Лисса. Закат последнего дня

Глава 30

Никаких глупостей мы, конечно, не вытворяли. Просто лежали на кровати и ждали, пока Рэй отрастит себе мясо и срастит кости. Вроде и быстро затянулось, но проверять не крепость новые ткани было боязно, да и настроения не было.

— Тебе самому-то охота возиться со всей этой властью? — обречённо спросила у парня.

— Выбора нет, лучше уж мы.

Ну, конечно, куда же без нас. Хотя, по правде говоря, оказаться вдруг в чьей-то власти не особо улыбалось. А с Рэем у нас получалась вполне себе гармоничная команда: он командует, а я одним видом устрашаю. Да и слава, что идёт впереди меня, играет нам только на руку. Лучше пусть считают меня безжалостной психопаткой, чем размякшей квашнёй, которую можно попытаться перетянуть на свою сторону. А что желающие рано или поздно появятся — это факт.

— Знаю, — вздохнула, укладывая голову поудобнее на грудь Рэю, — просто не хочу. Не хочу ответственности, привязанностей. Хочу жить как хочу, а не тащить на себе полмира.

— Тоже не хочу, — прижимая меня крепче, поддержал мой тихий протест Рэй.

Так и лежали, каждый думая о своём. А может, и об общем, кто его знает. Телепатии нет, и на том спасибо.

— Я пойду, проверю, а ты лежи, отращивай конечности, — вскочила на ноги, прогоняя сонную хмарь, что почти уволокла в свои липкие края.

— Хренушки, вместе пойдём, — лихо улыбнулся парень. — Надо устроить поминки, пока Зарина совсем не сломалась.

— А тебе самому как, не грустно, что знакомых лиц становится меньше?

— Вот буду старым, дряхлым, буду выползать на пригорок и грустно вздыхать, вспоминая всех павших, а пока, — замялся он, — пока нет, тебя хрен убьёшь, а остальное мелочи.

Вот что мы за люди вообще? Ну ненормально всё-таки плевать на погибших соратников. Или с нас так быстро сползла шелуха цивилизации, что мозг периодически буксует, опираясь на догмы старого мира?

Грустно, при любом раскладе. Или мы безжалостные твари, или мир вокруг нас выкручивает так, что выбора у нас не остаётся, и с каждым днём гайки закручиваются все сильнее, да и усталость начинает брать своё. Тяжело быть сволочью, и не так весело, как казалось в первые дни.

— Всего час прошёл, — офигел Рэй, облачившись в броню и даже успев ополоснуться, смывая следы травм.

— Вся жизнь в режиме нитро, — уныло усмехнулась в ответ и оказалась прижата к стене.

— Ну допустим, кто-то и не против ускорения, — склоняясь к моему лицу, протянул парень.

И не поспоришь. Да и зачем? Вот только на практике проверять сейчас как-то не хотелось. Не то чтобы время поджимало, или настолько не терпелось узнать, что там, снаружи происходит, но хотелось забиться в угол, натянуть плед на тощие плечи и повыть на луну, размазывая туш по щекам.

— Но сейчас, мы пойдём туда, будем жечь костёр, пускать по кругу бутылку и вспоминать что-нибудь хорошее, — словно прочитав мысли, заключил Рэй, и даже не поцеловал, только криво усмехнулся и отпустил меня из плена рук и стен.

— Костёр? Что за пионерлагерь?

— Есть идеи лучше? — подталкивая меня на выход, спросил он в спину. — Я открыт для предложений.

Неопределённо дёрнула плечами и выпала на улицу. Костёр так костёр, один фиг, идей лучше у меня не было. Да и хуже, если честно, тоже.

— Кхм, мы вас не ждали так быстро, — смутился Птенчик, когда я почти сбила его с ног, выйдя из кубика.

— Вы не ждали, а мы припёрлись, — тихо пробурчала я, выхватив у пацана стакан из рук. — Водка? Серьёзно? А не мелкий ещё?

Можно было особо не принюхиваться, аромат сивухи забивал даже запах разложения, что приносил слабый ветерок. Не так уж мы и далеко ушли, или сейчас, куда ни плюнь, везде будет вонять зомби и трупами? Печалька.

Горестно вздохнув, опрокинула в себя полстакана беленькой, чтобы сразу пожалеть о таких неблаговидных порывах. Ну гадость же.

— Ты бы хоть закусывала, — заржал Дэн и протянул крекер.

Лучше бы водички дал, чем сухую печеньку. Спасибо, хоть солёную. Боюсь, сладкая бы точно со спиртяжкой не подружилась внутри организма.

— С универа эту гадость не пила, — сипло ответила я, справившись с тошнотой.

Не, бухать — точно не мой способ борьбы со стрессом, во всяком случае, некрепкий алкоголь точно.

— Ну а чего, самое то сейчас, — вмиг сделался серьёзным парень и молча налил себе полный стакан.

Мне, впрочем, он тоже напиток обновил.

— Да-а, — протянула я, оглядев пространство и натыкаясь на малознакомых людей, не чокаясь, опрокинула в себя вторые сто грамм.

На удивление вторая порция зашла хорошо и приятным теплом разлилась по пустому желудку. Полегчать не полегчала, да и не верила я в способность алкоголя решать проблемы, но пружина, что натянулась ещё на Полигоне, начала ослабляться, и что самое для меня прискорбное, такими темпами я вполне могла скатиться до пьяной истерики.

Мужики споро валили тонкие деревца и заготавливали будущее кострище. Нехилый такой поминальный костерок должен будет получиться, куча дров, мне по пояс была, не меньше.

— Ты уверена? — забрал у меня из рук третий стаканчик Рэй и подозрительно принюхался.

Знать бы ещё, чего сама-то хочу. Даже не так, как добиться восстановления, расшатанного похуизма?

— Аптечка выводит, — буркнула в ответ, но пойло забирать не стала.

— Ага, по нему и видно, как аптечка работает, — кивнул Рэй на пьяненького Птенчика. — А хотя пофиг. Полегчало?

— Если бы, — горько усмехнулась, не чувствуя ничего, кроме лёгкой тошноты.

Однако обидно. Видимо, напиться в слюни чудо-чип мне не даст, а если его и вывести количеством из строя, то модификатор начнёт устраивать забастовку, экстренно очищая организм и, скорее всего, портя пейзаж.

— Может, вином попробуешь? — скептически посмотрев на полупустую бутылку, предложил Рэй. — Вы где вообще эту бормотуху нашли?

— В магазине, — буркнул пристыженный Птенчик.

Чего вот пристал, будто все вокруг в бухле разбираются. Я вот бутылку, что он достал из инвентаря ни в жизнь не угадала бы. Вино и вино, а что там дальше и какие ещё у него характеристики есть, вообще в душе не гребу. Со цветом не промахнусь — уже успех.

Следом появились ещё какие-то бутылки, пузатенькие такие, даже на вид тяжёлые и дорогие, а наша недопитая сивуха отправилась в дальний сугроб без сожалений.

— Травиться, так хоть не палёнкой, — прокомментировал свои действия Рэя, глядя на обиженного Птенчика, а меня разобрал истерический смех.

Ну всё, приплыли.

Что странно, никто на меня даже косо не посмотрел, не то чтобы неодобрительно фыркнуть, один только Рэй достал из своего бездонного инвентаря штопор и протянул мне уже открытую бутылку.

Сколько я припадочно смеялась, утирая выступившие слёзы? Не знаю, никто меня не трогал, только Рэй сочувственно сидел рядом и охранял открытую бутылку. А когда я смогла разогнуться и напоследок неприлично хрюкнуть, чуть не вызвав новый приступ, ловко поднял меня на ноги:

— Тебе это тоже надо.

Вот о чём он? О посиделках у костра и весёлых песнях под гитару?

Но я оказалась в корне не права. Мы просто стояли, смотря, как разгорается пламя.

— Ли и Шу, — вдруг звонко воскликнула Зарина. — Простите мне вашу смерть. Простите, что не защитила. Пусть земля вам будет пухом.

Девушка стояла напротив, и мне без труда удалось рассмотреть не только слёзы, стоящие в глазах, но и грустную улыбку, когда пламя поглотило горстку земли, что она швырнула в костёр.

— Лина, Света, Костя, — продолжала Зарина, неотрывно смотря на яркие всполохи, — простите меня. Я была слаба, я не уберегла вас. Мама… я прощаю тебя.

И новая горсть земли полетела в пламя.

Потом был Ван, затем Рой и остальные, каждому было с кем попрощаться или попросить прощения, и новые горсти земли все летели в костёр, постепенно туша огонь.

Каждый прощался со своими демонами, терзающими душу. Слишком много потерь, слишком много напрасных жертв.

— Простите, — медленно прошептала я, перебирая в памяти лица всех, кого убила за последние дни.

Виновные и невинные, уже не важно, я стояла по эту сторону пламени, а не они. Я выжила, а не они. И именно я должна стать сильнее и отпустить. Отпустить ярость, что разъедала изнутри и выжигала дыру в душе. Отпустить боль и обиду, чтобы встретить новый день, не боясь, что демоны настигнут, когда я закрою глаза.

— Прощайте, — одними губами произнесла я, когда последний робкий язычок пламени лизнул ветку и потух, растворившись сизым дымом.