Литературная Газета 6470 ( № 27 2014)

Перелов

В конце мая Владимир Путин подписал перечень поручений по вопросам развития рыбохозяйственного комплекса. В частности, распорядился обеспечить разработку и принятие нормативных правовых актов, необходимых для реализации прошлогоднего закона "Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации". Все мы помним, как пару лет назад было сломано много копий вокруг того, какой быть рыбной отрасли. Многих возмущало, что рыбалка может стать дорогим удовольствием. Вроде улеглось. Но культурна ли аквакультура? Как, например, обстоят дела в самых наших рыбных краях на востоке страны? Об этом заметки внештатного корреспондента «ЛГ».

Каждое лето, в период лососёвого нереста в июне и июле, армия состоятельных и влиятельных граждан с серьёзной техникой, вплоть до вездеходов и вертолётов, оккупирует мелководные таёжные речки в Хабаровском крае. Начинается их фактическая зачистка от икромётных самок. Как Мамай проходит! Во многих местах объёмы браконьерского лова сопоставимы с промышленным, а то и превышают его. Страдают и законопослушные предприятия, которые ведут прибрежный морской лов ставными сетями и на удалении от речных устий, что гарантирует сохранение популяции кеты, горбуши, кижуча, нерки[?]

У нас всегда крайности. В советское время красную рыбу в хабаровских магазинах нельзя было найти днём с огнём, а простому люду её настрого запрещали ловить. Сейчас рыба на прилавках на любой вкус, но браконьеры до того распоясались, что представители рыболовецких фирм бьют в набат: если не обеспечить защиту нереста, можно потерять весь лососёвый ресурс.

По словам знакомого бригадира рыбопромысловой бригады из Советско-Гаванского района, основные нарушители - чаще всего владельцы путёвок на лицензионную рыбалку. Они берут в реках столько, сколько помещается в сети. Его возмущает, почему в нечётном 2013-м, когда заходит малое горбушечье стадо (большое идёт по чётным годам), контролирующие ведомства для его сохранения не остановили тут так называемый лицензионный любительский лов. И в других местах тоже. Вот речка Коппи южнее Советской Гавани.

«Промпредприятиям морской лов возле её устья в 2013-м большие начальники запретили, – недоумевает собеседник-бригадир. – Зато в саму речку запустили лицензионщиков. Лицензиями командует федеральное госучреждение Амуррыбвод. Чтобы рыба нормально отнерестилась, на каждой речке должны быть инспектора с техникой и оружием. Сейчас на район два инспектора, а речек шесть. Краевые чиновники якобы для любительского лова собираются организовать участок в устье реки Нельма. Местных жителей там почти не осталось, дорог до Нельмы нет, и добираться туда можно по морю на своём катере или судне не меньше суток. Так что рыбачить могут лишь матёрые браконьеры или те коммерсанты, которые проиграли конкурсы по рыбопромысловым участкам».

Из Советско-Гаванского района еду в соседний Ванинский на речку Тумнин, в посёлок Датта. Тут базируется колхоз имени 50-летия Октября, он ведёт прибрежный морской промысел лососёвых. Беседую с Анатолием Васильевичем Дакусом, начальником прибрежного лова. В Датте он уже около 40 лет. Сокрушается: «С открытием четырёх лицензионных участков возвращение в Тумнин лососёвых резко упало. Русло перекрывают сетями так, что кета и горбуша пробиваются в верховья на нерест в мизерных количествах, и из нерестилищ нет достаточного ската малька. Мы в самой речке не ловим и никогда не ловили, зато сейчас там орудуют браконьеры под видом лицензионщиков. Доходит до смешного: Амуррыбвод выдаёт лицензии на вылов в Тумнине камбалы, бычков и наваги – морской рыбы, которая в речке не водится! Хуже всего браконьерство сказывается на кете. Одно дело – Амур шириной в два-три километра, и другое, когда между берегами сто-двести метров и краснорыбице через частоколы сетей в верховья к нерестилищу не пробиться».

Вернувшись в Хабаровск, иду в управление Амуррыбвода, которое по госзаданию занимается рыборазведением и мониторингом водной среды по всему бассейну Амура. Организация любительской лососёвой рыбалки по именным платным лицензиям для Амуррыбвода, скажем так, дополнительный источник дохода. В прошлом году лицензионная квота по путёвкам для того же Тумнина составила 17 тонн на горбушу и 19,5 тонны на кету. Но, по оценке директора Хабаровского филиала ТИНРО Генриха Новомодного, кеты и горбуши в Тумнине перелавливают минимум в десять (!) раз больше квот по путёвкам. На других реках с переловом такая же картина. И всё из-за слабого контроля Амуррыбвода и терр­управления Росрыболовства.

Но не только. Очень низка правовая культура населения. О морали и не говорю. В Охотском районе «любители» давно опустошают нерестовые реки в ущерб легальному промыслу. «Я буду настаивать, чтобы там, где рыбоохрана неэффективна, сократить время рыбалки в период нереста», – обнадёживает Генрих Владимирович. Идея неплохая, но, честно говоря, сомневаюсь, что какой-нибудь рыбинспектор сможет в разгар путины совладать со стаями залётных «любителей». Замдиректора Амуррыбвода Владимир Чихачев считает, что браконьерство процветает не на лицензионных, а на бесхозных участках. И соглашается, что нужного количества персонала и техники для обеспечения порядка в период лицензионного лова в штате Амуррыбвода нет.

В Амурском территориальном управлении Росрыболовства узнаю, что по сравнению с советским периодом штат рыб­инспекторов сократился в три с лишним раза. К тому же их разоружили, забрали техническое обеспечение, и теперь они сами занимаются снабжением и ремонтом. За двадцать последних лет в Тумнине полностью уничтожен сахалинский осётр, а в Амуре знаменитые осетровые встречаются лишь в виде единичных экземпляров. «Если советские браконьеры ловили в основном для себя, – говорят ветераны ведомства, – то современные делают бизнес и творят беспредел. Для восстановления той же кеты нужно, чтобы на малой реке лет восемь никто не рыбачил».

Председатель краевого комитета рыбного хозяйства Сергей Рябченко в разговоре со мной отметил, что при выделении участков лицензионного лова краевая комиссия во главе с губернатором учитывает популярность любительской рыбалки среди хабаровчан, их обращения и жалобы на разные ограничения. С этим трудно не согласиться, однако выделение лицензионных участков на малых реках при отсутствии надёжной охраны не выдерживает критики. Ведь рыбалка сплавными сетями перекрывает доступ красной рыбе на нерест.

Почему бы на малых реках лососёвую рыбалку не разрешить лишь местным жителям отдалённых посёлков для поддержания их жизнедеятельности, а всем приезжим – только по лицензиям на морском побережье или в руслах больших рек? Следующая мера – чёткое ограничение сезонной нормы любительского улова красной рыбы на одного человека. И важно, чтобы ловить имели право только местный житель и члены его семьи, прописанные в поселении не менее пяти лет, без заезжих «помощников».

Для восстановления рыбоохраны на реках и внутренних водоёмах требуются непродажные современные кадры, готовые противостоять браконьерам и крышующим их покровителям. Необходимо активнее задействовать общественных инспекторов из числа лучших тружеников рыболовецких компаний по представлениям их руководства и добросовестных местных жителей по рекомендациям глав поселений. И дать им нужные полномочия! Ведь в разоружённом и урезанном состоянии рыбоохрана недееспособна. Ещё вариант – объединить её с морской гос­инспекцией в составе погранвойск ФСБ, которая имеет технику, людей, авторитет. Каким бы хорошим ни был новый закон, сам по себе он не заработает. Благими пожеланиями справедливый порядок не навести.

Теги: Россия , политика , экономика