыла глаза. Дэвид встал на колени между моих ног. Его джинсы были спущены, и его эрекция доставала до его плоского живота. Темно-синие глаза уставились вниз на меня.

— Я не могу ждать.

— Не жди. Не надо, — я сжала ногами его бедра. Одна его рука осталась под моей попой, удерживая меня повыше. Второй рукой он направлял себя в меня. Он не спешил. Мы оба были по-прежнему, как минимум, наполовину одеты, на нем оставался низ, а на мне верх. Не было времени, чтобы тратить его попусту. Мы слишком нуждались в этом, чтобы еще ждать. В следующий раз.

Он так медленно входил в меня, что я не могла дышать. Единственное, что было важно — это чувства. И боже, ощущение, как он мощно и жестко толкался внутрь меня. В слабом освещении на его голой груди мерцал пот. Когда он начал двигаться, на его плечах проступили резко очерченные мышцы,

— Моя, — произнес он.

Я смогла лишь кивнуть.

Он опустил взгляд, наблюдая, как с каждым толчком мои груди покачиваются под топом. Пальцы сильно сжали мои бедра. А мои схватились за постельное белье, пытаясь найти опору, чтобы я могла толкаться к нему. Его выражение лица было диким, губы опухшие и влажные. Лишь только это было реальностью, мы с ним вместе. Все остальное могло приходить и уходить. Я нашла то, за что стоило бороться.

— Я люблю тебя.

— Иди сюда, — крепко удерживая, он приподнял меня с матраса на руки. Я обняла ногами его за талию, мои мышцы жгло от того, как сильно я держалась. Я вцепилась руками в его шею, пока он насаживал меня на свой член.

— Я тоже тебя люблю, — его руки проскользнули под мой топ на спине. Мы порывисто двигались вместе. Наши неистовые вздохи смешивались в один. Пот покрывал и мою и его кожу, ткань топика прилипла ко мне. Жар вновь собрался внутри меня. В такой позиции это не продлится долго. Не тогда, когда он вот так насаживает меня на себя. Он губами присосался к участку кожи, где шея встречается с телом, и я задрожала в его руках, снова кончая. Звуки, которые он издавал, и то, как он произносил мое имя... я не хочу это никогда забывать. Ни на секунду.

В конце концов, он опустил нас на кровать. Я не хотела отпускать его, поэтому он накрыл мое тело своим. Его вес вдавил меня в кровать, его рот был на моей щеке. Мы никогда не должны шевелиться. В наиболее благоприятном варианте мы могли бы остаться так навсегда.

Но вообще-то мне надо было кое-что сделать.

— Мне нужна моя сумочка, — сказала я, извиваясь под ним.

— Для чего? — он приподнялся на локтях.

— Мне надо кое-что сделать.

— Что может быть важнее этого?

— Скатись с меня, — сказала я, уже сталкивая его в сторону.

— Хорошо. Но лучше бы это было что-то приятное, — он расслабился и дал мне сбросить его с себя. Я рванула поперек матраса, одновременно пытаясь поправить юбку. Должно быть это выглядело смешно, потому что Дэвид погнался за мной, клацая зубами.

— Вернись назад, жена, — скомандовал он.

— Секундочку.

— Мое имя так шикарно выглядит на твоей попе, — сказал он.— Татуировка очень хорошо зажила.

— Ну, спасибо, — я, наконец, слезла с матраса, и поправила свою юбку. В тот месяц, когда мы были не вместе, я игнорировала свою татуировку. Но сейчас, я была рада, что она у меня есть.

— Сними юбку.

— Подожди.

— И топ. Нам так много надо восполнить.

— Ага, минутку. Я скучала по объятиям топлесс.

Он оставил мою сумку на синем, покрытом бархатом, стуле около двери. Кто бы ни декорировал эту квартиру, он проделал адскую работу. Квартира была прекрасна. Но я рассмотрю все позже. Прямо сейчас мне нужно было сделать кое-что важное.

— Я сегодня купила тебе подарок, после того как мы поговорили в студии.

— Да?

Я кивнула, выискивая в сумке сокровище. Бинго. Шикарная маленькая коробочка была именно там, где я ее и оставила. Спрятав ее в руке, я пошла обратно к нему, с широкой улыбкой на лице.

— Да, купила.

— Что у тебя в руке? — он поднялся с кровати. В отличие от меня, он снял свои джинсы. Мой муж стоял передо мной голый и идеально взъерошенный. Он смотрел на меня, как будто я была всем. Пока я жива, я знала, что больше никого не захочу.

— Эвелин?

По какой-то причине я почувствовала себя внезапно застенчивой и неуклюжей. Держу пари, кончики моих ушей запылали ярко-розовым.

— Дай мне свою левую руку, — я потянулась к его руке, и он дал мне ее. Я осторожно надела ему на палец толстую платиновую полоску, на которую ушли все мои сбережения днем. Идеально. Я с радостью проходила бы всю зиму пешком и отморозила бы задницу. Дэвид значил для меня намного больше, чем замена старой дерьмовой машины. Учитывая, что теперь я должна деньги родителям, выбор времени был не самым удачным. Но это было важнее всего.

За исключением того, что кольцо закрыло «E» из его татуировки «LIVE FREE». Черт, об этом я не подумала. Он, скорее всего, не будет его носить.

— Спасибо.

Я подняла к нему свой взгляд, пытаясь сделать вывод о его искренности.

— Тебе нравится?

— Я, черт побери, люблю его.

— Правда? Потому что я забыла о твоей татуировке, но...

Он заткнул меня поцелуем. Мне отчасти нравилась его новая привычка так делать. Его язык поглаживал мои губы, и мои глаза закрылись, позабыв все тревоги. Он целовал меня до тех пор, пока у меня не пропали все сомнения относительно того, насколько ему понравилось кольцо. Пальцы суетились с верней пуговицей топика, стаскивая его с моих плеч. Затем он расстегнул мой лифчик.

— Я люблю мое кольцо, — сказал он, его губы путешествовали по моему подбородку и вниз по шее. Лямки лифчика скатились вниз по рукам, и моя грудь освободилась. Потом он начал снимать мою юбку, борясь с молнией и стаскивая ее вниз по бедрам. Он не остановился, пока я не стала такой же голой, как он. — Я никогда не сниму его.

— Рада, что тебе понравилось.

— Да. И мне нужно, чтобы прямо сейчас ты была обнаженной, и я продемонстрирую тебе, насколько сильно оно мне понравилось. Но потом я верну тебе обратно твое кольцо, обещаю.

— Не торопись, — пробормотала я, выгибая шею, чтобы предоставить ему лучший доступ. — У нас есть вечность.