Логово (СИ)

Глава 11

Первый выход в «дивный новый мир», это похлеще дебюта Наташи Ростовой на танцполе. Добив поллитра коньяка из фляжки, на той дозе и остановился, начал ревизию имущества, переместившегося с хозяином из 2018 года в эпоху «угля и пара». Хотя, пароходики здешние и на дровах бегают, тайги то ещё не море зелёное, — цельный океан!

Какой легенды придерживаться, вопрос не стоял. Судя по видам на не застроенный правый берег, пока ещё даже и не Красноярска, — «чугунка» отсутствует. Значит, можно не особо то и заморачиваясь, держа в уме «вилку временную» от 1860 до 1900 годов, представляться инженером, размечающим трассу будущей магистрали. А чтоб не нарваться, подобно гоголевскому персонажу, на настоящих «транссибовцев», лучше всего косить под американца. Мол, Джордж Буш, путеец-изыскатель, фирма которого получила заказ от самого генерал-адмирала на инспекцию трассы. Верховному вождю Флота Российского интересно — возможно ли без ущерба для проекта провести трассу немного иначе, более выигрышно чем при предварительных намётках. Весьма кстати тут и легенда о томских купчинах, якобы взятку давших Гарину-Михайловскому, только бы подальше от города прошла «железка». Есть, однако, версия, более на правду похожая, что Николай Григорьевич наоборот, послал томское купечество и спрямил Транссиб на 120 вёрст, не заходя в «Сибирские Афины», станция Тайга на магистрали, аккурат на 80 кэмэ южнее Томска. Да-с! Читывал, читывал у блестящего инженера и талантливого писателя Михайловского не только про «Тёму и Жучку», но и его «Студенты», «Инженеры», такоже имел удовольствие изучить. А ведь Михайловскому сотоварищи ещё только предстоит через Обь мост размечать, хорошо, до Красноярска он вроде как и не добрался. Итак, сошлюсь на Гарина-Михайловского, хотя, лучше сразу задрать планку до уровня генерал-адмирала, его императорского высочества Алексея Александровича. Проверить то всё равно никак — не полезут же местные жандармы в канцелярию великого князя, флотские на запрос «голубых мундиров» не ответят…

Нет! Лучше не американский инженеришка, а отставной офицер флота, скажем капитан второго ранга Дмитрий Анатольевич Кузнецов, или, ещё лучше — Шмидт. И предупреждать, «интеллигентно покашливая», собеседников — фамилия «временная» ибо миссия секретная, а «англичанка гадит». По настоящей то фамилии можно запросто вычислить, только возьми списки выпускников Морского Корпуса! Ясно вам, сибиряки?! Так-то! Высокая политика и секретность! Заодно, коль моряк, про Обь-Енисейский канал вверну, зря что ли жил там пять лет до окончания школы, шишку собирали в кедрачах на речке Чагисейке.

А неплохая идея — искали мол, железнодорожный проход от Томска до Енисейска, да не сыскали — болота сплошь. А как прикажете грузы доставлять из Санкт-Петербурга до Владивостока? Скоро, совсем скоро, господа, из Сибирской флотилии вырастет Тихоокеанский флот! Самый молодой и могучий флот империи Российской! Так-то, господа!!!

Да, офицер флота, с секретной миссией от генерал-адмирала всяко лучше, чем косить под америкашку. Иностранца или за шпиона держать станут, или хлебосольством замучают: «К нам приехал, к нам приехал, Джордж Буш, милый, дорогой»…

А так всякую шелупонь нахер послал, а они и рады во фрунт вытянуться, крысы сухопутные! Благо английским языком, вторым для моряков, более-менее владею. Йес, сэр!

Выбрал армейскую одёжку, поносно жёлтого цвета, именуемую знатоками «песчанкой». Хотя никакой «афганской песчанкой» штаны и куртка не были, обычная роба рембата. Дядька двоюродный, целый майор, закончивший Рязанское автомобильное училище подогнал племяшу за почтение и терпение. А вы попробуйте хоть вечер высидеть с дядей Володей, поддакивая и восхищаясь подвигам рязанских автомобильных курсантов, побеждающих «стенка на стенку» курсантов-десантников. Дядька, надо отдать ему должное, врал удивительно грамотно, подчёркивал, что в драке один на один десант имел некоторое преимущество, но в побоищах «стенка на стенку» автомобилёры затаптывали крылатую пехоту в хлам. Вот он — русский коллективизм, супротив индивидуалистов-суперменов.

И как приз «лучшему слушателю» получил молодой тогда Дима Кузнецов два комплекта робы — зимнюю и летнюю, противного горчичного цвета (ну, не понос, не понос, поблагороднее назовём, политературнее). А вот лежат рядышком несколько новёхоньких комплектов военно-хозяйственной одёжки камуфляжной расцветки, их прикупил совсем недавно, когда стал Хозяином Сети Порталов. После грабежа застройщиков денег стало неприлично много, тратил, забивая дом провизией и прочими нужными космическому Робинзону вещами. М-да, чем дальше, тем больше убеждаюсь, что инопланетный паучок не просто так, в благодарность за спасение сделал Резидентом. Отнюдь! Стопудово через меня получает враждебный разум информацию бесценную о земной цивилизации, не зря же арахнид посетовал — ни хрена «поймать волну» примитивных людишек не мог, а с Дмитрием Анатольевичем сразу «пошёл Контакт». Так что теперь — самоубиться и прервать поток инфы инопланетянам? А вот торопиться не надо, не надо торопиться! Да на кой сдалась наша примитивная цивилизация продвинутым паучкам-арахнидам, галактики на полном ходу проскакивающим? Захотят завоевать и со мной завоюют и без меня…

Эта, несколько предательская мысль по отношению к человечеству была последней — далее просто вырубился, прямо на ворохе одежды.

Проснулся не просто бодрым, не просто свежим — энергией невероятной преисполненный. Понятно — новый мир надо исследовать, отсюда и нерв, отсюда и «бодрость». Страшновато, всё-таки. А ну как иное за Сетью измерение, всякие маги, демоны и прочие шаманы?

Голод и жажда, равно как и желание «отлить» в Логове не мучают, оттого и сборы были недолги. Натянул кирзачи, ту пару, что поизношеннее, я ж всё-таки по легенде таёжный скиталец. Благо с портянками управляться научил всё тот же дядя Володя в семь лет, ну, или в восемь, не важно. Теперь куртка «песчанка», вертикалка на плечо и вперёд, устанавливать Контакт с человечеством! Во фляжку заранее залил водички, рюкзак не беру, только батончик шоколадный и пару бананов, купленных во время похода в магаз, когда обнаружил за собой слежку. Тогда затарился по полной — пакеты еле выдержали, специально медленно шёл, давал время чекистам спокойно отработать и свалить. И бананов прикупил кэгэ пять. Как знал, что провалюсь в прошлое…

Перекинулся сразу в район будущего «Гвардейского парка», прошёл метров триста по осиннику, листья не до конца распустились, поздняя весна, судя по всему на календаре. И да, время то наверняка тут «старое», на две недели с общемировым разнящееся. Ладно, разберёмся. Заприметив небольшой стог сена, подъеденный снизу лошадушками и превратившийся в подобие гриба боровика на толстенной ножке и с внушительной шляпкой, направился к нему. Там изгородь из жердей разломанная, видимо хозяин в запас ставил сено, на всяк случай. А случай не представился, вот и не вывез, лакомьтесь, сторонние коняшки.

Ага, понятно — верёвка, скрепляющая жерди на месте. Это один их трёх столбов завалился — неглЫбоко вкопан. А вот это уже интересно — не всё верёвочками закреплено, в столбе не упавшем гвоздь торчит, по-нашему, примерно «сто пятидесятка». А как «по тутошнему» — хрен знает, кованый тот гвоздь. Ого! Можно нехило навариться, я же домик деревянный на участке, что от прежнего хозяина остался, разобрал в прошлом году, так там гвозди в досках и брусках из семидесятых годов века двадцатого — наикрепчайшие советские гвозди! Не то что нынешняя китайская гнущаяся чуть тронь, «проволока».

Господи, какая чушь и хрень эпическая в голову лезет. Мне, владыке Сети Порталов лавку скобяных товаров открыть? Нет уж, найду занятие поинтереснее, я ж не князь Агренев в блистательной альтернативе Алексея Кулакова, чтоб пошагово, тяжело, нервно и нудно созидать промышленную империю, у меня ж Паутина Порталов есть. Точнее — только-только намечающаяся Паутина, так, Паутиночка покамест. Вот и надо её развивать как можно быстрее! Чтоб из фруктовой лавки в Петербурге бананов набирать и продавать в Сибири с огромадной наценкой! А что, лавка — лучшее прикрытие для резидентуры, совсем как в 21 веке информагентство. Эх, как там «Сибирский Партизан» без меня? Ведь не выживет контора, не успел денег коллегам забросить. Грёбаный придурок Палыч, будь ты проклят!

А вот и первые аборигены на горизонте, сразу двое. Молодой парнишка лет примерно шестнадцати и мужик молодой, эдак от двадцати пяти до тридцати, морда лица хитрююююющая. Сразу понятно — учуял чужака, впервой виденного, ишь как глазыньки зыркают, как уши навострились. Любопытный!

— Здравствуйте, сибиряки-красноярцы. До города далеко? Устал шагать.

— Здоровья и вам, человек хороший. Сами откель будете? Ранее не встречались вроде как.

— Вряд ли встречались. Разве что в Кронштадте или Петербурге. Ну, или если ты на флоте служил. На фрегате «Минин», случайно, не отметился? Я буду лейтенант в отставке Шмидт, Отто Оттович, на сейчас начальник Особой изыскательской партии.

— Виноват, ваше благородие, не служил! Вообще не служил, купца второй гильдии Шардакова приказчик я, Артём Безруких! А это Пашка, на посылках у нас. Жеребчика ловить пошли, молоденький, шустрый, Яшкой звать, не встречали?

— Нет, не встречал. Вот что, Артемий, будь любезен, отряди со мной Павла, пусть покажет где телеграф в Красноярске, где воинский начальник и прочее. Я ранее через ваш богоспасаемый городишко на рысях проскакивал в свите великого князя Алексея Александровича (вот будет хохма если ЗДЕСЬ ещё не наступил 1873 год) ничего тогда в суматохе и не запомнилось.

— Не извольте беспокоиться, господин лейтенант. Самолично сопровожу вашу милость и всё в наилучшем виде представлю. Пашка, в одного Яшку ищи, а я его благородию выступлю провожатым!

Пашка безучастно кивнул и побрёл далее в поисках жеребчика, а Артемий восторженно-искательно взирал на мою бравую личность.

Надо же так лопухнуться, — задёргаться, «понизить» себя с кавторангов до лейтенанта и обозваться Отто Оттовичем. Полярник и математик Шмидт, он же Отто Юльевич. Тут, вероятно, на революционера лейтенанта флота Петра Петровича Шмидта «сработало», оттого и Отто Оттович, по аналогии схожего имени и отчества…

Ладно, всё равно никто не вычислит здесь морские неувязки и нестыковки, глубокое сухопутье, равноудалёнка и от Балтики и от Тихого океана! Хотя, вот был же в наше время в Канске, всего двести вёрст на восток от Красноярска Морской Арсенал и даже тамошний кадетский корпус сделали с морским уклоном, хоть и на речке Кан. Да!

— Рапортуй-ка, друг Артемий, какое число на дворе, без малого два месяца по тайге, дороги намечал, да так, что одичал.

— Так что второе мая одна тыща восемьсот девяносто первого года от Рождества Христова. Ваше благородие господин лейтенант!

— Т-с-с-с! Оглушил, называй запросто, Отто Оттовичем, я же в отставке числюсь. Вот вернусь на службу, мундир новый построю, уже с погонами капитана второго ранга, тогда и тянись в струнку. Ну а пока я вроде частного лица, соображаешь? Заморские державы, зачастую враждебные к России, желают знать как можно больше о Великой Сибирской железной дороге! Поэтому молчок! Уразумел?! Молодец, веди!

Пока молодцевато расправивший плечи приказчик аки лихой рекрут прокладывал дорогу моему благородию, заботливо обламывая ветки, чтоб не хлестнули невзначай по физиономии целого лейтенанта флота, я предавался размышлениям. Таки не девяностый, таки девяносто первый год, да и пофиг, в принципе. Так даже интереснее. Сейчас цесаревич, он же в будущем император Николай Второй, отлёживается после удара по башке и готовится из прекрасной, но негостеприимной Японии отбыть во Владивосток, где и дать высочайшую отмашку на строительство Транссибирской магистрали. В Красноярск же Николай Александрович «милостиво прибыть соизволят-с» аккурат первого июля, через два месяца.

Выходит, до Цусимы — ровно четырнадцать лет! До Первой мировой — двадцать три годочка! А вот накося! А вот выкуси! Хрен вам, самураи, Цусима! И хрен вам, закулиса мировая, участие России в бойне мировой! Предотвращу! Раз уж оказался здесь, то непременно предотвращу величайшие Отечеству бедствия.

Одно смущает — тут пока даже железной дороги нет и расширять Сеть крайне проблематично.

— Что говоришь, Артемий? А, что в тайге делали. Да не такая и особая тайна, друг мой. Его Императорское Величество повелел проложить Великий Железнодорожный путь от океана до океана. А его императорское высочество, генерал-адмирал Алексей Александрович, пожелал сделать подарок царственному брату. Северный Морской путь из моря Баренца и далее в Тихий океан будет проложен! Контр-адмирал Степан Осипович Макаров уже озадачен чертежами мощного корабля с особо прочным корпусом, способного пройти от Архангельска до Владивостока в одну навигацию!

— Надо же, — искренне изумился Артём, — вот бы батя дожил, вот бы порадовался. Старик из архангелогородских был, очень любил вспоминать про морскую юность, а тут скучал в тайге, разве что на Енисее мягчал душой.

— Да, Енисей, друг Артемий, величайшая река и именно там, на севере будет выстроен порт, в котором суда могут отстояться, а то и перезимовать. Ведь в одну навигацию проскочить поначалу куда как сложно — станции угольные поди создай, станции метео, чтоб погоду показывали. Много мороки, зато и отдача потом такая державе пойдёт — у-у-у-у-у-у-у-у!!!

«Друг Артемий» поведал ответно как стремительно «хорошеет Красноярск» в ожидании визита наследника-цесаревича. Ничего, в общем то нового, — власть всё также «напрягает» бизнес, пардон, купечество. Ну и горожан принуждают под угрозой огромных штрафов убирать с улиц кучи мусора, дрова и лужи, причём лужи велят засыпать щебнем! А где этот щебень взять? И непременно чтоб не камешки-кругляши, речкой обцелованные до гладкой наружности, а самый что ни на есть щебенистый щебень? Ой как кусается телега щебёнки! А фасады домов да лавок обнови да яви в наилучшем виде, чем при постройке, это как?!

Пару раз останавливал словохотливого провожатого, исключительно для открытия новых порталов-переходников. Бананом поопасался угостить, — запомнит ведь, а откуда, даже у секретного лейтенанта флота посреди Сибири свежий заморский фрукт? Потому отламывал батончик шоколадный, — лакомься, Артемий Палыч!

— Держи, шоколад американский!

— Французский вкуснее, — приказчик спохватился, решив что оскорбил важного спутника, сконфузился, — то есть и этот хорош, конечно.

— Да ладно, не тушуйся. Так себе шоколад, сам соскучился по нашенскому, настоящему. Да только закупались в Сан-Франциско, со складов армии Северо-Американских Соединённых Штатов. Сам понимаешь, не до деликатесов.

Чёрт, попаданческий прокол. Здесь ещё не принято «бодяжить» продукты. Ну, для «благородной публики» точно не принято, а батончик с начинкой из «Пятёрочки» явно не прима шоколад в мире здешнем.

С высокого берега, в районе будущего медицинского института, глянул в бинокль на «исторический центр Красноярска». Да-с, попаданцу из последней четверти 20 века и первой четверти века 21-го сразу же бросается в глаза огромный Кафедральный Рождественский Собор. Эх, большевички, такую красоту разломали, угнездив на месте храма краевую администрацию. А на площади Новособорной — рынок, она ж ещё и Новобазарной называется. Сколько ж пикетов да митингов в лихие девяностые век вперёд я наблюдал на площади той, поименованной коммунарами как Площадь Революции. До слёз, братцы. До слёз.

— Держи, — передал бинокль Артёму, глазами просяще-собачьими прям-таки умолявшего «господина лейтенанта» дать посмотреть в волшебный прибор.

Сам же искренне, от души перекрестился.

— Господи! Велика и необъятна Россия, а в самом центре Сибири столь дивный храм выстроен! Словно в Москве златоглавой побывал! Слава те, Господи!

Так, не переигрываю ли текстом? Но проводник вроде проникся эмоцией пришлого «благородия», ишь как горд за родной Красноярск!

Теперь надо придумать как избавиться от провожатого, портал то уже есть, легко и просто в следующий раз выскочу сразу «на мединституте», кстати тут полно следов от прежних костров, видимо нынешняя молодёжь приезжает пикниковать с видом на город и, судя по бутылкам пустым, выпивает и закусывает, не озаботясь приборкой. Эх, предки, предки…

Так, вооон по тому мосту через Качу можно перейти в самый центр любимого и такого незнакомого города. Дата попаданческая понятна, мир вроде обычный, реальность вроде наша. Теперь главный вопрос — как «сбросить с хвоста» гида-хитрована Артёма? Не убивать же чувака. И внезапно «испариться» тоже не выход — забегает перепуганный исчезновением «флотского» абориген Безруких, заблажит, в дурку местную попадёт. Нет! Это не наш метод!

— Уфф, ноженьки вы мои ноженьки, не идётся вам, не передвигается.

— Устали, Отто Оттович?

— А ты попробуй, поломись по тайге да по болотам. Слыхал про Обь-Енисейский канал?

— Как же, читал-с!

— Ты читал, а я с товарищами, искал как там проложить железную дорогу, от Томска и на Енисейск.

— И что же?

— Да. Пустое. Это не лужи на улицах Красноярска. В тех болотах никакую насыпь не возвести — всё утопнет, только денег зряшнее зарывание. Но! От Енисейска на Ачинск есть возможность проложить «чугунку». Изыскали такой путь, что пыхтеть там паровозам. Не сейчас, конечно, лет через 20–30. Сейчас главное Сибирский Великий Путь проложить, а уж потом приращивать к нему ветки и веточки дорог малых.

— Как же вы, Отто Оттович от своих то отбились? Заплутали в здешних чащах?

— Ну, эт ты, брат, хватил! Чтоб моряки да на суше блукали? Нет, друг Артемий, тут другое. Разделились мы. Вдвоём с напарником, Константином Семёновичем Забелиным на полпути пошли левее, забирая ближе к Енисею, чтоб дорогу и до Ачинска прометить и сразу до Красноярска. А поскольку тут проще дело и быстрее, рядом с трактом, так и вдвоём управились. А на Ачинск семеро ушли, со всем скарбом Экспедиции и лошадьми. Мы же на одной телеге и погнали, да захромала кобылка, Константин Семёныч с животиной да инструментами остался, я до города на своих двоих двинул.

— Изрядно вы от дороги отклонились.

— Так изыскания путейские не всегда вдоль дорог идут, хотя и случается такое, что вот дорога-шоссе, а рядом железная.

— А где этот ваш Константин Семёнович?

— Да там, в сторону КРАЗа!

— Чего в сторону?

— Гм, да это термин такой морской, вот мы сидим, а это как бы и вправо, и взад. Смотри за рукой. Понял где?

— Ага, понял.

— То-то же! Тебя б, братец, на фрегат броненосный «Владимир Мономах» сигнальщиком, там бы преуспел в чтении флажных семафоров.

— Оно конечно, наука!

— Друг Артемий, а не сбегаешь до города, не найдёшь какую коляску, да хоть телегу обычную, но сена чтоб застелить. Не идут ноги совсем. Эх, в баню бы сейчас. Пропариться!

— Так это, господин лейтенант! Отто Оттович! А если к нам, к Шардакову Тихону Ильичу в гости? Он обрадуется! Сын евойный, Аркадий, в гимназию готовится поступать, мечтает до самой Африки доплыть. И до Индии.

— Романтика юношеская! Был я в Африке и в Индии был много раз — ни черта там хорошего. Бабы африканские страшные, жара, песок и лихорадки всякие, в каждом городе свои особенные болячки. Индийские дамочки те, конечно, ничего. Но! Трудно там белому человеку, быстро стареет от плохого климата. Год как три, так-то! Пускай Аркадий лучше Сибирь осваивает.

— Вот вы и расскажете! А я мигом, вооон там дом Тихона Ильича, сразу за Качей.

— Стой, бинокль верни.

— Простите, ваше благородие, задумался, — приказчик снял с шеи «восьмикратку» и настропалился на забег, что твой греческий марафонец. Впрочем, тут километра три, максимум четыре, добежит. Пока туда, пока лошадёнку найдут да запрягут, пока обратно. А я уже и всё, поминай как звали. Мало ли — сразу после Артёма подъехал коллега К. С. Забелин, сменял лошадушку на свежую, доплатил, благо казна то у Особой экспедиции несчитанная. И рванули прямиком в Ачинск, чего на пути зазря остановки делать? Генерал-адмирал не ждёт!

Артём, изрядно наподдав, эдакая спортивная ходьба, на бег временами переходящая, нёсся в город. Я же отошёл шагов на тридцать от последнего места стоянки, тут «кустики», не видно издалека — построил портал и перепрыгнул в Логово.

Там спешно содрал этикетку с фирменной бутылки отличного азербайджанского коньяка «Гек-Гель», той самой, где стекло «пузыриками». Вертикалка пускай тут остаётся, а вот красивую, подарочную папку-«планшетку» с собой — за ради блезира набил её листами бумаги писчей, белоснежной «снежинкой», карандаши три штуки уже есть. Ещё циркуль добавить и ручку «типа перьевую», тоже подарочный вариант. Тридцать с чем-то блокнотов от партии «Гражданская Платформа» который год, с выборной кАмпании 2013, уже пять лет зазря место занимают, сейчас пригодятся. Они перекидного типа, на проволоку листы «подцеплены» — отодрал обложку с указанием партии и «неправильной орфографией из будущего», — вполне нормальные блокноты, три таких в планшет!

О! Фонарик светодиодный, скажу что заокеанский «последний писк прогресса» раскручивать и смотреть нельзя, химия — потечёт всё и отрава в воздухе растворится. Так. Срочно. Что ещё подойдёт для пускания пыли в глаза купцу второй гильдии и его семейству. Нельзя, никак нельзя обрывать такой «жирный» первый контакт. Тем более Артём Павлович не один со мной повстречался. И внезапное исчезновение «лейтенанта» покажется подозрительным сперва ему, а потом и до полицмейстера дойдёт, до здешнего главжандарма. А мне Красноярск нужен, очень важный город в свете построения Транссиба, да и к Логову самый ближний населённый пункт, что особо важно.

Дёргаюсь так, потому что нет «здешних» денег дабы произвести благоприятное впечатление во время первого знакомства. Нищеброд и лейтенант флота — это ж классика мошенничества. А сибиряки на раз выкупают «гастролёров», в моём времени точно. Из детства: сидят на брёвнах около магазина леспромхозовского «вербованные», и громогласно заливают как они зажигали в Москве да Ленинграде, по каким кабакам хаживали, как Эдиту Пьеху прибалтывали на полежать в койке. А мы, шпана до пионерского возраста, уже чётко выкупали — ежели ты такой крутой, как треплешься, чего же тут позабыл в сибирской глухомани? Почему завербовался на верхний склад сучки рубить, а не в столице СССР жизни радуешься и в карты не обыгрываешь лохов педальных?

И в это время в Сибири хоть и нет Гулага и зон, но есть каторжане и прочие ссыльные, хватает, в общем, жулья. Стоп! У меня же ювелирки до хрена, а там время изготовления нет! Вот! Как раз недорогие из серебра знаки Зодиака. По три комплекта прикупил, как знал! В баночку их, задарю купеческим детишкам и мадам Шардаковой, расскажу за Весы да Деву с Водолеем. Мол, из Нагасаки те цацки, или какой сейчас городишко поэкзотичнее? Освящены в Горном храме Будды!

Где то в комоде припрятан золотой червонец с изображением Государя Императора Николая Второго. Только вот Коля Два ещё Цесаревич. И, сука, именно из-за его скорого визита полиция и жандармерия по всем сибирским городам на ушах стоит! Я, до подтверждения личности по телеграфу, всяко фигура подозрительная! А теперь же и покушение в Оцу случилось! Что начнётся, бл!!! И надо было именно сейчас заявиться в мир сей. Хотя, кто ж знал, посчитал, что на дворе 1890 год, а вот и не угадал, на год ближе угодил.

Ладно, прорвёмся. Если что — подскажу купчине какие участки прикупить, поближе к будущему мосту железнодорожному, этот инсайд дорогого стоит!

Бросил в рюкзак пару трусов и футболок, безжалостно лишив шмотки этикеток. Если купчина пригасит в гости, так и баня будет усталому путнику, где и засвечу «американское бельё», для подкрепления легенды. А джинсы так и вовсе с лейбаком можно положить — ибо заграница!

Час и двадцать пять минут потребовалось Артемию «обернуться», правда и я на версту ближе подошёл.

— Ждут-с! Ждут-с господин лейтенант! И банёшку разгоняют на полную! Хозяин даже в лавку не пошёл, самолично побежал к соседу в бакалею за выпивкой и закусками! Такой гость! Такой гость! А вы, смотрю, без ружжа?

— А, это. Мальчонка от Константина прискакал с письмом и вещами. Подрядил напарник здешнего жителя, извозом живущего, да и продал нашего одра, заодно. И до Ачинска сейчас мчит, аллюр три креста, надо спешно командировать команду до Абакана. Я же там не нужен, пока отлежусь, номер сниму в гостинице, какая попригляднее в городе. Да и сразу до Томска двину с оказией. Со здоровьем не шутят!

— Да как же? Какая гостиница! Хозяин уже и комнату приготовил! И вообще!

Немного подволакивая ногу (правую, не перепутать бы) взгромоздился на «таратайку».

— Скажи, друг Артемий, а в какой день и какого месяца ты народился?

— Так это, Отто Оттович, сентябрьский буду, шешнаццатого числа!

— Ага, Дева.

— Чегой?

— Вот, держи! Подарок! По восточному календарю это твой знак Зодиака, по нашему говоря, — покровитель. Созвездие Девы, оно в небесах сияет, аэто знак обережный. Из серебра! Из самого Верхнего Храма, что в китайском городе Нанкине! С христианской верой у тех знаков вражды нет. Сам великий князь Алексей Александрович, как моряк и знаток штурманского дела увлекается составлением карт звёздного неба и зодиакальными созвездиями.

— Благодарствую!

До дома купца-второгильдейца домчали за десять минут — для высокого гостя широко распахнуты ворота. Хозяин, роста ниже среднего но плотный дядька с рыжеватой бородой и огромной лысиной суетливо закивал и замахал руками. Хорошо, без хлеба соли встречают. Хозяйка и дети — трое дочек и пара мальчишек, выстроились чуть в стороне. Артемий лихо спрыгнул и подал почтительно руку. Выждав секунду, «тяжело» выставил на устланный широченными досками из лиственницы двор сперва левую, а потом и правую (эту с «потягом») ногу, по гусарски «щёлкнул» каблуками потёртых кирзачей.

— Разрешите представиться, любезный хозяин, лейтенант флота в отставке, а на сей день главный инженер-изыскатель Особой экспедиции при генерал-адмирале Российского императорского флота, Отто Оттович Шмидт.