Литературное приложение «МФ» №04, май 2011

Горац Евгения pundirice@yandex.ru Прошение

Всё зачеркнула. Начала сначала.

Прошение о предоставлении контакта с чипсоул … зачеркнула… ЗС 2020, номер файла ХС-188-1.

Опять всё смяла и швырнула в урну.

— Секретарь, можно другой бланк? Извините, отвыкла писать на бумаге совершенно. Ещё в студенческие годы, в основном, печатала, сейчас зачитываю вслух, а компьютерная программа сама всё оформляет. Да ладно… пишу-пишу.

А чем рискуя, собственно? Разве что значительной суммой, предложенной работнику архива, за то, чтобы он провёл меня в здание и открыл требуемый чипсоул, то есть файл ЗС серии 2020. Работник, которого мне рекомендовали как надёжного и осторожного человека, кстати, отказался — вот он рисковал должностью в случае провала. А я чем? Тюрьма? Вряд ли. Скорее, штраф. На первый раз предупредили бы.

Отстранение от должности? Не думаю. Хотя профессор, нарушающий закон, — плохой пример для студентов, но с другой стороны — этот учебный год, скорее всего, мой последний — перед пенсией. Угрызения совести мне тоже не грозили — плох тот закон, который вынуждает мирных граждан идти на его нарушение. Хм… когда-то давно, в мой первый студенческий день, профессор химии сказал: «Законы природы нарушать нельзя. Этим-то они и отличаются от государственных». И чего я это вспомнила? Закон природы нарушили? Нарушили. Сознание не умерло после смерти? Не умерло. А то, что государственные законы насмарку — это естественный ход событий.

Интересно, признание сыграет против меня или же наоборот — убедит в моей непреклонности и важности причины контакта? Но врать — страшновато. Вдруг они знают о моих переговорах с работником архива?

Как ответить на вопрос? Зачем нарушила закон? Зачем пыталась подкупить работника архива? Зачем? Уже два десятка лет контакты с файлами ЗС 2020 прекращены, а ещё до этого доступ чипсоулов к информации был значительно ограничен. Мамино сознание, возможно, живёт прошлым, и если так, то весь проект ЗС 2020, как и её участие в нём — лишено всякого смысла.

Как уместить в нескольких строках — причины контакта?

Первый раз вскоре после её физической смерти… я пришла, чтобы узнать у мамы, как она существует в виде чипсоула — сознания на микрочипе, не нужно ли ей чего. Договор ЗС 2020 предусматривал прекращение существования, если чипсоул сочтёт его трудным и неприемлемым.

И хотя я прошла предварительное собеседование с психологом, специалистом по встрече с умершими, но всё равно расплакалась когда мамино изображение появилось на мониторе — она выбрала для этой встречи образ из домашнего видео конца девяностых прошлого века — в то время я была студенткой, жила в другом городе и мы общались по видео-скайпу.

Она сказала в тот день, что для контакта с бывшим поклонником, который недавно приходил её повидать, выбрала самый молодой из своих видео-образов: он-де такой её помнил и она не хотела его разочаровывать, хотя сам был так стар, что еле доковылял до здания архива. А для встречи с внуками и будущими правнуками, она собиралась использовать изображение последних лет жизни — благочестивой седой леди. На вопрос о жизни в виде чипсоула ответила, что беспокоиться не о чем — всё отлично: она изучает материалы о городке, в котором выросла, и его удивительных обитателях. Ей предоставлен доступ к электронным библиотекам и архивам, благодаря чему она узнала об истории города гораздо больше, чем при жизни по рассказам старших родственников, и ей удалось проследить генеалогию жителей и обнаружить массу удивительных совпадений.

Всё это послужит материалом для её новой книги. Ещё сказала, что может общаться с другими чипсоулами на разработанном специально для них цифровом языке.

Их учат создавать электронные записи и даже картинки. Уже привыкла жить без тела, хотя может ощущать его при желании и даже мысленно танцевать, почти как при жизни, когда уже страдала от артрита, — она танцевала мысленно; но потребность в этом постепенно уходит. Зато есть свои плюсы: проблемы тела, его потребности и болезни не отвлекают её от более важных и интересных дел — числа которым не счесть. Антропологию она всегда мечтала изучать при жизни, ещё лингвистику и испанский язык, а сейчас времени сколько угодно. У неё всегда всё было отлично — такой счастливый характер… похоже, Гвен его унаследовала. Мама осталась собой: даже в виде чипсоула, записанного сознания, — как и при жизни, она продолжала видеть во всём хорошее.

То, что мама в столь преклонном возрасте прошла все тесты для ЗС в 2020 году — нейрологические, интеллектуальные и психологические — было результатом следования рекомендациям специалистов, экспертов по долгожительству. Долгожителей объединяло следующее: весёлый добрый нрав, — они, как правило, оказывались жизнерадостными, общительными личностями, имели одно или несколько хобби, а также были людьми открытыми, энергичными и подвижными. Оптимистический настрой плюс натуральное питание, но без излишеств, увеличивали шанс при благоприятном генетическом раскладе избежать хронических болезней и прожить дольше. В Гарвардском журнале мама вычитала методы сохранения хорошей памяти: мозг тренировать следует активно, изучая иностранные языки, приобретая новые навыки и постоянно тренируя все пять чувств — то есть смотреть во все глаза, вдыхать ароматы, слушать музыку и любимые голоса, пробовать новые блюда, а также пассивно: например, всё время ходить другой дорогой, чтобы мозг постоянно перерабатывал новую информацию.

Всё это как нельзя лучше гармонировало с её личностью, только теперь она знала, что это поможет ей сохранить данное от природы на более долгий срок. «Видишь, Тина, я дожила до момента, когда бессмертие стало возможным. И встретила его в отличной форме. Те, кто не прошёл тесты для первой опытной партии, считают, что мне повезло, но нет — это не везение, это результат моих действий. Раньше тело науке завещали, а сейчас душу, вернее, сознание. Теперь я никогда не умру, никогда! Тина, ты понимаешь масштаб этих слов? Сколько дел я смогу переделать!»

Второй контакт был, когда Гвен родилась. Она оказалась похожа на неё, как две капли воды. Мама при жизни всё сетовала, что дети на неё не похожи, а вот младшая внучка… я ещё думала: мама была права, это счастье — знать, что жизнь продолжается… Есть такой ген любопытства — одним людям всё интересно, а другим — нет: они сначала теряют интерес к происходящему, а потом умирают. А мама объясняла своё желание прожить как можно дольше тем, что ей интересно, что будет дальше. «Если жить достаточно долго, то непременно доживёшь до чего-нибудь очень интересного», — мама говорила. Она всё жалела, что родители её умерли рано и не узнали, что их внучку, то есть меня, примут в Гарвард. Дедушка и бабушка — оба родом из маленького польского городка, и вдруг такое! А уж как бы радовались.

«Переживания всегда найдёшь, с кем разделить», — мама говорила. — «Людей добрых много вокруг — утешат, помогут, а вот радость… нет. Найдутся, конечно, те, кто сможет радоваться за тебя, но всё равно — не так, как ты. Радоваться вместе с тобой, и даже сильнее тебя — умеют только родители. Когда тебя в Гарвард приняли, я ощутила бессилие от того, что не могла об этом родителям рассказать, и радость моя осталась неразделённой, невысказанной и не умножившейся. А у тебя, Тина, будет такая возможность — рассказать мне обо всём, но ты оценишь её гораздо позднее»

Странная процедура. Очень странная.

Впрочем, я сужу о ней по художественным фильмам — сюжеты с чипсоулами очень популярны. В жизни всё и должно отличаться. В последнем фильме «Наследство Майкла Бумца», поставленном по мотивам реальных событий, домочадцы утонувшего на собственной яхте миллионера просили о контакте, не найдя завещания. Чипсоул миллионера распределил наследство должным образом, все согласились с делёжкой, кроме первой жены — ей досталась сумма меньше, чем она предполагала, и она заявила, что чипсоул был создан за пять лет до гибели миллионера — в то время отношения у них были прохладными. В последние же годы Майкл приходил к ней часто, даже оставался ночевать, говорил, что тоскует… и если бы сознание было переписано, то есть произведён апгрейд, то безусловно, чипсоул распорядился бы наследством иначе. В фильме она добивается личного контакта — вот там совсем другая процедура была показана — они вспоминают былое, и он признаётся, что всю жизнь сожалел о том, что они расстались, она плачет и говорит, что стоило выдержать все муки, чтобы под конец жизни услышать такие слова. Хороший фильм, кстати… зрители плачут… да что это я? На старости лет становлюсь сентиментальной…

Правонарушения…Что же вы хотели? Вогнать вышедший из-под контроля закон природы в рамки соблюдения законов государственных? Контакты с чипсоулами запрещены, потому что числа скандалам было не счесть — ещё немного, и вся юриспруденция рассыпалась бы в прах. Сознание не только не умерло после смерти, а и получило возможность множиться по желанию биологического носителя. Первый из запомнившихся скандалов касался коллеги — доктора Доналда Мровки, с сознания которого было записано несколько чипсоулов. Доктор Мровка не стал ждать смерти, чтобы использовать сознание на микрочипе для работы, а устроил так, что каждый из его чипсоулов руководил различными исследованиями в области увеличения срока жизни, а именно — удлинения теломер. Доктор Мровка получил гранты на исследования из разных источников, работа шла успешно, чипсоулы руководили лабораториями, пока против него не началась судебная тяжба. Его назвали мошенником, потому что деньги были выданы физическому телу, а не сознанию на микрочипе, и поставили в вину, что сам он занялся, наконец, живописью, до которой руки раньше не доходили. И что толку? Исследования в области продления жизни были прекращены. После этого скандала последовал ряд других. Вроде и старались предусмотреть в проекте ЗС все возможные камни преткновения, а всё равно не удалось даже десятой доли предугадать. А ведь вначале столько восторгов было, и общество с энтузиазмом приспосабливалось к новой, восхитительной возможности. Возникли новые профессии — только в нашем университете обучали социальных работников, психологов, юристов, специализирующихся по работе и защите прав чипсоулов, очень престижной считалась профессия биопрограммиста по апгрейду чипсоулов.

А через несколько лет в связи с вспышкой волнений и протестов общественности закрыли целые кафедры. Казалось, всё так здорово: с момента задокументированной смерти тела сознанию, предварительно записанному с биологического носителя на цифровой, или в народе — чипсоулу, предоставлялось право работать с любой информацией, читать книги и научные труды, продолжать учиться, совершенствоваться в своей области и получать желаемые знания. Закон предусматривал, что файлы первой партии чипсоулов не являются гражданами своей страны, юридическими лицами или владельцами какойлибо собственности, а только опытными экземплярами. Однако первыми нарушителями закона и стали те, кого должность обязывала стоять на его страже. Уж больно эффективным оказался вклад чипсоулов в раскрытие некоторых важных уголовных дел. И хотя юридической силы их показания не имели, но информация, которой они обладали, была столь ценной, что Конгресс собирался принять закон о легализации их показаний и даже разрабатывался текст судебной присяги для ЗС 2020. Особенно широко освещался в прессе случай, когда чипсоул огласил список членов мафиозной организации, к которой принадлежал при жизни, правда, после того как была обеспечена безопасность его потомкам.

Закон о легализации показаний чипсоулов так и не вступил в силу: хотя сознанию на микрочипе не нужны ни деньги, ни ценности, один чипсоул подкупили доступом к секретным файлам FBI, к которым у него не пропал интерес с физической смертью тела, другой — перечислением крупной суммы его бедствующим родственникам, третьего — как оказалось, шантажировали возможностью отключения нужной ему информации, а четвёртому обещали новый биологический носитель, как только это станет возможным. В связи со злоупотреблением и вмешательством нескольких чипсоулов в государственные и политические дела их лишили доступа к новостям и актуальным проблемам, и позволили работать по своей теме и с историческими материалами. А потом и вовсе… как мы с детьми перенервничали тогда… помню заголовки в газетах: «Побег целой группы чипсоулов из архива в сети», «Не включайте компьютеры, пока их всех не поймают, — они могут загрузиться на ваш жёсткий диск и там затаиться», «Вы никогда не знаете, с кем говорите в чате: с живым человеком или давно умершим сознанием, сбежавшим из архива»… и так далее. Вслед за этим началась волна религиозных протестов — душа умершего, по мнению клириков, не попадает ни в ад, ни в рай, и обречена на вечные муки — блуждания по сетям. Не думаю, чтобы мама оказалась в группе этих беглецов, хотя поручиться не могу. Их отлавливали, они научились дублироваться в сети… даже е-мэйлы посылали с текстом воззвания: «Мы — не являемся гражданами какой-либо страны, мы — не юридические лица, мы — свободные сознания… Мы требуем обещанного доступа к информации и участия в жизни страны, в противном случае наше существование лишено смысла». Тогда же личные контакты с чипсоулами запретили, общение позволялось только по особо важной причине. Во время этой паники я вообще не выключала компьютер, всё ждала: вдруг мама объявится — я бы её спрятала, хотя согласно закону, должна была немедленно заявить в полицию…. К чёрту такие законы.

Признают ли мою причину достаточно важной?

Что я скажу ей?

«Мама, я всё делаю, как ты: хочу быть в хорошей форме, когда проект будет открыт вновь, а он обязательно должен быть открыт — иначе вся гигантская работа насмарку. Надо пережить этот смутный промежуточный этап, надо дожить до момента, пока все утрясётся… Но если вдруг этот процесс затянется, я должна успеть сообщить тебе, что твои книги издаются и переиздаются, и хочу разделить с тобой эту радость. Им не понять, бюрократам этим, они, кроме рапортов, ничего не писали… По твоей книге «Просто Прохожий» Голливуд поставил фильм. Я поняла, как тебе хотелось бы узнать об этом, когда вышел мой собственный сборник рассказов. А ведь ты всегда говорила: «Тина, вот увидишь, ты тоже будешь писать». Ты была права, мама. Да вот он, сборник мой, я принесла показать… тут и о тебе есть рассказ, о том, как ты радовалась, что сможешь всё знать и после смерти. В сумке — ещё несколько книг, твоих… Вот они… твои книги, на польском, а вот в переводе на английский, японский, а эта — на румынском… А вот эта, что ты после смерти написала, используя архивы города, где родилась. На обложках твоё имя — Дана Медовски. Твои книги, мама, на разных языках. И если останется время, я зачитаю тебе рецензии…. где у них тут салфетки…

— Секретарь, дайте другой бланк, пожалуйста.