Литературная Газета 6418 ( № 23 2013)

Интеллигенция-головенция

Есть такая программа на телеканале РБК - "Система ценностей", ведёт её Ирина Прохорова. О королеве НЛО принято говорить с пиететом: второй такой вип-персоны в литературном мире нет, а обаяние и коврижки – это более сильный аргумент, чем просто обаяние. Ирина Прохорова беседует с гостями, многие из которых – участники проекта «Сноб». И РБК, и «Сноб» – инструменты пропагандистской машины её брата, всем известного кандидата в кандидаты. Для нашего удобства дамы и господа сами нашли слово, раскрывающее их систему ценностей: «снобизм».

Так Постумия велела,

Председательница оргий[?]

А.С. Пушкин

Друг дружку они понимают с полуслова – и с удовольствием обмениваются тайными знаками. «Славься, Отечество наше свободное» – эта цитата, конечно, вызывает ёрнический смех в студии. «Высокопарные словеса». Пафоса они вроде бы боятся, как змеиного укуса: чуть что – немедленно прижгут иронией. О государстве толкуют с ехидным хохотком «для тех, кто понимает», зато чрезвычайно серьёзно подают себя. Сразу видно: ни на минуту не забывают, что они – та самая Интеллигенция. Без перерыва на обед они представительствуют за свою прослойку, болеют за её интересы и осознают, что «ад – это другие». Вот тут – без иронии. Известное дело: чужую патетику руками разведу, а на свою – сижу да гляжу. Есть в природе Актёры Актёрычи, всё ещё встречаются Поэты Поэтычи, а в программе Ирины Прохоровой заседает интеллигентная интеллигенция. Тут уж главное – антураж, интонация и ощущение собственной значительности. Как говорила Людмила Улицкая Михаилу Ходорковскому, интеллигенты «хороших кровей». Тут уж сразу должно быть видно, какие друзья взялись за руки!

Всё это необходимо иметь в виду, потому что понятие «интеллигенция» давненько стало слишком расплывчатым. Конечно, можно причислить к ней всех работников умственного труда и не кочевряжиться. Но тогда придётся произносить это слово без придыхания. А ведь не рассеялась ещё претензия на статус рыцарского ордена – с особой этикой и доблестью. И Вознесенский писал:

Есть в Рихтере и Аверинцеве

Земских врачей черты.

Постольку интеллигенция,

Поскольку они честны.

Нынешние рыцари этого ордена если и напоминают земских врачей, то таких, как Ионыч. Классическую русскую интеллигенцию замешивали на революционных дрожжах. Интеллигенция противостояла не только престолам, но и бирже, не только самодержавию, но и буржуазии – под народническим знаменем. Просвещение народа во имя народа – вот такой символ веры. Нынешний поклонник прохоровской «Системы ценностей» на этих словах в лучшем случае ухмыльнётся. «Долг перед народом», – это же форменное мракобесие. Но вот беда: отказавшись от «служения народу», интеллигенция вырождается, как рыцарский орден, в котором забыты обеты… Наблюдать за симптомами болезни бывает поучительно – и в этом смысле Прохорова ведёт полезную программу.

В чём нынче их службишка? В одном самоупоении? «Вы все в грязи, а я – Эраст Фандорин»? А понятие «народ» они мечтают отменить, как и феномен «государства».

На сцене – особая интеллигенция, постмодернистская, в которой героями становятся изгои, салонные потешники. Просвещать народ они не только не хотят, но и не могут: их просто не станут воспринимать всерьёз за пределами дружелюбно настроенного салона. В «Системе ценностей» предстаёт политбюро, правящая головка этой прослойки. Не головка – головенция!

Они держат себя как влиятельная инстанция. Но это – иллюзия, свет давно погасшего созвездия. Ещё в 80-е у нас немало было патентованных интеллигентов, перед которыми хотелось снять шляпу независимо от политических убеждений. Советская система зажигала звёзды и, между прочим, формировала недурственных оппонентов – будь то Сахаров или Ростропович, сталинские лауреаты. Эпоха кооперативов и корпоративов прошла под лозунгами «Можно!» и «Бери!» – в таком водевиле нет вакансии «морального авторитета».

Им не откажешь в последовательности: прохоровские рассуждения тенденциозны, а потому предсказуемы и логичны. Можно не сомневаться, что она панически оценит наследие Сталина и одобрительно – развитую демократию честных выборов. Не ждите разночтений и шероховатостей, всё гладко. В этом сила Председательницы! Но тут же проявляется и слабость: апломб иногда выручает, но он не всегда способен задрапировать отсутствие знаний. Они любят поговорить об истории России, о государственной идеологии, о пропаганде – и представления не имеют об этих материях. Вот уж прав был Горький (герой не их романа) насчёт «кочки зрения». То и дело слышишь нечто вроде: «Сначала Сахаров был эталоном патриотизма, а потом – врагом народа». Вроде бы сложненькие люди, а как умеют упрощать!

В одном из эфиров герои «Системы ценностей» посмеялись над тем, что за разговорами об «особом пути России» не стоит чёткой идеологии. Для них идея русской самобытности – это лишь демагогия, оправдание наших пороков. Надо сказать, что слабость нынешней «полудержавной» идеологической конструкции здесь ухвачена точно. Наша власть использует патриотические фигуры речи, но играет в поддавки с «модернизаторами» и стыдливо побаивается прямых идеологических формул. Но гостей Ирины Прохоровой не устраивает даже пунктирный патриотизм. Даже он старомоден и вредоносен!

Особенно их беспокоит, что в России принято отождествлять страну, народ и государство. Как бы расколоть этот орешек, разломать треугольник? По-видимому, тактика подкидного избрана такая: бить государство народом, чуть позже бить народ – страной, а уж потом страну – другой страной. Вот вам и цивилизованный протекторат!

Нечто похожее звучало в московских и петербургских салонах времён Священного союза. Россия достигла державного величия – и утончённые умы принялись стыдиться боевитого Отечества. Денис Давыдов тогда очень неполиткорректно на них рявкнул:

Всё исчадие греха,

Страстное новинкой;

Заговорщица-блоха

С мухой-якобинкой…

Им кажется, что никакой русофобии нет на свете, что это – лишь больное воображение отсталых русских мракобесов. Гусар Давыдов о русофобии писал ещё во времена Священного союза! Не будем обманываться, ощущение «Россия одна против всех» – это действительно наши комплексы. Балом правит другой принцип – «все против всех», конкуренция цивилизаций, в которой возможны лишь временные союзники. И в этом противостоянии для нас государство Российское – бастион, который нельзя уступить. У героев «Системы ценностей» просто другие бастионы, другие аэродромы.

Какую систему ценностей нам предлагают? Главный враг – государство, совсем как после XIX партконференции. Оно у нас сегодня, оказывается, шибко сильное. Председательница воспроизводит логику отпетых государственников: «Уложили 20 000 000 – ничего страшного, зато – ради Отечества, зато победили. Какой-то бред! Ради Отчизны, ради государства…». Государство ненавидят, потому что с ним связаны нешкурные интересы, потому что оно – лекарство против эгоизма, а эгоизм, оказывается, следует лелеять. Жертвенность они отрицают. Соблазнительно звучит: «Человек важнее государства». Только реализация этого лозунга выгодна лишь хищному меньшинству, а в реальности ослабевает государство и вымирает человек.

«Государство – враг человека». Чтобы доказать этот постулат, приходится отстаивать ещё две позиции. 1. В Западной Европе государство слабое, зато там «развитое гражданское общество». 2. Западная Европа почти идеальна, всё там промыто с шампунем, ничто не угрожает тамошнему благоденствию.

Нужно шагнуть от архаики и отсталости в единственно верном направлении – к обновлению, к постмодернизму. К мягкому климату и ярким одёжкам. К женственным дядькам и честному сутяжничеству. К малому бизнесу и культуре, которая возникает по милости кураторов и грантодавателей. Вот оно, «стройное здание нового мировоззрения». Они убеждены, что это и есть прогресс, который вызревает необратимо.

Поверим на слово говорливым дамам и господам из чистой публики? Вряд ли. Это кино нам уже крутили – 25 лет назад, оскомина ещё не прошла.

Ирина Прохорова и её собеседники помнят лозунг великого кормчего: «Огонь по штабам!». Они прицельно палят по недобитым святыням России. Ничто так не раздражает их, как проявления воинской героики и народного единства. Любое сплочение (вокруг праздника, вокруг песни, вокруг языка…) – это ужас, это «введение единомыслия в России».

«История формирует наше представление о настоящем и о будущем», – заметила Прохорова. Она и её нелицемерные герои прекрасно понимают, что история – это не только понимание прошлого, это идеология – та самая система ценностей.

Вместо ненавистной империи (имперским они называют любое проявление сильного государства) им грезятся несколько аккуратных колоний, в которых Прохорова и Лев Рубинштейн станут высшей моральной и эстетической ценностью. Нечто похожее вырисовывалось в 90-е, им было комфортно на презентациях, перформансах и хеппенингах, когда горели плебейские кварталы, когда заколачивались окна в большую науку.

Думаю, после тех предательских финтов Россия долго будет пренебрегать «интеллигенцией-головенцией». Стоит вспомнить хотя бы ключевую трагедию нашего времени – чеченскую. Сначала они радовались, что в южных республиках вместо партократов к власти приходят националисты. Утомлённо восхищались спектаклем «Служанки», когда Джохар Дудаев вооружался до зубов. Для Прохоровых то были годы бурного первоначального накопления, а нашу армию тогда держали на голодном пайке с обнулённым бюджетом. А потом нужно было принять бой. Тут наши утончённые европейцы проснулись и быстро нашли виноватых, обрушились… на армию, на генералов, на «ястребов». Конечно же, во всём виноваты солдафоны, не понимающие Сорокина, а не «реформаторы», вооружившие озверелого врага России. Ведь у этих реформаторов почти гарвардское произношение, и Окуджаву они поют – про комплименты и моменты. Вот вам ещё одно амплуа патентованной интеллигенции: фарисейское чистоплюйство.

Однажды в Большом театре Сталин поинтересовался, как фамилия певца, который дал петуха. «Народный артист РСФСР NN». «Добрый русский народ!» – вздохнул державный меломан. После стольких лет бардака и декаданса этот народ не выдвинул ни фюрера, ни Пол Пота. Да и хунвейбинов настоящих у нас не будет, хотя, честно говоря, наша интеллигентная интеллигенция прилежно пытается накликать культурную революцию. Из кожи вон лезут – а народ всё не хватается за мотыги. Просто заносчивая прослойка потеряла уважение, а за булыжник никто не берётся. Ирина Прохорова вряд ли способна оценить такое благородство: с её колокольни видны другие пейзажи и пейзане.

Прохорова говорит: давайте посмотрим на историю не глазами палачей, а глазами жертвы. Палачами она называет всех государственников, всех, кто не хнычет. Важная проговорка: апология страдания и впрямь способна превратить воинственный народ в кисель.

Они боятся казарменных порядков. А кто торжествует на развалинах военных городков? Мы наблюдали эти песни и пляски в 1989–1998 гг. Вместо субординации и экзерциции – уголовщина с её устоявшимися понятиями. Россия – воинская держава. Когда вместо армейской иерархии нам предлагают мафиозную, которая неминуемо оставляет наш служивый, а не разбойничий народ в проигрыше.

Переформатировать идеологию государства, перенастроить народный дух – это вам не укол ботокса. У каждой цивилизации свои законы. Для кого-то святыня – стена плача, и мы уважаем такую судьбу. Но наша святыня – стена, к которой бросали знамёна поверженных армий. В России на слёзы другая цена. Здесь умеют терпеть, превозмогать и – побеждать. В «Системе ценностей» Ирины Прохоровой все эти пустяковые доблести отсутствуют. Про них если и вспоминают, то с пренебрежением.

Чтобы так разговаривать с народом, его нужно сперва победить. Но снобы не представляют никакой суверенной силы. Если кто и одолеет столь тёмную и неразумную державу – то не салонные повесы. Они в лучшем случае какое-то время помаячат на подхвате. И это главное впечатление от телевизионных диалогов Прохоровой: мы видим имитацию горделивого заката заносчивой прослойки. На самом деле и закат так себе, и мыслители бутафорские.