Литературная Газета 6239 ( № 35 2009)

Кризисы заканчиваются…

НАПЕРЕКОР

Вопрос в том, какими мы из них выходим

На вопросы "ЛГ" отвечает политик, учёный, доктор исторических наук, член Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России Наталья НАРОЧНИЦКАЯ

- Наталья Алексеевна, сегодня нам предсказывают и упадок А для кого-то уже и конец света наступил. И впрямь всё так плохо?

- Ну мне так не кажется. Слава богу, Россия за последние десять лет всё-таки сумела собраться с духом. Это стало возможным в том числе и из-за осознания властью своих исторических задач и ответственности.

Да, настали нелёгкие времена - люди теряют работу, всё дорожает, деньги обесцениваются. Возникло беспокойство, которое было утихло в последние годы. В провинциальных городах, где закрываются градообразующие предприятия, не просто экономический кризис, а кризис жизни - крах устоев, социума, что, конечно, может ожесточить людей.

Но если мы станем волками, то уж точно не выдержим испытаний. Человек без когтей и клыков встал над природой лишь потому, что готов был на самопожертвование ради неких высших идеалов. И только потому, что при кораблекрушении слабого несут на руках и преломляют с ним хлеб.

Сегодня главное - не потерять ту связку, которая нащупалась за последнее десятилетие. Вспомните середину 90-х - полный раскол и разброд, у каждого свой контракт с государством. Никакого тебе равенства и братства, только свобода!

Самые печальные ситуации в жизни нации возникают именно тогда, когда она не знает ещё, чего хочет, но знает уже, чего не хочет. Таким состоянием метания, когда не сформулированы ни национальные интересы, ни общее интуитивное национальное задание, внешние силы всегда пользуются, реализуя свои интересы. Именно в то безвременье мы растеряли многое по amp;rsquo;том и кровью достигнутое за 300 лет русской истории. И ведь большинству казалось, что всё это не так важно! Только потом осознали и драму разделённого русского народа, и то, что судоходные реки и незамерзающие порты одинаково нужны и монархиям, и демократиям, и коммунизмам, и всяким иным "измам".

- Восстанавливали мы, восстанавливали свои честь и достоинство последние десять лет, а кризис всё свёл к категориям чисто экономическим. О какой нравственности, спросят вас, может идти речь, когда цены на нефть падают?

- Как раз сейчас, когда Господь опрокинул столы менял всего мира - банки, как это он сделал в Иерусалимском храме, может оказаться востребована историческая роль России на духовном поприще. В этой области не нужно завораживающих цифр "валового внутреннего продукта". Здесь нужны дух и интеллектуальный потенциал, здесь нужна масштабная история за плечами, огромный опыт социального эксперимента. Вот где мы равновеликий игрок мировой истории.

Рано или поздно все кризисы заканчиваются. Вопрос в том, какими мы выходим из них - собранными воедино, получившими импульс к развитию социума и производства. Либо наоборот - разбитыми, разобщёнными, опустошёнными и озлобленными. Тогда всё опять начинай с нуля.

- Николай Бердяев отмечал, что государства создаются не для того, чтобы привести людей в рай, а чтобы не дать им оказаться в аду. А какое государственное устройство в России, на ваш взгляд, может быть источником силы?

- Безгрешных государственных устройств не бывает. И это понятно, ведь государство - творение рук грешного человека. К тому же в чистом виде ни одна доктрина общественного устройства никогда не реализовывалась, только в переплетении с другими и всегда на определённой исторической, национальной, культурной почве, с большей или меньшей отстранённостью элиты от национальных интересов страны. На том же демократическом Западе, которому мы пытаемся следовать, тоже немало и фарисейства, и двойных стандартов. Хотя, безусловно, много достойного, что можно и нужно перенять.

- Нынешний кризис заставил задуматься и Запад. Вот и президент Франции Саркози заявил, что капитализм должен быть нравственным. Во всяком случае, должен попытаться.

- Только наши усердные либералы отринули социальный подход к государственному устройству, а вся континентальная Европа к этому давно шла. В Европе постоянно только и слышишь о духе корпорации. Наши же либертарии твердили о полной освобождённости от государства и ответственности перед ним, демонстрируя капитализм со звериным оскалом образца XIX века. Но ведь уже империя Форда в начале ХХ века создавалась с мыслью о том, что все работники её заводов являются членами одной семьи.

- Вас часто упрекают, что на вызовы сегодняшнего дня вы ищете ответы в прошлом. В то время как большинство политиков заняты сведением счётов с ним.

- Я как раз очень современный человек! Но сколько великих мыслителей указывали: чтобы не потерять дорогу вперёд, нужно чаще оглядываться назад. Вот река течёт извилисто, и, только поднявшись высоко, можно посмотреть, куда и откуда она, собственно, течёт. К истории же нужно обращаться, чтобы понимать место своего государства, своей нации, своей культуры в общем движении человечества, понимать, как оно взаимодействовало с другими.

Россия родилась не в 1991 году, и не в 1917-м. Жизнь её протекала на колоссальном пространстве, охватывала огромный исторический период, и с этой высоты даже то, что произошло с ней в ХХ веке, - это лишь зигзаг на её пути. Слишком же увлечённые сегодняшним днём люди просто не хотят видеть этого общего движения. Поэтому им трудно понять, как сегодняшний день, казалось бы, такой частный и конкретный, может повлиять на общий ход истории.

- Мы многое пробовали, на многом обжигались, опрометчиво от чего-то отказывались

- Да, прямо скажем, мы оказались не на высоте и когда пересматривали свою недавнюю историю. От души поглумились над жизнью своих отцов, вместо того чтобы перевернуть эту страницу нашей истории с достоинством. Из любого исторического эксперимента надо выходить с ощущением сопричастности ко всему происходящему, а не отчуждённости.

Очень не хотелось бы, чтобы и сейчас нас захлестнула новая волна ненависти - бедных к богатым, молодых к старым. Нельзя позволить образоваться пропасти между молодёжной субкультурой, с её часто неадекватными претензиями, и культурой преемственной.

Гуманитарное образование закладывает основы мировоззрения. Недаром же при большевиках было многое из классики запрещено, ибо она ставила христианские вопросы и давала на всё христианские ответы. В 30-е годы, когда запрет на классическую литературу был снят, Георгий Федотов, будучи в эмиграции в Париже, воскликнул: "Россия спасена! Две страницы Пушкина и Достоевского сто amp;rsquo;ят тонны газеты "Правда"!"

Нас сегодня накрыла волна невежества, необразованности, грубости, некомпетентности и чудовищной самонадеянности. Мы не интересуемся собственной историей, литературой. Это трагедия, потому что, если нация не знает собственной истории и теряет богатство своего языка, она не может продолжать себя в истории, и она не сможет удержать свою территорию.

Французы сегодня занимаются преемственностью национального самосознания. Ибо научены горьким опытом нигилизма 20-х годов, когда они сами начали топтать свою историю, говорить о несостоятельности Франции. Это посеяло пораженческие настроения в обществе, историческую апатию и привело в результате к капитулянтской политике перед Гитлером.

Демография - вот наша беда. И опять всё упирается в морально-нравственный климат в стране. Меня постоянно мучает вопрос: почему нация утрачивает инстинкт продолжения рода? Только ли здесь виноваты экономические условия жизни? Но ведь в России никогда не было много богатых, тем не менее был у народа внутренний побудительный мотив, была энергия жить и умножаться.

Думаю, здесь мало экономических стимулов, нужно восстановить смысл исторической жизни, тогда захочется продолжаться. А когда тебе внушают, что апофеоз свободы - парады содомитов и транссексуалов, что твоя страна - неудачница мировой истории, что патриотом может быть только негодяй

- Кризис, наверное, будет менять ориентиры и смыслы?

- Должен начаться пересмотр отношений между человеком и человеком, человеком и властью, предпринимателем и социумом, частным капиталом и государством. Если частный капитал хочет свободы, он должен быть поставлен в условия ответственности не только за своих рабочих, но и за развитие и модернизацию отрасли, в которой работает. Должна быть создана целая система зрелых отношений. Структура экономики в последние годы, к сожалению, не была изменена. И это делает нас уязвимыми именно для финансового кризиса. Индустриализации не происходило, системной стратегии создания импортозамещающего производства не было И сейчас нам - либо с дефицитом оставаться, либо страну закрывать от экспансии импорта.

- Шутите?

- Отнюдь. Для инвентаризации ресурсов и инструментов выживания можно было бы без всякой идеологии, руководствуясь лишь здравым смыслом, частично и "закрыть" страну на время, чисто ситуационно. Просто чтобы сформировать некую стратегию будущего, а потом уже постепенно открываться. Кстати, о подобном задумываются сейчас и в некоторых европейских странах. Но кто у нас к такому готов психологически, когда столько лет совсем иное вдалбливалось в наше сознание? На всех экономических форумах только и ждут подтверждения и обещания не проводить протекционистской политики. Попробуй ограничь частный вывоз национального достояния - такой визг поднимется! А сколько всего сегодня уходит из страны!

Когда я под майские праздники разгребала огромный сугроб у своего крыльца на даче - иначе он до лета не растаял бы, - я вспомнила, что в Западной Европе даже в конце января всё цвело.

Единица комфортной и красивой жизни у нас всегда будет стоить намного дороже, а на каждого живущего "красиво" неизбежно придётся в десять раз больше живущих убого. Слишком высока социальная цена за куршевельский румянец. Такое разнополярное общество нежизнеспособно в наших условиях исторически. Но мы вполне способны при наших ресурсах, интеллектуальном и технологическом потенциале обеспечить всем своим людям достойную жизнь, соответствующую стандартам XXI века.

Кстати, в той же Европе производит приятное впечатление отсутствие фетишизма у состоятельных людей. В отличие от наших богатеев там считается дурным тоном не только кичиться богатством, но и демонстрировать его - ездить на самых дорогих машинах, носить без повода драгоценности. У них какая-то этика достаточности во всём присутствует, здравый смысл, притом что они давным-давно привыкли к определённому комфорту.

Надеюсь, кризис всю эту шелуху и с нас снимет, поможет нам нащупать нравственную золотую середину. То, что 20 лет назад ещё было предметом зависти, уже превратилось в объект насмешек и анекдотов - вроде стиля жизни "рублёвских жён". Это же тоже явление чисто российское.

Главное, что мы должны из кризиса извлечь, - так это понимание относительности самого понятия благополучия. И здесь без нравственного осмысления никак невозможно. В сущности-то, как мало человеку нужно

- Но самое большое испытание, судя по всему, предстоит тем, кого принято называть средним классом, по нему опять больнее всего ударил кризис. А ведь, как известно, во всём мире средний класс - это опора государства.

- Вот именно - опора государства, а вовсе не либеральной антигосударственной идеологии. Средний класс был опорой и бисмарковской, и гитлеровской Германии, которая опиралась не на космополитические воззрения, а на национальные чувства именно бюргеров. Та же французская буржуазия поддержала наполеоновские амбиции.

Да и русский средний класс никогда не был оппозиционным. Он любил своё Отечество, был богобоязнен, строил церкви. И после вакханалии 90-х мы стали наблюдать те же черты в нашем зарождающемся новом среднем классе. Не у избалованных лёгким заработком "мальчиков-менеджеров", а у настоящих трудяг-предпринимателей. Они и церкви строят, и книги хорошие издают, и финансируют много чего доброго.

Словом, средний класс всегда держался государства и поддерживал его. А сейчас для него этот кризис очень серьёзное испытание. Государство просто обязано ему помочь, а не только олигархам и банкам.

- А наша коррупция? Что тут поможет?

- Совесть. Человека, у которого её нет в душе, никакой санкцией не остановишь. Горе тому государству, где удерживает от преступления только страх перед уголовным наказанием. Принцип англосаксонского права "Что не запрещено, то дозволено" здесь не проходит. Потому что порядочный человек останавливается гораздо раньше, чем предписывает закон, а благородный - ещё раньше. Закон тогда только вступает в силу, когда непорядочность приобрела масштабы социально опасные. А удерживать от преступления должны нравственные нормы. Если мы этого не поймём, то никогда не одолеем коррупцию.

- Но этого ведь в законе не пропишешь.

- Не пропишешь. Но нужно с детства вкладывать в голову, что самое ужасное и греховное - быть бесчестным человеком, непорядочным.

В нашей стране есть всё, кроме разве что ровных газонов: ресурсы, леса, пресная вода Всё, за что будут бороться в XXI веке. Есть военная сила, которая гарантирует нас от посягательств на эти ресурсы, есть огромный научный потенциал. Мы страна, имеющая сочетание всех факторов так называемого устойчивого развития. Они компенсируют нам расстояния, суровый климат с глубиной промерзания в два метра и отопительным сезоном в семь-восемь месяцев. Но ресурсы должны служить всем - по совести.

- Итак, можно рассчитывать, что после кризиса миропорядок изменится?

- Не в одночасье, но поменяется. Давление со стороны США в будущем, конечно, продолжится. Обама за тем и призван, чтобы морально приукрасить американские амбиции. Америка - самый большой должник мира, и, чтобы оставаться ментором и диктатором, она будет создавать трудности другим - сеять конфликты, "ворошить угли" в других странах, дестабилизировать целые регионы.

Безусловно, произойдут изменения в соотношении сил между Западом и Востоком. Китай, хотя и затормозит свой победный шаг, всё же не сойдёт с пути активного и поступательного развития. Хотя надо относиться с большой осторожностью к его статистике роста, потому как создание образа успешной КНР - целенаправленная политика Пекина.

Изменения коснутся и демографического равновесия. Западная цивилизация так и останется со своим миллиардом, а остальные будут расти и набирать вес, рано или поздно Европа окажется в чужих руках.

- А Россия?

- Не надо ни иллюзий в отношении наших истинных возможностей, ни нигилизма и пораженчества. Россия уже своей величиной, масштабом истории и самостоятельностью выбора не позволяет управлять миром из одного центра. Россия - препятствие для так называемого глобального управления и некая альтернатива мировым проектам. Она куда больше являет собой модель мира, чем Америка. Именно в России представлено всё, что есть на планете, - от архаизма до высочайшего полёта научной мысли, у нас все климатические зоны и все ресурсы. Мы живём одновременно в трёх веках - в ХIX, XX и XXI. Это и бремя, и преимущество.

Мы обладаем тем, чем никогда не обладали американцы, - мы уважаем инакость других и не требуем отречения от неё. Мы - страна эксперимента. Попробовали то, другое, третье У нас огромный опыт созидания и разрушения, покаяния и возрождения, способности мобилизации для победы.

Сегодня, на новом витке человеческого развития, особенно на фоне кризиса, по моим ощущениям, бродит призрак того, что близко к христианскому социализму. И Россия может быть здесь первой. Нигде не сильны так одновременно ностальгия по социальному устройству государства и тяга к вере, к Церкви, к традиционным ценностям.

У России огромный опыт в социальной сфере, который может быть переосмыслен, соединён со свободой творчества и экономической инициативы, наполнен совершенно новым духовным содержанием и побудительным мотивом. Надо только вспомнить, что социальная ответственность государства вытекает не из марксизма, а из 25-й главы Евангелия от Матфея. Кого назвал праведниками Спаситель? Того, кто обул, одел и накормил ближнего Только об этом забыли и у нас, и на Западе. Пора вспомнить.

Беседу вела Елена ЛИПАТОВА