Лилит: змея в траве

Глава 3 АККЛИМАТИЗАЦИЯ

Невдалеке стояла небольшая группка людей — отъезжающие, понял я. Несколько человек в свободных рубашках и даже в блестящих мантиях мало чем отличались от забытых в медвежьих углах цивилизации, прошедших огонь и воду пограничников, хорошо мне знакомых. На самом деле они не очень-то отличались от нас. Когда последний арестант покинул челнок, они быстро забрались внутрь. Трап тут же втянулся обратно, и люк захлопнулся.

— Быстро управились, а? — бросил стоящий рядом мужчина, и я кивнул.

Внезапно я понял, что насторожило меня в улетавших пассажирах: ни у кого не было при себе багажа. Как не было и времени погрузить его в отдельный отсек. Единственное, что у них было, — одежда.

Корабль загудел и быстро начал набирать высоту. Вскоре он превратился в едва различимую точку, а затем скрылся из виду. Казалось, челнок оборвал последнюю ниточку, связывающую нас с цивилизацией, с родными планетами, с людьми.

Опустив глаза, я заметил, что к нам приближается весьма привлекательная девушка. Одетая в хламиду из блестящей полупрозрачной ткани, на ногах — что-то типа простых сандалий, непривычно высокая — сантиметров 180, не меньше. Длинные черные волосы и почти такой же темный загар.

— Привет! — произнесла она низким гортанным и, пожалуй, даже приветливым голосом. — Я ваш гид и учитель. Вас не затруднит проследовать за мной?

Несколько человек, словно громом пораженные, все еще пялились в небо, но вскоре и они пришли в себя, и мы нестройными рядами двинулись за гидом. Жизнь продолжалась.

Мне доводилось слышать, будто Лилит — истинный райский сад. И это сущая правда, судя по первому впечатлению. Хотя полуобнаженные женщины и хижины из пучков травы с непривычки шокировали.

Здесь встречались легкие бараки из желтого бамбука с соломенными крышами. Похоже, всех нас обуревали одинаковые чувства. Хотя мы и старались ничему не удивляться, но выросли-то мы как-никак в урбанистическом мире, полностью механизированном и автоматизированном. Даже самые неимущие привыкли глядеть на часы, чтобы узнать время; привыкли к автоматически включающемуся свету; привыкли получать готовую пищу при одном только прикосновении к панели пищепорта. В этом первобытном мире отсутствовал контроль за погодой, здания сооружались из простого камня или дерева, к тому же планета казалась девственно заросшей. Теперь я не только знал, как жил доисторический человек, но и сам стал точно таким же.

Мы уселись перед хижиной, и женщина приступила к занятиям.

— Меня зовут Патра, — сказала она, слегка грассируя. — Я тоже была приговорена к ссылке на Лилит за уголовное преступление пять лет назад. Я не хотела бы останавливаться на своем прошлом, называть свою прежнюю фамилию — такое на планетах Ромба Вардена не обсуждается. Вы и сами вольны рассказывать о себе что хотите и кому хотите; можете оставить прежнее имя или выбрать новое.

Послышался оживленный шепот, некоторые согласно закивали. Мне эта идея понравилась. Теперь я легко смогу избежать риска быть случайно узнанным кем-нибудь из друзей Кола Тремона и уйти от нежелательных вопросов.

— Вы пробудете здесь несколько дней, — продолжила Патра. — По одной лишь причине: вы попали в совершенно незнакомый и враждебный вам мир. Я прекрасно понимаю, что многие из вас и раньше бывали на совершенно незнакомых и негостеприимных планетах, но никогда на столь своеобразных. Раньше вы располагали картами местности, планами и схемами, компьютерами и прочими полезными вещами, не говоря уже об оружии… Здесь ничего этого нет, и всю необходимую информацию вы получите от меня. Кроме того, вы наверняка знаете, что местные микроорганизмы проникают в ваши тела. В ближайшие дни этот процесс может сопровождаться побочными эффектами. Не пугайтесь: самое большее — головокружение, легкая тошнота, расстройство желудка. По-настоящему болеть вы не будете, только периодически станете замечать некоторые неудобства. А потом очень скоро все пройдет. В этом, как ни странно, есть свои преимущества…

— Да, хрен отсюда удерешь, — проворчал кто-то. Патра весело улыбнулась.

— Ну что же, — сказала она. — Это просто данность, вот и относитесь к ней соответственно. О побеге даже не мечтайте: до вас это пытались осуществить умнейшие люди Галактики. К чему обрекать себя на такие муки?

Она немного помолчала.

— Так вот, что касается преимущества. Оно состоит в том, что теперь вы можете совершенно не беспокоиться о своем здоровье. Забудьте о зубной боли, о простудах, об инфекциях — обо всем. Даже самые тяжелые ранения, если только они не смертельны, излечиваются очень быстро; возможна даже регенерация утраченных конечностей. Доктора на Лилит не нужны. Иными словами, ты — мне, я — тебе.

Она перешла к особенностям географии планеты, которые я узнал из инструктажа в туалете. Затем настало время обеда. Казалось, в пищу годилось абсолютно все: насекомые и множество разнообразнейших трав, перемешанных с неизвестными ягодами на редкость неаппетитного фиолетового цвета.

Кое-кто из ссыльных не смог даже притронуться к еде, но рано или поздно все равно придется себя пересилить.

Тушеные ножки гигантских насекомых и подозрительно фиолетовый хлеб — для первого раза это уж слишком, но ведь надо же что-нибудь есть.

Несколько дней я привыкал к местной пище, учился ходить по нужде в джунгли, применяя листья местных лопухов в качестве туалетной бумаги…

Насчет побочных эффектов Патра оказалась права. Я действительно испытал сильные головокружения, странные и неприятные болезненные явления вроде острого зуда внутри — крайне противно, — впрочем, не умирать же в самом деле? Бегать в джунгли тоже приходилось каждые пять минут, но я связывал это с необычной пищей, а не с коварными симбиотами.

Вводные лекции Патры, очень подробные да и просто увлекательные, касались в основном уже известных мне вещей, и нужную информацию почерпнуть из них я не мог. На четвертый, невыносимо долгий, день она наконец перешла к вещам поинтереснее.

— Я знаю, что вас удивляет отсутствие машин, космопорта, современных зданий и привычного комфорта. Я долго отделывалась шутками, так как очень важно, чтобы все вы благополучно акклиматизировались. Причину нетрудно объяснить, но чертовски трудно понять — хотя объяснение рядом с вами. — Она посмотрела, как мы дружно и недоуменно покрутили головами, и едва заметно улыбнулась. — Лилит просто кишит жизнью. В этих словах нет никакого смысла, но в системе Вардена вы вообще нигде не найдете смысла. Постараюсь объяснить суть происходящего в терминах, которые весьма грубо описывают реальность. Представьте, — продолжила Патра, — что буквально все здесь — не только трава и деревья, но вообще все — камни, пыль под ногами — все это живое. Микроорганизмы Вардена абсолютно со всем находятся в сложных отношениях симбиоза. Можно сказать, вся планета — единый живой организм. И все здесь поддерживает друг друга. Срубите дерево — и из пня буквально на следующий день вырастет точно такое же. А сам пень начнет разлагаться с удивительной скоростью — и за три дня от него не останется и следа. То же и с людьми. Через три дня после смерти вы обратитесь в прах. Вот почему наша пища столь своеобразна. Животное надо поймать, убить, приготовить и съесть в течение дня. Вы, вероятно, заметили, что наш паек приносят каждое утро.

Слушатели радостно закивали, но я нахмурился:

— Погодите. Если все это правда, то почему же хижины из травы не разрушаются? Они ведь состоят из мертвой материи.

Патра вновь улыбнулась:

— Хороший вопрос. Вы не поверите, но это не мертвая древесина, а настоящие живые деревья, которые называются бунти; их желтые стволы часто встречаются в местных лесах.

— Вы хотите сказать, что они самостоятельно приобрели столь удобную для вас форму хижин? — скептически поинтересовалась какая-то дама из числа ссыльных.

— Не совсем так. Они выросли в форме домов, потому что такова была наша воля. Мы им приказали.

— Приказали… э-э-э… кому? — переспросил кто-то.

— Жизнь — бесконечное соревнование, в котором побеждает тот, чья воля сильнее. А на Лилит особенно. На этом основана вся местная культура. Несмотря на то, что здешние микроорганизмы не обладают разумом — по крайней мере разумом, похожим на наш, — они представляют собой единый организм, который проникает во все клетки живого существа, становится его неотъемлемой частью, и так во всем. Отныне все вы уже не люди. Вы приобрели новое качество, и теперь правильнее называть вас инопланетянами. В буквальном смысле слова. Если вы способны управлять собственным телом, обладаете необходимым даром и достаточно сильной волей, вы сможете почувствовать присутствие этих микроорганизмов во всем, что вас окружает. Сначала почувствовать, а затем и вступить с ними в общение. Никто не знает, как именно, но все микроорганизмы объединены друг с другом. Их можно рассматривать как отдельные клеточки огромного живого существа. Они не образуют единого тела, но они связаны между собой и общаются, обмениваются информацией… И вы сами можете принудить их к этому. А если у вас достаточно сильный характер, вы заставите даже находящиеся извне микроорганизмы Вардена сделать все, что вы пожелаете.

Слушатели недоверчиво притихли, пытаясь вообразить себе такое, но я уже был немного подготовлен. Правда, верилось все равно с трудом.

— Сила воли, — объяснила Патра, — изменяется в очень широком диапазоне. У многих ее нет вообще. Следовательно, только благодаря единицам, обладающим воистину железной волей, можно управлять микроорганизмами… Попадаются и такие, кто обладает врожденным даром, но не способен контролировать процесс. Они, как и многие другие, абсолютно беспомощны, но требуют большего внимания, особенно если их таланты проявляются в опасных формах. Степень контролируемости человека — величина постоянная. Больше я ничего не знаю. Впрочем, этого не знает никто. Могу только сказать, что в силу ряда обстоятельств новички гораздо лучше управляются с этой энергией, чем уроженцы планеты. Возможно, потому, что организмы Вардена остаются чуждыми нам. Если вы по-настоящему сильная личность, вы сможете подчинить их себе и тем самым упрочить собственную мощь. Конечно, все это достигается путем длительных тренировок, постигается на опыте, но рано или поздно вы найдете здесь свое место.

Да, над этим стоило поразмыслить. Выходит, что продвинуться в этом мире мне поможет только тесный контакт со всей той дрянью, которая отныне прочно обосновалась во всех клетках моего тела. А повлиять на это я никак не мог.

— На Лилит существует административно-политическое деление, — продолжала Патра. — Области, или районы, заселены различными популяциями. В данный момент в каждом районе проживает примерно двадцать восемь тысяч семьсот обитателей под управлением главы — герцога. Герцоги чрезвычайно могущественны и способны даже стабилизировать неживую материю, то есть уберечь ее от разрушения. Они живут в неслыханной роскоши. И под охраной — учтите! — неслыханного оружия. Герцог — верховный рыцарь своего региона. Ему подчиняются рыцари, обладающие неограниченной властью в своих поместьях. У них те же способности, что и у герцога, только не столь развитые. Для остальных обитателей района разница между рыцарем и герцогом несущественна. Герцог — просто самый могущественный рыцарь. Поместья бывают различных размеров — от игрушечных до гигантских, в зависимости от числа обитателей. Чем могущественнее рыцарь, тем больше людей находится в его подчинении и тем обширнее его поместье. У герцога, естественно, поместье самое большое.

Естественно, подумал я. Похоже, все эти герцоги и рыцари живут припеваючи. Из слов Патры следовало, что на планете существует откровенно монархический строй, при котором власть не передается по наследству, а приобретается в соответствии с врожденным даром. Что ж, отсутствие династий только упрощает дело.

— Поместьями управляют магистры, — сообщила Патра, — каждый отвечает за определенную область деятельности. Это напоминает глав департаментов. Магистры способны управлять живой материей, но сохранение неживых тел им неподвластно. Превратить дерево бунти в хижину — пример того, на что способны магистры.

Ступенькой ниже на иерархической лестнице стоят смотрители. Их задача — организация общественных работ. Они практически не способны консервировать искусственные предметы, но весьма успешно управляют живыми существами — в основном, правда, в разрушительных целях. Им ничего не стоит восстановить свой организм и даже регенерировать утраченные конечности, как и магистрам, рыцарям и герцогам, разумеется. Хотелось бы предупредить, что они мастаки и по части обратного — иссушают члены и вызывают боль одним усилием воли.

— А вы кто? — поинтересовался у Патры один из слушателей.

— Я даже не смотрительница. — Она рассмеялась. — Я странница. Мои способности сравнимы со способностями магистра, но я не привязана ни к одному поместью. Герцогам нужны посыльные — для передачи информации, торговых сделок и для инструктажа вновь прибывших на Лилит. Мы и купцы, и дипломаты, и курьеры, а подчиняемся непосредственно герцогам. Кем станете на Лилит вы — магистром или странником, — зависит прежде всего от вашего темперамента. Во всем есть свои плюсы и минусы, и если сейчас я странница, то когда-нибудь вполне могу оказаться магистром.

— Вы упомянули о иерархии высшего управления, — сказал я. — Таких должностей на планете, наверное, несколько тысяч. А остальные тринадцать миллионов?

— Ничто, обычные пешки, — спокойно ответила она. — Делают, что прикажут. Посудите сами — они ведь все равно никак не обойдутся без тех, кто обеспечивает их питанием, жильем, кто защищает их от диких зверей.

— Рабы, — пробормотал мой сосед. — Все, как в Конфедерации, только немного экзотики.

Мне, конечно, его обобщение не понравилось, но, если честно, он был абсолютно прав.

— Вы кое-что упустили, — раздался женский голос. По-моему, он принадлежал той самой женщине, которая пыталась спорить еще на борту корабля. — В чем заключается могущество властителя? Того, кто управляет всей планетой?

— Властитель только один, в настоящий момент — Марек Криган. Он стал им после поединка с предыдущим властителем. Властитель в отличие от герцогов способен еще и обеспечивать существование на Лилит инопланетной материи. Все, что не законсервировано им самим или его ближайшим помощником, великим герцогом Кобе, разрушается практически мгновенно. Наши челноки тоже законсервированы непосредственно властителем Криганом. Иначе они бы давно рассыпались.

Да, худшие мои опасения подтверждались. На Лилит существовала просто невероятная иерархия. Каждый четко знал свое место, знал, что ему дозволено, а что — возбранено. Наконец-то я понял, почему у здешних обитателей нет никакой частной собственности. Этим объяснялась и такая бросающаяся в глаза разница в одежде. В зависимости от способностей по "стабилизации неживой материи" вы можете носить одежду лишь определенного качества, что автоматически определяет ваш социальный статус. Наверное, здешние герцоги — настоящие ходячие гардеробы. Выходит, богатые одежды им просто необходимы как знак высокого положения. Неудивительно, что властитель Криган предпочитает путешествовать инкогнито.

На этой планете людей делала людьми одежда, а мы, нагие, оставались на самой низкой ступени местной иерархии. Хорошо хоть от холода здесь не умрешь.

В тот же день у нас взяли анализ крови. Судя по всему, результаты оказались удовлетворительными. Вечером Патра собрала нас в последний раз.

— Завтра, — сообщила она, — за вами вернется челнок и развезет по поместьям — не знаю, кого куда. Отныне каждому будет предписана определенная работа. Несколько недель уйдет на обучение; останетесь вы простыми пешками или же подниметесь на самую вершину — зависит только от вас. В ваших силах подняться на тот уровень, которого вы достойны, но учтите, на это уйдут месяцы, а может, и годы.

По группе прокатился глухой ропот. Власть на Лилит абсолютна и безгранична — чем не тюрьма?

Этой ночью я не сомкнул глаз. Меня обуревали самые противоречивые чувства. Никогда еще я не попадал в столь сложное положение и теперь терзался сомнениями. Я по-прежнему знал о планете очень мало. И только одно укрепляло веру в собственные силы — в свое время Марек Криган оказался на Лилит в аналогичной ситуации. Да, он был лучшим агентом, но таким же простым смертным, как и все мы. И он тоже мог бесславно погибнуть.

Зато я располагал очень подробной информацией о властителе. Я знал его возраст, пол, внешний вид, знал, что он предпочитает оставаться инкогнито и внешне ничем не отличается от какого-нибудь странника. Он наверняка владеет сложными способами маскировки. Теперь-то мне ясно: обычный странник сравним по способностям с магистром, но запросто может оказаться куда более могущественным, особенно если этот странник — мужчина средних лет. Даже у самого сильного герцога от такой перспективы может начаться паранойя.

Чтобы справиться с задачей, мне, очевидно, лучше стать странником. Но как?

Внезапно меня осенило: я смогу сократить список, ведь странников, подходящих по другим признакам, наверняка не более тысячи. Это открытие несколько успокоило меня.

Задача упрощалась прямо на глазах.