Ликвидаторы

Глава 16

Когда Бет вышла из ванной, Мойра даже накрыла для неё небольшой стол с легкими закусками. Я сидел на диване в гостиной, а она — на полу у моих ног, и я сушил ей волосы полотенцем. Наверное, со стороны это выглядело очень мило и по-домашнему.

Выглядела Бет уже вполне прилично, но вид у неё все же был задумчивый. Она прекрасно владела собой; вот только лицо её все ещё казалось несколько бледноватым, а взгляд выдавал смущение, что, впрочем, вполне характерно для человека, желудок которого только что вывернуло наизнанку. Она остановилась на пороге, чтобы посмотреть на нас, и как будто слегка поморщилась — думаю, всегда нелегко признавать тот факт, что тот, с кем ты прожил многие годы, может обрести счастье с кем-то еще, занимаясь всем тем, чем вы обычно занимались вместе, а возможно, и ещё чем-то сверх того.

— Миссис Логан, я налила вам кофе, — сказала Мойра. — Наверное, он ещё не успел остыть… Ой, полегче, не дергай меня за волосы, милый!

Бет ещё на мгновение задержалась в дверях, глядя на нас. Но похоже, мысли её были где-то далеко; вид у неё был растерянный и встревоженный.

— Кофе? — переспросила она, словно очнувшись ото сна. — Да как же можно…? — Она посмотрела на закрытую дверь и снова отвела глаза. — Разве мы не должны… предпринять что-то?

— Что? — спросил я. — То, в чем они действительно нуждаются, подвластно только одному Господу Богу.

— Но…

— С ними ничего не будет. По крайней мере, какое-то время, — сказал я, и она снова поморщилась. Очевидно, её коробила моя жестокость, что, в общем-то, было неудивительно. Теперь она уже вполне осознавала тот факт, что её втянули в игру по-крупному. Конечно, с ней такое уже случалось и раньше, но только в тот раз она сама не догадывалась об этом до последнего момента. Теперь же она вполне сознательно вышла замуж за своего Герцога если только тот не утаил от неё подробности своей биографии, что было вполне вероятно, ибо от такого типа, как он, всего можно было ожидать. Разумеется, сидеть сложа руки не стоит, но прежде, чем начать действовать, я должен быть уверен, что поступаю правильно. Так что, Бет, присядь и выпей кофе.

Я указал на кресло. Она замерла в нерешительности, а затем все же взяла себя в руки, быстро подошла и села. Взяла со столика чашку с блюдцем и стала пить кофе маленькими глотками.

— Они были друзьями Герцога, ведь так? — поинтересовался я.

Бет сидела потупившись и даже не взглянула в мою сторону.

— Называй его Ларри, — попросила она. — Он… он старается забыть о том, другом имени, и вобо всем, что с ним было связано. Да, они были его друзьями, или, по крайней мере, знакомыми с тех самых пор, когда… — Она замолчала.

— Когда он состоял в банде, — подсказал я.

— Да. — В комнате на какое-то время воцарилась мертвая тишина. А затем Бет резко вскинула голову. — Ты должен понять. Это все из-за детей. Он угрожал…

— Кто угрожал?

— Ее отец. Фредерикс.

— И что это были за угрозы?

Она сосредоточенно разглядывала кофейную чашку.

— Это было ужасно. Он использовал детей — моих детей — для давления на Ларри, чтобы заставить его…

— Чтобы заставить его что? — спросил я, когда она снова запнулась.

Она упрямо замотала головой.

— Этого я не могу тебе сказать.

Спорить и допытываться я не стал, и вслух лишь заметил:

— У Логана есть собственный ребенок, и он у него появился не вчера. А значит, он был узявим для угроз такого рода на протяжении многих лет. И если он настоящий мужик, в чем я, собственно, ни минуты не сомневаюсь, то он должен знать, как действовать в подобных ситуациях.

Она снова отрицательно покачала головой.

— Но тогда у него не было меня. Фредерикс думал, что я… уступлю и воздействую на… — Она снова замолчала, а затем тихо добавила: — Он был прав! Так и получилось! Я не могла этого вынести. С ними могло случиться, что угодно, в любой момент… Ты же сам видел, что там творится. Я сходила с ума от страха!

— И Герцог решил ослабить давление?

Бет смутилась, взглянула на Мойру, а затем вдруг выпалила:

— А почему она должна оставаться в сторону? Значит, ему можно угрожать моим детям…

— Но план не сработал, — заключил я. — Обидно. Хотя, конечно, двое придурков — не слишком большая потеря для общества, а вот собаку жалко. Славный был пес.

Бет сова вскинула голову и испуганно взглянула на меня. Еще бы, ведь я позволил себе так пренебрежительно отозваться о ценности человеческой жизни. Что ж, ей уже давно пора бы к этому привыкнуть. И тогда я сказал:

— Похоже, вы все предусмотрели, упустив при этом из виду лишь один момент. — Наводящего вопроса ни с той, ни с другой стороны не последовало, и внезапно я почувствовал себя древним стариком, уставшим от жизни, и мне стало очень грустно. — Между прочим, это также и мои дети. И если Герцог Логан не может обеспечить им надлежащую безопасность, то, полагаю, это должен сделать я. — Опять никакой реакции. Я напоследок прошелся полотенцем по волосам Мойры и выпустил его из рук. — Все, готово. Теперь иди и причешись, а то ты похожа на Медузу Горгону, у которой вместо волос на голове во все стороны извивались змеи.

— А ты что будешь делать, малыш?

— А мне нужно позвонить. Дело очень деликатное, так что я был бы очень признателен, если бы вы обе перешли в другую комнату и закрыли за собой дверь.

Мойра встала с пола и пытливо уставилась на меня.

— Я же сразу сказала, что ты работаешь на правительство. Держу пари, ты собираешься звонить в Вашингтон.

Разумеется, и на этот раз она была совершенно права. Как, впрочем, и всегда.

— Иди, расчеши свои золотые локоны и будь хорошей девочкой, напутствовал её я.

Она ещё какое-то время разглядывала меня, а затем легкомысленно передернула плечиками, словно отгоняя от себя одолевавшие её навязчивые мысли. Вот бы мне научиться с такой же легкостью отрешаться от своих проблем.

— Телефон вон там, — сказала она. — И не волнуйся, параллельных аппаратов в доме нет. Идемте, миссис Логан, ему нужно побыть одному.

Я дождался, пока они выйдут из комнаты. Бет была стройнее, женственнее и на полголовы выше. Мойра на её фоне казалась низенькой толстушкой. Затем я подошел к телефону, набрал обычный номер в Вашингтоне и прошел через обычные в таких случаях формальности. После этого меня соединили с Маком. Конечно, особым приятством сотрудничество с этим старым лисом не отличалось, однако следует отдать ему должное, что когда это нужно, он всегда оказывается на месте, а не играет где-нибудь в гольф.

— Это Эрик, — сказал я. — Сэр, я тут подумал, что вам будет интересно узнать, как я тут провожу свой отпуск.

— Эрик, ну так как там у тебя дела? — сухо поинтересовался Мак. Надеюсь, ты в полной мере наслаждаешься жизнью и жалеешь лишь о том, что меня нет рядом, и ты не можешь набить мне морду, так?

— Вообще-то, могли бы и предупредить, что в деле замешана моя семья.

— Мне показалось, что будет лучше, если ты сам узнаешь об этом на месте, — ответил он. — Тебе было бы неловко наведываться к ним в качестве агента, занятого выполнением официального задания; к тому же ты, не дай Бог, мог бы решить, будто я хочу, чтобы ты шпионил за ними.

— А вы этого не хотите?

Он рассмеялся и проигнорировал последний вопрос. Затем его тон стал по-деловому сдержанным.

— Я знаком с последним отчетом Пола. У меня также имеется медицинское заключение о результатах вскрытия, в котором, в частности, сказано, что его ранения имеют отнюдь не случайный характер, и на обычное избиение это не похоже. Надеюсь, ты понимаешь, что имеется в виду. Побои, конечно, были нанесены с особой жестокостью, но в целом складывается такое впечатление, что убийца Пола делал это со знанием дела и целенаправленно. — Мак откашлялся. — Он раскололся?

— Пол-то? — переспросил я. — Похоже на то.

— И у тебя есть доказательства?

— Мартель знает обо мне все, даже мой оперативный псевдоним. Разумеется, он мог получить эту информацию и из других источников, но, принимая во внимание тот факт, что на оперативную работу я возвратился совсем недавно, такой вариант представляется маловероятным. — И мгновение спустя, смутно догадываясь, о чем, должно быть, в тот момент подумал Мак, добавил: — Тем более, что под пытками у любого развяжестся язык.

— Да, за редким исключением. И поэтому к Полу претензий у меня нет. Я ругаю себя за то, что поставил его в такую ситуацию. Мне не следовало отправлять его туда одного. Ведь я знал, что он ещё не готов действовать самостоятельно, во всяком случае, против такого профессионала, как Мартель. Я… — В трубке снова воцарилось молчание, и я почувствовал себя несколько неловко. Любому станет не по себе, если человек типа Мака вдруг даст понять, что и ему не чужды человеческие чувства. Это способно подорвать вашу веру в такие незыблемые явления, как жизнь и смерть, и заставить вас усомниться в том, что Земля вращается вокруг Солнца. Я слышал, как он снова откашлялся, а затем натянуто сказал: — Получив такую информацию, Мартель должен был предпринять некие действия, а инаяе ты никогда не узнал бы о том, что он ею располагает.

— Да, сэр. Он попытался заставить своего босса, Фредерикса, вывести меня из игры, по крайней мере, на какое-то время. Полагаю, что инициатива исходила от Мартеля. Его положение до некоторой степени осложняет тот факт, что ему необходимо действовать в рамках своего прикрытия, то есть в качестве бандита, исполняющего указания своего шефа. Фредерикс наверняка стал бы задавать слишком много вопросов, если бы вдруг засек своего наемника на том, действующим по своей собственной инициативе. — И немного помолчав, я добавил: — Сэр, у меня есть вопрос.

— Да?

— Похоже, мы предполагаем, что Мартель находится в стране с некоей секретной миссией, и выполнением её он занимался последние семь лет или даже больше. А никто не рассматривал такую возможность, что он мог просто «завязать»?

— Что ты имеешь в виду, Эрик?

— Ну, он мог просто завести себе продолжительный роман с какой-нибудь дамочкой. И за это его могли просто-напросто выкинуть со службы. Какая досада! Не помирать же бедняге с голоду. И тогда он перебрался сюда и нанялся в охранники к главарю американской банды, ибо именно работа данного профиля была ему по душе и подходила больше всего. Когда же Риззи отправился за решетку, то Мартель просто изучил рынок труда и прибился к тому работодателю, который пообещал ему платить больше, чем другие, и по чистой случайности этим нанимателем оказался Фредерикс.

— И как тогда ты объяснишь то, что случилось с Полом?

— Запросто, сэр. Естественно, Мартель не хочет, чтобы вокруг него увивались ищейки типа Пола и меня — и вовсе не потому, что он проворачивает какую-либо секретную операцию, действуя по заданию наших оппонентов, а просто потому, что мы можем разоблачить его, как лже-Джека Фенна. Потому как бывший преступник, став законопослушным гражданином, не обрадуется встрече с детективом из своей прошлой жизни, ибо это могло бы нанести урон его вновь обретенной репутации честного человека.

— Эрик, а ты сам-то веришь тому, что говоришь?

— Я не могу верить или не верить. Я просто считаю, что такую возможность тоже не следует сбрасывать со счетов.

— Этот вариант рассматривался в числе прочих, — сказал Мак, — и был признан несостоятельным.

— Почему?

— По той единственной причине, что те люди, на которых он работал, как тебе, наверное, уже известно, имели обыкновение прибегать к одному и тому же способу избавления от нерадивых работников. После такого увольнения, очень немногие из них вновь объявлялись на рынке труда. Однако, ты в какой-то мере прав. Нам стало известно, что Мартель снова впал в немилость у своего начальства, и произошло это, предположительно, где-то во временном промежутке между пятьдесят первым годом, когда, как известно, он работал на них в Берлине, и пятьдесят третьим, когда наш общий знакомый впервые попал в поле зрения нашей полиции под фамилией Фенн.

— Откуда же у вас такие сведения, сэр?

— Логично предположить, что имея дело с таким бабником, как Мартель, узнать столь интимные подробности можно было лишь из одного источника — от одной из его бывших подружек. На наше счастье, дамочка затаила на него великую обиду, и тогда мы сыграли на этом и вытянули из неё все, что ей было известно. И хоть в особом пристрастии к алкоголю он прежде замечен не был, но, видимо, пару раз все же допивался до скотского состояния, и выпивка развязывала ему язык. По мнению той дамочки, он считал, что его незаслуженно обидели. «Стоит лишь один раз оступиться, и тебя тут же ссылают в Сибирь!» — так он говорил об этом — Америка в его представлении была Сибирью. А ещё он пытался произвести на неё впечатление рассказами о том, сколь почитаем и уважаем он был бы где-то в другом месте, и как унизительно для него быть на посылках у такого лоха, как Риззи.

— И все равно это ещё не доказывает…, - возразил было я, воспользовавшись короткой паузой в монологе Мака.

— Это ещё не все, — перебил меня Мак. — Та девица сильно струхнула, услышав, как пренебрежительно он отзывается о столь могущественном главаре мафии, как Риззи, и сказала об этом Мартелю. Тот же лишь посмеялся над ней и сказал что-то в том роде, что, возможно, Риззи и считает, что это он, Мартель, то есть Фенн, находится у него на побегушках, но на самом деле все наоборот… Протрезвев, он основательно поколотил свою даму сердца, да так сильно, что та едва не отправилась на тот свет. И ещё пригрозил, что убьет её, если она только где-нибудь, когда-нибудь осмелится повторить хотя бы слово из сказанного им.

— Мартель слов на ветер не бросает, и наверняка он не шутил.

— Ей тоже так показалось, — заметил Мак. — Но все-таки две с лишним тысячи миль, разделяющие Нью-Йорк и Рино, очевидно, прибавили ей уверенности, и некоторое время спустя после того, как Мартель отбыл на запад, поступив на службу к Фредериксу, она стала жаловаться на судьбу, рассказывая о своих житейских неурядицах случайным знакомым в различных барах, а кое-кто услышал об этом и счел своим долгои поставить в известность нам.

— Что ж, — сказал я, — это уже совсем другое дело. Значит, Мартель считал, что это он так или иначе использует Риззи, а не наоборот. Это уже интересно.

— И даже очень. — Мгновение спустя Мак продолжал: — Мне пришлось внимательнейшим образом изучить записи допроса. И лишь, так сказать, читая между строк — цитировать эти откровения у меня нет никакого желания — я пришел к заключению, что то «единственное досадное недоразумение» на самом деле было у господина Мартеля уже третьим по счету, что ставило его на грань ликвидации. Полагаю, спасло его лишь то, что кому-то понадобился человек, подходящий на роль крутого американского гангстера. То есть, это должен был быть не просто секретный агент, а человек физически сильный, хорошо владеющий оружием, а также способный войти в доверие к такому авторитету, как Риззи, и расположить его к себе. Так что Мартель, хоть и остался в живых, но схлопотал себе ещё один выговор, был понижен в должности и сослан сюда, чтобы на досуге подумать о своих грехах и в течение семи лет создать себе репутацию и засветиться в полицейском протоколе — но зачем?

— Да, — сказал я, — хороший вопрос. А после Риззи он перебирается под крыло к Фредериксу. Но в таком случае, сэр, между ними должно быть что-то общее, не так ли?

— Кое-что есть, — подтвердил Мак.

— Да, — согласился я. — Наркотики.

— Именно так.

— С одной моей знакомой, — продолжал я, немного поколебавшись, произошел показательный случай. Дело было на границе с Мексикой. Она возвращалась домой и была очень удивлена, когда на посту её машина была обыскана самым тщательным образом, чего не случалось никогда раньше. Она предполагает, что это произошло из-за того, что она была дочерью Салли Фредерикса.

Голос Мака был по-прежнему невозмутим.

— Эрик, я всегда восхищался твоей способностью заводить интересные и полезные знакомства среди нужных людей.

Я не обратил внимания на это замечание.

— Она также предполагает, что её отец собирается переправить что-то через границу, и поэтому на неё пало подозрение, как на возможного курьера. Сэр, подтвердите или опровергните.

— У тебя очень толковая знакомая. Подтверждаю. — Мак немного помолчал, а затем спросил: — Скажи, Эрик, что тебе известно о героине?

— Только то, что это наркотик, вызывающий сильную зависимость, сэр. Так что же происходит? Неужели они засылают сюда типов вроде Мартеля, для того, чтобы превратить нас в нацию наркоманов, чтобы потом с нами было бы легче справиться? Типа того, как англичане в конце прошлого поощрали торговлю опиумом, чтобы сделать китацев более сговорчивыми?

— Не исключено, — сказал Мак. — Но все-таки такое объяснение кажется несколько надуманным и лишенным конкретики.

— Кстати, возвращаясь к случаю с моей знакомой, — сказал я. — Возможен ли такой вариант, что сейчас у Фредерикса возникли трудности с переправкой товара через границу?

— Вполне.

— Что-нибудь серьезное, типа того, что хорошо налаженные виды сообщения оказались нарушены стараниями безжалостной полиции? И кому-то могло прийти в голову, что положение у него настолько безвыходное, что он постарается задействовать для переправки груза даже собственную дочь?

— Ну, вроде того.

— И что, много у него товара?

— Достаточно. Его засекли при отправке из Италии в Мексику, а затем пограничным службам поступил сигнал, что груз направляется на север. Дважды его едва было не перехватили, когда Сам, как его обычно называют в определенных кругах, попытался переправить товар по своим обычным каналам. Тогда в сети попало много мелкой рыбешки, но саму наживку трогать не стали. Ходят слухи, что Сам допустил большую организационную ошибку.

— Это какую же?

— А такую, что прибегнул к услугам местных, оказавшихся весьма ненадежными помощниками и к тому же жадными до невозможности. Вообще-то, это даже налетом нельзя считать, так как джентльмены по ту сторону границы совсем не упрямы и легко поддаются на уговоры, особенно если на то имеется веская причина, имеющая цифровое выражение в крупной сумме в американских долларах. Насколько мне известно, Сам платить отказался, хотя по имеющейся информации, его запасы быстро сокращаются, а розничные торговцы уже начинают жаловаться на нехватку товара. Вместо переговоров он отправляет в Мексику для улаживания всех дел своего проверенного человека, который, очевидно, все же не обладал достаточным опытом в подобных делах и исчез в неизвестном направлении. Всю эту информацию я получил по большей части от другого агенства, с которым мы также плодотворно сотрудничаем.

— И насколько плодотворно? — поинтересовался я. — А если случится так, что я в потемках наткнусь на какого-нибудь парня, то имею ли я полное право врезать ему по морде, или этого лучше не делать, потому что он может оказаться одним из тех приятных молодых людей, что работают на мистера Энслинджера?

— Мы можем действовать по собственному усмотрению, — ответил Мак. — Но в пределах разумного. Вполне понятно, что они не хотят, чтобы товар расползся бы по стране. Как вполне закономерно и то, что им необычайно хочется заполучить что-нибудь конкретное на мистера Сальваторе Фредеричи, он же Фредерикс, нечто такое, что имело бы вес в суде. Но я убедил их в том — каюсь, это была бесстыдная ложь — что мы знаем, что делаем, и что наша миссия имеет приоритетное значение для интересов национальной безопасности. Так что, Эрик, ты уж постарайся, не подведи меня.

— Есть, сэр, — пообещал я. — Но только объясните же наконец, в чем она заключается?

— В выяснении того, с какой целью прибыл сюда Мартель, — сказал Мак. Вне зависимости от того, облажался он перед начальством или нет, они не стали бы задействовать агента его калибра на ерундовых заданиях. К тому же, Эрик, ты так же будешь защищать интересы своей семьи. Думаю, ты уже понял, что они также кровно заинтересованы в том, чтобы ты прояснил нашу проблему, и заодно предоставил нашим союзникам те неопровержимые доказательства против Фредерикса, в которых они так нуждаются. Судя по имеющимся у меня донесениям, в отсутствие Фредерикса положение мистера Логана и его семейства будет куда более безоблачным и спокойным.

— Вам вовсе не обязательно меня агитировать, — сухо заметил я. Положение Логана меня мало волнует, как, полагаю, и вас. Но вот и Бет и дети — это уже совсем другое дело. Имеюе ли я право предпринять в случае необходимости соответствующие шаги с целью обеспечения их безопасности?

— Да, если это будет необходимо, — ответил Мак. — Но не забывай и о том, что твоя миссия заключается не в том, чтобы охранять свое семейство и даже не в том, чтобы накопать компромат на мистера Фредерикса, хотя и это, конечно, тоже было бы неплохо. Твоей главной задачей является установить, с какой миссией заслан к нам Мартель…

— А что по этому поводу думают наши единомышленники из дружественной нам организации?

— У них нет никаких предположений на сей счет. И, надо сказать, для них оказалось большой неожиданностью то, что он, оказывается, может вести двойную игру. Они считают, что его наняли в качестве замены одного доверенного джентльмена, который отправился в Мексику и отчего-то не вернулся обратно.

— Возражение, сэр.

— Что, разве ты можешь доказать обратное?

— Доказательств у меня нет, есть только предчувствие. Да, Мартеля взяли на замену, но я очень сомнваюсь, что он станет следующим кандидатом на поездку в Мексику. Он здесь ещё человек новый, и я не думаю, что Фредерикс ему безгранично доверяет — во всяком случае, не настолько, чтобы отправлять его за тысячу миль с несколькими тысячами долларов. Нет. Тем более, что здесь есть один человек, пользующийся у Салли куда большим доверием, чем он.

— Логан?

— Так точно, сэр. По моему глубокому убеждению, Мартель — то есть, Фенн — является для Фредерикса лишь своего рода подстраховкой, призванной гарантировать его безопасность, когда он начнет оказывать давление на Логана. Ведь, как вы только что сказали, совсем недавно он потерял лучшего из своих людей, отправленного с поручением в Мексику. И это довольно интересно. Надо лишь немного пошевелить мозгами

— Что ты имеешь в виду?

— Мартелю нужна работа, — принялся объяснять я. — В это время без вести исчезает один из людей Фредерикса, которому он доверяет больше всего. Образуется вакансия. Как по-вашему, могут быть эти два события каким-то образом связаны между собой?

— Меня тоже не раз посещала подобная мысль, — признался Мак. — Такая возможность в данное время изучается.

— Итак, — продолжал я, — Фредерикс нанял Мартеля — или Фенна — своим телохранителем; но у меня есть серьезные подозрения, что для увеселительной прогулки в Мексику у него есть другой кандидат — Герцог.

— Обоснуй.

— Я просто знаю это, и все. А то зачем бы ещё ему понадобилось бы запугивать женщин и детей на ранчо? Я, конечно, ещё постараюсь выяснить это у Бет, но все-таки думаю, что так оно и есть.

— Довольно странный выбор. Доверить такое серьезное дело человеку, с которым он, по моей информации, находится в ссоре; тому, у кого есть все основания возненавидеть его до конца жизни?

— Вы просто плохо разбираетесь в психологии таких благородных авантюристов, как мистер Логан. Он человек принципиальный, умеющий держать свое слово, что в наше время большая редкость. И вне зависимости от конкретных персоналий, если уж Герцог говорит, что он поедет в Мексику и вернется обратно, он и в самом деле поедет туда и вернерся, и Фредерикс прекрасно об этом знает. Так что единственное, что ему остается сделать, это заставить Герцога дать ему такое обещание.

— А этот Логан довольно занятный тип, как я погляжу, — проговорил Мак.

— Да, сэр, — согласился я. — Занятный. Вы уже направили сюда ещё кого-нибудь?

— Да.

— Тогда немедленно передайте ему сигнал о начале операции. Мне необходимо надежное место, где можно было бы разместить на временное хранение одну вещь и проверенный человек для её охраны. Я выйду с ним на связь через двадцать минут.

— Думаю, это можно устроить. — Он дал мне номер телефона. — Да, кстати, Эрик…

— Что?

— После того, как цель миссии Мартеля будет тебе ясна, не забудь также и об инструкциях относительно фигурантов его категории. Они все ещё остаются в силе. Однако при их исполнении следует соблюсти для приличия хотя бы видимость законности, чтобы дружественные нам агенства не были бы потом на нас в обиде. Так что ты уж постарайся не забыть об этом, особенно, если тебе помимо всего прочего придется иметь дело и с Фредериксом.

— Если мне для этого ещё и арестовывать его придется, то я буду чувствовать себя последним идиотом, — вздохнул я.

— К сожалению, — вкрадчиво заметил Мак, — правительству, на которое ты работаешь, нет ровным счетом никакого дела до твоих душевных переживаний.

— Что ж, я всегда об этом догадывался, — признался я, — но все-таки приятно получить официальное подтверждение своей правоты… Кстати, чуть не забыл. Одна деталь.

— Продолжай.

— Два мерзких типа совершили незаконное вторжение в частный дом в Рино, находящийся по следующему адресу. — Я продиктовал адрес. — На них набросился пес, принадлежащий хозяйке дома, которой в этот момент не было дома, в результате чего оба злоумышленника скончались. В ходе схватки собака была серьезно ранена, и впоследствии её пристрелил тот, кто первым оказался на месте кровавой трагедии. Полиция пытается установить контакт с владелицей животного, но поиски пока не дали никаких результатов. Это можно организовать?

— Думаю, что да. Я так понимаю, ты хочешь, чтобы это происшествие стало достояние гластности.

— Да, сэр. В частности тот факт, что хозяйку дома нигде не могут найти. Если возможно, пусть этот сюжет пройдет по радио и телевидению. А того парня, кто должен будет якобы пристрелить пса, лучше все-таки предупредить заранее, что собака уже мертва.

— Ясно, — тихо сказал Мак. — Что ж, Эрик, мне нравится твой основательный подход к деталям.

— Да, — согласился я. — А что, неплохо придумано, правда? Ну ладно, до свидания, сэр.