Ловушка на умников

Глава VIII Проверка

Когда приятели вернулись в свой двор, Дина посмотрела на дорогу перед домом и сообщила Вадику:

— Кристины нет.

— Почему ты так думаешь?

— Ее машины нет перед подъездом, значит, она куда-то уехала.

Вадик внимательно посмотрел на ряд автомобилей, припаркованных у тротуара, и не увидел белой «Нивы».

— Может быть, у машины снова спустилось колесо и Кристина отвезла ее в автомастерскую?

— Не знаю, — пожала плечами Дина. — Я плохо разбираюсь в технике, я только вижу, что ее машины нет у подъезда.

— Все равно для очистки совести я должен подняться и проверить, дома Кристина или нет, — упрямо сказал Вадик, открыл дверь и, пропустив Дину, вошел за ней в прохладный подъезд. — Засеки время и запомни: ровно тридцать минут. Если я не позвоню тебе через полчаса, вызывай милицию, — напомнил Вадик Дине, когда она вышла на своем восьмом этаже.

— Не волнуйся, я тебя не брошу. Вадик нажал на кнопку десятого этажа и через пару секунд вышел из лифта; подойдя к семьдесят пятой квартире, прислонился ухом к двери и прислушался. В квартире явно кто-то был: играло радио, шумела вода в раковине, слышались шаги, звон посуды и стук закрывающихся створок кухонных шкафов. Вадик собрался с духом и нажал кнопку звонка.

За дверью раздались легкие шаги, и голос Кристины спросил:

— Кто там?

— Это я, Вадик. Я сегодня менял колесо у вашей машины. Помните?

В замке щелкнуло, дверь открылась, и Вадик увидел Кристину: она была в белых шлепанцах, в синих потертых шортах и белой короткой маечке, не прикрывающей пупка, в котором блестело маленькое золотое колечко с крохотным изумрудом.

— Привет, спасатель, — сказала она таким тоном, будто весь день ждала Вадика.

— Здрасте, — произнес Вадик и внезапно мутился — Кристина была очень красивая.

— Заходи, — предложила она и поправила волосы, стянутые в тугой пучок на затылке. — Хочешь кофе?

— Вообще-то, я кофе не очень… — замялся Вадик, войдя в кухню и от смущения не зная, куда сесть. — У меня от кофе во рту горько, я от него совею и сразу засыпаю, — сказал он и понял, что несет полную ахинею — где это видано, чтобы от кофе хотелось спать.

— От моего кофе не осовеешь. Я умею варить потрясающий кофе, — сказала Кристина и начала готовить напиток. У нее был очень приятный голос, и вообще она была очень приветливая. — Садись, — предложила она, — что же ты стоишь?

Вадик наконец уселся на узкий диван, расположенный с одной стороны кухонного стола. Кристина стояла от Ситникова на расстоянии вытянутой руки. Вадик думал, что она гораздо старше — утром, когда Кристина вышла на улицу в строгом деловом костюме и в туфлях на высоких каблуках, Ситников решил, что ей лет двадцать пять, а то и все двадцать шесть. А сейчас, в простой домашней одежде, она выглядела как старшеклассница.

«Никакая она не преступница», — сделал вывод Вадик. Он слишком пристально разглядывал ее, Кристина заметила это и улыбнулась. У нее была удивительно милая улыбка. Поставив перед Вадиком чашку с кофе, она села рядом с ним на диван, хотя напротив, с другой стороны стола, стояли свободные стулья.

Кристина спросила:

— Ты не возражаешь, если я закурю?

— Не возражаю. Курите на здоровье. Я сам не курю, но привык к табачному дыму — мой отец высаживает по пачке в день. — Вадик попробовал кофе: он оказался терпким и горьким, без сахара, но зато с какими-то пряностями. — Очень вкусно, — соврал Вадик и, увидев блестящую пачку сигарет с надписью «Tresurer», которую Кристина положила на край стола, перевел название: — «Казначей». Это самые дорогие сигареты в мире. Пачка стоит двадцать пять долларов. Самый дорогой в мире табак вручную заворачивают в рисовую бумагу и складывают в алюминиевые пачки, чтобы туда не проникали посторонние запахи. Я такие сигареты только на фотографиях видел в модных журналах.

— Хочешь попробовать? — предложила Кристина, но тут же спохватилась и сказала: — Нет, раз не куришь, то и начинать не надо.

Она взяла сигарету, Вадик дал ей закурить, щелкнув зажигалкой. Кристина затянулась очень неторопливо, но не жадно, как это делали некоторые девчонки в школе. Вдруг она посмотрела на ушибленную руку Вадика, которая к тому времени сильно распухла и покраснела.

— Кажется, у тебя серьезные проблемы с рукой, дружочек. Что случилось? — спросила она.

Вадик, наверно, рассказал бы ей всю правду, если бы знал, что Кристина не причастна к исчезновению Пузыря и к деньгам в чемодане. Но он все еще сомневался в ее невиновности, хотя с каждой минутой эти сомнения постепенно улетучивались.

— Попал в аварию, — соврал Вадик. — В автомобильную катастрофу.

— В аварию? — недоверчиво спросила она.

— Да.

— Должно быть, ты ударился обо что-то круглое, — сказала Кристина, взяв руку Ситникова и внимательно разглядывая ее. — От плоского предмета синяк получается одного цвета, ровный по всей ширине. А от круглого — от палки или от дубинки — остается углубление в коже и цвет у синяка неравномерный. Видишь, по краям ушиба давление от удара было слабее, поэтому и синяк получился более светлый, в центре ушиба кожа более темная. Не мешало бы тебе к врачу обратиться. Расскажи, как это произошло?

— Обыкновенно. Ехали на джипе, водитель оказался придурком, не справился с управлением и врезался в самосвал. Мне-то ничего, только руку слегка помяло, а у водителя сотрясение мозга, переломы, ушибы, — соврал Вадик.

Кристина застыла на месте, не сводя с Вадика глаз. Она от ужаса закрыла рот руками. Видно было, что она действительно волнуется за неудачливого водителя джипа, не просто интересуется, а всерьез беспокоится, будто он ее знакомый или родственник.

«Хорошая девушка. Душевная, — подумал Вадик. — Я бы не возражал, если бы она была моей старшей сестрой. И поболтать с ней можно, и уроки вместе делать».

— Где же сейчас водитель? Что с ним?

— Не знаю, — равнодушно пожал плечами Вадик и подумал: «Дался ей этот водитель!» — Наверное, в больницу увезли на «Скорой». Да вы не волнуйтесь, с ним ничего серьезного не случилось, сотрясение не страшное, переломы пустяшные, маленькие такие переломчики. Окажут первую помощь и отпустят. И будет он плясать как новенький. — Вадик пожалел, что расстроил Кристину своим враньем, и решил сменить тему разговора. — А вас не удивляет, что я к вам пришел? — спросил он.

— Нет, нисколечко. А почему меня должно это удивлять? Ты забыл свой инструмент и вернулся за ним. Что в этом удивительного?

— Инструмент? Какой инструмент? — не понял Вадик.

— Ну, я не знаю… Он такой металлический… с деревянной ручкой. Похож на шило, но жало у него очень толстое и длинное. — Кристина вышла из кухни и вскоре вернулась, держа в руке заточку, с помощью которой Ситников проткнул колесо, а потом, когда мыл руки в ванной, положил на стеклянную полку под зеркалом да и забыл про нее.

— Да, это моя заточка, — сказал Вадик. — Странно, как я мог ее забыть?

— Забывчивость — это нормальное явление, когда бушуют магнитные бури. У пожилых людей болит голова, скачет давление, а молодые этого не чувствуют, они по-своему реагируют на геомагнитное возмущение. Вот я, например, сегодня утром купила торт, вернулась домой, достала ключи, чтобы открыть дверь, и выронила торт. Выронила и раздавила его в лепешку. Потом ко мне пришла какая-то девчонка и спросила, не заходил ли ко мне ее друг? Почему она решила, что он должен ко мне зайти, — ума не приложу, — пожала плечами Кристина. — А потом мне позвонили с телефонной станции и попросили заплатить за переговоры с Китаем. А я в жизни не говорила ни с одним китайцем! Ну и денек выдался! Сначала у машины колесо спустилось, а когда я вернулась домой, то увидела, что у меня побывали воры! Как тебе это нравится?!

— Украли что-нибудь? — поинтересовался Вадик.

— Ничего. Разбили окно, покопались в вещах и ушли через балкон.

— В милицию обращались?

— Зачем? Ведь у меня ничего не украли. Да и воровать здесь нечего, тем более что это не моя квартира, я ее снимаю.

— Да-а-а, тяжелый выдался день, — с сочувствием сказал Вадик, затем встал из-за стола, подошел к окну и указал пальцем на гвозди, которыми были заколочены рамы. — Это, конечно, не мое дело, но мне интересно, зачем рамы прибили гвоздями?

— У хозяев квартиры маленькие дети.

— Я знаю. Ирка Медведева училась со мной в одном классе.

— Она старшая дочь, — объяснила Кристина. — У нее есть маленький братик. Однажды он открыл окно, залез на подоконник и стал пускать мыльные пузыри. Представляешь, что почувствовала его мать, когда увидела своего малыша в оконном проеме на десятом этаже? После этого случая окна заколотили.

Вот так, одним махом, Кристина отмела все улики против себя, сняла с себя все подозрения Вадика о ее причастности к исчезновению Пузыря. Ситникову осталось выяснить, кому принадлежали деньги в чемодане, и он, вытащив из кармана пачку пятисотрублевых купюр, положил ее на стол перед Кристиной.

Несмотря на волнение, Вадик пытался уловить в глазах девушки отношение к происходящему. Увидев деньги, она, похоже, не была ни удивлена, ни возмущена, ни раздосадована, а ведь именно так она должна была отреагировать, узнав, что ее чемодан с деньгами кто-то похитил. Если и возможно было что-то разглядеть на ее лице, так это любопытство. Вадик пожалел, что показал ей деньги. «Она ни о чем не догадывается! Своими подозрениями я ее только оскорбляю! Свинство — подозревать невиновного человека! — подумал Вадик. — Но с другой стороны, если она не знает про чемодан с деньгами, то как он оказался в подвале ее дома?»

— Откуда у тебя столько денег? — спросила Кристина.

— Я их нашел.

— А зачем ты их мне показываешь?

— Чтобы поделиться с вами. Дело в том, что я нашел эти бабки на вашей лестничной площадке, когда вышел из вашей квартиры. Помните, я зашел к вам, чтобы вымыть руки, а когда вышел, нашел вот это. — Ситников постучал пальцем по пухлой пачке пятисотрублевых банкнот. — Я думаю, что будет справедливо, если я поделюсь с вами.

Ни один мускул не дрогнул на ее лице.

— Отдай эти деньги своим родителям, они будут рады, — посоветовала Кристина, встала и направилась к двери, давая этим понять, что Вадику пора восвояси.

Ситников положил деньги обратно в карман, вышел в прихожую и, прежде чем выйти из квартиры, спросил:

— Да, чуть не забыл. Я поспорил с одним пацаном во дворе, он говорит, что вы раньше жили в Сергиевом Посаде, он вас там несколько раз встречал. Это правда?

— Правда. В Москве снимаю квартиру, а свой дом в Сергиевом Посаде сдаю местным коммерсантам.

— Спасибо, что вернули отвертку. До свидания.

Вадик вызвал лифт и, пока ехал до этажа, на котором живет Дина, думал: «Вот все и выяснилось. Чемодан с деньгами принадлежит не Кристине, а торгашам, которые снимают у нее дом. Яйцеголовый вор узнал про деньги и решил стырить чемодан, а мы с Динкой ему помешали. Все стало на свои места. Хорошо, когда думаешь про человека плохо, а потом оказывается, что он хороший».

Когда Ситников вошел в квартиру Дины, он прямо с порога заявил:

— Она ни в чем не виновата.

— Ты сам догадался или это она тебе сказала? — с иронией глядя на приятеля, спросила Дина.

Вадик пересказал ей свой разговор с Кристиной и добавил:

— Она не связана с преступниками и к исчезновению Пузыря никакого отношения не имеет, я уверен в этом на девяносто девять процентов.

— А еще один процент? — хитро посмотрела на него Дина. — На девяносто девять уверен, а на один не уверен?

— Стопроцентной гарантии даже в гидрометеоцентре не дают, — развел руками Вадик. — Не может девушка с такими чистыми глазами и честным лицом быть воровкой и аферисткой.

— У всех пройдох и жуликов честные лица и чистые глаза. Этими глазами они работают. Кто поверит человеку с хитрым косым взглядом? Да никто!

Вадик достал из кармана записку, которую нашел в камере хранения, и предложил Дине:

— Давай искать Пашу Блина. Это наш последний шанс.

— Интересно, где ты его собрался искать?

— На свалке. Тут написано: «…если не хочешь неприятностей, на свалке меня не ищи». Значит, он обитает на свалке, ясный пень. Эту записку мы нашли в камере хранения Ярославского вокзала, а дом Кристины находится в Сергиевом Посаде, значит, свалку, скорее всего, нужно искать между этими двумя пунктами.

— Вадик, ты не обижайся, но я не смогу с тобой поехать.

— Почему?

— Отец ругается из-за того, что я целый день пропадаю неизвестно где. Давай я останусь дома и буду сидеть у телефона: вдруг Пузырь сам позвонит, — предложила Дина. — Вдруг он найдется, позвонит, а нас дома не будет.

— Ладно, оставайся, — согласился Вадик. — А то еще пропадем с тобой, как Пузырь, и никто не узнает, в каком направлении нас искать. Запомни, сейчас я поеду на свалку, которая, скорее всего, находится недалеко от Ярославского шоссе. Я надеюсь вернуться часа через два или через три. Если к этому времени я тебе не позвоню, можеп!ь связаться с моими родителями и рассказать все, что знаешь, о наших сегодняшних приключениях. Поняла?