Ломщик

Глава 13

В следующие дни в воздухе запахло грозой, как поется в одной старой песне. Но тучи сгустились не над Максом и даже не над Кречетом. Произошло событие, которое угрожало благополучию всех обитателей планеты.

Дело в том, что последние полвека энергопотребление землян начало постепенно снижаться. Уменьшающееся население нуждалось в меньшем количестве электричества, новые технологии непременно отвечали условию эффективности и сокращения разогрева атмосферы. Предложение гелия-3 с Луны начало превышать спрос. На том строился расчет корпораций, контролирующих генерацию электроэнергии, они выкручивали руки добывающим компаниям, заставляя опускать цену гелия-3 и дейтерия в пол. Именно поэтому княжеские переговорщики не могли найти точку баланса интересов с Ахметовым. Хазары гарантировали устойчивый сбыт топлива, но при условии уступки половины прибыли. Князь сопротивлялся, считая, что текущего уровня потребления хватит еще лет на 10–15. Он не планировал вкладывать средства в лунную инфраструктуру, надеясь, что большая часть оборудования на спутнике планеты и транспортные корабли не потребуют больших затрат. За счет больших объемов поставок и добычи ему удалось рекордно сбить себестоимость переработки реголита и транспортировки. Поэтому крайне неприятная новость, прилетевшая в Кречет к середине пятого месяца, очень сильно смешала планы князя и изменила ситуацию. Беспилотный транспортный корабль «Скиф-34» после взлета с лунной поверхности изменил траекторию движения, развернулся и, набрав скорость на полной тяге двигателей, врезался в станцию переработки реголита. Корпорация «Радиславич» в один миг потеряла около 8 процентов своих мощностей по добыче и доставке на Землю гелия-3, а их восстановление на фоне падения спроса становилось нерентабельным.

Такие новости не распространялись Глобой, чтоб не портить настроение обществу потребления, но в то же время не были секретом. Любой землянин по запросу мог получить довольно подробную информацию об инциденте, если он, конечно, целевым образом заинтересован знать состояние дел в энергетике вообще и на Луне в частности.

Руслана вывалила на Макса новость об атаке на лунный комплекс утром следующего дня после его допроса и последовавшего задержания Васа.

— Война переходит в горячую фазу, госпожа, — заключил Максим. — А у Радиславичей нет доказательств, что Ахметовы или кто-то другой вмешался в управление «Скифом». Вас обвинят, что сами напортачили. Соответственно, позиция корпорации в переговорах с энергетиками Земли ослабла. Поправь, если я ошибся.

Макс произнес это, отвернувшись от терминала, заполненного строчками с непонятными для девушки символами. Руслана, правда, смотрела не на экран, а ему в глаза.

— С вчерашнего дня, когда ты признался, я не знаю, как к тебе относиться, — вздохнула девушка. — Или ты сверхъестественно проницателен, раз схватываешь такие вещи на лету, или специально подготовлен.

— Добавь, что я сдал Васа и его ходатая как разменных агентов, не представляющих ценности для исполнителя заказа Ахметовых, чтоб втереться к тебе в доверие, добраться до самого сердца вашей семьи и уж тогда выстрелить изо всех пушек. Ты утреннюю таблетку от паранойи выпила? — не удержался Макс.

— Если бы ты щемился в доверенные лица, не пытался бы задеть мое самолюбие, не загружал бы в цифровую машину пошлую картинку, где похожая на меня проститутка облизывает губы, тогда я бы решила, что ты враг, — ответила княжна. — А так…

Она сегодня тоже была в деловом наряде, но по случаю теплой погоды трикотажный верх заменила на белую блузку с расстегнутым воротом. Макс подумал, что необходимое по службе общение с Русланой через месяц создаст ему проблемы с Энгой. Та наверняка начнет подозревать его в романе с княжной. Тем более какая-то химия между ними проскочила. И хоть он не мог считать себя опытным ловеласом и сердцеедом, что-то подсказывало: попытка сближения с княжной имеет шанс на успех. Вот только он не хотел пользоваться этим шансом.

— Дорогая княжна! Именно так, на грани фола, вел бы себя вражеский лазутчик, рассчитывая на парадокс: коль не пытается понравиться — значит, честен. Поэтому прошу, не трать усилий по поиску черной кошки в темной комнате, особенно если там ее нет, — поскольку Руслана не читала Конфуция, пусть считает собеседника особо глубокомысленным. — Ты сердцем, на уровне женских инстинктов поняла, что со мной работать можно, вот и славно. Полностью доверять не следует никому.

— Работать без доверия? Я так не привыкла.

— А если вам все же придется вести дела с Ахметовыми? Ты им доверяешь?

— Это другое…

— Прибавь «не все так однозначно», либо «мы еще даже не начинали», и я снова почувствую себя в России. Там любят уклончивые выражения. Раньше, надо признать, заявляли резче: «мочить в сортире», что, собственно, я тебе и предлагаю.

— Устроить диверсию у Ахметовых?!

— Не сейчас, конечно. Следует заняться тем, что требовалось еще месяцы назад. А именно: прозвонить защиту систем управления космическими объектами. «Скиф» почти наверняка разрушен, вряд ли в нем сохранился носитель с записью поступивших команд. Но подумай сама, отправлять ему приказ на самоуничтожение — на той же частоте и в той же кодировке, это ни в какие ворота не лезет. Другие ваши объекты наверняка зафиксировали бы сигнал, а по нему можно отследить источник. Давай опять включу режим засланного диверсанта. Как бы поступил я? Внедрился бы в Центр управления полетами и оттуда дал команду «Скифу». Короче, нужна тщательная инспекция системы защиты космической связи и запись всего, что происходило в эфире вокруг Луны накануне катастрофы.

Руслана задумалась непривычно надолго.

— Проблема в том, что сотрудники безопасности ревностно и подозрительно относятся к твоим мерам. Чуют конкурента. Отец слышал о тебе краем уха, но тоже не особо доверяет, считая меня пристрастной.

— Хочешь, поклянусь ему, что у нас не было шух-шух?

— Оставь свои шуточки! — покачала головой Руслана. — Стоит ли мне просить о привлечении тебя в качестве эксперта-консультанта при аудите безопасности связи с Луной?

— Уфф… Для шпиона — просто мечта. Но я не уверен, что действительно буду полезен. Очень уж специфическая сфера, узкая. Соответственно, нужны узкие специалисты. Предпочел бы отказаться.

— И тем самым укрепил мое намерение, — Руслана решительно шлепнула ладошкой по коленке. — Сегодня на медосмотр, завтра — летишь.

— Куда?!

— На орбитальную станцию «Радиславич-7», естественно. Там же центр космических коммуникаций.

Сказала так легко… Будто — сгоняй в булочную за углом.

— Я никогда не летал в космос.

— Вот и прекрасно. Новый жизненный опыт, новые ощущения. Разве не к этому стремишься? Тем более все впечатления подлинные, не через чип.

— Спасибо, благодетельница. Надолго? В шестом месяце у меня неотложные дела на Земле.

— Разочарую. Папа приказал тебя не выпускать, пока кризис не разрешится. Слишком много знаешь. Даже на космодром тебя повезут под охраной.

— Это вообще — надолго?

— Не более 10 дней. До конца месяца вновь меня увидишь, если тоже не пошлют в командировку. А сегодня после медосмотра посидишь в тюремной камере.

— За что? — возмутился Макс.

— Не за что, а зачем. На Васа давили сильно, но аккуратно. Он не знает, что ты на него навел. Сдал тебя и ходатая, и еще одного агента, пока не задействованного. Целая сеть в Кречете образовалась.

— Я заслужил княжеский орден, а меня — в тюрьму? Спасибо.

— Дослушай! — она чуть наклонилась вперед. — Камер мало. Окажешься в одной с Васом. Можешь набить ему морду за то, что тебя выдал. Безопасники подозревают, что он не все сказал. Вот и разузнай, докажи свою лояльность.

— А потом его — в расход?

— Совсем нас зверями считаешь? Отдадим его в Тремиху, пусть досиживает. Плюс еще накинут за побег.

Справедливо. И открывает одну интересную возможность.

— Мне хватит пары часов, а потом вызывайте на допрос, — заявил Макс. — Ночевать там не особо прельщает.

Руслана встала.

— Как бы ты меня не запугивал страшным собой, с тобой можно иметь дело. Жди, скоро позовут к медикам.

Год подготовки в отряде космонавтов в Звездном городке или, на худой конец, в каком-нибудь аналоге Хьюстона, она не пообещала. Макс первым делом спросил ИИ внутренней сети о требованиях для кандидатов для полета в космос и убедился: туда не пустят совсем умирающего или женщину на последнем месяце беременности. Здоровья бывшего сержанта десантуры, не подорванного разными излишествами, хватит на троих, что подтвердил экспресс-тест в медицинском диагностическом аппарате. Допуск — вплоть до многолетней вахты на Луне. Как говорится, спасибо, не нужно.

А вот у Васа здоровье, по крайней мере — психологическое, было подорвано категорически. Вместо «здрасьте» Макс схватил его за грудки арестантской куртки и швырнул на шконку — тюремную койку.

— Сдал меня как стеклотару, сученыш?

Вряд ли ломщик понял, что такое стеклотара, но общий вектор разговора уловил вполне правильно и перепугался вусмерть. Больше, чем офицеров безопасности княжества или официальную государственную полицию Кречетского района. Те действовали хоть в каких-то рамках. Несистемный тип без чипа в голове мог сотворить с выдавшим его что угодно.

В камере находился еще один мутный тип, демонстративно отвернувшийся к стене, он точно ни во что не собирался вмешиваться. Ломщик, вывернувшись, кинулся к двери — молить о помощи, но Макс снова схватил Васа за куртку и на этот раз бросил на пол между шконками.

— Боишься? Рано! Не меня надо бояться, а тюремщиков из Тремихи, когда я расскажу, каким путем ты купил себе свободу и растрезвонил, насколько легко охрана зоны для опасных выпускает зэков на Большую Землю. Если тебя завтра же отправят на зону, там начнется отсчет твоих последних суток жизни.

Мутный на соседней койке впервые проявил интерес к происходящему.

— Эй, мужик! Если этого все равно мочканут, то давай я его разок в задницу шух-шухну. Чо добру пропадать?

— Не-ет… — всхлипнул Вас.

Максим чувствовал, как ему беспредельно тошно от происходящего. Омерзителен был пидарас, вздумавший напоследок чпокнуть обреченного на смерть. Донельзя противен и ломщик, извивающийся на полу. Отвратительна Руслана, заставившая обмакнуться в эту крайне неприятную сторону бытия. Радиславичи находятся под обстрелом и в обороне, но режим «цель оправдывает средства» включился у них с пугающей быстротой. Хуже того, они втянули Макса в свою игру, не оставляя выбора и вынуждая действовать столь же предосудительными методами.

Он буквально выдавливал из себя слова:

— Так, гнида. Если не хочешь, чтоб я скормил твою задницу тому типу, а потом настучал про бегство, ты обязан мне помочь.

— Ка-ак?!

— Расскажи что-то важное. Чтобы я мог услышанное от тебя всучить этим заразам в надежде на снисхождение.

— Меня убьют!

— Но не наверняка и точно не в ближайшие день-два.

«Это всего лишь допрос пленного, языка, захваченного в тылу врага!» — успокаивал себя Макс. Тем более по окончании допроса эту слизь не нужно убивать. Но на душе все равно было мерзко.

Когда, наконец, пришла охрана, и Вас с его потенциальным любовничком остались наедине, в активе появилась очень интересная наводка о дальнейших планах по проникновению паразитов в Кречет. Начальник службы безопасности загорелся немедленно штурмовать базу Поца. Естественно, с участием Максима. Тот отказался наотрез, заявив, что причину объяснит только Руслане и наедине.

— Прячешься за бабской юбкой? — прокряхтел безопасник, презрительно сплюнув, но с княжной связался.

Она прикатила на электрокаре, напоминающем машинки для гольфа в России. Только запас хода в разы больше, чем у «кибертрака». Макс присел на сиденье рядом.

— Почему ты не хочешь довести дело до конца? — спросила Руслана. — Раз уж начал?

— Причины две, госпожа. Первая — достаточно утилитарная. Ваши силовики намерены использовать меня в качестве наживки. То есть запустить в лифт, мол, мою рожу знают и точно пропустят, а на хвосте я должен привести штурмовиков. Можешь спросить ИИ, какова вероятность моей гибели. Гораздо выше порога допустимого.

— Ты трусишь? — ее брови взлетели вверх от удивления. — Никогда бы не подумала.

— Нет, всего лишь просчитываю степень риска и ценность моего участия. Арифметика не сходится. Но не это главное. Вторую причину ты сможешь понять, остальные вряд ли. Там, глубоко под землей, где Глоба слеп, камер нет или все их записи будут уничтожены, штурмовая группа не ограничена ничем и миндальничать не станет. Почти уверен, будут жертвы среди ломщиков. А теперь представь, там люди, с которыми провел около месяца, мы ели за одним столом, наладились какие-то отношения. Мало того, что я на них навел, да еще сам приведу ваших громил! На моей совести достаточно грехов, но этого не будет. Вам помогаю, но это не моя война, и я не подписывался быть солдатом. Мое единственное оружие — терминал цифровой машины.

— Ты — непостижимый человек, Макс! — вздохнула Руслана. — Ладно, я сниму тебя с этого задания, объяснив, что слишком ценен для миссии на станцию.

Он не спешил уходить и щурился, глядя в сторону заходящего солнца.

— Спасибо. У меня, кстати, мелькнула идея. Если я докажу, что Ахметовы стоят за диверсией со «Скиф-34», то предложи отцу двухходовку. Сначала перехватим управление каким-нибудь их объектом, не разбивая и не повреждая, а так — для легкого испуга. Потом делаем предложение, от которого они не смогут отказаться. Например — добровольно и без жертв вывести из эксплуатации один собственный комплекс на Луне. После чего переговоры о тесном сотрудничестве возобновятся. Погоди! — он заметил ее нетерпеливый жест. — Как только добыча гелия-3 снизится, соответственно, сократится его предложение на рынке, вырастет цена. Вы добываете и продаете меньше, зато вернетесь к прежней норме прибыли. Да, чуть поднимется прайс на электроэнергию для потребителей, он сейчас ниже плинтуса, не страшно.

Руслана пожала плечами.

— Макс, ты не в том статусе, чтоб обсуждать даже тактические ходы в масштабе действий нашей корпорации. А замахиваешься на стратегию управления рынком.

— Зато я прав. Ты сама озвучишь этот расклад князю. Уж его любимая дочь уполномочена на подобные заявления? Если пожелаешь, присваивай себе авторство идеи. Ладно, до встречи к концу месяца.

Она уехала, а Макс поплелся к себе в комнату. Что любопытно, он, человек контактный и открытый к людям, не завел себе в Кречете не только друзей, но даже приятелей. И в огромной степени из-за Русланы.

Ее персональное внимание к нему сразу воздвигло преграду в отношениях с другими мужчинами. Мало того, что Макс не разделял всеобщее восхищение княжной, но и разговаривал с ней дерзко, а та терпеливо сносила подобное обхождение. Вдобавок еще компьютерщики и безопасники испытывали нечто вроде ревности, поскольку новоприбывший сразу обнаружил несколько дырок в защите, вскрыл целую агентурную сеть, правда, пока еще неизвестно, в чьих интересах работавшую.

Второй немаловажный момент. В Кречете подчеркнуто культивировалось гетеросексуальное сообщество. То есть половозрелые подданные князя обретали постоянных партнеров и партнерш, пусть не всегда «до гробовой доски», но в основном строили долговременные отношения, а не для эпизодических развлекательных шух-шух, как в большинстве населенных пунктов страны. Соответственно, здесь дружили семьями или группами, каждый приходил на встречу со своей половинкой. Макс в ожидании Энги никаких интрижек не заводил, оставался одиноким, и поэтому не вписывался в местный круг общения.

Это тяготило. Он даже подумывал предложить Руслане свою компанию, например, попросить уроки верховой езды. Еще здесь популярны путешествия на маленьких гребных лодочках вроде байдарок или каяков. Учитывая, насколько красочна и живописна природа северо-западной Рутении, такие водные прогулки, несомненно, приятны, Не обязательно, к слову, рассекать вместе с высокородной персоной, можно — и со стайкой отдыхающих… Но первое невозможно. Если княжна пригласит его в качестве спутника, это будет истолковано как мезальянс. А после ее недавних решений, в том числе задания сыграть отвратительную роль в тюремной камере, охота общаться с принцессой Кречета у него заметно снизилась. Только по рабочей необходимости.

«Потерпи, — убеждал он себя. — Скоро прилетит Энга, станем нормальной парой, вольемся в общество, станем своими, здесь много приезжих, рожденных за пределами района. Конфликт с Ахметовыми долго не продлится, он вреден для бизнеса обеих сторон. Все вернется на круги своя, в том числе и Кречет — к обычной, немного провинциальной жизни».

Вопреки его ожиданиям, утро принесло куда больше перспектив на эскалацию, нежели на урегулирование. Ночью безопасники ворвались в обитель Поца, его захватили живым и добыли неопровержимые доказательства, что заказчиком проникновения в Кречет оказался другой восточный клан — Бахтияровых. К атаке на лунную инфраструктуру, скорее всего, эти ломщики отношения не имели. В любом случае они больше ничего и никому не расскажут. При отходе княжеские бойцы зачистили подземелье и гарантированно уничтожили все носители информации.

Убийство дюжины людей, не имеющих чипов, громилы князя воспринимали как нечто само собой разумеющееся. Шанс, что Макса прихлопнули бы «случайным» выстрелом в спину, виделся до неприличия высоким.

Поэтому его настроение было весьма далеким от праздничного, когда летел на космодром, расположенный на экваторе на огромном плавучем острове. Сверхзвуковой пассажирский реактивный гидросамолет (в прошлой жизни даже в теории такое представить сложно) приводнился и причалил к пирсу. Буквально в течение получаса Макс получил комбинезон и тапочки вместо привычной одежды, пакет предметов гигиены… и все. Ничего из вещей, взятых с собой, пронести на борт не дали. Вообще, полет в космос был весьма далек от земного. Никакой суеты, «поехали» и прочего. В кабине челнока сидело 8 человек, и никто из них не имел отношения к пилотированию аппарата, управляемого автоматически, а перегрузка составила каких-то жалких 4G. Обыденно как поездка в питерском метро.

Макс пытался прикинуться ветошью и натянул на лицо постное выражение, мол, чего тут такого? Но на деле он — первый мужчина, гражданин Республики Беларусь, летящий на орбиту! Натурально распирало от восторга изнутри, особенно когда синеву в иллюминаторе сменила чернота с блестками звезд, выключились двигатели и пропало чувство тяжести. Он — в космосе!

Но, в отличие от Марины Василевской из экипажа российских «Союз МС-24» и «Союз МС-25», никто в Минске не узнает о его миссии.