Лорд полуночи

Глава 5

Слуги взяли в руки инструменты, и по залу разлилась тихая музыка. Оруженосец поднес хозяину чашу с водой для омовения рук. Эль лился рекой, лорд Ренальд ухаживал за бабушкой и внучкой. Оценив безупречность его манер, Клэр избавилась от чувства вины по поводу того, что она собралась уговорить Фелицию пойти с ним к алтарю.

Когда же, наконец, представится удобная возможность улизнуть из замка?..

— Леди Клэр, — сказал вдруг Ренальд, — не стоит искать способа нарушить планы короля.

Она изумленно взглянула на него: неужели он и вправду может читать мысли?

— Я все еще надеюсь, что…

— Это вопрос решенный. Когда состоится свадьба?

Клэр растерянно огляделась, словно ожидала помощи откуда-то со стороны. А может быть, ангела небесного?..

— Милорд, мои тетки должны получить возможность познакомиться с вами.

— Мы уже познакомились.

— Тогда шел дождь, и обстоятельства отнюдь не располагали к знакомству, — ответила Клэр. — Они должны…

— Вы — моя невеста, леди Клэр.

Леди Агнес сидела достаточно близко, чтобы слышать этот разговор, и тихонько усмехалась.

— Я имею в виду совершенно другое, милорд. — Клэр постаралась непринужденно улыбнуться.

— Соглашение принято.

Вероятно, ангелы действительно были где-то поблизости, потому что слуги подали первую перемену блюд, прервав таким образом их беседу и вызволив Клэр из неловкого положения. Она налила суп Ренальду, затем себе и сосредоточилась на еде в надежде, что он со временем перестанет ее подозревать.

Впрочем, Клэр украдкой разглядывала Ренальда, чтобы подробно и убедительно описать Фелиции его достоинства.

Раз король называет его «победителем», значит, Ренальд пользуется особым расположением Генри.

Он довольно красив на вкус женщины, которой нравятся волевые, с правильными, крупными чертами мужские лица.

Он хорошо воспитан и обладает прекрасными манерами — суп ест неторопливо, не проливая ни капли на стол.

Когда Ренальд нес ее на руках, Клэр обратила внимание, что от него приятно пахнет: слегка металлом и кожей, но совсем не дурно.

Лорд поймал ее взгляд, и его бровь недоуменно взметнулась.

— Откуда вы родом, лорд Ренальд? — поспешила продолжить застольную беседу Клэр, опасаясь, что он снова заведет речь о свадьбе.

— Из Франции, миледи, — ответил он, и тень удивления промелькнула в его уставших глазах. — Из области под названием Суорт.

— Это варварская местность? — спросила Клэр, нимало в этом не сомневаясь.

— Это суровая, скалистая земля.

Такая же, как он сам. Впрочем, нет, на скалу он непохож.

— Вы скучаете по дому? — смущенно поинтересовалась она, поймав себя на том, что слишком пристально разглядывает его.

Губы Ренальда дернулись в усмешке, и Клэр стало неприятно оттого, что он находит ее любознательность смешной.

— Наверное, все мы немного скучаем по дому, в котором прошло наше детство. Но теперь моим домом стала Англия, и мне здесь нравится.

Клэр чуть не подавилась. Его можно понять: в Англии он стал хозяином богатого поместья! Ренальд тем временем наполнил ее кубок элем, и она поспешно глотнула. Теперь он внимательно изучал ее лицо.

— А когда вы приехали в Англию?

— Мы бывали здесь наездами и раньше, но обосновались только после коронации Генри.

― Мы?

Ренальд улыбнулся широко и открыто, отчего Клэр перестала ощущать себя игрушкой в лапах хищника и облегченно вздохнула.

— Я говорю о себе и своем друге Фитцроджере. Мы с ним как братья.

Как братья!

Скорее, собратья по оружию.

Клэр вновь обуял страх.

Она была наслышана о человеке по имени Фитцроджер — о нем говорила вся Англия. Его называли не иначе, как «ублюдок Фитцроджер», и не столько из-за его внебрачного появления на свет, сколько из-за отвратительного нрава. Ему не было равных на варварских турнирах, за что он и получил от короля Генри титул «Великого победителя». Несомненно, он чем-то очень походил на Болдуина из Биггина.

— Мой друг недавно женился, — продолжал Ренальд, разломив хлеб и передавая половину Клэр. — Его жена из Кэррисфорда, это севернее. Возможно, вы слышали об этом местечке?

— Я там бывала! — удивленно отозвалась Клэр. — В Кэррисфорде великолепный каменный замок, в котором хранится огромная коллекция живописных полотен. Лорд Бернард, как и мой отец, любил искусство и занимался коллекционированием.

— К сожалению, лорд Бернард погиб, миледи.

— Да, мы слышали. Очень жаль, — ответила Клэр.

Слова Ренальда натолкнули ее на размышления. Говорили, что лорд Бернард погиб от лихорадки после того, как его случайно ранили во время охоты. Вся округа скорбела о смерти этого прекрасного человека. И никто не заподозрил ничего дурного.

Теперь Клэр одолевали сомнения. Очень странно: лорд Бернар умер, а его дочь — кроткая, милая Имоген — вышла замуж за королевского фаворита. Может быть, ее тоже силой повели к алтарю и вынудили обвенчаться с тем грубым и неотесанным человеком?

Она отставила миску.

— Вам не понравилась похлебка, леди Клэр?

— Что-то нет аппетита.

Клэр испугалась, что он заставит ее доесть, но напрасно. Более того, Ренальд не вынуждал ее даже к беседе, а обратился к леди Агнес. Клэр переключила внимание на писаря:

— Вы давно служите у лорда Ренальда, брат?

У монаха было весьма невыразительное лицо и жидкие волосенки, тронутые сединой, однако в глазах его светились ум и доброта.

— Вовсе нет, леди.

Клэр не знала, что еще спросить, поскольку ее теперь одолевали мысли о Кэррисфорде.

— Как вы находите Саммербурн? — нашлась наконец она.

— Очень красивое поместье и, похоже, вполне процветающее, — улыбнулся монах. — Я родом с севера, миледи, из края куда более сурового.

Они поддерживали бессвязный разговор до конца обеда, а затем Клэр удалилась в свою комнату, чтобы спокойно поразмыслить о внезапной кончине лорда Бернарда.

Сначала лорд Бернард. Потом ее отец. В результате два крупных поместья оказались в руках королевских фаворитов.

Может быть, смерть отца отнюдь не случайность, не трагический поворот фортуны, который обычен в бою? Ей была страшна сама мысль об этом, но вдруг ее отца попросту убили?

Отец верил, что Бог защищает человека от несправедливости, но оберегает ли Он от убийства?

Жизненный опыт показывает, что нет. Если ехать по тракту, можно стать объектом нападения разбойников. Родственник Клэр погиб именно таким образом, а он, без сомнения, был человеком куда более достойным, чем его убийца.

Нет, Бог не вмешивается в жизнь обычных людей, не следит, чтобы все было по правилам. Урожаи гибнут, люди мрут с голоду. Пожары уничтожают их жилища. Несколько дней назад в реке утонула дочь медника.

Но если отец действительно был убит… Впрочем, что им остается? Что они могут сделать?

Клэр спустилась вниз, в комнату матери, которая раньше была детской, а в скором времени станет спальней новобрачных.

— Имоген стала женой Фитцроджера? — переспросила мать, надев ночную рубашку. — Ну что ж, насколько мне известно, он — благородный человек.

— Ублюдок Фитцроджер?! Мама, лорд Бернард умер так неожиданно! А теперь отец…

— Смерть Кларенса вовсе не была неожиданной, Клэр. Что за ерунду ты вбила себе в голову?

Дочь стиснула зубы, стараясь справиться с волнением.

— Ты знаешь, как именно погиб отец?

— Как ты можешь об этом спрашивать… — Мать схватилась рукой за горло.

— Я должна знать! Была ли его гибель… честной.

— Он умер от удара меча в сердце, Клэр, — тяжело вздохнула мать. — Меч пробил кольчугу. Такое случается только в честном бою. А теперь, пожалуйста, оставь все эти глупости!

— В каком бою? Наверное, надо выяснить, где и когда это произошло… — Клэр настороженно огляделась, опасаясь, что в комнату мог проникнуть кто-нибудь чужой. — Что, если король как-нибудь подстроил смерть отца… — прошептала она.

— Клэр! — воскликнула мать и с силой сжала ее руку. — Откуда в тебе эти изменнические мысли? Генри Боклерк был вправе убить твоего отца собственными руками! Кларенс организовал и возглавил восстание. Оно потерпело крах, и король наказал виновных в государственной измене. И теперь тебе придется выйти замуж за лорда Ренальда.

— Но…

— Клэр, одумайся! Вспомни о своем брате. О том, какая ему уготована судьба. Не хочешь же ты, чтобы он стал жалким нищим?

— Речь идет о моей жизни, мама. Обо всей моей жизни.

Леди Мюриэль выпустила руку дочери и потрепала ее по щеке.

— Тебе уже давно следовало выйти замуж, дорогая. А этот человек — вполне подходящая партия. Я понимаю, тебе очень тяжело, потому что после смерти отца прошло так мало времени. Но в остальном… Не сомневаюсь, Ренальд станет тебе хорошим мужем.

— Он сделан из гранита, а сердце у него свинцовое, — ответила Клэр. — Он говорит о смерти так же беззаботно, как мы с тобой о рукоделии.

Улыбка матери стала несколько натянутой.

— Ты фантазируешь. Сегодня ему было так же нелегко, как и нам. Дай ему время показать себя с лучшей стороны.

С какой «лучшей» стороны? Клэр пребывала в недоумении, но спросить не решилась. Мать, похоже, готова была обнаружить лучшие стороны у самого дьявола, если бы это обеспечило безопасность ее сыну.

Клэр вернулась в свою комнату, глотая слезы обиды и одиночества и утешаясь только тем, что скоро совсем стемнеет и она сможет незаметно выскользнуть из замка. Она доберется до Фелиции и уговорит ее выйти замуж за Ренальда де Лисла.

Позвав Марию и Присси, Клэр приказала приготовить постель. Раздевшись, она укрылась одеялом, а ее служанки улеглись на полу на соломенных тюфяках. Теперь осталось только подождать, пока они, да и весь Саммербурн погрузятся в глубокий сон.

Однако при мысли о том, как внезапно, за один день, весь ее привычный мир перевернулся с ног на голову, слезы выступили на глазах Клэр. Уткнувшись в подушку, она задремала, а проснулась, когда было уже совсем темно.

Монастырский колокол вдалеке мерно отбивал удары. Полночь. Самое время! Клэр встала, быстро оделась, затем открыла сундук и нашла веревку. Стараясь не шуметь, она привязала ее к кольцу возле окна.

Спустя мгновение Клэр выглянула наружу, и сердце ее учащенно забилось. Полночь — нехорошая пора, время, когда просыпаются силы зла и сам дьявол выходит на охоту за человеческими душами. Клэр никогда не покидала замок ночью. Впрочем, теперь здесь страшно и небезопасно, даже если сидеть у зажженного камина. Ночь проникла внутрь замка в образе его нового хозяина.

Спали все, кроме стражников. В тусклом лунном свете она разглядела, как двое из них пересекали двор. Они свои, но могут поднять тревогу, не разобравшись, в чем дело. Клэр дождалась, пока стражники отойдут подальше, и, перегнувшись через подоконник, сбросила вниз свободный конец веревки. Быстро и ловко она спустилась по ней на землю.

Глинистая почва уже успела подсохнуть, поэтому девушка без труда добралась до потайной двери в стене замка. К счастью, она прекрасно знала дорогу и быстро сориентировалась в кромешной тьме. И все же ей всюду мерещился де Лисл в своем черном плаще, который крался за ней по пятам.

Клэр перекрестилась. «Дева Мария защитит меня от демонов ночи», — подумала она.

Потайная дверца находилась за конюшней, с противоположной от ворот стороны. Это была решетка в пояс высотой, запертая изнутри на тяжелый засов. Через нее можно было незаметно выйти из замка в случае экстренной необходимости. Для внезапной атаки ее тоже можно было использовать, хотя пришлось бы пролезать сквозь дверцу на четвереньках.

Клэр сняла засов, открыла дверцу и выползла наружу.

Затем тихонько притворив ее за собой, она стала спускаться по глинистому склону рва, моля Бога, чтобы стражники ее не заметили. Вряд ли их много в дозоре. Неподалеку от замка разбит военный лагерь, и если покажется неприятель, люди Ренальда поднимут тревогу.

Тут ее ноздрей достиг резкий, неприятный запах, и Клэр поняла — правда, слишком поздно, — что после дождя на дне рва образовалось грязное, зловонное болото. Она по колено погрузилась в вязкую жижу и едва не вскрикнула от отвращения. Однако зажав нос и рот ладонью, Клэр медленно двинулась вперед. Вскарабкавшись на противоположный склон рва, девушка в изнеможении повалилась на траву и только тут осознала, что не подумала заранее, как ей пробраться в лагерь, минуя вооруженную стражу.

Какое легкомыслие! Слезы выступили у нее на глазах — то ли от досады на самое себя, то ли от зловония промокшего платья.

Нет, надо успокоиться. Сейчас решается вся ее жизнь. Она выбралась из замка. Это уже достижение. Осталось только добраться до палатки, где держат ее теток. Клэр решительно поднялась. В конце концов, даже если ее схватят, то наверняка поместят к заложницам и отправят гонца к Ренальду. А ей только того и надо.

И когда Ренальд приедет за ней в лагерь, его встретит другая невеста — красивая и радостная.

Однако осуществить задуманное все же будет не просто.

Прежде всего физически. Отец не был воинственным человеком, но сделал так, что подойти к Саммербурну незамеченным не мог никто. Вокруг стен замка ночью паслись несметные стада овец.

Клэр согнулась пополам и мелкими шажками двинулась вперед. Она прониклась состраданием к бабушке, которая могла передвигаться только таким образом. В конце концов девушка выбилась из сил и поползла по траве, путаясь в юбках. Даже если стража ее заметит, то примет за одну из овец.

Впрочем, все они — овцы для волка де Лисла. Полночь — его время. Хотя скорее всего он безмятежно спит в своей постели.

Она добралась до границы лагеря, лишь пару раз наткнувшись на овец, которые в ужасе шарахались в разные стороны. Осталось совсем немного. Вдруг Клэр услышала у себя за спиной голоса. Кто-то обнаружил, что потайная дверца незаперта!

Клэр вскочила и бросилась бежать, но быстро сообразила, что так ее непременно заметят. Стража вокруг лагеря уже устроила тревожную перекличку. Тогда девушка легла ничком на землю и притаилась. Может быть, они еще ничего не знают и решат, что дверцу кто-то оставил открытой по недосмотру.

И тут она вспомнила, что из окна ее комнаты свисает веревка!

Какая же она дура!

Неожиданно все стихло — казалось, целый мир затаил дыхание.

Что случилось? Может, они успокоились и вернулись назад?

Пора подниматься или рано?

Совсем близко раздался шорох. Нет, показалось.

А вот снова. Наверное, овца.

Или заяц.

Но может ли заяц хлюпать по грязи?

Злой гоблин? Или того хуже…

Ей стало невмоготу. Она оглянулась и вгляделась в темную даль. Но тут огромная черная тень заслонила небо, наползая на нее…

Ощутив чье-то прикосновение, Клэр рванулась вперед, но сильная рука тотчас схватила ее за подол и удержала. Не успела она вскрикнуть, как кто-то уже поднял ее с земли и взвалил себе на плечо, словно вязанку хвороста.

Волк!

Клэр в ужасе стала вырываться и бить его по спине кулаками.

Тяжелый, увесистый шлепок заставил ее притихнуть. Клэр смирилась, но страх по-прежнему не покидал ее. Что он намерен с ней сделать?

Возле дверцы он фактически сбросил ее на землю:

— Вперед!

Клэр не стала спорить. Она пробралась внутрь и, оглянувшись, увидела, что он ползет за ней следом. Двое стражников с факелами стояли неподалеку, но на их помощь рассчитывать не приходилось. Они вытаращились на Клэр, как на заморскую диковинку, выставленную напоказ.

Оруженосец де Лисла, как оказалось, тоже принимал участие в погоне. Он окинул Клэр презрительным взглядом. Наверное, его тоже ждет суровое наказание.

Клэр с достоинством выпрямилась и постаралась не думать о том, что платье ее грязно и зловонно и что сама она перепутана до смерти.

Де Лисл взял ее за руку и поволок в замок. Клэр не сопротивлялась, потому что он без труда сломает ей руку, если она начнет упираться. Ей вдруг пришло в голову, что она проиграла. Теперь ей придется выйти замуж за этого человека, у которого душа черна, как полночное небо.

Внезапно он остановился, хотя они еще не вошли в зал.

Клэр в ужасе заметила, что они оказались возле колодца. Неужели он хочет утопить ее?

— Джош, набери воды.

— Что вы собираетесь делать? — изумленно спросила Клэр.

— Вымыть вас, глупая женщина.

— Я приму ванну…

— Вы слишком грязны для ванны. И я благодаря вам тоже. — С этими словами он взял бадью из рук оруженосца и окатил Клэр водой.

Она вскрикнула, потому что вода была ледяной, и попыталась убежать, но Ренальд схватил ее за волосы. Через мгновение она снова чуть не захлебнулась от холодного душа; теперь у нее зуб на зуб не попадал.

— Не надо больше! — взмолилась она. — Простите меня!..

— Это вовсе не наказание. — Он взял ее за плечи и подтолкнул вперед. — Отправляйтесь к себе, приведите себя в порядок. И не прикасайтесь ни к чему до тех пор, пока не вымоетесь как следует и не переоденетесь.

Клэр была слишком ошеломлена, чтобы до конца понять смысл его слов. Единственное, что стало ясно, — наказание откладывается, и у нее есть возможность собраться с мыслями. Клэр подобрала юбки и поспешила в свою комнату.

Служанки со всех ног бросились в кухню греть воду и готовить ванну для госпожи. Клэр с радостью освободилась от зловонных лохмотьев, в которые превратилось ее платье, и с наслаждением погрузилась в горячую воду, ароматизированную травяным сбором.

Однако растирая себя мочалкой, Клэр плакала.

Плакала потому, что потерпела поражение. Теперь ей не удастся бежать, а значит, придется выйти замуж за Ренальда де Лисла.

А еще она плакала от страха, потому что наказание за непослушание неминуемо. В отцовском доме наказания не применялись никогда и ни к кому. Но Клэр слышала о жестоких порках, и при мысли о том, что ей придется ощутить на спине удар широким кожаным ремнем, кровь застыла у нее в жилах.

Именно страх заставил ее просидеть в ванне так долго, что вода стала совсем холодной.

— Мне нужна простыня, чтобы завернуться в нее и дойти до комнаты, — попросила она наконец Присси.

— Как угодно, леди… — Служанка смущенно взглянула на нее. — Но он ждет за дверью и хочет с вами поговорить.

— Сейчас? — удивленно воскликнула Клэр.

— Да. Если хотите знать мое мнение, то он терпелив, как святой. Вы тайком сбежали. Не знаю, о чем вы думали…

Клэр пропустила ее слова мимо ушей.

Служанка принесла лучший наряд Клэр — бежевое платье и бледно-зеленую тунику, расшитую бежевыми и розовыми цветами. Клэр слишком устала, чтобы протестовать. И, по правде говоря, в ее нынешнем положении смягчить его свирепый нрав было бы разумно.

Клэр впервые всерьез пожалела о том, что обрезала волосы.

Ей с большим трудом дался путь в зал. Она молила Бога, чтобы Ренальд не заметил, что у нее стучат зубы от страха.

Он стоял в полумраке, скрестив на груди руки и устремив хмурый взор в пустоту. Заслышав ее шаги, Ренальд выпрямился. Из груди Клэр невольно вырвался тяжелый вздох, и она замерла, не решаясь подойти ближе.

Ренальд стал задумчиво разглядывать ее.

— Я не ошибся. Вы похорошели после ванны. Пройдемте в кабинет, — сказал он, кивая на дверь.

Клэр с готовностью повиновалась. Если она будет держать спину прямо, он не догадается, что она напугана.

Однако девушка не учла того, какое воздействие окажет на нее кабинет отца, в стенах которого они столько времени провели вместе за книгами.

Кто-то зажег здесь свечу в напольном светильнике. Несмотря на то что теперь эту комнату занимал чужой человек, все в ней осталось по-прежнему, так что казалось, отец только что вышел отсюда.

Его любимый плед, подбитый кроличьим мехом, лежал на скамейке, словно ожидая прихода владельца. Клэр вспомнила, как они сидели рядом, закутав ноги этим пледом, долгими зимними вечерами и отец учил ее читать.

Большинство книг хранилось в сундуках, которые сами по себе являлись произведениями искусства. Одна книга лежала на пюпитре. Отец оторвался от нее, чтобы принять участие в восстании, а она осталась ждать его возвращения.

Ветер тихонько колыхал тяжелые гардины на окнах, и казалось, будто комната дышит.

Клэр зажала рот ладонью, чтобы не расплакаться. Боль разрывала ее сердце, неудержимо рвалась наружу…

Осознав, что она плачет и стонет в присутствии де Лисла, Клэр тут же отвернулась и поспешила стереть с лица слезы. Господи, она готова была предстать в таком жалком виде перед кем угодно, но только не перед Ренальдом!

— Итак… — Ей пришлось откашляться, чтобы голос звучал твердо. — Что вы намерены со мной сделать?

— Я намерен взять вас в жены, леди Клэр, — ответил он задумчиво, с любопытством глядя ей в лицо.

— Я не об этом. Как вы собираетесь наказать меня?

В кабинете воцарилась мертвая тишина. Клэр снова затрепетала от страха.

— Я не сторонник порки, леди Клэр, — отрицательно покачал головой Ренальд. — Я буду вести счет вашим проступкам до тех пор, пока их не накопится достаточно для серьезного наказания. — Он огляделся. — У вашего отца было много книг. Вы тоже любите читать, леди Клэр?

— Да, — ответила она ошарашенно, не успев свыкнуться с мыслью, что избежала унизительной порки.

— Когда мы поженимся, я прикажу перенести их в нашу комнату, чтобы они всегда были у вас под рукой.

— А вы…

— Я с трудом связываю буквы в слова, миледи. Мне нет нужды в словах. Но если вы действительно прочли все эти книги, — в голосе его зазвучал металл, — я вправе ожидать от вас большего благоразумия. Объясните мне, зачем вы это сделали?

Клэр попробовала было с ходу придумать какую-нибудь небылицу, но не смогла и честно ответила:

— Я хотела поговорить с Фелицией.

— И для этого вы бултыхались в грязном рве? — Он удивленно приподнял бровь.

— Я была в отчаянии.

— Почему?

— Я хотела уговорить свою тетку выйти за вас замуж, — пробормотала Клэр. — Она достаточно смела, чтобы…

Клэр замолчала, осознав, что ее слова звучат оскорбительно.

Впрочем, ей уже следовало привыкнуть к бесчувственности Ренальда. Он равнодушно отнесся к ее заявлению, хотя в его глазах вспыхнул живой огонек.

— Женщина, охотно вступающая в брак, привлекательна во многих отношениях. По-вашему, она такова?

— Не сомневаюсь в этом! — воскликнула Клэр, не ожидая, что вместо Фелиции ей придется уговаривать Ренальда. — Она давно хочет выйти замуж, а такие мужчины, как вы, ей нравятся… Особенно если они пользуются расположением короля. — Она решила намекнуть Ренальду, как завоевать сердце Фелиции. — Возможно, когда вы встретились, она просто испугалась, милорд. Вы производите на людей ошеломляющее впечатление. Но я уверена, вы сумеете убедить ее…

— Вы правы, я действительно произвожу на людей такое впечатление, леди Клэр.

— Нет, я имею в виду совсем другое… — смутилась Клэр. — Я уверена, что вы совсем не так ужасны, как… — В голове у нее окончательно все перемешалось. Тем более что Ренальд выжидающе смотрел на нее, кривя губы в насмешливой улыбке. — Если вы будете добры и обходительны с Фелицией, она с радостью станет вашей женой, милорд, — заключила Клэр.

— Добр и обходителен, — повторил Ренальд ее слова и почесал кончик носа. — Понятно. Но почему я должен жениться именно на леди Фелиции?

— Она очень красива. Вероятно, вы не разглядели этого из-за дождя. Она очень музыкальна, у нее прекрасный слух и голос. И еще она обладает деловой хваткой и очень бережлива.

Ренальд улыбнулся, и Клэр с изумлением ощутила в душе нечто похожее на легкое сожаление. Она вдруг обнаружила в этом человеке глубину, которая показалась ей интересной и достойной изучения.

— Похоже, вы готовы передумать, леди Клэр? — опять улыбнулся он.

— Нет! — Она даже ногой топнула от возмущения. Несмотря на его вполне располагающую улыбку, Клэр не забыла о том, что он ведет жизнь, окутанную мраком ночи, в котором встают кровавые тени. Жестокость и насилие составляют основу его жизни. Он хладнокровный убийца, которого не интересуют книги и искусство. Он пришел сюда, чтобы присвоить собственность ее отца, и даже не в состоянии оценить самое дорогое из того, что ему досталось.

— Леди Фелиция показалась мне самовлюбленной и чересчур бойкой на язык, — проговорил Ренальд, и его улыбка растаяла. — Меня трудно разозлить, но я не привык сносить оскорбления.

— Фелиция вовсе не собиралась оскорблять вас. Просто она… любит прямо высказывать свои взгляды.

— А вы не любите?

— Мои взгляды гораздо скромнее, лорд Ренальд, — ответила она честно.

— Неужели? Скажите, если мы поженимся, вы будете покладисты и ласковы?

Клэр не понравился такой поворот беседы.

— Фелиция будет для вас лучшей женой, нежели я, милорд. Она старше, как вы знаете.

— Леди Фелиция вовсе не желает выходить за меня замуж. Та пара фраз, которыми мы с ней обменялись, оказалась нелицеприятной. Я помню, она что-то говорила о моих плохих манерах и низком происхождении.

— Просто она испугалась вас, милорд. Мы все были напуганы. А теперь у нее было время подумать, и когда вы встретитесь по-настоящему…

— Мы с вами встретились по-настоящему, леди, и у вас тут же появилось желание бежать.

Клэр почувствовала, как ее щеки заливает румянец.

— У меня сложное отношение к насилию, милорд. И к тем людям, для которых насилие — образ жизни. Если я захочу вступить в брак, то выберу в мужья человека миролюбивого.

— Выйти замуж за монаха довольно затруднительно.

— Мой отец не был монахом!

— Ваш отец был уникальным человеком. И погиб слишком рано.

— Он бы не погиб, если бы…

— Если бы не встал на путь войны? — закончил Ренальд вместо нее, но Клэр прочитала по его глазам, что он хотел сказать совсем другое. Например, следующее: «Если бы Генри Боклерк не узурпировал трон».

— Прошу вас, милорд, позвольте мне хотя бы написать Фелиции. Я наверняка смогу убедить ее, что в этом браке есть множество преимуществ.

— Почему бы вам не перечислить их сначала мне? Приятно было бы послушать.

Клэр пропустила его вопрос мимо ушей и терпеливо молчала, ожидая ответа на свою просьбу.

— Хорошо. Напишите прямо сейчас. — Он кивнул на письменный стол, на котором лежали пергамент и чернила. — Я немедленно отправлю письмо в лагерь, и ваша тетя прочтет его, как только проснется. — Он поднес светильник ближе к столу.

То, что он сделал, странным образом поразило Клэр. Она едва могла сдвинуть с места тяжелый чугунный подсвечник, а Ренальд, одной рукой оторвав его от пола, перенес к столу как пушинку. Кроме того, она несколько успокоилась, когда увидела лицо Ренальда при свете. Оно показалось ей вовсе не таким уж зловещим.

Клэр села за стол и, раскладывая пергамент, стала собираться с мыслями. Затем она быстро изложила то, что уже оформилось у нее в голове. Но перечитав письмо, Клэр нашла его совсем неубедительным. В нем содержались скорее негативные стороны брака, нежели преимущества. Интересно, какие положительные качества хотела бы видеть Фелиция в своем муже?

Клэр написала, что он красив, силен и здоров. Стремясь разжечь интерес в Фелиции, она распространилась об этом подробнее. Упомянула даже улыбку.

Но все равно этого явно недостаточно.

Клэр знала, что Фелиция большое значение придает интимным отношениям, но опасается слишком крупных мужчин. Крупных в определенных местах. Она где-то слышала, что если женщина от природы имеет узкие бедра, то первая брачная ночь принесет ей нечеловеческие страдания. Фелиция часто смущала Клэр тем, что нескромно разглядывала мужчин, стараясь угадать размер фаллоса. Желание найти знатного человека и в то же время не слишком «крупного» сильно сужало круг поисков. Клэр вынуждена была поделиться с Фелицией своими наблюдениями и на этот счет.

Слава Богу, что Ренальд не умеет читать!

Клэр еще раз перечитала письмо, признавая, что кое в чем намеренно слукавила. Например, она понятия не имела о том, каковы мужские достоинства Ренальда и каков он в постели. Перо дрогнуло у нее в руке, когда ей пришлось коснуться этой темы.

Наконец послание было готово, и Клэр передала его Ренальду. Она постаралась рассеять все предполагаемые опасения Фелиции. В конце концов, женщины созданы, чтобы жить с мужчинами, и единственный урон, который они терпят, — это потеря девственности.

Ренальд свернул пергамент и засунул его за пояс.

— А теперь, леди Клэр, что же мне с вами делать до утра?

— Что вы имеете в виду? Я намерена вернуться в свою постель, — внутренне похолодела она.

— Но останетесь ли вы в ней до рассвета?

— У меня нет причины бродить среди ночи.

— Раньше у вас ее тоже не было.

— Вам придется поверить мне, лорд Ренальд. Другого выхода у вас нет.

— Отчего же? — усмехнулся он и направился к двери, за которой стоял на страже его оруженосец. Джош изо всех сил боролся с сонливостью и отчаянно зевал. — Пойди найди мальчишку… Томаса. — Ренальд обернулся к Клэр: — Где он спит?

— Со слугами наверху. Но вы не можете…

— Он останется заложником на тот случай, если вы снова захотите прогуляться под звездным небом.

— У вас уже есть заложники в лагере!

— Я подозреваю, что брат вам дороже, чем тетки. — Он снова обернулся к оруженосцу.

— Нет! Прошу вас! — воскликнула Клэр и добавила: — Он очень испугается.

— Я не собираюсь подвешивать его на дыбу. Если, конечно, вы опять не сбежите. Он будет спать в одной комнате со мной и моими людьми. Это вполне подходящее место.

— Подходящее?!

— Ему пора привыкать к должности пажа.

— Но… — Клэр не могла придумать ни одного довода против. Она лишь представляла себе, как испугается Томас, когда его разбудят среди ночи и потащат в комнату к чужим людям. — Нет, прошу вас! Я обещаю вам, что до утра пробуду в замке.

Ренальд пристально смотрел на нее. Клэр почувствовала себя неловко и облизала пересохшие от волнения губы.

— Джошу, как, впрочем, и мне, не мешало бы немного поспать, — проговорил он наконец. — Что ж, доверюсь вам, но предупреждаю, миледи: если вы вздумаете одурачить меня, то, найдя вас, я вынужден буду пополнить список ваших прегрешений.

Брат Нильс проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо. Он не сразу разглядел плотную фигуру лорда Ренальда, принявшую угрожающие размеры в темной комнате. Нильсу пришлось последовать за господином. Всю прошлую ночь они скакали без передышки. Есть ли в нем хоть что-нибудь человеческое?

Они пришли в кабинет, и Ренальд протянул писарю пергамент. Брат Нильс потер слипающиеся глаза, не понимая, что от него требуется.

— Прочти мне это.

В такое время суток?! Но Ренальд де Лисл при всем своем великодушии был не из тех, с кем можно спорить. Нильс аккуратно развернул пергамент. Почерк писавшего был твердым и красивым, вполне пригодным для составления государственных документов.

— «Фелиции из Саммербурна от ее любящей племянницы Клэр»… — Нильс бросил взгляд на Ренальда, удивившись тому, что девушка так великолепно пишет и что его заставляют читать личное письмо.

— Продолжайте.

Нильс вспомнил о том, что леди Клэр скоро станет женой Ренальда, и избавился от последних нравственных колебаний.

— «Моя дорогая Фелиция, я пишу тебе о лорде Ренальде де Лисле и его намерении жениться на одной из нас…»

Нильс прочел рассказ Клэр об их недавней беседе. Странно, но она особенно выделила тот факт, что после свадьбы Ренальд часто будет отсутствовать.

— Как дикий зверь, на которого лучше смотреть издали, — заметил господин, и Нильс с трудом сдержал улыбку. — Интересно, пишет ли она обо мне хоть что-нибудь хорошее?

— Да, милорд. Вот например: «Не думаю, что жене будет неприятно его присутствие в Саммербурне. Он спокоен и терпим, ни разу никого не ударил, не повысил голоса, ничего не сломал в порыве ярости. Ест он аккуратно, моет руки перед обедом».

Читая, Нильс то и дело поглядывал на Ренальда, пытаясь угадать реакцию хозяина. Немногие мужчины в состоянии выслушать такой правдивый отчет о своих достоинствах и недостатках.

— И это все хорошее?

— Нет, милорд. Вот еще: «Когда вы с ним встретились в лагере, шел дождь, и он был в плаще, видимо, поэтому ты не заметила, что он красив…»

― Так.

— «…в своем роде», — дочитал Нильс.

— Жаль, что она не видела Люка де Гроса! — усмехнулся Ренальд.

— «Похоже, у него крепкое здоровье, — продолжал Нильс. — Зубы все целы, во всяком случае, спереди. Кожа чистая, никаких шрамов и родимых пятен. От него приятно пахнет, что свидетельствует о его чистоплотности».

Нильс прервался, чтобы посмотреть на Ренальда.

— Просто хвалебный гимн какой-то! — усмехнулся тот. Нильс, как всегда, не смог определить, доволен его господин или нет.

— «…от него сильно пахнет кожей, лошадьми и оружием, но чего еще ждать от такого человека?.. Впрочем, я полагаю, его можно уговорить вымыться перед тем, как он ляжет в постель».

— Леди Клэр очень хорошо разбирается в людях.

Нильс от души расхохотался, утирая выступившие на глаза слезы рукавом.

— Есть там что-нибудь еще? — спросил Ренальд.

— Да, милорд.

— Все в том же духе?

— Полагаю, что… — Нильс проглядел письмо и бросил на Ренальда тревожный взгляд.

— Читайте.

Слуга мучился угрызениями совести, читая строки, которые явно не предназначались для постороннего глаза.

— «Более того, Фелиция, я думаю, что лорд Ренальд — страстный и умелый любовник. Судя по тому, как он смотрит на хорошеньких служанок, его в большой степени интересуют женщины. Но он не пристает к ним, а значит, в делах любовных галантен и сдержан и, видимо, таков же в постели. Кроме того, хотя он внушительной комплекции, размеры его мужских достоинств наверняка… — Нильс помедлил, пытаясь с ходу перефразировать дальнейшее, но не сумел и прочел то, что было написано. — …скромные».

— Скромные?

— «И я думаю, что он может использовать свои…» Здесь зачеркнуто и написано поверху, милорд. Непонятно, что имеется в виду…

— Любопытно все-таки узнать, что она пишет.

Нильс придвинул пергамент ближе к свече и разобрал:

— «…использовать свои гениталии…»

Лорд Ренальд кивнул и сжал губы.

— «…умело благодаря…»

— Благодаря чему же?

— «…благодаря долгой практике».

— А вот это, пожалуй, верно. Не так ли?

Нильс не знал, что и ответить, ибо за то недолгое время, что он служил у лорда Ренальда, тот не проявлял никакого интереса к женщинам. Он никогда о них не говорил, от него нельзя было услышать никакой скабрезной шутки. Впрочем, обстоятельства не располагали ни к шуткам, ни к любовным интрижкам.

— Остался последний абзац, милорд. «Я хочу, чтобы ты изменила свое мнение о нем. Если ты согласишься стать его женой, лорд Ренальд устроит так, что ты вернешься в замок, а я отправлюсь в лагерь вместо тебя. Ты старше и имеешь права первенства. Я не стану лишать тебя возможности выйти замуж за того, кто так близок к твоему идеалу мужчины».

— Умная девочка! — одобрительно кивнул лорд Ренальд. — Она на удивление умна, Нильс, хотя в некоторых делах — круглая дура.

Монах, который против воли оказался посвященным в тайны леди Клэр, счел своим долгом защитить ее:

— Она слишком молода, милорд.

— Не намного младше вас.

— Но меня никто не вынуждает выйти замуж за незнакомца.

— Странно было бы представить вас в роли моей невесты, — ответил Ренальд и, поднявшись, в задумчивости зашагал по комнате. — Интересно, окажет ли это письмо какое-то воздействие на ее тетку?

— Полагаю, вы не нуждаетесь в моих советах, — заметил Нильс, которому послышался вопрос в последней фразе Ренальда.

— Ведите себя благоразумно.

В его тоне, однако, не было угрозы, и Нильс рассмеялся:

— Скажите, вы намерены отослать письмо?

— Я всегда держу свое слово. Но мне не хочется искушать леди Фелицию понапрасну. — Ренальд в задумчивости остановился. — Впрочем, милая леди Клэр сама подсказала мне, как сделать так, чтобы ее тетка не изменила своего решения.