Линейные корабли Соединенных Штатов Америки. Часть II. Линкоры типов “New York”, “Oklahoma” и “Pennsylvania”

ВВ 34 “New York”

Линейный корабль "Now York". 1918 г. (Наружный вид и вид сверху)

Линейный корабль “New York” (ВВ 34) заложили на верфи “Бруклин Нэйви Ярд” в Нью-Йорке 11 сентября 1911 года, спустили на воду 30 октября 1912 года. Крестной матерью была мисс Элси Калдер. По завершении достройки 15 апреля 1914 г. его приняли в состав флота. Первым командиром корабля стал кэптен Томас С. Роджерс.

С самого начала службы боевой подготовке новейшего линкора уделялось особое внимание, т.к. он был первым линкором с 14-дюймовой артиллерией в составе флота, и на момент вступления в строй самым мощным в мире. Однако спокойной и планомерной боевой подготовки “по графику” не получилось – начался очередной кризис в Мексике, и уже вскоре после вступления в строй “New York” получил приказ отправиться на юг. Линкор под флагом контр-адмирала Фрэнка Флетчера возглавил эскадру флота у Вера- Крус. Лишь в июле корабль смог вернуться в американские воды и приступить к индивидуальной подготовке и отработке боевых упражнений с флотом у атлантического побережья. Летний цикл учеНий флота был в самом разгаре, когда пришло известие о начале войны в Европе.

Вопреки первоначальному возбуждению и ожиданию значительных событий, первые годы войны в Европе были относительно спокойными для американского флота, т.к. страна оставалась нейтральной. Однако флот, и особенно его главная ударная сила – новые линкоры, постоянно проводил интенсивную боевую подготовку, периодически посещая верфи для ремонта и небольших модернизаций. Постепенно отношение к событиям в Европе менялось. Если летом-осенью 1914 г. преобладало мнение, что война продлится недолго и “все будут дома к Рождеству”, то через два года, а особенно с началом неограниченной подводной войны, настроение в США полностью изменилось, и становилось все более очевидно, что вступление в войну – лишь вопрос времени.

Когда в апреле 1917 г. это время пришло, соединение американских линкоров стали готовить к отправке в Европу на помощь Гранд-Флиту. Офицеры и технические специалисты внимательно следили за событиями и старались получить любую информацию о европейском опыте. Так, американцы обратили внимание, насколько важной англичане признавали борьбу с германскими разведывательными цеппелинами и самолетами. В результате на “New York”, как и на других дредноутах, была установлена зенитная артиллерия. Ее состав и размещение на всех линкорах были стандартными – 2 76-мм зенитных орудия на площадках с фальшбортом в верхней части оснований шлюпочных кранов.

Важные изменения касались орудий противоминной батареи. Как уже указывалось, на многих кораблях большинство установок этих орудий считались слишком “мокрыми” еще до войны. Тем не менее, решение этого вопроса постоянно откладывалось, и до 1917 г. никаких серьезных шагов предпринято не было. Однако после вступления США в войну срочно потребовалось множество орудий 76-мм и 127-мм калибров для массового вооружения американских торговых судов. Поскольку больше взять их было негде, их начали снимать с линейных кораблей, систематически сокращая их противоминные батареи. Первыми “пострадали” броненосцы-додредноуты и большие броненосные крейсера, но вскоре настал черед и дредноутов. С ними, однако, действовали более осмотрительно, так как считалось весьма вероятным их скорое участие в генеральном сражении. Тем не менее, и эти корабли лишились части своих батарей. Так, на “New York” первым было снято центральное 127-мм орудие в самой корме корабля, эффективное использование которого в любых условиях представлялось затруднительным.

Линейный корабль “New York” в 1918 г.

Для совместных действий с Гранд Флитом была сформирована 9-я дивизия линейных кораблей под командованием контр-адмирала Хью Родмана. Из-за неограниченной подводной войны Англия испытывала серьезные трудности в снабжении флота жидким топливом, что предопределило выбор кораблей для отправки в Скапа-Флоу – первыми в Англию должны были направиться угольные, а не новейшие нефтяные линкоры. Подготовившись к длительной “заморской службе” и приняв все виды снабжения, 25 ноября линейные корабли “New-York”,’’Wyoming”, “Delaware” и “Florida” с рейда Линнхэйвен вышли в Атлантику, направляясь к Британским островам. 7 декабря 1917 г. линкоры прибыли в Скапа-Флоу и вскоре приступили к активной совместной боевой подготовке с Гранд Флитом в составе 6-й эскадры, которую сформировали из вновь прибывших американских линейных кораблей. При этом создалась довольно экзотическая “двойная” структура командования американскими линкорами: продолжая формально оставаться 9-й линейной дивизией флота США, эти американские дредноуты составили 6-ю линейную эскадру Гранд Флита. При этом контр-адмирал Родман держал флаг на “New York”, что предопределило особую “популярность” этого корабля при посещении американской эскадры представителями союзного командования и даже членами Королевской Семьи Великобритании. Другой причиной такой популярности был чисто технический интерес к американским линкорам, и особенно к “New York”, вооруженному 356-мм артиллерией.

К январю 1918 г. считалось, что после проведенного курса совместной боевой подготовки американские дредноуты могут принимать участие в любых совместных операциях с Гранд Флитом, включая эскадренный линейный бой. В феврале 1918 года к этим силам присоединился “Texas”. Шестая дивизия Гранд Флита считалась частью т.н. “быстроходного крыла” линейного флота. Факт включения в это соединение американских линкоров косвенно свидетельствует об оценке англичанами их ходовых возможностей, хотя номинально американские корабли не превосходили по скорости своих британских партнеров. До конца войны “New York” вместе с другими американскими дредноутами совершил несколько боевых выходов в составе Гранд Флита.

Наиболее насыщенным событиями был первый боевой выход 6-ой эскадры линкоров, который состоялся 6 февраля 1918 г. Вместе с английскими силами американские линейные корабли осуществляли прикрытие восьми британских эсминцев, эскортировавших крупный конвой в Норвегию. При этом англичане надеялись, в случае если немцы все-таки соблазнятся атакой норвежских конвоев, перехватить и разгромить германский Флот Открытого Моря. Однако более реальной в этом походе оказалась подводная опасность – “New York” дважды докладывал об обнаружении германских субмарин, а 8 февраля у Ставангера линкор “Delaware” был дважды атакован германской подводной лодкой. Бдительность вахты и умелое маневрирование позволили американским линкорам избежать неприятностей, и 10 февраля 6 эскадра вернулась в Скапа-Флоу.

21 ноября 1918 г. произошла единственная встреча американских дредноутов с германскими линейными кораблями. Через 10 дней после перемирия по требованию союзников германский флот был переведен в Скапа-Флоу для интернирования. Вместе с британскими линкорами в этот день “New-York”, “Texas”, “Wyoming” и “Arkansas” встретили в море германские корабли и сопроводили их в Ферт-оф-Форт, где они должны были находиться вплоть до официального заключения мира. А 12-13 декабря 1918 г. вместе с другими дредноутами 9 дивизии “New-York” встретил в Океане и эскортировал в Брест лайнер “George Washington”, на котором Президент США Вудро Вильсон прибыл во Францию для участия в Версальской Конференции о заключении мира и судьбе побежденных Центральных Держав.

После этого дредноут вернулся в США, чтобы пройти ремонт и возобновить обычную службу мирного времени. Весной 1919 года линкор участвовал в маневрах в Карибском море, а летом, пройдя Панамский Канал, присоединился к Тихоокеанскому флоту в Сан-Диего. В августе Секретарь флота Дэниелс совершил на борту “New-York” переход в Гонолулу.

После похода на Тихий океан “New- York” вновь включился в рутину индивидуальных и эскадренных боевых учений, ремонтов и модернизаций – в этот период 1919- 1920 гг. линкоры часто посещали верфи, т.к. “английский” опыт подарил специалистам громадный материал для усовершенствований. В частности, была усилена броневая защита крыш башен (вдвое) и боевой рубки. Были модернизированы системы и приборы управления огнем, как во внутренних помещениях, так и на топах мачт. В боевой рубке были установлены приборы для передачи целеуказания в башни ГК по принципу упомянутых британских приборов “follow the pointer”.

“New York" в 1918 г.

Другое усовершенствование было связано с противоминной артиллерией. Во время войны на американских специалистов произвела большое впечатление британская система управления огнем противоминной батареи с помощью приборов Виккерса, и теперь решили внедрить эту систему на американском линейном флоте. В США эти приборы получили обозначение Мк-7. Как и на других линкорах, на “New-York” было установлено 4 поста наведения Мк-7 -два на носовой надстройке по бокам мостика, и еще два на верхней палубе дальше в корму, по бокам барбета третьей башни главного калибра. Позднее при повседневной службе выяснилось, что позиции, выбранные для кормовых постов наведения, оказались слишком низкими и страдали от заливания и брызг.

Что касается самой противоминной батареи, то с ней дело обстояло значительно сложнее. Опыт, полученный в Северном море, окончательно убедил американцев в непригодности принятого расположения противоминной артиллерии. Изменение состава противоминной батареи для “New York” было утверждено 9 июля 1919г. Это мнение подтвердил и Секретарь флота Дэниелс после своего перехода на “New York” в Гонолулу в августе 1919 года. Он был неприятно впечатлен, насколько “мокрыми” были казематные установки в корпусе под верхней палубой. Кроме того, отказ от использования орудий ниже верхней палубы сулил сокращение экипажа, и, соответственно, экономию

Линейные корвбли типа “New York”

(Сведения о корвблях, опубликоввнные в внглийском справочнике “JANE’S FIGHTING SHIPS". 1921)

средств и улучшение бытовых условий. Если бы удалось провести все работы быстро, корабли вскоре были бы готовы для приема новых экипажей, которые заменили демобилизованный личный состав флота военного времени. Поэтому процесс снятия с линкоров противоминных батарей принял массовый характер. В результате “New York” лишился 5 установок, включая кормовую, вторую пару от носа и открытые орудия на надстройке. Эти 2 орудия были самыми “сухими” и имели наилучшее расположение в смысле секторов обстрела, но зато страдали от ударной волны и дульных газов при залпах 2-й башни ГК. В результате противоминная батарея “New York” составила 14 127-мм орудий.

Предпочтительной альтернативой казематному расположению было введение для вспомогательной артиллерии башенных многоствольных установок, из которых Бюро Вооружений предпочитало двухорудийную, поскольку трехорудийная считалась непрактичной. Изучались различные варианты, в зависимости от особенностей архитектуры, а также возраста и состояния кораблей. На дредноутах типа “New York” из имеющихся казематных установок намечалось оставить лишь 4, а остальные планировалось заменить 4 двухорудийными башнями. Из них 2 башни должны были стоять в диаметральной плоскости в самой корме и между 3-й и 4-й башнями ГК. Еще 2 башни планировали установить дальше в нос, на палубе носовой надстройки. Однако же, двухорудийные башни 127-мм орудий пока существовали только в планах. В результате адмирал Родмэн предложил до их готовности сохранить имеющиеся противоминные батареи, хотя бы в учебных целях.

“New York” в 1920-х гг.

“Окончательное” решение, на тот момент, было принято 13 ноября 1919 г. и предусматривало полное снятие казематной противоминной батареи. Линкоры типа “New York” также должны были лишиться своих казематных установок, получив вместо них те же 127-мм орудия, но выше – на новых местах, там, где впоследствии будут установлены запланированные башенные установки. Таким образом,в течение какого- то времени они должны были нести противоминную батарею из 8 127-мм орудий. Однако и это решение оказалось далеко не окончательным. Почти сразу с началом проектирования двухорудийной башенной установки конструкторы столкнулись с серьезными проблемами, и скоро стало ясно, что в обозримом будущем эти установки на флот не поступят.

В результате уже 22 ноября решили, что пока все корабли следует вернуть в прежнее состояние, т.е. то, которое они имели на момент окончания войны. Фотоснимок “New York”, сделанный на верфи “Пьюджет Саунд” в июле 1921 г., показывает наличие 16 противоминных 127-мм орудий – всех, кроме кормового и 4 самых “мокрых” в носовых казематных установках. Этот же снимок показывает наличие на корабле в этот период только 2 76-мм зенитных орудий на основаниях шлюпочных кранов. Известно, однако, что в это время уже было принято решение об оснащении линкора еще 6 такими орудиями. Это выполнили уже в следующем году, причем 4 из этих орудий были установлены парами на крышах 3 и 4 башен. Дальномеры в закрытых башенках на крышах этих башен также остались на своих местах.

Комплекс “мостик-рубка” в этот период также подвергся модернизации. Как и на других дредноутах, мостик расширили, приподняли на 8 футов, и он получил прикрытие. При этом флагманский пост располагался на уровне этого приподнятого мостика внутри основания решетчатой мачты. Над боевой рубкой установили большой закрытый ходовой пост, поддерживаемый структурой фок-мачты и дополнительными стойками. На обеих мачтах вместо открытых наблюдательных противоторпедных платформ установили характерные большие восьмиугольные платформы противоторпедной защиты, с остеклением и гладкими (вертикальными) фальшбортами-прикрытиями. При этом кормовой пост имел значительно более низкое расположение, чтобы дым из труб проходил над ним.

В 1922 г. были проведены опыты по базированию на “New York” гидросамолета-разведчика и корректировщика. Самолет размещался на юте линкора, взлетал и садился иа воду и обслуживался специально установленной убираемой грузовой стрелой. Результаты опытов, сами по себе положительные, показали неудачность выбранного места для базирования самолета – пространство на юте было слишком небольшим и было подвержено заливанию в свежую погоду в открытом море.

– В результатепри капитальной модернизации линкоров типа "New York” место для катапульты # самолетов было выбрано у миделя корабля, на крыше 3 башни ГК.

В 1922 г. планировалось провести следующий этап модернизации, связанный с переводом угольных линкоров на жидкое топливо. К этому моменту, вопреки начальным опасениям, корабли с нефтяным отоплением котлов сумели убедительно доказать свои преимущества. Обслуживание нефтяных котлов было значительно проще, удобнее и требовало намного меньше людей, а способность корабля поддерживать полный ход не зависела от физического состояния кочегаров. На ходу корабля использование нефти существенно снижало дымообразование, размещение запасов жидкого топлива на корабле также было более простой задачей. Переход на жидкое топливо сулил избавление от погрузок угля – утомительной процедуры, как минимум на несколько часов лишавшей корабль боеспособности и отнимавшей у экипажа много сил и времени.

“New York” в 1921 (вверху) и в 1922 гг.

В декабре 1922 г. программа работ была одобрена Конгрессом, флоту были выделены необходимые средства, и уже в январе 1923 г. привлеченным фирмам выдали заказы. Планы модернизации отнюдь не ограничивались силовой установкой. Кроме этого, как и на 305-мм линкорах, планировалось усовершенствовать башни главного калибра, в частности, принять на вооружение новые бронебойные снаряды и увеличить углы возвышения орудий. В обоснование этих планов в морской печати часто приводились сопоставления, показывающие отставание американского линейного флота от британского. В соответствии с Вашингтонским соглашением, англичанам пришлось пустить на слом множество дредноутов и линейных крейсеров, однако на большинстве из тех, что остались, были произведены значительные модернизационные работы. Особенно это относилось к новейшим линкорам с 381-мм артиллерией, которые в процессе модернизации получали противоторпедные були, новые системы управления огнем, кроме того, по сообщениям, попадавшим в печать, на них были увеличены предельные углы возвышения орудий. В результате, по расчетам американских артиллеристов, обновленный британский линейный флот смог бы открыть огонь с дистанции 30000 ярдов, в то время как американские линкоры должны были сблизиться с противником до 21000 ярдов. Публикация этих данных произвела нужное впечатление на Конгресс, в результате чего в январе 1923 г. флот получил 6,5 млн. долларов на соответствующую модернизацию башен на 13 линкорах – с номерами от ВВ 30 до ВВ 42.

Однако уже 26 февраля из Англии поступил протест. Первый Лорд Адмиралтейства решительно опроверг сведения об увеличении угла возвышения орудий ГК на британских линкорах. Англичане заявили, что проведение подобной модернизации на американских дредноутах они будут рассматривать как серьезное нарушение статей Вашингтонского договора. Получив подтверждение этой информации и не желая зря обострять отношения с англичанами, американцы решили на какое-то время отложить запланированные работы, – хотя и не отменять их совсем.

Это время настало в 1924 году, когда в результате зимних маневров флота состояние котлов угольных дредноутов было признано совершенно нетерпимым. Корабли лишь на короткое время могли дать ход более 14 узлов. В декабре 1924 г. было принято решение о проведении модернизации всех 6 остававшихся в строю угольных дредноутов, с заменой котлов и с переводом на жидкое топливо, но без увеличения угла возвышения орудий. Тем не менее, для “New York” и “Texas” были заказаны новые системы управления огнем.

Модернизация линкора проводилась на верфи “Норфолк Нэйви Ярд” в 1926-1927 г., работы были официально завершены 10 октября 1927 г. В результате линкор получил вместо старых угольных котлов 6 новых нефтяных, – это позволило обойтись одной трубой, что вкупе с заменой мачт кардинально изменило его силуэт. Была усовершенствована броневая и противоторпедная защита, установлены треногие мачты и новое радиооборудование, улучшено расположение орудий 127-мм противоминной батареи. Корабль был оснащен новой системой управления огнем и пороховой катапультой с самолетами на 3-й башне ГК, а в качестве зенитной артиллерии получил 8 76-мм зенитных орудий.

Фок-мачта и бортовые казематы правого борта "New York" в 1934 г.

Модернизация резко улучшила основные тактико-технические и эксплуатационные характеристики “New York”. Его паровые машины продолжали вызывать нарекания, однако в остальном после модернизации он представлял собой вполне современный линейный корабль. Со временем научились более-менее справляться и со специфическими недостатками паровых машин, такими как упоминавшиеся вибрации. В основном проблема решалась путем подбора ходовых режимов, избегая использования тех довольно узких интервалов значений скоростей, в которых вибрации были особо чувствительны. Однако, как и в случае, с 305-мм дредноутами, в результате установки булей и перераспределения весов корабль приобрел избыточную остойчивость, а округлая в поперечном сечении форма булей создавала меньшее сопротивление раскачиванию, чем прежняя, “прямоугольная” форма миделя.

В результате линкоры оказались подвержены довольно сильной и резкой бортовой качке. Для борьбы с этим явлением использовались уже испытанные меры противодействия: подбирался оптимальный порядок расходования топлива из нефтяных цистерн, на обшивке булей были установлены дополнительные секции стабилизирующих килей в носовой и кормовой части.

После повторного вступления в строй “New York” вновь вернулся на Тихий океан. 20-е годы были периодом полного пересмотра традиционной системы базирования линейного флота. Вызвано это было в первую очередь политическими причинами. Германия была разгромлена, и на ближайшее время реального противника в Атлантике для американского флота не предвиделось, если не принимать в расчет чисто политические спекуляции на тему морской войны с Англией. Как в США, так и в Англии разговоры на эту тему велись главным образом в специальной прессе и в высших военно-политических и экономических кругах, и в основном для того, чтобы подвести “идеологическую базу” под новые программы развития флота, которые без противника – реального или вымышленного – рисковали “повиснуть в воздухе”. Война закончилась, и ни британский парламент, ни Конгресс США не желали выделять десятки миллионов на новые сверхдредноуты, которые вдобавок сделают устаревшими только что построенные за огромные деньги громадные линейные флоты.

Во флотских кругах, однако, на эти разговоры обычно смотрели скептически – командование и офицеры многих кораблей имели множество друзей в Англии и в английском флоте, собственный же флот только что вернулся иэ Скала Флоу, где линкоры обеих держав вместе базировались и действовали как союзники, поэтому как потенциальный противник заокеанские “кузены”-англичане не воспринимались.

Совершенно иначе, однако, обстояло дело на Тихом океане. Антиамериканский курс правительства Японии стал очевидным фактом еще с 1906 г., когда в результате позиции, занятой США, японцам пришлось умерить свои притязания по отношению к проигравшей в войне России. Если до войны США благосклонно смотрели на усиление японского флота, то теперь, когда его противник и противовес – российский флот был разгромлен, дальнейшее усиление Японии в США считали опасным, а японские аппетиты непомерными. После первой мировой войны, по мнению командования американского флота, ситуация ухудшилась. Получив в свое распоряжение по мандату Лиги Наций бывшие германские островные владения в Тихом океане, японцы начали строить на них систему баз и опорных пунктов, вытесняя американский флот из западной части Тихого океана и угрожая изолировать Филиппины от метрополии. В этих условиях усиление Тихоокеанского флота стало для США приоритетной политической и военной задачей, и американские линкоры, поодиночке и целыми дивизиями, с 1919г. стали все чаще появляться на Тихом океане и все дольше задерживаться в водах Западного побережья США.

Так порт Сан-Диего – крупнейшая и основная база Тихоокеанского флота США – стал домом для линейного корабля “New-York” на следующие 16 лет. Линкор проводил боевую подготовку индивидуально и в составе эскадры. Периодически, особенно в моменты обострения отношений с Японией, дивизии линкоров выдвигались на запад, в Гавайские воды. С конца 20-х годов в этих походах и в больших учениях флота совместно с дредноутами начали регулярно участвовать и авианосцы – сначала “Langley”, а затем и вступившие в строй “Saratoga” и “Lexington”. Несмотря На нехватку средств, флот активно испытывал и отрабатывал различные тактические приемы комплексного использования линейного и авианосного флотов.

Однако Перл-Харбор в те годы считался передовой базой, и ее возможности и особенно ремонтные не считались достаточными для длительного базирования дредноутов. Командование флота настойчиво стремилось улучшить положение дел, но его финансовые возможности ограничивались сначала послевоенными сокращениями финансирования, а затем экономической депрессией начала 30-х годов. Безденежье заставило резко сократить активность флота, уменьшив количество “ходового времени” и особенно для паромашинных линкоров, силовые установки которых все же продолжали вызывать определенные нарекания, в плане необходимости частых переборок механизмов и т.п. регламентных работ и связанной с этим дороговизны эксплуатации.

Линейный корабль “New York”. 1938 г. (Наружный вид)

Поэтому, даже приходя на Гавайи, линкоры не задерживались в Перл-Харборе надолго, и основная часть боевой подготовки проводилась в калифорнийских водах, вблизи прекрасно оборудованных баз Западного побережья. Периодически “New-York” проходил через Панамский канал для совместных зимних учений в Карибском море с Атлантическим флотом или для прохождения ремонтов и модернизаций на верфях Восточного побережья.

Весной 1937 “New-York” вновь прошел Панамский канал, на этот раз направляясь в Англию, для участия в Grand Naval Review – грандиозном морском параде в Спитхеде по случаю коронации Георга VI. Подробный рассказ о предыстории и деталях этого похода приведен в главе об условиях жизни и быта на “New-York” в воспоминаниях вице-адмирала Джеральда Миллера, служившего в тот период на этом корабле. “New-York” был единственным американским кораблем – участником празднества. Этот визит был вдвойне памятным для стареющего линкора, ибо представителем президента США на коронации, отправившимся в Англию на борту “New-York”, был адмирал Хью Родман, – тот самый, который 20 годами ранее командовал 9 дивизией линкоров флота США, отправившейся через океан в Скапа-Флоу на помощь союзникам.

Тогда “New-York” был флагманом этой дивизии и самым мощным и современным ее кораблем. Теперь времена изменились. Ограничительные договоры, искусственно сдерживавшие развитие флотов, в последние годы истекали или разрушались один за другим, и во всех крупных морских державах уже началось проектирование или даже постройка нового поколения линкоров. Однако до их вступления в строй еще оставались годы, и это означало для “New- York” и других старых линкоров перспективу напряженной службы.

С 1937 года основное направление угрозы на море для американского руководства на всех уровнях стало очевидным и несомненным. Все наиболее новые линейные корабли были направлены на Тихий океан, a “New-York” со своими так и не замененными паровыми машинами остался в составе менее приоритетного Атлантического флота. Большую часть следующих трех лет “New-York” провел в Атлантике. Его основной задачей было обучение артиллеристов и других технических специалистов флота. “New York” совершал ежегодные походы в Европу, Канаду и в карибские воды с кадетами Военно-Морской Академии, учавствовал в маневрах Атлантического флота, вел плановую индивидуальную боевую подготовку.

С середины 1941 г. линкор входил в состав так называемого “Нейтрального патруля” – специального корабельного соединения, созданного по решению администрации президента Рузвельта, чтобы не допустить распространения боевых действий в Европе на Западное полушарие. Реально существование и действия этой эскадры были прямой поддержкой британских военных усилий, поскольку фактически корабли зачастую занимались охраной бринанского судоходства в Западной части Атлантического океана. С каждой неделей войны позиция администрации США становилась все более откровенно проанглийской, и летом 1941 г. после долгих и трудных переговоров американцы добились от Исландии согласия на высадку американских войск и создание баз флота и авиации США, что резко увеличивало для них возможности действий на всем пространстве Атлантики.

В июле “New York” прикрывал американские транспорты, доставившие в Исландию первые подразделения американских войск. Затем корабль вернулся к Восточному побережью и некоторое время базировался в Ардженшии (Ньюфаунленд), осуществляя прикрытие созданной там американской базы. Вдень японской атаки на Перл-Харбор, 7 декабря 1941 г., “New York” находился на якорной стоянке в бухте Каско, штат Мэн.

С момента официального вступления США в войну “New York” эскортировал конвои в Исландию и Шотландию. Это были опасные походы, и несколько раз эсминцы эскорта доносили об обнаружении германских подводных лодок, но всякий раз конвоям удавалось достигнуть пунктов назначения без потерь.

Впервые за войну “New York” получил возможность использовать свой главный калибр в ходе операции Torch (“Факел”) – вторжения в Северную Африку. 8 ноября 1942 г. линкор открыл огонь по объектам на побережье, поддерживая высадку в Сафи. Затем он выполнял ту же задачу артиллерийской поддержки у Касабланки и в районе Федалы, после чего вновь вернулся к эскортированию конвоев – высаженные в Африке войска нуждались в пополнениях и всех видах снабжения, и интенсивность движения конвоев в Атлантике резко возросла.

После этого дредноут вернулся к роли учебного корабля в Чесапикском заливе. Его основной задачей была подготовка артиллеристов для новых линкоров, а также эскортных миноносцев, сотнями вступавших в строй для того, чтобы переломить ход событий в Атлантике. С 10 июня по середину ноября 1944 г. “New York” совершил три учебных похода на Тринидад с кадетами Военно-Морской Академии.

21 ноября 1944 г. “New York” вышел в море; направляясь на юг и пройдя Панамский канал, 6 декабря прибыл в Сан-Педро. Более месяца он отрабатывал задачи артиллерийской практики, готовясь к участию в будущих амфибийных операциях. 12 января 1945 г. корабль вышел из Сан-Педро в Перл-Харбор. Приняв на Гавайях топливо и другие виды снабжения, линкор проследовал далее на запад, зайдя по пути на атолл Эниветок для обследования выявившегося повреждения одного из винтов. Эта неприятность привела к потере скорости хода, однако линкор продолжил свой путь, чтобы принять участие в артиллерийской поддержке высадки на Иводзиме, запланированной на 16-19 февраля.

Линейные корабли типа “New York”

(Сведения о кораблях, опубликованные в английском справочнике “JANE’S FIGHTING SHIPS". 1939)

Прибыв к Сайпану, где сосредотачивались силы вторжения, “New York” направился к Иводзиме впереди главных сил и прибыл на место 16 февраля. В течение следующих трех суток он практически непрерывно обрушивал 14-дюймовые снаряды на позиции японцев, выпустив больше снарядов, чем любой другой корабль, участвовавший в артиллерийской поддержке. Среди прочих успехов эта впечатляющая демонстрация мощи старого линкора была увенчана прямым попаданием снаряда главного калибра в японский склад боеприпасов.

Выполнив свою работу у Иводзимы, дредноут направился к острову Манус, где повреждение винта было наконец устранено и ходовые качества корабля восстановлены – как раз вовремя, чтобы принять участие в следующей гигантской десантной операции у Окинавы, куда он прибыл 27 марта 1945 г. Через 2 дня “New York” открыл огонь из главного калибра по японским укреплениям, начав беспримерную кампанию практически непрерывных 76-суточных бомбардировок.

Днем и ночью линкор выполнял самые разные боевые задачи, включая предварительное “размягчение” японской береговой обороны, поддержку десанта непосредственно при высадке, огневое прикрытие высаженных войск и поражение объектов по заявкам командования морской пехоты. Активность линкора не оставила равнодушными японцев: 14 апреля корабль был атакован камикадзе. Самолет, прорвавшись через огневой заслон зенитных орудий, таранил линкор в среднюю часть. Взрыв уничтожил гидросамолет-корректировщик, стоявший на катапульте на крыше 3-й башни, но не нанес существенных повреждений мощным конструкциям корабля. Боевая работа у Окинавы для “New York” завершилась лишь 11 июня, когда корабль направился в Перл-Харбор для замены расстреленных лейнеров стволов орудий главного калибра.

В Перл-Харборе корабль прошел средний ремонт. Планировалось, что к началу осени корабль должен быть готов к участию в поддержке вторжения на острова японской метрополии (операция “Олимпик”). В этот период планировалась и более кардинальная модернизация линкора. В преддверии операции “Олимпик” командование флота запланировало на конец лета-начало осени очередную масштабную модернизацию всех старых линкоров. Американцы находились под сильным впечатлением массированных налетов камикадзе у Окинавы, и теперь было решено кардинально улучшить возможности ПВО старых линкоров и привести их зенитное вооружение к единому стандарту. В настоящее время не сохранилось чертежей, показывающих детально варианты переоборудования каждого корабля, но в общем известно, что прототипами должны были стать недавно модернизированные “Nevada” и “Pennsylvania”.

“New York” в 1944 г.

Однако быстрое окончание войны помешало осуществлению этих планов. Вместо участия во вторжении линкор совершил два транспортных рейса на Западное побережье, доставляя домой демобилизованных ветеранов закончившейся кампании, а назад новое пополнение на Гавайи и в другие островные гарнизоны. Затем, выйдя 29 сентября из Перл-Харбора, линкор совершил аналогичный транспортный рейс на Восточное побережье: пройдя Панамский канал, корабль 19 октября прибыл в Нью-Йорк.

Было уже ясно, что дни активной службы старого линкора сочтены. После множества модернизаций корабль имел вполне современное оборудование и находился в неплохом техническом состоянии, но окончание войны вызвало резкое сокращение ассигнований, выделяемых на флот. В результате даже из новых кораблей значительную часть выводили из боевого состава флота в резерв и на консервацию, а большинство более старых кораблей предназначались к списанию. Однако “New York”, как и ряд других кораблей, ожидала еще одна, последняя служба.

В первые месяцы нового, 1946 г., флот США начал готовиться к проведению операции “Crossroad” (“Перекресток”) – первого испытания по воздействию атомного оружия на корабли. Для использования в качестве мишеней командование флота выделило множество кораблей – как трофейных, полученных от Японии и Германии, так и американских, в том числе и довольно новой постройки. В состав “обреченной эскадры” включили и “New York”.

Находясь в Нью-Йорке, корабль в течение зимы прошел подготовку к участию в испытании. 4 марта он вышел в море и в последний раз прошел Панамский канал, направляясь в Сан-Франциско. 1 мая линкор покинул эту базу и направился в далекий путь к атоллу Бикини, намеченному как место проведения испытания. После коротких остановок в Перл-Харборе и на атолле Кваджалейн “New York” прибыл на Бикини 15 июня.

В процессе испытаний корабль подвергся двум атомным ударам. Первое испытание (“Эйбл”) провели 1 июля 1946 г. Это был воздушный взрыв атомной бомбы тротиловым эквивалентом около 20 кт, сброшенной с самолета В-29 Superfortress с собственным именем “Dave’s Dream”. Бомбу сбросили с высоты 8840 м, и взорвалась она, по разным данным, на высоте от 160 до 400 м. При этом линкор, находившийся на расстоянии 1600-1700 м от эпицентра на курсовом угле 130° левого борта, не получил особо серьезных повреждений. Естественно, на надстройках корабля “ободрало”, смяло и погнуло множество относительно легких конструкций, вроде антенн, фальшбортов, обшивки дымовой трубы и т.д., кое-где возникли небольшие очаги возгорания – в основном краски и деревянного настила, но, по большому счету, этим дело и ограничилось.

Линейный корабль “New York". 1945 г. (Наружный вид)

25 июля был произведен второй подводный взрыв (“Бэйкер”). Бомба, погруженная в воду специальным устройством с десантного корабля LSM-60, была взорвана по радиосигналу на глубине 27 метров. При этом сам десантный корабль исчез практически бесследно – падение в воду некоторых его частей наблюдалось на дистанции до 300 м от эпицентра. В числе прочих кораблей этот взрыв потопил и два линкора: “Arkansas” и трофейный японский “Nagato”, но “New York” вновь избежал фатальных повреждений. При взрыве корабль вновь находился на дистанции 1600-1700 м от эпицентра на курсовом угле 130° левого борта, и опять избежал значительных повреждений. Ударная волна лишь слегка деформировала некоторые листы обшивки в кормовой части, что привело к срезанию и выпадению части заклепок. В результате корабль постепенно принял до нескольких сот тонн воды в отсеки бортовой защиты, при этом образовался небольшой крен и дифферент на корму; но этим дело и ограничилось.

После завершения испытаний провели первичную дезактивацию линкора – мощные струи воды из гидрантов вспомогательных судов частично смыли с открытых поверхностей радиоактивные осадки. Затем его отвели на Кваджалейн, где 29 августа он был официально выведен из состава флота. После этого ‘New York” отбуксировали в Перл-Харбор. Здесь корабль простоял еще почти два года, пока множество комиссий внимательнейшим образом изучали все аспекты воздействия атомного взрыва на боевые корабли.

В итоге было установлено, что с конструктивной точки зрения тяжелые корабли показали хорошую способность противостоять поражающим факторам воздушного ядерного взрыва на расстоянии вплоть до нескольких сотен метров от эпицентра. Повреждения, в основном, ограничились деформациями легких конструкций надстроек, обгоревшими деревянными настилами палуб и радиоактивным заражением. Так, на “New York” даже спасательные плоты, закрепленные на башнях главного калибра, остались невредимыми на своих местах. Тем не менее было признано, что корабль был слишком радиоактивен для какого-либо дальнейшего использования.

6 июля 1948 г. на буксире спасательного судна ВМС “Conserver” (ARS-39) и с помощью двух портовых буксиров “New York” был выведен из Перл-Харбора. Его отбуксировали за 40 миль в океан, где он использовался как мишень для испытания нового оружия, в том числе новых образцов торпед. Атаки на “New York” проводились 8 июля и продолжались в течение восьми часов. В конце концов, получив несколько торпедных попаданий, старый корабль перевернулся, и, продержавшись некоторое время на поверхности вверх днищем, ушел под воду.

Так “по-боевому” закончилась карьера линкора- ветерана, участника двух мировых войн, заслужившего три боевые звезды в период второй мировой войны.

Весьма интересны личные воспоминания американского матроса о службе на линейном корабле “New York" в 30-х годах, дающие живую и яркую картину жизни и быта экипажа американского дредноута в межвоенный период.

Матрос 2 класса Джерри Миллер служил на “New York” в 1937 г. и принимал участие в походе в Европу на торжества в Спитхеде по случаю коронации короля Георга VI. Впоследствии, закончив Военно-Морскую Академию США, Джеральд Миллер участвовал во второй мировой войне уже в качестве офицера нв крейсере “Richmond", а затем продолжил службу на флоте в послевоенный период, став командиром авианосца “Franklin D. Roosevelt”. Впоследствии вице-адмирал Д.Миллер последовательно занимал посты командующего 2 флотом США, командующего 6-м флотом США, а также командующего Ударными силами НАТО в Атлантике и на Средиземном море.

Вице-адмирал Джеральд Миллер с исключительной любезностью поделился с автором этой книги своими воспоминаниями о службе на “New York".

В 1937 году, когда Д.Миллер был на “New York" матросом 2 класса, корабль был уже “в возрасте". Он нес боевую службу в британских водах еще во время первой мировой войны, будучи флагманским кораблем командующего 9 дивизией линкоров Атлантического флота.

Прибыв на борт “New York" в начале января 1937 г., 17- летний матрос Миллер был приписан к палубной команде. В его обязанности входило драить деревянную палубу корабля, участвовать в работах по очистке и окрвске различных деталей устройства корвбля, и т.д – разумеется, включая и обычные повседневные работы по эксплуатации и поддержанию в должном порядке палубного оборудования, тросов, кабелей и т.д. По боевому расписанию его боевой пост был в 3-й (средней) бвшне главного калибра, на подаче полузарядов к орудиям ГК.

После 3-х месяцев службы в палубной команде Д. Миллера приписали к командиру корабля в качестве помощника по ведению корабельной документации. Для этого ему пришлось изучить многочисленные правила и нормативные документы, регламентирующие различные аспекты делопроизводства в ВМС, включая обращение с секретной документацией, ведение записей и т.д.

Для США это время было не спокойным – страна только что вышла иэ Великой Депрессии, но политическая обстановка продолжала оставаться довольно напряженной – ив прессе, и в Вашингтоне не утихали активные дискуссии между сторонниками и противниками политического и экономического курса демократической администрвции президента Ф.Д. Рузвельта. Несмотря на то что президент был переизбран на второй срок, он по-прежнему имел не меньше яростных критиков и оппонентов, чем активных сторонников.

В этих условиях флот США, дабы остаться эффективной и монолитной военной организацией, тщательно старался избегать всякой ангвжированности и вовлеченности в околополитические споры и дискуссии. “Одним из уроков, который я тогда усвоил, – вспоминает сегодня вице-адмирал Д.Миллер, – была важность для военнослужащего избегать любой вовлеченности в активную политическую деятельность. Свидетельства подобной вовлеченности или ангажированности (например, запрос члена Конгресса, касающийся какого-либо члена экипажа корабля, его статуса и т.д.) мог привести к тому, что в личном деле такого военнослужащего появлялся штамп PI (Political Influence) – “политически пристрастен”. Наличие такого штампа являлось фактором, вряд ли способствовавшим быстрому продвижению к командным должностям, если бы этот человек пожелал строить ' карьеру в этом направлении. Идея звключалась в том, что карьера офицера флота состоит не в политиканстве, а в развитии и реализации сугубо флотских профессиональных, административных и лидерских качеств, необходимых для флота США”.

Новым постом Д.Миллера по боевому расписанию была боеввя рубка, где он служил в качестве “голоса" командира, передавая в бою его приказы по линиям внутрикорабельной связи и телефонной сети.

Как вспоминает вице-адмирал Миллер, “корабль был уже довольно стар, но поддерживался в чистоте и порядке. Наиболее сильное впечатление производили громадные паровые машины, с их массивными цилиндрами и другими деталями.

Поскольку последствия депрессии все еще ощущались весьма остро, по-прежнему соблюдалось множество ограничений, дабы всемерно сократить расходы на содержание корабля. Для сокращения потребления электроэнергии отключалось злектроосвещение (выкручивались лампочки) в тех отсеках, где оно не являлось постоянно необходимым. Потребление пресной воды в душах было ограничено (специальным расписанием), чтобы снизить расходы на работу опреснительной установки. Было очень сильно сокращено ходовое время, и корабль проводил значительное время на якоре в Сан-Педро, вместе с многими кораблями Тихоокеанского флота”.

Однако даже в этих условиях проводилось множество учений. “Одним из них была ежегодная артиллерийская практика в стрельбе на короткую дистанцию (SRBP – Short Range Battle Practice, на развитие максимальной технической скорострельности – А.М.), когда корабль вел огонь из 356-мм по буксируемому щиту на дистанции около 1500 ярдов. От результатов артиллерийской стрельбы зависела репутация командира корабля. Соответственно, проводилось множество артиллерийских учений”.

Матрос Джеральд Миллер сохранил воспоминания об имевшейся на линкоре корабельной авиации, что впоследствии стало его судьбой и флотской специальностью. “У нас было три гидроплана – обшитые полотном двухместные бипланы с радиальными двигателями воздушного охлаждения, выполнявшие роль разведчиков и корректировщиков. Обычно один из самолетов хранился на катапульте на 3-й башне; запуск производился с помощью порохового заряда 127-мм орудия. Остальные два самолета обычно хранились на палубе на специальных тележках и могли передвигаться по палубе соответственно необходимости и подаваться под кран для установки на катапульту".

Когда корабль выходил в море, что в тот год бывало не слишком часто, “наши летные операции заключались в основном в запуске самолета в направлении берега, где самолет принимал небольшое количество почты для корабля и возвращался в тот же день, садясь на воду рядом с линкором, после чего его зацепляли тросами и поднимали краном на борт корабля”.

“На борту у нас поддерживалась строгая дисциплина. Экипаж был сокращен до возможного минимума – менее предусмотренных штатом 1300 человек. Каждый матрос имел свою подвесную койку, которая на ночь закреплялась (привязывалась) на отведенном месте в кубрике, а днем хранилась в специальном отсеке (выгородке). По крайней мере раз в неделю койки и белье чистились и просушивались на верхних палубах".

Старшины и офицеры корабля располагались более комфортно – они спали на рундуках и стационарных койках в своих каютах. Пока матрос Д.Миллер был приписан к палубной команде, его койка была подвесной; затем он спал на раскладной койке в одном из помещений, прилежащих к “офису” командира корабля.

“Все личные вещи, принадлежавшие матросу, хранились в небольшом прямоугольном шкафчике-рундуке. Замки практически не требовались; каждая деталь и принадлежность формы имела метку с именем владельца, и ношение чужой формы расценивалось как весьма серьезное нарушение и повод для служебного расследования, если только этот человек не имел на это письменного разрешения законного владельца. Кошельки и любые иные ценные вещи также можно было безбоязненно оставить в незакрытом рундуке, будучи уверенным в их неприкосновенности – воровство являлось тяжким преступлением и сурово наказывалось. В результате экипаж жил в мире без ключей и замков, что создавало особую, удобную и приятную втмосферу.

Еда была довольно простой: часто дввались фасоль, кукурузные хлопья, большой популярностью пользовалось также содовое печенье. Алкоголь на борту кораблей ВМС США был под запретом еще с первых послевоенных лет (со времен первой мировой войны).”

В период стоянки в базе увольнение на берег было доступно по “уикэндам”, а также каждый второй вечер для всех, кто был свободен от вахты и не был занят в каких-либо корабельных работах и т.п. На палубе перед сходом с корабля дежурный офицер осматривал всех идущих в увольнение, после чего моряки спускались в моторные катера, которые доставляли их на берег.

Однако на берегу зачастую возникали проблемы. Депрессия значительно повлияла как на уровень жизни в стране, так и на общественные настроения; в сочетании с доминирующими в тот период изоляционистскими и пацифистскими убеждениями зто приводило к тому, что “рейтинг” матроса военного флота на социальной лестнице был не слишком высок. В результате “возможности досугв на берегу были довольно ограничены. Лишь около двадцати процентов членов экипажа были женаты, а на берегу девушки, стремившиеся познакомиться с матросами, не всегдв принадлежали к высшим слоям общества. При этом выявление венерического заболевания считалось серьезным инцидентом и влекло за собой жесткое официальное разбирательство и суровое наказание, включая понижение класса с соответствующей потерей денежного содержания и т.п. Это была серьезная проблема, поскольку лечение было сложным, дорогим и не всегда успешным, и в результате у нас на корабле имелось несколько матросов весьма почтенного возраста, которые долгие годы “сражались” со своими медицинскими проблемами и при этом имели низкий класс и весьма скромную ставку денежного содержания, не соответствовавшую их реальной квалификации”.

Финвнсовые сокращения сказывались не только на активности собственно кораблей, но и на возможностях карьерного роста – продвижение по службе было очень медленным, особенно на низших ступенях служебной лестницы. Для матроса, решившего сделать флотскую службу своей профессией и карьерой, не было редкостью прослужить пятнадцать лет, прежде чем дождаться возможности производства в низший офицерский чин. Сама эта возможность была открыта с 1920 г., квк результат специальной прогрвммы, позволяющей более бережно относиться к опытным флотским кадрам, желающим продолжить карьеру по завершении матросской службы.

Матрос мог заявить о своем желании в дальнейшем стать офицером еще в момант зачисления на службу, после чего, пройдя обычную флотскую “учебку”, получал назначение на линейный корабль, т.к. служба на линкоре, учитывая техническую сложность и многообразие оборудования этих кораблей, давала наилучшие возможности для профессиональной подготовки и являлась своего рода “подготовительными курсами”. Затем, после сдачи соответствующих зачетов, матрос направлялся в Подготовительную Школу Военно-Морской Академии, а затем, пройдя там семимесячный курс, сдавал экзамены собственно в Военно- Морскую Акадамию. При наличии соответстаующих профессиональных и личных качеств, это открывало для вчерашнего матроса возможности для дальнейшего неограниченного продвижения по службе, как в частности, показывает история матроса 2 класса Д.Миллера, впоследствии вице-адмирала флота США. Он прошел программу подготовительных курсов (включавшую алгебру, геометрию, английскую литературу, историю Соединенных Штатов и древнюю историю) во время службы на борту “New York”, а преподавателями были офицеры корабля.

Однако воспользоваться всеми возможностями этой программы быстро и в полной мере было довольно сложно, поскольку в количественном отношении флот практически не развивался, а потому новые вакансии открывались нечасто. Тем не менее, как вспоминает адмирал Миллер, “мораль и дух экипажа на корабле были здоровыми, несмотря на довольно суровые бытовые условия и проблемы с карьерным ростом. Экипажи гордились своими кораблями. Проводилось много спортивных соревнований, которым всегда придавалось большое значение, и они вызывали самый живой интерес. Квалификация членов экипажа в их корабельных специальностях была исключительно высока – создав проблемы с уровнем жизни, депрессия в то же время жестко привязала людей к работе, обеспечив отбор лучших среди лучших”.

Весной 1937 г. правительство США избрало “New York” для представительской миссии на международном аоенно-морском параде в Спитхеде, по случаю коронации короля Георга VI. Официальным представителем флота США на торжествах в Лондоне был адмирал Х.Родмзн – тот самый, который 20 лет назад на том же корабле возглавлял 6 (американскую) дивизию линейных кораблей Гранд-Флита. В этом походе матрос 2 класса Д.Миллер был приписан к адмиралу а качестве его секретаря. “Адмирал был очень открытым и сердечным человеком. Он несколько раз беседовал со мной и твердо поддержал мое намерение поступить в Военно-Морскую Академию в Аннаполисе, чтобы посвятить свою жизнь и карьеру службе во флоте”.

Поход в Англию начался в Сан-Педро, при этом корабль сохранил на борту лишь “скелетный” экипаж – около 300 специалистов, т.е. необходимый минимум для обслуживания основных корабельных систем. Многие члены экипажа, особенно семейные, не пожелали расставаться с Западным побережьем, их не радовал предстоящий переход за Атлантику, и они с согласия командования “списвлись" с корабля, ибо переезд и обустройство их семей на новом месте стоил бы Морскому Министерству слишком дорого. Следует отметить отношение американцев к "человеческому фактору” – вряд ли в каком-либо флоте, кроме американского, такие соображения в то время были бы приняты во внимание.

Итак, линкор оставил на берегу около 1000 человек, но при этом принял на борт около 1000 морских пехотинцев, которых следовало доставить на Восточное побережье. Корабль прошел через Панамский канал, при этом в Панаме весь экипаж получил увольнение на берег на пару дней, получила возможность насладиться экзотическими достопримечательностями тропической страны. Следующим пунктом захода был Порт-о-Пренс на о. Гаити, где многие члены экипажа приобрели разнообразные местные сувениры: поделки из полированного дерева, резные фигурки и т.п. “Самые рискоаые из матросов, вопреки запретам, выносили на берег пачки сигарет, припрятав их в носках. Сигареты были прекрасной валютой. позволявшей приобрести на берегу множество экзотических сувениров”, – вспоминает адмирал Миллер. “Наш следующий заход был на военную верфь в Портсмуте, штат Вирджиния, где корабль поставили в сухой док. Здесь 1000 морских пехотинцев покинули корабль, отправившись к месту назначения. Экипаж линкора, под руководством младших офицеров и персонала верфи, очистил борта и днище от старой краски и заново произвел покраску, покрыв подводную часть специальным антикоррозийным составом. Затем так же была очищена и перекрашена надводная часть. Дело было серьезное, ведь корабль должен вскоре официально представить нашу страну. На всем Атлантическом флоте был объявлен набор добровольцев (1000 человек), которые желали бы принять участие в 30-дневном походе а Европу, с посещением Англии и Франции. Учитывая недостаток финансирования, из-за которого многие корабли часто и подолгу простаиаали в базах, а добровольцах недостатка не было. Так что лозунг “Вступайте во флот и аы увидите мир!” (рекламный лозунг, призывавший записываться на флот – А.М.) тут сработал в полной мере.

С вновь набранным экипажем, составившим около 1300 человек, наш корабль вышел в океан, пересек Атлантику и прибыл в Шербур. По пути экипаж тренировался в выполнении различных парадных, строевых и церемониальных приемов, которые должны были вскоре потребоваться нам во время “коронационного ревю” – международного военно-морского парада на Спитхедском рейде.

После прибытия во Францию мы получили увольнения на берег; большая часть экипажа воспользовалась специально организованными экскурсиями в Париж, где мы ознакомились с основными историческими и туристскими достопримечательностями французской столицы – от Лувра, собора Нотр-Дам и усыпальницы Наполеона до Фоли-Бержер.”

После Шербура линкор пересек Канал (Ла-Манш) и ошвартовался в Плимуте, где матрос Д.Миллер оказался в числе 10 счастливчиков, командированных в Лондон для участия в различных церемониях по ходу сложной и торжественной процедуры коронации нового монарха. “Более миллиона человек специально приехали в те дни в Лондон, чтобы стать свидетелями этих торжеств.

Для такой массы народа были возведены сложные системы ограждений и обширных трибун, и надо было постараться занять свое место с утра пораньше, чтобы ничего не упустить. Парады были очень впечатляющими, – вспоминает вице-адмирал Миллер, – особенно, если тебе всего 17 лет и ты попал в Лондон впервые в жизни!”

После завершения процедуры коронации международная эскадра, собравшаяся на Спитхедском рейде, начала готовиться к морскому параду. Корабли выстроились в 7 кильватерных колонн. “Наш “New York” занял позицию головного в колонне иностранных кораблей; следующим за нами был русский линейный корабль “Марат".

В назначенное время появилась королевская яхта с королем и королевой на борту, которая прошла вдоль строя кораблей, приветствуемая, согласно церемониалу, моряками, построенными на надстройках и по борту вдоль лееров. А вечером, с наступлением темноты, иностранные корабли-“гости" произвели салют, запустила в ночное небо множество ярких ракет. Этот фейерверк управлялся электросигналами с пульта, установленного на “New York”.

По завершении церемоний “New York” под флагом адмирала Родмэна направился в обратный путь через Атлантику. Прибыв в Норфолк, корабль аысадил на берег 1000 человек из своей “временной” волонтерской команды, а затем перешел в Аннаполис, где принял на борт 500 кадет для летнего учебного похода, а котором должны были участвовать еще два линкора – “Texas" и “Arkansas".

Часть кадет была первокурсниками, которые лишь начали постигать основы жизни на море и обязанностей офицера флота, остальные уже закончили 3-й (предпоследний) курс Военно-Морской Академии и изучали конкретные положения и обязанности офицера, несущего службу на корабле ВМС США. Будучи участником программы по получению офицерского звания и членом “административной службы” на борту корабля, матрос Д. Миллер также принял участие в походе.

Покинув родные берега, три линейных корабля пересекли Атлантику и затем, пройдя Ла-Манш и Кильский канал, прибыли в порт Киль. Командование флота США заботилось о расширении кругозора будущих офицеров, поэтому здесь для кадет участников похода, а также для экипажей кораблей были организованы поездки по различным историческим местам Северной Германии. Матрос Джеральд Миллер также участвовал в трехдневной автобусной поездке по красивому озерному краю в северной части Германии, в числе 100 американских моряков. Их спутниками были 100 специально отобранных и прекрасно знающих английский язык немецких моряков, представлявшие в своей стране германский военно-морской флот. Каждый вечер моряки останавливались в лучших отелях, совместно с немецкими моряками устраивались “пивные вечера” и другие развлечения, на которые в большом количестве приходили и местные молодые женщины. Тем не менее для Германии это было сложное время, и несмотря на видимую идиллию, “обилие коричневых рубашек” не ускользнуло от внимания матроса Д.Миллера.

Согласно первоначальному плану, следующими пунктами захода после Германии должны были стать порты Средиземноморья, однако из-за гражданской войны в Испании эту часть плана пересмотрели, и вместо Гибралтара корабли направились к английским берегам. Несколько дней линкоры простояли на рейде Торкуэй, где все матросы были отпущены в увольнение и получили возможность ознакомиться с историческими достопримечательностями этой древней части Англии. Затем последовал короткий (несколько дней) заход на Мадейру, после чего корабли направились домой, в Соединенные Штаты и трехмесячная программа учебного похода была успешно выполнена.

По возвращении в Аннаполис кадеты сошли на берег, а “New York” направился в “свой” именной Нью-Йоркский порт, что всегда было радостным событием для экипажа, так как горожане очень тепло относились к “своему” кораблю и его экипажу. “Быть моряком с “New York” в увольнении в городе Нью-Йорке – это было здорово", вспоминает сегодня вице-адмирал Д.Миллер. “Здесь все было к твоим услугам и моряк мог вообще не тратить денег в увольнении на берегу. Автобусы и метро, билеты на бродвейские шоу и на матчи “New York Yankees” (бейсбольная команда – A.M.), даже выпивка в баре – все было бесплатно, все предоставлялось нам как подарок от гостеприимных жителей города “своему” кораблю”.

После стоянки в Нью-Йоркв корабль совершил короткий визит в Галифакс, а затем вернулся а Норфолк, откуда продолжал действовать, участвуя в различных маневрах и учениях в составе линейных сил Атлантического флота. Матрос Джеральд Миллвр успешно сдал экзамены в Подготовительную Школу Военно-Морской Академии, оставив корабль в начале осени и ступив на первую ступень своей военно-морской карьеры. "Я был благодарен кораблю за мои первые уроки жизни в море, и я знал, что они останутся со мной навсегда, – вспоминает вице-адмирал Миллер, – нов начале лета 1939 г. я вновь оказался на палубе “New York”, готовясь к своему первому летнему учебному походу, теперь уже в качестве кадета.

Поскольку я уже служил здесь два года назад, я хорошо знал корабль и многих людей из его экипажа, а потому был назначен в “административный офис", заведовавший делами младших офицеров (“мидшипменов"). Программа подготовки включала общие основы морского дела, навигацию, изучение артиллерийской и механической боевой части корабля. Сдача каждого курса сопровождалась подготовкой подробного отчета- дневника, в котором скрупулезно фиксироаалась вся проведенная курсантом работа". В походе приняли участие те же три линейных корабля, что и два года назад (“New York". “Texas" и “Arkansas"). Из-за обстановки а Европе, однако, в этот раз поход был ограничен восточной Атлантикой. Первым пунктом захода стал Квебек. “Увольнение на берег принесло гораздо больше приятных впечатлений, чем я мог бы ожидать 2 года назад как матрос. Так, в Квебеке мидшипмен 3 класса Джеральд Миллер сыграл в гольф с победительницей женского чемпионата по гольфу провинции Квебек. Жизнь определенно налаживалась!”.

После захода в Квебек корабли нанесли визит в Вест- Пойнт – место расположения Военной Академии США, основной традиционной кузницы офицерских кадров американской армии. Затем корабли на несколько дней зашли в Нью-Йорк, позволив экипажу “New York” вновь насладиться особым гостеприимством “своего” города, а после этого учебный отряд ушел на юг, в карибские воды, для проведения различных тренировок, учений и маневров. Последним портом захода стал Норфолк, после чего корабли перешли в Аннаполис, где кадеты покинули их, чтобы продолжить обучение в Академии ВМС.

Подошла к концу и мирная служба “New York”, началась вторая мировая война, в ходе которой линкору, как и другим кораблям-героям этой книги, предстояло выполнить множество боевых задач на самых разных театрах. Эти страницы их биографии подробно описаны в главе об истории службы каждого из кораблей.

ВВ 35 “Texas”

Линейный корабль “Texas”. 1914 г. (Наружный вид, сечение в районе миделя и вид мвчт в 1920 г. после модернизации)

Линейный корабль ВВ 35 “Texas”cTan вторым кораблем в истории американского флота, носившим это имя. При этом его устаревший предшественник, фактически первый броненосец “Нового флота” США, был переименован в “San Marcos”, чтобы “освободить имя” для нового супердредноута.

Новый “Texas” заложили на верфи “Ньюпорт Ныос Шипбилдинг” 17 апреля 1911 года. Стапельный период корабля продолжался один год и один месяц, и 18 мая 1912 г. корабль в торжественной обстановке был спущен на воду. На церемонии спуска роль его крестной матери исполнила мисс Клаудиа Лайон.

Достройка линкора на плаву заняла немного более 21 месяца, после чего, 12 марта 1914 года, он был официально принят в состав флота. Его первым командиром стал кэптен Альберт У. Грант. Впервые в практике американского флота церемония ввода корабля в строй была полностью заснята на кинопленку.

После необходимой подготовки и испытаний 24 марта линкор вышел в море и, сделав 26-27 марта короткую остановку на ночь у Томпкинсвилла (штат Нью-Йорк), прибыл на следующий день на верфь “Нью-Йорк Нэйви Ярд”. Здесь в течение трех недель на корабле была установлена аппаратура системы управления огнем.

Между тем политическая обстановка была неспокойной, и пока линкор стоял в Нью-Йорке, президент Вильсон отдал флоту приказ направить значительные силы к побережью Мексики, ситуация в которой была весьма нестабильной в течение нескольких лет. В данном случае причиной кризиса послужил инцидент в Тампико, вызванный агрессивным поведением мексиканских федеральных войск по отношению к команде одного из американских судов. Проблема была довольно быстро решена “на местном уровне”, однако американский контр-адмирал Генри Т. Майо был крайне раздражен поведением мексиканцев и потребовал от правительства Викториано Хуэрты официальных извинений и отдания в Тампико почетного салюта (21 выстрел) американскому флагу.

Президент Вильсон, который в принципе недолюбливал режим Хуэрта, считая его диктаторским, увидел в этом инциденте возможность оказать давление на враждебный режим. После соответствующего обращения к Конгрессу 20 апреля 1914 г. президент отдал приказ командующему американскими военно- морскими силами в мексиканских водах контр-адмиралу Фрэнку Ф. Флетчеру высадить десант в г. Веракрус и захватить портовые сооружения и таможенный пост, чтобы воспрепятствовать доставке оружия в Мексику морем, а заодно и “проучить” мексиканцев за празднуемый ими инцидент в Тампико. В течение следующих двух суток эта задача была выполнена, однако обстановка оставалась напряженной, и 13 мая “Texas” получил приказ выйти в море и как можно скорее присоединиться к силам флота у мексиканского побережья без обычного для всех кораблей “пробного плавания” и последующего заключительного “достроечно-ремонтного” периода, при котором устранялись все недоделки и неполадки, выявленные с началом активной морской службы.

После пятидневного захода на Хэмптонский рейд (с 14 по 19 мая) корабль продолжил путь на юг и 26 мая присоединился к силам контр-адмирала Флетчера в районе Веракрус. В течение следующих двух месяцев корабль нес службу у мексиканского побережья, поддерживая высаженные на берег американские войска. Завершив эту миссию, 8 августа он покинул Веракрус, и зайдя по пути в залив Найп (Куба), 21 августа прибыл в Нью-Йорк.

Начало большой войны в Европе не внесло особых перемен в жизнь американского флота, поскольку страна оставалась нейтральной. До 5 сентября корабль простоял на верфи “Нью-Йорк Нэйви Ярд”, пройдя послепоходовый осмотр и мелкий ремонт, после чего присоединился к линейным силам Атлантического флота, быстро втянувшись в стандартную рутину боевых учений и маневров. Однако уже в октябре вновь обострилась обстановка в Мексике, в результате чего линкор вновь направили в мексиканские воды, где он нес службу в течение следующих нескольких недель. Лишь в конце декабря корабль смог вновь покинуть этот неспокойный район, 20 декабря выйдя из Тампико, встретив Рождество на переходе, и 28 декабря прибыл в Нью- Йорк. Здесь “Texas” оставался до 16 февраля 1915 г., при этом экипаж получил отдых, а сам линейный корабль прошел межпоходовый ремонт.

Линейный корабль “Texas” в 1914 г.

“Texas” в годы первой мировой войны

По завершении ремонтных работ корабль вернулся к службе в составе флота, активно участвуя в многочисленных маневрах линейных сил у Восточного побережья США от Новой Англии до карибских вод, отрабатывая задачи артиллерийской подготовки и другие виды стандартных учебных задач, индивидуально и в составе соединения. Одним из запомнившихся событий этого периода стало спасение пассажиров с потерпевшего аварию судна “Ryndam”.

Интенсивная боевая подготовка продолжалась в течение следующих двух лет, пока США оставались нейтральными в грандиозном мировом конфликте. Однако постепенно ход военных событий, и в особенности начало германской неограниченной подводной войны, стали склонять общественное мнение США к вступлению в войну на стороне Антанты.

Наконец, в феврале-марте 1917 г. действия германских подводных лодок привели к дипломатическому кризису, который резко обострился с опубликованием в США известий о “депеше Циммермана” – послании германского министра иностранных дел правительству Мексики, посредством которой Германия пыталась склонить Мексику к началу войны против США.

В результате терпение, а с ним и нейтралитет США подошли к концу, и 6 апреля 1917 г. Соединенные Штаты официально объявили войну Германии. Texas”, вместе с другими линкорами Атлантического флота, в этот момент стоял на якоре в устье реки Йорк. Первой задачей военного времени для “Texas”, однако, стало не противостояние германскому Флоту Открытого Моря, который надежно блокировали британские линейные эскадры, а ускоренная подготовка на борту линкора артиллеристов для массово вооружаемых торговых судов. Судьба Британии решалась на морских коммуникациях, где свирепствовали германские подводные лодки, ежемесячно отправляя на дно значительную часть торгового тоннажа; транспортное судоходство следовало сохранить и защитить любой ценой, и именно в этой критической области помощь американцев была наиболее ценной, а возможно, и решающей. Эта деятельность “Texas”, перемежаемая обычными боевыми учениями, продолжалась до середины августа, после чего линкор направился в Нью-Йорк для очередного ремонта. Работы завершили к 26 сентября; в тот же день линкор покинул верфь и вышел в море, направляясь в Порт-Джефферсон, но уже 27-го в районе Блок-Айленда он сел на мель, и весьма основательно. В течение 3 дней экипаж производил разгрузку корабля, и наконец 30 сентября с помощью буксиров его сняли с мели.

“Texas” в 1916 (вверху) и в 1918 гг.

Полученные повреждения корпуса потребовали возвращения “Texas” на верфь, в результате чего в ноябре линкор не смог выйти в море одновременно с другими кораблями 9 дивизии линкоров, направлявшимися через Атлантику в Британию на помощь союзникам. Работы окончательно завершили лишь в декабре, после чего “Texas” направился на юг, где в районе устья реки Йорк отработал стандартный цикл задач боевой подготовки. В результате к середине ноября корабль был готов к отправке в европейские воды и после нескольких дней стоянки в Нью-Йорке 30 января 1918 г. вышел в море. 11 февраля он прибыл в Скапа Флоу, где “воссоединился” с другими линейными кораблями 9 дивизии, ставшей теперь 6 дивизией линейных кораблей Гранд-Флита.

Служба “Texas” в европейских водах включала прикрытие конвоев и эпизодические выходы в море для усиления британских соединений, в случаях когда английское командование опасалось активности со стороны немецких тяжелых кораблей. Флот периодически менял место базирования; основными базами были Скапа Флоу на Оркнейских островах и Ферт-оф-Форт в Шотландии.

Первый боевой выход “Texas” состоялся спустя 5 дней после его прибытия в Скапа-Флоу, когда корабль в составе 6-й дивизии линкоров вышел в море для поддержки 4 эскадры линкоров, оперировавшей в Северном море. На следующий день он вернулся в Скапа- Флоу. Следующий выход в море для прикрытия конвоя состоялся 8-13 марта, а 12 апреля американская (6-я) дивизия линкоров перешла из Скапа-Флоу в Ферт- оф-Форт. Отсюда 17 апреля корабли снова вышли в море для прикрытия очередного конвоя; операция завершилась 20 апреля.

Через несколько дней разведка сообщила, что германский флот покинул свою стоянку в устье реки Яде и направился к норвежским берегам, чтобы нанести удар по скандинавским конвоям. 24 апреля линкоры, включая “Texas”, вышли в море для поддержки 2-й дивизии британских линейных кораблей, в надежде перехватить немцев и навязать бой – случай, которого британские силы тщетно дожидались с 1916 года. На следующий день флоты практически встретились, но немцы сориентировались быстрее и поспешно отступили к своим базам и с некоторых эсминцев передового охранения Гранд-Флита удалось увидеть германские корабли, но уже на столь большой дистанции, что настичь их и навязать им бой оказалось нереально, и на следующий день союзники вернулись в базу.

Май и начало июня оказались временем относительно спокойным. Периодически появлялись данные о планирующемся выходе германского флота, но эти сведения никогда не подтверждались. 9-10 июня американские линейные корабли вновь перешли в Скапа- Флоу; следующий боевой выход состоялся 30 июня, когда американские линкоры прикрывали американские же минные заградители, осуществлявшие самую грандиозную за всю войну минную постановку – т.н. “Великое заграждение”, фактически перегораживающее все Северное море (и перекрывающее таким образом немцам доступ в Атлантику). 2 июля линкоры возвратились в Скапа Флоу, но уже через 2 дня Гранд Флит вновь вышел в море для проведения маневров и учебных стрельб. По окончании учений 8 июля корабли пришли в Ферт-оф-Форт.

“Texas” в Нью Йорке. 1920-е гг.

В течение нескольких следующих месяцев служба американских линкоров приобрела характер однообразной рутины. Наиболее опасным аспектом этой рутины являлась подводная опасность-за время службы с Гранд Флитом “Texas” трижды доносил об обнаружении перископов германских подводных лодок, но каждый раз бдительность вахты и умелое маневрирование не позволяли противнику провести успешную атаку. Корабли периодически выходили вместе с английскими линейными дивизиями для патрулирования Северного моря и для проведения учений, но германские линкоры до конца войны так и не покинули своих вод. Последняя попытка германского командования организовать выход флота привела к мятежу на нескольких кораблях. Немецкий флот как организованная боевая сила стремительно разваливался. 11 ноября было подписано перемирие, и боевая служба американских дредноутов в европейских водах окончилась. Но все же американским линкорам удалось “лично увидеться” со своими “заочными” германскими противниками. 20-21 ноября в море, в 40 милях к востоку от острова Мэй, состоялась церемония интернирования (фактически сдачи) союзникам германского Флота Открытого моря, и среди многочисленных британских кораблей, вышедших в море для встречи и конвоирования поверженного противника в Скапа-Флоу, были и линкоры американской 6 дивизии Гравд Флита.

По окончании церемонии американские линкоры ушли в Портленд, куда прибыли 4 декабря, а спустя 8 дней они вышли в море для торжественной встречи приближавшегося к европейским берегам лайнера “George Washington”, на котором президент США Вудро Вильсон направлялся в Париж для участия в мирных переговорах. Встретив лайнер в море утром следующего дня, линейные корабли эскортировали его во французский порт Брест, куда и прибыли в 12 ч. 30 мин. пополудни того же дня (13 декабря). Однако уже в тот же вечер американские линкоры вышли из Бреста и после короткой остановки в Портленде на следующий день, 14 декабря направились через Атлантику домой, в Соединенные Штаты. В день Рождества эскадра прошла плавучий маяк Амброз и на следующий день, 26 декабря, корабли прибыли в Нью-Йорк.

По возвращении в родные воды “Texas”, как и другие линейные корабли, прошел ремонт и небольшую модернизацию. Была несколько усовершенствована горизонтальная защита и системы управления огнем, изменены надстройки (установлена закрытая ходовая рубка, противоторпедные платфломы и т.п.); общая номенклатура работ повторяла то, что было сделано на “New York”. По окончании работ линкор вернулся к рутинной службе в составе линейных сил Атлантического флота. Кроме упомянутых ремонтно-модернизационных работ, немного позднее в конце 1919- начале 1921 г. “Texas” прошел через ту же эпопею со снятием- заменой-возвращением противоминной артиллерии, что и “систер-шип”, и с тем же результатом. После отказа от дальнейшей разработки палубных двухорудийных 127-мм установок 16 противоминных 127-мм орудий – все, кроме кормового и 4 самых “мокрых” в носовых казематных установках, вернули на прежние позиции.

9 марта 1919 г. со стартовой платформы, смонтированной на 2 башне ГК “Texas”, впервые в практике американского флота с линейного корабля был запущен самолет “Сопвич-Кэмел”, пилотируемый лейтенант-коммандером Эдвардом О.Макдоннелом. Тем же летом было принято принципиальное решение о кардинальном усилении Тихоокеанского флота, во исполнение которого “Texas” перевели на Тихий океан, где он и продолжил службу в течение следующих 4 лет. 17 июля 1920 г. “Texas” получил официально буквенно-цифровое обозначение ВВ 35, в соответствии с вводимой системой обозначений для боевых и вспомогательных кораблей и судов всех классов ВМС США.

“Texas" во время маневров в 1920-е гг.

В 1924 г. корабль вновь перешел к Атлантическому побережью, где после очередного ремонта принял на борт кадет Военно-морской Академии в Аннаполисе и совершил с ними учебный поход в европейские воды. В этот период службы линкор гордо носил звание лучшего корабля флота США по артиллерийской подготовке. По возвращении домой осенью 1924 г. его перевели в состав т.н. “Разведывательного флота”. Это соединение изначально задумывалось как аналог английского и германского соединений линейных крейсеров времен первой мировой войны и, соответственно, должно было создаваться “вокруг” новых гигантеких линейных крейсеров типа “Lexington”. Однако в результате Вашингтонского соглашения от достройки этих кораблей, по крайней мере, в прежнем качестве, пришлось отказаться.

Тем не менее Разведывательный флот все же сформировали, но в весьма оригинальном виде. В его составе вообще не было линейных крейсеров, т.к. кроме недостроенных гигантов типа “Lexington” иных кораблей этого класса в составе флота не имелось. Фактически Разведывательный флот подразделялся на 2 компонента – новые быстроходные, но слабо защищенные легкие крейсера типа “Omaha” (и новые гладкопалубные эсминцы в качестве эскорта) и наиболее старые линейные корабли, не имевшие новой системы защиты “все или ничего”. Считалось, что их использование в одном строю с более новыми “стандартными” 356-мм линкорами связано с рядом тактических затруднений, а в составе Разведывательного флота они смогут послужить в качестве своеобразных “центров боевой устойчивости”, к помощи и защите которых смогут прибегнуть крейсера, если в бою им придется туго.

“Texas” в Панамском канале. 1920-е гг.

В этот период – а именно, в конце ноября 1924 г. “Texas” принял участие в одном из важнейших экспериментов, проводимых флотом: опытном расстреле линейного корабля “Washington”. Этот новейший линкор пал жертвой своего “тезки” – Вашингтонского морского соглашения, согласно которому его достройка была запрещена. Командование флота решило извлечь из столь печальных обстоятельств максимум выгоды и использовать почти достроенный линкор для всесторонних исследований, призванных выяснить истинный уровень боевой устойчивости американских линейных кораблей в процессе натурных испытаний. Обреченный сверхдредноут отбуксировали в море в район мыса Вирджиния и в течение нескольких дней проводили эксперименты по подрыву у его борта различных зарядов, имитируя попадания и близкие разрывы бомб и торпед. В конце концов корабль, проявивший исключительную живучесть (весьма обрадовавшую проектные организации и Морское министерство), был использован в качестве мишени для стрельбы ГК “Texas”, и 25 ноября 1924 г. затонул после попадания 14 356-мм снарядов.

Служба “Texas” в составе Разведывательного флота, однако, продлилась недолго, т.к. с середины 20-х годов началась программа поэтапной модернизации остающихся в строю линейных кораблей США, и старые линкоры начали один за другим отправляться на верфи. “Texas”, как имевший угольные котлы, значился в списке кандидатов на модернизацию одним из первых.

Работы провели в период с 1925 по 1927 г. на верфи “Норфолк Нэйви Ярд”. Их объем и номенклатура соответствовали тому, что было сделано на однотипном линкоре “New York”. Как и “систер-шип”, “Texas” получил вместо старых угольных котлов 6 новых нефтяных, что позволило обойтись одной трубой; ажурные мачты заменили на треногие, что значительно изменило силуэт линкора. Была усовершенствована броневая и противоторпедная защита, улучшено расположение орудий 127-мм противоминной батареи, установлено новое радиооборудование. Корабль получил новую систему управления огнем и пороховую катапульту с самолетами на 3-й башне ГК, а в качестве зенитной артиллерии 8 76-мм зенитных орудий.

По окончании модернизации корабль совершил несколько учебных походов вблизи восточного побережья США – от Новой Англии до кубинских вод. Первый опыт эксплуатации обновленного линкора показал, что в результате модернизации были значительно улучшены боевые и эксплуатационные характеристики “Texas”, однако имелись и “побочные эффекты” того же рода, что и на однотипном “New York”. Так, на определенных скоростях хода довольно значительным был уровень вибрации; повышенного внимания требовали паровые машины корабля. В результате установки больших и притом округлых в поперечном сечении булей корабль приобрел избыточную остойчивость и склонность к резкой бортовой качке, особенно на зыби. Как докладывал после одного из учебных выходов командир "Texas”, иногда качка была столь сильной, что затрудняла обслуживание орудий, хотя шедшие рядом в одном строю линкоры типа “California” не испытывали сколько-нибудь заметных проблем. Как и на 305-мм линкорах, характер раскачивания был нерегулярным и непредсказуемым, в особенности если волна шла с кормовых курсовых углов.

Линейный корабль “Texas". 1930 г. (Наружный вид, вид сверху, сечение в районе миделя и наружный вид мачт в 1935 г.)

Один из первых после модернизации заграничных походов “Texas” в Коринто (Никарагуа) показал, что в свежую погоду корабль сильно раскачивается, стоя на якоре, что делает крайне затруднительной передачу грузов с транспортов и прием топлива на открытой якорной стоянке. Для борьбы с этим явлением использовались уже испытанные на 305-мм линкорах меры противодействия, в частности подбор оптимального порядка расходования топлива и установка на обшивке булей дополнительных стабилизирующих килей в носовой и кормовой части.

В сентябре 1927 г. линкор вновь перевели на Тихий океан, но пробыл он там недолго и уже в конце декабря вернулся на Атлантику, где продолжил службу в составе Разведывательного флота. В январе 1928 г. президент Герберт Гувер совершил на борту “Texas” визит в Гавану для участия в Панамериканской коференции. После этого корабль вновь перевели (через Панамский канал) на Тихий океан, где вместе с линкорами Тихоокеанского флота он принял участие в больших маневрах в районе Гавайских островов. После этого до конца года линкор действовал в составе Тихоокеанского флота, вернувшись на Атлантику в начале 1929 для кратковременного ремонта, который произвели в Нью-Йорке до конца февраля. В марте он вновь убыл на Тихий океан, но и в этот раз ненадолго, т.к. уже в июне его вновь вернули на Атлантику в состав Разведывательного флота. Запомнившимся событием этого периода службы стало посещение его прославленным летчиком Чарльзом Линдбергом – первым пилотом, пересекшим в 1927 году Атлантику в одиночку. Знаменитый летчик особенно интересовался авиационным вооружением корабля и, в частности, недавно установленной катапультой. На память о своем визите Ч.Линдберг сфотографировался в кабине одного из бортовых гидропланов.

В апреле следующего, 1930 г. “Texas” эскортировал в Нью-Йорк крупнейший американский лайнер

“Leviathan” (бывший германский “Fatherland”), на котором из Европы возвращались члены правительственной делегации, представлявшей США на Лондонской военно-морской конференции. В конце года корабль вновь прошел ремонт на верфи “Нью-Йорк Нэйви Ярд” и был оборудован как флагманский корабль ВМС США.

По окончании ремонта и цикла испытаний линкор через Панамский канал перешел к западному побережью США. Здесь, в Сан-Диего, корабль базировался в течение следующих 6 лет, выполняя до 1931 г. роль флагмана флота США, а позднее – флагмана 1 дивизии линейных кораблей. В течение этого периода “Texas” покидал Тихий океан только один раз, когда летом 1936 года его временно перевели на Атлантику для участия в очередном учебном плавании кораблей Атлантического флота с кадетами Военно- морской Академии в Аннаполисе, для “оморячивания” будущих офицеров. По выполнении этой миссии корабль вновь присоединился к линейным силам Тихоокеанского флота.

Летом 1937 года корабль направили на Атлантику, на этот раз в качестве флагмана учебной эскадры ВМС США. В этой роли он верно нес свою службу до конца следующего года, когда стал флагманом Атлантической эскадры – нового соединения, сформированного на базе 5 дивизии линейных кораблей. Несмотря на все эти организационные перемены, по сути дела основные задачи “Texas” в этот период оставались неизменны и включали обычную боевую подготовку, летние учебные плавания с кадетами Военно- Морской Академии, а также тренировку личного состава Корпуса морской пехоты и резерва ВМС. За этими занятиями корабль и застало в сентябре 1939 г. начало войны в Европе.

“Texas” в 1930-е гг.

С началом действий в Атлантике кораблей воюющих сторон правительство США объявило о политике поддержки “нейтральной зоны” в Западной Атлантике с целью “нераспространения военных действий на Западное полушарие”. Фактически мера эта была проанглийской, т.к. позволяла британскому торговому судоходству рассчитывать на защиту со стороны американских военных кораблей на всем пространстве западной Атлантики. Во исполнение принятого решения, был создан т.н. “нейтральный патруль” – система постоянного патрулирования в океане кораблей ВМС США, в том числе и линейных. В состав “нейтрального патруля” был включен и “Texas” – так он получил свое первое задание в новой мировой войне. Впрочем, и хозяева корабля, и англичане, и их германские противники прекрасно отдавали себе отчет в истинном положении дел. Американские суда вместе с британскими поддерживали активное транспортное сообщение через Атлантику, доставляя в Англию сначала формально “невоенные” грузы, а затем, после подписания акта о ленд-лизе, в открытую начали транспортировку военной техники, боеприпасов и всех видов военной продукции и снаряжения. В стремлении прикрыть свои (а также и английские) суда американские боевые корабли, включая линкоры, постепенно стали заходить все дальше на восток, постепенно отодвигая границу “нейтральной зоны” – пока “нейтральный патруль” не превратился фактически в оперативное прикрытие налаживающейся британской системы конвоев через Атлантику. Во время одного из таких походов в 1941 г. “Texas” был атакован германской подводной лодкой – правда, неудачно. В объяснение своих действий по атаке боевого корабля нейтральной державы германский командир фактически признал, что правильно опознал корабль, но “подумал, что он уже передан англичанам”.

Последние три месяца 1942 г. линкор в основном занимался боевоей подготовкой и осуществлял оперативное прикрытие конвоев на начальном этапе их пути через Атлантику – в районе Ардженшии (Ньюфаундленд). Утро воскресенья 7 декабря 1941 г. “Texas” встретил стоя на якоре в бухте Каско (штат Мэн) – линкор зашел сюда для кратковременного отдыха экипажа. Известие о внезапном японском нападении вызвало потрясение у членов экипажа корабля, но вопреки ожиданиям, немедленной отправки на Тихий океан не последовало. Оправившись от шока, американское командование вместо истерических действий по сколачиванию “пожарных команд” из разнородных кораблей, срочно собираемых по всем театрам, приняло на Тихом океане вполне трезвую и разумную тактику постепенного накапливания сил. Ремонтировались поврежденные корабли, вскоре в строй должны были вступить новые линкоры, а пока авианосные ударные соединения предпринимали против японцев не слишком масштабные, но весьма беспокоящие атаки по принципу "бей и беги”. А для “Texas” продолжилась служба в со- . ставе Атлантического флота. После 10-дневной стоянки в бухте Каско корабль начал новый “цикл” боевой службы в западной Атлантике, а в конце января был включен в состав эскорта очередного конвоя в Англию. После выполнения этой задачи он перешел к побережью Исландии, где и осуществлял патрулирование – до марта, когда наконец получил приказ о возвращении домой.

В течение следующих 6 месяцев корабль продолжал все ту же нести службу по прикрытию конвоев, хотя , "география” ее расширялась по мере того, как расширялись масштабы переброски американских войск в самых разных районах мира. Так, в одном из походов корабль доставил в Панаму соединение морских пехотинцев, предназначенное для переброски на Гуадалканал; в другом походе прикрывал транспорты с войсками, шедшие во Фритаун (Сьерра-Леоне). Однако основной задачей “Texas” по-прежнему оставался эскорт трансатлантических конвоев – несмотря на широту и глобальный размах коммуникаций мировой Британской империи, “дорога жизни” для самой Англии проходила именно здесь, и именно на Британских островах постепенно накапливались техника, войска и ресурсы, позволившие начать наконец стратегическое наступление, вытесняя силы оси из регионов, захваченных ими за первые 3 года войны. “Texas” принял участие в первой же масштабной операции такого рода – операции “Torch” (“Факел”) по вторжению во французскую Северную Африку, контролируемую профашистским режимом Виши.

Согласно плану операции, линкор включили в состав Северного Ударного соединения Ударной группы (Task Group-TG) 34.8 под командованием контр-адмирала Монро Келли. Целью этого соединения была высадка в Мехдии десанта для захвата этого населенного пункта, а затем и расположенной рядом гавани и аэродрома Порт-Лиотей. Операция была весьма рискованной, т.к. по сути дела США не имели опыта подобных действий со времен испано-американской войны. В 20-30-е годы проводилось множество учений по высадке и поддержке морского десанта, однако ничто не может полностью заменить реального боевого опыта, а потому к моменту проведения операции “Торч” теория и практика артиллерийской поддержки десанта были еще весьма далеки от совершенства. Тем не менее, в соответствии с планом операции “Texas” под флагом контр-адмирала Келли вышел в море 23 октября 1942 года.

Линейный корабль “Texas". 1942 г. (Наружный вид, вид сверху и фрагменты мачт)

Рано утром 8 ноября корабли достигли намеченного района высадки и начали подготовку к десантированию и поддержке войск. После того как армейские части (около 9000 человек) высадили на берег, “Texas” не получил приказ о непосредственной поддержке войск – в этот период значение “предварительной” максимально интенсивной бомбардировки системы обороны противника из тяжелых корабельных орудий еще не было осознано в полной мере, и армия больше полагалась на фактор внезапности при неожиданной высадке значительной массы войск. В результате высаженные войска вскоре увязли в системе обороны противника, т.к. французы имели здесь крупные силы. Во второй половине дня “Texas” получил наконец задание – армия запросила артиллерийскую поддержку, и линкор открыл огонь по оборонительным сооружениям и складу боеприпасов в районе Порт-Лиотей. В течение следующих нескольких дней корабль курсировал вдоль побережья Марокко, выполняя задачи артиллерийской поддержки войск “по заявкам” армейских частей. По сравнению с задачами, которые линкоры выполняли позже на Тихом океане, интенсивность боевой работы была не слишком большой – за все эти дни линкор выпустил 273 снаряда ГК, и всего шесть 127-мм. Некоторая часть экипажа корабля на короткое время была задействована в качестве высадочной партии для помощи в расчистке захваченной гавани от затопленных там судов. Однако к концу недели и эти задачи были выполнены, и 15 ноября линкор направился домой вместе с крейсером “Savannah” (CL-42), эскортным авианосцем “Sangamon” (ACV-26), 7 эскадренными миноносцами, танкером “Kennebec” (АО-36) и 4 транспортами, принимавшими участие в высадке.

После этого корабль вернулся к рутинной, но исключительно важной службе по эскорту трансатлантических конвоев из США в Англию, а также в Касабланку и Гибралтар. Эта служба продолжалась в течение всего 1943, а также первых 3 месяцев 1944 года. Рутина конвойной службы прервалась лишь в апреле, когда линкор, вместе со множеством других тяжелых артиллерийских кораблей, был привлечен к подготовке величайшей десантной операции всех времен – вторжения англо-американских войск в Нормандию.

В начале апреля, по окончании одной из очередных конвойных операций, линкор не направился, как обычно, домой через Атлантику, а перешел к устью реки Клайд, где начал интенсивные тренировки по артиллерийской поддержке планируемой высадки. (По дороге 7 апреля корабль зашел в Белфаст, где с него для ремонта временно сняли катапульту). Период интенсивных учений и тренировок продлился семь недель. 19 мая корабль посетил командующий силами союзников генерал Дуайт Эйзенхауэр. Затем “Texas” оставил берега Шотландии и направился через Ирланское море вокруг южного побережья Англии в район высадки, где скрытно концентрировались силы, предназначенные для участия в операции.

В ночь с 5 на 6 июня 1944 г. “Texas”, вместе со множеством других кораблей, подошел к одному из районов высадки у побережья Нормандии пляжу “Омаха”, намеченному для высадки американских сил. Еще затемно, к 4 ч. 30 мин. утра, он занял предназначенную ему огневую позицию, приблизительно в 11 км. от мыса Дю Хок. Мимо кораблей артиллерийской поддержки бесконечной чередой шли десантные корабли и катера, и море было заполнено ими от горизонта до горизонта. Начало светать, и в 5 ч. 50 мин. утра “Texas” открыл огонь главным калибром по прибрежной полосе немецкой обороны. Одновременно вспомогательный калибр линкора обстреливал цели непосредственно на пляже “Омаха” на его западной оконечности. Вскоре началась высадка войск, и через некоторое время линкор перенес огонь вглубь немецкой обороны, препятствуя подготовке немцами контрударов, подводу резервов и подавляя немецкие батареи, пытавшиеся обстреливать первую волну зацепившихся за берег сухопутных сил.

Линкор поднял в воздух самолет-корректировщик – зто значительно улучшило результаты стрельбы. Однако высаженные войска все равно находились в сложном положении – хорошо укрытые на местности пулеметные гнезда и позиции снайперов держали под сильным огнем войска, высаженные на пляже, нанося им тяжелые потери и не позволяя продвинуться вперед. Требовались решительные действия, и “Texas", приблизившись к берегу менее чем на 3000 м, открыл массированный огонь по немецким позициям. Заодно линкор обстрелял немецкую батарею ПВО, развернутую у Вьевилля.

В результате кризис на пляже “Омаха” удалось преодолеть; но операция еще только начинала разворачиваться. На следующий день поступила информация, что немецкие войска концентрируются в глубине обороны, готовя контрудар, чтобы сбросить высадившихся американцев в море. С утра самолеты-корректировщики выявили схему диспозиции и пути движения войск противника, и линкор немедленно открыл массированный огонь 356-мм снарядами по скоплениям немецких войск. Вечером мощной артиллерийской бомбардировке была подвергнута обнаруженная мортирная батарея, пытавшаяся обстреливать войска, их средства снабжения и запасы, выгруженные на пляж.

До сих пор германская авиация фактически не беспокоила силы вторжения, по крайней мере днем – и количественное, и качественное превосходство союзников было столь подавляющим, что обычно самолеты, попытавшиеся лишь приблизиться к району высадки, немедленно сбивались. Однако в ночное время небольшие группы и одиночные самолеты периодически пытались совершать налеты на прибрежную полосу, забитую высаженными частями, техникой и предметами снабжения – у союзных войск зти налеты получили прозвище “Чарли, проверяющий устроившихся на ночь”. Иногда целями атак становились и корабли. В ночь на 8 июня вскоре после полуночи несколько бомбардировщиков пытались атаковать корабли, стоявшие недалеко от берега. Один из них прошел низко над водой недалеко от правого борта “Texas”; зенитные батареи линкора немедленно открыли огонь, но попаданий отмечено не было. С рассветом линкор вновь открыл массированый огонь по прибрежным деревушкам, в которых концентрировались немецкие войска, а затем по проявившей активность береговой батарее.

В тот же день “Texas” покинул район высадки и ушел в Плимут, чтобы восполнить расход боезапаса; но уже через 3 дня, 11 июня, снова был “на месте” и возобновил интенсивный обстрел целей в глубине обороны противника, подавляя очаги сопротивления и способствуя продвижению своих войск. Эта работа продолжалась до 16 июня, когда войска продвинулись за пределы дальности ведения огня из корабельных орудий.

Следующим районом, где потребовалась помощь тяжелой корабельой артиллерии, стали окрестности Шербура. Утром 25 июня линкор, вместе с его старшим 305-мм “прототипом” “Arkansas”, открыл огонь по германским укреплениям и батареям в окрестностях города, мешавшим продвижению союзных войск. Немецкие артиллеристы ответили; завязалась артиллерийская дуэль, и в 12 ч. 30 мин. их залпы накрыли “Texas”. Корабль, тем не менее, продолжал обстрел, хотя вокруг него все чаще вздымались громадные фонтаны воды от падения тяжелых снарядов. В конце концов, в 13 ч. 16 мин. немецкий 280-мм снаряд попал прямо в боевую рубку “Texas”. При этом был убит рулевой линкора и ранено множество членов экипажа на открытых мостиках. Почти непостижимым образом командир корабля, кэптен Бэйкер, находившийся очень близко к месту разрыва, остался совершенно невредим. Боеспособность корабля существенно не пострадала, и линкор продолжил бомбардировку; немцы также проявили упорство, и вскоре еще один, на этот раз 240-мм снаряд, поразил корабль с левого борта в носовую часть, в район жилых помещений, но не взорвался. Дуэль с немецкими батареями продолжалась в тот день до 15 часов, когда линкор получил приказ закончить обстрел.

Повреждения от попаданий снарядов были быстро устранены в Плимуте, и корабль начали активно готовить к участию в следующей масштабной операции – вторжению в южную Францию. Зайдя в Белфаст, корабль принял на борт свою катапульту, но для установки ее на место не хватало времени, и уже 15 июля покинул Белфаст Лох и взял курс на юг, к “воротам” Средиземноморья. Пройдя Гибралтар, “Texas” совершил короткий заход в Оран (здась на линкоре вновь смонтировали катапульту) и затем в специально оговоренной точке рандеву вблизи Бизерты встретился с тремя французскими эскадренными миноносцами, после чего соединение направилось к побережью Французской Ривьеры.

“Texas” в декабре 1943 г.

В ночь с 14 на 15 августа корабли подошли к Сен- Тропезу. В 4 ч. 44 мин. линкор занял намеченную огневую позицию, и в 6 ч. 51 мин. открыл огонь по первой из намеченных целей – батарее из 5 немецких 155-мм орудий. Высадка прошла успешно, и благодаря быстрому продвижению наземных войск, быстро справившихся с не слишком активным сопротивлением уже к концу следующего дня боевая работа “Texas” у Сен- Тропеза завершилась. Вечером 16 августа “Texas” покинул берега южной Франции и после короткого захода в Палермо наконец направился на домой – на запад. Пройдя Гибралтар, линейный корабль спокойно пересек Атлантику и прибыл в Нью-Йорк 14 сентября 1944 года. С января 1942 г. по сентябрь 1944 г. “Texas” пересек Атлантику 20 раз!

В Нью-Йорке корабль прошел 35-дневный ремонт, при этом, в частности, были сменены его расстрелянные орудия ГК, усилена ПВО и установлено новое радиолокационное оборудование. По окончании работ корабль совершил короткий испытательный выход в море; по устранении всех замеченных неполадок принял боезапас и все виды снабжения и в ноябре покинул Нью-Йорк, направившись на юг. Его путь лежал на Тихоокеанский театр. В Европе работа для линкоров была закончена, на Тихом же океане продолжались тяжелые упорные бои, хотя и все ближе к островам Японской метрополии.

Пройдя Панамский канал, “Texas” совершил короткий заход в Лонг-Бич и затем направился дальше на запад к Гавайским островам. Рождество старый линкор встретил в Перл-Харборе, и затем, в течение почти месяца, проводил интенсивную артиллерийскую подготовку в водах 14 военно-морского округа (район Гавайских островов). Наконец, по завершении тренировок, корабль направился далее на запад к атоллу Улити, служившему оперативной базой сил флота США. Однако и здесь он не задержался надолго – оставив Улити 10 февраля, линкор на 2 дня зашел на Марианские острова, где были произведены последние тренировки и приготовления к участию в одной из самых важных десантных операций последних месяцев войны на Тихом океане – штурму Иводзимы.

Этот остров, расположенный на пути между Марианскими островами и собственно Японией, имел важное значение; обладание им позволяло американцам получить “непотопляемый авианосец” – ценную базу, обеспечивающую как возможность аварийной посадки тяжело поврежденных бомбардировщиков В-29, так и возможности прикрытия этих ценных самолетов истребительной авиацией.

“Texas” прибыл к побережью Иводзимы 16 февраля – за 3 суток до начала вторжения, и немедленно приступил к боевой работе – подавлению японской системы обороны массированным огнем орудий ГК. Когда 19 февраля началась высадка войск, корабль перешел к непосредственной артиллерийской поддержке и ведению огня “по заявкам” войск с берега с помощью береговых корректировщиков и собственных гидросамолетов. Особенно интенсивную бомбардировку линкор провел в первые сутки после высадки, обеспечивая продвижение морской пехоты через плотную и хорошо организованную оборону на берегу и срывая попытки японцев организовать контратаки.

Бои на Иводзиме продолжались еще долгое время – о полной очистке острова от противника было объявлено только 16 марта, но уже в конце февраля “Texas” отозвали на Улити, куда он и прибыл в начале марта. За время операции у Иводзимы линкор выпустил по японцам 923 снаряда из орудий главного калибра. Теперь корабль надлежало подготовить к следующей масштабной высадке на остров Окинава. Операция, получившая название “Айсберг”, должна была стать следующим важным шагом по подготовке вторжения американских войск на острова собственно Японии. Линкор включили в состав соединения артиллерийской поддержки TF 54, он покинул Улити 21 марта и взял курс к островам Рюкю, куда и прибыл 25 марта. Корабль не участвовал в предварительных бомбардировках при захвате небольших окружающих островов, но на следующий день, 26 марта, он приблизился к побережью Окинавы и в тот же день приступил к бомбардировке намеченных целей, “размягчая” японскую оборону перед высадкой войск. В течение 6 дней линкор перепахивал снарядами главного калибра японские позиции; огонь велся прицельно, по намеченным наблюдателями и самолетами целям, поэтому стрельба велась только днем – на ночь он отходил в море, чтобы снова возобновить боевую работу рано утром.

Японцы на берегу хранили молчание, не отвечая на огонь; горький опыт предшествующего периода войны показал им бесперспективность сопротивления непосредственно у уровня воды, где корабельные орудия в считанные часы превращали в месиво из бетонной и коралловой крошки самые прочные и солидно оборудованные батареи и оборонительные позиции. Поэтому на этот раз японцы решили организовать оборону в глубине острова, и высадка американцев на побережье Окинавы 1 апреля прошла с весьма небольшим сопротивлением.

Однако японская авиация была весьма активна, проведя несколько налетов камикадзе на корабли у Окинавы, в надежде нанести им максимальные повреждения и сорвать артиллерийскую поддержку войск. По мере того, как войска продвигались вглубь острова, японское сопротивление усиливалось, становясь все более яростным и изощренным – выявлялись все новые подготовленные позиции, японцы атаковали внезапно и старались, даже ценой своего полного уничтожения, нанести противнику максимальный урон и замедлить его продвижение насколько возможно. Корабли артиллерийской поддержки отвечали массированным огнем. Эта ежедневная напряженная служба “Texas" у Окинавы продолжалась почти 2 месяца; за это время корабль выпустил по японским позициям 2019 снарядов из орудий ГК! Масштабы атак камикадзе также были беспрецедентны – самолеты атаковывали корабли волна за волной. Это были самые тяжелые атаки камикадзе за всю войну, нанесшие американскому флоту тяжелые потери. “Texas”, тем не менее, избежал попаданий, хотя сам записал на свой “счет” один сбитый японский самолет и участие в поражении еще 3-х.

Завершив боевую работу у Окинавы, линкор перешел в залив Лейте (Филиппины), чтобы принять снабжение, дать отдых экипажу и произвести некоторые ремонтные работы. Здесь корабль и застала 15 августа новость о готовности Японии принять условия капитуляции. В конце августа он вновь перешел к побережью Окинавы, где простоял почти до конца сентября, принимая на борт американских военнослужащих, подлежавших возврату в Штаты. Наконец 23 сентября линкор поднял якорь и направился на восток домой и 15 октября прибыл в Сан-Педро. Здесь 27 октября экипаж линкора отпраздновал День флота. В следующем месяце корабль совершил еще два “пассажирских” рейса между Калифорнией и Гавайями, и еще один – в конце декабря.

21 янавря 1946 г. линейный корабль “Texas” покинул Сан-Педро; спустившись на юг и пройдя Панамский канал и 13 февраля прибыл в Норфолк.

Его активная служба была окончена – сотни кораблей американского флота в это время выводились в резерв, на консервацию или вообще списывались на слом, и у старого линкора с паровыми машинами не было будущего в составе послевоенного флота. Корабль начали готовить к разукомплектованию. В июне линкор перевели в Балтимор и законсервировали; здесь он простоял без движения до начала 1948 года. Обсуждался вопрос о его использовании либо в качестве мишени для самолетов- бомбардировщиков, либо о сдаче на слом. Мало кто сомневался в тот момент в его дальнейшей судьбе.

И все же корабль-ветеран не погиб под бомбами соотечественников и не пошел “на патефонные иголки”. Ключевую роль в его судьбе сыграло то, что он не был включен в состав эскадры кораблей-мишеней для проведения атомных испытаний на атолле Бикини летом 1946 г. А уже через несколько лет по окончании войны пришло осознание уникальности и исторической ценности линейного корабля – участника 2 мировых войн и ценного образца кораблестроительного искусства и науки. “Texas” оказался единственным из своего поколения дредноутов, заложенных и вступивших в строй еще до начала первой мировой войны и еще мог подлежать сохранению. Все его современники и ближайшие потомки, пережившие войну, оказались жертвами атомных испытаний у Бикини, и, будучи радиоактивно зараженными, не могли рассматриваться в качестве кандидатур на роль корабля-памятника. Кроме того, “Texas” был единственным линейным кораблем США, принявшим участие в войне на трех важнейших театрах – в Европе, на Тихом океане и в Африке. Единственно возможное решение было очевидным!

21 апреля 1948 г. “Texas”, отбуксированный в Сан-Джасинто (в своем “родном штате”), был официально передан флотом властям штата Техас в качестве корабля-памятника. 30 апреля 1948 г. корабль официально исключили из списков флота, хотя фактически важнейшая работа, выполняемая кораблем для флота, непрерывно продолжается с этого времени уже 55 лет, ибо важность сохранения “Texas” в целях исторического и военно-патриотического воспитания молодежи – да и не только молодежи – трудно переоценить.

Эту службу корабль нес без перерыва до 1988 г., когда впервые за послевоенные годы было решено провести капитальный ремонт линкора-ветерана. Интересно, что в некоторых источниках в это время появились сведения, что ремонтные работы ведутся не “просто так”, а “с прицелом” на возможную расконсервацию и модернизацию линкора – к тому моменту со времени спуска корабля на воду минуло уже 76 лет! Таков был психологический эффект успешной расконсервации и боевого применения линкоров типа “Iowa” в 80-х годах. В тот период, на волне достигнутого успеха и полученного положительного опыта, вполне серьезно обсуждалась возможность расконсервации и ввода в строй остальных линкоров США, сохраненных в отличном техническом состоянии и использовавшихся в качестве музеев (“North Carolina". “Alabama”, “Massachusetts”). Эти идеи, однако, не получили практического воплощения, и в условиях идущей на спад холодной войны флот США вполне удовлетворился 4 линкорами, и до расконсервации ветерана “Texas” тем более дело не дошло. Тем не менее, корабль получил весьма основательный ремонт, длившийся с декабря 1988 г. по сентябрь 1990 г. и проводившийся в Галвестоне, штат Техас.

“Texas” в 1944 г.

Впервые за многие годы провели докование; при этом было тщательно проинспектировано состояние всех, особенно корпусных конструкций, и заменено более 150 т. листов обшивки булей. Была снята с корабля, тщательно отремонтирована и вновь установлена на место носовая треногая мачта с трехъярусным топом с аппаратурой управления огнем. Деревянная палуба корабля таккже была тщательно отреставрирована. Кроме того, флот вернул на корабль большое количество некогда снятого (при выводе его из строя) оборудования и вооружения, в частности. 40-мм и 20- мм зенитные установки, их приборы управления и т.п. Была смонтирована новая система жесткого закрепления корабля на предназначенном месте стоянки, фактически представлявшая собой несколько приваренных к обшивке борта скоб, “надетых” на вбитые в дно гавани прочные столбы-фиксаторы. Таким образом, корабль имеет возможность двигаться в вертикальной плоскости, “реагируя” на изменение уровня воды из-за приливов, ветра и т.п., но в то же время застрахован от срыва с якорей в случае сильных ветров, которые нередки в южном Техасе. При необходимости вывести корабль с места стоянки (для докования и т.п.) фиксаторы могут быть легко отсоединены.

После завершения ремонта корабль перекрасили из обычного шарового цвета мирного времени в “тихоокеанскую” окраску Ms 21 времен окончания второй мировой войны – темно-синий цвет, предназначенный не для маскировки, но для затруднения опознания корабля и четкого определения дистанции. Результат ремонта впечатлял – корабль выглядел как новый, при этом все работы были произведены максимально аккуратно и бережно, дабы не нарушить исторической достоверности и не погубить уникальную атмосферу корабля-памятника – “пришельца” из прошлых времен, что, увы, весьма легко сделать, но практически невозможно исправить. Дух истории, “изгнанный” откуда-либо халтурной и неумелой “реставрацией”, как правило, уходит безвозвратно, и “оскверненный” и опошленный памятник превращается не более чем в еще один аттракцион для скучающих туристов.

Тем не менее специалисты и историки, курировавшие ремонт “Texas”, с честью справились со своей задачей, избежав этой опасности, и линкор был вновь открыт для посещения 8 сентября 1990 года. Особую гордость представляли собой отреставрированные паровые машины линкора, внесенные как отдельная достопримечательность, имеющая “самостоятельную историческую ценность”, в Регистр охраняемых исторических памятников штата Техас. Однако и сегодня реставрационные работы на корабле ведутся постоянно, имея целью постепенно привести все внутренние помещения корабля к состоянию, достоверно иллюстрирующему устройство, оборудование и быт экипажа на линейном корабле на период второй мировой войны. При этом используют тысячи фотографий, чертежей, воспоминаний остающихся в живых ветеранов линкора. Управление Национальных Парков штата Техас не спешит: главное – качество и историческая достоверность; служение истории, как и стихиям, не терпит суеты.

Линейный корабль ВВ 35 “Texas” был награжден пятью боевыми звездами за свои заслуги в годы второй мировой войны. Кроме того, в 1991 г. французское правительство наградило корабль Орденом Почетного Легиона за вклад, внесенный линкором в освобождение Франции в 1944 году.

Корабль-музей “Texas". Сан-Джасинто, штат Техас. 1970-80 гг.

ВВ 36 “Nevada”

Линейный корабль “Nevada". 1916 г. (Наружный аид)

Линейный корабль “Nevada” (ВВ 36) стал вторым кораблем в истории флота США, носившим это имя. Киль линкора был заложен на верфи “Фор Ривер Шипбилдинг Компани” (Куинси, шт. Массачусеттс) 4 ноября 1912 года. Стапельный период продолжался год и 8 месяцев; И июля 1914 корабль спустили на воду. На церемонии спуска роль “крестной матери” линкора исполнила племянница губернатора штата Невада Таскера Л.Одци и родственница министра флота Бенджамина Стоддарта мисс Элинор Анни Сейберт. После еще 1 года и 8 месяцев достройки на плаву, 11 марта 1916 г. дредноут был принят флотом. Первым командиром стал кэптен Уильям С. Симс – авторитетный специалист в области морской артиллерии и один из самых известных офицеров американского флота.

После прохождения испытаний и неизбежных мелких заводских доработок и исправлений, 26 мая 1916 г. “Nevada” прибыла в Ньюпорт и была включена в боевой состав Атлантического флота. Мировая война была в разгаре, и рост потерь американских судов и моряков с каждым месяцем менял настроение в США от изоляционизма до все более откровенной враждебности к Германии. В этих условиях американские линкоры проводили интенсивную боевую подготовку: становилось все очевиднее, что недалек тот день, когда им придется пересечь океан, чтобы присоединиться к своему британскому союзнику. В преддверии будущего участия в конвойных операциях, командование американского флота развернуло соответствующую подготовку экипажей эскадренных миноносцев. Одновременно американская промышленность осуществляла невиданную доселе программу массовой постройки эсминцев по стандартному проекту; всего этих кораблей – знаменитых впоследствии “четырехтрубников” построили 273 единицы. Вместе с другими крупными кораблями в течение 1917 г. “Nevada” наряду с артиллерийской практикой использовалась как учебный корабль для экипажей строившихся эсминцев.

В апреле 1917 г. США объявили войну Германии, и в помощь британскому флоту в Скапа-Флоу была направлена дивизия американских дредноутов. Однако из-за нехватки жидкого топлива в Англии первоначально в Европу направили не новейшие “нефтяные” сверхдредноуты, а “угольные” первых проектов.

Однако к середине 1918 г. поток людей и грузов через Атлантику возрос настолько, что у англичан возникли новые опасения. Немцы могли попытаться организовать прорыв в Атлантику одного или нескольких своих линейных крейсеров для атаки на конвои и в первую очередь на транспорты с войсками. Понятно, что такая авантюра в итоге все равно завершилась бы гибелью этих линейных крейсеров, однако подобная атака могла бы нанести союзникам тяжелые потери и при этом резко поднять боевой дух в Германии. При этом союзники не могли одновременно эффективно перекрыть все потенциальные маршруты, которыми могли бы воспользоваться немцы для такой операции – основные силы британского флота должны были держаться вместе, нейтрализуя потенциальную угрозу германского Флота Открытого Моря. С течением времени эти опасения росли, подогреваемые такими событиями, как германская атака в начале 1918 г. на конвой, шедший в Норвегию, и выход в море германского Флота Открытого Моря в апреле 1918 г. (правда, не удавшийся).

Своими опасениями англичане поделились с американцами. Командование флота США отнеслось к проблеме весьма серьезно, и было решено направить в Европу новейшие нефтяные линкоры, невзирая на все трудности со снабжением. Спешно завершив курс артиллерийской практики в водах у Ньюпорта, 13 августа 1918 г. “Nevada” направился через Атлантику на соединение с британским флотом. 23 августа корабль прибыл в Бэнтри-Бэй (Ирландия), где и базировался в последующие месяцы, однако ожидаемый прорыв германского флота так и не состоялся, и боевых контактов с противником линкор не имел.

Самой яркой страницей этого европейского похода “Nevada” стало сопровождение лайнера “George Washington” с президентом В.Вильсоном на борту в течение последнего дня его пути в Брест. Выполнив эту почетную церемониальную миссию, 14 декабря линейный корабль направился домой.

Потекли годы мирной службы, заполненные боевой практикой, маневрами, официальными визитами и дальними учебными походами. В сентябре 1922 г. “Nevada” представлял США на празднествах в Рио-де-Жанейро по случаю столетия независимости Бразилии. Однако постепенно “Nevada”, как и другие новые линкоры, стал все большую часть времени проводить у западного побережья США, а не в составе дивизий Атлантического флота. После Вашингтонского соглашения 1922 г. Япония окончательно стала для США основным потенциальным противником, и центр внимания и активности американского флота переместился на Тихий океан.

С 1924 г. “Nevada” постоянно базировался на западное побережье и принимал участие во всех учениях и других мероприятиях Тихоокеанского флота. Так, с июля по сентябрь 1925 г. “Nevada”, в составе эскадры флота США, посетил с дружественным визитом Австралию и Новую Зеландию. Такой маршрут похода был избран не случайно: расстояние от западного побережья США до Австралии примерно равняется расстоянию до Японии, и весь этот путь американские корабли проделали без заходов в базы, принимая все виды снабжения с судов “плавучего тыла”. Поход имел целью продемонстрировать всем (а в особенности японцам) возможности линейного флота США, особенно в плане автономности.

Линейный корабль “Nevada" в 1916 (вверху), 1917 (в центре) и 1920 гг.

Линейный корабль “Nevada”. 1920 г. (Наружный вид и еид сверху)

В конце лета 1927 г. линкор перешел (через Панамский канал) на восточное побережье, чтобы прой- ' ти капитальный ремонт и модернизацию на верфи "Норфолк Нэйви Ярд”. Работы заняли более 2 лет – с , 27 сентября 1927 г. по 26 ноября 1929 г. Модернизация затронула практически все системы корабля; в процессе работ с линкора сняли и заменили все надстройки по верхнюю палубу, улучшили противоторпедную защиту, включая установку противоторпедных булей; заменили котлы и главные механизмы, установили новую противоминную и зенитную батарею с соответствующими системами управления огнем, в связи с чем ажурные мачты заменили на массивные треноги, установили 2 катапульты и другое оборудование для обслуживания 3 бортовых гидросамолетов.

В начале 1930 г. обновленная до неузнаваемости "Nevada” перешла к западному побережью, чтобы продолжить службу в составе Тихоокеанского флота. Несмотря на трудные времена Великой депрессии, линкоры значительную часть времени находились в море. Из- I за ограничений финансирования и лимита на расход топлива боевая учеба главным образом проходила вблизи баз Сан-Педро и Сан-Диего, но периодически, особенно в периоды дипломатических обострений, линкоры выдвигались к Гавайям – поближе к японским базам в Микронезии. В течение 30-х годов напряжение в отношениях с Японией постепенно, но неотвратимо нарастало. Офицеры линейного флота не раз с раздражением отмечали активность японской разведки, явно проявлявшей повышенный интерес к учениям и стрельбам кораблей. Неоднократно в период проведения маневров в районы учений “случайно” вторгались японские танкеры, пытавшиеся вести фото- и радиоразведку действий флота. Не менее нервировали командование и действия рыболовных сампанов, принадлежавших японским рыбакам, проживавшим на западном побережье – слишком многие из них совершенно явно интересовались не рыболовством, а наблюдением за базами линейного флота.

Базирование в Перл-Харборе имело свои минусы: база активно развивалась, но даже к концу 30-х годов ее возможности и, в частности, ремонтные считались недостаточными для постоянного базирования большого числа линейных кораблей. Тем не менее, присутствие линейного флота в Перл-Харборе сильно нервировало японцев, и американское правительство использовало этот аргумент как средство политического давления на воинственных японских лидеров.

К концу 30-х годов “Nevada”, вместе с “Oklahoma”, были самыми старыми линкорами Тихоокеанского флота. Однако “Oklahoma” по-прежнему имела определенные проблемы с ее паровыми машинами, и поэтому “Nevada” к 1941 г. была на более хорошем счету.

Утром 7 декабря 1941 г. “Nevada” в одиночестве стояла на бочках у острова Форд в гавани Перл-Харбора. Таким образом, в отличие от других линкоров, ошвартованных парами, корабль имел свободу маневра. Перед японской атакой вахтенному офицеру лейтенанту Тоссиджу доложили, что уже четвертый день под парами в качестве “дежурного” находится один и тот же котел. Лейтенант приказал развести пары в другом котле; в результате во время налета на “Nevada” оказались в действии два котла, что позволило кораблю сэкономить значительное время и в рекордный срок поднять пары и дать ход.

Зенитная батарея линкора открыла огонь в первые же минуты атаки, при этом 127-мм орудия сбили 1 или 2 торпедоносца, кроме того, один истребитель был сбит автоматным и пулеметным огнем с надстроек, который матросы открыли (многие – без команды), как только осознали, что происходит в гавани.

Тем не менее интенсивный огонь все же не позволил линкору избежать неприятностей. Авиаторпеда типа 91, сброшенная с торпедоносца “Кейт”, поразила корабль в носовую часть левого борта в весьма опасном месте – почти прямо под носовыми башнями ГК. Взрыв проделал огромную пробоину – размерами около 9 м в наружной обшивке буля в районе носовых башен. Однако противоторпедная защита прекрасно выполнила свою роль, ограничив разрушения в основном отсеками булей и внутренней конструктивной защиты непосредственно в районе взрыва. Возникшие течи через поврежденную и деформированную противоторпедную переборку также удалось в общем взять под контроль, хотя борьбе с затоплениями серьезно мешали открытые люки, горловины и т.п. – проявления изначальной неготовности к атаке корабля, стоявшего в мирное время в главной базе флота и не ожидавшего в это воскресное утро ничего подобного. Вскоре корабль получил также 2 попадания авиабомб.

¦Nevada" в 1930-е гг.

Тем не менее уже к 8 ч. 40 мин. – менее чем через полчаса после торпедирования, линкор был готов дать ход, хотя выход из базы по извилистому фарватеру без буксиров был довольно сложным делом. Медленно двинувшись с места, “Nevada” направился к воротам входного канала, последовательно проходя мимо поврежденных и горевших линкоров, ошвартованных у южного берега острова Форд. Однако еще до выхода на фарватер корабль получил еще несколько бомбовых попаданий. Многие японские пилоты обратили внимание на активность “Nevada” и избрали его своей целью, т.к. медленно двигающийся громадный корабль был весьма привлекательной целью, и если бы удалось потопить линкор на фарватере, то это был бы отличный способ на много месяцев закупорить вход в Перл- Харбор. Пикирующие бомбардировщики “Вэл” один за другим заходили в атаку на линкор; буквально за пару минут корабль получил несколько (как минимум 3) попаданий 250- кг бомб, вскрывших палубу полубака в носовой части перед башнями ГК, разрушив и повредив многие конструкции, шлюпки и катера на надстройке в средней части.

Близкие разрывы также были далеко не безвредны, осыпая корабль осколками и повреждая ударной волной обшивку в подводной части, что приводило к новым затоплениям.В носовой части взрывами бомб была повреждена цистерна авиатоплива, что привело к сильному пожару. Корабль заволокло дымом, а столбы воды от близких разрывов бомб временами почти скрывали его из видимости. Увидев множество японских самолетов, атакующих “Nevada”, старший на рейде адмирал Фэрлонг стал опасаться, что поврежденный корабль может сесть на грунт прямо во входном канале, и приказал линкору сойти с фарватера; “Nevada” выполнил приказ и через несколько минут притктулся к берегу на южной стороне канала напротив острова Форд. Когда экипаж наконец справился с основными пожарами, командир линкора с помощью буксиров перевел его на противоположную сторону канала и вновь приткнул кормой к мели.

В ходе атаки на корабле убило 50 человек, еще 109 было ранено.

Фок-мачта с постами управления артиллерийским огнем на “Nevada". 1934 г.

После посадки на мель на корабле остались только аварийные партии, продолжавшие при поддержке портовых средств борьбу с огнем и водой. Тем не менее, их героические усилия не могли заменить дверей и люков в водонепроницаемых переборках – в мирное воскресное утро до начала атаки многие их них открыли для дополнительной вентиляции. Теперь они находились под слоем воды и нефти в темных глубинах корпуса, и несмотря на все усилия, в течение следующих суток вода постепенно распространилась по кораблю, и “Nevada” села на грунт всем корпусом. Основная часть экипажа под руководством офицеров сошла на берег и вместе с солдатами и гражданскими рабочими занялась рытьем окопов и траншей – внезапность атаки внушила командованию мысль, что японский десант на Гавайи последует в ближайшие дни или даже часы.

Как известно, эти опасения не оправдались, и с первых же дней войны в Перл-Харборе развернулись масштабные работы по подъему и ремонту потопленных и поврежденных кораблей. В результате активной работы аварийно-спасательной службы флота уже 12 февраля 1942 г. “Nevada” подняли и 18 февраля ввели в док. На заводе в Перл-Харборе был произведен временный ремонт – заделаны пробоины, восстановлена водонепроницаемость корпуса и частично отремонтированы главные механизмы настолько, чтобы обеспечить переход на западное побережье для окончательного восстановления. В середине апреля провели послеремонтные испытания, и 22 апреля 1942 г. “Nevada” ушел из Перл-Харбора на западпое побережье для ремонта, продолжавшегося на верфи “Пьюджет Саунд Нэйви Ярд” до декабря 1942 г.

Командование флота остро ощущало недостаток линейных кораблей и требовало скорейшего завершения работ, поэтому, помимо капитального ремонта корпуса и механизмов, на “Nevada” произвели лишь те модернизационные работы, которые считались совершенно необходимыми для действий на Тихом океане в новых условиях. Фактически обсуждение проекта модернизации “Nevada” началось уже 2 февраля 1942 г. еще до того, как корабль подняли. Первоначально вообще имелось в виду ограничиться лишь возвращением корабля к тому состоянию, которое он имел на 6 декабря 1941 г. – планировалось только добавить систему дистанционного управления для 127мм/25 зенитных орудий и установить в разных местах на надстройках пару десятков 20-мм “Эрликонов”. Однако ход войны на Тихом океане быстро показал необходимость более существенной модернизации. Тем не менее, к апрелю 1942 г. ко времени ухода “Nevada” из Перл-Харбора проект был готов, и в течение года на корабле провели весьма основательную модернизацию, значительно улучшившую его боевые возможности.

По окончании ремонта линкор прошел полный цикл испытаний, индивидуальной боевой подготовки у западного побережья и в начале мая 1943 г. был переведен в северные воды, к побережью Аляски. Здесь с 11 по 18 мая 1943 г. “Nevada” в качестве корабля огневой поддержки участвовал в операции по освобождению захваченного японцами острова Атту (Алеутские о-ва). По завершении операции, в июне линкор перевели (через Панамский канал) на Атлантическое побережье, где на верфи “Норфолк Нэйви Ярд” до середины августа 1943 г. была произведена дополнительная модернизация. При этом было установлено новейшее радиолокационное и радиооборудование, в том числе новый радар обнаружения воздушных целей SK на треногой фок-мачте. При этом сохранили и прежний радар SC, установленный на грот-мачте. По завершении работ до марта 1944 г. “Nevada” отрабатывал задачи боевой подготовки и одновременно периодически привлекался к прикрытию конвоев в Атлантике.

В апреле 1944 г. “Nevada” прибыл в британские воды, чтобы подготовиться к участию в операции “Оверлорд” – стратегическом десанте союзнических войск на побережье Франции. В составе гигантского флота вторжения на рассвете 6 июня 1944 “Nevada” появился у побережья Нормандии и открыл огонь по немецким береговым укреплениям, прокладывая путь первой волне десанта. Линкор продолжал интенсивную бомбардировку немецких позиций у Шербура до 17 июня. Германские береговые батареи активно отвечали – за эти дни они 27 раз брали линкор в вилку, но умелое маневрирование и точный ответный огонь громадных орудий “Nevada” позволили линкору избежать неприятностей. Огневые задачи не ограничивались прибрежной полосой; некоторые из обстреливаемых целей находились в 17 милях от береговой черты – англо- американское командование настойчиво и успешно старалось помешать снабжению немецких войск и препятствовало любой их попытке переформировать и сконцентрировать свои силы для контратаки.

Линейный корабль “Nevada" в 1935 (вверху) ив 1937 гг.

Линейный корабль “Nevada”. (Фрагменты надстроек и фок- мачты после модернизаций 1937 и 1940-х гг. )

Линейный корабль “Nevada”. 1938 г. (Наружный аид и вид сверху)

После 8-дневной передышки и приема снабжения линкор продолжал обстрел в течение дня 25 июня, уничтожая цели по заявкам продвигавшихся вперед сухопутных войск. После этого корабль вернулся в базу, где прошел мелкий ремонт, и после краткого отдыха экипажа начал активную подготовку к участию i в следуюшей стратегической десантной операции – вторжению в Южную Францию. После перехода на Средиземное море, в соответствии с планом операции ‘Драгун”, линейные корабли “Nevada” и “Texas” включили в состав группы поддержки высадки “Дельта” и сформировали 85 Оперативное соединение. Высадка началась 15 августа 1944 г., и в первый же день ‘Nevada” открыл огонь из орудий главного калибра по германским тяжелым береговым батареям у Тулона. Немцы активно отвечали из 330-мм орудий, снятых с затопленных французских линейных кораблей. Интенсивные бомбардировки береговых объектов и дуэли с береговыми батареями продолжались до 25 сентября, в результате чего стволы орудий главного калибра “Nevada” оказались полностью расстрелянными. В конце сентября “Nevada” отбыл в США для ремонта и замены лейнеров.

По завершении работ, проводившихся в Нью- Йорке, линейный корабль наконец направили на.Тихий океан, вместе с “Texas”, “New York” и “Arkansas”. Перевод всех старых линкоров с Атлантики был вызван тем, что в Европе задач для этих кораблей фактически уже не оставалось. При этом планировавшееся вторжение на Иводзиму требовало для артиллерийской поддержки как можно больше крупных кораблей, в то время как соединение из 6 линейных кораблей под командованием вице-адмирала Олдендорфа все еще было связано необходимостью поддерживать наступление сухопутных сил в заливе Лингайен на Филиппинах.

“Nevada”, “Texas”, “New York” и "Arkansas”, вместе с только что завершившими модернизацию “Idaho” и “Tennessee”, составили мошное соединение из 6 линейных кораблей – 54 Оперативное соединение, под командованием контр-адмирала Роджерса. Соединение достигло берегов Иводзимы 16 февраля и с ходу включилось в боевую работу, обеспечивая артиллерийскую поддержку высадки морской пехоты. Бомбардировка Иводзимы продолжалась до 7 марта, после чего настала очередь следующего важнейшего опорного пункта японской обороны острова Окинава. В отличие от недавно приобретенных Каролинских, Маршалловых и Марианских островов, Окинава считалась исторической территорией собственно Японии. Соответственно, при вторжении на остров ожидалось фанатичное сопротивление, и операция обещала быть трудной, что полностью подтвердилось на практике. Хотя сама высадка на побережье прошла на удивление гладко, в глубине острова японцы, закрепившись на заранее подготовленных рубежах, оказывали яростное и упорное сопротивление, а их авиация оказывала им всю возможную в данной ситуации помощь в виде многочисленных, непрерывных и хорошо скоординированных атак камикадзе.

Восполнив истраченный у Иводзимы боезапас и дав минимальный отдых экипажу, “Nevada” прибыл к Окинаве и 24 марта начал “предварительную” бомбардировку острова, пытаясь нарушить систему японской обороны перед началом высадки. Снаряды линкора обрушивались на японские взлетные полосы, береговые и полевые укрепления и районы концентрации войск -любые заслуживающие внимания цели, которые могли помешать высадке и продвижению войск и которые могли обнаружить наблюдатели с корабля и поднятые в воздух самолеты-корректировщики. Японцы вполне прочувствовали и оценили угрозу системе их обороны, исходящую от орудий линкоров, и в последующие дни эти корабли стали излюбленной мишенью для атак камикадзе, наряду с эсминцами радиолокационного дозора, предупреждавшими флот о приближении новых волн японских самолетов и потому также ставшими для них приоритетными целями.

Уже 27 марта – еще до начала высадки войск один из камикадзе, прорвавшись сквозь мощный заградительный огонь, врезался в башню ГК линкора, убив 11 человек и повредив башню. Однако линкор остался в строю и оказывал активную поддержку высадке войск, которая началась 1 апреля. Через 4 дня – 5 апреля “Nevada” потерял еще 2 человек, когда корабль попал под огонь замаскированной на берегу японской батареи. Тем не менее он продолжал активное участие в артиллерийской поддержке войск практически до конца операции – до 30 июня; после этого необходимый ремонт корабля произвели “на месте”, в зоне боевых действий без отправки в США.

В период с 10 июля по 7 августа 1945 г. в составе 3 флота “Nevada” совершил поход в Южно-Китайское море, для усугубления блокады японской метрополии и пресечения японского судоходства, связывающего острова с материком – в случае обнаружения остатков такового. Никаких остатков, однако за исключением пары сампанов, случайно подвернувшихся на пути соединения и немедленно уничтоженных артиллерией крейсера “San Diego” обнаружить не удалось. Громадная эскадра, включавшая 3 линкора, 2 линейных крейсера и множество других кораблей, открыто крейсировала в водах, еще недавно бывших “задним двором” Великой Японской Империи, подходя к устью Янцзы, показываясь в виду Шанхая. Но противника не было.

“Nevada" в 1943 г.

Японский флот и авиация были мертвы, как и японская экономика, которая не могла более обеспечивать даже самых минимальных потребностей своих вооруженных сил. Летом 1945 г. единственной растущей отраслью экономики Японии было лихорадочное производство бамбуковых пик, которыми планировалось вооружить все японское население от мала до велика, бросив его в последнюю грандиозную, национального масштаба самоубийственную атаку при высадке на Японские острова американских армий вторжения. Безнадежно проиграв войну в стратегическом отношении, японские лидеры тем не менее планировали ' продолжать сопротивление “до последнего японца” и тем летом главный официальный лозунг японской пропаганды провозгласил: “Сто миллионов умрут вместе!”. Несмотря на свое подавляющее превосходство, американские военачальники , провоевавшие с японцами почти 4 года и хорошо знавшие своего противника, относились к японскому фанатизму и фатализму весьма серьезно и ожидали, что при вторжении на острова (были уже разработаны соответствующие операции “Олимпик" и “Коронет”) армии вторжения придется заплатить за окончательную победу страшную цену – до 2 млн. ' человек, сами японцы потеряют не менее 7 миллионов, . полное же подавление японского сопротивления они относили приблизительно к началу 1947 года.

Однако как этим опасениям, так и японским планам не суждено было сбыться. Внезапное и ошеломляющее применение атомного оружия оказало шоковый • эффект и окончательно похоронило планы японцев по , оказанию дальнейшего вооруженного сопротивления. А 9 августа официальное вступление в войну СССР окончательно убило японские надежды на какое-либо посредничество в достижении “почетного мира” с США – посредничество, которого японцы тайно добивались от Советского правительства по крайней мере с момента окончания войны в Европе. Пространства для дипломатического маневрирования и основания для каких-либо иллюзий более не оставалось.

15 августа 1945 года император Хирохито выпустил официальное обращение к нации, призвав японцев “вынести невыносимое" и признать поражение в безнадежной борьбе. Война на Тихом океане наконец закончилась.

Линейный корабль “Nevada”. 1944 г. (Наружный вид, продольный разрез и вид сверху)

Когда к 1 сентября обширное пространство Токийского залива заполнилось бесконечными колоннами кораблей победившего американского флота, слегка разбавленного относительно немногочисленными британскими кораблями, среди вошедших в “логово врага” линейных кораблей союзников был и “Nevada”. Это было впечатляющее и достойное завершение боевой карьеры старого линкора, начавшего эту карьеру уже в весьма немолодом возрасте под японскими бомбами и торпедами в Перл-Харборе и пришедшего наконец вместе с флотом туда, где эта война возникла, чтобы именно здесь поставить в ней назидательную точку. Капитуляция Японии была подписана утром 2 сентября на борту линкора “Missouri”.

После непродолжительной стоянки в Токийском заливе часть кораблей, не занятых в развертывании и обеспечении оккупационной службы, отправилась на восток, по пути доставляя домой, в Штаты, многочисленный и весьма разнообразный военный персонал, чья служба закончилась с завершением боевых действий. Окончание войны означало и конец карьеры для многих кораблей флота, выросшего к 1945 г. до невероятных размеров. Многие корабли, чью жизнь продлило предвоенное дипломатическое напряжение и последующая война, теперь, даже по чисто экономическим соображениям, не имели перспектив в составе послевоенного флота. “Nevada” принадлежал к их числу, и по возвращении в США был выведен из боевого состава флота и поставлен на прикол в ожидании дальнейшей участи.

Но старый корабль все-таки не пошел на переплавку. Его прочная конструкция и тяжелая броня вновь привлекла к нему внимание командования; выведенный из состава флота линкор представлял собой идеальную цель, на которой было весьма заманчиво испытать мощь нового, атомного оружия. Включенный в состав специального оперативного соединения, сформированного для обеспечения и проведения испытаний, линкор, вместе с другими кораблями, перешел в июне 1946 г. к атоллу Бикини.

Во время первого атомного взрыва “Эйбл” утром 1 июля линкор “Nevada” находился в центре поставленного “на убой” соединения кораблей-мишеней и был использован экипажем самолета В-29 в качестве прицельной точки при сбросе атомной бомбы. Для облегчения попадания, перед испытанием надстройки и палубы корабля выкрасили в ярко-оранжевый цвет, а стволы орудий главного калибра получили не менее необычно выглядевшую ярко-белую окраску.

Тем не менее, из-за большой высоты сброса (8840 м) и влияния ветра бомбу отнесло в сторону от точки прицеливания на 650 метров, и в результате, находясь на таком расстоянии от эпицентра (на курсовом угле 135° левого борта), вроде бы обреченный на моментальное уничтожение, “Nevada” пережил атомный взрыв, хотя повреждения оказались довольно значительными. В кормовой части, на длине 50 м, были сильно деформированы листы обшивки корпуса и верхняя палуба, значительно повреждены надстройки, мачты и дымовая труба. Гораздо менее существенно пострадали тяжело забронированные башни ГК. Кроме того, ударная волна, проникнув через дымоходы в котельные отделения, вызвала повреждения котлов, а на надстройках сорвала или деформировала множество легких конструкций, в частности, антенн, фальшбортов и т.д.

После взрыва специалисты, оценивая состояние корабля, пришли к выводу, что линкору потребовался бы 12-дневный аварийный ремонт для восстановления способности к самостоятельному переходу и 10-12 месячный ремонт для полного устранения всех повреждений.

Второй атомный взрыв “Бэйкер” 25 июля был подводным (глубина подрыва бомбы 27 м). В момент взрыва “Nevada” находился на расстоянии 500-600 м от эпицентра (курсовой угол 135° левого борта). Некоторые из кораблей, включая линкор “Arkansas” и авианосец “Saratoga”, в результате взрыва затонули. “Arkansas” потому, что он находился почти в эпицентре взрыва, другие же корабли в основном потому, что их спасением, по причине радиоактивного заражения, никто и не занимался. Тем не менее “Nevada”, со своим крепким корпусом и солидной конструктивной защитой, пережил и этот взрыв, причем без особых последствий. На корабле лишь деформировались некоторые листы обшивки в подводной части, что привело к появлению незначительных течей в бортовые отсеки конструктивной защиты.

Таким образом, линкор послужил одним из первых доказательств того (не для всех сразу очевидного) факта, что тяжелый корабль, особенно при наличии хорошо подготовленного экипажа и специальных мер по борьбе с радиоактивным заражением (дезактивации), является одной их наиболее живучих и, следовательно, эффективных систем оружия и в атомный век.

Но старый линкор, переживший два атомных взрыва, в любом случае уже не предназначался для дальнейшей службы. На корабле была проведена дезактивация – в той мере, чтобы позволить командам специалистов детально изучить результаты воздействия поражающих факторов взрыва на корабельные системы и конструкции. После этого 29 августа 1946 г. “Nevada’' вернули в Перл-Харбор, где его окончательно исключили из состава флота и превратили в корабль-мишень для тренировки корабельных артиллеристов и летчиков морской авиации.

31 августа 1948 г. недалеко от побережья Гавайских островов “Nevada” использовали в качестве мишени при стрельбах линейных кораблей типа “Iowa". Сверхмощные 406-мм "чемоданы” с новых линкоров весом по 1225 кг быстро разрушили надстройки и надводную его корпуса. Затем в атаку вышли самолеты морской авиации, и получив несколько торпедных попаданий, старый ветеран в конце концов перевернулся и ушел на дно.

За боевые заслуги в годы 2 мировой войны линкор “Nevada” получил 7 боевых звезд.

ВВ37 “Oklahoma”

“Oklahoma” (BB 37), последний линкор американского флота с паровыми поршневыми машинами, был заложен на верфи “Нью-Йорк Шипбилдинг Корп.” 26 октября 1912 г. в г. Кэмден, штат Нью-Джерси. Стапельный период постройки продолжался 17 месяцев, после чего 23 марта 1914 г. корпус линкора спустили на воду. Роль крестной матери была доверена мисс Лорене Дж. Крус – дочери губернатора штата Оклахома Ли Круса. По окончании периода достройки и испытаний 2 мая 1916 г. в Филадельфии корабль приняли в состав флота. Первым командиром нового сверхдредноута был кэптен Роджер Уэллес; основным пунктом базирования корабля был определен Норфолк, штат Вирджиния.

После включения в состав действующего флота и периода освоения экипажем линкор выполнил стандартную программу отработки учебных задач – индивидуально и в составе эскадры, и к апрелю 1917 г., когда США вступили в войну на стороне Антанты, мог считаться боеготовым. Тем не менее “Oklahoma”, как и другие новейшие линкоры, не был немедленно отправлен в европейские воды – в первую очередь по причине нехватки в Англии жидкого топлива для крупных кораблей. Пока первые соединения флота США – угольные дредноуты, броненосцы и новые нефтяные эсминцы – готовились к походу в Европу, “Oklahoma” и другие новейшие дредноуты продолжали боевую учебу и несение службы у берегов США.

Линейный корабль “Oklahoma” в 1921 г.

Так продолжалось до лета 1918 г., когда увеличение масштабов перевозски американских войск в Европу потребовало соответственного усиления защиты трансатлантических конвоев. Существовали опасения, подогревавшиеся разведывательными данными, что немцы могут предпринять “операцию отчаяния” по прорыву в Атлантику нескольких линейных крейсеров, для разгрома одного или нескольких конвоев, чтобы подорвать решимость США добиваться поражения Германии.

Потери от потопления нескольких крупных транспортов с войсками действительно могли оказаться очень чувствительными, поэтому командование пришло к решению о создании специального соединения линейных кораблей для прикрытия конвоев в европейских водах (ограниченная дальность плавания германских надводных кораблей позволяла не опасаться нападения в Западной Атлантике).

13 августа 1918 г. “Oklahoma”, вместе со своим систер-шипом “Nevada", отправился в Европу для несения службы дальнего прикрытия конвоев в восточном секторе Атлантики. Служба эта продолжалась до перемирия в ноябре 1918 г. и была омрачена крайне неприятным инцидентом: когда корабль базировался в Корке, несколько членов экипажа было убито ирландскими сепаратистами из организации “Шинн- Фейн”. Они боролись за отделение от Великобритании и ненавидели американцев за то, что они присоединились к Англии в качестве союзника в войне. Командование американского флота потребовало от местных властей решительных мер, а от экипажей кораблей усилить бдительность, и более подобных инцидентов уже не происходило.

Что же касается угрозы от германских тяжелых кораблей, то “последний и решительный бой” с германским флотом так и не состоялся. Однако актуальность подводной угрозы сохранялась до последнего дня войны, и вахтенная служба на корабле велась с должным вниманием, что приводило иногда к курьезным ситуациям.

Во време одного из выходов сигнальщик “Oklahoma” обнаружил поднимающийся из воды объект, сильно напоминавший перископ. Немедленно все корабли были оповещены об обнаружении подводного противника и начали интенсивно маневрировать, чтобы сорвать атаку лодки; на перископ же обрушился шквал огня из орудий противоминных батарей. Однако лодка странным образом не спешила ни погружаться, ни всплывать, ни выходить в атаку, ни вообше как-либо маневрировать; создавалось впечатление, что перископ вообше остается на месте.

Линейные корабли “Oklahoma" и “Nevada”

(Сведения о кораблях, опубликованные в английском справочнике “JANE'S FIGHTING SHIPS". 1921)

В конце концов стрельба была остановлена: озадаченное и заинтригованное командование приказало спустить на воду катер и направить его для осмотра цели. Подойдя к странному объекту, катер обнаружил невозмутимо плававший в воде перевернутый стол с тремя отпиленными ножками; четвертая же торчала вверх, создавая – с определенной дистанции – полное впечатление торчащего из воды перископа.

Уже после перемирия, в декабре 1918 г., “Oklahoma” участвовал в сопровождении лайнера “George Washington”, на котором президент США Вильсон направлялся в Европу для участия в Парижской мирной конференции. Выполнив эту почетную миссию, 14 декабря линкор вышел в Нью-Йорк, чтобы принять участие в ежегодных зимних маневрах в Карибском море. По окончании маневров линкор вновь пересек океан и 15 июня 1919 г. прибыл в Брест, чтобы по завершении мирной конференции вновь сопровождать “George Washington” с президентом В.Вильсоном на борту во время обратного пути через Атлантику. На переходе “Oklahoma” возглавлял почетный эскорт вплоть до встречи в океане, уже у берегов США, с флагманским линкором флота “Pennsylvania”.

После прибытия в Нью-Йорк 8 июля 1919 г., в течение следующих двух лет линейный корабль нес службу в составе Атлантического флота, отрабатывая учебные задачи главным образом у Восточного побережья США и в кубинских водах. Новый 1920 год линкор встретил в Гуантанамо.

В этот период корабль прошел средний ремонт с небольшой модернизацией. На 2-й и 3-й башнях главного калибра были смонтированы платформы для взлета самолетов.

В этот же период линкор дважды посетил южноамериканские воды. В начале 1921 г. “Oklahoma”, пройдя через Панамский канал, принял участие в совместных маневрах с кораблями Тихоокеанского флота у западных берегов Южной Америки. Позднее в том же году линкор вновь посетил те же воды – на этот раз с визитом, приуроченным к празднованию столетия независимости Перу. К тому времени нарастание напряженности в отношениях с Японией побудило американцев к пересмотру традиционной системы базиро-1 вания флота, в результате чего решили оставить “Oklahoma” и ряд других новейших кораблей на Тихом океане. В составе Тихоокеанского флота “Oklahoma” прослужил следующие 6 лет, постоянно участвуя во всех видах боевой учебы и маневрах Тихоокеанского флота в водах между Гавайями и Западным побережьем США.

Линейный корабль "Oklahoma" в 1920-е гг.

Линейный корабль "Oklahoma" 1930 г. (Наружный вид в районе миделя)

Наиболее ярким событием этого периода был поход линейного флота в 1925 г. в Австралию и Новую Зеландию, в котором приняли участие все имевшиеся в строю на Тихом океане линейные корабли. Это было своего рода повторение довоенного похода “Великого Белого Флота”.

Достигнув побережья Австралии, линейный флот разделился – часть кораблей направилась в Сидней, а часть – в том числе ’’Oklahoma” в Мельбурн. По прибытии в порт все члены экипажа в порядке очередности вахт получили увольнение на берег. Австралийцы встретили американских моряков исключительно радушно. Пожилые отцы семейств встречали увольняющихся моряков у трапа и приглашали их домой, познакомить со своими дочерьми, ибо для австралийских девушек найти свое семейное счастье в те годы было сложнейшей проблемой. Из-за огромных потерь в первой мировой войне демографическая ситуация во многих городах Австралии была критической – так, в Мельбурне соотношение молодых женщин и мужчин составляло 10 к 1.

Благосклонность женской части населения была не единственной причиной восторга американских моряков – в Австралии, в отличие от США того периода, не действовал сухой закон!

Линейный корабль “Oklahoma". 1936 г. (Наружный вид)

Линейный корабль “Oklahoma" в 1936 г.

По завершении визита линкоры, собравшись в море, в течение еще одного дня маневрировали у берегов Австралии для восстановления навыков экипажей, а также – как прокомментировал один из офицеров ’’Oklahoma” – “чтобы удостовериться окончательно, что все наши люди трезвы и мы не прихватили кого- нибудь из местных дам с собой”.

В начале 1927 г. ’’Oklahoma” был зачислен в состав Разведывательного флота и продолжил активные боевые тренировки, участвуя в непрерывной череде маневров Тихоокеанского флота. Летом корабль совершил вояж ^Восточному побережью США, чтобы принять на борт кадет Военно-Морской Академии, после чего через Панамский канал доставил их в Сан-Франциско, а затем обратно, с заходом на Кубу и Гаити.

В сентябре 1927 г. подошла очередь ’’Oklahoma” на прохождение капитального ремонта и большой модернизации по программе кардинального обновления линейного флота США. Работы проводились в Филадельфии и заняли почти 2 года – до июля 1929 г. На корабле заменили котлы, усилили горизонтальную и конструктивную подводную защиту, установили були, модернизировали многие приборы и системы, усилили зенитную артиллерию, перестроили противоминную батарею. Были смонтированы новые системы управления огнем; решетчатые мачты заменили на массивные треноги. Сооружение новых надстроек и перенос из корпуса противоминной артиллерии позволили значительно улучшить размещение и бытовые условия экипажа.

По окончании модернизации, завершив необходимый цикл испытаний, ’’Oklahoma” вернулся в состав Разведывательного флота и прошел соответствующий курс отработки учебных задач, после чего принял участие в зимних маневрах флота в Карибском море. По завершении маневров, в июне 1930 г. линкор прошел Панамский канал и вернулся к Западному побережью, где в составе Тихоокеанского флота прослужил до 1936 г. В этот период дальние походы были редкостью – Великая Депрессия заметно урезала расходы на флот и большую часть времени корабль проводил в районе Лонг-Бича.

В 1933 г., в момент, когда линкор проходил плановое докование, произошло событие, надолго запомнившееся экипажу ’’Oklahoma”. Внезапно – без всякой видимой причины – корабль встряхнуло, как от залпа башен главного калибра; большинство людей, особенно находившихся в нижних палубах, решили, что в одной из башен произошел взрыв. Поскольку никаких разъяснений и приказов не последовало, все стали подниматься наверх, чтобы выяснить, что происходит с кораблем. Однако на борту было все в порядке, и моряки поняли причину толчка, лишь взглянув на город – над ним повисла плотная стена дыма и пыли. Причиной толчка оказалось довольно сильное землетрясение, причинившее значительный ущерб городу Лонг-Бич.

После того как в городе объявили чрезвычайное положение, по просьбе властей из экипажей кораблей (в том числе и ’’Oklahoma”) сформировали отряды моряков, которые под руководством офицеров оказывали помощь в борьбе с последствиями землетрясения и поддержании порядка на берегу в течение нескольких дней, пока гражданским властям не удалось самим полностью взять ситуацию под контроль.

В этот период стало окончательно ясно, что оставление паровых поршневых машин в качестве главных двигателей линкора было серьезной ошибкой. Превосходство турбин, ставшее безусловным после появления установок с электрической и зубчатой передачей, осознавалось и ранее, но в 20-е годы в составе флота было еще довольно много кораблей с паровыми поршневыми машинами, и анахронизм главных двигателей ’’Oklahoma” на общем фоне как-то не слишком бросался в глаза; на флоте имелись квалифицированные кадры по обслуживанию этих машин и соответствующая инфраструктура.

“Oklahoma” в 1930-е гг.

Но к началу 30-х годов ситуация изменилась. В 1930-1931 гг. были выведены из боевого состава флота большие броненосные крейсера, имевшие паровые машины, и последние, помимо трех линкоров, крупные корабли с двигателями этого типа. Теперь “New York", “Texas” и “Oklahoma” остались “последними из могикан” в боевом строю кораблей “первой линии”, и их недостатки, по контрасту с турбинными кораблями, стали восприниматься особенно остро.

Наиболее существенный недостаток заключался в невозможности долгое время удерживать свое место в строю. Поршневые машины требовали частых регулировок и переборок, особенно после длительных пробегов на высокой скорости, да и вообще после длительной работы. Надежность их, по сравнению с турбинами, была ниже. Возвратно-поступательное движение их массивных частей создавало в определенном диапазоне скоростей хода специфические вибрации, уже не свойственные турбинным кораблям, что затрудняло работу приборов управления огнем. На некоторых ходовых режимах вибрация становилась столь чувствительной, что при длительном ее воздействии возникало опасение, что гребные валы могут быть повреждены.

Для технического обслуживания и ремонта силовых установок эти линкоры нуждались в “эксклюзивном” комплекте запасных частей и материалов, что создавало дополнительные проблемы материально-технической службе флота.

Все эти обстоятельства неоднократно отмечались в рапортах командиров и офицеров и неизменно воплощались в рекомендации переоснастить корабли турбинными установками при первой возможности – или заменить их вообще, что представлялось “вариантом более разумным и экономически оправданным”. Командующий флотом настойчиво просил включить работы по замене машин на трех линкорах в бюджет 1934 финансового года, но из-за сложной экономической и политической обстановки 30-х годов замена машин так и не была произведена; к концу же 30-х годов линкоры “New York” и “Texas” запланировали к скорому выводу из состава флота после вступления в строй кораблей типа “North Carolina”. Касательно же ’’Oklahoma” было отмечено, что “если планируется его (линкора) использование в течение следующих нескольких лет, то следует переоснастить его турбинной установкой”. Однако из-за запрета президента Ф.Рузвельта (в 1936 г.) надолго выводить из строя крупные корабли этого не сделали.

В 1936 году линейный корабль совершил летний учебный поход в Европу с курсантами Военно- Морской Академии, посетив вместе с “Arkansas” и “Wyoming” несколько североевропейских портов. Для размещения наибольшего числа курсантов в этом походе “Oklahoma” оставил на берегу “свой” (т.е. постоянно приписанный к нему в соответствии с практикой флота США) отряд морской пехоты.

Нормальное течение учебного похода было прервано началом гражданской войны в Испании. ’’Oklahoma”, находившийся в этот момент в Швеции, получил приказ обеспечить эвакуацию из зоны боевых действий американских граждан. Чтобы освободить место для эвакуируемых, кадеты с ’’Oklahoma” были переведены на “Arkansas” и “Wyoming”, после чего ’’Oklahoma” срочно направился к испанским берегам и 24 июля 1936 г. прибыл в Бильбао, где принял на борт граждан США, а также и некоторых других беженцев. Затем линкор с той же миссией посетил Кадис, Малагу и Барселону.

На “Oklahoma” идут учения ПВО. 1938 г.

Стоя на рейде, линкор принимал людей со шлюпок и катеров, чему сильно мешала свежая погода и резкая качка. Поэтому из брезентовых чехлов от корабельных катеров был сооружен импровизированный громадный “мешок”, подвешенный под один из шлюпочных кранов. Подходившие катера высаживали людей в этот “мешок”, который затем краном поднимался на палубу. Приняв на борт множество беженцев, линкор доставил их в Гибралтар и французские порты. По пути во Францию у одной из женщин на борту родился ребенок – событие, шумно праздновавшееся экипажем. Завершив эту гуманитарную миссию, 11 сентября линейный корабль прибыл в Норфолк, а затем через Панамский канал перешел на Тихий океан. 24 октября он возвратился в Лонг-Бич. Оттуда он перешел'в Бремертон, где прошел докование с очисткой и покраской подводной части, после чего продолжил обычную деятельность в составе флота.

В этом же году корабль прошел еще одну модернизацию, совмещенную со средним ремонтом. В течение следующих 4 лет “Oklahoma” продолжал службу в составе Тихоокеанского флота, интенсивно отрабатывая традиционные учебные задачи линейного флота, а также совместные действия с армией (артиллерийская поддержка высадки десанта) и тренировку резервистов. В этот период активность флота стала быстро возрастать – страна постепенно выходила из депрессии, а обострение отношений с Японией способствовало как увеличению ассигнований на флот, так и постепенному изменению общественного мнения. Еще в начале 30- х годов доминирующим настроением в американском обществе был глубокий изоляционизм и абстрактный пацифизм, но теперь, прежде всего из-за агрессивной политики Японии, настроение в США стало постепенно меняться, и это самым непосредственным образом сказывалось на флоте.

Переломным в этом смысле был 1937 год, когда американо-японские отношения прошли через целый ряд последовательно усиливающихся обострений и кризисов. Так, 2 июля 1937 г. самолет знаменитой американской летчицы Амелии Эрхарт, совершавшей со своим штурманом Фредом Нунаном первый в мире кругосветный перелет по экватору, пропал в центральной части Тихого океана вблизи Маршалловых островов, контролировавшихся японцами. Поисковые корабельные группы во главе с линкором “Colorado” и авианосцем “Lexington” были немедленно направлены в район поисков, многие другие корабли – в частности линкоры с их бортовой гидроавиацией – получили приказ находиться в готовности.

Предпринятая поисковая операция была наиболее масштабной и дорогой за всю историю американского флота, но к сожалению, безуспешной. При этом многие офицеры считали, что результат мог бы быть иным, если бы японцы дали разрешение американским кораблям и самолетам провести поиск в контролировавшемся ими районе океана. Но Япония ответила решительным отказом. В США это произвело крайне неприятное впечатление, судьба же Амелии Эрхарт и ее штурмана остается тайной и по сей день (имеются свидетельства, что японцы сами нашли потерпевший аварию экипаж и тайно казнили пилотов, ставших невольными свидетелями их военных приготовлений).

Уже через несколько дней, 7 июля, японцы начали открытое вторжение в Китай, что перевело и так натянутые отношения с США в стадию полномасштабного кризиса. А 12 декабря того же года японские бомбардировщики среди бела дня потопили на реке Янцзы американскую канонерскую лодку “Рапау”. Это довело антияпонские настроения в США до стадии взрыва общественного возмущения, который японцам с трудом удалось погасить, принеся официальные извинения. Однако своеобразный “рубикон” был перейден; в США ясно ощутили дыхание надвигающейся войны, и с этого времени программы модернизации и развития флота начинают развиваться ускоренными темпами. В ожидании вступления в строй новых линкоров, линейные дивизии тихоокеанского флота проводили все более интенсивную боевую подготовку, при этом “Oklahoma”, несмотря на периодически сказывающиеся проблемы с машинами, был одним из наиболее активно действующих кораблей.

С 1939 г. после начала войны в Европе обстановка в Тихоокеанском регионе стала особенно быстро накаляться; активность японской армии и флота быстро возрастала, т.к. японцы не желали упустить возможностей, открывавшихся перед ними благодаря перспективе крушения европейских колониальных империй. В результате в 1940 г. линейный флот США получил приказ перейти к состоянию повышенной боеготовности. В числе прочих мер это означало удаление с кораблей множества предметов и материалов (в особенности горючих), облегчавших или украшавших повседневную службу мирного времени, но бесполезных для боя. Так, среди прочего имущества с “Oklahoma” на берег для хранения передали памятный серебряный сервиз, подаренный кораблю штатом Оклахома, а также все кубки и прочие трофеи, выигранные экипажем во многочисленных спортивных состязаниях предыдущих лет.

В августе 1940 г. линкор прошел на верфи “Пьюджет Саунд” очередной текущий ремонт и докование. Покидая верфь ранним туманным утром, в канале на выходе из акватории верфи “Oklahoma” вошел в полосу особенно густого тумана. На корабле привели в действие противотуманный горн и усилили вахту на верхних наблюдательных постах. Однако этих мер оказалось недостаточно. Внезапно прямо по носу из тумана показался буксир, пересекавший курс линейного корабля и тянувший за собой большую баржу-паром с железнодорожными вагонами.

На мостике линкора немедленно последовала команда “полный назад!”; корабль задрожал и начал медленно останавливаться, но было поздно. “Oklahoma” на малом ходу угодил носом прямо в середину буксирного троса, сильно и резко натянув его. Трос, укрепленный прочной цепью, не порвался, а дернул за нос баржи, подтянув ее затем к борту линкора. При этом баржа резко накренилась, и ряды железнодорожных вагонов с ее палубы с оглушительным грохотом полетели в воду. Как оказалось, состав перевозил пиломатериалы, и вагоны, оставшись на поверхности, плавали вокруг линкора, представляя собой весьма необычное зрелище. “Открыли боевой счет!”, – иронически прокомментировал кто-то на мостике.

На следующий день все газеты в Бремертоне вышли с заголовками: “Линейный корабль потопил товарный поезд!” Однако же, к счастью, никто из людей не пострадал, а все вагоны были вскоре “выловлены” и подняты на берег. Сам линкор отделался несущественными вмятинами и царапинами на борту, которые были устранены на верфи в течение нескольких дней.

С 1940 г. Перл-Харбор становится фактически основной базой флота, а базы в Сан-Педро и Сан-Диего – гораздо лучше оборудованные – стали считаться тыловыми. С начала декабря 1940 г. “Oklahoma”, пройдя очередной ремонт, также базировался в Перл- Харборе, активно отрабатывая учебные задачи вместе с остальными линкорами Тихоокеанского флота.

В феврале 1941 г. он прошел последний крупный ремонт с докованием на верфи “Пьюджет Саунд”. Основное содержание работ заключалось в некотором усилении ПВО и противоосколочной защиты открытых мостиков и боевых постов. Завершив ремонт, “Oklahoma” вернулся в Перл-Харбор и продолжил боевую подготовку в составе флота. День за днем и неделю за неделей 3 дивизии линкоров по 3 корабля посменно патрулировали воды вокруг Гавайев, обходя острова по круговому маршруту и отрабатывая при этом навыки маневрирования и артиллерийской стрельбы. Обычно одновременно в море находились 2 дивизии, а третья (3 корабля) находилась в гавани, хотя иногда – особенно по уик-эндам – в Перл-Харборе собирались все 9 линкоров.

Линейные корабли “Oklahoma” и “Nevada”

(Сведения о кораблях, опубликованные в английском справочнике “JANE'S FIGHTING SHIPS". 1939)

До 1941 г. их было 12, но в апреле-мае три типа “New Mexico” отозвали для действий в Атлантике в составе “Нейтрального патруля”. Отправка кораблей, инициированная президентом Ф.Д. Рузвельтом, вызвала отчаянное сопротивление командования флотом – начальник штаба Тихоокеанского флота адмирал В. Смит назвал ее “поцелуем смерти”, предрекая, что ослабление линейного флота США может ободрить японцев настолько, что подтолкнет их на прямую агрессию. Президент, однако, был непреклонен, считая, что в Атлантике, где война уже идет, эти корабли сейчас нужнее. Очень скоро, однако, события показали правоту Смита.

Утро воскресенья 7 декабря 1941 г. линейный корабль “Oklahoma” встретил в гавани Перл-Харбора, вместе с остальными 7 линкорами (девятый корабль “Colorado” проходил ремонт и модернизацию на западном побережье). Несколько дней назад, получив сообщение об угрозе военного конфликта с Японией; линейный флот вышел в море, но в пятницу 5 декабря вернулся в гавань, и тревогу отменили. В понедельник линкор должен был посетить командующий флотом, и на корабле деятельно шла приборка и подготовка к смотру – головная боль для командования, и в частности потому, что многие члены экипажа были недавно переведены с Азиатского флота и прослужили на линкоре относительно недолго. Кроме того, “выходцы” с Азиатского флота славились особой склонностью к нарушениям дисциплины и субординации. Подъем был произведен в 6.00, в 6.30 на корабле началась приборка, в 7.00 – завтрак.

В то утро линкор был ошвартован борт к борту с “Maryland” у бочки F-5. Заслонив, таким образом, второй линкор от торпед, “Oklahoma” в первые же минуты нападения принял на себя всю ярость японской атаки. В нарушение предварительно разработанного плана японские торпедоносцы, из-за неверно понятого сигнала, атаковали свои цели практически одновременно с горизонтальными бомбардировщиками, и почти одновременно с падением на гавань первых бомб в левый борт “Oklahoma’’ попало 3 торпеды (авиаторпеды типа 91).

“Oklahoma" у заводской стенки. 1941 г.

Линкор сразу начал крениться. Для проверки перед адмиральским смотром на корабле оказалось открыто слишком много люков и дверей, и к тому же предыдущая ночь была теплой и душной и нахождение в главной базе флота на всех действовало расхолаживающе. Кроме того, в этот воскресный день многие офицеры оказалось на берегу, а оставшиеся на борту не смогли быстро и эффективно организовать борьбу за живучесть.

В результате вода начала быстро распространяться по кораблю. Когда буль левого борта и главный броневой пояс уже ушли под воду, в борт выше броневого пояса попало еще две торпеды, которые разрушили большие участки незащищенной части борта и резко увеличили скорость затопления и крен. В этот момент на боевой курс вышли еще несколько торпедоносцев, и в следующие пару минут корабль получил еще 4 торпеды. Таким образом, за несколько минут корабль, не изготовленный к бою, получил 9 торпедных попаданий -все в один борт, полностью разрушившие участок борта в средней части длиной около 70 метров между 2 и третьей башнями. Стало ясно, что ситуация вышла из-под контроля, и был отдан приказ “Покинуть корабль!”. Люди скатывались по палубе и наклонному борту в воду; некоторых подобрали портовые плавсредства, некоторые сумели добраться до берега или были подняты на стоявший рядом “Maryland”. Этот линкор не получил серьезных повреждений и продолжал вести по японцам яростный зенитный огонь, и многие из экипажа “Oklahoma” немедленно включились в команды подносчиков боезапаса.

Тем временем “Oklahoma” продолжал все быстрее валиться на левый борт, и через 20 минут после начала атаки опрокинулся. При этом над поверхностью воды осталась часть днища и буля правого борта. Мачты и надстройки линкора, смявшись при ударе о дно гавани, тем не менее предотвратили окончательное опрокидывание корабля, провернувшегося вокруг продольной оси приблизительно на 150°. Многие члены экипажа так и не успели выбраться из нижних палуб и отсеков, оказавшись в ловушке гигантского притопленного стального корпуса. В результате боя погибли или пропали без вести 395 офицеров и матросов, еще 32 было ранено. 924 члена экипажа было спасено.

В течение следующих часов, несмотря на первоначальный шок от японской атаки и понесенных потерь, командование флота, совместно с руководством военной верфи, все же сумело довольно эффективно организовать спасательные работы. Несомненно, в корпусе линкора еще оставались живые люди, и вопрос об их спасении был напрямую связан с расторопностью в организации работ. Так, гражданский рабочий верфи Хулио де Кастро организовал группу, сумевшую вызволить из перевернутого корпуса 32 моряка.

Что же касается самого корабля, то его подъем должен был стать весьма громоздкой и дорогой спасательной операцией. С самого начала командование флота не слишком рассчитывало на возвращение “Oklahoma” в состав флота. Линкор имел сильные повреждения, борт был разрушен на большом протяжении, степень повреждения внутренних корпусных конструкций в результате опрокидывания оставалась неясной, но оптимизма явно не внушала. Поэтому работы на корабле начались фактически только с середины 1942 г. т.к. в первые месяцы после катастрофы все силы бросили на скорейший подъем и ремонт менее поврежденных кораблей.

Тем не менее подъем ’’Oklahoma” был необходим – его перевернутый корпус загромождал акваторию гавани, преграждая подход к двум швартовным бочкам. Кроме того, надеялись спасти и в дальнейшем использовать орудия, детали артиллерийских установок, броневые плиты и другие ценные материалы, приборы и оборудование. Работы начались, как и на других линкорах, с детального водолазного осмотра и составления плана операции. Для проникновения внутрь корабля в выступающем из воды буле правого борта прорезали отверстия, что позволило как провентилировать некоторые отсеки, так и проникнуть внутрь многих помещений для осмотра. Из некоторых помещений с этой целью вода была “отжата” через установленные воздушные шлюзы сжатым воздухом, а из всех цистерн, к которым имелся доступ, откачали топливо и масло. Для облегчения выгрузили боезапас и некоторые детали машинных установок. Все эти подготовительные работы были проведены к концу зимы 1942-1943 года.

Для подъема корабля его корпус необходимо было загерметизировать и откачать из него воду. В перевернутом положении произвести эти работы было нереально, поскольку наиболее поврежденная часть корпуса находилась внизу, глубоко уйдя в илистое дно гавани. Поэтому первой и наиболее технически сложной задачей было перевернуть корабль, поставив его в нормальное положение. Для создания “плеча” рычага на борту линкора в ряд установили 21 мощную А-образную раму, на которые закрепили прочные стальные тросы. Противоположные концы тросов вывели на берег острова Форд. На берегу эти тросы могли синхронно выбираться системой мощных лебедок, что обеспечивало появление спрямляющего момента. Под корпус корабля (особенно в носовой части) засыпали многие тонны коралловой крошки, чтобы при создании усилия корабль перекатывался, а не полз по направлению к берегу.

Операция по переворачиванию началась 8 марта 1943 г. В течение чуть более 100 часов моторы на берегу вращали 21 лебедку, создавая усилие на соответствующем числе А-образных рам, приваренных к борту линкора, и за это время корабль повернулся на 90°. После этого операцию приостановили, ибо А-образные рамы выполнили свое предназначение и при новом положении корпуса были бесполезны. Перезакрепив тросы за новые места на корабле, операцию возобновили. К 29 марта корабль повернулся еще на 45°. Так повторялось несколько раз.

Окончательно все работы, связанные с переворачиванием ’’Oklahoma”, завершили к середине июня 1943 г. Тем не менее положение корабля оставалось нестабильным, поэтому тросы, связывающие линкор с берегом и фиксирующие его положение, пока оставались на своих местах. В течение лета и осени произвели работы по герметизации, установив на протяжении огромного разрушенного участка левого борта обширную временную “заплату”. Одновременно шли работы по заделке всех прочих отверстий в корпусе и откачке воды из помещений. Спасатели работали в противогазах и респираторах – во многих отсеках корабля после их осушения концентрировались ядовитые взрывоопасные газы, смертельные смеси органических испарений нефти и разлагавшихся останков погибших членов экипажа.

6 ноября 1943 корабль всплыл и фаза собственно подъема завершилась успехом, и работы продолжились на плаву. Наконец к концу года корабль полностью осушили и подготовили к докованию. 28 декабря 1943 г. корпус “Oklahoma” ввели в сухой док № 2 военной верфи. Осмотр линкора как во время, так и после завершения подъемно-спасательных работ подтвердил нецелесообразность восстановления ’’Oklahoma” в качестве линейного корабля. Свою роль здесь сыграли и тяжесть повреждений, и общий возраст корабля, и наличие в составе флота новых линкоров, а также устарелость его силовой установки. В результате 1 сентября 1944 г. линейный корабль ’’Oklahoma” был официально исключен из состава флота.

С корабля сняли все ценное оборудовани и имущество, включая орудия. Временно установленный коффердам в средней части левого борта сняли, восстановили минимально необходимые (по соображениям прочности) элементы набора и обшивки борта. Башни остались на своих местах, но все остальные надстройки выше палубы полубака срезали. После минимального ремонта, заключавшегося в основном в очистке и приведении в порядок некоторых внутренних помещений и восстановлении водонепроницаемости корпуса, ’’Oklahoma” вывели из дока и затем до конца войны использовали в гавани Перл-Харбора в качестве вспомогательного судна (фактически понтона), служившего плавучим складом и причалом для других кораблей. С окончанием войны судьба его была предрешена, и 5 декабря 1946 года корпус ’’Oklahoma” продали за 46 тысяч долларов для разделки на металл фирме “Мур Драйдок Компани” из Окленда, Калифорния.

Разборку корабля новый владелец планировал осуществить в Сан-Франциско, и 10 мая 1947 г. ’’Oklahoma”, ведомый двумя буксирами, навсегда покинул гавань Перл-Харбора. Однако ему не суждено было добраться до Западного побережья. Минимальный ремонт, произведенный лишь для восстановления водонепроницаемости корпуса при неподвижной стоянке в тихой акватории базы, оказался явно недостаточным для океанского перехода. Вскоре после начала буксировки погода стала портиться, и на ходу при значительной качке корпус начал принимать воду.

17 мая появился явный крен, который быстро возрастал, все больше затрудняя буксировку. В конце концов (пройденное расстояние от Перл-Харбора в этот момент составляло 540 миль) буксирный трос оборвался. Спасти корабль в этих условиях было невозможно, и экипажам буксиров оставалось только наблюдать за происходящим, и вскоре “Oklahoma” ушел под воду в точке, где глубина Тихого океана составляет около трех миль.

Линейный корабль “Oklahoma". 1941 г. (Наружный вид, продольный разрез и вид сверху)

ВВ 38 “Pennsylvania”

Строительство линейного корабля “Pennsylvania” было утверждено специальным актом Конгресса от 22 августа 1912 г. Киль сверхдредноута заложили 27 октября 1913 г. на верфи “Ньюпорт Ньюс Шипбилдинг Компани”. После 18 месяцев стапельного периода, 16 марта 1915 г. корабль спустили на воду. На спуске присутствовало множество почетных гостей, в том числе секретарь‹флота Дэниэлс, губернатор штата Пенсильвания Брумбах и губернатор Вирджинии Стюарт. Торжественный момент наблюдали 20 тысяч зрителей. Специально арендованные поезда доставили их из Пенсильвании, Мэриленда, Вирджинии и других ближайших штатов.

По предложению губернатора Брумбаха роль крестной матери корабля исполнила мисс Элизабет Кольб из Джермантауна – дочь одного из почтенных граждан Филадельфии и, согласно галантному уверению губернатора, “самая красивая девушка в Пенсильвании”. По окончании молитвы крестная мать со словами: “Нарекаю тебя “Пенсильвания”, – разбила традиционную бутылку шампанского о форштевень, и ровно в 11 ч 00 мин гигантский корпус самого большого в мире линкора спустили на воду.

Война в Европе заставила уделять усилению флота повышенное внимание. Достроечные работы велись быстро, и уже 12 июня 1916 г. корабль был принят флотом. К началу 1917 г. линкор прошел у Атлантического побережья курс боевой подготовки, отработав стандартные учебные задачи индивидуально и в составе эскадры, и считался боеготовым. Когда в апреле 1917 г. США объявили войну Германии, естественно, экипаж новейшего флагманского линкора ожидал похода в Европу для совместных действий с английским флотом. Боевой дух на корабле был весьма высок, и его экипажу не терпелось опробовать новейший линкор “в деле”.

Однако вскоре было объявлено, что “Pennsylvania” не будет направлен в Скапа-Флоу на помощь Гранд Флиту. На борту корабля воцарилась атмосфера уныния и разочарования, однако для принятого решения имелись веские причины. Англичане с трудом могли обеспечить жидким топливом собственный линейный флот, поэтому для отправки в Европу избрали угольные дредноуты первых серий. Таким образом, новейшие нефтяные линкоры оставались не у дел. Кроме того, в Северном море и восточной части Атлантики продолжалась грандиозная битва с подводной опасностью, и командование флота не хотело рисковать, подставляя без особой нужды самые современные корабли под торпеды германских подводных лодок.

Линейный корабль Pennsylvania”. 1917 г. (Наружный вид и вид сверху)

Как и предусматривалось проектом, с самого начала своей карьеры “Pennsylvania” использовался как флагман флота. В связи с этим на его борту побывало больше делегаций и было проведено больше самых разных церемоний, чем на любом другом линейном корабле флота. Так, в 1917 г. “Pennsylvania” посетила группа офицеров Главного морского штаба ВМС Японии. Японцы были союзниками по войне, и японская делегация во главе с адмиралом Исаму Такешита (будущим командующим Объединенным флотом) провела на борту линкора неделю, наблюдая за маневрами американского линейного флота. Другим гостем на борту ‘Pennsylvania” был русский адмирал Колчак, будущий воадь белого движения и Верховный правитель России. 11 августа 1917 г. в Йорктауне линкор посетил президент США Вудро Вильсон.

Однако деятельность линкора отнюдь не ограничивалась приемами и церемониями. Базируясь в Йорктауне, корабль активно участвовал в боевых учениях флота. В основном боевая подготовка проходила в водах Чезапикского залива и в районе Лонг-Айленда и прерывалась лишь периодическими визитами на верфи в Норфолке и Нью-Йорке для текущего ремонта. Время для первого похода в европейские воды настало лишь в конце 1918 г., уже по окончании военных действий. В Бресте были запланированы переговоры об условиях формального окончания мировой войны и послевоенному мироустройству, и новейший линкор как нельзя лучше подходил для представительской миссии по эскортированию в Брест лайнера “George Washington” с президентом США на борту. Выйдя из Нью-Йорка 4 декабля 1918 г., линкор встретил в море лайнер, шедший под флагом президента в сопровождении 10 эскадренных миноносцев, и отсалютовав ему 21 выстрелом, занял место в голове колонны. Корабли прибыли в Брест 13 декабря, и уже на следующий день линкор направился в обратный путь, к берегам США, прибыв в Нью-Йорк в день Рождества – 25-го.

Линейный корабль “Pennsylvania”. 1918 г. (Продольный разрез и сечение в районе миделя с указанием бронирования)

На палубе “Pennsylvania” во время его захода в Брест. 16 декабря 1918 г.

С февраля 1919 г. “Pennsylvania” принимал активное участие в зимних маневрах линейного флота в Карибском море и вернулся в Нью-Йорк лишь к концу весны. Здесь на корабле произошла смена командующего флотом – 30 июня адмирал Генри Вильсон сменил адмирала Майо на посту командующего Атлантическим флотом. Тем временем переговоры в Бресте завершили, и американский флот устроил торжественную встречу президенту Вильсону, возвращавшемуся из Европы. 8 июля 1919 г. линкор принял на борт вице- президента Маршалла, секретаря флота Дэниельса и целый ряд министров и других влиятельных членов администрации и вышел в море, чтобы встретить лайнер

“George Washington” с президентом на борту. Вначале был обнаружен линкор “Oklahoma”, возглавлявший “президентский эскорт”, а за ним и сам лайнер, шедший в сопровождении эсминцев.

Линейные корабли “Pennsylvsnls” и “Arizona”

(Сведения о кораблях, опубликованные в английском справочнике "JANE’S FIGHTING SHIPS". 1921)

Отсалютовав. “Pennsylvania” занял место во главе колонны – впереди “Oklahoma”, возглавив таким образом церемонию торжественного возвращения президента в Нью-Йорк после переговоров, которые – как писали все газеты, “официально закончили последнюю из всех войн”.

Остаток года прошел в боевых учениях и на верфях Восточного побережья; 7 января 1920 г. линейный корабль вновь покинул Нью- Йорк, направляясь на юг для участия в ежегодных зимних маневрах в Карибском море.

Вновь в Нью-Йорк корабль вернулся только 26 апреля и до 7 января следующего года продолжал активную отработку боевых задач у берегов Новой Англии, прерываемую лишь краткими заходами в базы Восточного побережья для приема снабжения, пополнения запасов и мелкого ремонта.

17 января 1921 г. “Pennsylvania” вышел из Нью- Йорка и направился на юг в зону Панамского канала. Прибыв в Бальбоа 20 января, корабль присоединился к флоту в качестве флагмана; на линкоре держал флаг командующий Атлантическим флотом. 21 января линейный флот вышел из Бальбоа в Кальяо (Перу), куда прибыл через 10 дней; 2 февраля корабли двинулись в обратный путь и 14-го вернулись в Бальбоа. По завершении дальнего похода “Pennsylvania” принял участие в ежегодных зимних маневрах в заливе Гуантанамо. 28 апреля 1921 г. он вернулся на Хэмтонский рейд, отсалютовав 21 выстрелом находившейся там президентской яхте “Mayflower”; здесь на борту линкора был устроен официальный прием, на котором присутствовали президент У. Гардинг, секретарь флота и начальник отдела военно-морских операций.

“Pennsylvania” в 1933 (вверху) и 1934 гг.

Затем потекла привычная рутина боевых учений и тренировок, продолжавшаяся до конца лета следующего года. Первые послевоенные годы стали временем быстрого изменения политической ситуации в мире, что, соответственно, напрямую влияло на задачи флота. С исчезновением германского флота американцы более не имели реального потенциального противника в Атлантике. Зато на Тихом океане обстановка обострялась. Японская империя становилась главным потенциальным противником США, и с начала 20-х годов новейшие американские линкоры стали все чаще появляться на Тихом океане. На Западном побережье быстро развивалась флотская инфраструктура: базы, верфи, ремонтные мастерские, склады топлива и всех видов снабжения, сеть флотских радиостанций и аэродромов морской авиации. Постепенно центр активности флота стал смещаться на Тихий океан.

22 августа 1922 г. “Pennsylvania”, покинув рейд Линнхэйвен, вновь направился на юг и, пройдя Панамский канал, 26 сентября прибыл в Сан Педро, войдя в состав Тихоокеанского флота. Здесь кораблю предстояло провести долгое время – до 1929 г. “Pennsylvania" служил флагманом Тихоокеанского флота, непрерывно проводя активную программу боевых учений у побережья штатов Калифорния, Вашингтон и Орегон. Климат Западного побережья идеально подходил для артиллерийских тренировок по стрельбе на большую дальность, и год за годом линейные эскадры утюжили воды между Гавайями и западным побережьем США, совершенствуя технику и оттачивая навыки артиллерийского боя.

Периодически корабли проходили Панамский канал, чтобы принять участие в зимних маневрах в кубинских водах совместно с Атлантическим флотом, после чего возвращались на Тихий океан, где их ждали новые дальние походы. Так, 15 апреля 1925 года, выйдя из Сан-Франциско, “Pennsylvania” совершил переход к Гавайским островам; после интенсивных боевых учений в гавайских водах, покинув 1 июля Гонолулу, пересек Тихий океан с севера на юг и посетил с визитами Австралию (Мельбурн) и Новую Зеландию (Веллингтон) и 26 сентября вернулся в Сан Педро.

В январе 1929 г. линейный корабль вновь прошел через Панамский канал с запада на восток и после учений в заливе Гуантанамо направился на верфь “Филадельфия Нэйви Ярд”, куда и прибыл 1 июня для большой модернизации.

Работы продолжались около двух лет и в общем соответствовали тому, что было сделано на ’’Nevada” и ’’Oklahoma”. На корабле заменили котлы и турбины, усилили горизонтальную и конструктивную подводную защиту (включая установку булей). Модернизировали многие приборы и системы, усилили зенитную артиллерию, перестроили противоминную батарею. Были смонтированы новые системы управления огнем GFCS-2; решетчатые мачты также заменили на массивные треноги. Сооружение новых надстроек и перенос из корпуса противоминной артиллерии позволили значительно улучшить размещение и бытовые условия экипажа.

Линейный корабль “Pennsylvania”. 1931 г. (Наружный аид)

Линейный корабль “Pennsylvania”. 1939 г. (Наружный вид)

Работы были завершены весной 1931 года, и 8 мая обновленный корабль, пройдя положенный цикл испытаний, направился на юг в знакомые карибские воды, для проведения курса боевой подготовки в заливе Гуантанамо. По окончании тренировок и устранении замеченных неисправностей 6 августа он вновь направился в Гуантанамо, а затем через Панамский канал проследовал в Сан-Педро, где снова присоединился к Тихоокеанскому флоту.

Последующее десятилетие – с 1931 по 1941 г. – было заполнено интенсивными боевыми учениями и тренировками, как индивидуально, так и в составе флота. Для флота зто время (особенно первая половина ЗОх годов) было не лучшим периодом – Великая депрессия значительно сократила расходы на флот, в частности, на закупку топлива, но и в этих обстоятельствах линкоры продолжали непрерывный цикл боевой учебы – положение на Дальнем Востоке обострялось с каждым годом, и боеготовый линейный флот был важнейшим аргументом США, предостерегающим Японию от любых необдуманных действий.

Как и ранее, корабли действовали в основном в водах между Западным побережьем США и Гавайскими островами, периодически проходя через Панамский канал в Карибское море, чтобы принять участие в совместных маневрах с кораблями Атлантического флота в кубинских водах. В этот период на корабле не производилось существенных изменений. К 1936 г. отношения с Японией испортились настолько, что президент Ф.Д.Рузвельт вообще запретил вывод из строя крупных кораблей. Разрешалось выводить их из боевого состава только на краткое время для необходимых текущих ремонтов и небольших модернизаций, без длительной потери боеготовности. Приказ также приостанавливал намеченный вывод из строя устаревающих крупных кораблей; до изменения международной ситуации предписывалось сохранять их в составе флота. В то же время линкоры все больше времени проводили не на Западном побережье, а в Перл-Харборе.

Наиболее существенными работами на корабле в этот период был средний ремонт в 1940 г. на верфи Пьюджет Саунд – без перехода на Атлантику, т.е. поближе к базам действующего флота. Завершив ремонт 7 января 1941 г., “Pennsylvania” вновь прибыл в Перл-Харбор. Здесь в течение года корабль продолжил активную боевую учебу в составе 1-го и 5-го оперативного соединения. Большую часть года линкор провел в гавайских водах – за исключением краткого похода к западному побережью в составе 18 оперативного соединения.

Утром в воскресенье 7 декабря 1941 г. “Pennsylvania”* находился в сухом доке военной верфи Перл Харбора, проходя текущий осмотр и ремонт подводной части. В соответствии с полученным из Вашингтона “предупреждением о возможности войны” большая часть офицеров корабля находилась на борту, но в остальном обстановка на борту была спокойной и полностью соответствовала духу воскресного дня. В кормовой части вяло шла работа по очистке обшивки от обрастания и покраске корпуса; винты корабля сняли с валов и уложили на стапель-палубе дока. Линкор должны были вывести из дока еще в субботу, однако в доке стояло еще два эсминца, и военная верфь не успела закончить все работы вовремя. В результате линкор застрял в доке еще минимум на сутки, и это, вероятно, спасло его от серьезных неприятностей.

Когда над гаванью появились японские самолеты, на “Pennsylvania” оценили обстановку не сразу: учебные полеты и атаки своих самолетов были не редкостью в течение последних месяцев, а положение корабля в доке и сооружения военной верфи мешали полному обзору всего того, что происходит в гавани. Тем не менее период нерешительности продолжался очень недолго: когда на “Pennsylvania” увидели взрывы первых бомб и торпед, поражавших линейные корабли, парами ошвартованные напротив военной верфи у острова Форд, командир приказал зенитной батарее открыть огонь. В ошеломлении от происходящего и отчаянной спешке не сразу вспомнили, у кого находятся ключи от погребов зенитного боезапаса, и замки с дверей погребов сбили кувалдами. Несмотря на эти задержки, “Pennsylvania” открыл огонь одним из первых. На верхних боевых постах некоторые члены экипажа, имевшие лучший обзор, сразу поняли, что происходит, и открыли огонь из 12,7 мм пулеметов еще до объявления боевой тревоги.

Зенитчики на палубе получили неожиданную помощь от Дж. Уолтерса – машиниста башенного крана, установленного на стенке дока. Уолтерс, увидев выходящие на боевой курс горизонтальные бомбардировщики, занял место в кабине крана и стал передвигать массивный кран вдоль корабля по стенке дока, пытаясь преградить путь низколетящим самолетам и сбить их с курса. Наводчики зенитных орудий использовали движения крана как целеуказание, откуда появится очередной самолет, пока близкий разрыв бомбы не остановил кран.

В это же время несколько японских торпедоносцев один за другим попытались торпедировать батопорт дока, однако единственно возможная позиция и курс захода для сброса торпед были неудобны, и они не преуспели. Если бы батопорт был разрушен, огромная волна ворвалась бы в док, бросив линкор на стоящие впереди эсминцы, и нетрудно себе представить масштаб возможных разрушений. Оценивая обстановку, командир “Pennsylvania” стал подумывать о том, чтобы затопить док – по крайней мере, в этом случае попадание в батопорт не привело бы к катастрофе. Тем временем агрессивность и частота японских атак быстро возрастала, и командир приказал старпому Д. Крейгу раскрепить концы на стенке дока, чтобы предотвратить сдвижку корабля, когда вода начнет затоплять док. Старпом выполнил приказ, но сразу после возвращения на борт погиб при первом попадании бомбы в линкор.

250-кг бомба, уничтожив одну из 127 мм/25 установок по правому борту, пробила шлюпочную палубу и разорвалась в каземате одного из 127/51 противоминных орудий, убив 9 человек. Тем временем находившиеся впереди эсминцы также получили ряд попаданий. На них начались пожары и взрывы боезапаса. Эсминцы ставились в док на короткий срок, и боезапас на них не выгрузили. Особенно мощными были взрывы боеголовок торпед, в результате одного из них полутонную секцию торпедного аппарата забросило на бак “Pennsylvania”, а корпус и надстройки линкора осыпало дождем осколков. После одного особенно сильного взрыва эсминец “Cassin”, подпрыгнув всем корпусом, сорвался с доковых клеток и завалился набок, опрокинувшись на стоявший рядом эсминец “Downes”, из цистерн которого также продолжало вытекать топливо. Изуродованные эсминцы скрылись в огне и густом дыму от растекающейся горящей нефти, и вскоре пламя вплотную подобралось к “Pennsylvania”, облизывая нос линкора. Начатое затопление дока позволило предотвратить немедленную катастрофу, которая была бы неизбежна в случае разрушения батопорта, но это не решило проблему пожара – горящая нефть всплывала на поверхность, и в итоге нос линкора довольно сильно обгорел.

Линейные корабли “Pennsylvania” и “Arizona”

(Сведения о кораблях, опубликованные в английском справочнике "JANE'S FIGHTING SHIPS’’. 1939)

Наконец в 9 ч. 45 мин. налет закончился, – третья волна японских самолетов так и не появилась, и американцы стали оценивать размер ущерба. Масштаб разрушений выглядел ужасающим, хотя позднее признали, что все могло быть и гораздо хуже… Во всяком случае, сооружения военной верфи почти не пострадали, что позволило практически сразу начать ремонт поврежденных кораблей. 400 тысяч тонн топлива – значительная часть запасов флота – также остались в целости.

Следующие сутки прошли в напряженном ожидании развития событий. Развитие предусматривалось самое разное – вплоть до высадки японских сухопутных войск на Гавайи. Некоторые даже утверждали, что уже видели в бинокль десятки транспортов с японскими войсками, приближающиеся к мысу Барберс-Пойнт. На этот случай “Pennsylvania” получил приказ вести огонь по японцам главным калибром прямо из дока. Зенитчики также были настороже, однако теперь уже их бдительность также обернулась трагедией. Вечером, уже после наступления темноты, в Перл-Харбор должны были прилететь несколько самолетов с авианосцев, находившихся в море. Командование понимало, что может произойти при появлении любых самолетов над базой, и выдало соответствующее оповещение по флоту; однако, как только самолеты появились над базой, зенитные расчеты “Pennsylvania” открыли огонь одними из первых, и в считанные несколько минут почти все самолеты были сбиты.

Подводя итоги налета, можно сказать, что ‘Pennsylvania”, в отличие от большинства линейных кораблей, отделался довольно легко. Корпус и машины корабля практически не получили повреждений, вооружение также было в исправности. Уничтоженную бомбой 127мм/25 зенитную установку уже через несколько дней заменили на такую же, снятую с палубы затопленного линкора “West Virginia”. Так что через две недели, 20 декабря соединение из трех наименее пострадавших линкоров “Pennsylvania”, ‘Maryland” и “Tennessee” покинуло Перл-Харбор и направилось к Западному побережью, где теперь собирались, ремонтировались и оправлялись от разгрома все уцелевшие силы Тихоокеанского флота США. Встретив Рождество на переходе, линкоры прибыли в Сан-Франциско 29 декабря.

В течение нескольких недель на верфи “Хантерз- Пойнт” окончательно устранили все повреждения от японского налета, а также провели крайне ограниченную, но необходимую модернизацию установив радары и усилив легкое зенитное вооружение. В таком виде ‘Pennsylvania” находился в строю большую часть 1942 года, составив вместе с 6 другими линкорами (срочно переведенные с Атлантики “Idaho”, “New Mexico” и "Mississipi”, закончивший модернизацию, “Colorado” и мало пострадавшие в Перл-Харборе “Maryland” и Tennessee”) 1 Оперативное соединение (Task Force 1). Командовал соединением вице-адмирал Уильям С. Пай.

Основным назначением этого соединения, базировавшегося на Сан-Франциско с 31 марта 1942 г., было прикрытие Западного побережья от возможных японских набеговых операций. Кроме того, постоянное присутствие линкоров поднимало дух жителей прибрежных городов, а интенсивная боевая учеба помогала экипажам быстро преодолеть психологические последствия шока от погрома в Перл-Харборе и подготовиться к предстоящим наступательным операциям, время которых, как все надеялись, быстро приближалось.

Самым заметным событием этого периода стал поход в южную часть Тихого океана в апреле 1942 г. Линкоры должны были поддержать усилия американских авианосных сил, отчаянно пытавшихся воспрепятствовать наступлению японцев в южной части Тихого океана, угрожавшему Австралии. 14 апреля, до предела загруженные всеми видами снабжения и боезапаса, они вышли в море, планируя соединиться у острова Рождества с авианосным соединением TF11 (авианосец “Lexington”). Однако в штабе Тихоокеанского флота имелись опасения, что без воздушного прикрытия линейные корабли в зоне действий японской авиации окажутся слишком уязвимы; в то же время объединение их в одну группу с авианосцем серьезно снизило бы тактические возможности последнего – из-за гораздо меньшей скорости хода линкоров. В итоге уже 19 апреля адмирал Ч.Нимиц отдал приказ соединению линкоров оставаться восточнее островов Лайн, а еще через 10 дней вернуться в Сан-Педро. В результате бой в Коралловом море стал первым морским сражением, в котором корабли противников не видели друг друга – с обеих сторон его провели исключительно авианосными силами.

В июле 1942 г. во время стоянки в Сан-Франциско на палубе “Pennsylvania” командующий Тихоокеанским флотом адмирал Честер У.Нимиц был награжден Медалью Почета. Церемонию награждения провел командующий флотом США адмирал Эрнст Кинг.

После Мидуэя американцы почувствовали себя в центральной части Тихого океана гораздо более уверенно, и в середине августа 1 Оперативное соединение перебазировалось в Перл-Харбор. Теперь, помимо боевой учебы, на соединение линкоров возлагалась задача защищать Гавайские острова. Однако после потерь у Мидуэя и втягивания в изнурительную кампанию в южной части Тихого океана японцы уже не помышляли о захвате Гавайев. В то же время и американский флот был еще слаб, чтобы начать активные наступательные действия. Следовало подождать несколько месяцев до вступления в строй новых кораблей, а пока изматывать японцев периферийными операциями с участием авианосных и легких сил. Поэтому пребывание эскадры Пая в Перл-Харборе не было отмечено значительными событиями, исключая разве что выходы в море на боевую учебу. В итоге командование решило не тратить время и использовать полученную передышку для давно намеченного капитального ремонта и модернизации старых линкоров. В конце сентября “Pennsylvania” и “Idaho” покинули свои стоянки у острова Форд и направились из Перл-Харбора к Западному побережью США.

Здесь, на верфи “Бетлехем Стил Компани” в Сан- Франциско, “Pennsylvania” прошел 4-месячный ремонт и модернизацию. Общий объем работ и полученный результат были в общем сходны с тем, что было сделано при модернизации “Nevada”. Основным направлением работ стало кардинальное улучшение возможностей ПВО корабля, с установкой новой универсальной батареи из 16 127/38 орудий, а также большого числа зенитных автоматов и новых систем управления огнем.

Линейный корабль “Pennsylvania”. 1943 г. (Наружный вид и вид сверху)

Закончив ремонт и модернизацию, 6 февраля 1943 г. линкор покинул Сан-Франциско и на следующий день прибыл в Лонг-Бич. Здесь на “Pennsylvania” прибыл новый командир кэптен В.А.Корн, сменивший кэптена Кинга. По окончании модернизации обновленный линкор два с половиной месяца базировался на Лонг-Бич, проходя интенсивный цикл боевой учебы. Подавленное настроение первых месяцев войны было преодолено, и экипаж линкора с нетерпением ждал столкновения с японцами.

Время пришло в апреле 1943 г. Накопив ресурсы для наступательной стратегии, американское командование приступило к вытеснению японцев с захваченных ими территорий. Объектом операции были избраны острова Алеутской гряды Атту и Кыска, захваченные японцами в 1942 г. Алеутские острова официально являются частью территории США, и потому присутствие японцев там воспринималось особенно болезненно. 23 апреля “Pennsylvania” вышел из Лонг-Бич и неделей позже прибыл в Колд-Бэй на Аляске. Это было унылое и мрачное место, славившееся скверной погодой. Период стоянки там линкора не стал исключением – постоянно дул пронизывающий холодный ветер, с океана шла крупная волна.

Для артиллерийской поддержки десанта было сформировано соединение из трех линкоров – “Pennsylvania”, “Idaho” и “Nevada”. Руководил операцией командующий амфибийными силами Тихого океана контр-адмирал Ф.В.Рокуэлл, державший флаг на “Pennsylvania”. 4 мая американское соединение в составе 3 линкоров, эскортного авианосца “Nassau”, эсминцев эскорта и транспортов с десантом вышло из Колд- Бэй и направилось на запад, в Берингово море, по-прежнему сражаясь с исключительно плохой погодой. Трудно было представить себе погодные условия, менее подходящие для десантной операции. Соединение держало курс на остров Атту, избранный первой целью для вторжения.

День “D” был назначен на 8 мая, однако погодные условия в этот день оказались слишком плохими, чтобы даже думать о высадке. В ожидании улучшения погоды “Pennsylvania” крейсировала к северо-востоку, а два других линкора и подошедшее соединение крейсеров к западу от острова. Наконец погода немного улучшилась, и 10 мая решили на следующий день начать высадку. В густом тумане, державшемся всю вторую половину дня 10 мая и ночью, американское соединение разделилось на 2 группы. Первая группа, состоявшая из “Pennsylvania”, “Idaho” и транспортов с десантом, должна была обеспечить высадку в заливе Чичагова, а остальные корабли в это время действовать в районе Массакр-Бэй.

К утру 11 мая первая группа достигла намеченного пункта высадки, обозначенного как “Red Beach”. Еще до рассвета была произведена высадка первой волны с подводных лодок и штурмовых транспортов APD. Тем временем подошедшие к берегу линкоры приготовились поддержать огнем продвижение десанта вглубь острова. “Pennsylvania” впервые открыл огонь после полудня, выпустив в общей сложности 672 снаряда (стреляла только универсальная батарея) с дистанции около 5 миль. Густой туман окутывал все вокруг, и стрельба велась исключительно по данным радара, несмотря на трудности, которые создавали складки местности. На следующий день бомбардировку продолжили при той же отвратительной погоде и отсутствии видимости, но теперь в ней приняла участие и главная артиллерия линкора. Помимо радара, огонь главной артиллерии корректировался специальной группой корректировщиков, высаженной на берег, а огонь 127- мм батареи – запущенными с линкора гидросамолетами. По оценке армейского командования, огонь линкора был весьма эффективен и полезен для быстрого продвижения наземных войск.

На следующий день, 12 мая “Pennsylvania” взял курс на север – на соединение с “Idaho”. В это время гидросамолет PBY, обеспечивавший противолодочное патрулирование, внезапно сообщил, что видит торпеду, идущую на корабль. Линкор дал полный ход и совершил маневр уклонения, и торпеда прошла за кормой. Самолет определил приблизительное место пуска торпеды по ее курсу и, сбросив дымовую бомбу-маркер, навел на японскую лодку эсминцы “Edwards” и “Farragut”. Эсминцы преследовали лодку более 10 часов и принудили ее всплыть, и “Edwards” потопил ее артиллерийским огнем.

С 16 по 19 мая “Pennsylvania” патрулировал в водах к северо-востоку от Атту, ожидая возможной встречи с японскими кораблями. Бортовые “Кингфишеры” линкора на это время отправили в залив Массакр, где они были временно приписаны к плавбазе гидросамолетов “Casco” и с 14 по 24 мая действовали как корректировщики огня в интересах сухопутных войск на острове Атту.

19 мая линкор перешел к острову Адак. Во второй половине дня было объявлено о приближении японских самолетов. Тревога оказалась ложной, но во время приготовления корабля к бою произошел взрыв в носовой части корабля в отсеке, где находилась цистерна с авиабензином для гидросамолетов. При этом никто не пострадал, но окружающие конструкции получили некоторые повреждения. Для их ликвидации линкор через день ушел в Бремертон, чтобы произвести ремонт на верфи “Пьюджет Саунд”. Однако, когда вечером 2 июня его поставили в док, в том же отсеке произошел второй взрыв (видимо, бензиновых паров). При тушении пожара пострадало двое членов экипажа, один из которых вскоре умер. Кроме того, взрыв причинил некоторые дополнительные повреждения. Тем не менее, в течение июня-июля был выполнен ремонт и некоторая модернизация, в основном касавшаяся радаров и другого электронного оборудования.

1 августа 1943 г. линкор вновь вышел из Бремертона к острову Адак. С 13 августа корабль принимал участие в операции “Коттедж” по захвату о. Кыска, действуя в качестве флагмана адмирала Рокуэлла. Впрочем, артиллерийская поддержка не понадобилась, и под прикрытием плотного тумана японцы сумели скрытно провести эвакуацию своих войск, и высадка прошла без сопротивления. С утра 15 до вечера 16 августа высаженные американские войска заняли весь остров, обнаружив лишь двух отощавших собак, одиноко бродивших среди покинутых строений. По завершении операции линкор, зайдя по дороге на Адак, ушел в Перл Харбор. В сентябре никаких крупных операций, требовавших участия линкоров, не намечалось, и “Pennsylvania” вернулся к Западному побережью, перевезя при этом “по случаю” 790 военнослужащих из Перл-Харбора в метрополию. После короткой 5-дневной стоянки в Сан-Франциско линкор направился обратно в Перл-Харбор, вновь приняв на борт партию военнослужащих, на этот раз ожидавших отправки на Гавайи. Никто в тот момент не мог знать, что линкор покидает США на долгие 17 месяцев.

В это время командование флота планировало целую серию наступательных операций в центральной части Тихого океана, и артиллерийская поддержка десантов была в этих планах жизненно важным элементом. В ожидании своего часа линкоры проводили интенсивный цикл боевых учений. Особый упор делался на точность артиллерийской стрельбы. День за днем линкоры оглашали громом орудий главного калибра воды вокруг Гавайских островов, засыпая учебными снарядами полигон Кахулави и поддерживая огнем учебные высадки на остров Мауи.

Наконец 10 ноября “Pennsylvania” под флагом контр-адмирала Ричмонда К.Тернера, командовавшего 5 Амфибийным Соединением, вышел из Перл-Харбора к островам Гилберта. Задача Северной ударной группы, в состав которой входил линкор, состояла в артиллерийской поддержке высадки на атолл Макин. В качестве штабного корабля Амфибийного соединения линкор был оснащен 24 радиопередатчиками различного назначения и типа, а также 41 приемником. Для обслуживания всего этого оборудования на борту находились 127 операторов.

Для захвата атолла выделили внушительные силы: 4 линкора, 4 крейсера и 3 эскортных авианосца с эсминцами сопровождения прикрывали транспорты с десантом и должны были обеспечить артиллерийскую и авиационную поддержку. После некоторых маневров в районе островов Феникс, предпринятых для введения японцев в заблуждение относительно истинной цели соединения, ранним утром 20 ноября корабли подошли с юга к атоллу Макин. К рассвету корабли артиллерийской поддержки заняли намеченные позиции для бомбардировки, и в 6 ч. 40 мин. “Pennsylvania” с дистанции 8,1 мили открыл огонь главным калибром по японским укреплениям на острове Бутаритари, а через 20 минут огонь открыли и 127-мм орудия.

Интенсивная бомбардировка продолжалась до 8 ч. 21 мин., после чего в дело вступила авиация. Менее чем за 2 часа стрельбы орудия главного калибра выпустили 403, а вспомогательная батарея 246 снарядов. Атолл Макин расположен почти точно на экваторе, и стрельба стала тяжелым испытанием для артиллерийских расчетов. Несмотря на мощную вентиляцию, 7 человек потеряли сознание от жары, духоты и испарений артиллерийского пороха, работая на подаче тяжелых картузов для орудий главного калибра. Тем не менее стрельбу оценили как весьма точную и эффективную. Несмотря на оглушительный грохот и сотрясения при каждом залпе орудий главного калибра, многочисленная радиоаппаратура все время работала исправно.

Операция не обошлась без серьезных потерь. Ночью 24 ноября японская подводная лодка торпедировала эскортный авианосец “Liscomb Вау”, который после сильного пожара затонул. Затем ночью 25-26 ноября соединение было атаковано 15 японскими самолетами-торпедоносцами, но на этот раз их атака была безрезультатной.

Достойно выполнив свою задачу по огневой поддержке десанта, 30 ноября “Pennsylvania” покинула огневые позиции у Макина и взяла курс на Перл-Харбор. До середины января 1944 г. линкор действовал в районе Гавайских островов, проводя интенсивный цикл боевых учений с артиллерийскими стрельбами и учебными высадками десанта на остров Мауи. К этому времени стратегия американцев на Тихом океане полностью сформировалась. Она заключалась в продвижении на запад по принципу “шаг за шагом”, – т.е. следовало последовательно штурмовать и захватывать тихоокеанские острова, на которых находились японские гарнизоны и важные объекты японского “оборонительного периметра”, ослабляя оборонительный пояс противника и постепенно приближаясь к основной территории империи.

22 января линкор вновь направился на запад, чтобы принять участие в следующей крупной операции – высадке на атолл Кваджалейн в группе Маршалловых островов. Кваджалейн-крупнейший атолл в мире, ширина его лагуны составляет 60 миль. В соответствии с планом операции, американские силы были разделены на 2 соединения. “Pennsylvania” вошел в состав южной группы, целью которой стал остров Кваджалейн на южной оконечности одноименного атолла.

Операция началась 31 января: в 6 ч.18 мин. Еще в полной темноте, “Pennsylvania” открыл огонь главным калибром по японским объектам. В течение дня огонь по острову вела также вспомогательная батарея, и даже 40-мм зенитные автоматы. Чтобы гарантированно быстро поразить японские орудия, линкор приблизился к берегу на “пистолетную дистанцию” – менее 1 мили. В результате огонь линкора был убийственно эффективен и исключительно точен. В одном из случаев 356-мм снаряд проделал в бетонной стене японского бункера пролом около метра в диаметре, разорвавшись внутри. В принципе этого было достаточно для полного уничтожения японского укрепления, но “для гарантии” артиллерийский офицер линкора с ювелирной точностью направил в это отверстие второй 356-мм бронебойный снаряд, который разорвался внутри бункера. Не менее важную работу проделали корабельные гидросамолеты, корректировавшие огонь и отыскивавшие с воздуха новые цели для корабельной артиллерии.

В 10 ч. 00 мин. и затем в 16 ч. 00 мин. “Pennsylvania” и “Mississippi” прикрывали катера с разведчиками, подходившие вплотную к береговой черте для последней рекогносцировке перед высадкой десанта. Но открывать огонь не понадобилось: японские орудия молчали.

В течение следующего дня 1 февраля линкор несколько раз открывал огонь, поддерживая начавшуюся высадку. Японцы были шокированы и подавлены массированным обстрелом. В большинстве случаев морские пехотинцы не встречали сильного сопротивления, и к вечеру 3 февраля линкор вошел в лагуну. С якорной стоянки, прямо с палубы корабля экипаж мог свободно наблюдать за ходом боевых действий на острове. Наступление развивалось столь успешно, что командование решило начать следующую операцию – высадку на атолле Эниветок – раньше намеченных сроков.

Завершив артиллерийскую поддержку войск на Кваджалейне, линкор перешел к недавно занятому атоллу Маджуро для пополнения боезапаса. При этом имел место неприятный инцидент. Во второй половине дня 9 февраля во время погрузки пороховых зарядов с транспорта боеприпасов “Mauna Loa” внезапно воспламенился пороховой заряд, который немедленно поджег еще два десятка картузов, временно уложенные в процессе погрузки на палубе полубака. Возникло сильнейшее пламя, однако, благодаря тому, что пожар произошел на открытом пространстве (не в замкнутом объеме), взрыва не произошло, заряды быстро сгорели, и ущерб ограничился в основном обгоревшей краской и деревянным покрытием палубы. Аварийные партии обоих кораблей совместными усилиями быстро погасили пламя; жертв не было, но несколько человек получили серьезные ожоги.

Через некоторое время погрузку возобновили. Теперь порох грузили с лихтера, ошвартованного по левому борту. Однако вскоре после полуночи произошло второе возгорание, чуть не приведшее к гибели корабля. На этот раз 356-мм полузаряд воспламенился прямо в двери зарядного погреба, в момент, когда его вносили туда из перегрузочного отделения башни ГК №1. Волна пламени ворвалась в зарядный погреб и “облизала” уже уложенные в стеллажах картузы с полузарядами, но по какому-то невероятному везению катастрофы вновь не произошло. Вероятно, за спасение корабля отчасти следует поблагодарить американскую рецептуру артиллерийского пороха и в особенности специальный материал чехлов полузарядов, обладавший неплохой огнестойкостью. Несомненно, если бы подобное произошло с английскими кордитными полузарядами в чехлах из натурального шелка, корабль немедленно взлетел бы на воздух. После возгорания погреб и прилегающие помещения немедленно затопили. Многие члены экипажа, работавшие на погрузке, получили тяжелые ожоги, позднее четверо из них умерли.

“Pennsylvania” в 1943 г.

Вероятная причина возгораний заключалась в старении и постепенном химическом разложении пороха. Возможно, этот порох принадлежал к старой партии, которая долго хранилась на складе. Процессы разложения могли быть резко ускорены высокой температурой и резкими толчками при их перевозке и погрузке в тропическом климате. Согласно принятым правилам обращения с артиллерийским порохом, в таком случае вся партия должна быть забракована и заменена на новую. Применительно к “Pennsylvania” это означало необходимость полной выгрузки всего принятого пороха и погрузки новых полузарядов – весьма долгая, утомительная и опасная процедура. Выходило, что линкор не успеет закончить погрузку боезапаса до начала высадки на атолл Эниветок. Это была бы плохая новость для морской пехоты, в полной мере оценившей преимущества мощной артиллерийской поддержки с моря. Поэтому экипаж линкора старался как мог, и во второй половине дня 12 февраля, после 77 часов адского труда наперегонки со временем в жаре и духоте, работы по погрузке боезапаса закончили. Через 45 минут корабль снялся с якоря и взял курс на аттол Эниветок.

17 февраля в 9 ч. 00 мин. “Pennsylvania” открыл огонь по японским позициям. Линкор вошел в канал, ведущий в лагуну атолла. По обоим бортам менее чем в 1000 метрах находились острова, занятые японцами, и корабль одновременно открыл по ним ураганный огонь на оба борта, используя всю артиллерию, вплоть до 20-мм “Эрликонов”. Бомбардировка продолжалась целый день. Затем “Pennsylvania” и “Tennessee” перешли непосредственно к месту высадки, имея уже знакомую задачу прикрывать огнем универсальной артиллерии катера, проводившие последнюю рекогносцировку береговой линии перед высадкой.

На следующий день “Pennsylvania” поддерживал огнем высадку на остров Энгеби. При этом почти все время дым и пыль от разрывов собственных снарядов несло прямо на корабль, что крайне затрудняло выбор целей и корректировку огня. После Энгеби настала очередь острова Парри. Бомбардировка, начавшаяся 20 февраля, не имела себе равных по плотности артиллерийского огня, обрушенного на квадратный метр поверхности острова. Американцы были уже научены горьким опытом на Тараве, когда после, казалось бы, сокрушительного обстрела японские войска оказали высадке морской пехоты ожесточенное сопротивление. И американское командование сделало соответствующие выводы как надо в таких случаях проводить артиллерийскую подготовку. До начала бомбардировки остров был покрыт густой растительностью, и множество пальм, подходивших к самому берегу, превосходно скрывали японские позиции. К вечеру 21 февраля на острове уже не было ни одной пальмы, а вся его поверхность представляла собой изрытое взрывами тяжелых снарядов месиво песка, коралловой крошки и обломков древесных стволов. Наблюдатель с поднятого в воздух гидросамолета-корректировщика докладывал, что видимые цели для огня отсутствуют, а уцелевшие японцы в шоковом состоянии беспорядочно мечутся среди остатков осыпавшихся траншей и воронок от тяжелых снарядов.

На следующий день линкор вновь открыл огонь, используя 127 -мм и 40-мм батареи для поддержки высадки. И тем не менее один из десантных кораблей, LCI 440, получил-таки снаряд из хорошо замаскированного японского орудия среднего калибра. Палуба небольшого корабля была буквально залита кровью. Многочисленные раненые получили первую помощь на ближайшем крупном корабле, которым оказался “Pennsylvania”. К вечеру того же дня они были переданы на госпитальное судно. Пока поврежденный LCI440 стоял у борта, передавая раненых, вокруг линкора поднялось несколько водяных столбов. Судя по их величине, обстрел вела японская 75-мм мортира. Японский обстрел, однако, не имел результатов – убитых и раненых на линкоре не было.

По завершении операции у Эниветок линкор ушел через Маджуро на Эфейт (Новые Гебриды). Два года назад этот район был одним из самых угрожаемых в свете возможного японского вторжения в Австралию. Теперь зто был глубокий тыл, где экипаж линкора мог наконец получить некоторую передышку после долгого непрерывного участия в боевых действиях. Сам корабль тоже нуждался в передышке: непрерывная активная боевая работа практически без межпоходового ремонта вела к ускоренному износу систем корабля, появлению отказов и неисправностей. Так, с апреля начала наблюдаться довольно сильная вибрация вала №4. Биения вала нарушали нормальный режим работы силовой установки и других систем корабля, а также разрушали конструкцию дейдвудного сальника, что в перспективе могло привести к довольно сильной течи. Проблема быстро обострялась из-за частых больших ходов – в том числе в свежую погоду, резких маневров и сотрясений от стрельбы ГК. Тщательный осмотр линии вала механиками изнутри, водолазами снаружи показал, что проблема может быть временно решена регулировкой подшипников гребного вала и периодическими водолазными работами. Однако для полного исправления требовался серьезный доковый ремонт, для чего не было ни времени, ни достаточных ремонтных мощностей поблизости. Так что пришлось обходиться указанными полумерами.

Во время стоянки у Эфейта, 23 апреля 1944 г., на “Pennsylvania” сменился командир. Вместо кэптена Корна в командование вступил кэптен С.Ф.Мартин. Тем временем, параллельно с боевыми учениями, моряки наслаждались заслуженным отдыхом, океанскими купаниями, тропическими плодами и устойчивыми слухами о планируемом походе в Сидней.

Слухи оказались правдивыми – соединение из трех линейных кораблей, “Pennsylvania”, “New Mexico” и “Idaho”, посетило Сидней с недельным визитом с 29 апреля по 5 мая. Визит запомнился экипажу с самой лучшей стороны. Впервые за долгие месяцы моряки наслаждались цивилизацией и комфортом большого города, а также безусловным успехом у женской половины населения – в Австралии американских моряков воспринимали как героев, защитивших страну от японского вторжения, и относились к ним исключительно радушно.

Затем, после короткого захода на Эфейт, линкор направился к Соломоновым островам, и, пройдя по пути через весьма памятное место – пролив Железное Дно у Гуадалканала, прибыл в Порт Пэрвис но острове Флорида. После интенсивной артиллерийской подготовки, включавшей три учебные бомбардировки мыса Эсперанс (о. Гуадалканал) и поддержку учебных высадок десанта, “Pennsylvania” еще раз зашел на Эфейт для погрузки боезапаса, а затем направился к острову Рой, где собирались силы для участия в грандиозной операции “Форэйджер” – высадке на Марианские острова.

План операции включал согласованные действия сотен кораблей, грузовых и пехотных транспортов, самолетов морской и армейской авиации. В соответствии с планом, “Pennsylvania” был включен в соединение артиллерийской поддержки высадки десанта, вместе с другими старыми линкорами, эскортными авианосцами, крейсерами и эсминцами эскорта. Приняв боезапас и все виды снабжения, 10 июня 1944 г. это соединение вышло в море и направилось к острову Сайпан – первой цели операции. Первый день похода прошел спокойно, но ночью один из эсминцев внезапно доложил об акустическом контакте с подводной целью. Корабли немедленно начали противолодочное маневрирование.

При этом “Pennsylvania”, совершая в полной темноте резкий поворот влево на 90°, столкнулся со штурмовым транспортом морской пехоты (APD) “Talbot”. Линкор почти не пострадал, но “Talbot" получил существенные повреждения и был вынужден вернуться на аттол Эниветок для ремонта. Такой исход, тем не менее, можно было считать большим везением, и лишь через некоторое время экипаж линкора узнал, что среди прочих грузов на борту транспорта имелся большой запас взрывчатки для подводных подрывных работ.

14 июня, в день, предшествовавший высадке. “Pennsylvania” провел бомбардировку японских укреплений и батарей на побережье бухты Мажисьен. Обстрел проводился с большой дистанции, и на корабле сначала не были уверены в его результатах, но позднее получили доклад, что японские орудия выведены из строя. В день “D”, 15 июня, линкор перешел к северо- восточному побережью Тиниана. На этом острове, отделенном от Сайпана нешироким проливом, также находились японские батареи, и линкор получил задание подавить японские орудия, если они попытаются обстрелять американские войска, начавшие высадку на Сайпан. Четыре раза за этот день японцы на Тиниане попытались проявить активность, и каждый раз линейный корабль открывал огонь по их позициям. 16 июня беспокоящему обстрелу был подвергнут остров Гуам, однако операцию по его захвату отложили на более позднее время.

Тем временем, несмотря на отчаянное сопротивление японцев, операция на Сайпане развивалась довольно успешно, хотя и с некоторым отставанием от графика. Высадившиеся войска заняли главный город Сайпана Гарапан, превращенный корабельной артиллерией в руины, и шаг за шагом, тесня японцев, двигались вглубь острова. Вечером 22 июня несколько американских кораблей вошло в бухту Гарапана, чтобы передать топливо на эсминцы. Примерно в 500 метрах по корме “Pennsylvania” стоял линейный корабль "Maryland”. Выбранное место стоянки нельзя было считать слишком удачным, корабли стояли очень близко к берегу, и холмы острова затеняли значительную часть горизонта для радаров воздушного обнаружения. Однако вся японская авиация на Сайпане и Тиниане была уже подавлена, множество эсминцев вели противолодочное патрулирование, и, казалось, ничто не предвещало неприятностей.

Тем не менее, вскоре после захода солнца соединение подверглось неожиданной атаке одиночного японского дальнего бомбардировщика “Betty”. Самолет на малой высоте проскользнул над холмами Сайпана, оставшись незамеченным радарами и наблюдателями, и внезапно атаковал корабли со стороны берега. Ни одно орудие не успело открыть огонь. Самолет беспрепятственно направился прямо к стоянке линкоров; он сбросил торпеду в тот самый момент, когда с оглушительным ревом пронесся над мачтами “Pennsylvania”, и ушел безнаказанным. Японская торпеда, “перелетев” через линкор, вошла в воду буквально в нескольких метрах от носовой части “Pennsylvania” с правого борта и через несколько секунд поразила “Maryland” в носовую оконечность, образовав сквозную пробоину, т.к. корпус в этом месте имел небольшую ширину. Затопления были невелики, и их быстро взяли под контроль. Боевые качества линкора мало пострадали, но тем не менее командование сочло разумным побыстрее отправить “Maryland” на ремонт, и той же ночью он ушел в Перл- Харбор. Остальные корабли также покинули стоянку, оказавшуюся столь небезопасной.

“Pennsylvania” в августе 1943 г.

Одновременно с артиллерийской поддержкой десанта линкоры выполняли и задачу прикрытия высадившихся войск и транспортов с моря на случай появления японских тяжелых кораблей. Несколькими днями ранее японский флот почти в полном составе вышел в море и направился к Марианским островам, намереваясь разгромить американский флот в решающем сражении и затем, подойдя к островам, уничтожить американские силы вторжения вместе с транспортами. Кроме авианосной авиации, японцы имели развитую сеть аэродромов со множеством ударных самолетов на самих Марианских островах и надеялись, объединив эти силы, нанести американскому флоту решительное поражение. Однако 19-21 июня в результате грандиозного сражения с американским 5-м флотом в Филиппинском море (самого большого за всю войну) японцы подверглись сокрушительному разгрому, практически полностью лишившись и палубной, и базовой авиации. О каких-либо попытках помешать американской высадке теперь не приходилось и думать, и уцелевшие японские корабли направились домой. К 25 июня стало очевидным, что опасность со стороны японского флота высаженным войскам более не угрожает, и “Pennsylvania” покинул район Марианских островов, прибыв на аттол Эниветок 28 июня.

Здесь в течение полутора недель корабль производил различные учения, погрузку всех видов снабжения, и после короткого отдыха 9 июля направился к острову Гуам, чтобы поддержать своим огнем запланированную высадку десанта.

Вернувшись в уже знакомые воды у Марианских островов, в течение 3 суток, 12,13 и 14 июля, “Pennsylvania” вместе с линкором “New Mexico” провели интенсивную бомбардировку, “обрабатывая” японские позиции тяжелыми снарядами в преддверии высадки. 14 июля, зайдя на Сайпан, линкор пополнил боезапас, и с утра 17 июля возобновил бомбардировку, прикрывая своим огнем команды боевых пловцов- подрывников, освобождавшие проходы для десанта от японских подводных заграждений. Та же боевая работа продолжалась 18,19 и 20 июля.

На следующий день – в день “D”, “Pennsylvania” занял заранее намеченную позицию у мыса Ороте и в 5 ч. 39 мин. открыл огонь. С дистанции менее 2 миль линкор периодически выпускал залп за залпом, пока войска и грузы размещались в десантных катерах и катера выходили на позиции, разворачиваясь волнами вдоль намеченных участков побережья. Наконец в 8 ч. 30 мин., когда по сигналу армада десантных кораблей и катеров наконец двинулась к берегу, главный калибр и вспомогательная артиллерия линкора открыли ураганный огонь. Когда первая волна десанта достигла берега, линкор перенес огонь в глубину японских позиций, чтобы не поразить свои же войска. Наконец, еще через 20 минут, массированный огонь остановили, и линкор перешел к поражению точечных целей по заявкам продвигающихся вперед войск. Эта же задача была основной и в последующие дни; по ночам корабль периодически вел огонь осветительными снарядами, препятствуя скрытной подготовке японцами внезапных атак, и проводил беспокоящие ночные обстрелы японских войск. Пока войска на Гуаме продвигались вперед, боевая работа корабля в таком режиме продолжалась 11 суток, до 1 августа, при этом не было отмечено ни одного случая падения снаряда в опасной близости от своих войск.

За время операции на Гуаме (не считая предварительного обстрела 16 июня) “Pennsylvania” выпустил по японским позициям огромное количество снарядов: почти 1800 356-мм (полтора боекомплекта главного калибра!), около 10000 127-мм, 14000 40-мм и 1600 20-мм. По всей видимости, это мировой рекорд по количеству боезапаса, израсходованного когда-либо одним кораблем в ходе одной операции. И этот рекорд был установлен без единого случая выхода из строя материальной части.

Достигнутые результаты также впечатляли. Японская авиация по вине “Pennsylvania” лишилась 15 самолетов. За время операции линкор уничтожил 6 японских тяжелых орудий, 8 орудий среднего калибра и орудия полевой артиллерии, число которых не удалось точно подсчитать, как и количество уничтоженных огнем линкора блиндажей, дотов, траншей и солдат. Помимо всего этого, корабль с помощью бортового гидросамолета обнаружил и уничтожил большой японский склад вооружения и боеприпасов.

Последний залп “Pennsylvania” у Гуама прозвучал 3 августа 1944 г. Операция была успешно завершена, и линкор направился на аттол Эниветок, где экипаж смог наконец отдохнуть после столь долгой боевой работы. После двухнедельной якорной стоянки корабль перешел в Эспириту Санто (Новые Гебриды), а оттуда к Гуадалканалу, где у мыса Эсперанс принял участие в очередных учениях по высадке десанта и по завершении учений линейный корабль перешел в Порт Пэрвис (о. Флорида). Здесь формировалось соединение для проведения следующей десантной операции – на о. Палау.

Вместе с другими кораблями группы артиллерийской поддержки “Pennsylvania” вышел в море 6 сентября. Прибыв к месту проведения операции, “Pennsylvania” в течение трех суток бомбардировал выделенную для него цель – остров Пелелиу, методично уничтожая один японский объект за другим. 12 сентября силы вторжения понесли “небоевую” потерю. В результате столкновения с эскадренным миноносцем к западу от Пелелиу затонул штурмовой транспорт (APD) “Noa”. Спасенные с транспорта были переданы на “Pennsylvania”, где и “застряли” на целую неделю, поскольку в преддверии разворачивающейся десантной операции командованию оказалось уже не до них. В день высадки, 15 сентября, как и при высадке на Гуаме, линкор обрушил вал огня из всех типов орудий на японские передовые позиции, обеспечивая непосредственную артиллерийскую поддержку первой волны десанта. Именно артиллерия “Pennsylvania” заставила замолчать японские мортиры, пытавшиеся взять под обстрел высадившиеся на пляже передовые части морской пехоты. Спустя трое суток линкор обстреляла японская тяжелая батарея, и несколько крупных снарядов разорвалось весьма близко к кораблю. “Pennsylvania” сменил позицию, однако на следующее утро недалеко от корабля вновь поднялись столбы воды от разрывов снарядов. Наблюдатели попытались обнаружить японскую батарею, но вскоре выяснилось, что в данном случае причиной были рикошеты от снарядов, которые выпустил где-то на берегу американский танк.

После Пелелиу настала очередь острова Ангаур. С каждым обстрелом мастерство артиллеристов линкора росло, совершенствовались приемы корректировки стрельбы, массирования огня и его концентрации на наиболее важных целях. Результаты не замедлили сказаться. Бомбардировка Ангаура оказалась столь уничтожающей, что при высадке десанта ни одно японское орудие уже не смогло открыть огонь. Морская пехота без помех произвела высадку и быстро заняла остров, a “Pennsylvania” перешел к северной оконечности островов Палау, в пролив Коссол, где, стоя на якоре, пополнила запасы топлива и боекомплект.

25 сентября 1944 г. “Pennsylvania” оставил пролив Коссол и перешел в бухту Зееадлер (острова Адмиралтейства). Здесь в первых числах октября корабль прошел ремонт в плавучем доке. В частности, были проведены работы по устранению вибрации вала №4. Проблема, однако, не была устранена полностью – отведенное время (неделя) и имеющиеся ремонтные возможности в этом передовом пункте базирования были для этого явно недостаточны.

Тем временем командование флота и армии США вовсю готовилось к новой грандиозной операции – высадке на Филиппины. В операции задействовали большую часть кораблей Тихоокеанского флота.

Непосредственно за обеспечение высадки в заливе Лейте отвечал командующий 7 флотом вице-адмирал Томас К. Кинкейд. Для артиллерийской поддержки высадки было сформировано соединение из шести линкоров, включая “Pennsylvania”, под командованием контр-адмирала Джесса Б. Олдендорфа. 12 октября 1944 г. линкоры вышли из бухты Зееадлер и направились на северо-запад, к побережью Филиппин.

Ранним утром 18 октября 1944 корабли соединения огневой поддержки подошли к восточному входу в залив Лейте. В 8 ч. 05 мин. первая колонна, состоящая из “Pennsylvania” и трех крейсеров, построилась в кильватер и вслед за тральщиками начала медленно втягиваться в залив. К середине дня “Pennsylvania” достиг назначенной позиции для проведения первой бомбардировки, и в 14 ч. 07 мин. линкор открыл огонь. Стрельба продолжалась три часа. Основными целями были японские укрепления на пляже у самой воды, представлявшие наибольшую угрозу будущей высадке, а также огневое прикрытие команд подводных подрывных работ. На следующий день обстрел продолжили, а еще через два дня линкор поддерживал своим огнем начавшуюся высадку десанта. На борту корабля находился корреспондент компании CBS Уайли Эдвардс, который вел прямую радиопередачу о ходе сражения. Как обычно, в самый ответственный момент высадки “Pennsylvania” развил такой интенсивный огонь, что войскам на берегу показалось, что линкор поврежден и охвачен пламенем пожара. Однако корабль был цел, и день за днем японцам приходилось чувствовать это на себе. 21 и 22 октября линкор продолжал интенсивный обстрел береговых целей главным калибром по заявкам сухопутных войск, а по ночам освещал район боя осветительными снарядами, мешая японцам скрытно перегруппироваться и организовать контратаку.

Утром 24 октября воздушная разведка донесла о приближении к заливу Лейте двух крупных японских корабельных соединений. Полностью осознавая последствия потери Филиппин, Японская империя решительно поставила на карту весь боевой потенциал, который еще оставался у японского флота и авиации после сокрушительного поражения в июне у Марианских островов. В море вышел практически весь оставшийся японский флот, хотя ангары японских авианосцев были пусты – японцы так и не смогли восполнить катастрофические потери пилотов палубной авиации, хотя авиазаводы и производили еще достаточно самолетов. Однако авианосцы и не были основным ударным оружием японского командования. Они должны были сыграть роль приманки и отвлечь на себя основные силы американского флота. А в это время два мощных соединения из тяжелых артиллерийских кораблей должны были разными путями прорваться в залив Лейте, сломить сопротивление оставшихся там американских кораблей и устроить погром слабозащищенных транспортов десантных сил.

Наиболее мощное центральное японское соединение, обнаруженное в море Сибуян, направлялось к проливу Сан-Бернардино, и именно это соединение на протяжении всего дня привлекало основное внимание американской авианосной авиации. Тем временем Южное соединение, включавшее 2 линейных корабля “Fuso” и “Yamashiro”, двигалось к проливу Суригао. За ночь это соединение могло пройти пролив и к утру оказаться у южного входа в залив Лейте. Тем временем адмирал Хэлси с новыми линкорами находился далеко на севере, пытаясь настичь Северное соединение японского флота – авианосцев, игравших роль приманки. Таким образом, задача остановить соединение Нисимуры доставалась на долю старых линкоров, согласно плану операции предназначенных в основном для артиллерийской поддержки десанта и имевших соответствующий боезапас. Этот фактор несколько беспокоил адмирала Олдендорфа – бронебойных снарядов на кораблях было недостаточно для длительного боя. Но на его стороне было численное преимущество – американцы имели 6 линкоров, знание обстановки и возможность встретить японцев в исключительно выгодном положении, перегородив пролив перед ними строем своих кораблей. Таким образом, Олдендорф изначально ставил знаменитую “палочку над Т” – мечту любого адмирала линейного флота, позволявшую, концентрируя огонь всей эскадры на головном линкоре противника, последовательно и быстро уничтожить все вражеское соединение. Кроме того, американские линкоры могли использовать (и использовали) поддержку со стороны крейсеров, эсминцев и соединений торпедных катеров, которые должны были первыми встретить японцев в проливе.

Так, пролив Суригао должен был стать для японского соединения смертельной ловушкой. Составив план действий, американцы немедленно приступили к его осуществлению, и времени оставалось мало. Во второй половине дня множество торпедных катеров, пройдя мимо линкоров, углубилось в пролив Суригао, занимая намеченные позиции в ожидании ночной атаки. В 18 ч. 26 мин. главные силы Олдендорфа линейные корабли “West Virginia”, “Maryland”, “Mississippi”, “Tennessee”, “California” и “Pennsylvania”, а также 3 тяжелых и 3 легких крейсера и эскадренные миноносцы построились в боевой порядок. В течение нескольких часов линкоры медленно курсировали поперек северного входа в пролив, ожидая появления японских кораблей.

В 01 ч. 30 мин. передовые торпедные катера обнаружили приближающееся соединение противника и начали атаку. За ними последовали эсминцы, атаковавшие японскую колонну с обоих бортов и торпедами, и артиллерией. В результате японцы лишились трех эскадренных миноносцев, а линейный корабль “Fuso" получил попадание одной или нескольких торпед в среднюю часть корпуса, но некоторое время продолжал двигаться вперед, хотя внутри корабля возник пожар, который не удавалось взять под контроль. Вскоре огонь добрался до погребов боезапаса средних башен главного калибра и последовал мощнейший взрыв, разорвавший корпус огромного корабля на две части. По некоторым данным, носовая часть линкора под тяжестью массивной мачты (самой высокой среди всех японских линкоров!) сразу потеряла продольную остойчивость и резко завалилась “назад” – к миделю, т.е. к месту разлома корпуса, и погружалась с большим дифферентом, пока не коснулась “торцом”, т.е. местом разлома корпуса, дна пролива. Такой резкий “кивок” массивной мачтой привел к ее обрушению, после чего облегченный “нос” подвсплыл и некоторе время дрейфовал в ночной темноте, подсвеченный огнем пожаров. Это привело к некоторой путанице в оценке обстановки как у американских, так и у японских наблюдателей, некоторые из которых приняли нос “Fuso” за “отдельный” корабль.

Кормовая часть изувеченного линкора, медленно погружаясь, некоторое время продолжала двигаться вперед – видимо, по инерции, пока не остановилась окончательно. Она оказалась довольно далеко от дрейфующего носа “Fuso”, что усилило путаницу в докладах и последующих описаниях боя. На кормовой части находилась большая часть уцелевших из экипажа линкора, однако попытка их снять в обстановке неразберихи скоротечного ночного боя была обречена на провал. К утру оба “обрубка” линкора затонули (по- видимому, сначала носовая часть). Однако, несмотря на потерю одного линкора, адмирал Нисимура продолжал двигаться вперед – прямо на поджидавшие в глубине пролива американские линкоры.

Сначала японцев обстреляли крейсера, составлявшие “ближнюю” к японцам линию американского соединения, – всем американским кораблям вытянуться в одну колонну в узком проливе было негде. В 3 ч. 51 мин. “West Virginia” открыл огонь главным калибром по “Yamashiro”. Тут же к нему присоединились остальные линкоры, открывавшие огонь “по способности” как только удавалось выделить цель на забитых помехами и разнообразными отметками (в узком проливе) экранах радаров. Результат боя был абсолютно предсказуем и закономерен – под ураганным огнем уже в 4 ч. 19 мин. перевернулся и затонул “Yamashiro”, получивший и торпедное попадание. Вырваться из смертельной ловушки удалось только крейсеру “Mogami” и эсминцу “Shigure”. Впрочем, крейсер на следующий день был потоплен палубной авиацией.

Победа была полной, однако вклад в нее разных американских кораблей оказался весьма различен и, увы, именно у экипажа “Pennsylvania” имелись самые серьезные причины для горького разочарования. Дело в том, что “Pennsylvania”, единственный из всех линейных кораблей, так и не сумел открыть огонь по японским кораблям! Боевую тревогу пробили еще в 01 ч. 30 мин., и артиллерия была в полной исправности. В течение более двух часов артиллерийские расчеты томились в ожидании приказа открыть огонь, но устаревшие артиллерийские радары ни разу не позволили уверенно выделить и захватить цель. Необходимость скорейшего ремонта и модернизации оборудования корабля, верно несшего службу “на износ” в течение многих уже месяцев, была совершенно очевидна.

Утром следующего дня соединение Олдендорфа получило ошеломляющую новость. Как оказалось, мнение о разгроме Центрального соединения японского флота в результате вчерашних атак палубной авиации (269 налетов за один день!) оказалось сильно преувеличено. В результате адмирал Хэлси счел, что эскортным авианосцам 7 флота, прикрывавшим район высадки, особо ничто уже не угрожает, и без особых опасений увел свои быстроходные линейные корабли на север, преследуя отходящие авианосцы Северного соединения адмирала Одзавы. А тем временем за ночь японское центральное соединение повернуло назад, на 22- 24 узловой скорости форсировало пролив Сан-Бернардино, и теперь японские линкоры и тяжелые крейсера быстро приближались к американским эскортным авианосцам, находившимся к востоку от острова Самар.

Казалось, что эскортным авианосцам вынесен приговор и его исполнение займет не более нескольких минут. С мостиков американских кораблей в бинокль уже были четко видны вырастающие из-за горизонта мачты японских линейных кораблей. Вскоре японцы открыли огонь; их корабли быстро приближались, повышая точность стрельбы. В отчаянной попытке выиграть время командующий 7 флотом адмирал Кинкейд бросил в классическую, и практически самоубийственую, торпедную атаку на японские корабли свои эсминцы и эскортные миноносцы. С палуб авианосцев было поднято все что можно, вооруженное всем, что было под рукой, включая мелкие фугасные бомбы, бесполезные против тяжелых кораблей. Одновременно Кинкейд призвал на помошь соединение Олдендорфа. приказав ему выделить дивизион линкоров (3 корабля, включая “Pennsylvania”), дивизион крейсеров и половину эсминцев своего соединения и полным ходом идти на выручку.

Этот приказ застал корабли Олдендорфа врасплох. Многие офицеры считали, что после ночного боя у многих (особенно легких) кораблей было недостаточно топлива и боеприпасов, чтобы вступать в дневной бой с японским соединением.

Однако все эти сомнения оказались напрасны. Командующий центральным японским соединением адмирал Курита, несмотря на полную внезапность своей атаки, сам не имел четкого представления об обстановке и находился в постоянном гнетущем ожидании появления превосходящих сил американских линкоров и мощных ударов палубной авиации. В результате энергичных, хотя и не слишком результативных действий и маневров американских кораблей между кораблями Куриты нарушилась связь и взаимодействие, а яростные, почти самоубийственные атаки эсминцев и самолетов с эскортных авианосцев лишили его последней решимости продолжать атаку, и вскоре, к изумлению американцев, корабли центрального соединения повернули обратно, потеряв реальную возможность нанести силам вторжения гораздо более серьезный урон. Вмешательства линкоров Олдендорфа, таким образом, не понадобилось.

Однако битва за Филиппины еще только начиналась, и как оказалось, самые тяжелые испытания были еще впереди. Именно в эти дни японцы впервые в массовом масштабе организованно применили тактику камикадзе – по их собственным словам, “мрачную, но в высшей степени действенную при сложившихся обстоятельствах”. Обстоятельства были действительно неутешительными. Полное господство американской авиации в воздухе и низкий уровень подготовки “зеленых” пилотов японской авиации просто не оставляли надежды на нанесение противнику урона каким-либо иным способом, кроме самоубийственного тарана. И бой у Лейте стал первой операцией, в которой “Pennsylvania” стал объектом по-настоящему яростных и упорных атак японской авиации. Атаки начались еще с утра 18 октября – первого дня операции, когда корабли вошли в залив Лейте, и продолжались буквально день и ночь.

Вначале атаки были по преимуществу одиночными. Японские самолеты старались подобраться к небольшим одиночным кораблям и транспортам на малой высоте или внезапно спикировать из облаков, чему способствовала погода. Особой координации в их действиях не просматривалось, попаданий тоже было немного, хотя внезапность иногда бывала полной. Во многих случаях самолеты появлялись “ниоткуда”, и огонь по ним открывался перед самым сбросом бомбы или вообще “вдогон” уже после выхода из атаки. Однако с 25 октября, после ночного боя в проливе Суригао ситуация изменилась. После разгрома японского флота авиаудары остались последней отчаянной надеждой японцев, и количество атакующих самолетов резко возросло. День за днем “Зеро”, “Вэлы” и “Бетти” большими группами наносили удары по флоту в основном по небольшим кораблям эскорта, с каждым разом увеличивая интенсивность и решительность атак.

Так, уже утром 25 октября десять пикирующих бомбардировщиков “Вэл” предприняли скоординированную совместную атаку на эсминец, маневрировавший вблизи “Pennsylvania”. Зенитные батареи линкора открыли интенсивный огонь и быстро сбили 4 самолета и отогнали остальные. Ночью 28 октября был обнаружен “Бетти”, приближающийся к кораблю на малой высоте с явной целью произвести торпедную атаку. Самолет сбили огнем восьми 127-мм орудий, управляемых по радару, через 90 сек. с момента обнаружения. При этом линкор израсходовал 68 снарядов (другие корабли огонь не открывали). На следующее утро подбитый бомбардировщик с экипажем был обнаружен все еще плавающим на воде. 2 японских пилота были убиты, оставшиеся же трое после недолгих сомнений сдались в плен.

1 ноября было получено сообщение о приближении нового соединения японского флота к проливу Суригао и линкоры, включая “Pennsylvania”, вновь заняли боевые позиции. Однако сообщение оказалось ложным. Но после 1 ноября накал битвы еще более возрос. Стало отмечаться множество откровенно самоубийственных атак авиации; атаки торпедоносцев также были столь решительны, что для срыва атаки единственной возможностью было полное разрушение атакующего самолета на максимально возможном расстоянии от корабля. Задача была нелегкой. Форма и рельеф береговой линии создавали много помех и “мертвых зон” для радаров ПВО, давая японским самолетам возможность незаметно “подбираться” к кораблям в заливе для внезапной атаки. Это увеличивало важность традиционной визуальной службы воздушного наблюдения. В течение 24 суток воздушная тревога объявлялась 113 раз. Наблюдатели, однако, прекрасно справились со своей задачей. В ряде случаев приближающиеся самолеты обнаруживались и идентифицировались на расстоянии более 20 миль от корабля! Артиллерийские расчеты также были на высоте, и огонь открывался через 10 секунд после обнаружения самолета. Одновременно с этим линкор периодически проводил бомбардировки наземных объектов по заявкам сухопутных войск.

25 ноября – ровно через месяц после начала операции “Pennsylvania” наконец оставил залив Лейте. “Pennsylvania” был первым линкором, вошедшим в залив, и последним, который его покинул. Его миссия по артиллерийской поддержке вторжения было выполнена. Всего за время пребывания в заливе Лейте “Pennsylvania” самостоятельно или совместно с другими кораблями сбил 10 японских самолетов “достоверно”, т.е. не считая поврежденных машин, падения которых с корабля не наблюдалось.

Участие в битве за Филиппины стало самым длительным перидом непрерывного пребывания линкора в зоне активных боевых действий, и уж теперь у экипажа была абсолютная уверенность, что впереди у них один путь – домой, ибо экипаж нуждался в отдыхе столь же настоятельно, как корабль в ремонте. Перспектива очередной задержки – до “после следующей операции…” казалась абсолютно невероятной. И тем не менее невероятное произошло. Достигнув острова Манус, линкор получил приказ оставаться в районе боевых действий и приготовиться к участию в следующей амфибийной операции! В соответствии с приказом, линкор перешел к проходу Коссол, где произвел погрузку снабжения и боезапаса. Здесь корабль оставался в течение 2 недель в ожидании приказа, и наконец в первый день нового, 1945 года вновь взял курс на запад и опять в составе соединения кораблей огневой поддержки адмирала Олдендорфа. 3 января соединение вновь достигло залива Лейте, без остановки прошло пролив Суригао, море Минданао, море Сулу, вышло в Южно-Китайское море. Мощные и решительные авиационные атаки начались уже к вечеру 4 января и продолжались весь следующий день. Попадание камикадзе в эскортный авианосец “Ommaney Вау” вызвало взрыв и пожар, приведший к его гибели. Многие другие корабли также получили повреждения различной степени тяжести. Наконец, пройдя Манильскую бухту, соединение достигло цели операции – залива Лингайен (северо-западная оконечность острова Лусон). Утром 6 января “Pennsylvania” открыл огонь по японским укреплениям на острове Сантьяго, у входа в залив Лингайен. Поле полудня линкор на некоторое время прошел глубже в залив, чтобы подавить береговую батарею, сильно мешавшую работе тральщиков.

Линейный корабль “Pennsylvanls”. 1945 г. (Наружный вид, продольный разрез и вид сверху)

Тяжелые воздушные атаки продолжались целый день, и некоторые корабли получили повреждения, однако на следующее утро линкоры начали втягиваться в залив, чтобы обеспечить артиллерийскую поддержку соединений боевых пловцов, расчищавших противодесантные заграждения непосредственно у вражеского берега. В 12 ч. 30 мин., когда линкор только занял позицию для бомбардировки, по катерам боевых пловцов внезапно открыло огонь береговое орудие, которое немедленно подавили. На ночь группа артиллерийской поддержки отходила мористее, дабы не попасть под внезапный удар авиации со стороны берега (так продолжалось до 8 января), а днем входило в залив и вело интенсивный огонь по объектам на прибрежной полосе, активно “размягчая” японскую оборону перед высадкой десанта.

В день высадки 9 января в 7 ч. 05 мин. утра “Pennsylvania” занял назначенную ему позицию для поддержки высаживающихся войск первой волны. В воздух поднялись самолеты-корректировщики. Оказалось, что японская оборона на берегу практически полностью подавлена в предшествующие дни интенсивными бомбардировками, и высадка прошла практически без сопротивления. Тем не менее уже на следующий день, точнее, под утро на “Pennsylvania” пробили боевую тревогу, так как корабли у плацдарма атаковали японские взрывающиеся катера. В качестве объекта удара японцы выбрали несколько десантных кораблей LST, приткнувшихся для выгрузки к песчаному пляжу, но были частью уничтожены, частью рассеяны массированным огнем со всех кораблей.

Через 2 часа все еще в сумерках последовала атака авиации.

Корабли попытались поставить дымзавесу, но надстройки тяжелых кораблей поднимались над дымовым покровом, и японцы использовали их в качестве точки прицеливания, и в течение получаса в непосредственной близости от “Pennsylvania” упало 4 бомбы, не причинившие кораблю потерь и повреждений.

Во второй половине того же дня на берегу была обнаружена группа японских танков, концентрирующаяся в ожидании приказа к контратаке. Линкор открыл огонь главным калибром по целеуказанию береговой корректировочной группы. Двенадцать тяжелых снарядов уничтожили их. Это были последние выстрелы “Pennsylvania” в этой операции по заявкам сухопутных войск – задача непосредственной артиллерийской поддержки войск была выполнена. Покинув залив, линейные корабли до 17 января курсировали в Южно-Китайском море, патрулируя подходы к плацдарму на случай появления японских сил, пока войска надежно не закрепились. 17 января “Pennsylvania” вернулся в залив и стал на якорь для производства мелкого ремонта, приема снабжения с транспортов и небольшого отдыха экипажа. Войска на берегу продвигались вперед при массированной поддержке авиации, активно громившей японские аэродромы, так что интенсивность воздушных атак резко снизилась. Однако из-за ожидания новых атак взрывающихся катеров обстановка на кораблях была нервозной. Каждую ночь какой-либо из кораблей открывал огонь по “надводным целям”, которые неизменно оказывались плавающими обломками и мусором.

Наконец после почти месячного пребывания в заливе Лингайен корабль получил приказ о возвращении на Манус. Вновь экипаж корабля преисполнился надежд на скорое возвращение домой к Западному побережью и хотя бы краткий отпуск в Штатах. Но вновь эти надежды обратились в подозрения, когда командующий Тихоокеанским флотом запросил командира передовой военно-морской базы на Манусе о техническом состоянии линкора и возможности его ремонта на месте базовыми средствами, “для участия в следующей операции”.

“Pennsylvania” в августе 1945 г.

Однако выносливости корабля тоже наступает предел. Проведенная инспекция выявила такое состояние корабельных механизмов и систем, которое, возможно, и могло быть (вынужденно!) терпимо на иных флотах; но по меркам флота США с традиционно уважительным и педантичным отношением американцев к культуре эксплуатации техники являлось просто ужасающим. “Дефектная ведомость” накопившихся неисправностей и повреждений говорила сама за себя: “необходим обширный ремонт и переборка механизмов всех артиллерийских установок от главного калибра до зенитных автоматов…, капитальный ремонт и модернизация всех систем управления огнем, радиолокационных станций и всего радиооборудования…, полная переборка левобортного конденсатора с заменой труб…, значительные работы по корпусу и особенно в районе правого противоторпедного буля…," – и так далее до бесконечности. Орудия главного калибра, выпустившие невероятное количесво снарядов, были изношены настолько, что при залпах из них вылетали выкрошившиеся кусочМи металла. Нарушение целостности нарезки не лучшим способом сказывалось и на меткости стрельбы. В довершение всего требовалась полная переборка линии 4 вала, где постоянные вибрации и биения в течение многих месяцев службы на износ (в условиях штормов, частых больших ходов и в сочетании с мощными сотрясениями от бесчисленных залпов главного калибра) привели к серьезным повреждениям и ослаблению корпусных конструкций и связей.

Было очевидно, что ремонт такого масштаба невозможно выполнить средствами береговой базы, и линкор наконец получил долгожданный приказ отправиться домой на капитальный ремонт и модернизацию в заводских условиях. Однако даже этот приказ был невыполним – корабль находился в таком состоянии, что для дальнего перехода в Сан-Франциско его следовало хоть немного подремонтировать. Особые опасения вызывала неисправность злополучного четвертого вала и состояние окружающих конструкций; сугубо временный ремонт было решено произвести на плаву, и водолазы немедленно приступили к работе. Работа шла день и ночь, и после 43 погружений (60 часов подводных работ) корабль наконец подготовили к выходу в море. 22 февраля 1945 г. “Pennsylvania” покинул Манус и направился к Западному побережью, с короткими заходами по пути на атолл Маджуро и в Перл-Харбор.

Рано утром 15 марта линкор прошел под знаменитым мостом Голден-Гейт, направляясь на верфь Хантере Пойнт. Экипаж корабля получил 27 суток отпуска. При этом увольнение было спланировано и организовано с истинно американской четкостью – первая партия моряков (половина экипажа!) высадилась на специально поданный паром еще до того, как корабль вошел в акваторию военной верфи. За время своего пребывания на театре военных действий “Pennsylvania” установил своеобразный рекорд, став единственным линейным кораблем, принимавшим участие во всех амфибийных операциях флота.

В ходе ремонта орудия ГК “Pennsylvania” были заменены на орудия, снятые с поднятого линкора “Oklahoma”; произведена полная переборка и ремонт башенных механизмов, а также ремонт средней и зенитной артиллерии, модернизированы системы управления огнем. Были установлены дополнительные зенитные орудия, радары и радиостанции заменены на оборудование последних моделей, включая новый радар воздушного обнаружения SC-2 с более высокими характеристиками. Были также произведены необходимые работы по исправлению повреждений, вызванных неисправностью 4 вала, хотя и не столь капитальные, как хотелось бы. Но линкоры были срочно нужны на театре. Ближайшие планы предусматривали проведение нескольких крупных амфибийных операций, и срок ремонта корабля был ограничен.

“Pennsylvania” в июле 1945 г.

В период ремонта на корабле произошла смена командиров. 5 июня кэптена Мартина сменил кэптен В.М. Мозес. По окончании ремонта корабль совершил несколько испытательных выходов в море, включая пробеги для испытания машин, после чего провел 10 суток в районе Сан-Диего-Сан-Клементе. Там экипаж восстанавливал боевые навыки, отрабатывая все виды задач по боевой подготовке. После возвращения в Сан- Франциско линкор совершил еще один испытательный выход в море, и 12 июля 1945 г. взял курс на Гавайи, вновь направляясь в зону боевых действий. Прибыв в Перл-Харбор 18 июля, через два дня он вновь вышел в море, где в течение 4 дней проводил интенсивные учения и тренировки. Вернувшись в базу 23-го, корабль задержался здесь только на одну ночь и уже на следующий день взял курс на запад к острову Сайпан.

По пути линкор сделал небольшой “крюк” к острову Уэйк, на котором находился давно отрезанный от остальных сил противника японский гарнизон. Считалось, что он не стоит десантной операции, а потому для кораблей, возвращавшихся в зону военных действий с Гавайев или после ремонта в США, этот объект считался хорошей учебной целью, позволяющей произвести боевое артиллерийское учение со стрельбой по реальной цели. Японская береговая батарея открыла ответный огонь, но была быстро подавлена. Обстрел продолжался в течение 8 часов и сопровождался авиаударами с легкого авианосца “Cabot”.

Прибыв к Сайпану, линкор пополнил боезапас, истраченный при бомбардировке Уэйка, и продолжил свой путь на запад к острову Окинава. Утром 12 августа линкор вошел в залив Бакнера, став к борту линкора “Tennessee”. Здесь на “Pennsylvania” перенес свой флаг вице-адмирал Олдендорф. Приняв адмирала и штаб, “Pennsylvania” занял отведенное ему место на якорной стоянке. Вечером в 20 ч. 45 мин. корабли внезапно атаковал японский торпедоносец. Незаметно подойдя с правого борта на малой высоте, самолет до последнего момента избежал обнаружения и сбросил торпеду, ориентируясь на видимые на фоне неба силуэты кораблей. Через несколько секунд последовал взрыв, сопровождавшийся яркой вспышкой – торпеда попала в “Pennsylvania”!

Японская торпеда поразила линкор в самое уязвимое место в кормовую оконечность, сразу выведя из строя винторулевую группу и причинив обширные повреждения. По-видимому, сказались повреждения и нарушения прочности конструкций кормовой части, вызванные многомесячной работой на износ на больших ходах с вибрациями и биениями 4 гребного вала – за время “ускоренного” ремонта военного времени такие повреждения трудно было устранить полностью.

Ослабленные конструкции не выдержали взрыва, и водонепроницаемость нарушилась сразу во многих местах. Вскоре кормовая оконечность погрузилась в воду почти по верхнюю палубу. Однако, благодаря профессиональной и самоотверженной работе аварийных партий, затопление вскоре удалось взять под контроль. К линкору подошли два спасательных буксира, оказавшие помощь в борьбе с водой, которую откачивали из подбашенного отделения 4 башни через стволы ее орудий. При взрыве торпеды и последующем затоплении погибло 20 человек из экипажа, и еще 10 членов экипажа ранило.

“Pennsylvania” в 1946 г.

На следующий день линкор был отбуксирован в более мелководный район, чтобы снизить вероятность затопления поврежденного корабля в случае повторной атаки, и спасательные работы были продолжены. Ночью 13 августа корабли на стоянке были атакованы одиночным самолетом-камикадзе. Самолет обнаружили радары “Pennsylvania”, и линкор открыл огонь, успев выпустить 13 127-мм снарядов и 30 40-мм. Самолет, вероятно поврежденный, спикировал на палубу одного из транспортов, стоявшего в нескольких сотнях метров от “Pennsylvania” и вызвал на нем сильный взрыв и пожар.

Это были последние выстрелы “Pennsylvania” во второй мировой войне.

Утром 15 августа командир линкора кэптен Мозес через громкоговорители обратился к экипажу корабля, зачитав приказ президента США о прекращении боевых действий в связи с принятием Японией условий капитуляции. Как вспоминали члены экипажа, это сообщение не было встречено бурным ликованием. Моряки встретили весть об окончании войны в молчании, думая о тех, кто погиб в результате недавней атаки и не дожил до мира всего пару дней.

В течение двух последующих дней линкор оставался в заливе Бакнера, и на корабле продолжались ремонтно-восстановительные работы, чтобы обеспечить безопасный переход в США. Все отсеки, не поврежденные непосредственно при взрыве торпеды, были осушены, восстановлена водонепроницаемость палуб и переборок. Поврежденные взрывом и сдвинутые с места валы не позволяли рассчитывать на собственный ход, и 18 августа 1945 линкор покинул Окинаву на буксире двух “запряженных тандемом” флотских океанских буксиров-спасателей. Третий буксир шел рядом, готовый оказать дополнительную помощь в случае необходимости. Медленно, со скоростью 2-7 узлов, корабли направились к Марианским островам и прибыли в бухту Апра на о.Гуам 6 сентября.

Здесь линкор поставили в большой плавучий док ANSD-3, где на пробоину в наружной обшивке наварили пластырь, по возможности выправили и отрегулировали 2 вала и подкрепили корпусные конструкции, чтобы корабль мог своим ходом добраться до верфи Пьюджет Саунд на Западном побережье США. 2 октября линкор покинул плавучий док и утром 4-го, приняв на борт более 100 пассажиров (военнослужащих ВМС и Корпуса морской пехоты), направился домой к Западному побережью, в сопровождении легкого крейсера “Atlanta” и эскадренного миноносца “Walke”. Течь в корме, хотя и не интенсивная, продолжалась, и корабль 2 раза ложился в дрейф. В первый раз 15 октября, чтобы водолазы могли проверить состояние пластыря, валов и винтов. При этом солдаты морской пехоты с карабинами несли вахту на палубе, “прикрывая” водолазов от нападения акул. Акулы действительно появились, но были отогнаны сосредоточенным огнем морских пехотинцев, заявивших о “вероятном поражении” одной цели.

Через двое суток хода внезапно сломался поврежденный 3-й вал; участок вала с винтом сдвинулся назад и повис, заклинившись в поддерживающем его А-образном кронштейне. Корабль вновь лег в дрейф, и водоазы (опять с “огневым прикрытием” морских пехотинцев) вынуждены были срезать под водой участок вала с винтом, так как поднять столь массивную деталь на палубу не было возможности, и в результате винт просто “сбросили” вниз на дно океана. За время работ морские пехотинцы заявили об одной “достоверно пораженной” цели, и во всяком случае, теперь акулы держались на почтительном расстоянии, не мешая водолазам.

24 октября 1945 г. “Pennsylvania” медленно, с одним работающим валом из 4-х, вошел наконец в акваторию верфи Пьюджет Саунд Нэйви Ярд. Это был искалеченный, но гордый корабль, прошедший за военные годы почти 150 тысяч миль, пересекавший экватор 14 раз и выпустивший из своих орудий только по реальным целям, не считая всевозможных испытаний артиллерии и боевых учений 135869 снарядов, по-видимому, гораздо больше, чем любой другой корабль за всю историю морских войн. В течение всей войны на корабле поддерживался исключительно высокий уровень дисциплины и боевой подготовки. Ни один человек из экипажа не погиб из-за нарушений правил эксплуатации техники и вооружения, ни единого раза корабль не рапортовал о неготовности к выполнению поставленной задачи и ни разу не поразил по ошибке свои войска – прецедент, увы, имевший место во время войны неоднократно, во всех флотах и на всех фронтах, по обе их стороны.

Атолл Бикини 25 июля 1946 г. Взрыв “Беккер". Фото сделано через 7 секунд после подрыва заряда. Слева направо стоят корабли ВВ 38 “Pennsylvania”, ВВ 35 “New York”, крейсер СА 26 “Salt Lake Citi”, бывший японский линкор “Nagato” и ВВ 36 “Nevada”. Черное пятно на правой стороне водяного столба – это поднятый вертикально корпус линкора ВВ 33 “Arkansas’’.

За время войны на корабле сменилось 10 командиров. Почти 150 старших и более 1000 младших офицеров, впоследствии переведенных на другие корабли, прошли на линейном корабле “Pennsylvania” отличную школу превосходно поставленной флотской службы, став ценным приобретением для любого экипажа, и. несмотря на серьезные повреждения и потери, “отметившие” начало (декабрь 1941 г.) и конец (август 1945 г.) боевой карьеры линкора. “Pennsylvania” сохранил за собой на флоте славу “счастливого корабля”.

Официально его заслуги были признаны специальным Упоминанием в приказе (Navy Unit Commendation) адмирала Ральфа У. Кристи, что было объявлено экипажу (когда корабль уже находился в сухом доке в Бремертоне, 3 ноября 1945 г.). “За исключительный героизм, проявленный в ходе боевых действий против японских сил на Тихоокеаенском театре военных действий с 4 мая 1943 г. по 10 февраля 1945 г. ”

Завершение войны положило конец непрерывной гонке со временем, в состоянии которой два с половиной года непрерывно существовали корабль и экипаж. В сухом доке в Бремертоне рабочие завода и технические специалисты неторопливо и тщательно исследовали состояние корабля. Осмотр дал двойственные результаты. С одной стороны, многие системы корабля были сильно изношены, имелись повреждения корпуса с нарушением прочности и водонепроницаемости многих конструкций кормовой части. С другой стороны линкор имел недавно отремонтированную артиллерию, в ходе последней модернизации получил новые системы управления огнем и многое другое современное оборудование, а повреждения далеко не были фатальны и в условиях мирного времени вполне могли быть тщательно отремонтированы в заводских условиях.

Увы – в этом не было необходимости. Первые же послевоенные годы и даже месяцы стали периодом резкого сокращения боевого состава ВМФ. Годы войны стали периодом колоссально роста американского флота и в качественном, и в количественном отношении – одних новых линкоров вступило в строй 10 единиц. В результате даже при условии оставления в строю только кораблей, построенных за последние 5 лет, флот США настолько превосходил бы все остальные флоты мира вместе взятые, что оставление в строю старых кораблей не имело никакого смысла. 2 февраля 1946 г. линейный корабль “Pennsylvania” был исключен из боевого состава флота. Ремонт выполнили лишь в той степени, которая требовалась для обеспечения самостоятельного перехода корабля. Как и некоторым другим списанным единицам флота, “Pennsylvania” уготовили уникальную участь стать “подопытным кроликом” при испытании нового оружия. На лето 1946 года командование флота США запланировало проведение испытаний по воздействию атомного оружия на корабли.

Последние минуты “Pennsylvania”. Атолл Кваджалейн. 10 февраля 1948 г.

В соответствии с планом испытаний, к концу июня корабли заняли позиции у тихоокеанского атолла Бикини. Первый взрыв – “Эйбл” произвели 1 июля в 9 ч. 00 мин. Взрыв был воздушным, бомба мощностью 20 кт, сброшенная с самолета В-29, не причинила кораблю существенного ущерба. В различных местах корабля произошло несколько небольших возгораний, в основном краски и деревянного настила палубы. Но к борту “Pennsylvania” подошло спасательное судно

“Current”, и пожарные партии ликвидировали все возгорания в течение 44 минут.

25 июля в 8 ч. 35 мин. был произведен второй, подводный взрыв “Бейкер”. Однако и в этом случае тяжелый и прочный корпус линкора выдержал испытание. Опыты продемонстрировали, что тяжелые бронированные корабли относительно устойчивы к поражающим факторам атомного взрыва, по крайней мере для взрывов данной мощности вплоть до расстояний порядка 1000 м от эпицентра.

Разумеется, о каком-либо активном использовании “Pennsylvania” речь более не шла, хотя первичная дезактивация была проведена, и специалистам требовалось изучить степень и характер повреждений. После этого в течение полутора лет списанный линкор стоял на приколе, служа фактически плавучим полигоном и испытательной станцией по изучению явления радиоактивного заражения кораблей и выработке методик по дезактивации. В конце концов программу исследований завершили, и его решили затопить.

В начале 1948 г. “Pennsylvania” отбуксировали к атоллу Кваджалейн, и 11 февраля несколько человек в последний раз ненадолго поднялись на борт, чтобы открыть кингстоны. Вскоре после того, как последний моряк покинул палубу “Pennsylvania”, он начал медленно оседать на корму и крениться на правый борт. Множество глаз и фотокамер на сопровождающих кораблях следили, как линкор, медленно перевернувшись, ушел под воду, закрывая одну из самых прославленных страниц в истории американского военно-морского флота.

За время службы на Тихом океане линкор был награжден 8 “боевыми звездами” и Азиатско-Тихоокеанской Почетной Лентой.

ВВ39 “Arizona”

Линейный корабль ВВ 39 “Arizona” заложили на верфи Нью-Йорк Нэйви Ярд 16 марта 1914 года. В начале постройки циркулировали слухи, что корабль получит имя “North Carolina” (родной штат Секретаря флота Джозефуса Дэниелса), однако эти предсказания не подтвердились, и линейный корабль получил имя “Arizona”.

В день спуска на воду 19 июня 1915 г. мисс Эстер Росс из г. Прескотт, дочь одного из почтенных граждан Аризоны, исполнила традиционный обряд крещения. Церемония была немного необычной – помимо традиционной бутылки шампанского, о борт корабля разбили бутылку с водой из водохранилища, образованного недавно построенной Дамбой Рузвельта в Аризоне. Это водохранилище, очень важное для штата в хозяйственном отношении, было полностью заполнено водой лишь за 4 дня до спуска линкора. После того как корпус линкора успешно сошел на воду, постройку продолжили на плаву. Наконец по окончании достройки и испытаний 17 октября 1916 г. новый линейный корабль официально приняли в состав флота. Его первым командиром стал кэптен Джон Д. Макдональд.

Линейный корабль “Arizona”. 1921 г. (Наружный вид)

16 ноября 1916 г. новейший линкор вышел из Нью-Йорка в свой первый поход. Сначала “Arizona” маневрировал у мыса Вирджиния, где экипаж осваивался с кораблем и проходил необходимый начальный цикл учений и тренировок. Затем после захода в Ньюпорт направился на юг – кубинские воды были традиционным районом проведения боевой подготовки американского линейного флота. Посетив залив Гуантанамо, корабль вновь направился на север и прибыл в Норфолк 16 декабря, чтобы провести циклы артиллерийской боевой подготовки в районе Танжер Саунд.

Однако во время первого похода выявились серьезные проблемы с турбинами, которые впервые обозначились еще в период ходовых испытаний – включая отрыв лопаток и выход из строя одной из четырех турбинных установок. В канун Рождества линкор был направлен на “родную” верфь Нью-Йорк Нэйви Ярд для ремонта и устранения всех выявленных дефектов. На проведение работ потребовалось несколько месяцев (включая постановку корабля в сухой док), и лишь 3 апреля следующего, 1917 г. “Arizona” покинул верфь, вернувшись в состав действующего флота.

В течение 1917 г. в штате Аризона были по подписке собраны средства на приобретение представительского серебряного сервиза, который подарили затем экипажу корабля.

Как и большинство других новейших “нефтяных” линкоров, со вступлением США в войну “Arizona” не был направлен в Англию, где ощущался недостаток жидкого топлива. Поэтому до окончания войны “Arizona” служил в составе 8 дивизии линкоров США (Атлантический флот). Линейный корабль базировался в Норфолке и действовал у Восточного побережья США в основном в районе между Нью-Йорком и мысом Вирджиния.

Впервые “Arizona” направили в европейские воды уже после заключения перемирия (11 ноября 1918 г.). 18 ноября линкор покинул Хэмптонский рейд и 30 ноября прибыл в Портланд, где был включен в состав 6 дивизии линейных кораблей Гранд-Флита, составленной из прибывших в Англию американских дредноутов. 12 ноября он вместе с другими кораблями вышел в море для торжественной встречи лайнера "George Washington”, на борту которого направлялся в Европу Вудро Вильсон. Новейший супердредноут был важным элементом почетного эскорта, в окружении которого лайнер 13 декабря прибыл в Брест.

Здесь “Arizona” принял на борт 238 американских военнослужащих, возвращавшихся из Европы домой, и на следующий день, 14 декабря, вышел в море, прибыв в Нью-Йорк вечером в день Рождества, 25 декабря 1918 г. На следующий день корабль посетил секретарь флота Д. Дэниелс. Встретив Новый год в Нью-Йорке, корабль задержался здесь на несколько недель для отдыха экипажа, после чего 22 января 1919 г. вышел в море и на следующий день прибыл в Норфолк.

Приняв топливо и все виды снабжения, 4 февраля “Arizona” вместе с другими линкорами Атлантического флота вышел в море и направился на юг в карибские воды, для проведения ежегодных зимних маневров.

Прибыв в залив Гуантанамо 8 февраля, линкор в течение нескольких дней принимал активное участие в учениях, после чего посетил с трехдневным визитом Тринидад и, зайдя по пути в Гуантанамо, 9 апреля направился домой, прибыв на Хэмптонский рейд через три дня – утром 12 апреля, а уже вечером того же дня вновь вышел в море, во второй раз направляясь в Европу.

Прибыв в Брест 21 апреля, линкор оставался здесь почти 2 недели, символизируя своим присутствием мощь американского флота и активную заинтересованность и вовлеченность США в мировые и, в частности, европейские дела. Однако в этот период в результате военного конфликта между Грецией и Турцией обострилась политическая и военная ситуация в средиземноморском регионе. Вооруженные силы Греции оккупировали порт Смирна, что вызвало активное противодействие турецких националистов, вылившееся в серьезные бои с применением артиллерии. По мнению госдепартамента США, ситуация прямо угрожала жизни и имуществу находившихся в Смирне и ее окрестностях американских граждан, и в результате “Arizona” получил приказ направиться в данный регион и обеспечить их безопасность и эвакуацию.

Линейный корабль “Arizona" в 1920 (вверху) и в 1922 гг.

3 мая линкор покинул Брест и через 8 дней, обогнув Испанию и пройдя Гибралтарский пролив, прибыл в порт Смирна. Здесь из экипажа “Arizona” была сформирована десантная партия. Высадившись на берег, отряды моряков взяли под охрану американское консульство и обеспечили безопасную доставку на борт корабля присутствовавших в городе американских граждан. Пока в городе продолжались бои и неизбежные в подобной обстановке общественные беспорядки, эти люди оставались на борту корабля вместе со многими греческими семьями, многие из которых, опасаясь резни, также попросили о предоставлении временного убежища на борту “Arizona”. К концу месяца ситуация в городе несколько нормализовалась, что позволило этим людям вновь вернуться на берег, и 9 июня “Arizona” покинул Смирну и направился домой, с коротким заходом в Константинополь, где принял на борт американского генерального консула Л. Морриса. “Arizona” стал первым линейным кораблем США, вошедшим в пролив Босфор (в следующий раз такое событие имело место лишь через 27 лет – во время средиземноморского учебного похода линейного корабля “Missouri” в 1946 г.).

Построение на “Arizona”. 1920-е гг.

15 июня “Arizona” вышел из Константинополя в Нью-Йорк, куда и прибыл 30 июня без дальнейших происшествий.

Весь остаток года “Arizona” продолжал активную боевую учебу у Восточного побережья США, пройдя в конце года текущий ремонт и небольшую модернизацию на верфи Нью-Йорк Нэйви Ярд. В этот период на корабле были установлены платформы для запуска самолетов-разведчиков и корректировщиков на крышах 2-й и 3-й башен ГК.

Покинув верфь 6 января 1920 г., “Arizona” в составе 7 дивизии линейных кораблей направился в знакомые кубинские воды для участия в ежегодных больших зимних учениях. В период маневров корабль базировался на Гуантанамо. Испытания установленного авиационного оборудования показали явную полезность самолетов, но система их запуска и хранения вызывала серьезные нарекания: платформы затрудняли действие артиллерии, ограничивали обзор с мостика (носовая), а старт самолетов был небезопасен. Очевидной была необходимость разработки более совершенной системы, в частности, введение катапультного старта, что и было сделано несколько лет спустя.

Помимо участия в учениях, линкор посетил с дружественными визитами британские владения Бриджтаун (о. Гренада) и Барбадос, а также Колон (зона Панамского канала), после чего 1 мая 1920 г. вернулся в Нью-Йорк, где простоял чуть более 2 недель. Вновь выйдя в море 17 мая, корабль более месяца проводил курс боевой подготовки у Восточного побережья, посетив при этом Норфолк и Аннаполис. 25 июня “Arizona” снова вернулся в Нью-Йорк, где и базировался следующие 6 месяцев, регулярно выходя в море на артиллерийские стрельбы и прочие учения. 17 июля 1920 г. кораблю было официально присвоено идентификационное обозначение ВВ39 – номер корабля соответствовал его порядковому номеру внутри класса (ВВ – линейный корабль). С тех пор этот принцип, неизменный по существу, хотя и дополненный новыми классами кораблей, служит основой для присвоения бортовых номеров кораблям флота США.

С 23 августа “Arizona” выполнял функции флагманского корабля. На линкоре держал флаг командующий 7 дивизией линкоров контр-адмирал Эдвард В. Эберли. Корабль встретил Новый, 1921 год, в Нью-Йорке, после чего (как и в предыдущем году) 4 января вышел в море для участия в зимних учениях линейного флота в Карибском море и в зоне Панамского канала.

19-20 января корабль, пройдя вместе с другими линкорами Панамский канал, прибыл в залив Панама, откуда 22 января они вышли в Кальяо (Перу), куда и прибыли 9 дней спустя. За время шестидневного визита корабль посетило множество официальных лиц, в том числе и президент Перу. Выйдя в море 5 февраля , 14-го “Arizona” вернулся в Бальбоа и, пройдя через Канал в обратном направлении, 6 марта вновь прибыл в Гуантанамо и 24 апреля возвратился в Нью-Йорк.

После приема снабжения и отдыха экипажа 15 июня линкор перешел на Хэмтонский рейд, а 21-го к мысу Чарльз, для участия в учениях, включавших экспериментальную бомбардировку трофейной германской субмарины U-117. Во время проведения этих экспериментов на борту корабля присутствовало множество наблюдателей, офицеров армии и флота. По возвращении в Нью-Йорк 1 июля на корабле поднял свой флаг командующий линейными силами Атлантического флота вице-адмирал Джон Д. Макдональд (бывший некогда первым командиром линкора). 9 июля 1921 г. “Arizona” в очередной раз направился на юг, пройдя Панамский канал и вновь посетив с визитом Перу. На этот раз визит приурочили к празднованию столетия освобождения Перу, под руководством генерала Сан Мартина, от испанского господства.

Линейный корабль прибыл в Кальяо 22 июля. В период празднеств вице-адмирал Макдональд был официальным представителем правительства США, принимая участие во множестве приуроченных к празднику официальных мероприятий. После их завершения 9 августа “Arizona” покинул Кальяо и перешел в Панамский залив. Здесь 10 августа вице- адмирал Макдональд перенес свой флаг на линкор ВВ-33 “Wyoming”, а на “Arizona” поднял флаг командующий 7 дивизией линкоров контр-адмирал Д.С. Мак-Кейн. На следующий день корабль направился в Сан-Диего, куда и прибыл 21 августа 1921 года, начав долгий, 14 летний период службы в составе Тихоокеанского флота.

В течение этих лет линкор, базируясь в Сан Педро, служил флагманом 2, 9 и 4 дивизий линейных кораблей, участвуя во множестве учений (в том числе т.н. “Fleet Problems” – специальных учениях, проводившихся ежегодно по тщательно разработанному сценарию для изучения тактических концепций). Оперируя в основном в водах между Западным побережьем США и Гавайскими островами и у берегов Центральной Америки, периодически корабль проходил Панамский канал, чтобы принять участие в маневрах в кубинских водах совместно с Атлантическим флотом.

Периодически рутина флотской службы оттенялась различными чрезвычайными событиями и происшествиями. Иногда случалось и так, что некоторые из них имели довольно скандальный характер. Так, 12 апреля 1924 г. на линкоре был обнаружен “заяц” – пропавшая и объявленная в розыск еще в начале марта молодая женщина по имени Мэделин Блэйр, которая мечтала попасть в Голливуд и пыталась добраться на линкоре хотя бы до Сан-Педро. В течение нескольких недель матросы корабля укрывали ее по кубрикам, но в итоге “заговор”раскрыл старший радист, случайно услышавший разговор двух моряков.

Последовало судебное разбирательство. При этом военно-морской суд усмотрел в деле, помимо “недопустимых проявлений морального разложения”, множество правонарушений как гражданского характера, так и военно-морского устава. В результате 23 человека из экипажа “Arizona” были приговорены к различным срокам тюремного заключения – самый суровый приговор составил 10 лет.

Наряду с интенсивной боевой подготовкой со второй половины 20-х годов линейный флот проходил череду обширных модернизаций. При этом первыми на верфи отправились наиболее старые корабли, а затем и линкоры типа “Oklahoma”. К концу 20-х годов подошел черед и линкоров типа “Pennsylvania” .

В январе 1929, по завершении своего участия в учениях, “Arizona” перешел через Панамский канал в Карибское море, где действовал до апреля совместно с Атлантическим флотом, затем 4 мая линкор прибыл на верфь Норфолк Нэйви Ярд для проведения капитального ремонта и модернизационных работ. 15 июля корабль, на период проведения модернизации, официально вывели из боевого состава флота.

Продолжительность работ составила 20 месяцев. Их схема и объем соответствовали таковым для однотипного линкора “Pennsylvania” . На корабле заменили котлы и турбины высокого давления (в отличие от систер-шипа, старые турбины НД оставили), усилили горизонтальную и конструктивную подводную защиту. На линкоре установили були, модернизировали многие приборы и системы, усилили зенитную артиллерию, перестроили противоминную батарею, смонтировали новые системы управления огнем GFCS-2. Решетчатые мачты заменили на массивные треноги. В результате сильно изменился силуэт.

По окончании работ 1 марта 1931 г. модернизированный линкор был вновь официально зачислен в боевой состав флота. А уже 19 марта на борт корабля поднялся президент США Герберт Гувер, и в тот же день он вышел в море, взяв курс на Пуэрто-Рико. Затем президент на борту линкора посетил Виргинские острова, и 29 марта “Arizona” вернулся на Хэмптонский рейд. Лишь после этого "пробного” похода корабль прошел полный положенный цикл послемодернизационных испытаний на полигоне у Роклэнда (штат Мэн). Затем, после кратких заходов в Бостон и Норфолк, 1 августа линкор вышел в Сан-Педро. Во время перехода имел место трагический инцидент – линкор протаранил рыбачью шхуну, при этом погибло двое членов ее экипажа. По прибытии на Тихий океан “Arizona” включили в состав 3 дивизии линейных кораблей, и он приступил к обычному циклу боевых учений и тренировок.

Несмотря на трудности, вызванные экономической депрессией (в частности, на довольно ограниченный ежегодно выделяемый лимит топлива), 30-е годы, и особенно вторая их половина, были для американских линкоров периодом активной деятельности и интенсивной боевой подготовки. Топлива и прочих видов снабжения могло не хватать для легких сил. вспомогательного флота, даже для авиации,но запросы линейного флота, особенно наиболее новых и модернизированных кораблей, старались по возможности удовлетворять в первую очередь.

Результаты не замедлили сказаться – уже к 1930 г. американский линейный флот стрелял лучше всех в мире, причем на предельно дальние дистанции. На маневрах 1930 года линкоры достигли большего процента попаданий, чем “Bismark” во время знаменитого боя с “Hood” 11 лет спустя!

Условия этих маневров, правда, зачастую критиковались как “тепличные” (прекрасная карибская или калифорнийская погода, неограниченная видимость до горизонта и т.п.). Однако следует помнить, что это были именно те характерные условия, в которых американский флот готовился реально встретить своего главного противника – линкоры Объединенного флота Японии, где-то в районе экватора в центральной части Тихого океана. С учетом этого факта условия артиллерийской подготовки можно признать вполне адекватными планировавшимся боевым задачам.

Линейный флот Соединенных Штатов Америки в 1920-е гг.

Согласно существовавшим планам, с началом войны (или уже в период предвоенного кризиса) американский линейный флот должен был начлть свой путь на запад от побережья Калифорнии или Гавайских островов. В случае, если бы война еще не была объявлена, его постепенное приближение к островной Империи в течение нескольких дней могло послужить последним средством дипломатического давления. В случае, если бы война началась со вторжения японцев на Филиппины, естественной задачей флота США становился разгром японских сил, обеспечивающих армию вторжения.

В любом случае, японский флот неизбежно должен был выйти навстречу, чтобы дать бой в более выгодных условиях подальше от любых американских баз (включая Филиппины) и поближе к своим, т.е. при поддержке авиации и легких сил, базировавшихся на Каролинских и Маршалловых островах.

Американцы, исповедуя “стратегию сильного”, рассчитывали на успех в таком бою, уповая на численное и техническое превосходство своего линейного флота, противостоять которому на равных в открытом бою японцы не могли.

Японцы же надеялись использовать нелегально укрепленные Подмандатные острова как своего рода “буфер”, с помощью которого можно было попытаться до решающего боя максимально измотать и ослабить американский флот, заставив его по пути на запад с боем “продираться через частокол” незаконно созданных секретных авиационных и морских баз на островах центральной части Тихого океана. Истинное состояние и возможности этих баз были одним из наиболее охраняемых секретов Японской Империи и наиболее желанной целью американской и британской разведок в течение 1920-30 гг. Другим ревниво охраняемым секретом стала тщательно отрабатывавшаяся техника и тактика ночных действий, с упором на массированное использование торпедного оружия.

В этих условиях Гавайские острова становились "дулом пистолета”, направленного на японцев. Базирование здесь американского линейного флота резко сокращало для американцев “время реакции”, позволяя их линейному флоту приблизить начальный пункт своего долгого пути на запад, к подконтрольным японцам территориям, на тысячи миль, и сократить его во времени на несколько дней, не оставив японцам времени на сбор сил и оптимальную организацию противодействия.

На рейде. 1920-е гг.

В силу этих соображений в течение 1920-30-х годов японцы исключительно нервно реагировали на присутствие линейных эскадр на Гавайских островах. Это присутствие не могло быть постоянным, поскольку Перл-Харбор как военно-морская база значительно уступал Сан-Педро и Сан-Диего, однако в течение 1930- х годов, по мере того как усиливалось политическое напряжение в отношениях с Японией, частота и время пребывания линейного флота США в районе Гавайских островов постепенно возрастали. Помимо этого района, дивизии линкоров периодически проводили маневры в северной части Тихого океана, у побережья Аляски, а также в южных водах в районе Вест Индии и у Антильских островов.

10 марта 1933 г. “Arizona” стоял на якоре в Сан- Педро, когда в районе Лонг-Бич произошло землетрясение, причинившее довольно значительные разрушения на берегу. Моряки с “Arizona”, как и с других кораблей, оказали значительную помощь населению и местным властям, помогая обеспечивать порядок в городе, организовав доставку продуктов и медикаментов, патрульную службу и развернув на берегу станции первой помощи.

Весной 1934 г. на борту “Arizona” проводились съемки художественного фильма компании Warner Brothers “Here Comes the Navy” (“В дело вступает флот”), с Глорией Стюарт, Джеймсом Кэгни и Пэт О’Брайен в главных ролях. Фильм имел большой успех и номинировался на Премию Американской Киноакадемии 1935 года.

Середина и конец 1930-х годов прошли в бесконечных учениях в восточной части Тихого океана. Напряжение в отношениях с Японией продолжало возрастать. В 1936 г. президент Рузвельт распорядился приостановить процесс вывода из боевого состава всех крупных кораблей, намечавшихся к списанию, консервации или долговременной модернизации, и держать их в состоянии боеготовности. Разрешался лишь средний ремонт с ограниченной модернизацией, позволяющий в любой момент быстро вернуть корабль с верфи в действующий флот.

“Arizona" в 1920-е гг.

Возросли ассигнования на строительство новых кораблей, улучшение базовой инфраструктуры. Начали меняться настроения в Конгрессе и общественности, постепенно отходя от безоглядного и безоговорочного пацифизма и изоляционизма, характерного для первых 10 лет после Вашингтонской конференции. Флот чувствовал все эти изменения на себе. Возрастал объем и улучшалось качество разведки в интересах флота. Так, активно прогрессировали средства радиоразведки, разрабатывалось и осваивалось новое оборудование, строились станции радиоразведки и пеленгования по периметру Тихого океана, позволявшие по радиопереговорам кораблей Императорского флота определять их местонахождение и многие детали как технического плана (например, максимальные скорости японских линкоров после модернизации), так и организациию боевой подготовки. В частности, было несомненно подтверждено особое внимание японского флота к подготовке к действиям ночью. В результате для американского линейного флота в программу боевой подготовки были включены новые учебные задачи для тренировки в ночной артиллерийской стрельбе.

17 сентября 1938 г. "Arizona” становится флагманом 1 дивизии линейных кораблей, под флагом контр-адмирала Честера У. Нимица-будущего командующего Тихоокеанским флотом США в военные годы.

27 мая 1939 г. Нимиц был назначен Начальником Бюро навигации ВМС, передав должность командира дивизии линкоров контр-адмиралу Расселу Вильсону, который также держал свой флаг на “Arizona”. Тем временем отношения с Японией обострились до такой степени, что по окончании больших общефлотских маневров “Fleet Problem XXI” решили оставить линейный флот на Гавайях. Отныне (с 1940 г.) Перл-Харбор становился фактически главной базой флота, а базы в Сан- Педро и Сан-Диего превращались в тыловые.

“Arizona” занимался боевой подготовкой в составе линейного флота в Гавайских водах до начала осени 1940 г., после чего был направлен на текущий ремонт и модернизацию на верфь Пьюджет Саунд Нэйви Ярд (Бремертон, штат Вашингтон), куда и прибыл 30 сентября 1940 года. Работы на корабле продолжались до января следующего года. При этом, помимо ремонта, провели модернизационные работы. Стоявшие открыто посты наведения и дальномеры зенитных 127-мм батарей объединили, установив совместно во вращающихся башенках с противоосколочным бронированием на верхнем ярусе надстройки. По рекомендации Совета Кинга, занимавшегося внедрением на флоте новаций по опыту начавшейся войны в Европе (особенно в области улучшения ПВО кораблей), позиции 127-мм зениток получили противоосколочные прикрытия. По некоторым данным, сами зенитки получили силовые приводы.

Поскольку поставки новых 28-мм автоматов, намеченных для усиления ПВО кораблей, задерживались, в качестве полумеры наметили временно установить 4 76-мм орудия (2 по бокам носовой надстройки вместо стоявших там 127-мм противоминных орудий) в открытой установке, и еще 2 на верхней палубе у основания кормовой треноги. Однако поскольку и этих орудий пока не хватало, для 76-мм зениток пока только оборудовали позиции в виде кольцевых противоосколочных броневых щитов вокруг оснований под орудия. По тем же причинам не успели установить планировавшуюся РЛС обнаружения воздушных целей. Также не произвели планировавшихся работ по ликвидации (завариванию) всех иллюминаторов в корпусе корабля для повышения водонепроницаемости корпуса и сокращения времени подготовки к бою.

По завершении работ на “Arizona” 23 января 1941 г. поднял флаг новый командующий 1 дивизией линкоров контр-адмирал Айзек С. Кидд. По окончании цикла послеремонтных испытаний 3 февраля корабль прибыл в Перл-Харбор и вернулся к обычной рутине боевой подготовки, условия которой все больше приближались к действительно “боевым”. Согласно специальному приказу с “Arizona”, как и с других линейных кораблей, были удалены все горючие и пр. опасные (либо просто излишние) предметы и материалы. Увеличилось число выходов на ночные учения с боевой стрельбой. Учения совмещались с регулярным патрулированием зоны 14 военно-морского округа (вокруг Гавайских островов).

Последний раз “Arizona” посетил Западное побережье летом 1941 г., выйдя из Перл-Харбора 11 июня, линкор посетил Лонг-Бич, но уже 8 июля вновь вернулся в Перл-Харбор. В течение следующих 5 месяцев он продолжал активно участвовать в различных учениях и тренировках, интенсивность которых все возрастала соответственно накалу дискуссий на переговорах с Японией по поводу условий прекращения или хотя бы приостановки ее агрессии в Китае.

Линейный корабль “Arizona". 1936 г. (Наружный вид и вид сверху)

22 октября, в процессе совместного маневрирования “Oklahoma” и “Nevada”, произошло столкновение линейных кораблей – случай как в мирное, так и в военное время весьма редкий. В ходе перестроения из- за ошибки в маневрировании “Oklahoma” нанес удар форштевнем в левый борт “Arizona”. Наличие противоторпедного буля предохранило корабль от серьезных повреждений и затоплений, но в обшивке самого буля была проделана пробоина размерами 4 фута в ширину и 12 футов в высоту, соответствующая по форме очертаниям форштевня “Oklahoma”.

Ремонт произвели в течение нескольких недель на военной верфи Перл-Харбора. За это время также оборудовали позицию для установки РЛС обнаружения воздушных целей, смонтировав площадку под основание ее антенны на верхнем ярусе топа носовой треноги. Саму станцию, как и антенну, установить так и не успели.

По выходу из ремонта в конце ноября 1941 г. “Arizona” провел последнее для него боевое учение, вновь совместно с “сослуживцами” по 1 дивизии линкоров “Oklahoma” и “Nevada”. Ночью 4 декабря линкоры провели учение по боевой стрельбе и в пятницу 5 декабря вернулись в гавань Перл-Харбора, став на свои бочки у острова Форд. Местом стоянки “Arizona” была бочка F-7.

На следующий день, в субботу, у внешнего (ближнего к выходу из гавани) левого борта линкора была ошвартована лагом плавучая мастерская AR-4 "Vestal”. К вечеру субботы многие офицеры и матросы "Arizona” были отпущены в увольнение на берег, но оба старших офицера – командующий 1 дивизией линкоров контр-адмирал А. Кидд и командир линкора кэптен Франклин Ван Валькенбург – утром в воскресенье находились на борту.

Перед самым подъемом флага (8.00), когда экипажи выстроились на палубах в ожидании церемонии, над гаванью внезапно появилось множество самолетов. Их здесь не ждали – американские авианосцы были далеко в море, базовая авиация также не намечала на этот день никаких учений.

Первая волна самолетов авианосного соединения адмирала Нагумо, скрытно подошедшего с северо-востока, в соответствии с планом начала внезапную атаку на американский флот.

На борту “Arizona” сигнал боевой тревоги прозвучал в 7 ч. 55 мин. Уже в 8 ч. 10 мин., когда экипаж линкора только занял боевые посты, корабль был поражен несколькими попаданиями авиабомб. В различных источниках присутствует довольно большая разница в описании этих попаданий. Последовавшие через несколько минут события спутали и “смазали” воспоминания не столь уж многочисленных уцелевших очевидцев. Те же события, о которых речь впереди, сделали невозможным детальное исследование после атаки нанесенных в этот момент повреждений. Так или иначе, свидетельства позволяют утверждать, что за очень короткое время корабль получил несколько попаданий бомб в шлюпочную палубу, в лобовую плиту башни ГК № 4 и в носовую надстройку. Однако ни одно из этих попаданий не нанесло слишком серьезных повреждений.

Одновременно, по некоторым свидетельствам, в линкор попала торпеда (как утверждали в то время японцы, выпущенная с одной из 5 участвовавших в атаке карликовых подводных лодок, что сомнительно, поскольку не совпадает с установленными фактами о действиях сверхмалых лодок, участвовавших в атаке и, в частности, с курсовой прокладкой). Торпеда поразила корабль в носовую часть в районе первой башни ГК, но особо серьезных повреждений (за исключением разрушения буля и некоторых отсеков ПТЗ), судя по всему, не нанесла.

“Arizona” после модернизации в 1930-х гг. (вверху) и “Pennsylvania” в 1943 г.

Однако практически одновременно с этим линкор был поражен 800-кг авиабомбой с горизонтального бомбардировщика B5N Kate. Бомба, представлявшая собой переделанный линкоровский бронебойный снаряд (судя по всему, 410-мм калибра), задев наклонную бортовую броню правой стороны 2-й башни ГК и срикошетировав от нее, пробила палубу полубака рядом с барбетом и взорвалась, по-видимому, над главной броневой палубой.

В обычных условиях такое попадание не должно была бы привести к фатальным последствиям. Тем более потрясающим оказалось то, что произошло, для наблюдателей с берега и с соседних кораблей.

В течение нескольких секунд видимых последствий попадания заметно не было, но затем внезапно, на доли секунды, в районе попадания появилась яркая вспышка желтоватого цвета. Немедленно после этого всю носовую часть корабля заволокло дымом. Над дымной пеленой, сквозь которую проступало ярко-желтое пламя, взметнулся черно-красный шар из дыма и огня, тут же превратившийся в быстро растущий дымный гриб, который стремительно поднялся на высоту нескольких сотен метров.

По всей гавани прокатилась мощная ударная волна, которую явственно почувствовали как на берегу, так и на других кораблях. В воздухе взрывная волна подбросила находившиеся над гаванью японские самолеты, как сухие листья – некоторые на несколько десятков метров. Окружающие корабли – в первую очередь кормовая часть линкора “Tennesse”, стоявшего всего в 20 метрах, – были засыпаны горящими обломками. На “Tennesse” этот “огненный дождь” и разлившаяся горящая нефть доставили больше неприятностей, чем собственно японские бомбы.

Эти роковые секунды гибели “Arizona” оказались засняты на кинопленку. Врач с плавбазы гидроавиации “Curtiss” с началом атаки, правильно оценив историчность момента, достал свою ручную кинокамеру и начал снимать окружающие события на цветную пленку. В момент попадания японской бомбы камера случайно оказалась направлена на “Arizona”, запечатлев в цвете и во всех подробностях жуткую картину гибели корабля.

“Arizona” сразу осел и начал погружаться. Это было заметно по кормовой части. Что происходило в носовой увидеть не удавалось прежде, чем рассеялся дым от первого взрыва, вся носовая и средняя части оказались охвачены огромным ярко-желтым пламенем, поднявшимся выше верхушек мачт, а уже через несколько минут весь корабль заволокло дымом и пламенем от быстро разливающейся вокруг него горящей нефти из разрушенных цистерн.

Для всех, кто наблюдал за этим жутким зрелищем, было ясно, что произошло самое страшное, что может случиться с линейным кораблем, – взорвались погреба главного калибра, в данном случае, носовой группы башен. При этом взорвались не снаряды, а заряды ГК. Фактически произошел даже не взрыв, а очень быстрое сгорание огромного количества метательного артиллерийского пороха. Образовавшаяся волна горящих пороховых газов под огромным давлением искорежила и разрушила носовую часть корпуса и подожгла все, что могло гореть, от топлива из разрушенных цистерн до краски на надстройках и палубного настила, в радиусе нескольких десятков метров от места взрыва.

“Arizona" выходит в океан. 1930-е гг.

Образовавшаяся мощная волна пороховых газов моментально разрушила несколько переборок в корму от носовой группы погребов, ворвалась в отсеки котельных отделений и вырвалась наверх через дымоходы, и в этот момент наблюдатели увидели высокий султан дыма, взметнувшийся из трубы. Отсюда появилась ошибочная версия, что одновременно с основным взрывом корабль был поражен еще одной бомбой в дымовую трубу. Впоследствии, однако, обнаружилось, что даже предохранительная сетка на трубе осталась целой.

Факт именно порохового взрыва подтверждался тем, что большинство наблюдателей определило звук как удивительно слабый, а некоторые вообще позже описывали этот звук даже не как взрыв, а как нечто похожее на “гигантский вздох”. Если бы произошла детонация 356-мм снарядов главного калибра (т.н. “бризантный” взрыв), картина катастрофы была бы совсем другой. Раздался бы оглушительный грохот, слышный на десятки километров, а корпус корабля, по крайней мере в районе взрыва, был бы не разорван и искорежен, а буквально раздроблен на тысячи кусков, которые разлетелись бы не на десятки и сотни метров, а на многие километры. Скорее всего, в этом случае немедленно произошла бы и детонация погребов кормовой группы башен, и от корпуса “Arizona” вообще мало бы что осталось.

Однако и пороховой взрыв вызвал поистине катастрофические последствия. Найденный газами путь “расширения” через котельные отделения и дымовую трубу – оказался слишком “тесен”, и за доли секунды нарастающее давление взрывных газов на обширном протяжении разрушил корпус корабля.

Осмотр после атаки показал, что тяжелые верхние палубы хоть и с противоосколочным бронированием несколько затруднили исход энергии взрыва вверх. В результате в районе носовых башен газы буквально вырвали небронированную часть наружного борта над броневым поясом, полностью разрушив все переборки и конструкции между броневой палубой и палубой полубака. Сами носовые башни и тяжелые броневые барбеты, на мгновение как бы “подпрыгнув”, вновь опустились на место и “провалились” на 7 метров вниз, в разрушенный и “выпотрошенный” корпус. Тяжелая носовая надстройка с броневой рубкой и треногой мачтой завалилась вперед, нависнув над районом разрушений под углом примерно 45°.

Большие повреждения получила и подводная часть. Сразу под броневым поясом силой взрыва обшивка и внутренние переборки были моментально вырваны, и вода быстро затопила всю носовую часть до машинного отделения, поскольку в первые же пару секунд все переборки в нос от него были разрушены. Сам броневой пояс, однако, сыграл роль “пояса” в истинном смысле, направив энергию взрыва по нескольким боковым направлениям, но не допустив разрыва корпуса. Корабль опустился на дно искореженным, но целым.

Большинство членов экипажа, находившихся в носовой части, особенно на открытых боевых постах, при взрыве погибли сразу. Многие были контужены и сброшены взрывной волной в воду, где они должны были вновь искать спасение от быстро разливающейся горящей нефти. Ближайшими отсеками корабля, не пострадавшими от взрыва и затопления, стали погреба кормовой группы башен ГК, но и туда быстро проникала вода через появившиеся трещины и разрывы в переборках. Вскоре кормовая часть, продолжая гореть, погрузилась в воду почти по верхнюю палубу. В это время в корабль попали еще четыре (судя по всему, 800- кг бомбы). Однако на фоне грандиозного пожара и заволакивающего все вокруг дыма их попадание прошло почти незамеченным.

Несмотря на скоротечность гибели корабля, многие члены экипажа сумели показать выдающиеся образцы профессионализма, личной храбрости и даже героизма на боевом посту. Так, лейтенант-коммандер Сэмюэл Фукуа, офицер по борьбе за живучесть, возглавил борьбу с пожарами и организовал эвакуацию уцелевших членов экипажа, и его активные и грамотные действия спасли много жизней. Впоследствии он был награжден Медалью Почета.

По окончании японской атаки все спасательные средства флота были брошены на помощь аварийным кораблям. В первую очередь проводилась борьба с огнем, однако пожар на выступающей из воды части “Arizona” продолжался еще более 2 суток из-за нефти, которая продолжала вытекать из цисцерн. Когда огонь был наконец потушен, специальные команды приступили к поиску и извлечению из обломков корабля останков погибших. Так, в одном из помещений были найдены тела погибшего почти в полном составе корабельного оркестра. Адмирал Айзек Кидд и командир линкора кэптен Ф. Ван Валькенбург в момент взрыва находились на мостике и погибли мгновенно. Посмертно они также были награждены Медалью Почета.

Тяжелая во всех отношениях работа по поиску и извлечению тел продолжалась много недель, пока поиски не перестали давать результат. В итоге более 900 членов экипажа так и не были найдены, исчезнув без следа при взрыве или оставшись под водой глубоко в лабиринте нижних помещений погибшего корабля. Общее количество погибших на “Arizona” составило 1103 человека из 1400, составлявших экипаж корабля, т.е. почти половина от общего числа (2335) жертв японского нападения.

В течение нескольких последующих недель под действием огромного собственного веса корпус “Arizona” глубоко погрузился в ил, и верхняя палуба постепенно ушла под воду. На поверхности остались только кормовые башни, треногая грот-мачта, шлюпочная палуба и изуродованный, завалившийся вперед массив носовой надстройки с треногой фок-мачтой. Теперь почти все работы на корабле проводились с помощью водолазов.

Линейный корабль “Arizona”. 1941 г. (Наружный вид и продольный разрез)

29 декабря “Arizona” был формально исключен из боевого состава флота. Объем полученных повреждений оставлял весьма мало надежд на восстановление. По некоторым данным, первое время рассматривалась возможность спасения только кормовой части – от 1/2 до 2/3 длины корабля. При этом предлагалось отрезать с помощью водолазов изуродованную носовую часть корпуса, поднять менее поврежденную “корму” и в сухом доке после соответствующего ремонта “достроить” к ней новую носовую часть. Однако детальный осмотр состояния корабля показал, что реализация этого плана потребует огромных усилий и затрат, и от этой идеи быстро отказались, тем более что уже в 1942 г. в строй одни за другим начали вступать линкоры новых серий. 1 декабря 1942 г. “Arizona” был окончательно исключен из списков флота.

Итак, линейный корабль “Arizona”, потративший 25 лет на боевую подготовку, в результате внезапного нападения противника погиб в первые минуты войны, не нанеся врагу ущерба. Однако будет большой ошибкой утверждать, что жизнь (и тем более смерть) корабля оказалась бесполезной.

В межвоенные годы “Arizona”, как и другие линейные корабли, являлся ценной “кузницей кадров” самых разных флотских специальностей, и многие офицеры, некогда служившие на нем, державшие на нем флаг или еще кадетами с трепетом ступившие на его надраенную палубу, как на палубу своего первого корабля, в военные годы оказались востребованы в самых разных областях, и не только на линейном флоте (один пример адмирала Нимица стоит многого).

А в годы второй мировой войны и особенно в первые месяцы после Перл-Харбора мрачный силуэт изуродованного остова “Arizona” на фоне зарева пожара стал громадного значения символом, растиражированным в десятках миллионах иллюстраций, плакатов и фотографий, – символом, наряду с песней “Remember Pearl Harbor!” (“Помни Перл-Харбор!”), моментально объединившим нацию и зовущим к возмездию.

Для рядовых граждан, читавших газеты, смотревших киножурналы новостей и привычно гордившихся мощью флота, растиражированный снимок горящего остова корабля стал потрясением, но не обезоруживающим, а мобилизующим. Сознание же моряков тем более было потрясено моментальной потерей громадного корабля в первые минуты войны. Как вспоминал Уильям Галлахер, пилот пикирующего бомбардировщика “Доунтлесс”, когда через полгода, в июне 1942 г. у Мидуэя он начал пике на японский авианоскец “Akagi”, возглавлявший атаку на Перл-Харбор, то думал об “Arizona” (тогда. 7 декабря, Галлахер был в Перл-Харборе). И когда, сбросив бомбу и выйдя из пике, он увидел пожар и взрывы на палубе японского авианосца, Галлахер громко выкрикнул по рации – “Arizona”, I remember you!!!” (“Arizona”, я помню тебя!!! ”)

Сам корабль, однако, по-прежнему также нуждался во внимании. Во-первых, было необходимо установить точные причины гибели. Даже без учета потопленных и поврежденных в Перл-Харборе кораблей, в составе флота продолжали находиться 7 линкоров конструктивно весьма близких к “Arizona”, и причина моментальной гибели громадного корабля с большей частью экипажа не могла оставаться невыясненной.

Причина эта первое время оставалась загадкой. Согласно всем расчетам и оценкам, даже 800-кг бомба, сброшенная с такой высоты с горизонтального полета, не могла, а следовательно, и не должна была пробить броневую палубу, защищавшую зарядные и снарядные погреба.

В попытке установить истинную причину гибели линкора сформированная комиссия опросила спасшихся членов экипажа (всего спаслось 377 человек, все либо раненые, либо контуженные). При этом задавались вопросы как о моменте взрыва и гибели корабля, так и по организации службы и основных событиях на борту в период, предшествовавший японской атаке. Одновременно водолазы исследовали корпус на грунте, пытаясь по искореженным конструкциям определить точное место рокового попадания и взрыва бомбы, вызвавшего столь разрушительные последствия.

Потребовалось значительное время, прежде чем истинная причина фатального взрыва (оказавшаяся довольно экзотической) была достоверно установлена. Расследование показало, что причиной взрыва стал небольшой погреб с зарядами (картриджами) дымного (черного) пороха, предназначенными для использования в пороховых катапультах. Этот импровизированный погреб был оборудован в небольшой выгородке у барбета 2 башни, под верхней палубой (выше броневой палубы) как сугубо временная мера, упрощающая службу мирного времени (устранялась необходимость вручную для каждого запуска гидросамолета доставлять из низов пусковые картриджи через несколько дополнительных люков и дверей в переборках и палубах).

Естественно, в военное время этот созданный для удобства “временный погреб” должен быть незамедлительно ликвидирован. Увы, никто не смог предугадать, что именно 7 декабря 1941 г. в течение нескольких минут время из мирного моментально станет военным.

По всей видимости, бомба пробила палубу полубака непосредственно над этим погребом или рядом с ним. Вероятно, бомба или имела некондиционный (слишком тугой) взрыватель, или вообще проникла под палубу через открытый большой люк около барбета 2 башни. В противном случае, при ее относительно небольшой скорости, взрыв должен был бы произойти сразу после пробивания палубы полубака, т.е. еще над верхней палубой. Тем не менее бомба, по-видимому, пробила и верхнюю палубу и разорвалась уже под ней непосредственно внутри импровизированного “погреба” или рядом с ним. Пороховые “картриджи” немедленно воспламенились, создав мощную волну сжатых горячих газов, и через считанные доли секунды эти газы нашли себе дорогу через открытые по случаю жаркой погоды вентиляционные каналы вниз под броневую палубу, в зарядные погреба носовых башен главного калибра. Несколько сот 14-дюймовых пороховых полузарядов воспламенились почти одновременно, и через несколько секунд произошел тот самый фатальный “большой” взрыв, который произвел столь потрясающее впечатление на всех – от американских моряков на соседних кораблях до японских летчиков в воздухе над гаванью.

‘‘Arizona’’на дне Перл-Харбора. 1941 г.

Помимо расследования причин гибели корабля, имелось и другое важное обстоятельство. На “Arizona” оставалось много ценного оборудования и материалов, которые, безусловно, следовало поднять и привести в порядок для последующего использования. Поэтому работы на ней продолжались и после исключения из списков флота.

В первую очередь, уже вскоре после гибели линкора, Бюро вооружений организовало демонтаж с корабля уцелевшей зенитной артиллерии и выгрузку ее боезапаса. Большинство прочих боеприпасов, в том числе из погребов 3 и 4 башен ГК, было выгружено с корабля с помощью водолазов к ноябрю 1942 года. Одновременно шла откачка нефти из топливных цистерн там, где до них можно было добраться. Если носовая оконечность корабля (до носовых казематов) и корма были относительно неповрежденными, то средняя часть, особенно внутри, где она была “выжжена” взрывными газами, представляла собой неузнаваемую мешанину искореженных конструкций, где работа водолаза была крайне опасной.

Стволы 356-мм орудий были демонтированы из всех башен, кроме № 1, и переданы в ведение армии. Кормовые башни “Arizona” также сняли и к концу установили с их орудиями и механизмами на о.Оаху в качестве батарей береговой обороны “Pennsylvania” и “Arizona”, получившими названия в честь однотипных линкоров.

Первоначальные опасения по поводу грядущего японского десанта на Гавайи быстро прошли, и постройка батарей, весьма “фундаментальных” и сложных по устройству, продолжалась почти до самого конца войны. При этом батарея “Pennsylvania” в 1945 г. прошла стрельбовые испытания, а батарея под названием “Arizona” вновь оказалась “менее везучей” и не была официально введена в строй. Как и подавляющее большинство других американских тяжелых батарей береговой обороны, батареи “Pennsylvania” и “Arizona” с началом ракетной эпохи (в конце 40-х начале 50-х гг.) были разоружены и демонтированы.

Из более поврежденной 2-й башни демонтировали орудия (сняв крышу башни), но сама башня осталась на месте. 1-ю башню главного калибра вместе с орудиями, как получившую наибольшие повреждения (особенно ее подпалубные крепления), также оставили на своем месте. Срезали и сняли с помощью плавкрана разрушенную носовую надстройку, поврежденную носовую и практически невредимую кормовую треноги и все надстройки выше палубы полубака. Теперь из воды заметно выступала только верхняя часть барбета 3 башни ГК (странного вида громадное кольцо, приобретшее со временем ржавый цвет и мало что говорившее непосвященному зрителю).

Ситуация изменилась 7 марта 1950 года, когда командующий Тихоокеанским флотом адмирал Артур Рэдфорд подписал приказ, согласно которому над остовом “Arizona” каждый день должен был подниматься государственный флаг в память о жертвах, понесенных флотом в период начавшейся 7 декабря 1941 г. войны на Тихом океане.

Мемориальный комплекс “Arizona”. 1970-е гг.

Затем две последующие американские администрации – Д. Эйзенхауэра (1952-1960) и Д. Кеннеди (1960-1963) подготовили и утвердили ряд документов, согласно которым остов погибшего корабля приобретал статус “национального мемориала”. В 1958 г. было утверждено строительство над корпусом корабля мемориального павильона. Согласно проекту, над палубой затопленного корабля, поперек его средней части, устанавливался понтон, опиравшийся под водой на специально вбитые в дно гавани опоры по оба борта корабля. На палубе понтона должен быть возведен павильон с большими проемами в стенах, обеспечивавшими обзор на детали корабля, выступающие из воды или прекрасно видимые сквозь тонкий ее слой. На мраморной мемориальной стене, установленной в павильоне, укреплены таблички с именами всех моряков “Arizona”, погибших и пропавших без вести в момент гибели корабля.

Работы по сооружению мемориала начались в 1960 г. и велись во многом на пожертвования, собиравшиеся различными путями. Один из наиболее значительных вкладов был внесен Элвисом Пресли, который в 1961 г. провел благотворительный концерт в фонд мемориала “Arizona”. Весной 1962 г. работы завершили, и комплекс был официально открыт 30 мая 1962 г. В мемориальный зал, вмещающий до 200 человек, туристы попадают на экскурсионных катерах. В 1980 г. при музее был открыт информационный центр, где посетители могут ознакомиться с максимально подробной информацией о корабле, приобрести книги, фильмы, модели и т.п. Тогда же флот официально передал контроль над музеем Управлению Национальных Парков США.

В штат музея входит команда водолазов, периодически проводящая детальное обследование, фото- и видеосъемку затопленного корабля. Громадный корпус по-прежнему является сложным организмом, живущим “своей жизнью”. В нем поселилось множество морских обитателей, а время от времени на поверхность по-прежнему поднимаются пузырьки нефти из поврежденных цистерн, до которых некогда не смогли добраться через обломки водолазы ВМС. Как корабль, погибший в бою под огнем противника, линкор “Arizona” был “посмертно” награжден Боевой Звездой.

В 1999 г. недалеко от мемориала “Arizona” был установлен другой выведенный из боевого состава флота знаменитый линкор – ВВ 63 “Missouri” (типа “Iowa”). Гибель “Arizona” бросила мрачную тень на день вступления США во вторую мировую войну; подписание же капитуляции Японии на борту “Missouri” ознаменовало окончательную победу. Почти 50 послевоенных лет “Missouri” продолжал свою службу, то выходя в резерв, то возвращаясь в действующий флот, и вот в самом конце века он встал на стоянку рядом с одним из самых знаменитых своих предшественников – линкором “Arizona”. Но кто знает – навсегда ли? …Как гласит многолетняя история боевого использования американских линкоров (а также название известного фильма) – “иногда они возвращаются"!…