Лилит: змея в траве

Глава 10 ДОКТОР ПОН И МАГИСТР АРТУР

Мне позволили выспаться вволю, и проснулся я довольно поздно. Я редко помню сны, а эта ночь вообще стала сплошным провалом. Впервые я спал так крепко, но проснулся словно по сигналу. Казалось, кто-то всю ночь следил за мной.

Во всяком случае, я открыл глаза только после того, как где-то прозвенел звонок и в дверь постучали.

— Открыто, — спросонья пробормотал я, тщетно стараясь прогнать сон.

Дверь открылась, и я увидел мальчика лет десяти-одиннадцати, не больше.

— Оставайтесь в постели, если хотите, — произнес он приятным тенорком. — Завтрак вам принесут сюда.

Я кивнул, и дверь закрылась. Подняться было выше моих сил. Нестерпимо болели все мышцы, а мозг казался полностью опустошенным. Все эти месяцы я страдал от бессонницы, и только теперь напряжение отпустило меня.

Я лежал пластом, пытаясь обнаружить скрытый глазок. Это оказалось проще простого. Он должен находиться выше человеческого роста и, судя по всему, прямо напротив меня. Подробное изучение предполагаемой области позволило мне разглядеть маленькое, едва различимое отверстие в стене, за которым почти наверняка скрывался внимательный наблюдатель.

Вскоре принесли завтрак, по-спартански простой — несколько сухарей и вкусных пирожков, желе, стакан сока, — хотя после ужасной еды, которой кормили нас в деревне, эти яства представлялись верхом кулинарного искусства. К жизни меня возродила кружка странного горячего напитка, напоминавшего кофе. Это оказался очень сильный стимулятор. Все без исключения было калорийным и вкусным.

Вскоре пришли слуги — явно в ранге смотрителей — и унесли поднос. Подкрепившись, я почувствовал себя способным на все. Только сейчас, увидев, что столь сильные люди работают здесь лакеями и слугами, я осознал, чем на самом деле являлся Замок. В наших Секретных службах боссом был генерал или адмирал, и он внушал трепетное уважение. А в Генштабе такие же генералы и адмиралы служили курьерами. А ведь они обладали гораздо меньшей силой, чем люди, которые меня здесь окружали.

Работа смотрителя по сравнению с тяжелым трудом основного населения Лилит казалась легкой и одновременно почетной, более цивилизованной и комфортной; Их молодость говорила сама за себя: подавляющее большинство родилось здесь. Я тут же вспомнил о Ти; она наверняка находилась неподалеку, в этом же Замке. Я обязательно должен разыскать ее и постараться помочь всем, чем смогу, — хотя это и непросто.

Теперь я был готов войти в здешнее общество, впрочем, мне не пришлось долго ждать. Мой гид и экзаменатор без стука вошел в комнату, и эта бесцеремонность свидетельствовала о высоком ранге. Кол Тремон был настоящим исполином среди людей, но этот ничуть не уступал мне в росте. Он был в отличие от меня одет в иссиня-черную рубаху и такого же цвета брюки. Сандалии у него тоже были черные, а пояс — золотой.

А еще он был аккуратно выбрит; на его лице выделялись только густые усы со свисающими концами. Грубые черты выдавали человека искушенного, много пережившего. Из-под седых бровей пристально смотрели колючие глаза — столь волевого взгляда я еще не встречал! Пышная, немного кучерявая шевелюра была аккуратно подстрижена, однако седина выдавала его истинный возраст.

Я мгновенно понял, что он исключительно опасен. Он был из тех, чья свирепость действовала на людей как удав на кролика и приводила в состояние транса даже неукротимого Кронлона. Я встал и осторожно поклонился.

— Я магистр Артур, — представился он таким низким и трубным голосом, что многие вздрогнули бы, только заслышав его. Самое смешное, что сейчас он говорил тихо и приветливо. Не хотел бы я увидеть его в ярости и уж тем более попасть ему под горячую руку.

— Я начальник охраны, — продолжил он, оглядывая меня с ног до головы.

Я обнаружил, что не способен почувствовать формирование своего образа в его мозгу.

— Кол Тремон, — сообщил я, надеясь, что этого достаточно. Он кивнул:

— Так это ты изжарил старину Кронлона? Ну ничего, в любом случае хорошо, что мы избавились от этой старой крысы. Я его никогда не любил, хотя признаю, что с работой он справлялся неплохо. Очень даже неплохо. Пошли сначала к медикам, а затем погоняем тебя на тестировании. Нормально себя чувствуешь?

Я кивнул, хоть еще не совсем проснулся:

— Вполне.

— Пойдем. — Он повернулся и быстро вышел из комнаты.

Я поспешил за ним, отметив про себя гордую поступь и осанку магистра, выдававшую в нем старого вояку. Он явно попал сюда Извне. Интересно, чем он там занимался?

Днем в Замке было гораздо оживленнее. Повсюду бродили люди; многие занимались уборкой. Подавляющее большинство, казалось, слонялось без дела. И все без исключения производили впечатление настолько чистых и ухоженных, что невольно натолкнули меня на странную мысль. Чтобы мои современники жили в подлинно цивилизованном мире, наши предки в Древней Греции должны были совершить промышленную революцию. Примитивность технологии не говорит о примитивности вообще.

Однако именно технология и поражала. Когда я впервые попал на Лилит, то и поверить не мог не только в существование столь сложных построек, но и даже самой обыкновенной одежды. Именно поэтому, размышлял я, и приходится спать в хижинах из дерева бунта и ходить нагишом. Теперь я осознал подоплеку могущества, которое наделяло людей энергией микроорганизмов Вардена. В условиях Лилит эта энергия стала главным фактором культуры и развития общества.

Она преобразовывала среду обитания в соответствии с потребностями — вот разгадка социального положения батраков, причина их абсолютной нищеты и вечного рабства. Специфические правила, управляющие микроорганизмами Вардена, передавали эту энергию в руки избранного меньшинства.

Люди, мимо которых проходил магистр Артур, испуганно косились на него, избегая встречаться с ним взглядом. Не было никаких сомнений: его панически боялись, боялись даже другие магистры.

Артур доставил меня в медпункт и приказал врачам позвать его, когда обследование закончится. Врачи держались подчеркнуто вежливо. И, когда магистр Артур наконец-то вышел, я почувствовал, как они облегченно вздохнули. Надо мной произвели все необходимые процедуры, какие только можно было провести без нормальных инструментов, хотя кое-какие любопытные аналоги у них имелись. Для измерения кровяного давления врачи Лилит использовали особый сорт вьющегося растения, напоминавшего виноградную лозу; при помощи маленького желтого листа, изменявшего свой цвет вплоть до красного, определили мою температуру. Все данные записывались острой тростниковой палочкой на тонких листах.

Все без исключения сотрудники медпункта имели ранг смотрителя. Только после окончания обследования они пригласили начальника. Тот оказался низеньким толстячком средних лет, явно знакомым с благами цивилизации.

— Меня зовут доктор Пон. — Он взял исчерканные листы и быстро проглядел их.

— Похоже, вы абсолютно нормальны. Вы, видимо, знаете, что микроорганизмы Вардена бдительно следят за состоянием нашего здоровья. Искореняются практически все нарушения, кроме повреждений мозга, регенирируют даже конечности. В результате мы утратили иммунитет к вирусам, и это достаточно серьезная проблема. Итак, все формальности мы прошли. Никогда ведь не знаешь, в какой момент встретится нечто феноменальное. Кроме того, нас интересуют сравнительные характеристики людей, обладающих силой.

Я кивнул, вспомнив идефикс хозяина Тиля вывести людей, у которых способности будут передаваться по наследству. Чувствуется, доктор Пон тоже задействован в этой программе.

— А в прошлой жизни вы тоже были врачом? — дружески полюбопытствовал я. Он усмехнулся:

— Извне? Разумеется. Но вы представить себе не можете, насколько это разные вещи. Все тамошние диагностические компьютеры, хирурги-автоматы бессильны против ряда неизлечимых болезней. Здесь же мне приходится лечить, пользуясь исключительно местными методиками — в основном для снятия недомоганий и нервного переутомления. Кроме того, я занимаюсь научной деятельностью — изучаю микроорганизмы Вардена.

Вот это уже горячее.

— Ну и как, нашли что-нибудь интересное?

Он развел руками:

— Не так уж и много. Существует множество физиологических и биохимических факторов, но выделить их, исследовать воздействие — особенно в отношении людей, рожденных вне Лилит, — не представляется возможным. Наверное, с прежним моим оборудованием удалось бы чего-то добиться; или если бы у меня был доступ хотя бы к орбитальной базе Кригана… Здесь же приходится довольствоваться самыми грубыми методами, так что о сроках говорить не приходится.

Я удивленно поднял брови:

— Орбитальная база?

— Да, а вы что, не знали? Ее создали на Медузе несколько лет назад, поэтому в ней присутствуют сильно модифицированные микроорганизмы Вардена, у которых нет такого неприятия машин, как у местных. Большую часть времени Криган проводит там.

Это была архиважная информация. Хоть он и появляется на базе, когда ему вздумается, но это значительно упрощает задачу, поскольку спутник можно уничтожить практически в любой момент. Если бы я был Криганом, то свел бы свои визиты туда к минимуму, а еще лучше — отправил бы на базу своих помощников и превратил ее в командный и коммуникационный центр.

Похоже, я выудил из него нужную информацию, тем не менее я постарался расспросить его о сути проводимых экспериментов.

— Интересно, — как бы вскользь заметил я, — каково ваше мнение о биохимических факторах? Я пришел к выводу, что катализатором служат эмоции и сопровождающие их химические процессы в организме. Сила высвобождалась во мне тогда, когда я чувствовал сильный гнев.

— Совершенно верно, — просиял доктор. — Да, эмоции действительно являются ключом к силе. Однако у каждого свой порог биохимических изменений, и пороги эти весьма различны. Кроме того, микроорганизмы Вардена очень чувствительны к образующимся продуктам. Биохимические процессы играют здесь первую скрипку — а также воля. Именно гнев дал вам силу, необходимую для убийства; но желание убить противника высвободило ее. Я склонен считать, что первоначальным импульсом к управлению микроорганизмами является так называемый инстинкт уничтожения. Все без исключения обладают такой силой в скрытом состоянии, но далеко не каждому хватает воли. Вот почему батраки остаются батраками.

— Вы говорили, что пытаетесь вызвать соответствующие процессы в тех, кто по тем или иным причинам не обладает силой, — напомнил я. — Ну и как, удается?

Он встал, явно польщенный моей заинтересованностью:

— Пойдемте, я вам кое-что покажу.

Мы спустились в холл, заканчивавшийся большой камерой. Я остановился, потрясенный. Десятки плит расположились аккуратными рядами. Это были постели, и на каждой спала или находилась в коматозном состоянии девушка. В одной из них, лежащей прямо напротив, я с ужасом узнал мою Ти. С большим трудом я взял себя в руки, не желая раскрываться раньше времени. Еще слишком рано, заклинал я себя.

— Они живы? — спросил я, страшась ответа.

Пон кивнул:

— Конечно. Эти девушки — батрачки, демонстрировали мощные импульсные всплески силы, обычные при половом созревании, но оказались неспособными управлять ею, или как минимум руководствоваться в своих поступках собственной волей. На первом году созревания в организмах девушек происходят очень сильные изменения, гораздо более значительные и радикальные, чем в организмах их сверстников-мальчиков. Зачастую именно эти мутации и приводят в действие феномен Вардена. Мы регулярно осматриваем всех девушек в поместье при вступлении в подростковый возраст. У этих созревание протекало исключительно бурно, как вы можете судить по их гипертрофированным телам.

— Мне кажется, вы приложили к этому руку, — брякнул я, но тут же, овладев собой, добавил:

— Одна из них моя знакомая, и поэтому я интересуюсь.

Похоже, он несколько удивился, но к моим словам отнесся спокойно:

— О, нет. Их развитие вторично. Я полагаю, что во время этих фундаментальных перемен находящиеся в них микроорганизмы Вардена сбиваются с толку, получают неверные инструкции или не правильно реагируют на внешние стимулы. Разумеется, не все девушки переживают это — одна на сотню, в лучшем случае; кроме того, примерно один процент демонстрирует силу в сочетании с не правильным физическим развитием. Именно их мы и стараемся исследовать, хотя некоторая неопределенность в оценке силы заметно ограничивает наши возможности. Я могу умереть или пострадать при спонтанном выделении сильной энергии, и, хотя я добровольно и сознательно иду на риск, хозяин Тиль рисковать не намерен. Так что нам приходится отсылать их в деревни, пока сохраняется опасность. Кстати, какую вы знали?

Я указал на Ти.

— Вполне возможно, она поступила к нам недавно. Сейчас я ее обследую, окончательных результатов пока нет, но потенциал огромный. В моей практике такое впервые. Ее феномен проявляется буквально во всем, и зачастую очень резко. Одно могу сказать: она изуродовала с полдюжины своих знакомых, в том числе родную мать.

Я удивленно потряс головой. Малышка Ти калечила людей? Невероятно! Я проводил с ней все ночи, и, если бы она показала себя во всей красе, бедному агенту Конфедерации пришлось бы туго.

— Что вы делаете с ними сейчас? — спросил я у доктора.

— Исследую, — ответил Пон. — Все магистры и люди высокого ранга видят силу, которой обладают другие. Ранг определяется в первую очередь точностью настройки ваших органов чувств, как вы уже могли заметить. Смотритель может управлять только всем организмом как таковым. Вам удалось убить Кронлона, но вы не смогли направленно высвободить энергию, чтобы, например, оторвать ему руку. Я гораздо точнее работаю со своей силой. То, что раньше я делал при помощи микроскопов и микрохирургических методик, теперь делаю голыми руками. Благодаря концентрации и своему опыту я отслеживаю путь белого кровяного тельца по всей кровеносной системе и управляю им, даже уничтожаю. Вы ведь чувствуете микроорганизмы Вардена во всех телах и предметах, да?

Я кивнул.

— Ну так вот, воображение способно выделить отдельные клетки в любом организме. Это по плечу любому магистру. Действительно, без моей медицинской подготовки они просто не поняли бы, что от них требуется, так что я нахожусь в Замке на особом положении. У магистров разные способности, это зависит от знаний, навыков и честолюбия. Будь у вас даже сила, как у Марека Кригана, все равно вам это ничего не даст, если вы не обладаете той же чувствительностью, тонкостью и артистичностью, чтобы реализовать ее. Вот почему силу так часто используют в откровенно деструктивных, варварских целях. Для уничтожения требуются лишь желание и воля.

Я принял это к сведению и подумал, что множество врачей, оставшихся на цивилизованных планетах, могли бы столь же искренне позавидовать его силе, как он завидует их технологическим возможностям. Ни один, даже самый мощный, компьютер Извне не мог изучать организм столь надежным и одновременно щадящим способом, проникая взглядом в тело, словно рентгеном.

— Они совершенно неподвижны, — словно невзначай отметил я. — Наркотики?

Пон энергично покачал головой:

— Нет-нет, что вы! Все гораздо сложнее. Я временно блокирую определенные участки мозга. Они впадают в глубокую кому, и я могу исследовать их, тестировать — делать все необходимое. Кроме того, я слежу за выделением основных ферментов в количествах, достаточных для запуска механизма силы. Я изучаю их таким образом до тех пор, пока не смогу управлять ими; затем мы начинаем обучение по самым современным методикам. — Он указал на одну из крайних коек. — Например, вон та девушка, Кира, может теперь по моей команде разрушать даже камни.

Я нахмурился. Все это не внушало оптимизма. Особенно способности доктора Пона. За какое преступление столь талантливый врач угодил на Лилит? Может, проявился нездоровый интерес к молоденьким девушкам? Или же раньше, Извне, ставил эксперименты на людях? Прежде я о нем никогда не слышал. История человечества знавала немало людей, подобных доктору Пону, чья жажда сенсаций заставляла их напрочь забыть о нравственности. Или это внезапно ожившая тень древних преданий о создателе кровожадного чудовища и вечной загадки — кто же из них настоящий монстр?

Этих девушек превратили в настоящих зомби, а возможно, и в живые станки для плотских утех. Я представил на секунду Ти рядом с ним…

— Очевидно, вы занимаетесь и селекцией?

Он кивнул:

— Разумеется. Мы исходим из того, что биохимия передается по наследству. Честно говоря, полагаю, что здесь действует множество факторов, но хозяина Тиля переубедить невозможно. Боюсь, его познания в биологии и медицине застыли на уровне идеи о самопроизвольном зарождении организмов, но что я могу поделать? Я работаю на него, а он талантливый и способный администратор. У нас взаимовыгодный союз. Что в этом дурного?

Что дурного, гневно подумал я. И в самом деле — что?

— Пора вызвать магистра Артура, — сказал доктор Пон, внезапно поворачиваясь и выходя из камеры. Я последовал за ним. — Мы и так задержались, а гневить магистра я бы не рискнул.

— Чем магистр Артур занимался раньше? Я имею в виду Извне?

— Из-за чего он сюда попал? — усмехнулся доктор. — Подробностей я не знаю. По-видимому, он был шишкой военного командования Конфедерации. Наверное, генералом или адмиралом. Насколько я помню, он поджег атмосферу на какой-то планете. При этом погибло несколько миллиардов человек. Говорят, он стал козлом отпущения. Человек, однако, не из приятных.

Я задумался. Убил несколько миллиардов… Порывшись в памяти, я вспомнил. Это был действительно он. А еще я навсегда запомнил, как доктор Пон это сказал. Гибель нескольких миллиардов людей не значила для него ничего. Люди были для него все равно что тараканы.