Литературная Газета 6268 ( № 13 2010)

Ответивший не спасётся

Литература

Ответивший не спасётся

ЖУРНАЛЬНЫЙ ВАРИАНТ

Андрей ВОРОНЦОВ

Николай Ивеншев. Бонус : Повесть // Москва, 2010, № 1. С. 11–76.

Кубанский прозаик Николай Ивеншев написал остроумную, причудливую и загадочную повесть «Бонус», которую опубликовал журнал «Москва». В творческой манере Ивеншева всё как-то чудесно сдвинуто – не сильно, а чуть-чуть, отчего каждое слово получает дополнительный объём. Скажем, не «дом терпимости», а «дом толерантности». Не Краснодар, а Краснодавр. Герой читает в туалете «Золотого осла» Апулея. Там же, в «Золотом осле», на странице 113 он находит бумажку в сто долларов – и как вовремя! У его жены Насти день рождения. А денег нет.

Сто баксов – первый бонус, полученный Сан Санычем Лукиным, героем Ивеншева. Дальше бонусы посыпались как из рога изобилия. Неизвестный благодетель дважды пополнил счёт мобильного телефона Сан Саныча. Подозревая, что первопричина странных бонусов – «туалетный» Апулей, герой в замешательстве трясёт книжку, и из неё выпархивает листочек с длинным телефонным номером. Звонит по нему и узнаёт, что он, Сан Саныч Лукин, получил немаленькое наследство от какого-то Милорада из Белграда. Якобы прадед Лукина Михаил оказался во время Первой мировой войны в плену в Сербии, разбогател, и теперь, по смерти последнего сербского Лукина Милорада, Сан Саныч – его единственный наследник.

В неком ООО «Поиск», что находится на Колхозной улице, 222, кв. 4, «современные мальчики неизвестно какого возраста» (причём «один бьёт копытом») выдают Лукину несколько пачек русских денег в счёт Милорадова наследства. На следующий день Сан Саныч, прогоняя с балкона голубей, находит на полу золотой солид – монету древней Горгиппии, византийской колонии. А ещё спустя некоторое время Лукин, начинающий прозаик, получает письмо из московского издательства «Эксно», сообщающее, что наброски его романа «Осёл, или Грехопадение» (которые он, к слову, никуда не посылал) в целом пришлись издательству по вкусу и оно готово заключить с автором договор и уплатить ему аванс в сумме 15 000 у.е.

Несусветная сумма аванса, предложенная неизвестному автору, тоже должна была бы Сан Саныча насторожить, но он, будучи теперь человеком небедным, куда больше удивлён критическими замечаниями автора письма – ст. редактора М.А. Остроумовой: «Мы живём в эпоху толерантности. Нации должны быть терпимы друг к другу. Наше издательство, находясь на гуманных позициях, не может согласиться с трактовкой образа главного героя – как индивидуума, способного проявлять националистические взгляды». Да, Лукин действительно начал писать роман, и даже название такое – «Осёл, или Грехопадение» – у него в голове вертелось, но он и намёком не затрагивал никаких национальных проблем!

Не зная, удивляться ему или радоваться, Сан Саныч не находит ничего более разумного, как усесться за продолжение несущего золотые яйца романа. Понемногу он втянулся в работу, забылся. Однако вдруг, перечитывая написанное, наткнулся на слово «чучмек»: «…этот чучмек учил её танцевать…» Вот он – пресловутый национализм из редакторского письма! Что же это: в издательстве «Эксно» читают его роман быстрее, чем он пишет? «Я похолодел. Это было хуже всего. Мной командовали. Рок. Фатум. Кто же? Бог? Но что я для него, мелкая сошка, муравейчик, даже меньше».

Думаю, это ключевые слова загадочной повести Ивеншева. Мучительно пытаясь разгадать причину фантастической «бонусной прухи», Сан Саныч приходит к фактически правильному (его предположение впоследствии частично подтвердилось), но неправильному по сути «мелкосошному» выводу: за «бонусами» стоит его молодая жена Настя, Настасья Филипповна (а героиню романа Лукина, кстати, зовут Аглая). Настя неверна ему, спит с какими-то богатыми мужиками и подбрасывает ему деньги и редакторские письма, чтобы он не закис, держался в творческом тонусе. Итак: жену Лукина зовут Настасья Филипповна, героиню – Аглая, а сам он, стало быть, Идиот, Золотой осёл. Мысль эта, очевидно, столь невыносима для Сан Саныча, что он нанимает дружка с видеокамерой, дабы тот последил за его Настасьей Филипповной.

Слежка ничего не дала, кроме того факта, что Настя покупает в магазинчике некоего Холомьева баночки с мазью, внешне напоминающие баночку, вручённую булгаковской Маргарите клыкастым Азазелло. Но, как только слежка за Настей началась, стремительно пошёл «обратный отсчёт» бонусной истории. Сначала, желая занести в ООО «Поиск» затребованную для оформления наследственных документов фотографию «с уголком», Лукин звонит в фирму, но издевательский женский голос ему отвечает, что он попал не в ООО «Поиск», а в ООО «Кошкин дом». Когда же Сан Саныч попытался найти «Поиск» (простите за тавтологию) по адресу, то оказалось, что в городе нет никакой Колхозной улицы, а есть Лесхозная. Телефонный справочник выдаёт Лукину, что на Лесхозной улице, дом 222, кв. 4, находится…

ООО «Кошкин дом». Затем пропал золотой солид императора Анастасия и Апулеев «Золотой осёл» из туалета. Мобильник «блямкнул», что баланс – на нуле. Пришло второе письмо от ст. редактора М.А. Остроумовой, в котором на этот раз сообщалось: «На экспертном совете голоса распределились так. Три – за то, чтобы роман немедленно, как только вы его пришлёте, начали печатать, четыре – увы, против». Исчезла из чёрного томика Лукиана «Лукий, или Осёл» сберегательная книжка, на которой лежали деньги, полученные Лукиным в ООО «Поиск». А под конец Настя призналась, что «бонусы» – это её розыгрыш, своего рода «схема лечения» впавшего в апатию мужа. И «лечение» дало результат: Лукин написал роман.

Сан Саныч с радостью поверил разгадке. Всё вроде бы выяснилось, и жена не изменяла, деньги для розыгрыша взяла напрокат, но всё же, всё же… Вот герой зашёл в шикарный платный туалет с неоновой надписью «ТЕЛАУТ СИЗАО» («ТУАЛЕТ ОАЗИС» в зеркальном отражении) и встретил там двух знакомых «мальчиков неизвестно какого возраста» из «Поиска». Прислушался: говорят о нём, о его романе… «Неужели прохиндеи продолжают действовать и пьеса, сочинённая моей женой, ещё не окончена?» Лукин идёт по улице за «прохиндеями», которые исчезают в дверях бара «Заноза». И вдруг… «Легко в малиновый проём двери впорхнула женская фигура, чрезвычайно похожая на летящий стан моей…» Сан Саныч заскакивает в «Занозу». Там, разумеется, нет ни прохиндеев, ни Насти, а есть только барменша Оля Синицына, в прежней своей жизни, а именно на страницах повести Н. Ивеншева «Едоки картофеля», работавшая медсестрой в сумасшедшем доме.

Синицына предлагает Лукину как первому посетителю бонус – 250 граммов колы: «Выпейте, и на вас навалятся деньги». Соблазнил ли новый бонус героя, мы уже не знаем, как не знаем или можем только догадываться, что стоит за двумя этими авторскими маршрутами – в «дом толерантности», где заманчиво мерцают авансы в 15 000 у.е., и обратно. Может быть, мысль, которой Ивеншев обязан Апулею и Лукиану, «что в древнеримские времена люди превращались в ослов, а теперь же всё наоборот, ослы превратились в людей»? Было в них, дескать, «золотое свечение», а осталось только «золотое сечение»? Аллюзии с Достоевским, Булгаковым, Павичем? Всё это так же несомненно, как и то, что разгадка нам ничего не даст. Писатели не для того придумывают загадки, чтобы кто-то их взял и разгадал. Это не ребусы и кроссворды. Здесь важен сам процесс, а не результат. Такой вот маленький писательский секрет. Но как течение реки неизбежно подчиняется рельефу местности, так истинно художественное произведение всё же заключено в русло мысли, часто скрытой от нас, словно речное дно водой.

Мысль Ивеншева, думается мне, о природе творчества и о сущности творца, о том, как он воспринимает свой дар – в качестве рока ли, фатума, Бога или просто бонуса. И кто он сам, творец, – раб, червь, мелкая сошка, муравейчик? Или всё же царь и бог?

Вечные вопросы, и что интересно: знающий ответ – не спасётся.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: