Ловушка для холостяка

7

Любой уважающий себя мужчина знает, как поступить в том случае, если, проезжая поздно вечером по пустынной улице, он видит из окна своей машины, как какой-то агрессивный детина пристает к симпатичной девушке. Ситуация классическая, и все дальнейшие действия зависят от уровня физической подготовки. Если свидетель подобной сцены уверен в собственных силах, он лихо притормозит, выскочит из машины и, красивым ударом отправив хулигана в нокаут, смущенно усмехнется в ответ на горячую благодарность со стороны спасенной им особы. Затем он предложит ее подвезти, а признательная девушка, в свою очередь, пригласит его зайти «на чашку кофе»…

Однако, если подобной уверенности нет, зато в наличии одышка и обвислый живот, все будет далеко не столь романтично — «мужской долг» потребует от своего носителя доехать до ближайшего телефона и вызвать милицию.

Но как быть в том случае, если не женщина подвергается насилию со стороны мужчины, а совсем даже наоборот? Да, ситуация гораздо более интересная, в чем-то даже комичная, но делать-то что?

Возвращаясь из аэропорта, откуда он только что проводил Долорес, улетевшую в Буэнос-Айрес, Александр предавался грустным размышлениям на классическую тему: «Всему прекрасному на свете рано или поздно приходит конец», когда вдруг увидел вышеописанную сцену. Несколько мгновений он колебался, а затем решительно свернул к обочине свои скромные «Жигули» и притормозил. Обернувшись назад, он продолжал наблюдать заинтересовавшую его картину. Дело происходило за полночь, в самом центре Москвы, на Тверском бульваре, немного поодаль от знаменитого ночного клуба, в котором любили тусоваться представители столичной богемы.

Невысокая юная брюнетка в белой юбке, тонком белом свитере и белом плаще, упорно пыталась удержать высокого худого юношу типично студенческого вида — в синей нейлоновой куртке, накинутой поверх аккуратного серого костюма и белой рубашки с темным галстуком. Одной рукой брюнетка схватила юношу за руку, другой — придерживала маленькую лакированную сумочку, болтавшуюся у нее на плече. «Студент» вяло сопротивлялся, отворачивался и что-то бормотал. В принципе, в этой сцене было нечто напоминающее охоту подвыпившей проститутки за нерешительным клиентом, однако Александр после недолгого размышления отмел эту мысль. Судя по излишне громким репликам, далеко разносившимся в осенней ночи, они были хорошо знакомы и, вполне вероятно, только что вместе покинули вышеупомянутый клуб. Но тогда в чем проблема, и почему он упирается под напором столь привлекательной особы? «Неужели голубой? — усмехнулся Александр. — Вот незадача для бедной девушки…»

— Да пойдешь ты, наконец, или нет? — неожиданно вскричала брюнетка и, не выпуская руки своего спутника, другой рукой неловко ударила его по лицу.

— С ума сошла? — пролепетал юноша, хватаясь за пострадавший нос.

— А что ты, в самом деле!

— Да не могу я…

— Это еще почему?

— Долго объяснять.

— Ничего, по дороге расскажешь.

— Да не могу я…

— Какие-нибудь проблемы? — Последний вопрос был задан подтянутым, прекрасно одетым мужчиной лет тридцати пяти, который уверенной походкой, с сигаретой в руке, приблизился к спорящим. За спиной мужчины маячил коренастый телохранитель.

— Да пошел ты! — мельком оглянувшись на мужчину, коротко огрызнулась брюнетка.

Дальше произошло неожиданное — воспользовавшись тем, что его мучительница на мгновение отвлеклась, юноша вдруг резко выдернул руку, круто повернулся и бросился бежать вверх по бульвару.

— Куда ты? — отчаянно завизжала брюнетка, бросилась следом, звонко цокая по асфальту каблучками элегантных черных полусапожек, но затем остановилась и простонала: — О, Боже, ну какой же идиот, какой же идиот…

Заметив, что девушка полезла в сумочку за сигаретами, мужчина шагнул вперед, достал из кармана пиджака золоченую зажигалку и протянул ей. Телохранитель следовал за ним по пятам.

— Обойдусь, — буркнула брюнетка, прикуривая от собственной зажигалки и шумно выдыхая густую струю дыма в черное октябрьское небо.

— Я тебя просто не понимаю… Зачем же связываться с идиотами? — примирительно заметил мужчина, гася зажигалку и убирая ее обратно в карман.

— Не твое дело!

— Как же не мое, когда ты знаешь, как я к тебе отношусь…

— А мне плевать!

Теперь они стояли совсем рядом с машиной Александра и, благодаря опущенному стеклу, он прекрасно слышал весь этот разговор. И чем больше он присматривался к девушке, тем явственнее становилось чувство, что они уже знакомы…

— Пойдем, я тебя подвезу, — предложил мужчина, кивая в сторону припаркованного неподалеку «феррари».

— Нет уж, я лучше тачку поймаю.

— Ну вот еще глупости выдумала… Пойдем! — Мужчина отбросил сигарету и взял девушку за локоть.

— Отвали, — огрызнулась та, резко отдергивая руку и отступая на шаг назад.

— Я тебя здесь одну не оставлю.

— А я никуда с тобой не пойду!

— Да куда ты денешься. — Мужчина усмехнулся и, лениво протянув руку, хотел было повторить свою попытку, но девушка вдруг резко размахнулась и залепила ему пощечину.

— Ах, так? — Мужчина явно пришел в ярость. — А ну хватай ее и тащи в тачку! — скомандовал он, оборачиваясь к своему телохранителю, который тут же выступил из-за его спины и направился к девушке.

— Оставьте меня в покое! — потребовала она, пятясь назад и оглядываясь по сторонам.

Вот теперь, когда ситуация стала развиваться по классическим, хорошо знакомым канонам, Александр счел необходимым вмешаться! Проворно выскочив из своей машины, он ступил на тротуар и учтиво обратился к девушке:

— Вас подвезти?

— Это еще что за дела? — изумился мужчина, прежде чем она успела кивнуть головой.

— Отвали, мужик, — негромко, но с ненавистью пробормотал телохранитель, переводя взгляд своих невыразительных глаз с девушки на сыщика.

— Послушайте, господа, мне кажется… Александр хотел произнести галантную фразу на тему того, что дама сама вправе выбирать себе попутчика, но его перебили сразу с двух сторон.

— Пшел вон! — прошипел телохранитель, зато девушка радостно воскликнула:

— Ой, Шурик, это вы? Да, да, избавь меня от этих козлов… Если, конечно, сможешь!

— Слушаюсь, сударыня… — с напряженной улыбкой ответил Александр, не успев даже удивиться тому, что его узнали.

Телохранитель был пониже его ростом, но гораздо шире в плечах. Наверное, «новым русским» льстило окружение именно таких — широкоплечих, прочно сбитых и накачанных «быков», хотя на самом деле основным качеством телохранителя должна быть не столько могучая стать, сколько отменная реакция. Но именно реакции-то и не хватило сопернику Александра. Нанеся первый удар и промахнувшись, он слегка покачнулся, а сыщик тут же схватил его за руку и провел элементарную подсечку, обрушив откормленную тушу на холодный и влажный асфальт.

Девушка обрадованно захлопала в ладоши, но Александр не торопился раскланиваться, прекрасно понимая, то бой далеко не закончен. Его противник одним рывком вскочил на ноги и повторил атаку, причем на этот раз действовал не столь опрометчиво. Что касается молодого сыщика, то он мастерски копировал знаменитый стиль Мохаммеда Али «порхающая бабочка» — то есть пружинисто пританцовывал на одном месте, ловко уворачиваясь от сыпавшихся на него ударов.

В один из таких моментов он ухитрился поймать противника за руку, после чего мгновенно завел ее за спину, заставив того согнуться и захрипеть. Пора было ставить точку, тем более, что «качок» явно не думал униматься, — и Александр пошел на крайние меры. Вздернув руку соперника еще выше, он принудил его опуститься на колени, проник правой рукой под свою куртку, выдернул из кобуры пистолет и с силой обрушил тяжелую рукоятку на основание могучей шеи. Аккуратно уложив обмякшее тело на асфальт, сыщик резко выпрямился и, опустив руку с пистолетом, сделал шаг по направлению к мужчине, который вместе с девушкой зачарованно следил за схваткой. Заметив угрожающее выражение лица Александра, мужчина помахал выставленной вперед ладонью и, тоном игрока в покер, произнес:

— Нет, нет, я — пас.

— Ну и трус же ты, Архангельский! — тут же откликнулась девушка, метнув в его сторону презрительный взгляд.

— Но почему же сразу трус? Просто не хочу портить костюм…

Александр не столько «по зову сердца», сколько «по долгу службы» вынужден был разбираться в моде, поэтому по достоинству оценил и великолепный белый костюм французской фирмы «Rene Lezard», и жемчужный галстук итальянской фирмы «Corneliani» с золотой запонкой, и нежно-голубую рубашку «Hugo Boss» и — что больше всего поразило его наметанный взгляд — светло-серые итальянские туфли «Missouri» с пряжкой в виде драгоценного камня в середине. Поэтому в глубине души он не мог не согласиться с подобным доводом — драться в подобном облачении означало выкинуть на ветер не менее трех тысяч долларов.

— Так что, мы едем? — сердито спросил он, пряча пистолет обратно в кобуру.

— Разумеется! Прощай, Эдик, любовь моя несостоявшаяся! — задорно откликнулась девушка и, небрежно махнув рукой своему незадачливому поклоннику, направилась к «жигуленку» сыщика, причем не обойдя, а прямо перешагнув через распростертого на земле телохранителя.

Через минуту они уже тронулись с места. Мужчина проводил их задумчивым взглядом, словно запоминая номера машины, а затем приблизился к поверженному охраннику и небрежно ткнул его ногой в бок.

— Вставай, хрен ли тут разлегся…

Тем временем Александр повнимательнее присмотрелся к своей спутнице, отбитой им в столь нелегкой схватке. Черные, вьющиеся до плеч локоны, легкий и свежий загар, красиво очерченные губы. Профиль классический, глаза зеленые, задорные, брови тонкие, ресницы густые. А какой аромат — то ли «Нина Риччи», то ли «Шанель», то ли еще что-то в этом же роде, и обязательно самое дорогое и изысканное…

— Ну, привет! — И девушка вдруг обняла его за шею и нежно поцеловала в щеку. — Как же я рада тебя видеть! Да ты что — меня не узнаешь?

— Неужели это ты… Ири… Ирина?

— Наконец-то!

— Но до чего же ты изменилась! А ведь не прошло и месяца!

— В каком смысле? Я имею в виду — в какую сторону я, по-твоему, изменилась?

— Была очаровательным маленьким котенком, а теперь стала настоящей великосветской дамой… Вон в какие дорогие клубы ходишь! Кстати, а что это за юноша и что за тип, с телохранителем которого я подрался? Вечно я вытаскиваю тебя изо всяких историй!

— Лешка — мой друг. Ему негде ночевать, а ехать ко мне… то есть к маме Лиде, он стесняется, поскольку она с ним откровенно заигрывает. А Эдик — Эдуард Архангельский — мой новый поклонник, подцепила в ночном клубе. Он депутат Госдумы, — рассеянно отвечала Ирина, задумчиво отводя прядь волос и поглаживая тонким пальцем висок. — Неужели ты его никогда раньше не видел?

— Ну, по телевизору, кажется, видел.

— Тогда ты должен знать, что он собой представляет. Тот еще деятель, между прочим.

Александр поднапрягся и вспомнил. Эдуард Архангельский относился к числу новоявленных российских «плейбоев». Некогда доцент одного престижного московского вуза, с приходом новых времен он немедленно бросил осточертевшую кафедру, лекции, экзамены и занялся бизнесом, став одним из основателей Московской товарной биржи. За два года он добился заметного успеха, сделав себе очень приличное состояние, но затем ему все это надоело, и, не порывая с бизнесом окончательно, он ринулся в публичную политику.

Немилосердно светясь на экране телевизора и раздавая многочисленные, хорошо оплаченные интервью, он с третьей попытки все же стал депутатом Государственной Думы. Возможно, этому способствовало «покушение», которое якобы было организовано на бесстрашного борца с «государственной мафией», каковым он себя изображал на встречах с избирателями.

Покушение, надо сказать, было более чем странным — на одном из подмосковных шоссе «ниссан» будущего депутата якобы подвергся нападению, был обстрелян, а затем и сожжен. Сам Архангельский, по его собственным словам, успел выскочить из машины и скрыться в близлежащем лесу. Почему нападавшие не стали его преследовать, а вздумали измываться над несчастной, кстати говоря, застрахованной иномаркой, осталось неясно даже следователю, который вел это дело.

Хотя оно было быстро закрыто, Архангельский добился своего, успев дать пару интервью тележурналистам на фоне своей обгоревшей машины, — так это выглядело более «героичным». Главная его страсть состояла в том, чтобы постоянно быть на виду, на слуху, на устах, короче, постоянно «светиться». Ради этого он не пропускал ни одной тусовки, где должны были появиться телекамеры; преобразил свой облик — выкрасив себе «седую» прядь волос, удачно гармонировавшую с его черной шевелюрой; и даже предлагал большие деньги автору программы «Куклы» за то, чтобы войти в число постоянных персонажей.

— Однако же хороши у тебя поклонники! — не удержался Александр от язвительного упрека.

— Да какое это имеет значение! — неожиданно вспыхнула Ирина, метнув в сыщика раздраженный взгляд. — И, вообще, я не хочу говорить об этом козле.

Александр уже приготовился и дальше продолжать этот разговор в игриво-покровительственном тоне, но теперь обескураженно смолк и устремил все свое внимание на дорогу.

Впрочем, пару раз он все же отвлекся — у Ирины были такие красивые колени! А еще черные ажурные колготки под белую юбку…

— Ладно, не будем. Куда тебя доставить — на Кутузовский?

— А куда же еще. Кстати, как там твоя испанка? Не надоела еще?

— Она аргентинка. Я проводил Долорес два часа назад и сейчас возвращаюсь из аэропорта.

— Серьезно?

— А чему ты радуешься?

— Нет, ну она действительно уехала и больше не вернется? — продолжала допытываться Ирина.

— Почему не вернется? — сухо огрызнулся Александр. — У нас с ней еще все впереди. Через два месяца Долорес снова прилетит в Европу навестить родителей — они дипломаты и работают в аргентинском посольстве во Франции, — и тогда мы встретимся с ней в Париже.

— Ну и черт с вами! — после недолгой паузы вдруг резко заявила Ирина. — Двигай быстрее, что ты тащишься как черепаха?

Александр удивленно оглянулся на нее, но прибавил газу. Остаток пути до знаменитого дома они проделали молча.

— И ты все еще работаешь в том же сыскном агентстве? — неожиданно заговорила Ирина, когда он аккуратно въехал в хорошо знакомый ему двор.

— Да. А тебе требуются наши услуги?

— Может, и потребуются… Сможешь найти мне одного человека?

— Это уж не того ли самого юношу?

— Не твое дело, — мгновенно вскинулась Ирина, но через минуту вновь расслабилась и, чуть смутившись, пробормотала: — А почему вы с Николаем Александровичем к нам в гости не заходите пить чай с тортом? Ведь обещали же!

— Забыли, — виновато улыбнулся Александр. — Ты с Лозинской-то ладишь?

— Да, все замечательно. Видишь, как меня разодела. И денег дает сколько нужно. Нет, но я не понимаю — позвонить-то ты мог?

— Извини…

— Ну да, не до этого было!

Удивленный столь ревнивой интонацией Александр взглянул на свою собеседницу, но Ирина поспешно отвела взгляд.

— А телефон мамы Лиды помнишь?

— У меня на работе записан. Но вы действительно с ней ладите? Могу я успокоить шефа?

— А то! Мама Лида теперь во мне души не чает… Обещай, что обязательно позвонишь!

— Клянусь раем и адом!

— Нет, лучше оставь мне свою визитку! Я сама тебе позвоню… Или не позвоню… Или нет — позвоню, когда мне самой будет нужно!

Александр удивился тому, насколько холодно и резко прозвучали ее последние слова, однако лишь пожал плечами и протянул визитку Ирине.

— Прошу.

После этого она быстро убежала, а Александр, в глубине души ожидавший прощального поцелуя, чему-то улыбнулся и снова пожал плечами. Черт возьми, но до чего странная девица! Влюбилась она в него, что ли? Нет, но с какой стати она вдруг распрощалась самым ледяным тоном, да и вообще вздумала обращаться с ним как с прислугой?

А, ладно, свой мужской долг он выполнил, а благодарить или нет — это уже дело женщины… И все-таки с момента их последней встречи в Ирине появилось какое-то невыразимое, волнующее на подсознательном уровне обаяние, какая-то чувственная — и дорогостоящая! — пикантность. Недаром говорят, что женщины, как кошки, моментально ко всему приспосабливаются…

К своему стыду, Александр так и не позвонил, хотя потом не раз вспоминал эту занятную встречу. Прошло больше месяца, когда в их общем с полковником Гуниным кабинете раздался телефонный звонок. Николай Александрович в тот момент отсутствовал, поэтому трубку снял Александр. Ирина холодно поздоровалась и безо всяких там «как поживаешь?» с ходу заявила, что хотела бы «немедленно заехать, чтобы поговорить об одном деле». Александр продиктовал адрес, и через полчаса она уже сидела на стуле напротив него. Для солидности сам Александр устроился за столом полковника Гунина, над которым висел календарь с видами итальянских городов. Где пропадал шеф, он не знал, хотя рабочий день уже близился к концу.

Сегодня Ирина выглядела несколько иначе, чем в ночь их последней встречи, — черные волосы были деловито сколоты на затылке, косметика неяркая, дневная. Впрочем, к белому цвету она по-прежнему была неравнодушна — белые обтягивающие джинсы, элегантные красные туфельки, белый с черными узорами пуловер — и все это, судя по всему, самое модное и дорогое, что подтверждалось и сладковатым ароматом духов «Долче Габбана». Из золотых украшений был лишь небольшой, усыпанный бриллиантами крестик на тонкой цепочке, изящные дамские часики да пара колец.

«Эффектная, черт подери, мадемуазель, — подавив вздох, подумал про себя молодой сыщик. — А ведь, когда мы с ней познакомились, была самой обычной девчонкой…»

В отличие от прошлого раза, Ирина не кокетничала, не спрашивала, почему он не звонил, а вела себя очень сдержанно, заявив, что ей нужно срочно найти Алексея Гурского.

— Это тот самый странный Юноша, который так любит бегать по ночным бульварам? — уточнил Александр.

— Тот самый.

— А как ты хоть с ним познакомилась?

— О, это получилось очень смешно. Однажды мне срочно нужны были деньги, и я устроилась в метро продавать детские азбуки. Стою в подземном переходе, стреляю глазками и громко выкрикиваю в толпу: «Купите азбуку для вашего малыша! Купите азбуку для вашего малыша!» Ну, а Алешка заметил мой взгляд, остановился и вдруг говорит: «Знаете что, давайте его сначала сделаем, этого нашего малыша!»

— Остроумный юноша, — усмехнулся сыщик. — Ну да ладно, перейдем к делу. Откуда я могу начать свои поиски? Где он живет?

— Если бы я знала, где он живет, то зачем бы стала обращаться к тебе? — резонно возразила собеседница, хмуря красивый лоб. — Вообще-то он родом из Подмосковья, кажется из Мытищ. Отца у него нет, а мать — учительница, уже на пенсии. Сейчас Алеша учится в Институте культуры, а живет или у друзей, или снимает квартиру.

— И это все, что ты о нем знаешь? Негусто. Ладно, ладно, попробую что-нибудь сделать…

— Кстати, я бы хотела заранее оплатить ваши услуги! — вдруг холодно заявила Ирина, поднимаясь с места и, с высоты своего небольшого роста, глядя на Александра сверху вниз.

И вновь ей удалось застать молодого сыщика врасплох столь яркой сменой настроения, а потому он даже не сразу нашелся, что ответить, и лишь глупо спросил:

— А почему на «вы»?

Чтобы найти сбежавшего от Ирины приятеля, или — Александр нехотя допускал и такой вариант — «возлюбленного», он первым делом отправился в Институт культуры и наведался в деканат.

— Да мы этого Гурского сто лет не видели и уже подготовили приказ о его отчислении! — раздраженно заявили ему в деканате.

— А где он живет — в общежитии?

— Не знаем, где он живет, хотя общежитие мы ему в свое время предоставили. Если вы его найдете, то скажите, чтобы зашел к нам и забрал документы, иначе придется посылать их по почте…

Выйдя из основного здания, Александр направился в многоэтажную «общагу», благо она находилась совсем неподалеку. У вахтерши, сидевшей на входе, он без труда узнал номер комнаты, в которой был прописан Гурский.

— Но я его уже давно не видела, — предупредила она. Александр кивнул и поднялся на лифте на восьмой этаж.

Дневные занятия давно закончились, и, судя по звукам, доносившимся из-за дверей некоторых комнат, веселая студенческая жизнь была в самом разгаре. В комнате, которую ему назвала вахтерша, лежал лохматый и равнодушный юноша, который слушал плейер и лениво цедил пиво из бутылки, стоявшей прямо на полу.

При появлении Александра он даже не подумал приподняться, а лишь сдвинул наушники и вопросительно посмотрел на сыщика.

— Алексей Гурский здесь живет?

— Вообще-то, да, хотя его барахла уже давно нет.

— Что — съехал куда-нибудь?

— Да, вроде того.

— А ты давно его видел?

— Чувак, ну ты достал своими вопросами, — утомленно протянул студент. — Ты из ментуры, что ли?

— Из сыскного агентства.

— И чего — разыскиваешь Леху? А кому и на хрена он сдался?

— Это мое дело.

— Ну так пройди по коридору, может, он еще где-то здесь ошивается.

— Не понял?

— Да ночевал он сегодня, а час назад куда-то свалил. Пошарь по коридору, может, у кого-то еще сидит…

Студент вернул наушники на место и, давая понять, что разговор окончен, прильнул к горлышку бутылки, переведя взгляд с Александра на давно не штукатуренный потолок. Сыщик вышел из комнаты и, повернув вправо, постучал в первую попавшуюся дверь.

После женского вскрика и небольшой возни, она распахнулась, и перед Александром предстала полная, растрепанная, но весьма соблазнительная девица в небрежно запахнутом халате, обнажавшем ее массивные, а потому слегка отвисшие груди. За спиной девицы, в глубине комнаты, лежал на постели голый молодец и с деланным равнодушием пускал дым в потолок.

Александр примерно помнил внешность Гурского, поэтому, чтобы не терять времени, не стал задавать лишних вопросов, а лишь вежливо извинился. Девица кивнула, окинула его оценивающим взглядом и, прежде чем вернуться к своему любовнику, шепотом посоветовала зайти в комнату напротив.

Молодой сыщик не совсем понял, чем был вызван этот совет, однако поспешил им воспользоваться и немедленно угодил в комическую ситуацию: дверь ему открыла явно пьяная девица, представлявшая собой точную копию первой — такая же пухлая, растрепанная, в одном халате, с разметанными волосами и ярко накрашенными губами.

Ничего не спрашивая, она тут же пригласила Александра зайти и прикрыла за ним дверь. Затем, глядя в упор блестящими глазами и слегка покачиваясь, сообщила чуть хрипловатым голосом:

— А ты знаешь, что у меня под халатом ничего нет!

Александр увидел, что комната пуста, однако удержался от искушения и, усмехнувшись, ответил фразой из одного старого анекдота:

— Так ведь и я под одеждой совершенной голый! — после чего выскользнул в коридор и продолжил поиски.

В следующей комнате под рев магнитофона выпивала компания из четырех человек — двух юношей и двух девушек. Александр получил предложение «засосать стакан», вежливо отказался, а на вопрос о Гурском получил ответ, достойный студентов Института культуры:

— А хрен его знает!

В четвертой по счету комнате корпели над учебниками три тихие и скромные девицы, одна из которых весьма приглянулась молодому сыщику нежным овалом лица и большими красивыми глазами. Увы, но кроме легкого кокетства и приглашения «зайти в другой раз», он опять ничего не добился.

В пятой комнате царила тишина, из шестой Александра послали куда подальше, даже не открыв. Наконец, в седьмой по счету комнате, куда он вошел без стука, так и не дождавшись ответа, сыщик увидел двух юношей, сидевших на смятых кроватях друг против друга и о чем-то тихо беседовавших. Один из них очень напоминал Гурского, и именно он, стоило Александру вежливо поздороваться, тут же вскочил с места.

— Я потом зайду, — торопливо кивнув приятелю, сказал парень, после чего устремился к выходу.

— Виноват! — Александр преградил ему дорогу. — Могу я узнать, как ваша фамилия?

— А вам что за дело? — как-то очень нервно поинтересовался тот.

— Вы Алексей Гурский?

— Ничего подобного. Я даже не знаю, кто это такой. Может, ты знаешь? — И юноша обернулся к приятелю, на что тот молча пожал плечами.

— Зачем же вы врете? — мягко укорил его Александр. — Ведь я вас…

Договорить «узнал» он не успел — юноша вдруг ткнул его кулаком под дых, после чего попытался оттолкнуть к стене и выбежать из комнаты. Хотя Александр не ожидал удара, а потому в первый момент даже охнул и согнулся, однако ему удалось устоять на ногах, схватить нападавшего за талию и с силой толкнуть в глубь комнаты. Юноша был худым, нетренированным, поэтому от подобного толчка неуклюже рухнул на пол.

— Что это вы — взбесились? — выпрямляясь и с шумом выдыхая воздух, поинтересовался Александр. — И куда собрались бежать?

— Вы из милиции? — испуганно поинтересовался Гурский, приподнимаясь и опираясь на край кровати.

— Нет, я не из милиции, — сухо отвечал сыщик, — но это еще не повод для нападения и бегства. А почему, кстати, вы так боитесь милиции? Грехи молодости?

— Ничего я не боюсь, просто живу без прописки, да еще студенческий билет потерял…

— Лжете, прописка у вас есть, а вот нового студенческого билета вам, боюсь, уже не видать. Ну, ладно, ближе к делу. Я разыскиваю вас по поручению одной вашей знакомой, точнее сказать, Ирины.

— Ах, Ирины! — облегченно-разочарованно протянул Гурский, переглядываясь с приятелем. — А я-то думал…

— Думать будете позже, — с мрачной деловитостью заявил Александр, доставая из кармана наручники, при виде которых у обоих приятелей отвисла челюсть.

Впрочем, Гурский не стал сопротивляться и покорно подставил руку. Прицепив его к себе наручниками, Александр спустился вниз и, зайдя в первый попавшийся телефонный автомат, набрал номер Лозинской. Трубку сняла Ирина.

— Ты сейчас дома одна? — первым делом осведомился Александр, даже не поздоровавшись.

— Да, мама Лида уехала до завтра на дачу в Виноградово, — ничуть не удивившись и, кажется, даже обрадовавшись этому вопросу, отвечала девушка.

— Прекрасно. Тогда жди, мы сейчас приедем.

— Кто это — мы?

— Я и Алексей.

— Ты уже его нашел?

— Нашел, и он рядом со мной. Если хочешь, могу дать поговорить.

— Не надо, — вздохнула Ирина и упавшим голосом добавила: — Лучше привези его поскорее и, самое главное, не дай убежать!

— От меня не убежит, — сухо пообещал сыщик и повесил трубку.

Через час они уже были на Кутузовском. Ирина открыла дверь и, отступив назад, обомлела от изумления. Судя по всему, ее поразил даже не столько хмурый и понурый вид Гурского, сколько то, что его правая рука была скована наручником с левой рукой сыщика.

— Что это значит? Зачем ты его приковал? — набросилась она на Александра.

— Не хотел ехать, — хмурясь не менее своего подопечного, пояснил сыщик. — Пришлось применить силу и принять меры предосторожности…

— Как — не хотел? — Ирина перевела удивленный взгляд на Гурского. — Ты действительно приехал ко мне лишь потому, что тебя привезли под конвоем?

Алексей издал какой-то хриплый звук и дернул головой, что можно было принять за согласие.

— Ах ты негодяй! — вскричала Ирина, мгновенно вспыхнув от стыда: — Мерзавец, сопляк паршивый!

Она набросилась на Гурского и принялась хлестать его по лицу. Защищаясь, тот вынужден был поднять скованную руку и, таким образом, Александр тоже оказался замешанным в этой свалке и даже получил пару несильных оплеух от разъяренной девушки.

Его уже давно и всерьез тяготила вся эта нелепая ситуация, усугублявшаяся подсознательной симпатией к Ирине.

Ну зачем было насильно вести к ней этого лопоухого дылду? Какого дьявола она в нем нашла?

Когда часть ударов, предназначавшихся Гурскому, пришлась на долю Александра, он, в свою очередь, тоже рассвирепел.

С силой отодвинув в сторону изумленно охнувшую девушку, Александр быстрыми шагами прошел в гостиную, волоча за собой упиравшегося Гурского. Подтащив его к окну, Александр проворно достал ключ, отстегнул наручник со своей руки и пристегнул его к батарее.

— Вы чего? — выпучил глаза Гурский. — Не оставляйте меня здесь!

— Молчать! — не глядя на него, скомандовал сыщик и направился к выходу.

Проходя мимо ошеломленной Ирины, он молча вручил ей ключ от наручников, выразительно покрутил пальцем у виска — от чего она пристыжено опустила глаза, — а затем вышел на лестничную площадку. И только тут, не сдержавшись, раздраженно захлопнул за собой металлическую дверь, загудевшую как от удара молотом.

Александр и сам не знал, на что и почему злится, поэтому уехал практически сразу же — а зря! Стоило бы ему задержаться во дворе хотя бы на десять минут подольше, и он бы увидел любопытную сцену: из подъезда как ошпаренный выскочил Алексей Гурский и быстро побежал прочь.