Линкоры Британской империи. Часть 2. Время проб и ошибок

Глава 32. Эра Барнаби

Как уже упоминалось, Э.Дж. Рид оставил пост главного строителя флота 7 июля 1870 г. В течение семи лет его пребывания Уайтхолле военное кораблестроение, как в части совершенствования методов проектирования, так и в развитии типов боевых судов, прошло через некий критический период, а принятие башенной системы сопровождалось дискуссиями и неопределенностью, как это обычно сопутствовало утверждению на флоте новой концепции.

Хотя и сетуя, что его проекты в немалой степени ограничивались требованиями Совета, которые он зачастую считал вредными и неконструктивными для повышения эффективности кораблей, Рид в своей работе определённо пользовался гораздо большим простором для решений, нежели любой из его преемников на этом посту. Если Исааку Уоттсу был представлен фактически карт-бланш при создании проектов первых броненосцев, то это было потому, что Совет почти безоговорочно полагался на него для профессиональной оценки проблемы, а тот в свою очередь зависел от способности главного строителя воплотить в проект требуемые задания, оставаясь в положении ответственного за технический контроль представленных проектов. Во времена правления Рида Совет уже располагал значительным опытом по части броненосцев, но зачастую употреблял свою власть лишь для ограничения их водоизмещения и стоимости. Однако тесное сотрудничество Рида с сэром Спенсером Робинсоном стало неоценимым благом для флота. Инспектор был высочайшего мнения о способностях Рида и в течение всего периода их совместной работы оказывал ему искреннюю поддержку. Когда Рид удалился в отставку, Робинсон расценивал его уход как чуть ли не национальное бедствие. Он убеждал первого лорда назначить на вакантное место Натаниэля Барнаби, как преемника ридовских традиций, но Чайлдерс находился в тот момент под впечатлением проекта "Кэптена" (который, очевидно, вызвал у него доверие, в то время как до катастрофы оставалось всего два месяца), и собирался предложить этот пост Уильяму Лэр-ду, но не смог убедить того принять эту должность. После этого отказа Барнаби получил титул "Президента совета по кораблестроению" (President of the Council of Construction), и именовался так до 17 августа 1875 г., когда был назначен главным строителем флота.

Натаниэль Барнаби родился в Чатеме 25 февраля 1829 г. и начал службу в возрасте 14 лет, поступив в Ширнессе на флот учеником. Пройдя курс военно-морской школы в Портсмуте, он в 1852 г. в возрасте 23 лет стал чертежником на казённой верфи в Вуличе, а в 1854 г. был назначен в Управление военного кораблестроения и участвовал в проектировании "Уорриора". Когда Рид. который был женат на сестре Барнаби, стал в 1863 г. главным строителем. Барнаби возглавил его штаб и в этом качестве участвовал в проектировании большинства новых кораблей, включая "Монарх". После отставки Рида он в 1872 г. был в возрасте 43 лет назначен "президентом совета по кораблестроению" и главным корабельным инженером флота. В 1876 г. Барнаби стал "кавалером ордена Бани", а в 1885 г. "рыцарем ордена Бани", когда и оставил свой пост по причине расстроенного здоровья. Он умер 15 июня 1915 г. в возрасте 86 лет.

Сэр Натаниэль Барнаби возглавлял военное кораблестроение Британии в течение 13 лет, и этот период его пребывания в должности был отмечен исключительными трудностями в создании проектов, как в материальном, так и в финансовом аспекте. Оснащая свои проекты вооружением, он вынужден был состязаться с быстрым увеличением калибра орудий – от 12" 35-тонных нарезных дульнозарядных до 16,25" 110-тонньгх казнозарядных – в то самое время, когда существовало явное различие мнений по поводу ценности огромных пушек и большое разнообразие артиллерийских систем, применяемых в качестве главного калибра. Помимо этого, появление вспомогательной артиллерии также добавило новые вопросы к проблеме создания сбалансированного проекта броненосного линкора.

С другой стороны, броня начала отставать от растущей мощи орудий. Для противостояния снарядам самых тяжелых орудий требовалась ненормально большая толщина плит – первоначально из мягкого железа, затем сталежелезной брони-компаунд, что снижало размеры площади, которую можно было защитить такой броней, и сильно осложняло проблему создания защиты корабля по ватерлинии.

Торпедное оружие также развивалось стремительно и порождало новые проблемы. При этом возможности миноносца превозносились до такой степени, что к началу 80-х гг. XIX столетия его стали всерьёз рассматривать как ниспровергателя линейного корабля с его гордого первого места, и раздавались голоса, что строительство тяжело вооружённых и бронированных единиц следует прекратить. Сопоставление стоимости миноносцев и линкоров, уязвимость больших и очень дорогих кораблей от атак небольших суденышек, которых на те же деньги можно было построить целые рои – всё это сильно повлияло на строительство линейных кораблей. Водоизмещение их намеренно срезалось с единственной целью минимизировать финансовые потери при потоплении тяжёлого броненосного артиллерийского корабля. Правильная же реакция на торпедную угрозу должна была, наоборот, выразиться в увеличении его размеров, чтобы воспринять удар из-под воды конструктивными методами, но поскольку тот период характеризовался апатией по отношению к флоту и навязыванием ему режима жёсткой экономии, политика предотвращения возможных финансовых потерь в случае гибели корабля выглядела для Совета более привлекательной, нежели альтернатива создания корабля увеличенных размеров и принятии конструктивных мер для избавления его от новой угрозы.

Эра Барнаби может быть примерно разделена на четыре периода, в течение которых проектирование тяжёлых кораблей имело свои характерные признаки:

1. а) Полная зашита корпуса и две концевые башни ("Дредноут", "Циклоп"),

б) Полный пояс по ватерлинии и бортовые батареи ("Александра", "Темерер"),

2. Центральная цитадель и башни в эшелоне ("Инфлексибл", "Аякс", "Колоссус"),

3. Короткий пояс по ватерлинии и барбеты ("Коллингвуд", "Имперьюз"),

4. Единственная носовая башня ("Хироу", "Сане Парейль").

Таким образом, диапазон его конструктивных свершений простирался от последних рангоутных броненосцев с центральной батареей до башенных кораблей, несущих самые огромные орудия из когда-либо установленных на британских линкорах, и включал такие противоречивые проекты как "Инфлексибл" и "адмиралы" -необычайно пестрый ассортимент типов, созданных за беспрецедентно короткий 13-летний период. Большинство его творений гораздо чаще яростно поносили, нежели дружелюбно критиковали, и в то время как их недостатки обычно связывали с именем их создателя, в действительности Барнаби пользовался гораздо меньшей свободой действий, чем его предшественники, и фактически большую долю ответственности за эти проекты должен, был нести сам Совет, нежели их создатель, в некоторых же случаях альтернативные предложения главного строителя могли существенно улучшить его корабли.

В проектах Рида наступательная мощь его кораблей всегда была вторичным качеством по сравнению с их способностью к защите, а плавучесть корабля напрямую зависела от поясной и бортовой брони. Барнаби же ставил атаку выше обороны и его кредо заключалось в следующем:

"Наступательная мощь [корабля] должна быть максимально возможной, а характеристики защиты следует обеспечивать только на том уровне, чтобы обеспечить корабль, насколько возможно, в равной степени от любых возможных способов атаки, которые могут вывести его из строя или уничтожить. Из этого следует, что не в силах противника вывести из строя корабль одним-единственным ударом, нанесенным каким-либо из доступных ему средств…

… Хорошо исполненный проект предусматривает защиту ходовой установки корабля, его способности к маневрированию и его плавучести от орудия, тарана и торпеды. В большей степени защита от тарана и торпеды должна зависеть от командующего офицера, но чтобы противостоять им, он нуждается в том, чтобы скорость, маневренность и плавучесть были в равной степени защищены от артиллерии, попаданий которой избежать не удастся. И равенство всех этих составляющих защитной мощи венчается выучкой экипажа, как составной части защиты от тарана и торпеды". Начиная с 1871 г. рост мощи морских орудий, происходивший вследствие улучшения качества пороха и увеличения калибра, намного превзошёл возможности к сопротивлению противостоящей им брони. Через год или около того после закладки, сначала вроде бы неприступный "Девастейшн" уже мог быть разнесён вдребезги орудиями "Монарха" с усиленным зарядом, в свою очередь и эти 35-тонные орудия уже были превзойдены европейскими моделями. В Англии сэр У.Армстронг готовился принять заказы на 14" орудия, выбрасывающие снаряды в полтонны весом при заряде пороха в 91 кг, которым не могла противостоять броня тоньше полуметра, а сэр Джозеф Уитворт уже выделывал 11" орудия, способные пробить 400мм железную плиту с дистанции 900 м, в то время как его 13" образцы были эффективны и против 600мм брони.

Против вызова подобного оружия ридовские стандарты бронирования оказались бессильны, поэтому на рассмотрение были выдвинуты несколько альтернативных систем защиты плавучести, в которых весь вес, отведенный на броню, мог быть сосредоточен только на жизненно важных направлениях. Даже появление брони-компаунд мало облегчило проблемы главного строителя с обеспечением его линкорам достаточной защиты, поскольку на рубежом появились казнозарядные орудия, калибр которых постоянно рос. Поэтому Барнаби был вынужден располагать орудийные башни в середине корпуса и защищать их бронёй наибольшей толщины в виде центральной цитадели в сочетании с небронированными оконечностями, тщательно подразделёнными на мелкие отсеки. Его выбор орудийных установок был ограничен броневой башней, поскольку барбеты французского типа были несовместимы с принятыми в Королевском флоте дульнозарядными орудиями, которые непоколебимо защищало Управление морской артиллерии. Однако башни отнимали много веса, поскольку их поворотные механизмы приходилось защищать толстой бронёй и прятать под палубы; из всего этого следовало применение низкого надводного борта ради экономии веса. С другой стороны, в барбетах помещались и все привода наведения орудий, что позволяло возносить их на значительную высоту, а французов вполне устраивало незащищённое основание установки и бронированная шахта подачи боезапаса из погребов. Но даже когда на вооружение британского флота пришли казнозарядные орудия, а барбетная система с началом строительства броненосцев класса "адмирал" одержала верх. Совет периодически собирался вернуться к башням, несмотря на все сложности, которые они приносили с собой.

В январе 1871 г. адмирал Спенсер Робинсон был смещён с поста инспектора, который он занимал 10 лет, и эту должность занял кэптэн Роберт Холл, а в апреле 1872 г. его, в свою очередь, сменил контр-адмирал Уильям Хьюстон-Стюарт. Назначение последнего ассоциируется с временной стагнацией в развитии типа линейного корабля, что выразилось в постройке "Александры" и "Темерера". Стюарт являлся одним из трёх членов Комитета по проектам 1871 г., которые ратовали за сохранение парусной оснастки и возражали против постройки "Свифтшура" как однобашенного корабля, а вследствие того, что остальные два члена – кэптен Артур Худ и доктор Уолли – сохранили влияние в Уайтхолле, нетрудно объяснить этот краткий, но интересный возврат к типу бортового рангоутного броненосца.

Следует вспомнить те две рекомендации Комитета по проектам, которое поддерживал Барнаби:

1. Не строить больше легкобронированные рангоутные корабли по типу "Монарха" и "Султана",

2. Заказать ещё корабли по типу "Девастейшн".

Заслуживает упоминания описание Ридом реакции на это Адмиралтейства: "Примет Адмиралтейство этот совет? Никогда и ни в малейшей степени. Они никогда не дадут разрешения на постройку последних и не откажутся от строительства первых; но наоборот, и как мы считаем -более мудро, заказаны два новых корабля с бортовой батареей по типу "Султан" с некоторыми модификациями, чем оказано м-ру Барнаби большое доверие, поскольку, как известно, к подобному типу он относится неодобрительно". Закладка обоих этих кораблей состоялась ещё до того, как "Девастейшн" был готов к плаванию – Совет требовал больше линкоров и отдавал очевидное предпочтение уже принятым и испытанным типам кораблей, нежели собирался пускаться на риск с постройкой дополнительных низкобортных башенных кораблей. Барнаби таким образом получить возможность создать последние в этой череде и, как ни странно, ставшие самыми известными корабли расцвета викторианской эпохи: "Александру" – образец совершенства батарейного броненосца, каким его только можно представить, и "Темерер" – казематный броненосец, имеющий два орудия главного калибра в барбетах по диаметральной плоскости.

Однако ни один из этих двух кораблей в действительности не принадлежал к "эре Барнаби", поскольку "Александра" была значительно улучшенной моделью Рида, а "Темерер" – гибридом, получившим что-то от Рида, а что-то от адмиралов Эллиота и Райдера. "Дредноут" и серия "циклопов" также попадают в эту категорию – первый был просто усовершенствованным "Девастейшном", а последние получились путём переработки ридовского проекта корабля для Виктории ("Церберуса"). И лишь в 1874 г., с закладкой "Инфлексибла", началась эра типичных для Барнаби линейных кораблей.

Известен кораблестроительный афоризм, что если корабль выглядит плохо, то он и плох в целом. Судить о том, насколько это применимо к продукции Барнаби, есть, вероятно, вопрос личного мнения, но вне зависимости от того, насколько хороши они были в боевом отношении, смотрелись они, как правило, весьма громоздко и непривлекательно. Не считая "Александры" и "адмиралов", все они имели вызывающие недоумение и раздражение асимметричные силуэты, и уродство их мачт и труб совершенно не вязалось с принятым взглядом на внешний вид боевого корабля. Следуя по стопам Рида, Барнаби предпочитал короткие и широкие образцы, и эта характерная особенность его проектов стала особенно заметной, когда для расчёта размерений судна он начал пользоваться формулой Фруда. В самой конструкции цитадельных кораблей, несущих башни в середине низкобортного корпуса, а в носу и корме огромные бараки надстроек, обрубленных бескомпромиссными прямыми штевнями, было не так много возможностей для повышения эстетичности их силуэта. Самыми безобразными изо всех них были "Аякс" и "Агамемнон", но во всех последующих кораблях уже начало сказываться влияние главного помощника Барнаби У.Г.Уайта, и последние подобные корабли -"Колоссус" и "Эдинбург" – были воплощены в более приличные формы.

Когда в марте 1871 г. Чайддерс по болезни был вынужден оставить свой пост в Адмиралтействе, назначение на должность первого лорда получил Г.Дж.Гошен -общепризнанный политик, входивший в состав кабинета министров. В составе Совета каких-либо изменений не последовало, однако в мае 1872 г. вторым морским лордом стал контр-адмирал Дж.У.Тарлетон, в то время как кэптен Р.Холл с поста инспектора переместился на вновь образованную должность "военно-морского секретаря".

Гошен продолжил политику своего предшественника, а введение им системы комплектации добровольцами осталось его самый запоминающийся заслугой перед флотом за те три года, в течение которых он руководил Адмиралтейством.