Лишний жених

8

Джо тупо смотрела на один из полусотни документов, полученных ею по факсу из Нью-Йорка сегодня утром. Видимо, ей было мало всех свалившихся на нее дел, потому что она, ко всему прочему, пыталась еще продолжать заниматься своим бизнесом. В общем ей это удавалось, но сегодня все ее усилия оказались тщетными. Она пялилась на этот бланк уже минут пятнадцать, не в состоянии сообразить, что к чему.

Она отодвинула всю пачку в сторону и взяла карандаш и блокнот. Ей всегда лучше думалось с карандашом в руках, не важно, делала ли она наброски или просто рисовала каракули. Но через несколько минут она убедилась, что ее голова думать по-прежнему отказывается. Все, что она могла, — это чертить бессмысленные бесконечные спирали.

Джо отшвырнула карандаш и потерла лицо. Дом Абигейл последние тринадцать лет был уютной пристанью для нее и Кайли. Перебравшись в Нью-Йорк и занявшись бизнесом, Джо выстроила себе здесь студию — не в качестве убежища, а в качестве места, где она могла бы работать, приезжая домой. Но сегодня она именно пряталась здесь.

Несколько часов назад она призналась себе, что любит Кейла. Любовь! Что может быть лучше! Она должна была бы чувствовать себя счастливейшей женщиной на свете. А вместо этого она испытывала глубокую печаль. Ее любовь не имела будущего.

Ее жизнь была невероятно сложной, и Джо не видела возможности распутать этот клубок. К тому же — и это очень важно — Кейл ее не любит, а только удовлетворяет свою страсть. Вот кончится его работа, и он уедет куда глаза глядят. И она его больше не увидит.

Кайли просунула голову в приоткрытую дверь.

— Я не помешаю?

Джо удивленно оглянулась.

— Господи, нет, конечно! А что ты здесь делаешь? Что-нибудь случилось?

Кайли уселась на табурет напротив Джо.

— Ты имеешь в виду — что-нибудь, кроме того, что уже случилось раньше? Нет, ничего. Я просто гуляла, и мне захотелось зайти к тебе. Мы ведь с тобой сегодня еще не виделись…

— Извини, солнышко. Но почему же ты не позвонила? Тебе стоило снять трубку…

— Я знаю, — Кайли нахмурилась. — Но мне захотелось поговорить с тобой… так сказать, лицом к лицу.

— О чем?

— Я хотела бы знать…

— Да?

— Вчера вечером… когда я зашла к вам с Бретом… атмосфера была… я не знаю… какой-то напряженной. Между вами что-то произошло?

— Нет, конечно! — поспешила заверить сестру Джо.

— Точно? Понимаешь… пока я сидела у себя в комнате, я вроде как… э-э… размышляла о вас с Бретом.

Она попыталась рассмеяться, но вышло у нее неубедительно.

— По крайней мере, я думала о вас все время, когда не думала о себе.

Джо потянулась через стол и взяла ее за руку.

— Солнышко, что плохого в том, что ты думала о себе? Вспомни, сколько всего тебе пришлось пережить! И уж конечно, я не стану осуждать тебя за это.

— Я знаю, Джо. И еще я знаю, что тебе приходится переносить ради меня. А ты настоящее чудо, ты ни разу не пожаловалась! И Брет тоже, — она посмотрела на Джо. — Ведь правда, он не жалуется?

— Нет.

Джо откинулась на спинку стула и уставилась на свои каракули.

— Джо…

— Что, радость моя?

— Ты ведь любишь Брета, не правда ли?

Джо не говорила сестре о том, что Брет ее шантажирует. Когда он пришел к ней на следующий день после того злосчастного приема, она уже измучилась, пытаясь как-то успокоить Кайли и не дать ей окончательно впасть в панику и натворить глупостей. Тогда не стоило говорить ей об этом. И сейчас тоже не стоит.

— Я ведь выхожу за него замуж, разве не так?

Примерно то же самое она сказала Кейлу. Но его этот ответ не удовлетворил.

— С того вечера я все время была занята только собой, — задумчиво сказала Кайли. — Я жила как в тумане и, боюсь, плохо соображала. Но недавно мне пришло в голову, что ты объявила о своей помолвке сразу после того вечера. Все произошло как-то скоропалительно. Я даже не знала, что ты встречаешься с Бретом.

— Ну, я иногда встречалась с ним, когда ездила в город… — Джо умолчала о том, что встречи эти были чисто деловыми. Умалчивать все же лучше, чем лгать… — А что тебя тревожит?

— Господи, Джо, спроси лучше, что меня не тревожит! На этот вопрос ответить куда проще.

— Я знаю, — Джо протерла глаза. — Послушай. Скоро сюда приедут наши кузены — Син, Джон и все остальные. Пожалуйста…

Кайли побелела при этих ее словах, глаза расширились от ужаса.

— Джо, ты же обещала! Ты обещала, что ничего им не скажешь…

— Но, радость моя…

— Не надо! Не надо! — Кайли отчаянно замотала головой. — Если они узнают, я этого не переживу!

— Кайли, выслушай меня. Я пытаюсь объяснить тебе, что они все поймут. Что ты думаешь, они сами не совершали ошибок? Оступаться случалось всем.

— Но не так же!

— Может быть, и похуже.

— Если это и так, я об этом ничего не знаю…

— Солнышко, они ведь любят тебя и они весь мир перевернут, лишь бы помочь тебе! Разве ты этого не знаешь?

— Знаю, конечно! — На глазах у Кайли выступили слезы. — Но они-то всегда со всем справляются сами. Они никогда бы не сделали того, что сделала я. И они перестанут любить меня, если узнают…

Голос у нее сорвался, она всхлипнула.

— Но ведь я-то знаю — и все равно люблю тебя по-прежнему.

— Ты моя сестра.

— А они — твои двоюродные братья, твоя семья.

Они почти дословно воспроизводили ту беседу, которая была у них с Кайли сразу после приема. Тогда Кайли почти не слышала ее доводов, но сейчас Джо надеялась, что ей повезет больше. Вся беда в том, что Кайли боготворила своих кузенов, и сама мысль о том, что они будут плохо думать о ней, была для нее нестерпима.

Кайли ткнула в нее трясущимся пальцем.

— Если ты расскажешь Сину и всем остальным о том, что произошло, я убегу из дома, и ты меня никогда больше не увидишь. Честное слово, убегу! Выйду за ворота, и будь что будет, мне все равно!

Это была та же самая угроза, которая заставила Джо пообещать, что она ничего не расскажет в семье о том, что случилось. Ей не раз хотелось нарушить это обещание, но она все же молчала. Помимо всего прочего, она не была уверена, что кузены смогут сделать что-то помимо того, что уже сделала она сама. Разве что убить Брета… Хотя это было бы неплохо. Если они объединятся и возьмутся за это все вместе… Но Джо не хотела, чтобы ее кузены запятнали себя убийством. Да еще Кайли… А вдруг она сорвется и в самом деле сбежит?

— Ладно, солнышко. Я не буду им ничего рассказывать. — Джо была готова пообещать все что угодно, лишь бы сестра наконец успокоилась. — Но мне нужно кое о чем тебя спросить.

Ужас Кайли отступил, сменившись страхом и настороженностью.

— О чем?

— О том вечере.

Джо про себя молилась, чтобы Кайли вспомнила что-нибудь еще, кроме того, что уже рассказывала ей.

— Зачем? Я думала, Брет обо всем позаботился…

— Да, конечно!

Черт, как же это сложно! Джо не хотела лишний раз беспокоить сестру — та и так была на пределе, но ей нужна была ее помощь. До сих пор Кайли была в таком состоянии, что Джо просто боялась ее расспрашивать. Временами Джо казалось, что любой, самый невинный вопрос сведет ее с ума. Она ждала — ждала до последнего.

— Я просто хочу окончательно разобраться во всем, что тогда произошло, вот и все.

Девушка с надеждой посмотрела на старшую сестру.

— Да, я знаю, это тяжело, — продолжала Джо, — но я хочу убедиться, что мы не пропустили никаких деталей.

Кайли шумно выдохнула.

— Прости, Джо, что я доставляю тебе столько неприятностей. Я знаю, ты просто стараешься устроить все как лучше. Ты всегда так делаешь. Я это очень ценю, поверь мне.

— Да, конечно, — Джо выдавила из себя улыбку. — Давай вспомним еще раз все как было. Ты решила пойти прогуляться, вышла на террасу и увидела там Глена.

— Да. Он хотел войти в дом через заднюю дверь. Он сказал, что только что приехал.

— Наверное, поэтому его никто и не видел.

— Да, наверное. Он заговорил со мной, и у меня было такое впечатление, что он не торопится в дом, хотя он явно собирался на прием. Он был в очень приподнятом настроении.

— Ты не знаешь, что он принимал?

— Не знаю. Мне он предложил кокаину.

Джо уже второй раз слушала рассказ Кайли о той ночи и, как и в первый, с трудом удержалась от того, чтобы не наорать на сестру. Казалось бы, неглупая девочка, могла бы сообразить, что от наркотиков следует держаться подальше. Но нет — она еще и приняла его!

— И ты пошла с ним в бильярдную нюхать кокаин.

Опустив глаза, Кайли кивнула.

— Я в первый раз попробовала наркотики, и когда кокаин подействовал, ощущения были самые невероятные. Но сейчас я бы дорого дала, чтобы не пробовать его и вообще не встречаться с Гленом.

К горлу Джо подкатила тошнота. Кайли сделала страшную глупость, и теперь ей придется до конца жизни расплачиваться за это. Но суровостью тут не поможешь. Кайли и так делала один шаг вперед — и тут же два шага назад. Однако она старалась изо всех сил, и дело Джо — помочь ей.

— И что было потом?

— Потом я плохо помню. Я еще перед тем выпила пару бокалов, и, должно быть, все это вместе с кокаином подействовало на меня очень сильно. Но я помню, что Глен начал приставать ко мне. Я говорила ему, чтобы он отстал, но он меня как будто не слышал.

— И продолжал приставать к тебе?

— Да. Он хватал меня руками, начал рвать на мне одежду… Я испугалась. У меня началась паника. Я уже не могла управиться ни с ним, ни с самой собой.

Ее душили рыдания.

Джо дала Кайли время прийти в себя. И себе тоже. Рассказ дошел до того места, которое мерещилось Джо в кошмарах, а днем наполняло ее чувством вины.

— И тут ты схватила кочергу, лежавшую у камина.

— Да… — Кайли вытерла глаза. — То есть нет. Какую кочергу?

— Ту, которой ты ударила Глена.

Кайли подавленно молчала.

— Солнышко! Ты забыла?

— Я… мне казалось, что я помню. Камин я помню… а кочергу — нет.

— Тогда чем же ты его ударила?

— Кием. Знаешь, кием для бильярда. Там посреди бильярдной стоит бильярдный стол. Глен прижал меня к нему и навалился на меня. Он был такой тяжелый, и изо рта у него воняло. Я схватила первое, что попалось под руку. На столе лежал бильярдный кий. Тут, конечно, гордиться нечем, но… Джо, что с тобой?

Джо смотрела на нее, ошеломленная.

— Ты вроде бы говорила, что ударила его кочергой!

Кайли покачала головой.

— Не помню. Я ведь была почти в истерике, когда тебе это рассказывала.

Да, конечно! Она так рыдала в ту ночь, вернувшись домой, что Джо удалось вытянуть из нее только самое основное: кокаин, Глен стал к ней приставать, она его убила. О кочерге говорил Брет. Как он мог принять за кочергу бильярдный кий? У Кайли не хватило бы сил убить человека бильярдным кием.

Быть может, это противоречие поможет ей выяснить, что же все-таки произошло на самом деле. Джо всегда думала, что в этой истории что-то не так. Именно это и заставляло ее продолжать свое расследование.

— Но ведь ты видела, как Глен упал?

Из глаз Кайли снова хлынули слезы.

— Да. Он отшатнулся, схватился за голову. Я увидела кровь. А потом он упал. И больше не двигался.

— А что было потом?

— Потом вошел Брет и сказал мне, чтобы я уходила. Что он сам с этим управится. Джо, зачем теперь об этом? Сколько дней уже прошло! Это имеет какое-то отношение к вам с Бретом?

— Я просто пыталась представить себе, как все было. Я хочу, чтобы не оставалось никаких неясностей.

Кайли уронила голову на руки.

— Бедный Глен! Может, он тоже не соображал, что делает под действием наркотиков. Он бы не стал насиловать меня в доме, полном гостей… В любом случае, он не заслуживал смерти.

— Кайли, он бы изнасиловал тебя, если бы ты его не остановила, — возразила сестре Джоанна. — Ты пыталась защитить себя…

— Но я не хотела его убивать! — И Кайли разрыдалась по-настоящему.

Джо встала, обошла стул и прижала хрупкую фигурку сестры к себе.

— Я знаю, детка. То, что ты его убила, было чистой случайностью.

— Но ведь это же не играет роли, случайно это вышло или нет! Он все равно умер, и его бедным родителям надо знать, что он погиб, чтобы они могли похоронить его как следует.

— Я знаю.

Джо мучила та же мысль. Она надеялась, что ей удастся уговорить Брета показать, где он зарыл тело Глена, и как-то сообщить это полиции таким образом, чтобы подозрение не пало на Кайли. Но до сих пор ей это не удалось.

Кейл шел по дорожке, которая вела к студии, с единственной целью — повидать Джо. С того момента, как он проснулся и обнаружил, что ее нет, он был зол, как медведь, занозивший лапу, тем более что он заметил, как кое-кто из его людей поглядывает на него странно. Кейл их не винил — он и в самом деле был не в себе. Он чувствовал себя, словно пьяница, которому не дали похмелиться.

Он вошел в раскрытую дверь, не постучав, и увидел, как Джо утешает плачущую сестру. Кейл остановился как вкопанный.

— Что случилось?

Обе девушки вздрогнули. Джо ободряюще улыбнулась Кайли и направилась к Кейлу.

— Кейл? Что вы тут делаете?

Он сунул руки в карманы и пошел ей навстречу.

— Да так, зашел спросить кое о чем. Так что же все-таки случилось? — Он взглянул на бледную заплаканную Кайли. — Не могу ли я чем-нибудь помочь?

— Нет… — Кайли робко посмотрела на Джо, словно ожидая подсказки. — Нет, спасибо.

— Джо?

— Все в порядке. Просто перед свадьбой все так взвинчены…

Он улыбнулся, достал из кармана носовой платок, наклонился к Кайли и осторожно вытер ей лицо.

— Ничего, я кое-что понимаю в девичьих чувствах. У меня у самого две сестры, Кайли. Я помню, как они ухитрялись из любого пустяка сделать настоящую драму. Расческа пропала — беда! Пятнышко на новой блузке — настоящее горе. Я не так поздоровался — трагедия!

Кайли смотрела на него невидящими глазами. Кейл не ожидал такой реакции, но тем не менее продолжал улыбаться.

— А, я вижу, дело не в расческе? — мягко спросил он. — Тут что-то посерьезнее, да? Что, поссорилась с дружком? Ничего, — сказал он с шутливой торжественностью, — только скажи, кто это был, уж я с ним потолкую!

Глядя на них, Джо думала, что Кейл и не подозревает, насколько то, что случилось с Кайли, серьезнее девчоночьих трагедий его сестер. И все же она была благодарна Кейлу за то, что он пытается утешить ее сестру.

— Ничего, Кейл. Все будет в порядке. Вы ведь знаете, в последнее время Кайли плохо себя чувствовала. Скорее всего она просто переутомилась.

Кейл нахмурился. Да, Кайли и в самом деле выглядела нездоровой. Он коснулся щеки девушки ласковым и в то же время шутливым жестом.

— Да, наверно, твоя сестра права. Но имей в виду, если что — я здесь, только позови. Разбираться с неверными дружками — это моя специальность. У меня есть две свидетельницы моих способностей в этой области.

Кайли робко улыбнулась.

— Спасибо. Джо, я, пожалуй, пойду домой. Ты еще зайдешь ко мне?

— Конечно! Да мы еще за обедом встретимся.

Кайли кивнула.

— Тогда пока.

Джо подождала, пока сестра скрылась за дверью, потом обернулась к Кейлу.

— Интересно, у тебя действительно есть сестры, или ты их просто выдумал и сочиняешь про них всякие истории к случаю?

— Ну что ты! — хмыкнул Кейл. — Таких девиц, как мои сестры, нарочно не придумаешь. Это нечто неповторимое.

— Ну, если они существуют да самом деле, им можно только позавидовать. Хорошо иметь такого любящего старшего брата…

— Ну, Кайли тоже можно позавидовать. У нее есть ты…

Он умолк, вглядываясь в ее лицо, ища ответа — не важно, какого именно.

Для него важна была любая крупица знания о том, что у нее на душе. Они испытали наивысшую близость, но то была близость плотская. Он до сих пор очень мало знал о том, что с ней происходит, что ее тревожит, и это буквально выводило его из себя. Она была сложной, страстной, загадочной, чувственной, прекрасной. Она сводила его с ума.

— Похоже, с Кайли стряслось что-то действительно серьезное. Я нарочно не стал спрашивать, встречалась ли она с лейтенантом Робинсоном. Она ему звонила?

— Нет, но скоро позвонит.

— Ты это уже говорила.

— Ну и что?

— Надо позвонить.

— Да позвонит она, позвонит!

Джо улыбнулась, надеясь отвлечь его.

— Послушай, не стоит принимать так близко к сердцу, что она не обращает на тебя внимания. В конце концов, могут же быть на свете девушки, которые не поддаются твоему обаянию!

«Кто бы говорил об обаянии! — печально подумал Кейл. — Перед ее улыбкой и медведь не устоит!»

— Я просто хотел помочь.

Ее улыбка исчезла. Джо видела, что Кейл говорит абсолютно искренне.

— Я знаю. На самом деле, я это очень ценю. Большинство мужчин обратились бы в бегство при виде девичьих слез.

— Я же говорю, у меня большой опыт…

— Да знаю, знаю! Твои сестры. Кстати, как их зовут?

— Рейчел и Роберта. Или просто — Рей и Робби. Они близнецы.

— Близнецы? — Джо представила его себе в роли старшего брата-защитника. Вышло довольно убедительно. Наверно, он был замечательным братом. Впрочем, почему был?

Выражение его лица изменилось.

— Ну вот, а теперь, когда мы поговорили о своих сестрах, я хотел бы вернуться к тому, ради чего пришел.

— То есть?

Джоанна не успела и охнуть, как очутилась в его объятиях, осыпаемая поцелуями. Она забыла, что нужно дышать. Какой уж воздух в пекле пожара!

Но она все же старалась сдерживаться, боясь, что Кейл узнает тайну, которую сама она узнала лишь только что, тайну, которую она решила хранить до конца жизни, тайну ее сердца.

— В чем дело? — спросил Кейл, внезапно выпустив ее.

Она едва не упала и схватилась за рабочий стол, чтобы удержаться на ногах.

— Ты меня целуешь и еще спрашиваешь, в чем дело? — Она натянуто рассмеялась. Кровь у нее в жилах все еще бурлила от его поцелуя. — Прости, но я не вижу логики.

— Что-то произошло с тех пор, как мы виделись с тобой в последний раз. Ты как-то переменилась.

Она обошла стол и плюхнулась на табуретку — ноги ее не держали. Да, конечно, он не мог не догадаться! При его-то интуиции… Еще никогда никто, кроме членов ее семьи, не умел так чутко улавливать все оттенки ее настроения.

— Насколько я помню, в последний раз, когда мы виделись, мы спали в одной постели, и ничего не произошло, кроме того, что я встала.

— И ушла. Когда я проснулся, тебя не было.

— Я не видела причин будить тебя, и мне казалось, что будет лучше вернуться домой, пока никто не встал.

Да, это было вполне разумно. Но почему же тогда он так расстроился, обнаружив, что ее нет?

— В следующий раз разбуди меня, — попросил Кейл.

— Ладно.

Не было смысла разыгрывать из себя недотрогу и говорить, что следующего раза может и не быть. Оба они знали, что следующий раз будет.

— Сондерс приезжал к завтраку?

— Ты же знаешь, что не приезжал. Тебе ведь сообщают обо всех, кто появляется в поместье или покидает его пределы.

— Не обо всех. Только о Сондерсе. Я испытываю к нему особый интерес.

— Ну да, наверно, если спишь с чьей-то невестой, недурно знать, что делает жених, — не сдержалась Джо.

Глаза Кейла сузились. Она вздохнула.

— Извини. Я не хотела тебя задеть.

— Не извиняйся. Ты права. Я знал, что он не приезжал к завтраку. Я спросил просто потому, что подумал о нем. Он все не идет у меня из головы, — Кейл криво усмехнулся. — Он почему-то представляется мне в виде фигурки со свадебного пирога — а потом на него обрушивается огромный кулак и сплющивает его в лепешку. И, что самое удивительное, — добавил он, взглянув на свои руки, — кулак этот как две капли воды похож на мой!

Джо не удержалась и рассмеялась.

— Не нужно быть Фрейдом, чтобы догадаться, к чему все это, — Кейл подошел к ней сзади и принялся легонько поглаживать ее плечи.

— Ты напряжена, — прошептал он, — очень напряжена, и я догадываюсь, почему.

Под его пальцами ее плечи напряглись еще больше.

— И почему же?

— Насколько я понимаю, ты не привыкла лицемерить.

— Не привыкла, — согласно кивнула она.

И, что самое худшее, лицемерить приходится со всеми.

— Так прогони Сондерса! — Кейл развернул ее к себе и прижал к груди. Лицо его снова стало серьезным. — Пошли его к черту, Джо!

Она тяжело вздохнула.

— Мы уже обсуждали этот вопрос.

— Но ты каждый раз уклоняешься в сторону.

Ей ужасно хотелось рассказать ему всю правду. Но, несмотря на то, что Джо любила его, она понятия не имела, как он к ней относится. Может ли она довериться ему?

— Брет не тот человек, от которого можно уклониться. Его не обойдешь, не объедешь и не перескочишь. Он есть и уходить не собирается. Все эти разговоры ничего не изменят. Смирись с этим.

— Нет.

Она вырвалась из его объятий.

— Чего ты от меня хочешь, Кейл?

— Всего-навсего понять, как ты можешь заниматься любовью со мной и в то же время преспокойно готовиться к свадьбе с другим.

Ей казалось, что она очень долго смотрела на него, пока мысли у нее в голове появлялись, спутывались, исчезали и появлялись снова. Неужели он действительно любит ее, хотя бы немного?

— Ладно, тогда для начала помоги мне самой кое-что понять. Почему ты так против того, чтобы я вышла замуж за Брета?

— А разве это не очевидно?

— Нет.

Кейлу понадобилось все его самообладание, чтобы не наорать на нее. Орать он не стал — он ответил спокойно, хотя и чуточку напряженно:

— Потому что это разлучит нас с тобой.

Сердце у нее упало.

— Ты что, хочешь, чтобы эта связь продолжалась и после свадьбы?

— Нет! — сказал он, скрипнув зубами — Прежде всего, я не хочу, чтобы ты выходила замуж.

— Почему? — Надежда снова вернулась к ней. — А что, если я скажу тебе, что у нас есть возможность продолжать встречаться после моей свадьбы? Это тебя устроит? Тогда ты отвяжешься?

— Черт возьми, Джо! — Казалось, Кейл с трудом сдерживает свою ярость.

— Ну что? Я просто пытаюсь понять. Ты этого хочешь?

— Я не хочу делить тебя с кем-то еще.

Это было наивысшим, неприкрытым выражением идеи собственничества. Джо охватила сладкая дрожь. Но все же она еще не была уверена в его чувствах. Она решила еще немного подразнить его.

— А откуда ты знаешь, что ты не делишь меня с ним уже сейчас?

— Потому что Сондерс не задерживается здесь надолго.

— Да, ты знаешь, когда он приезжает и уезжает, но откуда тебе знать, что мы делаем, пока он здесь? — Джо понимала, что переходит опасную черту, но не могла остановиться. — При желании с этим можно управиться быстро…

Он схватил ее за руку повыше локтя и притянул к себе.

— Не позволяй ему притрагиваться к тебе!

Его внезапная ярость отрезвила Джо.

— А для тебя это так важно?

Он поджал губы и отпустил ее.

— Я бы, наверное, умер.

— Почему? Почему, Кейл? И не говори мне, что это оттого, что ты не любишь делиться!

— Я не хочу, чтобы ты была с ним. Ни под каким видом. Потому что я хочу тебя больше, чем я когда-то кого-то хотел.

Быть может, он и не любит ее, но, во всяком случае, чувства, которые он к ней испытывает, достаточно сильны. Достаточно ли этого для него? А для нее? Джо все еще не была уверена.

— Он ко мне не притрагивался, — тихо сказала она, потом встала на цыпочки и поцеловала его. — Мне надо идти домой. Увидимся позже.

Прошло несколько минут, а Кейл все еще смотрел ей вслед, пораженный силой своих собственных чувств.

Еще тогда ночью, в саду Колдуэллов, впервые встретившись с ней, Кейл не рассчитывал, что это будет всего лишь легким флиртом. И все же он не ожидал такой душераздирающей страсти, не ожидал, что его будет пронзать такая боль при одной мысли, что она была с другим. Он никогда не думал, что будет все время хотеть ее, так, словно, расставаясь с нею, он разрывается надвое.

И что же ему делать?

Одна из горничных принесла Джо телефонную трубку.

— Это вас. Некий мистер Шоу.

Сердце Джо отчаянно забилось. Она дождалась, пока горничная выйдет, потом сказала:

— Алло! Это Джоанна Дамарон. Ну что, вам удалось разузнать что-нибудь новое?

— Мне потребовалось довольно много времени, но в конце концов я установил, что Сондерс связан с торговлей наркотиками, — сообщил частный сыщик.

Джо ждала чего угодно, только не этого!

— Простите?

— Похоже, он подрабатывает, снабжая юнцов в ваших местах легкими наркотиками. А некоторые с его помощью пристрастились и к кое-чему посерьезнее.

— О Господи! — Джо прикрыла глаза. Ей стало дурно. Значит, они с Кайли не единственные его жертвы!

— И это еще не все. Глен Кинен был одним из его клиентов. Похоже, Глен крепко влип в это дело.

— Но если это известно вам, значит, это должно быть известно и полиции!

— Не обязательно. Молодежь в ваших местах представляет собой довольно замкнутый кружок. Друг на друга они доносить не станут. Мне просто повезло. Я наткнулся на девчонку, которая попала в переделку. Ей было плохо. У нее была пьяная истерика. А я ее утешил и выслушал. Нам здорово повезло, мисс Дамарон!

— В самом деле?

Джо не была уверена, что эта информация им поможет. Разве что попробовать предпринять ответный шантаж? Но Брет слишком хотел войти в их семью, чтобы попасться на такой простенький крючок. В конце концов, ответственность за торговлю наркотиками — ничто по сравнению с ответственностью за убийство, которую придется понести Кайли.

Нет, сейчас ее могло спасти только чудо.