Литературная Газета, 6634 (№ 10/2018)

Не жалость им нужна

Не жалость им нужна

Общество / Человек / Территория милосердия

Они такие же, как все: шутят, хулиганят, пытаются понять смысл бытия

Фото: Максим Гончаров

Теги: Галина Епифанова , детский интернат , Сергиев Посад

А соучастие, общение и, может быть, надежда на исцеление

Этот детский дом-интернат открыли в Сергиевом Посаде в 1962 году, но первые двенадцать месяцев он пустовал – сотрудники проходили специальную подготовку для работы со слепоглухими детьми. Сегодня здесь живут и обучаются 200 воспитанников от трёх до двадцати трёх лет. О том, как удаётся их социализировать, что их ждёт в будущем, рассказывает директор интерната Галина Епифанова.

– Такого рода учреждение в нашей стране единственное, и мы принимаем детей-инвалидов со всей России. Это мальчики и девочки, но мальчиков почему-то больше, примерно, на 15 процентов. Сироты и дети, у которых есть семья, но родители не знают, как общаться со слепоглухими, как их воспитывать и обучать.

Как у ребёнка появляется речь? Мама наклоняется к нему и говорит: «Агу, Агу» – и малыш, глядя на неё, двигает губами и повторяет, как по образцу. Но наши дети не слышат. После установки слуховых имплантов у кого-то может появиться речь, но они не начинают говорить автоматически, этому надо учить.

– Галина Константиновна, а что происходит с вашими воспитанниками, когда они вырастают?

– Мы всегда очень переживаем за них. Особенно за тех, у кого нет родителей или они от них отказались. Вот последний случай. Слабовидящему восемнадцатилетнему мальчику дали квартиру, а он боится переезжать, говорит: «А что я буду один делать?»

Представьте, они поступили к нам, когда им было три годика, они говорить не умели, некоторые ходить не умели, есть не умели, всему их научили здесь, и видели они только наших женщин. Они очень привязаны к детскому дому, меня мамой многие зовут, мы для них – родные...

Когда они вырастают, тех, у кого есть семья, забирают домой. Родители, к слову сказать, могут навещать своих детей в любое время, наши двери всегда открыты, но часто это делать тяжело, многие живут далеко. И у нас есть дети, у которых нет родителей, и самостоятельно они не смогут жить. Таких мы переводим в интернаты. Недавно вот перевели воспитанницу в Красноярский край, откуда она к нам приехала.

– Хочется задать страшный вопрос, не знаю даже, как его поставить... Такие дети, как у вас, бывают склонны к самоубийству, или, может быть, напротив, они жизнестойки?

– Я таких случаев не знаю, хотя работаю в детском доме 36 лет, последние шестнадцать – директором. У нас был один случай, когда подросток, слабовидящий, глухой, он был лидером в коллективе, вдруг полностью потерял зрение, стал тотально слепоглухим. Вот он, конечно, очень переживал, но узнали мы о том, что у него были мысли о самоубийстве, только из его рассказа. Он написал его уже после детского дома. Сейчас он женился, девушка тоже инвалид, колясочница, они живут вместе, у них своё хозяйство. Он сам рубит дрова.

– Слепоглухой?

– Тотально слепоглухой. Он сам ходит в магазин, всё сам. Всему этому его научили в детском доме.

– Коллектив у вас большой?

– 360 человек. Это администрация, бухгалтерия, рабочие, которые занимаются зданием, педагоги, воспитатели, учителя, медицинские работники, врачи, санитарочки.

– Как устроен быт ваших детей?

– Малыши дошкольного возраста живут отдельно. Группы у нас небольшие – по четыре человека. Когда детям исполняется 8 лет, они переходят в другие отделения. Дети старшего возраста живут в общежитии квартирного типа. Они сами на свой вкус оформляют комнаты, и им это очень нравится.

Подъём в половине восьмого. У нас такая философия, что дети должны быть заняты в течение всего дня. В первой половине они учатся, каждый день у них по шесть уроков. Вторую половину дня дети заняты, как правило, ручным и творческим трудом. Ребята занимаются танцами, хореографией. Все слышащие обязательно учатся играть на музыкальных инструментах, с ними занимаются вокалом.

У нас есть свой бассейн, который посещают все дети без исключения. Многие ребята увлекаются голболом. Это игра с мячом для слепых. Участвуют наши воспитанники и в международных соревнованиях.

Вечером мы знакомим их с бытом, учим стирать носки и трусики. У нас есть прачечная, но мы учим детей быть самостоятельными.

– Я вас слушаю, Галина Константиновна, и сердце разрывается от жалости, а вам каждый день ходить сюда, по частицам отдавать себя, потому что нельзя тут иначе. Довольны вы своей работой?

– Я никогда об этом не задумывалась. Это моя жизнь. Мне было 12–13 лет, когда я в этот детский дом пришла и привела свой класс. В школе я была активная. Мы с друзьями приходили сюда и общались с этими ребятами. Мы с ними дружили. Для них ведь очень важно общение с ровесниками.

Среди них были ставшие знаменитыми выпускники – это Юра Лернер, Саша Суворов, Сергей Сироткин, Наташа Корнеева. Они все четверо слепоглухие тотально, но после дополнительной подготовки поступили в Московский государственный университет. Саша Суворов стал доктором наук, а Сергей Сироткин защитил кандидатскую диссертацию. Юра Лернер стал скульптором, но его сейчас нет в живых, он умер. Наташа Корнеева после университета вышла замуж за видящего и слышащего человека и занималась воспитанием своих детей. Дочери её не ходили в школу, она сама с ними занималась, и они экстерном сдали школьную программу.

– Это, честно говоря почти из области фантастики, но почему вас в детстве потянуло к ним? Вам их было жалко?

– Вы, знаете, я никогда их не жалела. Не нужно их жалеть, им жалость не нужна. Совсем, понимаете? Им важно, чтобы с ними наравне общались. С маленькими, как с любыми детьми, может быть нужно поиграть, а уже подростки хотят, чтобы с ними как со взрослыми общались. Не жалость им нужна, а вера, надежда, может быть, на исцеление.

У нас есть храм, где дети на глазах преображаются. Он был построен десять лет назад по инициативе настоятеля Свято-Троицкой Сергиевой лавры.

Это особенный храм. Много икон для незрячих, одну икону нам подарил патриарх Кирилл. Низко расположены подсвечники, чтобы дети могли сами ставить свечи. У нас был мальчик, он не говорил, хотя был слышащий, и мы заметили, что во время службы, когда в храме пели, он вдруг неожиданно для самого себя присоединялся к пению. Мы начали с ним на этой основе работать, и у него появилась речь. Даже мама его не верила, что так могло быть.

Да, мы светское учреждение, но наша совместная работа с церковью даёт положительные результаты. 8 октября 2017 года к нам приезжал патриарх Кирилл. Он освящал камень, который установили на месте возведения рядом с нами Центра постинтернатного сопровождения. Центр должен быть построен к 2020 году.

У нас очень хорошие отношения со Свято-Троицкой Сергиевой лаврой. Два наших мальчика работают в монастыре, в керамической мастерской, и им там очень нравится. Наместник лавры, владыка Феогност, с большой душевной теплотой к нам относится, он бывает в нашем храме, служит в нём.

Вместе с монахами лавры наши дети два раза в год отправляются в Италию, в Бари, где в базилике города хранятся мощи святителя Николая Чудотворца. Вместе с монахами они были в Иерусалиме, на Святой Земле. Лавра нам подарила дом на своём подворье в Геленджике, и мы каждый год возим туда наших ребят, в основном детей-сирот, они проводят там каникулы....

Ещё раз повторю: жалость им не нужна, она ничего им не даёт. Только мешает. Нужно соучастие, общение, включённость в какую-то общую деятельность.

Владимир Смирнов