Литературная Газета 6399 ( № 1 2013)

Возвращение в будущее

Возвращение в будущее

ПОЛИТПРОСВЕТ

В последнее время в нашей стране серьёзно обострились отношения между христианами и атеистами. Женщины, танцующие сатанинские танцы в главном православном храме страны, последовавший за тем "крестоповал", оскорбительные надписи на стенах церквей - с одной стороны. Крестные ходы и молитвенные стояния у храмов - с другой.

Вам это ничего не напоминает? Правильно, хорошо известные из истории Европы и России религиозные противостояния - пока, к счастью, холодные.

Неужели грядёт новое Средневековье? И надо ли его бояться?

Миф

о "тёмных веках"

При слове "средневековье" крутым либералам и не менее крутым марксистам-ленинцам (по части воинствующего безбожия они трогательно едины) мерещатся костры инквизиции, "испанский сапожок" и прочие негуманные атрибуты. Как правило, люди мыслят стереотипами, коллективными представлениями, и миф о "тёмных веках" - один из штампов, наиболее крепко вбитых в головы "широких масс трудящихся" периода европейского модерна.

При этом как-то забывают, что, любуясь замками Луары или собором Парижской Богоматери, восхищаются французским католическим Средневековьем. Великая православная икона - "Троица" Андрея Рублёва, храмы Покрова на Нерли и Спаса на Нередице - это наше отечественное Средневековье, так же как, например, "Слово о полку Игореве", "Повесть временных лет" или "Слово о законе и благодати". Всё это - гениальные создания средневековой культуры, сотворённые верующими в Бога людьми.

Средние века - это христианская классика, когда люди соборно отличали красоту от безобразия и добро от зла. Одна "пламенеющая готика" чего стоит! Что же касается религиозных войн и костров инквизиции, то их расцвет приходится как раз на эпохи Ренессанса и Реформации, когда христианское единство Европы было нарушено. В России же инквизиции вообще не было.

Один их крупнейших русских мыслителей ХХ века Н.А. Бердяев написал книгу "Новое Средневековье", где прямо утверждал, что "личность была сильнее и ярче в Средние века". Более того, он пророчил скорое наступление Нового Средневековья: "Конец капитализма есть конец новой истории и начало нового Средневековья. Грандиозное предприятие новой истории нужно ликвидировать, оно не удалось. Но до этого, быть может, ещё сделает попытку развиваться техническая цивилизация - до последних пределов, до чёрной магии[?]"

Тайна Нового

времени

Тайна Нового времени - это тайна гуманизма. Проект модерна поставил в центр вселенной вместо Бога человека, возложив тем самым на его грешные и смертные плечи всю ответственность за жизнь. Святости гуманисты предпочли гениальность. Мона Лиза на знаменитом портрете Леонардо улыбается своей загадочной полуулыбкой - вот начало Возрождения. Я не говорю уже о жутковатых персонажах Брейгеля и Босха.

Освободившийся от церковной опеки гуманистический человек быстро обнаружил оборотную сторону своей новой свободы - в дело пошла насмешка над всем прекрасным и высоким. "Делай, что хочешь" - такова была модернистская мораль, занявшая место развенчанного христианского идеала.

Главная судьбоносная мечта модернизма - миф о самодостаточном человеке, который всё понимает и сам всё устроит.

Оформившись в эпоху Просвещения, эта идеология перенесла ценностный центр цивилизации с Бога на человека. Под пером просветителей и их последователей-модернистов (Гегеля, Маркса и других) история превратилась в торжественный марш прогресса во всех отношениях - непрерывное восхождение человечества ко всё более совершенному обществу, свободе и правам человека.

Были выделены и свои передовики на этом пути, прежде всего Англия, Франция, а затем и США. Царская Россия, естественно, при этом рассматривалась как тормоз на дороге европейской модернизации - именно в таком духе о ней писали, в частности, и авторы коммунистической доктрины.

Когда мы восхищаемся западными изобилием и порядком, мы часто забываем, что они куплены ценой превращения человека в "одномерное" существо, в заложника его собственной экономической активности. При виде сияющих огней витрин и иномарок наше сознание отодвигает куда-то в тайники подсознания факт, что эта роскошь практически означает не что иное, как красивую оболочку небытия. Изобилие и довольство рыночной цивилизации подобны сытой улыбке чревоугодника, который уже съел всё, что мог, и теперь может себе позволить щедрость и благотворительность, содержание театров и университетов, высокое жалованье своих слуг.

Создав общество, где всё продаётся и покупается (святость и грех, гений и бездарность социально уравниваются посредством всеобщего рыночного эквивалента), Европа произвела на свет и соответствующую такому обществу служебную государственность, единственная задача которой - поддержание рыночного status quo. При этом где-то к середине ХIХ столетия европейский буржуа обрёл железную уверенность, что наконец-то он достиг высшей ступени истории, - ничего лучшего и желать нельзя! Две чудовищные мировые войны, затеянные самыми цивилизованными странами Европы и Америки, продемонстрировали миру последствия.

Прав был Ницше: для новой Европы Бог умер. В культуре это ведёт к ликвидации граней между действительным и возможным, то есть к господству чистой мнимости (знаки без предметов, спекулятивная экономика, "общество спектакля"). Культура вырождается в старческую постмодернистскую "игру в бисер".

В области социально-политической современный атеистический мир гордится "открытым обществом", плюрализмом мнений и оценок. Однако на самом деле под флагом гуманистической свободы идёт бегство от единой мировоззренческой (и тем более религиозной) истины - как слишком принудительной, "тоталитарной".

Истина в том, что истин много, - вот последнее слово индивидуалистического либерализма. Его стратегии в ХХI веке направлены на обожествление прав человека и достижение им успеха (наслаждения, богатства, власти) на этой земле, то есть обеспечение элитарного "грешного рая".

Такой проект является - и не может не являться - великой утопией. Экологический предел природы (ресурсов на всех не хватит) и нравственный коллапс культуры, не различающей больше правду и кривду, серьёзное и смешное, мужское и женское, полёт и падение. Эти тенденции, будучи продолжены в будущее хотя бы ещё на сто лет, грозят смертью всему человечеству.

Русский момент

Надо прямо сказать, что общий товарно-денежный знаменатель человеческих ценностей уже давно бы овладел планетой, если бы не русская революция 1917 года. Речь идёт, разумеется, не о либеральной интерпретации этого события. Либерально-индивидуалистическая концепция прогресса в принципе не может объяснить очевидный исторический факт - решительное сопротивление, оказанное православно-русской цивилизацией тотальному наступлению демократии собственников.

Бердяев писал, что Третий Рим стал Третьим интернационалом. Произошло то, чего не предвидели ни социалисты, ни либералы. В дело вмешалась русская идея - живи не так, как хочется, а так, как Бог велит. Ею - вопреки собственной идеологии - и воспользовались большевики, создав на православно-русской почве крупнейшую державу, спасшую человечество от гитлеровского оккультного рейха и первой вышедшую в космос.

Но самое главное - советская Россия сохранила тот тип человека, для которого денежная (и вообще материальная) мотивация поведения является вторичной, вспомогательной. Ни любви, ни вдохновения за деньги не купишь. И парламент никакой не поможет.

Вторая попытка слома цивилизационной идентичности России была предпринята переродившейся партноменклатурой в начале 90-х годов ХХ века, которая решила конвертировать политическую власть в собственность под лозунгом "возврата в Европу". Иными словами, России предложили отказаться от самой себя и принять правила игры иной истории и культуры. Естественно, что из этого ничего не вышло. Вышел развал великой самодостаточной державы, способной идти по собственному пути и служить своего рода посредником между Востоком и Западом, Севером и Югом.

Геополитические последствия этой либеральной революции налицо - от военных баз США на бывшей территории СССР-России до свежих гуманитарных катастроф на Ближнем и Среднем Востоке. Если после 1917 года народ лишили веры (заменённой религией "общего дела"), то после 1991 года его попытались лишить и нравственно-интеллектуальной жизни, заменив её футболом и попсой.

Однако у нас создание "нового человека" американского разлива никак не удаётся, как не удаётся и построение капитализма американского образца. Вопреки мощному - прежде всего телевизионно-рекламному - культу потребительства у русского человека продолжает сохраняться чувство бессмысленности существования в роли "экономического персонажа", навязываемой ему практиками и теоретиками рыночной демократии.

Фундаментальная ошибка современного либерализма заключается в настойчивом стремлении отменить нравственно-духовные мотивации человеческих отношений, расчистив место для тотального господства материальных ценностей.

Если так пойдёт дальше, бабушки перестанут воспитывать своих внуков, пока родители не подпишут с ними соответствующего контракта. Контрактная семья, контрактная школа, контрактная армия, контрактное государство - что ещё?

Неясность избранного курса прекрасно чувствует народ, ответивший на введённый в России культ денег всеобщим воровством и всеобщим пьянством. И это при том, что определённая часть нашего населения действительно никогда не жила так хорошо в материальном смысле - во всяком случае, в крупных городах. Я уже не говорю о полной свободе самовыражения, слова, эротики, тусовок, путешествий - всего того, чего так не хватало нашей богемной элите при советской власти.

В сущности, нынешнее Российское государство превратилось в увлечённого игрока на глобальном финансовом рынке, махнув рукой на идеологию, мораль и культуру. Оно становится всё более "экономикоцентричным". Между тем государственность не может и не должна сводиться к экономике, подобно тому, как незавидна судьба человека, целиком подчинившего свою веру и мораль интересам собственного кошелька.

Выбор будущего

Нынешний мировой финансово-экономический кризис - только одно из проявлений кризиса общецивилизационного. Культура, утратившая различие между Богом и мамоной, между истиной и выгодой, между безобразием и красотой, не имеет будущего.

Единственной реальной (хотя и прикрываемой разговорами о демократии) мировоззренческой и социальной истиной современного Запада является сохранение достигнутого максимального комфорта существования. Запад ("золотой миллиард") построил для себя совершенный "капитало-социализм", закончил в этом плане свою историю и сегодня делает всё, чтобы затормозить, заморозить её в нынешнем - идеальном для себя - социокультурном состоянии. Вся внутренняя и внешняя политика Запада, включая регулярные ракетно-бомбовые "гуманитарные" акции, направлена исключительно на это.

Технический прогресс Запада происходит по инерции, моделируя компьютерными средствами глобальный масштаб греха как нормы жизни. Торжествует всемирная информационно-пропагандистская псевдокультура. На гей-парады в столицах Европы выходит до миллиона человек, что свидетельствует о полной утрате массовым сознанием границы между добром и злом.

Это утопия мира без страдания, без греха и Воскресения. В сущности, это насмешка над творением Божиим, и самое печальное состоит в том, что этот смех уже прозвучал.

Выбор возможного будущего для России и для всего мира, вообще говоря, прост. Либо продолжение движения в тупик рационально-технологической, потребительской и безбожной цивилизации - и тогда всеобщее разложение и гибель. Либо возврат к христианскому пониманию Бога и человека как его образа и подобия, со всеми вытекающими отсюда ценностями, нормами и обязательствами - и тогда сохранение жизни и культуры.

На языке теории цивилизации это можно назвать движением к Средневековью, но именно к Новому Средневековью, обогащённому опытом крушения гуманизма, принёсшего свои завершающие плоды в ХХ - начале ХХI века.

Культура, утратившая различие между Богом и мамоной, между истиной и выгодой, между безобразием и красотой, не имеет будущего. Ныне матерящихся со сцены певичек называют звёздами эстрады, публичные половые акты - перформансами, нарисованный на Литейном мосту фаллос - арт-проектами (и даже получают за них премии от Министерства культуры).

Транснациональный посткапитализм заинтересован в человеке как в идеально управляемом потребителе - ни вера, ни нация, ни культура, ни история его не интересуют.

Подобное царство долго не продержится. Никакой электронный "большой брат" не спасёт человечество от вырождения, если оно пройдёт по этому пути до конца. К несчастью, похоже, что Запад уже решился двигаться по этой дороге, несмотря ни на что. Собственно, и выбора у него почти не осталось - посткапитализм может существовать только за счёт спекуляций дензнаками, брендами и мировыми ресурсами. "Золотой миллиард" во главе с США не потерпит никаких ограничений - ни духовных, ни материальных.

Единственный шанс на спасение - восстановление образа божия в человеке. Разумеется, если мы хотим выжить. В

таком случае Новое Средневековье - это только вопрос времени.

Александр КАЗИН,

доктор философских наук,

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ