Ловите няню, шеф

Глава 22

Катя

Успокаиваюсь только когда нас с шефом разделяет огромная дубовая дверь и надежная металлическая защелка.

Я. Зашла. К нему. В душ.

Намеренно.

Я ничего не перепутала, не сделала это по ошибке. Я просто проснулась, услышала шум воды из ванной комнаты, встала и пошла к нему, чтобы… я так и не знаю зачем сделала это.

Захотелось посмотреть какой он?

Возможно.

Но скорее чтобы удовлетворить любопытство и доказать себе, что там не на что смотреть. Что мечтать о шефе — плохая идея хотя бы потому, что он… идеальный, чтоб его.

Рельефное, подкаченное тело, идеальный пресс и руки…

… господи, какие у него руки.

Жилистые, с прорисованными выпирающими венами и покрытые тонкими светлыми волосками. Ни единого украшения, ни браслетов, ни часов, а я покорена, сражена этими руками с длинными пальцами, застывшими в воздухе, когда Дамир повернулся ко мне.

Я успела рассмотреть его в деталях, чтобы больше не думать, но получается совсем по-другому. Я все время вспоминаю перекатывающиеся мышцы, мощную широкую спину, за которой легко спрятаться как за стеной, кубики на прессе и…

… О. Боже. Ты. Мой!

Я видела его голым.

Полностью.

Вдыхаю и выдыхаю, подхожу к раковине, замечая блеск в глазах и яркий румянец. Я совершенно точно не могу зайти в тот же душ, где был ОН. Не могу, потому что снова вспоминаю его фактуру, каждую черту тела, которую успел просканировать и запомнить мой мозг.

Я набираю джакузи и быстро моюсь, стараясь мыслить о предстоящем собеседовании. Первое время я думаю только о том, как его руки будут сжимать мою талию, гладить меня по спине и волосам.

Я совершенно точно помешалась. Ударилась головой или мне просто слишком сильно заложило уши во время взлета, а потом еще при посадке. Мне что-то передавило внутри головного мозга, какую-то венку, отвечающую за возбуждение, потому что я хочу своего шефа.

Не знаю как удается справиться с чувствами, одеться и выйти из ванной уже готовой. Но я переступаю порог комнаты и застываю, снова залипая на нем…

Дамир стоит посредине комнате в одной рубашке с закатанными рукавами и разговаривает по телефону. Смотрю на то, как крепко он обхватил пальцами телефон, как жестикулирует рукой, пытаясь что-то доказать собеседнику по ту сторону.

Он поворачивается ко мне, все еще продолжая держать телефону у уха, а я… я так хочу его поцеловать. Он смотрит на меня своим проницательным взглядом, пробирается под кожу и поселяется внутри, разливая приятное тепло.

Он — мой алкоголь, мое экстази, которое я в жизни не пробовала.

Вспоминаю, что он восхитительно целуется… Так, что коленки подкашиваются, а в глазах темнеет.

Я знаю, потому что мне это снилось. И именно в эту минуту хочу поставить эксперимент и узнать, так ли это. Настолько ли сладок его поцелуй, как рисует мое сознание.

Отворачиваюсь и иду собирать сумку. Перебираю в голове кучу дежурных фраз, пытаюсь вспомнить, что вообще за переговоры у нас на носу, или конференция, или что вообще?

Я надела строгое платье до колена, несколько украшений и кардиган, плавно спадающий вниз. Я нравлюсь своему отражению несмотря на лишние килограммы. У меня нет явных боков и слоя сала на животе. Я просто полненькая, и это только добавляет неуверенности.

Это препятствует отношениям, потому что я совершенно точно хочу, чтобы меня носили на руках. И чтобы я была маленькой девочкой рядом с мужчиной, а не эдаким слоном рядом с моськой.

— Вы готовы?

Шеф вырывает меня из раздумий в тот момент, когда я пытаюсь запихнуть фен в небольшую сумочку.

— Зачем вам фен?

— Простите, — выдавливаю из себя. — Задумалась.

— Идемте, нас уже ждут.

Он пытается взять меня за руку, а я шарахаюсь от него будто вот сейчас меня ударит током. Шибанет так, что я забуду и свое имя, и зачем я здесь, и что нас связывают только деловые отношения. Я просто обхожу Дамира и иду на выход, даже не поворачиваясь.

Пусть лучше думает, что у меня не все дома.

Я понимаю что что-то не так только на середине вечера. Мы сидим в дорогом ресторане, вдали от других посетителей, и если бы мы были в России, я бы сказала, что это ВИП-места.

А здесь все лаконично, стильно, выдержано в светло-коричневых и белых тонах. Мне нравится обслуживание: быстрый персонал, вежливые и предприимчивые официанты. Что же касается блюд… вначале я даже боялась есть, настолько красиво и вкусно все выглядело.

Я надеялась, что мы поговорим, а после поужинаем, но в итоге все получается наоборот. Сначала мы едим, затем выпиваем по бокалу вина и собеседник Дамира Александровича, пришедший на встречу с женой, задает слишком странные вопросы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И вроде спрашивает по делу, но… что-то не то. Я вспоминаю бессчетное количество проведенных собраний, людей, которые были партнерами в Абигейле, МонтАгро и других компаниях, где я работала. Никогда не было такого близкого общения между возможным инвестором и владельцем компании.

Олег Владленович наш соотечественник, но как объясняет Дамир Александрович, он давно переехал в город и не разговаривает на русском. Как и его жена Ольга. Мы проводим переговоры и толком ни к чему не приходим.

Олег Владленович обещает подумать, а мой шеф только кивает и недовольно поджимает губы. Я рассчитываю, что после разговора, мы все разъедемся, но наш предполагаемый инвестор просит скрасить их вечер и посидеть еще немного, поговорить “по душам”.

Спустя, наверное, час Ольга говорит, что идет припудрить носик. Мужчины выходят на перекур, и я решаю сходить в дамскую комнату. Около двери останавливаюсь, еще не понимая, что так привлекло мое внимание. Ольга разговаривает по телефону, а я прислушиваюсь и…

… понимаю, что она говорит на русском. И говорит так, как будто только вчера жила в России.

Я даже забываю, что хотела сделать и иду обратно. Вижу, как возвращаются мужчины, Олег хлопает Дамира по плечу, что-то ему говорит и улыбается, а я по губам читаю:

— Я все понял.

Стоп! Олег не может знать русский — это раз, а два… его жена прекрасно на нем разговаривает и Дамир Александрович, по всей видимости, в курсе.

Когда они садятся за стол, я надеюсь, что разговор пройдет на русском, но какой там. Олег продолжает говорить на французском, а я перевожу и думаю о том, как разобью красивую гостиничную вазу о голову своего шефа, потому что вот этот фарс явно устроен просто так.

Осталось только выяснить — зачем?

После встречи Дамир Александрович тянет меня на прогулку, говоря, что ночной Брюссель — это нечто. Я охотно ему верю, но на прогулку нет ни сил, ни желания. Я отказываюсь и прошу вызвать мне такси, говоря, что он вправе погулять один.

Мы садимся в такси вместе, приезжаем в отель, по очереди принимаем душ, и у меня на языке вертится только один вопрос:

— Для кого цирк, Дамир Александрович?

Я смотрю, как он поворачивается. На нем обтягивающая футболка цвета созревшего персика и спортивные штаны, спущенные на бедра. Широкая грудь, размеренные плавные движения его рук вводят меня в ступор, а когда он делает несколько шагов к кровати, инстинктивно отодвигаюсь дальше, упираясь в спинку.

Шеф улыбается только уголками, и я замечаю, как блеснули его глаза.

— Какой цирк, Екатерина? — спрашивает он, а я… я просто молчу, потому что в какой-то момент настает апогей моего им восхищения, и я просто рассматриваю его фигуру, ловя каждое движение крепкого тела и задерживаясь на губах.

Мне так нравятся его губы. Нравится, что они такие полные, симметричные, идеальные, так и просятся на съемки рекламы зубной пасты, где показываю только рот. И вот с его губами я бы засмотрела рекламу до поломки телевизора, проматывала бы ролик и нарезала фотографии.

— В ресторане, — выдаю, стараясь отвлечься.

В два шага шеф преодолевает расстояние, нависает над кроватью, а потом… тянет меня за лодыжки и опрокидывает на лопатки, нависая сверху.

Все настолько быстро, что я просто не могу опомниться и среагировать, оценить и проанализировать ситуацию.

— Там был мой друг, Екатерина, — тихо говорит Дамир всего в нескольких сантиметрах от лица. — У нас нет никакой встречи в Брюсселе, — огорашивает меня новостью, а затем наклоняется и впивается в моих губы.

Это так… так…

Господи… это рай.

У меня не было мужчины полгода. Предыдущие отношения закончились провалом и обвинениями в том, что я “жирная корова, с которой страшно выйти в люди”. Я проглотила обиду, но не забыла и боялась начинать отношения снова.

Дамир целует уверенно и мягко, нежно касается моих губ, проникает языком глубже и сплетается с моим. Я забываю, где нахожусь и с кем, забываю, какие у меня параметры и слова, брошенные шефом своему брату.

Просто тону в его ласковых и нежных губах, в его вишневом поцелуе, который, я уверена, запомню на всю оставшуюся жизнь.

Забываюсь, но когда руки шефа тянут майку вверх и пытаются добраться до груди, меня будто отрезвляет.

Мы до сих пор называем друг друга на вы, но готовы расшвырять одежду по номеру и слиться в страсти. И пока шеф пытается справиться с застежкой лифчика и пробраться к груди, я выдаю фразу, которая, я уверена, снизит его потенцию на минус сто пунктов.

