Ложь и прощение

Глава 7. Сделка

София

На двери висела табличка «закрыто», значит, Джо либо лег спать, либо ушел. Я повернула ключ в замке и вошла внутрь, звякнул колокольчик — слишком громко в стоящей тишине. Тело вздрогнуло от звука, я настороженно огляделась, но, не услышав шагов, приободрилась и направилась в подвал. Летун в клетке требовательно запищал, захлопали в воздухе золотистые крылья. Он облетел доступное пространство и приземлился на дно, охватив лапками — ручками железные прутья. Глаза — бусинки уставились прямо мне в лицо.

— Прости, малыш, тяжелый день, — буркнула и присела рядом. — Но я принесла вкусненького! — Оставалось надеяться, он ест сырое мясо. Честно говоря, мне невдомек, чем именно летуны питаются. — Придется немного потерпеть. Будь тихим, пожалуйста, пока идем домой. — Щекой я оперлась о ладонь, а глаза сощурила.

Нечисть вела себя спокойно, казалось, он слушал и будто понимал, о чем идет речь. Хотя, возможно, это впечатление обманчиво.

Я подняла клетку и осторожно поднялась по обвалившейся лестнице вверх. Дверь со скрипом раскрылась, послышался удар, сдавленный стон и ругань.

— Нечистая сила! — выдавил Джо, держась за пострадавший нос, вторую руку он положил на мое плечо. — Какого лешего ты крадешься? Я уж подумал — воры.

Воры вряд ли имели при себе ключ, но уточнять это явно не стоило. Парень был не в духе, о том говорили плотно сжатые челюсти и укрытый мутной дымкой взгляд. Не в духе, пожалуй, мягко сказано. Когда он шагнул ближе, мне в нос ударил запах алкоголя, сочетающий в себе пряность специй, крепость спирта и свежесть перечной мяты. Я поморщилась толи от хватки на плече, толи от аромата.

— Отпусти, — попросила, дернувшись в попытке сбросить ладонь. Он не пошевелился.

— Сначала извинись. Ты меня дверью приложила. — Губы его сжались в тонкую полосу.

— Прости, пожалуйста. — Я подняла на него взгляд и, встретившись с темным омутом, замерла. Ощущалось, как падение в бездну без дна. Черным-черно. Холодно. Страшно. — А теперь отпусти.

Прозвучало вовсе не так уверенно, как того хотелось, скорее тихо и жалобно. Во рту пересохло. Мне почудилось, что вот — вот он разожмет хватку, однако Джо лишь стиснул сильнее, верхняя губа его задрожала, приподнялась, обнажив верхний ряд зубов. Что-то между улыбкой и оскалом.

— Отпустить, да? — Голос источал сладость меда и горечь полыни.

Озноб прошел от шеи до пят. Джо подошел, мужская грудь уперлась в прутья клетки. Летун недовольно запищал.

— Да, — сдавленно сказала я и, собравшись с духом, встретила его взгляд. — Ты пил, — зачем-то отметила, в очередной раз поморщившись от запаха.

Короткая усмешка слетела с его губ. Он наклонился, поставив руки по бокам от моей головы, и сощурил угольно-черные глаза. По моему телу прошла дрожь, а сердце сошло с ума, видимо, решив пробить ребра и упасть алым ошметком прямо ему под ноги. Действительно, почему нет? А ведь он даже не старался меня напугать. Пока что.

— А почему нет? Отличный повод, не находишь?

Я сглотнула, решив не отвечать на бестолковый вопрос.

Он тронул мой висок, провел пальцами по волосам и сделал шумный вдох, поднеся прядь к носу. Я замерла недвижимой статуей, скосив взгляд на его ладонь. Пульс бил в виски, из-за чего может случиться мигрень, которая беспокоила меня всякий раз, когда сдавали нервы. Все тело напряглось, точно перетянутая струна.

— Охотника тоже просила тебя отпустить?

Я вздрогнула от вопроса. Какого…? Откуда он знает о том столкновении? Следил?

Джо хмыкнул и огладил костяшками мою скулу.

— Ты… ты следил за мной? — выдавила хрипло.

— Ни на шаг от твоей персоны не отхожу, — фыркнул он с пренебрежением. — Я возвращался с площади, когда увидел тебя. Так… что за дела с охотником, а, малышка Софи? — Тон его понизился, обретя шипящие ноты. — Надеюсь, ты не решила поведать ему всю подноготную, включая примечательное соседство.

Мои зубы клацнули друг о дружку, когда втянула носом воздух. Кислорода стало мало, слишком мало для нас двоих. Горло сдавило, а ком становился все больше и больше, пока не заполнил глотку целиком. Повисло красноречивое молчание — мне не хотелось отвечать, хотя ответ необходим, иначе он сочтет, что прав в своем предположении.

— Не молчи, ну же, ты не немая, — подначил Джо, закатив глаза. — Отвечай, бесы тебя раздери! — Крик резанул по ушам, но отчего-то вместо испуга меня охватила злость.

Ярость разгорелась пожаром, разлилась ядом по венам, смешиваясь с алой кровью. Я вздернула подбородок, оттолкнула его от себя. Его повело, парень едва удержался на нетвердых ногах.

Клетку опустила на пол и, выпрямившись, заговорила:

— Бесы? Бесы! Это ты меня спрашиваешь?! — Отсчет завершился, внутри что-то натянулось и взорвалось с характерным звуком треснувших канатов нервов. Я не заслужила такого дерьма! Вообще, не заслужила того, что происходило. — Почему я должна выслушивать твои беспочвенные обвинения? Я хоть раз, хоть один раз угрожала тебе?

Я наступала, а он будто прирос к полу. Стоял и бестолково смотрел, склонив голову, точно оценивал. Мне не понравился его внимательный взгляд. Не нравилась и ситуация в целом. Но кто бы спросил, что у меня на душе.

Он открыл рот, но я стремительно приблизилась и вновь толкнула его ладонями в грудь, не дав сказать и слова.

— Нет, Джо! Послушай теперь ты! — С каждой буквой, слетающей с губ, становилось легче, словно сбрасываешь с себя тяжелый груз, который уже был близок к тому, чтобы проломить мне хребет. Избавляться от этой ноши оказалось… приятно. — Я устала бояться засыпать в собственном доме, думая, когда же ты соизволишь забрать мою жизнь или жизнь матушки. Устала видеть в кошмарах твое искаженное лицо. Устала оглядываться по сторонам и вздрагивать всякий раз, когда ты рядом! Не думал, что было бы проще, не будь ты таким козлом?! — Голос задрожал, зазвенел, когда перешла на крик, он отскакивал от стен и в тишине помещения казался еще громче, чем был на самом деле. — Мы же… мы дружили. Я думала, что ты — мой друг!

Я замолчала. Мне было нечего ему больше сказать. Дыхание сбилось, во рту пересохло от эмоциональной речи. Посмотрела ему в глаза, сощурив свои. Джо сделал шаг, сократив и так малое расстояние между нами. Он выглядел слишком спокойным для человека, на которого наорали, более того, казался умиротворенным, лишь залегшие на лбу морщины выдавали его напряжение. Знай его многим меньше, вряд ли б заметила. Но я заметила. Видимое равнодушие сквозило обманом.

— Все сказала? — прохрипел он низким голосом. Желваки заходили на мужских скулах.

Я сглотнула и отрывисто кивнула, забегав глазами в поисках путей отхода. И не находила. Единственный выход парень закрыл своим телом.

Что я натворила? Пожалуйста, пусть обойдется. Хотя бы на этот раз!

Джо зарылся пальцами в мои волосы, щекоча короткими ногтями затылок, и наклонился куда ближе, чем дозволяли приличия. Я пискнула, когда он сжал кулак и слегка дернул пряди, заставив запрокинуть голову. Губы его раскрылись и меня вновь обдало смесью запахов: специи, спирт и мята.

— Ты умом тронулась из-за встречи с охотником, — отчеканил он мне в рот. — Я не угрожал тебе, лишь предупреждал. — Ногти царапнули затылок, я тихонько заскулила. — Ты не скажешь ему ничего. Вообще никому ничего не скажешь, если я не решу иначе. — С каждым словом безвыходность положения становилась все более очевидна. Она холодила запястья хлеще реальных оков, стирала костяшки до кровавых ссадин.

Желание отстраниться зудело подкоркой мозга, но мне не позволили. Я держалась из последних сил, чтобы не упасть на колени на мытые доски. Не потому что такая сильная, не потому что упрямая, просто не могла позволить ему одержать полную победу, иначе это станет началом конца. Настоящего конца, понимаете? Полная капитуляция.

— Скажи, что поняла, — выдохнул он.

Его мутная радужка посветлела, что почудилось мне добрым знаком. Я не отводила взгляд, ощущая, что так правильно, что, если вдруг повернусь спиной, сожрет, переломив все кости. Не подавится.

— Я поняла, — прошептала едва слышно, а он хмыкнул, растянув губы в своей привычной манере.

— Я не расслышал.

Я стиснула зубы и ответила уже громче довольно отчетливо, пусть голос и дрожал:

— Я. Тебя. Поняла.

Хватка на волосах разжалась, Джо отступил, пошатываясь. Облегчение заполнило меня целиком без остатка, что я чуть не рухнула на пол прямо там, тремор в ногах сказывался на координации не лучшим образом. Пискнул летун в клетке. Бросив на парня быстрый колючий взгляд, собравшись с силами, я подхватила клетку и вылетела вон, громко хлопнув дверью.

Джо

Я проводил взглядом спину Софи и поморщился, когда дверной хлопок резанул по чувствительным ушам. Её чувства все еще витали в воздухе концентрированной мешаниной из страха, обиды и злости. Безумный коктейль. Приторно-солоноватый аромат девичьей кожи остался на пальцах, во вдыхаемом кислороде. Лучше бы исчез точно так же, как и сама девица пару минут назад. Вероятно, тогда мне стало бы легче. Думать, дышать, жить. Исчадия. Не хотел же так поступать. Слишком дерьмово даже для такого как я — срываться на девчонке. Возможно, если бы не увидел её с охотником, если бы она не пришла в лавку, если бы не застал то, что застал на площади — все было бы иначе. Но оно не было. Ненормальный смех Падшей все еще звучал в моей голове чересчур громко. Наверное, глупо чувствовать жалость, но я чувствовал, может, потому что сам мог оказаться на её месте.

Я невесело усмехнулся и нетвердой походкой направился в комнату, по пути пару раз чуть не свалился, едва удержавшись, благо ухватился за перилла. Вошел на чердак и опустился на постель, пальцы сомкнулись на холодном стекле бутылки. Настойка полилась обжигающим топливом по пересохшему горлу. Забавно. Я — нечисть, но градус все равно действовал. Пожалуй, это и к лучшему. Имейся у меня из способностей что-то вроде моментального исцеления, черта с два бы вышло забыться. А временное забвение — какое — никакое, но облегчение несло. Все что угодно, лишь бы заглушить кошмарные предсмертные крики магички, сгорающей заживо.

Охотник беседовал с Софи. Как много он выведал? Увидел ли энергетический след? Вряд ли. Я слишком хорошо скрывался, а вот отпечаток летуна мог заметить. Глупое решение — притащить сюда нечисть низшего порядка. И какой бес её покусал? Так шарахается от меня, но тащит в дом любую живность, стоит той мало-мальски выглядеть жалостливо. Мне-то казалось, Фрейя отучила дочь от этой дурной привычки, когда мы дружно подцепили лишай. Видимо нет.

Стоило ли так давить? Она испугалась. Больше, чем испугалась. То, что Софи все еще меня не выдала говорило либо о том, что ужас перевешивал здравый смысл, либо о том, что она все еще питала ко мне дружеские чувства и привязанность. Но если продолжать в том же духе, вряд ли от этого останется хоть что-то. Что-то, мешающее ей доложить в Орден сию же минуту.

— В задницу, — выругался я и с силой впечатал дно бутылки в напольные доски. Звякнуло стекло, но не разбилось.

Снизу раздался стук. Зубы сжались, скрипнули хлеще несмазанных петель. Посетителей не хватало. И кого принесло на ночь глядя?!

Поднялся и неспешно спустился вниз, когда стук повторился. Делать вид, будто никого нет толку-то, клиентам известно, что я здесь проживаю на постоянной основе. Не хватало потом получить нагоняй от Фрейи.

Дверь отворилась, за порогом я увидел Керри. Вея выглядела помято, будто не спала несколько дней. Недавно начался дождь, её одежда промокла, а капюшон ничуть не спасал, черные волосы мокрыми паклями свисали вдоль лица. Владелица борделя бросила на меня недовольный взгляд и прошла внутрь, отпихнув плечом.

— Чем обязан? — спросил я, посторонившись.

У нас с веей неплохие отношения. Взаимовыгодные, так сказать. Она знает о моей природе, помогает с пропитанием, когда возникает необходимость, а я порой избавляюсь от излишне усердствующих дебоширов. Не убиваю, конечно, но выпиваю столько, чтобы об увеселительных домах те не могли думать еще долгое время.

Женщина сбросила мокрый плащ на стул и выжала сырые волосы. Капли воды стекли по ним вниз и упали на пол. Она оправила измятое не первой свежести платье, не торопясь делиться причиной визита. Я вспылил.

— Керри, я не настроен на твои игры. — Рык сам вырвался из горла. — Либо выкладывай, либо вали. — Возможно, не совсем вежливо, но едва ли у меня остались силы на демонстрацию хороших манер.

— Как грубо, — с холодным укором ответила Керри, осмотрев свои туфли, заляпанные в грязи и, пожалуй, безнадежно испорченные. — Я вообще-то с доброй вестью, а здесь такой прием.

Я выдохнул с досадой и перевел взгляд на прилавок. Вея умела быть раздражающей, изворотливой, пугающей, если того требовали обстоятельства. Сейчас же у неё таковой цели не имелось, но меня её присутствие все равно доводило до ручки. Не как с Софи. Если там я был поглощен чем-то явно нездоровым, сожранный с потрохами дурными воспоминаниями и эмоциями, здесь хотелось лишь скорее решить вопрос и выставить женщину на улицу. Кажется, это называют усталостью. Такой, когда хочется закрыть глаза, дверь на прочный замок и никого не видеть с добрую неделю.

— Говори, — процедил, облокотившись о стену, сцепил руки на груди.

Керри притворно надула губы в непроизвольной попытке выглядеть дурашливо. Но вместо кокетства вышла воистину глупость. Её еще можно назвать привлекательной, выглядела она младше своих лет, возможно, благодаря хваленой восточной генетике, но я видел слишком много дамских ужимок, чтобы проявить хоть каплю заинтересованности. Порой приходилось поддерживать заигрывания, не желая заведомо портить знакомой настроение, видимо, сейчас поощрение сыграло дурную шутку.

— Вижу, не с той ноги встал, — хмыкнула она и стукнула несколько раз по округлым бедрам ногтями. Не с той — мягко сказано, но её я не собирался посвящать в детали. — Убери уже с лица скуку. Выглядит так, будто тебе дракон яйца откусил.

Я скривился от мерзкой шутки и прицокнул языком. Что-что, а владелица борделя никогда не станет благонравной девицей, даже если её нарядить в дорогие одежды.

— Ты потрепаться пришла или все же скажешь нечто стоящее? Я собирался спать.

Улыбка осветила её лицо, вмиг преображая. Миндалевидные глаза сощурились, сузившись еще сильнее, а темная радужка посветлела.

— Конечно — конечно, дорогой. Посмотри, что отыскала, — промурлыкала она, выудив из кармана нечто бронзовое. Металл блеснул в темноте, на гладком боку я рассмотрел выгравированный символ.

— Ты смогла, — только и смог выдавить я, разглядывая артефакт. Попросил добыть его еще полгода назад, опасаясь ухудшения ситуации с Орденом, но надежды почти не питал. Достать накопитель тяжело, а действующий — еще тяжелее. Все же их запретили для всеобщего использования с век назад, сейчас дозволение имели лишь придворные маги. — Как?

Женщина усмехнулась и шлепнула меня по протянутой в спешке ладони.

— Ну, не торопись. Всему свое время и… цена, конечно же. — Естественно, Керри не отдаст его за томный взгляд. Бесы, да я бы многим пожертвовал лишь бы им завладеть, как, впрочем, и другие. — Дорогуша, я ездила на родину к дяде. Как понимаешь, мне не обрадовались, — протянула она, проводя кончиком пальца по моему плечу.

И я понимал, потому что знал её прошлое. По крайней мере то, что она сама рассказала. Девчонкой её выкрали из Хори. Средняя дочь знатного, но разорившегося рода оказалась продана в бордель. Только благодаря врожденной смекалке и приобретенной хитрости ей удалось выжить и стать той, кем являлась сейчас. Она нашла покровителя, обзавелась нужными друзьями, влиянием, а когда попыталась установить связь с родственниками, те её отвергли. Лицемеры. В этом вся аристократия. Им не нужна племянница, лишенная чести. Нетрудно догадаться, как они отреагировали на её визит.

— Чего ты хочешь? — Я отступил и принял настолько безразличное выражение, какое вообще мог. Благо в нынешнем состоянии это оказалось легко, градус затуманил разум, опустошив меня эмоционально.

— Услугу. Всего лишь небольшую услугу, дорогуша.

Женская рука огладила мою рубаху, расправив невидимые складки. Керри сделала несколько шагов назад и заглянула мне в лицо.

Захотелось выругаться вслух. Я бы предпочел расплатиться звонкими монетами. Конечно, ей это не нужно. Зачем? Бордель приносил состояние. Но что она попросит? И что я способен вообще дать? Несложно догадаться. Черт. Черт-черт-черт. Только не сейчас! Не тогда, когда охотники вернулись в город. Я не убивал уже очень давно, еще с тех пор, как встретил старика Ниви. Так почему должен начинать теперь?

Артефакт блеснул в её ладони, давая и без того очевидный ответ. Я не мог теперь свободно питаться, даже в «Птицы» порой заходят члены Ордена, а они поймут в чем дело, стоит встретить одну из девочек после нашей с ней «беседы».

— Кто? — выдавил из себя, голос против воли охрип и стал низким.

Керри хихикнула и мотнула головой, отбросив мокрые пряди за спину.

— Не сейчас. Да и тебе не нужно знать имени. Я отправлю девочку, когда придет время. Тебе не придется применять свои силы, просто… сделай особую лечебную настойку. Знаешь, я очень переживаю о её здоровье. — Вмиг весь налет доброжелательности исчез с её лица. Женщина выглядела озлобленно. Она ненавидела ту, о ком шла речь.

— Ты же знаешь, меня запрут в камере, не пройдет и дня, — вяло огрызнулся я, понимая, что придется отказаться от заветного предмета. Риск не стоил свеч. Но Керри лишь повела плечом, черты её смягчились, а злоба пропала, будто и не было несколько секунд назад.

— Ничего подобного. Она неизлечимо больна. Драконья лихорадка.

Я распахнул широко глаза, когда осознал сказанное. Это все меняло. Драконья лихорадка не свойственна землям Империи. Вероятно, жертва — не местная и прибыла в Мирам в надежде, что в отдалении от дракона болезнь поутихнет. Все знали: хворь постигала нежданно, от неё нет ни лекарства, ни спасения. Разве что смерть. Это похоже на пламя, в котором недавно сгорела Падшая, но хуже, потому что внутренний огонь медленно сжирает жертву: иногда месяцами, иногда годами, а иногда и десятилетиями.

— Подумай об этом, — шепнула Керри и вложила в мою руку накопитель. Дверь за ней захлопнулась.

Выбор я уже сделал.