Лорем

Глава 4

Тут и там в городе горели дома. Горожан собрали в крепости, стража охраняла периметр. Вероятно было, что инквизиторы уйдут не с чем.

Тоннель выходил далеко за внешние стены, как объяснил Эзобериен, и по нему Ян Чельдо выводил людей. Коменданта попросили организовать отступление горожан, Эзобериен и Глэн остались прикрывать первую группу беженцев, если понадобится.

Первыми в тоннель пошли дети. Ян выводил с ними Аштанар и Магуи. Увели и несколько матерей с младенцами. Нужно было защитить их от давки. Магуи отвлекала женщин разговорами, пока Ян шел впереди и расчищал путь. Он без устали молотил скалу, освобождая путь для горожан.

Хотя бы он высказал коменданту все, что посчитал нужным.

И теперь у них был путь, чтобы спасать людей.

Колодец Яну не понравился, стоило лишь представить, как женщины и дети станут по нему выбираться. Да и, когда проход откроется для всех, люди в панике могут здесь пострадать. Он вернулся по тоннелю и отвел Магуи в сторону. Он помнил, что эта девушка умеет врать, ну или хотя бы говорить не всю правду так, чтобы людям не было страшно. Он сказал:

— Тоннель заканчивается колодцем, я сделаю удобный выход, но будет очень громко. Отвлеки как-нибудь ребятишек.

И поспешил к колодцу, делать задуманное.

Магуи справится, он знал это.

— Слушай меня, скала. Ты спала здесь десятки лет, и лишь вода точила тебя. Но теперь пришел я и говорю, так слушайся меня.

И Ян ударил со всей силы кулаком с широким металлическим кольцом. Внутри кольца, он чувствовал, пульсировали и бились две бусины. Земля и вода. Две стихии, две разные силы в одном человеке.

И вода ушла из-под ног, а скала поддалась, приминая землю.

Бальты строят из цельного камня. С ним проще договариваться.

Пока женщины и дети выходили, он осматривался в поисках безопасного места. Проход вывел к ферме, что ж, пусть для начала обосновываются здесь. Выбив дверь, он попросил Магуи помочь остальным и пошел обратно в тоннель. Уходя, похлопал Аштанар по плечу. Ее просить было не о чем. Она плакала.

Бальтские дороги очень гладкие. Договариваясь со скалой, по ним можно перемещаться очень быстро. Он хорошо расчистил тоннель, так что оказался в замке в мгновение ока.

— Я оставил девушек на ферме, идите к ним, а я пока тут закончу.

Эзобериен, кивнув, шагнул в темноту. Глэн долго щелкал кресалом, запалил факел. Руки у него дрожали.

— Друг мой, ты отлично справился. Они в безопасности. Теперь твоя очередь, — сказал Ян. Глэн улыбнулся. Глаза у него влажно блестели.

Ян разобрал скальный заслон и вышел в коридор замка. Комендант дожидался его.

— Они в безопасности. Начинайте выводить людей.

Вежливо выслушав благодарности и сказав какое-то напутствие на прощанье, Ян спустился на первый этаж, затем в подвал и нашел закуток, в котором никто не мог его увидеть.

Вошел в стену. Прошел наружу крепости.

Нужно было опустить стены.

Маг первого лада может за раз сдвинуть столько, сколько весит сам. Маг второго лада сдвигал три своих веса. Маги третьего лага встречались редко, но Ян не слышал, чтобы они могли поднять целую крепость.

Он медленно шел по кругу внутри стен, длинной спиралью проходя под дном крепости слой за слоем. Метр, потом еще один. Дышать становилось трудно.

Пробить бойницу, пустить в тоннель воздух.

Он не слышал звуков сверху. Он шел по спирали. Совсем обессилев, он закончил очередной виток и пробился наружу, к основанию острова. Вода ворвалась в тоннель, и он встретил Поток. Вода пела, множество голосов звали его.

— Ян, Ян, Ян, ты в порядке? Ян, к вам идут на помощь?

Он различил в хоре знакомые голоса.

— Сэнку, Ниэн, Эн, я живой.

Поток отозвался облегчением. Череда вопросов обрушилась на него, но прямо сейчас он не хотел отвечать. Ян выбрался наружу, затворил скалу за собой и позволил течению нести себя.

— Глэн, ты слышишь?

С небольшой задержкой последовал ответ.

— Слышу тебя, Ян. Где ты?

— Уже закончил, Глэн, я плыву к вам. Остались на ферме?

— Нет, Ян, сейчас позову тебя. Мы взяли в повозку детей и поехали вниз по реке с беженцами.

Волна от Глэна пришла словно издалека. Где они? Сколько прошло времени? Спрашивать у него смысла не было, Глэн держал волну, он не смог бы ответить.

— Эн, сколько меня не было?

— Ян, тебя не было слышно весь день и весь вечер. Какой кошмар у вас там происходит.

— Да, Эн, мы все пережили что-то чудовищное. — Ян понял, что слово из сказок нимов не доступно для понимания жителю Архипелага. — Мы пережили страшные события. Вроде бы город до сих пор горит.

— Ян, мы все очень переживаем за вас. Главное, что вы живы!

— Да, Эн, это главное. Ты знаешь, откуда меня зовет Глэн?

— Ян, Глэн и остальные ведут беженцев на юг, в ближайший город, прочь от захватчиков. Он сейчас в притоке Гелинии, ты плывешь верно.

— Ясно, Эн, спасибо тебе. Известно ли, что случилось?

— Ян, город атаковали из Генриха, комендант Стебиндеса поссорился с ними. Он плохой командующий.

— А кто-нибудь из вас знает, что от него требовали выдать на растерзание захватчиков безобидную женщину? — Поток молчал, и Ян повторил вопрос, перечислив знакомые имена.

Сокрушенный хор был ему ответом.

— Ян, Ян, Ян, нимы глухи к Потоку, у них могут быть ужасные желания, убирайтесь оттуда. — Он различил голос Ниэна. — Ян, мы говорили с миротворцами Бальтрата, они не придут. Слишком маленькие потери.

Ниэн, пусть не гроссбальты, но Архипелаг должен вмешаться. Война в паре дней пути от наших границ. Да, мы вывели людей, но что нимы себе позволяют! Они напали и сожгли город!

— Ян, жители Стебиндеса сами это допустили. Нужно было выйти против коменданта и сказать, что не согласны. Они сами допустили таких людей к власти и теперь виноваты в последствиях.

— Но Ниэн, он просто не позволил мучить женщину! Горожане что, по-вашему, силой должны были ее забрать?

— Ян, до того весь город, все в крепости слушали ее советы. Ты не знаешь, кто она такая?

— Нет, Ниэн, расскажи мне.

— Ян, у нее есть дар видеть будущее людей. Она лечила хвори до того, как они начинались, делала предсказания. Она нарушала соглашение.

— Ниэн, я видел ее! Она просто ним, она не слышит Поток. Может быть, так она боролась за жизнь, чем она хуже других заблудших душ? Все нимы такие, и нет вины слепцов в том, что они не различают оттенков темноты.

— Ян, но даже если она лгала, ведь нимы, наделенные властью, должны были предвидеть последствия своей веры. А жители города могли заметить, к чему все идет, и сменить власть.

— Ниэн, одумайся, о чем ты! Это земли нимов, тут мирные протесты ни к чему ни приведут!

— Ты знаешь это точно, Ян? Они глухи даже к своим согражданам?

— Может быть нет, Ниэн. Мы впервые внутри войны, я еще послушаю беженцев Стебиндеса.

— Спасибо, Ян. Я передам Острову твои слова. Большое горе для всех нас, что в землях нимов происходит подобное.

— Ян не нашелся, что ответить. Слова были. В землях нимов всегда было небезопасно, но подобного ему прежде не доводилось видеть. Он был зол на инквизиторов, зол на нимов, на всех, кто допускает подобное.

Но бальты давно предлагали захватить нимов и запретить инквизицию и остальные бесчинства. Это означало множество крови, и их идеи не находили поддержки у Сеадетта и Архипелага.

— Ниэн, что в Архипелаге думают о земном маге, который поднял крепость?

— Он герой, Ян. Мы не знаем, кто это был. Бальты пока не признаются. Но этот маг сделал крепость недоступной для захватчиков.

Ян не ответил. Он не был уверен. Не был уверен, что было раньше — штурм или магия. Он поспешил к земному магу, как только почувствовал, что стены крепости отзываются кому-то, но тот отчего-то сбежал, лишь заметив их с Эзобериеном. Может быть, маг испугался, но почему?

Отголосок музыки донесся до него. Госпожа Камайн, душа блуждающего родника, не могла говорить. Но Ян понимал это журчание. Ян, ты же увезешь оттуда мою дочь?

Он не знал. Наверное, так же чувствовала себя Астонор, когда они пытались выведать у нее чужую тайну. Он не знал, пойдет ли Астонор за ним обратно в безопасные земли Архипелага. Не после того, что они обсуждали… прошлым утром? Кажется, столько времени прошло.

Он молчал. Поток нес его, напевая успокаивающую мелодию. Голоса утихли, похоже Ниэн передавал новости дальше.

Глэн ждал его у берега. Он стоял по пояс в воде и вглядывался в глубину. Первый лад, он не мог одновременно держать волну и слушать.

Ян вынырнул навстречу и почувствовал, как волна ушла. Глэн немного шатался.

— Ян, наконец-то ты вернулся, я так рад.

— Девочки в порядке? Что произошло за сегодня?

— Да, они уже спят. Аштанар тяжело все это перенесла, но Магуи более-менее утешила ее. Она молодец сегодня.

— Да, Глэн, она умница. Сэнку искал меня, но не спрашивал о ней, ты с ним говорил?

— Я дал им пообщаться перед сном. Ян, нужно спешить, их сейчас сторожит Эзобериен, но ему нужно идти.

— Идти? Куда?

— Когда мы встали на ночлег, со стороны Стебиндеса показались огни. Началась паника, но это оказались не инквизиторы, а цыгане.

— Цыгане? Что им нужно?

— Эзобериена пригласили к их барону, но он сказал, что сначала нужно дождаться тебя. Мы все очень волновались, Ян. Мы сначала не поняли, что тебя задержало, и почему ты не отвечаешь. Потом Эзобериен заметил, что крепость потихоньку опускается, — он устало улыбнулся. — Почти незаметно, хорошая работа.

— Глэн, я просто не смог бы сделать это быстрее. Маг, который смог поднять целую крепость, должен был быть невероятно силен, — Он заметил, что после общения с Потоком каждый раз начинал говорить с обращения к собеседнику.

— Думаешь, это была она? Предреченная?

— Мы пришли в город, который она собиралась посетить, согласно письму. Она передала письмо, не встретилась с Эзобериеном лично. И в этом городе какой-то сильный маг земли поднял целую крепость, но не пожелал раскрыть свою личность. Да, я думаю, это была она.

— Думаю, это стоит передать Эзобериену, перед тем, как он пойдет разговаривать с бароном. Хорошо, что он все-таки тебя дождался.

Ян был согласен, но промолчал. Лесовик и правда оказался хорошим парнем.

Некоторое время они шли молча.

Впереди показалась деревня, в которой беженцы нашли приют на эту ночь.

— Сам-то ты как? — спросил Ян. — Не каждый день приходится отбиваться от целого гарнизона.

— Ян, я… Я кажется не хочу рассказывать Архипелагу, что пережил. Не сейчас, пока мне больно. Начнется война, я не готов быть причиной тому, что реки окрасятся кровью.

Их окликнул патруль, но быстро пропустили, как только узнали. Когда они снова оказались одни, Чельдо ответил:

— Не думаю, что ты не прав, друг мой. Лучшая война та, которой никогда не было. А между тем, крепость пытались взять штурмом.

— Да, это случилось, и мы в центре бури! Ян, я хочу, чтобы все это оказалось сном. Уйти отсюда подальше, вернуться назад, домой. Или хотя бы куда-то, где безопасно.

— Глэн, я тоже, только не думаю, что она согласится. Особенно если окажется, что Нарилия действительно была так близко.

— Мы можем не говорить им, если она решит возвращаться, — Они вошли в деревню, и Глэн понизил голос. При необходимости они переходили на язык Архипелага, но тогда у нимов порой возникали вопросы, что за странная речь.

— Это неправильно. Она должна знать, Эзобериен тоже должен знать, что мы не просто так все это пережили. — Он понял, что возможно у Глэна есть ответ на вопрос, который интересовал его. — Ты помнишь, что было раньше, штурм или поднятие крепости?

— Нет. — Нахмурился Глэн. — Мне было не до того, я отбивался от стражников, собиравшихся выдать Аштанар за гадалку. — Его голос дрожал.

— Понятно, Глэн. Я думаю, нужно расспросить беженцев. — Он вспомнил. — Эзобериен рассказал тебе, что мы встретили гадалкиного прихвостня?

— Еще бы. Он считал, что это прихвостень все устроил. Стоило большого труда убедить его, что только очень сильный маг мог сделать такое. И все равно он винит себя, что упустил того парня.

— Вот интересный персонаж. Может он мог бы помочь добавить ясности.

— Да уж. Но поди найди его теперь.

От стены дома отделилась тень.

— Прихвостень здесь, господа маги.

Ян метнул клинок, даже не успев задуматься, и уже когда тот летел, сообразил, что парень нужен живым. Тот не сбился с речи и увернулся. Меч ударился о стену, у которой парень стоял только что, мгновением позже там же разбились осколки льда, пущенного Глэном.

Он увернулся? Он опасен.

Ян атаковал. На траве было немного росы, но она плохо слушалась. Но это было ни к чему, он мог скрутить тщедушного парнишку голыми руками. Тот бросился бежать. Ян побежал вдогонку.

— Зачем нарушать покой беженцев, Ян?! Они и так много пережили! — Звонко крикнул парень.

Одежда Яна еще была мокрая, но этого было мало. Ку он потерял. Ян договорился с дикой росой и послал ледышку, но беглец снова увернулся. Ян видел его оскал.

— Тогда остановись и дай схватить тебя! — В окнах загорался свет, слышались голоса людей. Парень был быстрее, а Ян очень устал. Он остановился. — Если ты не враг, перестань убегать и поговори с нами. Иначе мы позовем на помощь беженцев, тебе не уйти от целого города.

Чуть отбежав, парень обернулся и произнес.

— Я только и ждал момента поговорить. Это вы на меня напали. У магов так принято начинать беседу?

Ян смутился. Парень говорил хорошо поставленным голосом, его было слышно на большом расстоянии. А вот Яну приходилось кричать.

— Ладно, твоя взяла. Давай поговорим.

Глэн, задыхаясь, подбежал к нему. Вместе они смотрели, как парень подходит.

— Его кажется Клин зовут, да? — тихо уточнил Ян на языке Архипелага.

— Да, Эзобериен тоже называл это имя. Ян, а почему вы решили, что он фелл? Совсем на них не похож.

Клин был со светлой кожей и темно-каштановыми волосами без малейшего намека на серый оттенок. Ян узнал его по голосу и одежде.

— Он загримирован, Глэн.

Парень не выглядел взволнованным. Межде тем, с такого близкого расстояния они наверняка могли достать его, если атакуют с двух сторон. Ян переглянулся с Глэном и увидел, что тот думает о том же.

Клин широко улыбался.

— Ян, у тебя громкий голос. Я слышал тебя даже в городской толпе. Если вы, маги, хотите, чтобы о вас не знали, тебе стоит научиться говорить тише, не то каждая собака поймет, кто вы такие.

— Парень, и как ты столько прожил с такими манерами.

— Тот же вопрос к вам, господа маги. Почему вы не покинули город сразу, когда я предупредил вас?

Ян понял, где уже слышал этот голос.

— Там, в трактире, это был ты? — Он разозлился, — Это все вы спланировали? Откуда еще ты мог знать, что произойдет?

Клин чуть помедлил с ответом.

— Но это же было очевидно. Сначала пропали караваны. Потом не вернулся патруль. В пригородах видели инквизиторов. — Он почесался под париком, — Я не знаю, почему люди не видят, к чему могут привести их поступки. И не хочу за это отвечать.

— На Архипелаге мы считаем, это от того, что нимы глухи к Потоку.

— Архипелаг это страна русалок?

Ян застонал. Парень казался таким умным. Но все-таки он был нимом, и относиться к нему следовало соответствующе.

— Клин, русалок не бывает.

Парень хотел еще что-то спросить, но вместо этого сказал:

— Ян, ты все еще говоришь слишком громко. Мы посреди улицы, слова здесь разлетаются далеко. Я и так весь день убеждал беженцев, что нет никакой магии и им показалось, пожалуйста, не порть мне всю работу.

— Что он делал?

— Вот что, парень. Ты прав, не стоит нам внимание привлекать. Если ты не враг нам, пойдем найдем безопасное место и там ты расскажешь, что знаешь. Может, мы сможем договориться.

Глэн отвел их к дому, где расположились Аштанар и Магуи. Неподалеку Ян заметил повозку. Они оставили ее на Эзобериена еще утром, и как раз на южном берегу реки. Глэн упоминал, что в ней ехали дети. Но все же Ян был рад увидеть ее, он переживал, что юбки и остальное могли оказаться утрачены.

У крыльца дома стоял Эзобериен, он вышел навстречу:

— Что там за шум? — Он заметил Клина. — Что этот здесь делает вот таким и почему не скован?

— Подожди, Эзобериен. Не говори лишнего. Пойдем лучше с нами в повозку, пареньку есть, что сказать. Дадим девушкам спокойно поспать. Глэн, останешься с ними? — Ян видел, что толкователь уже очень устал и вряд ли много поймет из услышанного, — Я тебе потом все расскажу.

— Да, хорошо. Спасибо.

Повозка стояла чуть в стороне от деревни. Они забрались внутрь.

Клин увлеченно осматривался. Ян рассудил, что парень не увидит ничего такого, что следовало бы скрыть от нима, но может быть он ошибался.

Клин заговорил первым, не дожидаясь вопросов.

— Когда мы познакомились с Фуксией, она уже занималась тем, что предсказывала будущее. Я не знаю, была ли она магом, она не делала чего-нибудь такого, что делали вы. Ну, не двигала стены, не поднимала замки и вода ее тоже не слушалась, — В его голосе звучали нотки уважения, — Может быть она умела что-то другое, но я провел с ней полгода, и она была понятной и обычной.

— Почему мы должны поверить в это, фелл? — резко произнес Эзобериен.

— Я не говорю, что вы должны мне верить. Ян захотел узнать нашу с Фуксией роль в произошедшем, я рассказываю, как знаю. Да, в Стебиндесе нам повезло больше, чем где-либо еще. Но вы можете проследить наш путь, если захотите. И до Стебиндеса мы исцеляли людей, предсказывали им хорошую судьбу, и нас знали в других городах. Нам удавалось не слишком привлекать внимание, понимаете? Но в Стебиндесе нас начал слушать сам комендант крепости, и после нескольких удачных совпадений нам уже верила вся крепость. И вот тогда начались проблемы. Мы с Фуксией не хотели этого, понимаете?

— Вы исцеляли людей? Как? — спросил Эзобериен.

— Ну, у меня есть травник, и я варил по нему всякие отвары.

— Покажи мне его.

— Он в моей торбе. Принести?

Мы переглянулись. Парень мог снова сбежать, но ходить с ним за его вещами было признаком еще большего недоверия.

— После. Как ты понял, что времени уже не осталось? Аштанар сказала, что кто-то шепнул ей, что мы должны убираться подальше, это был ты?

— Да, конечно. Но знаете, я рад, что вы не последовали моему совету. Мне не пришло в голову, что горожан можно вывести через тайный ход. Когда вы двое внезапно скрылись, я растерялся и сделал лучшее, что мог, как мне показалось на тот момент. Но потом я передумал, и хотел вернуться. И увидел, как ты, Ян, делаешь проход, как вы выводите детей и матерей.

— Почему же сразу не пошел помогать нам?

— Я сначала хотел, но там холм пошел.

— Куда пошел? — спросил Ян таким серьезным тоном, что Эзобериен хохотнул. Как-то этот смешок не вязался с образом сурового следопыта, и Ян понял, что тот тоже очень устал.

— Сначала от реки вверх по склону, потом пропал. Я думал, что потерял его, и поднялся повыше рассмотреть. Он появился за хребтом, в направлении юго востока. И из земли вышел какой-то мужик.

— Как вышел?

— Ну дыра открылась и он как бы из тоннеля вышел.

— Без грязи? Без камней? Ты уверен?

— Не уверен, но вроде нет.

— Мужчина? Ты уверен, что это был мужчина?

— Да. Я не уверен, там было большое расстояние, но он был одет как знатный горожанин и очень походил на нашего казначея. Ближе я подбираться не стал.

— Но ты проследил за ним?

— Немного, он двигался очень быстро.

— Нужно было задержать его, — сурово заметил Эзобериен.

— Я как-то не рискнул мешать тому, кто может поднимать целую крепость.

— Думаешь, это был он?

— Ну а кто? Он или ты, я не знаю. Я прежде не видел такого.

Ян потер виски. Страшно хотелось отдохнуть, но разговор был слишком важным, чтобы ложиться спать.

— Ты сказал, что рассказывал горожанам, что нет никакой магии. Что они говорят и почему ты так поступал?

— А разве я мог иначе? Понятно, что если бы люди считали, что магия есть, они бы стали говорить об этом. Инквизиторы наверняка преследуют их, услышав такое, они бы нашли вас, — Мы молчали, и он продолжил, — Еще они стали бы пытать горожан, чтобы узнать все детали. Есть ли среди беженцев неверные, кто из жителей города были еретиками. Но они же ничего не знают!

— Ты поступил верно, Клин. Молодец. Но скажи, о чем говорят люди? Кто-нибудь из горожан рассказывал тебе, как все было?

— Кое-кто еще был снаружи, когда крепость начала подниматься. Грохот был чудовищный, вызвал панику. Люди начали выбегать из крепости, но тут начался штурм.

— Ты уверен? Клин, ты уверен, все было в таком порядке?

— Ян, я сегодня утешал мужчину, который рыдал и рассказывал, как он спиной закрывал жену от паникующей толпы. Люди бежали из крепости, не разбирая дороги, стража гнала их, чтобы затворить ворота перед инквизиторами, те сопротивлялись. Там чуть не началась бойня, когда инквизиторы перешли реку. Мужик выжил, потому что люди поспешили все же укрыться в крепости. Они успели попасть внутрь одними из последних. Вот он прекрасно помнил, что вход стал гораздо выше.

— Но ты смог убедить его в обратном?

— Можете проверить сами. — Клин описал, как разыскать его.

— Клин, ты говоришь, что нимы видели магию земли, но теперь будут утверждать обратное. И хочешь, чтобы мы в это поверили, — заметил Эзобериен.

— В любом случае, выходит, штурм начался уже после того, как замок начал подниматься. Клин, спасибо, что рассказал это нам, это очень важно.

Клин улыбнулся.

— Парень, я уверен, что у тебя много вопросов. Но сейчас я очень хочу спать. Ты сможешь подождать хотя бы до утра?

— Да, я могу.

— Хорошо. Тогда иди, нам еще нужно поговорить с Эзобериеном, — Лесовик собирался возразить, но Ян жестом остановил его.

— Ладно, — Клин встал, — Вот еще что. Передайте, пожалуйста, привет Аштанар и Зэбору.

Эзобериен икнул.

— От кого?

— От доброжелателя, — Он помахал рукой на прощанье и ушел в ночь до того, как Ян решил, что на это ответить.

— Это я, — Сказал Эзобериен, — Это меня в племени зовут Зэбор. Чего-то фелл не договаривает.

— Погоди, может он специально не сказал, чтобы мы захотели найти его.

— Может быть. Ян, твоя рука, возьми вот это, — Эзобериен достал деревянную баночку, внутри была какая-то мазь, — Костяшки совсем разбиты, так быстрее заживет.

— Спасибо. — Ян посмотрел на кисть правой руки. Странно, а ведь совсем не болело. Взял баночку и принялся аккуратно втирать мазь. Чтобы было удобнее, он снял кольцо и положил рядом с собой. — Ты молодец. Что бы дальше не было, я горжусь тем, что знаю тебя и что мы в одной лодке.

— Я тоже. Можно потрогать?

Ян удивился вопросу и поднял глаза. Эзобериен указывал на кольцо.

— Почему нет, бери.

Следопыт повертел кольцо в руках, дотронулся до бусин.

— Почувствовал что-нибудь?

— Нет, ничего. Ян, я хотел спросить твоего совета про Ассеев.

Яну потребовалось вспомнить, что так лесные маги называли цыган.

— Они призвали меня, чтобы я рассказал, что произошло и как им поступить с беженцами. Но я никогда не вел переговоры. Ассеи, они совсем не такие, как мое племя. Мы обычно избегаем их, но сейчас они могут помочь беженцам, провести их в безопасное место. Сокол прилетит только утром. А я не знаю, что сказать им.

Ян потом уже и вспомнить не мог, что он насоветовал. Они говорили недолго, после чего он наконец лег спать, прямо в повозке.

Он сам не заметил, как провалился в сон.

Ему снились кошмары. Инквизиторы схватили Аштанар. Он слышал, как она кричит, как зовет его. Он сказался в темном тоннеле, и стал пробивать себе путь. Скала становилась все плотнее, или это он стесал кулаки, тогда он начал копать, раздирать твердь, прокладывая себе проход. Темнота давила на него, он был совсем один. А затем стены начали сжиматься вокруг него.

С криком он проснулся. Утер пот.

За окном светало, и спать уже не хотелось.

На крыльце он встретил Глэна и пересказал, что понял из разговора с Клином. Узнал, что девушки уже не спят, и что Эзобериен ушел говорить с цыганами. Попросил Глэна постараться разузнать, правда ли, что штурм начался лишь после того, как начала подниматься крепость. Зашел внутрь проведать девушек.

Аштанар снова плакала, Магуи сидела рядом с ней и гладила ее по голове. Они подняли глаза на вошедшего.

— Ян! Ты в порядке? Мы так рады тебе! — воскликнула Магуи.

Аштанар тоже было открыла рот, но промолчала.

— Да. Простите, что задержался. Как вы тут?

— Ну, переживаем.

— Вот что. Собирайтесь, отведу вас на реку.

— Но Ян, это может быть… — запричитал Глэн.

— Никто их со мной не тронет. Пойдем, встретим восход.

За дверью был мир.

Он медленно просыпался, умытый росой и озаренный мягким светом. Девушки вышли в прохладу утра, они улыбались и щурились, плотнее запахивали куртки.

Мы пошли через поле в направлении реки.

В воздухе стоял терпкий запах мокрой травы.

Небо горело розовым и лиловым. Медленно поднималось солнце.

Разговоры умолкли сами собой.

Мы вышли к реке и смотрели, как встает солнце.

Магуи стала мастерить кораблик. Аштанар не отводила взгляд от восхода, и ее удивительные радужные глаза сияли.

Мир еще дышал. Вчера все мы пережили что-то ужасное, но наступил следующий день.

Под ногами плескалась вода. Мы с Глэном могли найти в ней утешение, девушки — нет. Но восход солнца был понятен каждому.

— Спасибо, Ян, — Аштанар смотрела мне в глаза, — Знаешь, там, в городе, я вдруг… Я вдруг перестала слышать их, — Магуи ахнула, — Подумала, это потому, что не соблюдала традиции. Я честно пыталась молчать и стоять на ковре, Ян, но потом пришлось бежать, и снова стало не до этого, и… И эти люди… Они правда были готовы отдать меня инквизиторам, понимаешь?

Аштанар дрожала, и он обнял ее. Девушка уткнулась ему в плечо и он долго говорил что-то утешительное, все, что в голову приходило. Демоны с ними, со сказками. Что ей, бедняжке, пришлось пережить вчера…

А потом Аштанар мягко отстранилась.

— Ян, сейчас они снова со мной. Ты снова меня спас, — Она улыбалась, и от этой улыбки теплело на душе, — Мне уже почти не больно, правда. И знаете, я слышу новую сказку. Думаю, нужно созвать беженцев и всем рассказать.

Магуи всплеснула руками и побежала в деревню. Глэн взял Аштанар под руку, и они пошли вперед. Она обычно сперва рассказывала новую сказку толмачам, а уже затем публике. Ян пошел следом, но приметил неподалеку знакомый силуэт.

Что ж, случай как раз подходящий.

— Доброе утро, Клин. Чего не присоединился к нам?

— Не хотел портить момент, — Неизменная улыбка горела на его лице, — И тебе доброе утро. Оно наступило, как я и ожидал.

— Хорошо. Что ты хочешь знать?

— Что про магов правда, а что нет. Кто такие феллы, зачем ты искал гадалку и каковы ваши планы.

— Этого так сразу и не расскажешь. Что-то из того, что вы знаете, правда, а что-то совсем нет. Все эти сюжеты, которые ваши родители рассказывают детям — про ангелов и демонов, про русалок, лесовиков, оборотней и про все остальное — они довольно тесно переплетены с реальностью. Ты веришь в Девятерых?

— Да. Они создали мир из хаоса, дали нам землю и подняли горы.

— Ты когда-нибудь задумывался, как что-то может быть создано из хаоса? Клин, вот представь, ты хочешь нарисовать полотно, а все краски смешаны. Даже если ты сможешь отделить их, перестанут ли они от того быть краской?

— Нет. Да и вообще, невозможно отделить одно от другого.

— Маги верят, что боги создали мир таким, чтобы сама его материя — все, что ты видишь вокруг — упорядочивала хаос. Людям была дана способность менять мир вокруг себя, поддерживая замысел богов, это и есть магия.

— Не верю. Вот ты маг, ты вчера что, не желал, чтобы осада закончилась? Или Глэн, он мог пожелать, чтобы люди не плакали и всем беженцам хватало пищи. Боги добры, если маги прислужники богов…

— Слушай дальше. Источник нашей магии это столпы стихий. Их четыре — воздух, вода, земля и лес. Был пятый, столп огня, но он давно разрушен. Клин, его разрушили маги ради не магов, они пытались изменить миропорядок. Нельзя разрушать другие столпы, Клин. Запомни, если кто-то будет прямо или обманом и хитростью призывать тебя к этому — не соглашайся. Столпы направляют энергию в бесконечном круговороте всего мира и его магии. На Архипелаге это называют Потоком.

Парень внимательно слушал.

— Клин, столпы — причина того, почему нимы не могут жить на землях магов. Нимы лишены силы стихий, они, вы… Вы просто умрете в этих землях, Клин. Ваше место здесь, посередине. Сеадетт создает лучшую жизнь для всех. Он и все стихии защищают Поток, и если нарушать этот миропорядок, катастрофы охватывают весь мир и продолжаются не одно поколение.

— Что такое Сеадетт?

— Это древний город с девятью башнями. Он стоит прямо по середине известного мира. Мы считаем, что с этих башен девять богов сотворили мир. Сейчас там живут сильные маги, которые направляют Поток, как когда-то это делали боги.

— Ян, не подумай, что я неблагодарен за то, что ты мне все это рассказываешь. Но какого демона, раз вы такие умные и знаете, как все устроено, вы не научите этому нас? Думаете, мы не поймем?

— Понимаешь, когда-то нимы знали, что происходит. Но они боялись магов. Мы сильнее, дольше живем, наши возможности превосходят то, что доступно им. И тогда… Клин, у вас помнят про Пороховую войну?

— Да, есть такая легенда. Но это было так давно. Был какой-то способ устраивать быстрый и большой огонь, и все воевали с его помощью.

— Тогда нимы получили один из секретов воздушного народа. Еще были яды. Магов заставали врасплох, строили военные машины. Нимы не вели переговоры. Они боялись нас, но их было больше и они были опасны.

— И что вы сделали?

— Не мы, а маги леса. Соплеменники Эзобериена. Они смогли остановить войну. Но заплатили высокую цену. А потом планы нимов стали не важны, Творец запретил все это.

— Что запретил?

— Вещества перестали взрываться, изобретения воздушных магов больше не работают вне их земель, магов нельзя отравить, а все знания о том, что было иначе, уничтожены.

— Клин открыл рот и закрыл его.

— Но если мы для вас безопасны! Почему вы не можете просто договориться с нами?

Ян хотел сказать, что все так, как и должно быть. Но промолчал. Он сам не знал.

— Вот что, парень. Сложные ты задаешь вопросы. Я не могу держать ответ за все пять стихий и не знаю, почему в Сеадетте рассудили, что нужно так. Но мир стоит, а значит их решение работает.

— Но Стебиндес сожгли! — Ян понял, что Клин хотел сказать, но тот продолжил. — Не знаю, как у вас, но в мире, который я знаю, люди грабят, насилуют и убивают. Ты в безопасности только если у тебя деньги и власть. Но стоило нам с Фуксией достичь этого, как… Ну, как я оказался здесь. Если маги такие сильные, а боги были мудрые, почему мой мир такой?

— Знаешь, парень. Я и так сказал тебе довольно много, чего нимам знать не положено. Кто-то бы меня осудил, но у нас в компании, как ты мог заметить, нимов больше, чем магов, и все в курсе, как мир устроен. Не только ты задаешься вопросом, почему все так, а не иначе.

— А кто вы вообще такие? — Его лицо озарила догадка. — Трактирщик сказал, вы искали бога. Но почему там, в Стебиндесе?

Ян задумался, стоит ли рассказывать про Предначертанную.

Впрочем парень шустрый, сам все разведает, лучше пусть сразу знает историю целиком.

И рассказал. Что в мир пришла Сестра Бога, что все ждут, как она все изменит, и что она откуда-то знает Аштанар и Эзобериена.

— Раз богиня, она и так все про всех знает, — шепотом сказал Клин.

— Нет, парень. Если бы боги были всеведущи, вот тогда мир точно бы таким не был, — ответ Яна был полон горечи.

Хватит разговоров.

Оставив парня осмыслить сказанное, Ян Чельдо пошел в деревню слушать новую сказку Аштанар.

Если он и сказал чего лишнее, сейчас у него не было сил об этом думать.

Начало сказки он уже пропустил.

— С карманным фонариком в руках, он тянулся к Солнцу, будучи в тысячах метров под землей. С фонариком он пробирался вверх и вверх, взрывая глинистую почву руками. Чтобы фонарик светил, нужно было сжимать рукой специальный рычажок, создавая электрический ток. Он не видел Солнца, но слышал о нем и искал. Он слышал о Небе, о Звездах, о теплых Солнечных Лучах. А еще у него был фонарик и от этого было светло. Он рыл землю, все вверх и вверх, то останавливаясь, то продолжая. Иногда он с рычанием набрасывался на неподатливую почву руками, царапая отросшими ногтями и попадающимися камнями. Иногда долго-долго сидел на одном месте, и, казалось, спал. А аккумулятор фонарика, между тем, разряжался от бездействия. После долгих поисков он наткнулся на место, где над головой не было сводов. В мигающем свете фонарика он увидел непривычную для себя пещеру. Она была большая. Очень большая. Он посветил фонариком вверх, и свет оттуда отразился прямо на него. "Солнце! Вот оно какое." — Обрадовался он. — "Я помню. Наверху тоже бывает темно, это называется — ночь. И ночью спят." Он лег спать прямо под своим Солнцем. Он ждал дня и спал долго. Так долго, что фонарик больше не смог бы светиться. И он уже не узнает, что последний свет ему дала крупная жила драгоценных камней в сводах гигантской пещеры. Он будет спать, ожидая, когда на его Наверхности наступит наконец день.

Аштанар умолкла, и Глэн начал толковать.

— Фонарик суть устройство, дающее свет. Свет это надежда внутри нас. Наша сила идет изнутри, дает нам надежду. Но надежда слепа, а потому следует понимать, куда идешь.

Зрители согласно кивали и аплодировали. Ян же отчего-то вспомнил свой кошмар. Он почувствовал дурноту и вышел на воздух. Удачно, Зэбор как раз вернулся. Ян отметил, что для себя стал звать его так. Они отошли в укромное место, и Зэбор сказал:

— Они согласны с тем, что во всем виноват Бальтрат. Бальты снова хотят развязать войну, захватить Архипелаг или еще что-то. Поэтому стравливают нимов. Если инквизиторов не остановить, у Бальтрата будет причина привести свою армию и всех уничтожить. А вы им верите. И нимы не замечают, что происходит. Ассеи говорят, Трагсруд контролируют бальты, а нимы не знают.

Ян смутно помнил, где находится этот город.

— А в столице знают? Если бы что-то было не так, что-нибудь предприняли.

— Они не знают, им к столице не подобраться. Они сторожат Трагсруд, но пока бальты не воюют. Но Ян, граница земных, известная нимам, проходит далеко, а это по сути город бальтов. Я этого не знал, еще спрошу у своих. Так что Ассеи не удивлены, что все это случилось. Ян, только они не очень сострадают горожанам.

— Зачем же они пришли?

Зэбор подумал над ответом.

— Думаю, насладиться тем, что они страдают.

— Погоди. Но они же не станут истреблять горожан?

— Наоборот, они хотят послушать, что те скажут. Проводить их, куда попросят. На случай инквизиторов. Мне кажется, это хорошая идея, могут найтись другие доказательства вины бальтов.

— Но зачем Бальтрату захватывать Архипелаг?

— А зачем им было разрушать мой дом?! Потому что вот такие они.

— Но Клин говорит, что все это случайность.

— Он просто-напросто врет. Или не знает. Он фелл, даже если не помнит этого. Ему просто нельзя верить.

— Ладно, предположим, все это устроили бальты. В чем их цель?

— Захватить мир!

— Тогда зачем это делать, когда в него пришла Предначертанная?

— Значит, они хотят, чтобы она им помогла! Снова! — Он выхлестывал слова громким шепотом, — Может они все это и затеяли, чтобы привлечь ее внимание! Или Нарилия уже за них и сама подняла крепость! Уж у нее то хватило бы силы.

— Но Клин говорит, что видел… — Ян осекся.

— Что он видел?

— Видел мага, который все это сделал. Городского казначея.

— Ах он видел! А вот ты говорил, что вы были в городе прежде. Значит, ты видел казначея? Маг он или нет?

— Вообще-то, кажется, я его не видел. Если подумать, мы дважды приезжали в Стебиндес, и оба раза он избегал встречи.

— Ладно, тогда в этом есть смысл. Но нужно как-то проверить, правда ли это.

— Клин упоминал, где именно видел мага. Я могу сходить поискать следы. Но девушкам лучше остаться с цыганами, раз уж вокруг инквизиторы.

— Тогда я тоже останусь и буду защищать их.

— Спасибо, Эзобериен. — Они не стали говорить о том, что и так оба знали. Лесовику было не угнаться за магом воды, когда речь заходила о дороге вдоль реки, — Я пожалуй тогда не буду дожидаться конца выступления. Передай Аштанар и остальным, о чем мы договорились.

— Постой. Лучше оставь письмо, они могут испугаться и не поверить мне.

— Думаю, что после произошедшего все мы здесь готовы поверить друг другу и услышать что угодно. Но если хочешь, я составлю письмо. У тебя найдется пергамент?

Зэбор кивнул, достал перо и чернильницу. Подал лист и зачем-то проверил обе его стороны.

Написав письма Глэну и Аштанар, Ян отошел подальше от деревни и нырнул в реку. Поток не звал его, да он и сам не знал, что сказать на Архипелаг.

И почему-то не хотел.

Слова Зэбора были ужасны. Это были слова члена племени дикарей, живущих в постоянном напоминании о произошедшей с Лесом трагедии. Понятно, что он хотел, чтобы во всем были виноваты бальты.

Но эти слова не были лишены смысла.

Ян думал, не совершил ли он ошибку, оставив девушек на лесовика. Но там еще был Глэн, он присмотрит, если будет нужно.

Он пообещал себе, что все расскажет Архипелагу, когда увидит, есть ли следы там, где сказал Клин. И просто продолжил плыть.