Литературная Газета 6340 ( № 36 2011)

Похищенный «Раскол»

ТелевЕдение

Похищенный «Раскол»

ТЕЛЕИСТОРИЯ

Как обещали, представляем вашему вниманию отклики наших читателей на исторический сериал, показанный каналом «Культура»

Киностудия «Аврора» не впервые обращается к сюжетам нашей истории. Вспоминаются сериалы о Несторе Махно, об Иване Грозном. В наше безвременье такое направление «Авроры» во главе с Николаем Досталем не может не вызывать уважения. А уж то, что кинематографисты взялись за столь сложную и драматическую тему, как церковный раскол XVII века, и вовсе удивляет.

Впрочем, удивление проходит, когда понимаешь, что работа создателей фильма была сильно облегчена. Придумывать ничего не пришлось. В качестве сценария взяты на вооружение книги Владислава Бахревского: «Тишайший», «Никон», «Аввакум», «Страстотерпцы», «Столп», а также пьеса «Утаённый царь», – охватывающих весь период царствования царя Алексея Михайловича Романова и его сына Фёдора. Даже для 20-серийного фильма такой материал необъятен. Потому на экране лишь фрагменты исторического полотна Бахревского.

При чтении романов писателя у меня неизменно возникало впечатление: труд Владислава Бахревского – это такой густой, насыщенный вкусовыми тонами и сочетаниями ставленый мёд, а лучше даже сказать, наваристая гурьевская каша. По сравнению с книгами фильм – это, конечно, жидкий киселёк, водичка.

Несомненной удачей режиссёра является подбор актёров. Хорошие, красивые русские лица. Особенно стоит отметить женские персонажи. А уж актриса Юлия Мельникова в роли боярыни Морозовой достойна самых высоких кинематографических наград. Беда только в том, что времени на экране героиням отведено очень мало. Жизнь Терема – важного элемента государства XVII века, где царица и царевны, например, принимали посольства иностранных государств, – сведена к надутым губкам постоянно беременной Марии Ильиничны.

Подбором актёров успех режиссуры фильма и ограничивается. Из романов Владислава Бахревского можно было сделать нечто гораздо более впечатляющее. Само письмо Бахревского очень кинематографично. Повествование строится на ярких лаконичных сценах. Фильм воспринял эту стилистику. Но второпях каждую сцену смазывает, обедняет.

Видимо, у режиссёра в распоряжении был не слишком роскошный бюджет. Потому с массовыми сценами в фильме туго. А те, что есть, срежиссированы слабо. Невразумительна соколиная охота. Улыбку вызывает осада Смоленска. Где-то грохочут пушки, а у стен крепости человек десять ожесточённо рубятся на саблях. Соловецкая осада – начата и забыта. «Пропагандистская акция» старообрядцев в Кремле – сцена жидкая и невразумительная. Сцены церковных соборов, где участвуют греки, – большая удача. А вот ужас чумы в Москве, которая по сюжету книги является сразу после того, как Никон рубит иконы и выкалывает им глаза, не показан. Для фильма это несомненная потеря. Мелкой выглядит сцена ареста боярыни Морозовой и провоза её по Кремлю – а ведь это одна из драматических кульминаций эпопеи!

Драматизма фильму очень не хватает. А события-то грозные и предельно трагические. Актёры стараются изо всех сил. Да вот режиссёр с оператором актёрам не помогают. Роль музыки в фильме – никакая. Нет музыкальных тем раскола, царства, народа. А ведь для драмы музыка – это половина успеха! Она должна говорить нашим сердцам то, что не могут сказать видеоряд и реплики персонажей.

Неудачна работа художника фильма. Русь XVII века вышла серо-коричневой. А она такой не была. В фильме нет подлинного образа России, образа Москвы – Москвы теремной, затейливой, сказочной. А этот образ можно увидеть хотя бы в том же Коломенском, где сейчас восстановлен исторический дворец Алексея Михайловича. Так же обстоит дело и с Тобольском, и с Пустозёрском. Во-первых, Пустозёрск – это отнюдь не тайга, а самая настоящая тундра на берегу Ледовитого океана. Во-вторых, в XVII веке это был богатый город. Через него шла валюта XVII века – соболя и моржовый клык. Была деревянная, но вполне приличная крепость. В фильме же ни одного приличного тына – худые заборы. Воевода Пустозёрска сам сервирует пустой грязный стол для человека, меньшего его в чинах.

Нет и магии исторической детали, внимания к быту времени. Между тем деталь и музыка – это как раз и есть волшебная ткань воссоздаваемой на экране исторической эпохи. Вот и получаются картинки на тему, сериал, а не художественное полотно, не большое кино, каким, без всякого сомнения, этот фильм мог бы стать при ином подходе.

В заключение хочется затронуть тему добропорядочности. Да, за то, что Николай Досталь в принципе взялся за такой фильм, его следует горячо благодарить. Но вот то, как он обходится с именем создателя эпопеи и фактически истинным автором сценария для фильма Владиславом Бахревским, – порядочным и честным назвать нельзя. Официальные авторы сценария – Михаил Кураев и Николай Досталь – поместили имя писателя в самый конец титров: после гримёров, водителей, бухгалтеров. Рядом с «книгами Владислава Бахревского», которые даже постеснялись назвать, стоят «Житие протопопа Аввакума», сочинения царя Алексея Михайловича, а также Карамзин, Ключевский и все остальные историки России, на которых только можно было в данном случае сослаться, но использовать для кино весьма проблематично.

В интервью «Российской газете» Николай Досталь говорит: «…Также были куплены права экранизации на четыре книги Владислава Бахревского: «Аввакум», «Никон», «Страстотерпцы» и «Тишайший». Эти книги – чистая беллетристика. Мы использовали их для создания собирательных, не исторических персонажей, например, образа Саввы».

Утверждение режиссёра легко опровергается: 99% эпизодов, почти все реплики героев отыскиваются в текстах Бахревского. Работа сценаристов заключалась в основном в отборе сцен из романов. В фильме нет ничего, чего не было бы в романах и в пьесе «Утаённый царь», на который, кстати сказать, авторские права у писателя не приобретались.

При обсуждении фильма на канале «Культура» кто-то из участников заметил: как ни странно, всех главных героев, которые являются антагонистами друг друга, жаль. Жаль царя, жаль Никона, жаль Аввакума. Подмечено тонко. И в этом исключительная заслуга создателя эпопеи Бахревского. Он признаёт и показывает правду каждого участника исторических событий, идёт ли речь о внутрирусских делах или делах международных. Своя правда у русских, но своя и у поляков, у татар, у турок, у шведов.

Кое-какие вольности сценаристы, впрочем, допускают. Например, юродивый Васька Босой, который в романе находился при Никоне и князе Хованском во время переноса мощей св. Филиппа с Соловков в Москву, в фильме почему-то становится царским шутом. Но шут и юродивый – разные понятия. Шуты и карлы у царя были. Он забавлялся с ними в свободное время. Но на обсуждение государственных вопросов их не приглашали и к болтовне их никто всерьёз не прислушивался. Иное дело юродивые! К их пророчествам и обличениям относились с вниманием и страхом. Да только вот во дворце юродивые не сидели. Они сторонились дворцов…

Личным творчеством сценаристов является и эпизод с письмом патриарха Никона к царю, в котором он призывает отправиться в поход на Стокгольм. В книге этого нет. И сам этот призыв с исторической точки зрения сомнителен. Война со Швецией возникла достаточно неожиданно. Шведы вмешались в войну России с Польшей. Пользуясь слабостью Польши, шведские войска заняли большую часть её территорий. Так что это была война за Польшу. Поход на Стокгольм, который русские тогда называли Стекольней, был, мягко говоря, нереалистичен. И такой трезвомыслящий государственный муж, как Никон, не мог этого не сознавать. Вряд ли он взялся бы слать царю письма с такими раздражающе-бессмысленными призывами.

Символический финал с проходом потешного войска отрока Петра Алексеевича вопреки утверждению режиссёра о том, что он придумал его сам, как и многие другие эпизоды последней серии, взят из пьесы «Утаённый царь». Вот и возникает вопрос об элементарной порядочности создателей фильма. В нормальном случае автора исходного текста зритель видит сразу после имени режиссёра. Например, авторы «Властелина колец», несмотря на то что они-то как раз внесли в сценарий достаточно много сюжетных изменений и, в общем, фильм и книга – вещи несколько разные, написали имя Дж. Р.Р. Толкина в самом начале и на весь экран. Иначе обстоит дело с создателями фильма «Раскол». Пренебрегая элементарным уважением к автору эпопеи о расколе, пытаясь скрыть настоящего первооткрывателя эпохи раскола в нашей художественно-исторической литературе, они пытаются – и пока что небезуспешно! – приписать всё исключительно себе. В интервью – о писателе – ни гугу. Николай Досталь готов говорить о Солженицыне, о Рерихе – к теме, в общем, отношения не имеющих, – но только не о Бахревском. Пригласить его на телевидение – да разве можно!.. Не дай бог, правда откроется! Ни слова признательности и благодарности заслуженному писателю, кстати, отмечающему в этом году свой 75-летний юбилей. Участники телеобсуждения – священнослужители и историки – не скупятся на похвалы: «Как вы всё точно ухватили! Как здорово обобщена и отражена эпоха!» Вот и получается в итоге «Раскол», да похищенный.

Леонид БОРОЗДИЧЁВ

Статья опубликована :

№39 (6340) (2011-10-05) 3

4

46

6

7

8

9

10

11

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 3,8 Проголосовало: 6 чел. 12345

Комментарии:

![CDATA[ (function(w, d, n, s, t) { w[n] = w[n] []; w[n].push(function() { Ya.Direct.insertInto(74260, "yandex_ad", { stat_id: 3, site_charset: "windows-1251", ad_format: "direct", type: "600x60", border_type: "block", header_position: "bottom", site_bg_color: "FFFFFF", header_bg_color: "CC9966", border_color: "CC9966", title_color: "996600", url_color: "996600", all_color: "000000", text_color: "000000", hover_color: "CC9966", favicon: true }); }); t = d.documentElement.firstChild; s = d.createElement("script"); s.type = "text/javascript"; s.src = "http://an.yandex.ru/system/context.js"; s.setAttribute("async", "true"); t.insertBefore(s, t.firstChild); })(window, document, "yandex_context_callbacks"); ]]