Литературная Газета, 6504 (№ 14/2015)

Этюд в болотно-оранжевых тонах

Илья Одегов. Тимур и его лето: Рассказы и повесть. - М.: Текст, 2014. – 158 с. – 1000 экз.

Саша Филипенко. Бывший сын: Роман. – М.: Время, 2014. – 2-е изд., стереотип. – 208 с. (Самое время). – 1500 экз.

Вот две книжки, изданные практически в серийном оформлении болотно-коричневого тона и схожего формата. Первое, что бросается в глаза, – цена скопчески скромных по полиграфии изданий: соответственно 325 и 345 рэ. Понятно, что типографии нынче недёшевы, но тут явный перебор. Может, инициаторы изданий действуют по принципу сетей, торгующих гречкой: у них – санкции, у нас – дороговизна? А что если Запад запретит нам издавать европейские и американские бестселлеры, слушать их эстраду и смотреть голливудские шедевры? Тогда ограничимся отечественной продукцией, и она вырастет в цене.

Но что-то подсказывает, причина не в этом. Обе книги представляют нам лауреатов международной литературной "Русской премии" (2013). Эту награду дают авторам, пишущим на русском языке, но живущим за пределами России. То есть это люди, поддерживающие и укрепляющие связь представителей русского зарубежья с национальной культурой. Своего рода бренд, качественные тексты. А за качество нужно платить. Но так ли это?

В аннотации к книге казахстанского прозаика Ильи Одегова есть ответственные слова: «Выверенные сюжеты, неожиданные развязки, лёгкость языка, достоверность повествования...» Понятно, тут прежде всего виден пиар-ход: как бы заинтересовать потенциального читателя. Но издателям вторят авторитетные люди (А. Курчаткин, А. Эбаноидзе), чьи отзывы по западному лекалу вынесены на оборот переплёта. Как тут не поверить?

Однако знакомство с текстами вынуждает прийти к противоположным выводам: истории, рассказанные молодым писателем, производят впечатление слабости, выморочности, незавершённости, языковой и нарративной непрописанности. Не недосказанности, заметьте (о, как хотелось бы иметь дело с многозначной импрессионистичной недосказаностью!), а именно непрописанности: автор не умеет или ленится придать сюжету логически цельный вид. Концовки психологически немотивированы, не обеспечены художественной и смысловой логикой. В одном случае вдруг появляется свора собак, обгладывающих дохлую лошадь, в другом – индус Радж укокошивает белую женщину, лишь потому, что она сидит спиной к нему на пляже, в третьем – истеричный папаша девочки-невротички зверски избивает старенького доктора, задавшему ему пару вопросов, в четвёртом – балбес Иван, испугавшись змеи, залезшей в бунгало, погружается в океанскую волну.

В большинстве случаев сборник составили не полноценные рассказы, а этюды, наброски, которые могли бы стать художественным целым, но не стали. С изобразительностью тоже не всё в порядке: «Красивая женщина в чёрном и блестящем купальнике. Загорелая и гибкая, как пантера» («Пелестань»). И эта стилевая красотища – в последнем абзаце рассказа, когда ждёшь мощного аккорда.

Нелады тут и с фактографией. В повести «Овца» сюжет топчется вокруг скотовода Марата, отправившегося на поиски ярки и прижатого к земле рухнувшим деревом. Зажатой оказалась одна рука. Но далеко не юный человек не пытается, что было бы логично, подрыть свободной рукой почву, а дожидается прихода собаки Лёльки, та подаёт ему толстую ветку (?!), и он отворачивает тяжеленный ствол. На руке остаются лишь царапины, переломов нет, значит, она лежала не на камне, и подкоп был возможен.

Порой автор прокалывается в мелочах. Отрок Тимур приезжает к бабушке, и вот они бредут по вечерней дороге, на обочине которой «желтками тут и там выныривали одуванчики». Даже ребёнку известно, что одуванчики в конце дня закрывают свои цветки. В «Смене состояний» опытный рыболов Гаврилов поплёвывает не на червя (в соответствии с приметой), а на поплавок.

Но суть не в этом. В большинстве текстов встречаешься с разного рода грязнотцой. Неприглядного в жизни хватает. И писатель, верный принципам реализма, не должен об этом умалчивать, но с учётом эстетической необходимости. Здесь грязнотца становится самоцелью. По ходу текста чувствуется, как автор психологически готовится к вкраплению какой-либо гадости, предвкушает, а потом едва ли не смакует её.

Тимур, распалённый страстью, чуть было не вступает в близкие отношения с овцой Василиской. У Фолкнера тоже есть герой, влюблённый в корову. Но он дебил.

В другом месте («Пришелец и космонавты») «герой» овладевает сонной пьяной девушкой Веркой и пытается подбить на оное других. В новеллах «Анушка хочет есть» и «Выводите Чандера» не без симпатии описывается употребление гашиша. В «Овце» Рафиза за кусок мяса калечит кошку, а собаку Лёльку одним движением убивает волчица, хотя ранее та характеризуется «умной, как чёрт». Сравнение весьма сомнительное: черти в демонологии занимают низшую ступень – вспомним пушкинского Балду.

А ведь изначально эти наркология и скотоложество назначались для возраста 12+, и уж потом издатели стыдливо заклеили эту строку, подняв возрастной ценз до 16 лет.

Сочинение Саши Филипенко «Бывший сын» победило в номинации «Крупная проза». Он родом из Белоруссии, живёт в России. Материал – современная минская реальность. Юный герой Франциск (или Циск, как зовут его друзья) учится в музыкальном лицее. Во время открытого концерта начинается ливень, и Циск вместе с толпой устремляется в подземный переход. Жуткая давка, так как метро устроители мероприятия закрыли. Десятки жертв, юный музыкант погружается в кому. За ним на протяжении десятка лет ухаживает бабушка. После её смерти он выходит из комы и скоро обнаруживает, что жизнь почти не изменилась. Тот же президент, те же порядки. Он подключается к оппозиции и в ходе многолюдного митинга едва не попадает в кольцо ОМОНа, избивающего «продвинутую» публику. Власти берут его на крючок, он обращается к музыке, потом думает об эмиграции, но «германты» не хотят его принимать из-за отчима, занимающего официозную позицию.

Таков внешний ход событий. Сюжет не оригинальный, но имеющий право на существование. Интереснее, если бы герой впал в кому до 1991 года, а очнулся в 1999-м. У Филипенко всё сдвинуто на десять лет. По части прозаического ремесла дела обстоят благополучнее, чем у предыдущего лауреата, хотя порой слабо мотивированный мат-перемат раздражает.

Но вот другая беда. Из текста кричаще выпирает идеологическая тенденция, его хочется квалифицировать не как художественную прозу, а как либерально ангажированную публицистику. Разговоры вращаются вокруг бедственного положения республики во главе с невыездным, чадолюбивым и неравнодушным к хоккею «батькой». Облик белорусской столицы по принципу нагнетания рисуется как безликое, стагнированное образование. Всё здесь тускло, блёкло, бедно. Не то что у «германтов», как по-прустовски именуют Европу герои романа. Кто же виноват в сложившемся положении? Конечно же, помимо президента – «старший брат», то есть Россия. Эта мысль красной, точнее – оранжевой нитью проходит через всё повествование. Странная позиция для «Русской премии».

Выпады против Белоруссии тоже вряд ли уместны. Ведь существует – хотя бы и в усечённой форме – союзное государство! Почему устроители и попечители премии со знаковым названием выбрали этот идеологический вектор? Ответ, видимо, в том, что спонсором выступает «Ельцин-центр». Но в его попечительский совет входят влиятельные люди, в том числе С. Иванов, И. Холманских и С. Шойгу, которых в русофобии не заподозришь. Но вот вопрос: известно ли министру обороны России о том, что патронируемая им премия присуждается книге, где говорится, например, о том, что от рук «германтов» в Великой Отечественной войне погиб каждый четвёртый из белорусов, а от «старшего брата» пострадал каждый второй?

Итак, приходится сделать вывод: первый лауреат неуклюже рассказывает истории, не имеющие отношения ни к Казахстану, ни к России. Второй же фактически работает на активистов белорусского майдана вроде Зенона Позняка (автор, поднаторевший в журналистике, имён предусмотрительно не называет, хотя они витают в воздухе). Но стоит ли фондам, пользующимся господдержкой, поощрять грядущие оранжевые революции? И когда же, наконец, наше премиальное сообщество повернётся лицом к авторам, ориентированным на благополучие страны?

Теги: Илья Одегов , Тимур и его лето , Саша Филипенко , Бывший сын