Лучший для тебя

В коридоре манаукец встретил побратима, Жибора, который шел явно к нему и сладко улыбался, как кот, объевшийся сметаны.

- Янарат, приветствую вас.

- Ши Жибор, как обстановка. Чего радостный такой?

- Я воспользовался вашим советом и провел незабываемые несколько часов в обществе шии Оливии. Очень добрая и отзывчивая женщина. Она залечила мои душевные раны, и я счастлив.

- Вот оно что, ну и результат?

Жибор сразу весь сдулся, тяжело вздохнул:

- Мужа она своего любит. И даже не собирается от него уходить.

- Понятно. А что ши Торош, справился со вторым пилотом?

- Не знаю, кажется, тоже нет.

- Плохо, ши Жибор, плохо.

- Понял, мой янарат.

- Ладно, собираемся. Через пятнадцать минут вылет, - отпустил своего помощника Кошир, с досады зарывшись руками в волосы. Плохо, не плохо, но оттягивало время. А время и было самым главным фактором.

Недовольство на упертость женщин сорвал на роботе, который, как и предполагал Кош, вознамерился оберегать припасы. Но не выстоял под натиском манаукца. В итоге победитель вышел из кухни с целым подносом яств для своей жены и себя.

Тамара к приходу мужа все собрала и сидела на краешке кровати с интересом слушала новости, а они были очень занимательные, не зря же Кош прихватил с собой лучшего взломщика ши Люпера Дока. Док был быстр, хитер, беспринципен и являлся генератором идей.

Это с его легкой руки галактические СМИ вещали с самого утра, что на военном корабле «Капитан Ли», по непроверенным данным, скрывается самый настоящий террорист. Он, как говорил ведущий, обучался в лучших спецшколах таинственной террористической организации «Кулак свободы». И с его подачи на планете Шиянара вспыхнуло народное восстание, которое было локализовано собственными силами шияматы без привлечения помощи со стороны. Также сама шиямата обвинила землян в том, что они совратили ее сына, сбили с пути истинного. И что в этот самый момент янарат предается разврату и похоти на корабле землян. Заручившись поддержкой нонарцев, шиямата просила помочь вырвать ее сына из лап совратителей…

Земное правительство опровергало эти данные и, конечно же, было не против проверки. В состав комиссии вошло сразу шесть жрецов-нонарцев – поборников нравственности, шесть унжирцев, которых было явно для ровного счета и, конечно же, земные представители. Со стороны Манаука прилетит кумир Кошира – ши Викрам Махтан, ну и сама шиямата.

А вот с ней-то и не собирался встречаться янарат. Загрузившись в выделенный им небольшой звездолет, манаукцы очень тщательно его проверили. Док взломал борткомпьютер и перенастроил на манаукский язык. Тамара сидела среди белоснежных мужчин и потерянно их рассматривала, особенно Жибора. Он отличался высоким ростом и мог заполнить собой входной проем. Она словно примеривалась к нему. Кошир уже начал задумываться, а не прогадал ли он, прихватив с собой друга. Очень уж вызывало ревность такое внимательное рассматривание жены.

- Том, что-то не так? – решил развеять свои сомнения манаукец, садясь возле жены на корточки.

- Кошир, а мы все к маме полетим? – шепотом спросила его Тамара.

Кош слышал ее обеспокоенность и не видел для этого причин.

- Да, - кивнул, и это простое слово ввело жену в еще большее беспокойство.

- А они в гостиничной уровне остановятся? – еще тише прошептала, подавшись вперед.

Беспокойство читалось в его глазах. Кошир что-то упустил и, кажется, начинал догадываться что.

- Нет, у нас денег мало. Вот устроимся на работу…

- На нашей станции страшная безработица, Кош! – встревоженно прошептала Тамара, оборвав его на полуслове. – А у мамы все не влезем.

- Уверена, что не влезем?

- Ну влезем, но будем на головах друг у друга сидеть.

При этом она опять взглянула на Жибора.

- А у знакомых разместиться?

- Кош, да кто пустит к себе такого…

На этих словах к ним лицом стал поворачиваться Жибор, прислушиваясь к их разговору. И без того большие глаза Тамары от удивления округлились еще больше. Она еще сильнее подалась вперед, обнимая за шею, готовая спрятаться на груди у мужа. А Кошир расплылся в счастливой улыбке. Теперь ему стал понятен такой оценивающий взгляд, она габариты высчитывала и соизмеряла с жилым блоком ее матери.

Янарат предполагал, что придется потесниться. Но как прилетят, на месте разберутся. Кто-то все равно будет дежурить на звездолете.

Закончив все приготовления, рассевшись по своим местам и получив разрешение на взлет, манаукцы покинули гостеприимный корабль землян. Кошир сидел рядом с Тамарой, переплетая их пальцы, и с улыбкой любовался контрастом цветов их кожи. Его белоснежная и ее золотистая, как запеченный бок у пирожка.

А еще настроение у него поднялось от воспоминания о прощании Тамары и капитана. Тома не стеснялась в выражениях, все высказала Джексону по поводу своего увольнения. Она ставила в пример Кошира, который, в отличие от ущербного, более благороден и ответственен. Он не использует людей для грязных целей и не прикрывается приказами правительства. Мужчины на это лишь перекинулись взглядами. А перед самым выходом из кабинета, Кошир подарил Джексону свою самую обаятельную улыбку и поблагодарил за такую любящую жену.

В ответ капитан выкрикнул Тамаре, что она сама скоро разочаруется в своем муже. Но женушка лишь покачала головой, пробормотав, что люди готовы любую гадость сказать, лишь бы не признавать своих ошибок. Манаукец знал, что теперь Тамара окончательно разочаровалась в своем капитане. Он разрушил ее радужные грезы об этом ущербном. Она теперь только его!

ГЛАВА 7

Станция «Луна-2»

Тамара

Прилетев домой, я поняла, что это была глупая идея, стоило мне с порога увидеть, как перекосилось лицо мамы. Вид шестерых манаукцев за моей спиной не был для нее сюрпризом. Я заранее позвонила и предупредила. Отказ получила еще в звездолете. Но Кошир настоял, что обязан попытаться познакомиться с ней. И вот мы прилетели.

Наш и без того маленький жилой блок, казалось, был набит под завязку манаукцами. Но что удивительно, я не сталкивалась с ними в узком проходе и на маленькой кухне. Мужчины спокойно перемещались по двухкомнатному блоку.

Выставить их за дверь мама не могла, так как была воспитанным человеком. И уже к вечеру смирилась с их присутствием на своей территории. За праздничным ужином, который я организовала, мама устроила Коширу допрос с пристрастием, выведывая планы на будущее. А оно оказалось очень даже нерадужное. Я знала, что у Коша неприятности, но не догадывалась о масштабе трагедии. Оказывается, он потерял право возвращаться к себе на планету, он и его друзья. Они потеряли не только дом, но и свои сбережения.

Этот факт мама не могла спустить. Она так ругалась на Кошира за его безрассудство, вещала, что родителей надо боготворить, уважать, а не устраивать против них восстание.

Но Кошир лишь кивал, покаянно опустив голову. Самый большой манаукец, которого звали Жибор, встал на защиту друга и сказал, что Кош спасал их. Так как на его планете измываются над мужчинами и не кто-нибудь, а женщины. Истории полились рекой под горячительные напитки, и к ночи мама была готова всех усыновить, до чего тронули ее рассказы мужчин. Ведь у каждого из них не сложились отношения, но были самые серьезные планы на будущее.

Так что Кошир выполнил обещание и покорил мою маму, запал ей в душу. Так и началась наша жизнь у меня дома. Кошир искал работу и находил, но чаще временную подработку. Денег хватало оплатить аренду и питание. Остальные тоже не сидели без дела, постоянно где-то пропадали и собирались только на обед и ужин.

Соседи очень негативно восприняли соседство с манаукцами. Они постоянно жаловались на нас полицейским, которые стали ежедневно проверять, напоминая, что нужно пройти миграционный контроль. А он у манаукцев был пройден. Полгода мы могли жить спокойно.

Кошир мне сразу сказал, что надо перебираться на международную станцию. Такую, как «Астрея». Там был манаукский сектор. Но я была не готова вот так взять и сорваться, бросив маму, зная, что ей требуется помощь в оплате аренды за жилой блок.

А работы на «Астрее» тоже пока для меня не было. Но была для Коша, наемником, экспедировать грузы нонарцев. Очень опасная и малооплачиваемая работа. Я читала, что пираты выбирают именно такие рейсы. Общественность взорвало сообщение о последнем нападении на нонарский корабль. Оно было самым ужасным – никто не выжил среди команды. Никто!

Не хочу потерять мужа. А еще к нам повадились девчонки. Мужественный вид манаукцев притягивал к себе женское внимание. И примерно через три месяца сердца многих оттаяли. А через еще два к маме потянулись ряды обиженных мужей, женихов, отцов и братьев. И если она вначале еще бросалась в защиту своих мальчиков, то сейчас все больше недовольно поглядывала на нас. Терпение мамы лопнуло, когда срок пребывания манаукцев на станции «Луна-2» подошел к концу. Тем вечером мы обсуждали, какие документы требуются для продления визы. Мама сидела, храня гробовое молчание, темнее тучи. А после ужина, перед самым сном выдала, что нам пора и честь знать. Погостили и будет. Семейная жизнь - дело индивидуальное и жить нам надо отдельно.

Кошир сразу поддержал ее мнение и даже пообещал, что завтра же нас не будет.

- Кош, а куда мы полетим? – растерянно спросила у него, так как просто не представляла, как можно так выгонять людей: без предупреждения, предварительной подготовки.

- На станцию «Астрея». Там требуется повар. Я уверен, тебя возьмут! – с энтузиазмом сообщил мне Кошир, укладываясь на мою кровать.

Мы с мужем ютились на моей полуторке. С нами в комнате спал Жибор и Док. У мамы на полу спал самый молодой - Лис Сорон и его брат Андэ. А на кухне располагался Тор, который любил поесть по ночам, когда все спали.

Как-то раз он так маму напугал. Она проснулась, услышав, что кто-то шарит по ее шкафам. Пыталась не наступить на спящих мальчиков и, конечно же, не промахнулась мимо руки Лиса. Тот проснулся, подумав, что на него нападают, скрутил мамулечку поперек голого торса брата. Мы с Кошем уже проснулись от криков и ругани. Мама долго не могла успокоиться и отчитывала ни в чем не повинного Тора, что ночами надо спать, а не по холодильникам ползать. Жутко смущалась, пыталась не смотреть, а лучше не разговаривать с Андэ. Да и со мной за компанию. И только Кошир смог успокоить маму. Он сумел найти к ней подход и управлял ей, как хотел. Я это видела и улыбалась. Мама была очень гордая, но одинокая женщина, поэтому внимание своих мальчиков воспринимала очень благосклонно, прощая им многие шалости.

Да только чужое мнение заставляет прогнуться любого. А станция была земная. Пусть и договор о сотрудничестве был подписан, да только умы людей еще не перестроились. Для всех землян манаукцы были агрессивные вояки. И непрерывно жаловались, что Кош и его команда в барах постоянно руки распускал.

Хотя я была уверена, что они просто защищались! Что и доказывали многие очевидцы. Ведь женщины были к ним более лояльны и переживали за них. Мама расстаралась и при любом удобном случае рассказывала, как они жили на их родной планете. Наверное, это и сослужило плохую службу.

Была еще одна причина, по которой Кошир хотел поскорее покинуть эти тесные апартаменты. Муж мне достался необузданный. И если грубую сцену на кухне я ему долго еще припоминала, но простила, то, что он со мной сделал в душевой комнате, нет. Мы поссорились очень сильно. Я даже не догадывалась, что Кош может быть таким озабоченным и диким. А я просто мыла ванну, зная, что он сейчас придет с подработки. Мама была на кухне. Андэ и Жибор смотрели новости и ждали своей очереди в душ.

Кош пришел для меня неслышно, так как я была увлечена работой. Закрыл дверь на замок, и так же без спроса и прочих прелюдий сорвал с меня одежду, чтобы утолить свою похотливую страсть. С силой прижал спиной к стене, резко подкинул, закидывая мою ногу себе на бедро, яростным движением ворвался, принося лишь боль. Мои крики возмущения он не слушал, закрыв рот ладонью. Не видел моих слез. А только брал, не чувствуя, как я царапаю ему руки. Брал с закрытыми глазами, рыча от наслаждения. А вот когда затих, удовлетворенный, и раскрыл свои кровавые глаза, понял, что натворил. Извинялся он долго, объясняя, что не смог сдержаться. Целовал так, что ноги не держали, а голова кружилась. Но я не простила. Это было слишком унизительно и больно, первые толчки.

Муж очень переживал, но я ничего не могла поделать. Он просил дать ему шанс все исправить. Но вспоминая и случай в ванной и на кухне, понимала, что такого Кошира я не смогу принять. Это страшно.

И вскоре напряженность между нами заметили и все остальные. Мама пыталась поговорить по душам, а у меня язык не поворачивался признаться. Это было очень личное и интимное. Такое с мамой не обсуждают.

Вот такая была обратная сторона моего замужества. Кошир очень внимателен и заботлив, но иногда на него находит. И сразу вспоминаются все предостережения, о которых мне не раз говорили. Ведь манаукцы не просто так заслужили себе славу самой агрессивной расы. Но сравнивая Коша и его соотечественников, я поняла, что мой муж очень спокойный и уравновешенный. Вот я и расслабилась.

Но это было давно, а память хранит воспоминания страха и боли. Кошир не раз ночью мог меня исцеловать с головы до ног, не обращая внимания на соотечественников, которые делали вид, что спят. Но я-то знала, что они все слышат и подсматривают. Поэтому пыталась прекратить домогательства мужа, шипя на него, что это неприлично.

Но еще больший стресс, чем переезд, для меня оказалась новость, переданная в утренних новостях. Мой космический корабль, где я познакомилась с Коширом, неожиданно взорвался. Эксперты опровергают версию теракта. По предварительным данным произошел сбой в борткомпьютере. Корабль сошел с орбиты и разбился на поверхности спутника планеты Шиянара.

Манаукцы, работающие в добывающих шахтах, не пострадали. Обломки корабля демонстрировали по всем каналам. Выживших землян нет. Тела всех членов экипажа были найдены и опознаны. Я рыдала. Сердце разрывалось по тем, кто погиб. Они мне были не чужие. И если бы меня не уволили, я была бы сейчас с ними, там!

Прощаясь с мамой, я все думала о тех, кто оставался на том корабле. В душе я корила себя, что наговорила столько гадостей капитану. Некрасиво мы расстались, и вот теперь его нет в живых. Эдриана и его команды.

На станцию мы прибыли в несколько напряженных отношениях. Кошир занимался своими делами, общаясь с соотечественниками. Со мной он практически не разговаривал, и я была ему за это благодарна.

Перед самым прибытием на станцию, Кошир сел рядом со мной, а я не выдержала и забралась к нему на колени, уткнувшись лицом в шею. Я все никак не могла успокоиться и взять себя в руки. Перед внутренним взором вставали картинки обломков корабля. И все представляла, что было бы, не уберись мы тогда с него вовремя. Мы бы тоже погибли!

- Том, я думал, что ты его не любишь, - очень тихо обронил муж, осторожно поглаживая меня по волосам.

- Кого? – недоумевала я, хмурясь, вглядываясь в напряженное лицо мужа.

- Джексона. Ты так по нему убиваешься. Неужели ты его все еще любишь? – вкрадчивым шепотом спросил Кош.

Было видно, что он ревнует. Сильно ревнует к тому, кого уже и нет в живых.

- Кош, я… Просто, как представлю, что ты и я могли быть там. Я не хочу думать об этом, но… Не хочу тебя терять… только не сейчас, когда все так хорошо…

Рыдания опять стали вырываться, сдавливая горло.

Больше говорить я не могла и просто тихо всхлипывала у него на плече. А муж крепко обнимал и успокаивал. Осторожными поцелуями прикасался к виску и волосам, а я млела от его нежной ласки.

Я люблю его именно такого трепетного и лю…

Отстранилась, озаренная догадкой. Стерла слезы и продолжала искать подсказку в красных глазах мужа.

- Тома, что случилось? – забеспокоился Кошир, а я заулыбалась.

Было немного страшно обмануться, но ведь другого объяснения нет действиям Кошира. Я ему небезразлична. Он переживает из-за меня, печется обо мне. Неужели это любовь?

***

Кошир

Янарат готов был себя убить. Сам себя растерзать! Он сам все испортил. Сам. Томкины слезы он себе простить не мог. Даже если она простила, успокоившись, но то, как она дергалась, стоило ему прикоснуться к ней, он замечал.

Кошир не ожидал, что жизнь среди землян будет настолько тяжела. И теснота была лишь каплей в море тех невзгод, которые он сам на себя навлек. Но всех ужаснее было воздержание. Эта пытка была непереносима. Уединиться с женой Кош никак не мог, постоянно кто-то мешал. А сама Тома очень стеснялась даже целоваться на людях, что уж говорить о чем-то более интимном. Изменять ей манаукцу не хотелось. Она заслуживала уважения. А ведь ему предлагали и даже вешались сами на шею, пробираясь под ремень штанов.

Кошир с брезгливостью отшивал пьяных землянок, которых в полюбившемся манаукцам баре было очень много. И откровенные танцы подливали огонь в кровь, возбуждая и лишая воли. На работе выматывали нервы ущербные, которые пытались поднять свою самооценку за его счет.

И все это вылилось на Тому. Кошир ненавидел себя за ее слезы. Он не просто воспользовался женой, но и даже не удосужился принести ей удовольствие.

Исправлять ситуацию янарат планировал сразу, но остаться наедине с женой не получалось. Тома сама успокоилась через три дня. И даже стала улыбаться ему. Но Кош помнил слезы и страх в ее глазах. Помнил и ненавидел себя за это.

А в последнее время жена часто позволяла себе проливать эти ужасные слезы. Она даже не предполагала, что творили они с янаратом. Он просто не знал, как ее успокоить, так как целовать себя она не давала, оставалось только, как маленькую, обнимать и гладить. И Тамара доверчиво прижималась к нему, но не успокаивалась. Наоборот рыдания усиливались!

Было больно знать, что жена любит другого. Даже через полгода она не могла сдержаться от слез. Сидя на коленях у Кошира, Тамара горевала о другом. Гнев все больше поднимался внутри манаукца. Даже мертвым Джексон его обошел!

- Неужели ты все еще любишь его? – слова сорвались с языка раньше, чем Кош понял, как жалко сейчас выглядит.

Глаза Тамары вновь наполнялись слезами, и мокрые дорожки снова засеребрились на щеках. Кош мысленно застонал. Кто его за язык дергал? Вот опять придется успокаивать!

- Кош, я… Просто, как представлю, что ты и я могли быть там. Я не хочу думать об этом, но… Не хочу тебя терять… только не сейчас, когда все так хорошо…

С трудом выговорив бессвязные слова, жена Коша уткнулась ему в шею, орошая слезами его кожу. А манаукец пораженно сидел и лишь крепче прижимал вздрагивающую драгоценную Тамару к себе. Он не сразу поверил тому, что услышал. А как поверил, не мог сдержать счастливую улыбку.

Но Тома словно почувствовала перемену настроения Кошира и резко отстранилась. Манаукец, наученный горьким опытом, быстро стер улыбку, настороженно глядя на жену, которая оценивающе смотрела на него. Битва взглядов еще больше ввела Кошира в смятение. Что опять он сделал не так? Она же не могла догадаться! Не могла!

- Тома, что случилось? – обеспокоенно спросил манаукец и вздрогнул, когда в ответ жена подарила ему такую счастливую улыбку, словно он ей подарок сделал на день рождения.

И бросилась ему на шею, чуть не задушив порывисто. Задумчиво поглаживая жену по спине, Кошир задумался о странных перепадах настроения Томы. То, что она не беременна, манаукец знал точно, так как следил за женой и знал все ее женские тайные дни. Наверное, Тома тоже соскучилась по ласкам мужа, просто нетерпение у нее по-другому выливается, в слезы. Учителя янарата не раз повторяли, что только полностью удовлетворенная и неперенасытившаяся женщина счастлива и воодушевлена. Если же она начинает истерить, это первый знак, что она скучает, если же душа женщины наполнилась равнодушием – перенасытилась и хочет чего-то нового.

А у Тамары явные признаки именно истерики.

С облегчением вздохнув, Кошир мысленно подгонял звездолет доставить их на станцию, где он даст жене всю свою нежность и ласку, чтобы она опять улыбалась ему, как сейчас.

Станция «Астрея»

Кошир

Станция янарату понравилась, особенно манауский сектор, куда они заселились. Денег у них было не так много, но Кошир снял номер для них с Тамарой отдельный. Куда первым делом и направились. Тамара жаловалась на усталость, да и слезы, которые она проливала несколько часов, ее вымотали.

Бросив сумку, Кош поднял жену на руки и отнес в душевую кабинку. Скептически осмотрел узкое пространство, с досады чуть не сломал дверцы. Тамара поняла печаль мужа, тихо рассмеялась и пообещала вымыться быстро.

Невыносимая пытка - смотреть на раздевающуюся жену и не прикасаться к ней, чтобы не напугать тем огнем желания, который она же и разжигала. А жар в паху все усиливался. Вывалившись в комнату, янарат решил приготовить брачное ложе и достать сменное белье для Томы и себя.

Шум льющейся воды возбуждал, заставляя воображение рисовать откровенные образы жены. Какие она принимала сексуальные позы, выпячивая назад свои манящие ягодицы, от одного взгляда на которые у Коша просто сносит крышу. Вожделение полностью захватывало сознание, твердя одно, что надо пойти и взять свое.

Скинув с себя одежду, Кошир мысленно сосчитал до двадцати, дав Томе хотя бы что-то помыть и неважно что. Так как если думать, что и как она это мыла, то ноющая боль в паху становилась нестерпимой, как и пожар, снедающий изнутри.

- Я все! – выкрикнула Тамара из ванной комнаты.

Красные глаза манаукца распахнулись. Черный зрачок расширился, заполняя собой радужку. Крылья ноздрей хищно вздыбились. Алые губы растянула коварная улыбка.

- Уже иду! – выкрикнул в ответ Кош.

Пружинистой походкой манаукец вошел в ванную комнату и остановился, давая жене понять, что он намерен с ней сделать. Он дал ей время осознать и принять сей факт, что он ее хочет, жаждет, желает…

Тамара долго, густо краснея, рассматривала воинственное мужское естество, прежде чем поднять взгляд на лицо мужа.

- А… - громко сглотнула и попробовала спросить еще раз: - А мыться?

- Иди сюда, - требовательно позвал Кош.

И Тома сделала шаг, чуть не упав, запутавшись в своей грязной одежде, которая лежала на полу. Манаукец успел подхватить жену и потянул за руку в комнату.

- Ложись, - опять приказал Кошир, так как просить он уже не мог.

Голос плохо слушался, нетерпение колотило душу изнутри. Жена сначала засомневалась, но все же легла, пытаясь укрыться одеялом.

- Не надо, дай налюбоваться тобой. Так устал только на ощупь чувствовать твое соблазнительное тело, - словно в бреду шептал Кошир, нависая над женой.

Тамара вздрагивала от первых осторожных поцелуев. Громко вздыхала, начиная расслабляться от ласки манаукца. Кошир знал, что делал, спускаясь к ее грудям. Волнительно очертил языком ореол соска и слегка прикусил зубами. Жена выгнулась, сжимая пальцами простынь. Вторая грудь была столь же отзывчива. Тамара застонала, поощряя Кошира на дальнейшие действия. Дорожка жарким поцелуем потянулась к пупку. Горячие ладони гладили, стирая следы губ. Кошир спускался все ниже, не слушая протестов жены. Он властно раздвинул руками ей бедра, открывая проход в ее святыни.

Бросив предвкушающий взгляд исподлобья на испуганную его действиями жену, Кошир усмехнулся и приступил к самой беспощадной пытке. Как говорили учителя янарату, перед этой лаской еще никто не устоял.

Язык плясал по чувствительной и нежной коже, проникал в горячее лоно. Манаукец не щадил Тамару, заставляя ее рыдать и умолять остановиться. Ноги жены дрожали, подсказывая, что еще рано ее отпускать. Кошир помогал себе пальцами, играл, словно на струнах удивительного инструмента. Мужчина хотел услышать самые громкие стоны, которые способна издавать его жена.

И только после облегченного судорожного и протяжного мычания Тамары манаукец остановился, нависая над разнеженной женой.

Вот сейчас пришел его черед получать удовольствие. Поцеловав Тому в губы, Кошир легко наполнил ее собой и повел страстный пламенный танец, наполняя его своей яростью и выплескивая все нетерпение. Тамара была его наградой, его родником, из которого он пил глухие стоны удовольствия. Сам наслаждался, вторгаясь резкими толчками. С большим удовольствием погружаясь все глубже, слушая порочные звуки, которые издавали их тела. Это было возбуждающе неприлично. Приличия ни к чему, когда двое отдавались страсти. Когда тела так тесно переплетаются. Кошир учил свою Тому порочности. И замирая, победно заурчал, выплескивая все, что накопилось за столько дней воздержания. Это все принадлежит ей, его жене. Все до последней капли.

- Кош, - выдохнула Тома, и янарат рывком вернулся в реальность.

- Что? - встревоженно спросил, боясь, что опять причинил ей боль.

- Ноги дай спустить! – простонала Тамара.

Когда Кошир закинул себе на плечи ноги Томы, не помнил, но ощущения ему понравились.

- Кош, я тебя иногда боюсь, - тихо призналась жена, скромно улыбаясь.

- Почему? – потребовал ответ янарат.

- Ты свое лицо не видишь, когда мы это делаем. Страшно скалишься. Пугаешь, - тихо прошептала Тамара, пряча взгляд.

- Том, это экстаз,- сокрушенно выдохнул Кош, устало опускаясь на кровать и притягивая к себе Тамару. - Он лица людей уродует, поверь на слово. Никто красивым в этот момент не выглядит, обычно мучение и страдание на лице появляется, иногда злоба. Прости, что напугал.

Объяснение Тома приняла и, как и прежде, устроилась у него на плече, засыпая. Кошир же бережно убрал с ее лица прилипшие влажные волосы и поцеловал лоб, улыбаясь, как сытый кот.

***

Выспавшись и поужинав, Кошир сопроводил жену до уровня, указанного в объявлении. Сам же искал повод встретиться с ши Махтаном, который находился на станции. Но секретарь упорно вещал, что его нет на месте.

Подозрение, что его просто нагло игнорируют, закралось в душу. Пока Тамара находилась на собеседовании, Кош с командой устроили разведывательную вылазку. Но что было удивительно, ши Махтана и вправду не оказалось на месте.

Янарат оскорбился таким халатным отношением к работе. Ведь причина отсутствия, озвученная секретарем, была смехотворной - по личным обстоятельствам! Ни для кого не секрет, что начальник безопасности - это очень ответственная должность. И такая работа должна быть на первом месте, а личные дела отодвигаются на второй план. А, по словам секретаря, это не впервые и, вернее всего, завтра ши Махтана тоже не будет.

Расстроенный альбинос вернулся на общий уровень, где его поджидала не менее расстроенная жена. План не удался вдвойне. Куда лететь, Кош не представлял. Больше работы не было. Если только сходить в нонарский сектор и там попытать счастья.

- Куда теперь? – тихо спросила Тамара, ища поддержку в муже.

Кошир задумался и предложил посмотреть ближайшие вылеты. Шиямата прислала платеж. Деньги были, просто не было цели.

Из всего предложенного самым интересным оказался рейс в нонарскую систему. Там предложений больше по экспедированию грузов, да и от шияматы подальше.

Пройдя таможенный контроль, Кошир шел позади Тамары, тихо перешептываясь с Жибором, что следует купить провизии и выпивки. Перелет будет долгим и скучным, а нонарский алкоголь очень опасная штука, даже для манаукцев. Если очень много выпить. А мало в таком перелете выпить не получается.

Парни ушли, а Кошир догнал успевшую далеко отойти Тамару. И тут неожиданно их внимание привлекла беременная землянка, которая чуть ли не вприпрыжку, радостно улыбаясь, куда-то спешила на восьмисантиметровых каблуках. Кошир в ужасе уставился на это чудо в очень элегантном длинном платье. Дамская сумочка весело в такт шагов ударялась о бедро. Все в образе девушке притягивало взгляд. Она была счастлива и радовалась жизни. Манаукцу, который был в самом плохом расположении духа, было завидно смотреть на улыбку на губах землянки.

Взглянув на Тамару, Кош протяжно вздохнул. Он тоже был бы счастлив, будь его жена в положении. И, наверное, так же открыто улыбался бы миру. И смотреть на чужое счастье было больно.

Тут словно провидение услышало его мысли. Девушка запнулась, замерла. Гримаса боли исказила лицо, смывая всю радость, которая только еще секунду назад озаряла его.

Тамара, увидев, что девушке плохо, сорвалась с места, спеша ей на помощь. Кошир закатил глаза, но не отставал от жены. Укол совести был для янарата неожиданен и неприятен. Ведь он не считал себя виноватым в том, что случилось с землянкой. Но почему-то стыдился своей зависти.

Правда, взгляд, которым одарила беременная янарата, ввел его в еще большее смятение. Она его не испугалась, она на него разозлилась. Причем именно на него, а не, например, Тамару, которая быстрее Кошира подбежала к ней.

Тома, бережно подхватывая беременную, подставила ей свое плечо. Кош приобнял землянку с другой стороны, чувствуя очень дорогой аромат женского парфюма. Да и сам вид девушки подсказывал, что она не бедная, а это значит, что можно заручиться поддержкой ее покровителя или мужа. Зорко взглянув на руки страдающей, манаукец не заметил обязательного атрибута супружеских уз, принятых у землян.

Еще раз придирчиво осмотрел красавицу, не понимая, что его смущает. Ведь она точно ухоженная, значит, ее оберегают. То есть получается не муж, а любовник. Манаукец прикидывал в уме, как можно с пользой помочь беременной. Как выставить все в таком свете, чтобы было удобно ему.

- Девушка, что же вы так спешили и это в вашем-то положении? – сокрушалась жена.

- Да еще и на каблуках, - насмешливо поддержал ее манаукец.

- На звездолет спешила, - недовольно пропыхтела в ответ девушка. - Не хочу вас отвлекать. Вы меня вот туда посадите и идите по своим делам.

Вот такого не ожидал Кошир, даже спасибо не сказала. Тамара тоже была в легком шоке от слов беременной.

- Да что вы такое говорите! - возмущалась Тома, уверенно ведя девушку к ряду синих сидений. - У вас схватки начались?

- Нет, так бывает. Мне еще рано! – уже спокойнее прошептала в ответ землянка, тяжело усаживаясь.

- Все равно, мы с вами останемся, – настаивала Тамара. - Надо врача вызвать.

- М-да. Наверное, придется, - жалобно простонала девушка.

Кошир мысленно застонал. Он не планировал возиться с чужими женами так долго, да и рейс скоро объявят.

Даже хотел напомнить Тамаре, что они спешат, но замер, когда услышал недовольное, брошенное ему, словно слуге:

- Ну, звоните, чего тянете. Расскажите ему все.

Рот у янарата раскрылся от наглости ущербной. Да кто она такая, что смеет с ним в таком тоне разговаривать? И если бы не присутствие Тамары, он бы ее поставил на место. А так пришлось ограничиться возмущённым:

- Простите, я-то тут при чем? Сами звоните.

Тома заметила, что Кошир не в духе, и решила разрядить обстановку. А янарат еще больше взвился, она не поддержала, а стала оправдываться перед ущербной!

- Девушка, мы тут не местные и не знаем на какой номер звонить, - голос Томы был наполнен нежностью, именно так разговаривают с обиженными детьми.

И что удивительно, землянка повелась на уловку Томы. Злость ее отпустила, а на ее место встало любопытство. Самое обычное женское любопытство.

- Не местные? А чего вы тут делали?

Тамара тоже расслабилась, но янарат был начеку. Оглянувшись, он заметил, что ребята тоже подтянулись и стояли чуть в стороне, не смея приближаться без разрешения. Ведь земляне боятся манаукцев, а тут еще и беременная.

- Прилетели на работу устроиться, да не взяли меня, - печально делилась жена своими неудачами.

- Ой, простите, я такая невежливая, - спохватилась девушка, а белоснежные брови Кошира в изумлении взвились вверх.

Рассматривая сидящих возле себя девушек, манаукец стоял и не мог поверить своим ушам. Да неужели она в этом призналась? Но смолчать у манаукца не получилось. Хотелось ужалить ущербную побольнее за ее высокомерие.

- И хамка к тому же.

Зря он это сказал. Девушка повернулась к нему лицом и начала внаглую рассматривать, словно прикидывая, куда повесить бирку с ценником.

Кошир сложил руки на груди и демонстративно отвернулся, чтобы не думала, что его может смутить откровенный взгляд.

Через секунду Кош услышал презрительное фырканье. Кошир резко обернулся, но землянка уже не смотрела на него, полностью отдавая свое внимание Тамаре. Та лишь тепло и успокаивающе улыбнулась мужу и отвернулась. Манаукец сильнее стиснул зубы, прожигая гневным взглядом макушку беременной.

- Меня зовут шия Махтан, - представилась девушка Тамаре.

И Кошир замер, словно громом пораженный. Фамилия была слишком знакомой и совершенно нераспространенной. Ошибиться было невозможно. Махтан!

- Меня зовут Тамара Васильева, а это мой…

- Что? – одновременно с женой заговорил манаукец: - Махтан?

Девушки обернулись на него. Кошир чуть не задохнулся от волны снисхождения, с которой окинула его взором беременная.

- Да, это мой покровитель, - произнесла и, снова потеряв к нему всякий интерес, обернула к жене Коша. - А вы, Тамара, какую работу ищете?

- Я повар, - очень гордо озвучила Тамара.

Теперь янарат догадывался, почему ши Махтан отсутствовал на работе. Гонора в землянке было хоть отбавляй. А беременность, возможно, и вообще характер испортила окончательно. И впору было жалеть соотечественника. Кошир, сам наученный горьким опытом, знал, что такое беременная женщина, особенно если она родилась на Шиянаре. Может, ши Махтану еще повезло. Но опять же нельзя не восхититься гениальным умом шияматы, которая первая поддержала межрасовые отношения.

Девушка словно почувствовала пристальный взгляд Кошира, обернулась и язвительно выдала:

- А чего вы работу ищете, если у вас есть покровитель? Неужели бедный?

Это был удар по самолюбию манаукца. Так его еще не унижали. Хотя можно и тут все вывернуть себе в угоду. Разыграв праведный гнев, Кошир возмутился:

- Что? Она сама отказывается от покровительства.

Манаукец навис над фавориткой ши Махтана, нагнетая обстановку. Девушка дернулась, испугавшись.

- Ну что вы такое говорите, - одновременно с ним стала оправдывать мужа Тамара, отталкивая рукой его от нее. - Какое покровительство? Я как-то не готова к такому. Я просто его жена…

- Что? – как ужаленная подскочила на месте шия Махтан. - Жена?!

Кошир недоуменно переглянулся с Тамарой. Реакция девушки была, мягко говоря, странной. Хотя она же беременная, это ее прощает.

- Линда! – крик, полный гнева, как гром среди ясного неба, огласил длинный коридор.

- Да, жена, - пробормотала Тамара, оглядываясь на крик.

Кошир тоже обернулся, мгновенно подобравшись. К ним быстрым шагом стремительно шел сам ши Махтан. Янарат столько сил потратил, чтобы встретиться с ним, да все неудачно. А тут он сам собственной персоной. Тот, кто не убоялся унжирского осуждения и возмущения, убил землян, посмевших протянуть руки к камням манна. Запись этого события видели лишь избранные, и Кошир был одним из них. Он восхищался хладнокровием, с которым Викрам разговаривал с ущербным. Как непринужденно дожидался мучений. И так спокойно убрал после себя, приведя хранилище в первоначальный вид, словно там ничего страшного не произошло. С тех пор Кошир стремился быть похожим на своего кумира. И был несказанно рад, что сумел встретиться с ним без материнской опеки. Уж ши Махтан должен был понять его и оказать помощь. Ведь они оказались в одной лодке.

- Линда! – орал брюнет так, что эхо далеко разносилось по залу, отражаясь от потолка и стен.

- Что? – вздрогнул Кошир, не ожидая такого ультразвука от фаворитки Махтана.

Ши Махтан остановился рядом с ними, нависая над своей фавориткой, гневно прожигая взглядом. Тамара, было, отодвинулась, но передумала, решив поддержать новую знакомую. Она взяла девушку за руку, крепко сжимая ладонь. Кошир пытался оттеснить разъяренного Махтана, давая знак своим ребятам, чтобы были готовы помочь.

- Что ты тут делаешь? – яростно прошептал брюнет, еле сдерживаясь.

Кошир его понимал, с такой занозой еще не таким нервным станешь. А ведь ши Махтан славился именно выдержкой! Это что же за монстр сидел рядом с Тамарой. Кошир в сомнении обернулся на девушек, боясь упустить момент, когда Махтан сорвется.

Тамара испугалась. Таких манаукцев она еще не видела. А вот ее соседка, наоборот, взвилась не хуже чем и сам Махтан.

- Нет, это ты мне расскажи, как такое случилось, что вот этот представитель твоей расы, - ухоженный ноготок четко указал на янарата, - сумел добиться того, что вот эта милая девушка, - теперь палец указывал на Тамару, - заметь, она землянка, стала его женой, а ты нет? Ты, который занимает не последнее место в вашей иерархии, не смог добиться разрешения, а вот этот смог. Ты, наверное, и не хотел.

Ласковый голос девушки никого не обманул. Обстановка между этими двумя накалялась с каждой секундой. Янарат взглядом умолял Тамару отсесть, но она упорствовала, готовая встать на защиту девушки в случае чего.

Протяжно вздохнув, Викрам обратил свой яростный взор на Кошира, от чего тот чуть заметно вздрогнул, но не отступил.

- Линда, – голос Махтана срывался от сдерживаемого гнева, - познакомься с единственным сыном шияматы Шияны янаратом Коширом. Уверяю тебя, что жениться им разрешили исключительно из-за приданого, которого земляне так и не получили. И больше разрешения на заключение брака правительство землян не дает. Так как были обмануты их надежды.

- Да, - шепотом подтвердила его слова Тамара, - я не совсем поняла, что произошло. Но меня даже с работы из-за этого уволили.

А Кошир стоял, поражаясь, почему он стал причиной ссоры этих двух. И радовался, что всей правды Махтан не рассказал девушкам, хотя мог. В его-то состоянии.

- Итак, Линда, я повторяю вопрос, что ты тут делаешь? – вернулся к насущному брюнет, не собираясь отступать.

- Я? – испуганно переспросила его фаворитка, тут же вцепившись в жену янарата. – Вот Тамару на работу приняла. Хотела тебе сюрприз сделать, а ты все за мной следил. С трудом сумела выкроить минутку, чтобы встретиться с ней. Чуть не опоздала на собеседование.

От такого все присутствующие опешили. Кошир не мог поверить, что можно так нагло лгать! Он вот никогда себе такого не позволял. Всегда искусно прятал ложь.

- Не лги мне, - прошипел Вик, склоняясь все ниже над девушкой, а та отодвигалась под защиту Тамары, которая даже обняла демонстративно беременную за плечи.

- Я не лгу! – гордо возмутилась эта маленькая лгунья, нисколько ни раскаиваясь.

Кошир не встревал, наблюдая за разыгравшейся сценой. Что-то девушка скрывала и пыталась заручиться их с Тамарой поддержкой. А это именно то, в чем сейчас нуждался янарат. Упускать такой шанс не стоило, и Кош ждал, когда фаворитка все больше увязнет в паутине своего же обмана.

- Ты купила билет, любимая моя, - все еще не верил ей Махтан. Да и кто бы поверил. Но изворотливости у девушки было столько же, сколько и наглости. У Кошира рот раскрылся от восхищения. Это надо же так подстраивать под себя ситуацию.

- Я опоздала, говорю же тебе, на собеседование, - разжевывая, как маленькому, объясняла девушка, при этом возмущенно прожигала своего покровителя взглядом. - Они уже улетать собирались. Вот и купила на первое что попалось. Без билета сюда не пускают! Ты сам-то как прошел?

Все посмотрели на ши Махтана, ожидая его ответа.

- Билет купил, - стушевался под такими пристальными взглядами брюнет. Но тут же взял себя в руки и уже спокойнее, но все также подозрительно спросил:

- Почему Натку не послала?

Теперь в атаку пошла фаворитка. А Кошир понял, что она уже победила. Вот это монстр! Взглянув на свою жену, Кошир взмолился, чтобы она оставалась такой же нежной и спокойной как сейчас. Он бы не смог прожить вместе с женщиной, которая хоть чуть-чуть была бы похожа на фаворитку Махтана. И что он в ней нашел? Неужели не видит, как она вьет из него беззастенчиво веревки. Но как бы мысленно не сокрушался янарат, ему вся эта ситуация была на руку. И он молчал, не смея спугнуть свою удачу.

- А где она, знаешь? - язвительно уточнила девушка. - Я - нет! Тамара первоклассный повар, я ее для себя наняла. А то от вашей бурды меня мутит.

- Тебя мутит от того, что ты беременная, - устало изрек ши Махтан, опускаясь рядом со своей фавориткой, и собственническим движением притянул ее к себе.

Альбинос заметил, как при этом поморщилась девушка, прижимая руку к животу. Она уже не раз задерживала дыхание во время всей перепалки. Кошир стал внимательнее приглядываться к ней.

- Все равно, я хочу нормальную пищу, - обиженно выдохнула девушка, положив голову на плечо ши Махтана, который предупреждающе смотрел янарату в глаза.

- Хорошо, как скажешь, - примирительно бросил ей Викрам, подозрительно осматривая подошедших альбиносов. - Насколько договорились?

- Еще не дошли до этого, у меня живот прихватило, - пожаловалась девушка.

Внимание всех вновь переключилось на беременную, которой становилось все хуже. И янарат решил все же заговорить. Пора уже было вступать в игру этой маленькой лгуньи.

- Я вот заметил, боли у вас с интервалом в пять минут. И могу заверить, что это схватки.

- Что? – выдохнул Викрам.

Фаворитка Махтана еще долго прожигала недовольным взглядом разыгрывающего заботу Кошира. Тамара деловито отдавала команды, подсказывая одуревшему от страха будущему отцу, что нужно делать. Доставив роженицу в медблок на манаукском уровне, Кошир и Тамара долго оставались в комнате ожидания, поддерживая Махтана, хотя он и сидел, не шевелясь, на стуле. Тамара все предлагала его накормить и даже сумела сунуть ему в руки чашку с горячим кофе, который так и остыл нетронутым.

И только прибывший ши Нитпин сумел растолкать и заставил поесть Махтана. На постой альбиносов расселяла уже фаворитка Нитпин. И долго выговаривала Коширу, что так нельзя себя вести. Что надо отзваниваться матери, что она же беспокоится о нем. Кошир еле сдержал желчные слова, чтобы посол не вмешивалась в его дела. Ему ужасно не нравился ее взгляд, который та бросала искоса на стесняющуюся Тамару. И как только янарат получил в руки ключи, сухо попрощался с шией Нитпин и повел жену в их комнату. Остальные члены небольшой команды янарата были так же расселены с удобствами.

ГЛАВА 8.

Линда.

Тревога, как я и думала, была ложной. Ши Трона меня несколько часов кряду строжил, выговаривал, как маленькой, что нельзя быть такой безрассудной. И чего все прицепились к моим любимым туфлям. Да, каблук высокий, но зато удобный и ноги красивые в них. Когда все анализы были сделаны, уколы поставлены, таблетки выданы, не мне, а Викраму, меня отпустили под строжайший домашний арест.

Любимый молчал. Долго молчал. Вообще не разговаривал со мной. Я не могла понять причины такого его состояния. А вот когда я вышла из ванной комнаты в его любимом пеньюаре, Вик ожил. Он напряженно следил, как я к нему подошла и устроилась у него на груди. Сидеть, опираясь спиной о его грудь, мое любимое занятие. Я могла так высидеть хоть всю жизнь. Его большие горячие ладони покоились на моем большом животе, а наш маленький изредка попинывал папку, играя с ним.

- Вик, ты чего такой задумчивый? – решила все же уточнить.

Такое состояние для него непривычно и немного пугало. Ну не мог же он на меня обижаться.

- Знаешь, любимая, - тяжело вздохнув, прошептал Вик, - я не переживу, если вдруг тебя потеряю.

- Я не собираюсь умирать, - предостерегла его, мало ли.

- Спасибо, но все равно это было страшно.

Голос Вика был очень печальным, и мне стало стыдно за свою выходку. Он же меня по-настоящему любит, а я от него хотела сбежать. Но ведь недалеко, а так, чтобы вспомнил обо мне. Но такого эффекта от своего побега я не ожидала. А все этот янарат.

- Вик, ну подумаешь, немного живот прихватило. Я же сразу тебе говорила, что так бывает. А ты нашел, кого слушать. Мужика. А как он орал в коридоре, я, вообще, в шоке была. Она рожает! Она рожает! – передразнила блондина, который такую панику навел, что я сама испугалась за себя, что уж говорить о Вике. – Верещал ваш янарат так, словно он отец ребенка, а не ты.

Тихий смех любимого приятно отогревал мое сердце.

- Вообще-то, это я верещал. А потом Тамара приказала взять себя в руки. И мне стало так плохо. Я вдруг подумал, а что если…

- Вик! Я тут, я живая. И когда рожать буду, ты будешь напиваться! Понял меня? Не хочу еще и за тебя переживать. Я и так буду занята!

- Ох, Линда, я так сильно тебя люблю. Поскорее бы уже он родился, - сокрушенно прошептал Вик.

- Дорогой, успокойся. Больше паникуешь по пустякам, - решила сменить тему, а то разговор нас куда-то не туда заводил. – Ты лучше скажи, куда Тамару поселим. У нас же есть свободный блок рядом.

- Нет, - холодно отрезал Викрам. Руки, обнимающие меня, напряглись.

- Что нет? – откинулась, чтобы получше рассмотреть напряженное лицо любимого.

- Линда, я не выжил еще из ума, чтобы селить янарата рядом со своей семьей. Еще его жену я вытерплю, так как она, по собранной информации, отличается очень добрым нравом и спокойна. Только не янарата.

- Почему? – уточнила, хотя мне он тоже сразу не понравился.

Вот что-то было в этом альбиносе нехорошее. Он опасный, хоть и строит из себя белого и пушистого.

- Линда, да он же псих! И команда у него тоже, все выдающиеся личности. А я-то еще думал, с чего это корабль у землян с орбиты сошел, да так удачно, что никто не выжил.

- Что? – не на шутку встревожилась. – Какой корабль?

- Малыш, я тебе расскажу, но не для того чтобы ты Тамаре или кому-то еще рассказывала, поняла. А для того, чтобы понимала, кто такой этот янарат и что из себя представляет. А корабль тот, что на днях разбился.

- Да ты что? – все еще не могла поверить, как блондин мог это сделать.

Ведь на фоне любимого Кошир терялся. Он и в плечах и в росте уступал Викраму.

- Линда, - посмеиваясь над моим недоверием, покачал головой любимый, - ну не сам же он это сделал, а вместе с командой. Я когда увидел их, сразу все и понял. Лучший мечник, виртуозный механик, безумный подрывник, неуловимый хакер и самый лучший летчик-ас, которому подвластны любые непроходимые космические просторы, и все они стояли за спиной янарата. Ты знаешь, как мне плохо стало в тот момент!

- Я не понимаю, их же не было на корабле. Насколько я поняла Тому, ее уже давно оттуда уволили.

- Котенок, ну сама посуди. Я не верю в случайности. И только их присутствие там объясняет, как военный корабль, отслуживший исправно столько лет, неожиданно теряет управление так, что никто не успевает среагировать. Да не бывает такого. Не бывает. Они даже сигнал бедствия не успели отправить. Я как данные собрал, сразу понял, что там что-то нечисто. Но земляне проглотили вердикт комиссии, что произошел сбой в бортовом компьютере. И вот теперь они здесь. Линда, ему определенно что-то от меня надо. Секретарь сообщал, что янарат сам лично меня искал и приходил ко мне на работу. Да и шиямата его никак вернуть домой не может, беспокоится. А ей дорогу перебегать себе дороже.

- Почему? – я пребывала в шоке.

Нет, я честно думала, что он так из-за ложной тревоги волнуется, а тут, оказывается, все еще хуже. Пришла беда, откуда не ждали.

- Ревнивая она, сына любит и трясется над ним. А он явно сбежал. Сонира вон тоже как увидела янарата, сразу в лице переменилась. Если еще сюда шиямата нагрянет, я вообще на работе ночевать буду. Все, лучше не думать об этом. Я в отпуске. Пусть Джо сам голову ломает, как все разруливать.

- А ты в отпуске? – восторженно переспросила, не веря своим ушам.

- Ну да. Устал дергаться, - прошептал Вик. - Посижу с тобой, пока не родишь.

- Вик, я тебя люблю, - всхлипнула от счастья.

Это не выразить словами, как я была ему благодарна. Я и он целый день вместе и всю ночь. И он не будет бросать меня ради других. Весь и мой. Наконец-то.

***

Вот только я поспешила радоваться. Как бы я ни любила Викрама, но… Он меня любил больше и… Нет, конечно, понимаю, что я придираюсь. Может, даже слишком придираюсь, но…

- Вик, все, иди на работу. Надоел! – выкрикнула, когда очередная подушка была бережно подложена под спину.

Куда пихает, спрашивается? И так лежу на кровати как принцесса на горошине. Вот был он на работе, я была сама себе хозяйка: хочу - хожу, хочу - лежу. А за два дня он настолько достал своей заботой, что мое терпение лопнуло.

Нет, первый день я была счастлива. Перецеловала его везде и всюду. Использовала его как подушку, массажиста, носильщика. Мы провели замечательный день, ужасную ночь, так как из-за моего нытья никто не выспался.

Я мысленно досчитала до десяти, глядя на расстроенное лицо любимого.

- Вик, я спать собираюсь, а не прыгать на кровати. Вот зачем мне столько подушек?

- Чтобы удобнее, - спокойно ответил, взбивая эту самую подушку кулаками.

- Вик, - застонала, закатывая глаза. – Иди, поработай, пообщайся с Джо. Я сама лягу и посплю.

Нет, я не выдержу, сама скоро за дверь вытолкаю.

- Линда, да что опять не так? – обиделся Вик.

- Все не так, - взвилась. - Я не хочу спать со всеми этими подушками, я с тобой хотела спать, а ты все боишься задавить!

Да, любимый предпочитал сбегать от меня на ночь на пол или в ногах спать. Это безумно выводило из себя.

- Линда, но врач же сказал…

Вот опять! Ну сколько можно? Чуть что, сразу словами ши Трона прикрывается.

- Вик, не зли, - предупредила его.

Упоминание докторишки раздражало сильнее, чем эта навязчивая забота любимого. И даже сильнее, чем эта странная его перемена из нормального любящего мужика в курочку-наседку. Жуть.

- Хорошо, я уйду, – подозрительно легко сдался Вик. - Но ты должна поспать! Обещаешь?

- Обещаю, обещаю, - быстро согласилась, за что и получила очень нежный поцелуй в нос.

Стоило Викраму выйти из комнаты, как я начала отбрасывать подушки от себя. А потом разлеглась звездой, радостно улыбаясь.

Свобода! И что же я ее не ценю-то?

Ребенку тоже понравилось лежать звездой. Заворочался, больно упираясь о многострадальные мои ребра. Сморщившись, задержала дыхание, переживая активность малыша.

В этот момент дверь распахнулась чуть ли не с ноги. Натали пришла!

- Все! Я так больше не могу! Забирай своих подопечных и вообще, я домой поеду к маме! – заявила мне моя родная сестра.

Та, которая обязана мне слишком многим, чтобы вот такое заявлять. Ха, да кто ее отпустит!

- С чего бы это? – недовольно бросила ей, осматривая возбужденную, раскрасневшуюся сестренку.

- Да потому что! - визгливо приступила жаловаться Натали на подопечных, которых, между прочим, осталось не так уж и много, хотя я все силы приложила, чтобы их вообще не было. Но остались самые вредные. Самые умные, сразу смекнули, что на моё зариться для них же хуже будет. - Они звонят по любой глупости. Карточка не работает, видите ли, а проверить баланс не судьба! А потом еще и денег просит в займы. Надоело!

- Натали, не смей меня кидать в такой сложный период. И вообще, ты должна, нет, просто обязана, держать их подальше от Викрама!

- Девочки, кушать будете? – постучавшись, заглянула в комнату Тамара.

Улыбнувшись новой подруге, кивнула на нее Натали:

- Вот можешь Томе отдать часть подопечных.

Тамара сразу смекнула, что не вовремя пришла. Стала отнекиваться. Ей уже выпала возможность понять, что это за морока, следить за подопечными, которые так и норовили появиться в самый неудобный момент.

- Ой, нет, шия Махтан, что вы. Я не смогу, как госпожа Новик, с ними строго разговаривать. Пойдемте, я вас лучше супом покормлю.

Натали скривилась, за что получила подушкой от меня. Вот чего ей не нравится. Работа непыльная, просто нервная. Пробежаться по магазинам с парочкой девчонок, потрещать с ними по коммуникатору, вежливо поставить на место – что тут сложного? Ее-то карточка не в пример с большим лимитом была. Еще и кривится.

Ей и так повезло, что я вообще ее кормлю! А то сидела бы на какой-то заказной бурде, от которой воротило не только меня, но и сестру. А Викрам с большим удовольствием уплетал за обе щеки манаукские блюда.

Охая, как развалюха, я с трудом встала с кровати, а сестричка даже руку не подала. Сложила их на груди и напряженно на меня смотрела.

Так, это еще не все были претензии ко мне.

- Ну? – нетерпеливо бросила ей, зная, что она только и ждет моего разрешения.

- Линда, поговори с мужем, чтобы ко мне не приставал один тип. Я его боюсь.

- Какой? – насторожилась, ожидая продолжения.

- Да этот, один из новеньких. Альбинос.

- Кошир? – удивилась, оглядываясь на Тамару, которая сразу подобралась, слыша каждое наше слово.

- Да нет, - взмахнула Натали, морщась. - Тот, что самый страшный из них.

- Да они все на одно лицо, говори понятнее, - прошептала, боясь обидеть женщину, которая все ближе подходила, внимательно прислушиваясь.

- Ну этот, громила, – выпалила Натали, густо краснея.

Вот это реакция! Моя сестра и краснела!

- Ты нормально можешь объяснить, что произошло? – чуть ли не силком приходилось вытаскивать из нее слова.

Тамара уже зашла в комнату и остановилась рядом со мной, глядя на сестру. Та явно смущалась. Что-то тут не так.

- Девочки, ну что вы так на меня смотрите! – не выдержала Натали, злясь. – Да мне страшно! Очень! Он большой и уродливый. А еще вечно встанет у меня за спиной и дышит в затылок.

- Прям в затылок, он же высокий, - усмехнулась я, не понимая, если честно, претензий сестры.

- Жибор хороший, просто большой. Я тоже его сначала боялась. Взгляд у него, конечно, неласковый, но сам он хороший, - вступилась за альбиноса наша новая повариха.

- Ой, Тамара, тебя послушать, так они там все белые и добрые. А я его боюсь. Он же не отходит от меня ни на шаг. Я же даже не могу при нем с ши Трона поговорить. А у меня, может, лед тронулся! Я, наконец, смогла на свидание набиться!

- Ой ли. Мне вообще кажется, что он унжирец. Людей с точки зрения опытов рассматривает.

- Я поговорю с Коширом, чтобы он поговорил с Жибором, - заверила сестру Тамара, поглаживая ее по руке.

Натали насупилась, как маленькая.

- А я с Викрамом поговорю, чтобы он поговорил с Коширом, чтобы тот поговорил с Жибором. Так что пойдемте есть! – весело высказалась и первая вышла из спальни. - Ты вообще с ним разговаривала, может, он от тебя чего-то хочет?

- Конечно, разговаривала, - ответила Натали, идя следом и не отставая ни на шаг. - Он молчит! Пыхтит и молчит. И главное, никто ему и слова не говорит против. Ши Трона вообще делает вид, что его рядом нет. Я так не могу.

- Твой Трона вообще никого не замечает, если человек здоров. Ему только болячки подавай, - ну не нравился он мне и все тут.

Села за стол и включила комм, чтобы позвонить Викраму. Он сразу же принял вызов, словно только этого и ждал. Приятно!

- Да, любимая, - ласково позвал он меня, - соскучилась?

- Конечно, но я по другому поводу звоню. К Натали альбинос Жибор прицепился, скажи ему, чтобы отстал.

- А-а-а, - протянул Вик и выдал то, от чего у меня и сестры рот неприлично раскрылся. – Он ее телохранитель. Так что пусть привыкает.

- Зачем Натали телохранитель? – не веря своим ушам, переспросила. Мне так телохранителя никто не выдал, а ей так - пожалуйста.

- Линда, у меня что, работы тут полно для них? Куда мог, туда и распихал. И вообще, Натали у нас особенная, вдруг украдут. А так она под неусыпным присмотром.

- Спасибо, любимый, - поблагодарила и отключила комм.

Гневно перевела взгляд на сестру и стала отчитывать:

- Добегалась! Дособлазнялась! Вот теперь и терпи! Говорила же, не лезь ты ко всем подряд. Это не телохранитель, это твой надсмотрщик! Ну ты, Натали!

Раскрыть замысел любимого не составило труда, особенно если учесть, сколько раз он меня просил поговорить с сестрой, чтобы не приставала к каждому понравившемуся манаукцу с шокирующим предложением раздеться и попозировать. От нее уже все шарахались.

- Все, к маме уеду. Сегодня же, - пообещала мне сестренка, недовольно хмуря брови.

- Конечно же! А там твой папка сразу тебя замуж и отдаст! – весело усмехнулась, беря ложку.

Тамара, пока я разговаривала с любимым, уже поставила перед нами тарелки, полные ароматного супа. Слюнки сразу потекли от невероятно аппетитного запаха. С появлением Тамары уже набрала три килограмма, но отказаться от такой вкусной и привычной пищи у меня не было ни силы воли, ни желания.

Натали, приступив к поглощению пищи, стала более расслабленная, даже заулыбалась. Бросила на Тамару до боли знакомый мне взгляд, задумчиво облизывая ложку. А та и не подозревает, что сейчас начнется.

- Том, а ты любишь картины? – вот так издалека начала прощупывать почву сестренка.

Я тоже стала присматриваться к Томе, пытаясь понять, что в ней особенного увидела Натали.

Формы у моего личного повара аппетитные, конечно, не худая, но и ничего лишнего. Волосы забраны в тугой пучок на затылке. Украшений практически нет, только цепочка с крестиком на груди. Даже кольца на пальце и того нет. Очень живые чистые глаза, цвет необычный - приглушенная зелень. Словно слегка испачканный серый в зеленом цвете.

- Да, конечно. С детства люблю на выставки ходить. Так много удивительного выставляют, сказочного и необычного. Тут недавно, примерно год назад, видела изумительные портреты одного мужчины. Очень на вашего мужа похожего, - это она уже мне сказала. - Только там у него глаза цвета морской волны были. Такой напряженный взгляд, словно живой.

- А я знаю, кто автор этого творения, - сразу расцвела в еще более радостной улыбке сестричка.

Мне было не до веселья. Я до сих пор не могу узнать, кто скупил мои картины. Вик, конечно, не переживал, я ему другие подарила, где он был настоящий, а не под маскировкой.

- Да, и кто? Я не запомнила фамилию. Говорят, молодая еще, но очень талантливая художница.

- Да, все так. Это шия Махтан, - сдала меня сестренка.

- Ой, да вы что? Я и не знала, что вы рисуете. Тут ни одной картины нет.

- Я не люблю свои творения на стенах вывешивать. Я их сестре отдаю, а она выставки устраивает, перемешивая со своими собственными, ведь это она у нас молодая, но талантливая художница.

- Да, ты права, - согласилась Натали, нисколько не смущаясь. - Так вот, Тамара, я хочу вас нарисовать. Вот представьте: вы на кухне у плиты, чуть привалившись бедром к шкафу, закинули голову ему на плечо. А на вас только фартук.

- Кому на плечо? – не поняла Тома, испуганно моргая.

- Как кому? – сбилась с настроя сестра. – Мужу. А он стоит у вас за спиной, нежно положив руки вам на бедра под ткань фартука. И целует плечо. Весь такой белоснежный, чуть светящийся от ярких лучей, падающих на него.

Усмехаясь, переводила взгляд от опешившей Тамары к размечтавшейся сестренке. А что, идея самое то для мести. Надо проучить янарата за ту панику, что устроил мне в зале ожидания.

Его победную улыбку я еще долго не забуду, и взгляд красных глаз из-под белоснежных густых бровей. Да, именно с такой ухмылкой он будет у меня целовать плечо своей жены. Она должна увидеть, кто ее муж на самом деле.

- Ой, нет! – выдохнула Тамара, переварив информацию, выданную ей сестренкой.

Но Натали не сдавалась, в красках стала расписывать все выгоды ее предложения. Вот нашла кому предлагать славу. Нет, Тамара не из тех людей, которые разрешат себя голую всем желающим показывать, она у нас женщина скромная.

Тамара

Я сбежала от двух сестер на кухню. Конечно, они были очень приятными людьми, но слегка странными. Шия Махтан понятно почему: беременность вносит свою лепту в характер. А вот госпожа Новик удивляла своей импульсивностью и открытостью. Она могла спокойно в лоб человеку рассказать обо всех его отрицательных качествах, которые видны не только во внешности, но и душе. А то, что она мне предложила, ужасно смущало своей непосредственной откровенностью.

Странная девушка. Она с лёгкостью ругалась с подопечными ши Махтана, которые, как мне долго объяснял муж, были что-то вроде приживалок. Эти беспардонные дамы внаглую требовали к себе внимания ши Махтана. Такое положение дел очень раздражало его фаворитку и мою нанимательницу.

И чем больше я узнавала о внутреннем укладе жизни манаукцев, тем была увереннее в своем желании быть именно женой. Так как при мне никаких подопечных у Кошира почему-то не могло быть. Правда, зависть, которая светилась в глазах мужа, стоило только кому-то похвастаться количеством подопечных, меня больно ранила. Вот чего мужчинам не хватает? Чего?

Прислушиваясь к разговорам, доносившимся из гостиной, я ждала, когда придет мой муж. Уже второй день я работала на чету Махтанов, хотя их таковыми можно назвать исключительно по их отношению друг к другу. Ши Махтан безумно любил и переживал за свою жену. А Линда отвечала ему тем же и ревновала. Сильно ревновала. Один раз даже ко мне, когда ши Махтан оценил по достоинству мои пирожки с мясом. Я была счастлива, слушая похвалу такого важного человека, пока не натолкнулась на колючий взгляд шии Махтан. Я впервые оказалась в такой ситуации. Ко мне никого никогда не ревновали. Только Кошир и меня. И вообще, почему-то именно в обществе манаукцев я чувствовала себя красивой и желанной женщиной. Все друзья мужа очень бережно ко мне относились, и Коширу это иногда не нравилось.

Грустный вздох вырвался из груди. Я скучала без мужа. В первый день не заметила, а сегодня особенно остро почувствовала нехватку его внимания. Еще и фантазия госпожи Новик разбередила мою рану. Тоска все больше снедала душу.

Как бы я не оправдывала себя, но ждала, когда он придет, когда опять будет рядом. Будет мешать и приставать ко мне. К сожалению, сегодня у него работа. Господин Махтан куда-то отослал его. Викрам взял его на работу, как и всех друзей Кошира. Ведь они теперь были такими же бездомными, как и мы. Доброта ши Махтана поражала. Глядя на его угрюмое лицо с ужасным шрамом на щеке, казалось, что он очень жесткий. Я все никак не могла забыть, как он ругался в нашу первую встречу. Пугающее зрелище, я так переживала за Кошира. Ведь видела, как он хотел защитить меня, и пошел бы против разъяренного мужчины несмотря ни на что!

Из-за этой образовавшейся пустоты все валилось из рук. Молоко убежало. Соль просыпалась. От того, как неосторожно поставила на стол пачку с мукой, облако мучной пыли взвилось вверх. Красиво, но расточительно. Тихо ругнувшись, протерла тряпкой стол. Сполоснув руки, нашла и достала прозрачную чашу, которая со стуком опустилась на столешницу. Сегодня определенно не мой день. Устало оперлась руками о стол, собираясь с мыслями. Надо взять себя в руки. Шия Махтан захотела оладьи со сливками и клубникой.

Вот только стоило подумать о сливках, как тут же всплывало воспоминание о случае на кухне в космическом корабле. Магнетический взгляд красных глаз. Горячий язык, слизывающий сливки с моих пальцев. Почему-то казалось, что это было так давно. В прошлой жизни.

- Тамара, тебе плохо? – из волнительных воспоминаний меня выдернул голос госпожи Новик, раздавшийся рядом.

- Нет, все хорошо. Спасибо за беспокойство, - смутилась под внимательным взглядом девушки.

- Может, помочь? - предложила Натали, в сомнении оглядывая стол.

- Ой, я буду только рада, - спохватилась, бросая взгляд на часы. Размечталась, а время поджимает. - Вы не могли бы взбить сливки. Ваша сестра просила с клубникой.

- А да, Линда у нас такая. Вечно на сладенькое тянет, - беззлобно подтрунивала над своей сестрой Натали.

Я все никак понять не могла, кто же из них старше. Внешне выходила Линда младше, а вот по внутреннему миру - Натали. Она, словно ребенок, стремилась узнать что-то новое, но быстро теряла к этому интерес. Но помогать мне жарить оладьи она принялась с большим энтузиазмом. Правда, чуть ли не половину сама же и съела. А мне пришлось еще тесто разводить, так как мужчина у госпожи фактурный и четырьмя оладьями сыт не будет.

***

Линда

Пока сестренка отвлекала Тамару, я достала лист и, вооружившись карандашом, вернулась в столовую. Вдохновение пришло, как обычно, резко и захватило с головой. Поэтому рисовала, подглядывая за девчонками через щель, и не обращала ни на что внимания. Первые штрихи сменяли более жирные и уверенные. Тамара в образе получалась очень нежной и мечтательной. Наверное, она такая и была, раз на бумаге открывается ее душа. Взгляд, обращенный куда-то к потолку, казался наполненным мечтами. Она словно не чувствовала, что к ней со спины прижимается муж. Когда я приступила к прорисовке черт лица Кошира, у меня руки дрожали от волнения. По памяти рисовать сложно. Я могла ошибиться. Но продолжала четко очерчивать пухлые губы в кривой ухмылке. Зубы, выглядывающие между ними. И, конечно же, сам взгляд. Холодный, насмешливый и даже страшный. Он пугал, предупреждал.

- Линда? – удивленный возглас застал меня, когда я усердно прорисовывала упругие ягодицы альбиноса.

Встрепенувшись, рассеяно взглянула на пребывающего в шоке Викрама.

- Линда! Это что такое?

Я медленно убрала рисунок в папку, не зная, что и сказать в свое оправдание. Правду ведь не скажешь.

- Я спрашиваю тебя, любовь моя, что этот чужой голый муж делает у тебя на картинах? - нависая надо мной, ярился Викрам.

Я сглотнула. Что-то голова отказывалась думать. Вик был так прекрасен в гневе, что просто не могла ни о чем думать. Отодвинув от себя папку подальше, встала со стула и потянулась за поцелуем. Да, я хочу его сейчас такого. Вот прямо здесь и сейчас. Сердце билось очень громко в моей груди.

- Нет, - резко выдал мне Викрам, больно сжимая мои ладошки у себя на груди. – Ты возбудилась от другого, а теперь ко мне лезешь с поцелуями.

- Чего? – обиженно выдохнула.

Наваждение как рукой смыло. Горечь разочарования била по самому беззащитному, по моей любви. Сомнения Вика - это то, чего я меньше всего ожидала. С силой отобрала свои руки. Схватила папку и направилась к Томе. На кухне девчонки притихли. Я уверена, они слышали каждое слово Вика. Это было так унизительно, что слезы навернулись на глаза. Сколько раз я твердила ему, что люблю. А он! Как он мог? Еще и при всех!

Всучив Тамаре в руки лист, я так же молча решительно прошла мимо застывшего Викрама и ушла в спальню, где просто упала на кровать и дала волю слезам. Как у него такое в голове могло родиться? Как?

Тихо поскуливая, уткнулась лицом в подушку. За что он так со мной?

- Линда, прости, - тихий шепот услышала, когда рядом опустился Викрам, обнимая и прижимаясь со спины.

- Как ты мог? – с трудом выдавила из себя слова.

- Прости, не знаю, что на меня нашло. Просто ты так рисовала его. Я думал, что меня, а там он. В голове как замкнуло. Прости.

Боль в голосе любимого была неподдельна. Он раскаивался, и я ему верила. Просто не могла не верить. Ревность ведь тоже один из признаков любви. Значит, боится меня потерять, боится, что полюблю другого. Смешно.

- Вик, - простонала, не зная, смеяться или продолжать плакать.

С его стороны, наверное, это был удар под дых.

- Прости, любимая, - ласково умолял меня Викрам, но тут же изменил тон на приказной. - Но больше не рисуй никого.

- Да что за глупости у тебя в голове? Вик, я просто нарисовала Тамаре картину и все. Что в этом такого?

- Линда, ты не видела себя со стороны, когда ты рисуешь. Ты прекрасна.

- Вик, я беременная. У меня живот больше меня самой. Как я могу быть прекрасной.

- Глупенькая, для мужчин беременные очень красивы. Особенно, если любимая ждет его ребенка,- тихий ласковый шепот, нежные слова и практически невесомые поцелуи.

Сильнее откинула голову, открывая для Вика шею. Хочу еще плыть на волнах его бережной теплоты. Мягкие губы прошлись по чувствительной коже, подбираясь к ушку. Зубы несильно прикусили мочку. Дыхание сбилось у меня, я застонала, чувствуя, как начинает разгораться желание. Горячие пальцы рисовали круги на животе, волнительно и безумно приятно.

Но я обижена! Я потерплю еще чуть-чуть, еще самую малость.

Вздрогнула от того, как напористо Викрам развернул к себе, пытливо вглядываясь в мое лицо. Медленно склонился, даря теплую улыбку.

Прикрыла глаза, чтобы он не видел радости в них. Ведь именно ее я сейчас чувствовала. Я плавилась от желания, ждала с большим нетерпением поцелуя. Надеялась на большее, зная несдержанность любимого.

Ласково погладил лицо, гипнотизируя взглядом, лишая воли. Сама потянулась за поцелуем.

- Скажи, что простила, - выдохнул прямо в губы, обжигая, но не даря такого желанного прикосновения.

Моргнула, удивляясь, что в такой момент он еще мог разговаривать.

- Что? – переспросила, хмурясь.

- Скажи, что простила, - соблазнял меня Вик, слегка потершись носом об мой.

Не рассмеялась исключительно благодаря силе воли. Любимый был насколько сейчас ранимым и обезоруживающим. Я видела, как он ждал, боясь услышать другой ответ. Закусив губу, давилась смехом, чуть сотрясаясь всем телом.

- Линда, давай говори, - давил на меня Вик.

Вздохнув поглубже, я сдалась:

- Прощаю, - Вик склонился, правда, я успела выставить между нашими губами указательный палец, - но!

Выдержав театральную паузу, с трудом удержавшись, чтобы не рассмеяться, глядя на насупившегося любимого.

- Но я рисую все, что захочу! – закончила мысль.

- Но не голых! – прошипел Вик, боднув меня лбом. – Эта прерогатива моя! Если хочешь, прямо сейчас можешь приступать. Только я! Понятно?

- Вик, ты чудо! Раздевайся, буду тебя рисовать, - согласилась я.

Но никто из нас никуда не дернулся, а мы долго и самозабвенно целовались.

***

Кошир.

Вернувшись в жилой блок, выделенным им ши Махтаном, янарат изумленно заметил, что жена еще не вернулась. Нахмурившись, сверился с часами на стене. Тамара задерживалась.

Пустая спальня и скучающая кухня молчаливо требовали вернуть хозяйку домой. Усмехнувшись, янарат с удивлением понял, что сам хочет именно вернуть свое себе. Хватит уже Махтана и его фаворитку баловать. Все же кумир оказался не таким, как себе нафантазировал янарат. Ши Махтан, как и говорили слухи, был очень сдержанным и не позволял себе даже поднимать голос на подчиненных. Все его слушали, уважали, но Кошир ожидал другого.

Викрам виделся ему холодным и расчетливым воином. А тут… Его отношение к фаворитке поражало одержимостью. Он усмирял любого одним только взглядом, стоило кому-то хотя бы заикнуться о шии Махтан. Любовь!

Ши Нитпин произвел лучшее впечатление, чем Викрам. Вот это был самый настоящий лидер, но и он неприятно удивил своим нежеланием выходить из тени. Он управлял из-за спины своей фаворитки, дергая на ниточки. Он был кукловодом, которому был подвластен сам президент. И не с Санирой вела переговоры шиямата, сама того не подозревая, а именно с ним, с Джохаром.

И Кошир хотел не просто стоять рядом с этими выдающимися мужчинами, а задвинуть их себе за спину, ведь он был лучше, намного лучше, чем они.

С этими мыслями в голове янарат направлялся к жилому блоку ши Махтана, когда заметил Тамару, медленно идущую навстречу. Она шла, разглядывая лист, который держала перед собой. Ее бровки хмурились, глазки бегали, что-то самым тщательным образом рассматривая. Остальная часть лица была укрыта от Кошира за плотным листом бумаги.

Бумага была редкостью, и янарат понимал ценность того, что держала в руках его жена. Кош знал уже, что фаворитка и одна их подопечных ши Махтана были художницами. Особенно выдающаяся была именно подопечная госпожа Новик, к которой даже приставили Жибора в телохранители.

Друг очень долго ругался, прося заменить его. Он не желал вновь становиться игрушкой в руках женщины. Правда, ругался он только перед тем как выйти на работу. Вечером он пришел удивительно молчаливым, а сегодня ни свет ни заря умчался на службу. Из чего Кошир сделал вывод, что работа оказалась очень даже интересной. Это ведь художница! А их у манаукцев практические не водилось.

Коридор был пустынным, и кроме него и жены никого в нем не было. Янарат легкой тенью приблизился к ничего не замечающей Тамаре и заглянул через плечо на рисунок. С первой секунды Кошир не сразу узнал себя, прижимающегося к Тамаре со спины. Даже хотел было спросить, пылая гневом, кто это такой. Но узнавание пришло. Да, это был определенно он сам. Он и его женушка. Именно такая какой он ее видел – романтичной и мечтательной.

Это была не картина, а карикатура, но слишком качественно исполненная. Это была насмешка над ним.

- Кто это нарисовал? – спросил холодно янарат.

Тамара вздрогнула от неожиданности и чуть не порвала картину.

Спасая ценный материал, Кошир прижал жену к себе, другой рукой схватил лист, который она хотела свернуть.

- Кошир, ты все неправильно понял, - стала испуганно оправдываться жена. - Я не позировала, честно!

Самодовольно усмехнувшись, янарат кивал каждому слову. Она прошла проверку на корабле, просто сама этого не понимала.

- Нисколько не сомневаюсь. И все же, кто нарисовал этот шедевр? – ласково настаивал на ответе Кош.

Брови жены удивленно поползли вверх. Тамара вновь бросила взгляд на картину и недоверчиво переспросила:

- Шедевр? Тебе, правда, нравится?

В голосе жены было столько сомнения, что Кош невольно улыбнулся.

- Конечно, смотри, как ты прекрасна. Я только не получился, - пытался скрыть свою злость на художника под маской лести янарат.

- Ты уверен? Разве я такая? Да и ты совсем не похож, - все еще не могла поверить ему Тома.

Янарат ее прекрасно понимал, только она на картине была прорисована с ювелирной точностью.

- Нет, тебя нарисовали изумительно,- уверенно ответил ей Кош, еще раз взглянув на свое изображение. - Так кому сказать спасибо и отправить подарок в благодарность?

- Это шия Махтан нарисовала. Ой, Кош, даже не знаю, что с этим делать. Ее так ши Махтан отругал за рисунок. Она так плакала. И выкинуть не могу и оставить стыдно.

Слова жены повеселили Кошира. Все же Викрам оказался настоящим мужиком и умел указать женщине на ее место. Но все равно янарат эту выходку не собирался прощать. Землянка решила показать зубки? Вот только Кошир ей был не по зубам. Он решил отыграться и даже уже знал как.

- Давай в спальне повесим? – уже веселее предложил Кош.

Тамара опять взмахнула руками, забывая, какую ценность держит перед собой. Такое и нестыдно будет показывать внукам. Пусть завидуют своим предкам. Их-то уж точно никто в таком виде не нарисует.

- Нет, что ты! Срам какой и на стену! - запричитала Тома, чем вызвала в янарате бурю недовольства. - Ты же тут совершенно голый! Я вот хоть прикрыта, а ты!

- Я тебе не нравлюсь голым? - вспыхнул альбинос, словно порох, к которому поднесли спичку. - Тамара, что опять во мне не так?

- Да, нет. Мне все нравится, но… - Тома замялась, густо краснея от смущения. - Ты же мой муж. Незачем другим на тебя смотреть.

С трудом расслышав невнятно произнесенное признание, Кошир расцвел в счастливой улыбке. Словно гора с плеч упала. Тома не хотела, чтобы кто-то видел его в таком виде. Его жена оказалась собственницей! Этого он не ожидал. Догадывался, но думал, что Тома никогда не предъявит ему претензий. Теперь и понятны были ее косые взгляды, когда он общался с другими мужчинами на тему подопечных.

- Том, это же спальня, там только ты и я, - соблазнительным голосом прошептал Кошир, склоняясь к самому уху Томы.

Но уловка не удалась. Наоборот, жена бросила на него недовольный взгляд и решительно свернула рисунок трубочкой.

- Нет. Спрячу. Красиво, но все равно ты не похож. И скалишься тут как зверь какой. Прячу и все тут.

На этом и порешили. Янарат впервые задумался, что стал терять хватку. Расслабился. Ему безумно понравилось дразнить жену, раззадоривать ее и смотреть, как блестят ее глаза, как краснеют щеки. А как она покачивает бедрами, когда сердито уходит вперед, полная решимости.

Поймав себя на мысли, что он счастлив, Кош решил, что надо суметь удержать это чудо в руках, чтобы подарить его жене.

Тамара

Это страшно, когда двое ругаются. Очень было больно видеть застывшие слезы в глазах шии Махтан. Ее чуть дрожащие губы. Мы с госпожой Новик очень удивились, услышав гневный рык ее покровителя. Даже вздрогнули, испуганно переглянувшись.

Закончив на сегодня работу, я, не прощаясь, удалилась. Госпожа Новик чуть ли не силком меня выставила за дверь, заверяя, что все будет хорошо. Что они слишком любят друг друга, чтобы на пустом месте расстаться. А вот когда я оказалась в коридоре, я сумела разглядеть, что, собственно, мне дала шия Махтан и обомлела. Теперь-то я поняла, отчего так расстроился ее покровитель. Я тоже расстроилась. Без моего разрешения меня нарисовали абсолютно голую. Да ладно меня, но Кошира-то зачем. Еще и страшным. Пугающий звериный оскал, взгляд сумасшедшего. Нож пририсуй, и картина будет полная. Вот только мой муж совершенно не такой. Я лучше знаю, как он выглядит. И что теперь с этой картиной делать.

Повстречавшийся мне на пути домой Кошир оценил картину как изумительную. И чего он тут увидел. Хотя если приглядеться, шия Махтан меня нарисовала чуть стройнее, чем я есть на самом деле. Сомнение и обида вгрызлись в сердце, когда я представила, что вдруг это правда. И по всему получалось, что Кошир мечтает, чтобы я похудела. Но я и так сбросила пять килограмм с нашей встречи. Этим я гордилась, но не озвучивала, греясь скромной радостью единолично.

А еще меня смущали плавные линии ягодиц Кошира на этой злосчастной картине. Откуда шия Махтан знала, что они именно такие? Вот откуда. Ну не могла же она на глаз определить сквозь одежду. И волнительная прямая горделивая осанка. Неужели это тоже можно разглядеть не раздевая. Нет, я не хочу, чтобы моего мужа кто-то видел таким. Он мой, только мой.

Расстроенная, я ушла вперед от Кошира. Не знала, куда спрятать этот срам, по-другому не назовешь творение рук шии Махтан. И потому убрала в дорожную сумку, от глаз подальше и хорошо. Кошир пришел чуть позже и потребовал ужин, которого не было. Пришлось в спешном порядке хоть что-то готовить на скорую руку. И от этого процесса муж норовил отвлечь. И если еще днем я ждала этих приставаний, то сейчас не до этого было. Просьба не трогать меня, а то будет невкусно, возымела действие на Коша. Он сел за стол и терпеливо ожидал меня. А у меня со вчерашнего дня оставались котлеты, нужно было приготовить гарнир. Пока муж ужинал, я приняла душ и придирчиво осмотрела себя в зеркало. Еще похудеть было сложно, но можно. Придется отказаться от ужинов вообще.

Грустно вздохнув, переоделась в ночную сорочку и забралась под одеяло. Я слышала, как пришел Кош в спальню, как шуршал одеждой, раздеваясь. И пробравшись под одеяло, обнял, привычно притянув к себе.

- Том, что случилось? – тихо спросил, когда я уже подумала, что он спать собрался.

- Устала, наверное, - так же шепотом ответила.

- Тогда не работай, - приказал, да, именно приказал Кош.

Я от удивления развернулась к нему лицом.

- А на что жить будем? – удивленно спросила у него.

Неужели не понимает, что я работаю ради нас двоих. Ради нашего будущего. Ведь он потерял из-за меня все.

- Я что-нибудь придумаю, - заверил меня Кошир, нежно целуя плечо. - А ты уже достаточно наработалась. Так что спи, а завтра начнется новая жизнь.

И столько уверенности было в его словах, что не поверить было невозможно. Но я сомневалась. Слишком долго я работала сама, чтобы отказать от заработка. Это было страшно. Сейчас такая безработица идет на станциях. Народу много, а места не прибавляются.

- Кошир, да разве можно так? – настаивала одуматься. - Я только устроилась, людей обнадежила. Я не могу их подвести.

Кошир развернул меня к себе и навис, хмуря брови. Вот такой он вдруг стал похож на картину, которая была спрятана, но перед внутренним взором всплыла очень четко. Страх кольнул холодной иглой сердце.

- Тома, я твой муж. И я решаю, работать тебе или нет. Я решил, что ты больше не будешь работать, - отчитал меня Кош.

У меня даже слов не нашлось в оправдание. Он все правильно говорил.

- Но… - попыталась объяснить, как страшно сидеть голодом, когда нет средств, чтобы оплатить аренду за жилой блок.

- Никаких но. Я твой муж, - вкрадчивым голосом он давил на меня.

Но я продолжала сопротивляться. Он ведь просто не был на моем месте. А я знаю, что такое нищета.

- Кошир, а как же…

- Ты мне не доверяешь? – перебил меня Кош, даже не дослушав.

Тяжело вздохнула. Опять шантаж. Ну сколько можно. Как маленькие, ей богу!

- Доверяю, - сухо ответила, понимая, что проиграла. Но пока не макнешь его носом в лужу, он не поймет что не прав.

- Ну, вот и все, - сразу обрадовался Кошир и лег на свое место, крепче прижимая меня к себе. - Мне большего и не надо. А теперь спи. Я тоже устал на работе.

Да какое спать! Я в ужасе ждала начало нового условного дня. Муж просто не представлял, во что нас бросал. Но надо набраться терпения и поговорить с шией Махтан. Я очень надеялась, что как женщина, она должна была меня понять.

***

А с утра Кошир ушел рано, легко поцеловав меня на прощание. Я выждала, прежде чем все же ослушаться его. Быстро умывшись, взглянула на часы. Не так и сильно опаздывала, всего на час. Осторожно вышла в общий коридор, оглядываясь, но так и не заметила нигде притаившегося альбиноса, без разницы какого. Дойдя до жилблока Махтанов, поздоровалась с охранниками, которые неотлучно стояли возле дверей, и вошла внутрь.

Шия Махтан сидела полулежа на диване. На животе лежала небольшая тонкая подушка, а сверху объемное ведерко с мороженым. Вооружившись большой ложкой, девушка увлеченно слизывала мороженое, глядя в монитор. По звукам, доносившимся до меня, я поняла, что она смотрела лирический фильм про любовь. Слишком уж характерные фразы.

Но заметив мой приход, радостно улыбнулась.

- Здравствуй, Тамара. Ты чего так поздно?

- Простите, просто так вышло. Мне надо с вами поговорить, - решила не тянуть и сразу приступить к главному.

Шия Махтан удивленно смотрела на меня, положив мороженое на журнальный столик.

- Ну раз надо, то давай поговорим.

С облегчением выдохнув, подошла поближе и без разрешения опустилась в кресло.

- Дело в том, что мой муж запретил мне работать.

- Как так? – не поняла меня Линда.

Да, после вчерашнего инцидента мой отказ выходить на работу выглядит некрасиво.

- Только я не хочу уходить с работы. Мне у вас нравится. Но муж считает, что я очень устаю, и он справится сам с заработком для нашей семьи. Увы, я в этом не уверена. Поэтому можно вас попросить не увольнять меня. Я уверена, он сам поймет, что не прав, только надо подождать.

Я тараторила, боясь, что шия Махтан даже не дослушает и выпроводит за дверь.

- Стоп, - все же это произошло.

Я замолкла, с трудом переводя дыхание. Понятно, что никто не согласится ждать, когда работник нужен прямо сейчас.

- То есть твой муж увидел мой рисунок и запретил работать? Он у тебя что, закомплексованный?

- Почему закомплексованный? – смутилась я, не понимая, о чем спрашивает меня шия Махтан.

- Ну, он увидел себя голым и посчитал, что это слишком провокационно или даже развратно, поэтому чтобы я не растлила вас, он и запретил тебе работать у меня?

- Нет, не из-за этого. Он у меня в этом плане вообще без комплексов. И голым может по коридору пройти и… Вообще, стыдно подумать, что иной раз вытворяет. Ой, вы не слушайте меня. Просто вырвалось. Но я думаю, определенно дело не в этом.

- Вот как. А что тогда? – решила докопаться до правды шия, но мне было как-то неудобно о таком разговаривать с посторонним человеком.

- Я вчера не захотела… Ну вы понимаете? Пожаловалась, что устала, хотя на самом деле не была. И вот он и приказал мне отдыхать.

- Как у вас все запущено, - протянула Линда, откидываясь на подушки.

Кивнула, чувствуя, как камень упал с плеч. Все же правы те, кто утверждают, что лучше высказаться и придет облегчение.

- Заездил? – лукаво уточнила шия, а я чуть не задохнулась от смущения.

- Да нет! Ну, то есть…

- Давай, Тамара, не стесняйся. Можешь рассказать мне все как на духу. Я же не просто так спрашиваю. Вижу что между вами напряженные отношения. Словно и не родные вы. Как чужие. Я же подскажу если что. Я в этом спец, - доверительно поведала мне Линда, кивнув при этом на монитор.

А там землянка прижималась к груди унжирца и тихо всхлипывала, а он ее бережно гладил по голове, пел о неземной любви и вечности.

М-да. При чем тут этот фильм, я не поняла, но почему-то хотелось все рассказать. И я рассказала, и про то, как мы расписались, и про то, как Кошир устроил мне первую брачную ночь и про все.

И чем больше я выговаривалась, тем понятнее мне самой становилось, что я не против бурно и спонтанно заниматься с мужем любовью. Просто я стесняюсь своей неопытности.

- Ну вот видишь! – радостно выкрикнула Линда, хлопая по подушке рукой. – Давай я тебе дам фильмов посмотреть. Возьмешь на заметку и порадуешь мужа. Мужики они же такие. Если не проявляешь инициативу, думают, что не нравятся. А вот попробуй сама накинься на него с поцелуями. Хотя бы для эксперимента. Поверь, ты увидишь очень смешную физиономию мужа, а потом ответную реакцию, от которой голова закружится, - закатив глаза, шия Махтан обескураживала меня своими откровениями, а потом грустно вздохнула и потянулась за коммуникатором. - Эх, мой-то где муж.

Линда нажала на вызов, и мы принялись ждать. Но длинные гудки не заканчивались. Шия нахмурилась, закусив губу.

- Странно как-то все, - пробормотала она и опять стала нажимать кнопки.

Между делом она решила продолжить разговор со мной.

- Тамара, ты сама решай, когда будешь приходить ко мне. Ты только приготовь что-нибудь нормальное, а то есть постоянно хочу, но холодильник пустой. И Натали куда-то пропала. И вообще, вот так всегда, опять все меня бросили!

Нервно закончив, шия замахнулась рукой, и коммуникатор полетел в сторону, громко брякнув об пол.

- Вот скажи, Тамара, чего все от меня сбегают? Я же могу родить в любую секунду! – заводилась она все больше, прижимая руку к животу.

- Вы, главное, не нервничайте, - попробовала успокоить ее, сама начиная беспокоиться. А ведь и вправду могла родить! - Давайте приготовлю то, что вы хотите больше всего сейчас.

- Мясо! – воскликнула Линда и радостно улыбнулась. – Большие, хорошо прожаренные куски мяса, чтобы впиться в них зубами и сок по подбородку. Тома, только ты меня понимаешь. Ты же не уйдешь пока?

- Нет, раз вам скучно, то, конечно же, составлю компанию, - приняла ее приглашение, ведь все равно не смогу оставить ее в таком состоянии.

- Спасибо, - сердечно поблагодарила меня шия.

И в этот момент зазвонил коммуникатор. Глаза Линды сощурились. Я хотела встать, чтобы принести его, но шия удержала, схватив за руку.

- Не поднимай. Пусть теперь он переживает, - мстительно поглядывая на розовый пластик, приказала мне шия.

Мне не понравилось такое дело. Нельзя так с людьми поступать. Это ведь точно ши Махтан перезванивал.

- Так, наверное, занят был? – попыталась вразумить Линду, но та лишь дернула меня за руку, принуждая сесть обратно в кресло.

- Он в отпуске, - недовольным голосом объясняла она, больше не обращая внимания на музыку, звучащую за ее спиной, - а сам на работу сбежал с утра пораньше, пока я еще не проснулась. Ой, Тамара, как же сложно с мужчинами. Только отвернулась и тут же куда-то сбежал. А рожу, он на меня ребенка спихнет, а сам себе другую фаворитку найдет?

Такая перспектива пугала своей бесчеловечностью. Такое часто случалось, отцы бросали своих детей на произвол судьбы, разлюбив их матерей. Но все равно это больно.

- А разве так можно? – спросила, затаив дыхание.

Очень уж было тяжело думать, что ши Махтан может так поступить с Линдой.

- Да кто его знает, можно, не можно. Но я этих крыс близко к нему не подпускаю. Остались-то самые настойчивые и чего только не придумывала, не отстают. И карточки блокировали и одежду одинаковую покупаю. Нет бы, к другим уйти, так нет же, ждут, когда я рожу и потеряю бдительность!

Стало ужасно жаль шию. Это постоянно сидеть как на вулкане. Определенно лучше быть женой манаукца, хотя и это не гарант счастливой семейной жизни.

- А у Кошира, смотрю, вообще нет подопечных. Повезло,- позавидовала мне Линда.

А меня начал грызть червь сомнений.

- Нет. А должны?

Нужно изучить этот вопрос досконально. Я очень не хотела расставаться с Коширом.

- Конечно, у манаукцев «бзик» на них. Они, как дети малые, меряются у кого больше подопечных. У кого больше, тот и круче. И каждый стремится набрать побольше, да побогаче. А к Вику только бесприданницы в последнее время приходят.

Вот значит как. Я молча переваривала информацию, медленно выпадая в осадок. Ну что у них за нравы. Подопечными меряются. У нас так кто детей больше нарожает, а тут. Хотя тактика манаукцев была не так расточительна, как земных мужчин. Размножаться нам некуда, а все одно гнут.

ГЛАВА 9.

Кошир

Отправив сообщение президенту Дорниру, Кошир со спокойной душой уснул. Дальше осталось лишь подождать. И янарат был уверен в положительном ответе. Ведь кто если не он?

И пришедшее через несколько часов сообщение было тому подтверждением. Самодовольно улыбаясь, Кошир осторожно, чтобы не разбудить Тамару, выбрался из ее теплых объятий. Волосы жены разметались по подушке, кожа ловила тусклый свет. Оставлять ее одну не хотелось, но дела требовали его внимания. И Кошир позволил себе украсть всего один поцелуй с ее мягких розовых губ.

И уже в коридоре янарат стал настраиваться на деловой лад. Экстренное собрание в конференц-зале должно было состояться через пять минут. И Кошир не мог себе позволить опоздать. Возле площадки лифта к нему присоединился хмурый ши Махтан. Кошир радостно улыбнулся и приветствовал бывшего кумира. Как быстро меняются предпочтения.

Задумчиво рассматривая своего попутчика в кабине лифта, Кошир решил все же сделать ответную пакость шии Махтан. Он не смог удержаться.

- Ши Махтан, вы передайте своей фаворитке, что я смогу к вам прийти ближе к условным шестнадцати часам. Пусть будет готова.

- Вы разве договаривались о встрече? - насторожился брюнет, а янарат победно оскалился.

- Конечно, она будет перерисовывать картину. Очень много неточностей. И я согласен обнаженным позировать, раз для нее это принципиально важно.

- Забудьте об этом, - предупреждающе сказал Викрам.

Но янарат не испугался, а лишь разыграл удивление.

- Почему, она же так этого хотела. И я даже согласился.

- Она передумала.

- Вот как, - усмехнулся Кошир и оценивающим взглядом прошелся по Махтану. – Не понимаю вашего приступа ревности. Или она любит постройнее, таких как я?

- Я не собираюсь обсуждать с вами, янарат, предпочтения моей жены.

- Как скажете, - сдался Кошир, мысленно потирая руки. – Но если передумает, вы знаете, где нас с Тамарой найти. И еще, она вам не жена, а фаворитка.

Викрам сверкнул глазами, но промолчал. А янарат и не ждал ответа. Зерно раздора уже было посеяно, и ростки сомнений взойдут. Требуется еще только пара-тройка случайно оброненных слов.

Двери лифта открылись, выпуская мужчин на четвертый уровень манаукского сектора. Двое шли молча, каждый думал о своем. Так вместе они и вошли в зал, где их уже поджидали голограммы президента Дорнира и шиятматы.

Кошир чуть не запнулся, напоровшись на разъяренный взгляд матери. Но это видел только он. Ни один мускул лица не выдавал шиямату.

Кошир тепло ей улыбнулся и сел на предложенное ассистентом место за круглым столом. Викрам сел напротив него. Последней в зал вошла посол Нитпин и ее помощник Джохар. Она была, как всегда, собранная, по-деловому одетая и со строгой прической. Кош усмехнулся. Сонира, сама того не подозревая, пыталась походить во всем на его мать.

- Приветствую всех, - раздался сильный голос президента. – Приступим к собранию. На повестке дня назначение на должность наместника планеты Новоман.

Кошир осмотрел присутствующих. Причину экстренного собрания не знал никто, кроме него. Шиямата бросила взгляд на президента и хотела, было, что-то ему сказать. Даже рот открыла, но президент жестом попросил ее помолчать.

- Вик, ты согласен занять эту должность? – обратился к нему президент.

Махтан отрицательно покачал головой и сухо пояснил:

- Преемника нет, и не могу подобрать себе замену. Слишком у всех нестабильная психика.

- Жаль, а ты, Джо? – Дорнир перевел взгляд на седовласого.

Тот вздрогнул, вскинул голову.

- Нет, у меня и так дел полно. Я и так готовлю все документы для новой планеты.

- Ну, остался только ши Шияна.

Кошир кивнул и встал, начиная говорить заготовленную благодарственную речь, но шиямата его перебила:

- Но позвольте. Я против такого назначения.

- Президент, я тоже не спешил бы назначать именно янарата, – поддержал ее ши Нитпин.

Дорнир стукнул рукой по невидимому столу, призывая к тишине.

- Я все решил, вы сами отказались, хотя я уже не первый раз вам предлагал. Все, готовьте приказ.

- Я не согласна, я буду оспаривать! – взвилась шиямата под одобрительные взгляды присутствующих в зале.

Янарат знал, что никто не согласится, что только президент может надавить на них.

- Шиямата, вы в меньшинстве. Проголосовали все «за», кроме вас. Трое против одного.

- Но Нитпин тоже против, - указывающий перст холеной ручки взметнулся в сторону седовласого.

- Джо? – спросил Дорнир, выразительно взглянув.

Янарат не раз видел, как президент одним лишь взглядом заставлял изменить решение даже у самого сильного оппонента.

- Я «за», - сдался Нитпин, не выдержав давящего взора президента.

- Дорнир, не зли меня, - пошла в открытую атаку шиямата.

- Это ты не зли меня, - осадил ее президент. - Я через три часа прилечу к тебе. Чтобы была готова представить отчет, что у тебя там за беспорядки были.

- Это все янарат! – решила подмочить репутацию сыну шиямата. - Он попросил устроить представление для землян.

Кошир усмехнулся, мать была слишком взвинчена и перестала следить за словами. Сама же учила играть ими. А Кошир очень способный ученик.

- Вот видите, шиямата сама призналась, что слушает мои советы. И всем, я думаю, понятно, что моя кандидатура лучше всего подходит на эту должность, - решил взять слово янарат, пока Дорнир с матерью не разругались окончательно.

Все присутствующие знали, как сильно эти двое любят друг друга, но при этом совершенно не могут жить рядом. Два сильных характера, никто из них не шел на компромисс. Иногда между ними можно заметить пробегающие искры. Кошир не раз слышал слухи, что президент взял себе молодую фаворитку в отместку матери. Правда, она в долгу не осталась. Ее фаворит оказался моложе избранницы президента.

- У меня есть опыт управления планетой. Не раз шиямата оставляла бразды правления мне, когда отлучалась на Манаук. Я сумею поднять экономику планеты и сдержать дисциплину.

- Я соглашусь, но на планете будет матри…

- Нет, не будет, - рявкнул Дорнир так, что его голограмма рябью пошла. – Твой сын - мужчина, и там будут жить смешанные пары. Сама просила новой крови. Так что нечего опять вставлять палки в колеса. Приказ сегодня же подпишу. И, Кошир, я очень надеюсь на тебя, не подведи. Через три дня жду у себя для принятия присяги.

- Я не подведу вас, - заверил его янарат, склоняя голову

Кивнув на прощание, президент отключил связь. Чем не преминула воспользоваться шиямата:

- Кош, сынок, за что ты так со мной? Ты меня решил бросить? А кто возьмет ответственность за Шиянар?

- Мама, я тебе не раз говорил, что против тебя и сестры не пойду, - закатив глаза, начал объяснять янарат. - Я женат, я не отдам вам на растерзание свою жену. Понятно?

- Кош, не нужна мне твоя жена, только внуки. А потом откупимся от нее.

Это был удар, которого он так ждал. Вся эта история с женитьбой была слишком надумана. И теперь, наконец, шиямата сама призналась, хотя и сразу говорила, что браком привязывает землянку, а не самого Кошира.

- Мама, какое откупимся, ведь разводов на Шиянаре нет, - ехидно напомнил ей ею же установленные законы. - И я уже сам не хочу расставаться с Тамарой.

- Кош, одумайся. Она ущербная! Я нашла тебе другую, хорошую, - продолжала вещать шиямата, растеряв свое спокойствие и здравомыслие. Новость, что она потеряет сына, перевернула для нее мир с ног на голову.

- Мама, уволь меня от твоих хороших. Я после последней еще не отошел. Истерички твои знакомые. И Тамара не ущербная, она землянка. И теперь я наместник Новомана, где нет места расизму. И я сам по доброй воле не собираюсь возвращаться под гнет женщин.

- Кош, ты пожалеешь, - прошипела голограмма шияматы.

Янарат подошел к ней вплотную и прошипел так же, цедя каждое слово.

- Мам, только волос с ее головы упадет, и я наплюю на все родственные наши с тобой связи. Ты меня знаешь. Я не остановлюсь, пока не отомщу. Оно тебе надо?

Переменившись в лице, мать решила разжалобить сына:

- Кош, вернись домой, прошу!

- Нет. Я и так дома, – легко ответил, чувствуя, что не соврал. Ведь дом там, где тебя любят и ждут. Развернувшись к выходу, янарат направился к той, что ждала его в кровати, под теплым одеялом. К той, что дарила себя без остатка, внимая каждому слову. К той, что подарила ему мир, полный гармонии и спокойствия.

- Кош! – кричала ему вслед мать.

Но янарат шел, не оборачиваясь, давил в груди боль расставания. Он знал, что мать все продумала с самого начала. Он знал, что это лишь очередная интрига. Но он вышел из ее игры. Вышел и стал, наконец, свободным.

- Мои поздравления, - раздался голос Викрама рядом. – Но про мою жену забудь.

- Она вам не жена, - бросил в ответ Кош, усмехаясь в недовольное лицо Махтана.

- Ну, вы же хотите, чтобы ваша жена была в целости и сохранности, а я ваш начальник именно безопасности, - намек Кошир понял и проникся.

Остановился, смерил взглядом брюнета, оценивая противника. Да, у него тоже были слабые места, и именно их он и пытался прикрыть с помощью янарата. Назревало взаимовыгодное сотрудничество.

- Что вы хотите взамен? – поинтересовался из вежливости, разрешая озвучить то, что и так было понятно янарату.

- Официальное разрешение на брак. Землянки все будут требовать именно официального статуса. А вам восстание на новой планете ни к чему, - превосходство слышалось в голосе Махтана, но не злорадство и не упоение своей властью.

Брюнет просто ставил перед фактом, зная, что Кош согласится. Не сможет отказать.

- Договорились, - согласился Кошир, радуясь маленькой победе.

Такой союзник, как Махтан, лучше, чем враг. Врагов теперь у янарата было хоть отбавляй. И Коширу требовалось срочно созвониться с сестрой.

***

Тамара

Зачем я осталась? Слушая откровенные пошлости шии Махтан, я краснела, нервничала и задавалась одним и тем же вопросом. Зачем? А советы сыпались на меня и сыпались. А все из-за чего? Я просто хотела сделать Коширу еще один романтический вечер, как на корабле. Мы же давно с ним не дарили друг другу приятные моменты. А так хотелось нежности и романтики.

- Тут главное не переборщить. Вот у нас, например, с Виком проблема заключалась в том, что он мог кончить раза четыре, а я нет. Или еще хуже. Представляешь, просыпаешься оттого, что тебя укачивает. А все почему? Потому что любимый никак не мог дождаться моего пробуждения. Вообще он у меня такой ненасытный. О, как я скучаю по нашим безумствам. Скорее бы родить. Я его точно тогда привязала бы к кровати и изнасиловала! Да, сливками измазала бы его шикарное тело, кусочками клубнички выложила бы сердечки вокруг сосочков… Тамара, я тебе так завидую. Не рожай, беременность так сдерживает. Не люблю, когда Вик осторожничает. Люблю, когда яростно и страстно врывается в меня, у него такое лицо становится, аж мурашки по коже. А как целует!

Подушка была уже до невозможности затискана шией, но она этого не замечала, продолжала предаваться грезам.

Получается, Кош и недалеко ушел от ши Махтана. Это, получается, я не понимаю своего счастья. Нужно было подумать над этим серьезно. Ведь я мало что знаю об интимных моментах супругов. В кино такое не показывают, а в книгах все размыто. Глядя на шию Махтан, поняла, что это слишком личное, то, о чем делилась со мной она. Такое впечатление, что она одинока. Ей не хватало общения с подругами. Так же как и мне.

- А зачем привязывать? – заинтересовалась интересным моментом.

- Чтобы он почувствовал себя плененным. Это жутко заводит как мужчин, так и женщин. Мужчина возбуждается от того, что потерял власть над ситуацией. А тебе понравится чувствовать власть над ним, поверь. Особенно когда завязываешь глаза. Но тебе не советую такое проворачивать.

- Почему? – обиделась, если честно.

Чем я хуже других.

- Ну, тебе для первого раза будет достаточно просто надеть эротичный корсет, чулочки. И станцевать стриптиз. Да, для первого раза этого будет достаточно. Сначала тебе надо научиться раскрепощаться.

- То есть вы хотите сказать, что я закомплексованная? – уточнила, что она имела в виду.

Прямота шии больно ранила. Может, у меня и есть принципы, но чтобы комплексы.

- Ну да, а разве нет? – непосредственно удивилась Махтан, и я поняла, что она не пыталась меня оскорбить или обидеть.

Она предельно честно отвечала на мой вопрос. Может, со стороны и виднее, да только все равно обидно. Нет у меня комплексов.

- Я не замечала за собой особой скромности, - попыталась объяснить шии свои жизненные принципы.

- Ой, Тамара, я тебя умоляю… - махнула на меня рукой шия.

Но договорить фразу не успела, в этот момент открылась дверь, и в гостиную вошел ши Махтан.

И сразу обстановка стала напряженной. Манаукец встал напротив нас и долго прожигал хмурым взглядом шию Махтан. Та тоже недовольно нахмурилась и сложила руки на груди. А затем мужчина обратился ко мне ровным голосом:

- Госпожа Васильева, вы не могли бы нас оставить.

Я так понимаю, что они опять собирались выяснять отношения. Взглянув на шию, получила от нее молчаливое разрешение кивком головы.

Ой, да большего мне и не надо было, чтобы тут же вскочить на ноги. Поспешно попрощавшись с Матханами, вышла в коридор, где стала прислушиваться к звукам из-за закрытой двери. Охранники на меня бросали косые взгляды, да мне было безразлично на них. Я очень переживала за шию. Все же насколько у Коша иногда бывает свирепым лицо, ши Махтан его в этом плане заткнул за пояс. Как его не боится Линда, уму непостижимо. Сколько бы ни прислушивалась, но так ничего и не смогла услышать. То ли дверь звуконепроницаемая, то ли и не ругался за ней никто.

Хотя если вспомнить слова госпожи Новик, Махтаны и не ссорятся сильно. Ведь видно, что любят друг друга.

Выпрямилась, задумчиво осмотрела пустой коридор и все же решилась не нервировать охранников, направилась в свой жилблок. И вообще, надо приготовиться к вечеру. Мне предстояло найти и посмотреть не очень сложный танец. Сложные «выкрутасы» у шеста я точно не осилю.

Кошира все еще не было, поэтому я сразу приступила к изучению материала, после того как приготовила ужин.

***

Линда

Сидела на кровати и рассматривала своего спящего любимого. Обожаю его, всего. Каждую черточку его лица, каждый мускул. Викрам лежал на спине, прикрыв боксеры одеялом. Я специально поставила температуру повыше, чтобы ему было жарко.

Когда ушла Тамара, Вик очень странно себя вел. Поднял мой коммуникатор с пола и выбросил в утилизатор. Я усмехнулась, но тоже промолчала. У нас бывает. Можем целый день друг другу и слова не сказать. Поужинав в гордом одиночестве, Вик сел в кресло, в котором до него сидела Тамара. Я бесцельно щелкала по каналам, пока не нарвалась на спортивный канал, где было соревнование бодибилдеров. Вернув мороженое, уже подтаявшее, на его законное место, то есть на живот, я тщательно разыгрывала заинтересованность.

Викрам рядом тоже увлекся рассматриванием мужиков и даже насмешливо усмехался. Ну да, тут он прав, до любимого им еще далеко. Но все это было по тех пор, пока на сцену не вышел будущий победитель. У меня даже ложка изо рта выпала. Это был не мужчина, а один сплошной мускул.

- Рот закрой, - приказал мне Вик и отобрал пульт.

Сам он включил чемпионат по футболу. Так как он заговорил первым, я решила, что и мне тоже уже можно с ним общаться.

- Вик, Тамара больше у нас не работает, представляешь?

- Представляю, - спокойным голосом ответил он, чуть повернув лицо ко мне. – Янарат сегодня на совете был назначен наместником на Новомане.

- Совете? - удивилась я и только теперь поняла, где, собственно, был мой любимый.

- Да на совете, - благосклонно кивнул мне Вик, лукаво прищурившись.

- Вик, ну прости, я же не знала где ты. Хоть бы записку написал! – потянулась к нему, вымаливая прощение.

Любимый покачал головой, встал с кресла. Приблизившись, убрал мороженое на столик и, приподняв меня, сел на диван.

- Линда, ты иногда совершенно несносна. И скажи мне, пожалуйста, вот зачем ты Кошира пригласила к нам? - обманчиво ласково спросил у меня Вик, и я поняла, что кто-то опять играет не по правилам.

- Чего? – возмутилась, локтем двинув любимому в бок, будет знать, как глупостям верить. - Вот еще. Что за глупость? Я никого не приглашала.

Почувствовала, как Вик уткнулся носом мне в макушку.

- Он уверял меня в обратном, - обиженно прошептал.

- Ну и пусть. Вик, он мне неприятен, мне неуютно, когда он рядом. А беременным нервничать нельзя, - как могла, пыталась успокоить явно приревновавшего Викрама.

Ну, нашел к кому ревновать? К моли белой! Я никогда бы не променяла Вика ни на кого другого, и уж тем более на янарата. Пусть Тамара с ним мучается.

И сейчас, глядя на спящего любимого, вспоминала горячий поцелуй, которым он меня одарил. Чувствовала, что он тоже скучает по нашей близости. И, если честно, не видела причин не помочь ему расслабиться. Чуть-чуть. Подползла к моим любимым кубикам пресса, провела пальцем, проверяя, как глубоко уснул мой любимый. А спал он крепко. Умаялся, бедненький. Склонилась над его животом и покрыла поцелуями упругий пресс. Языком прошлась по рельефам, внимательно следя за пробуждением Викрама. Одеяло откинула, спустилась еще ниже к соблазнительной темной дорожке из тугих завитков.

Дыхание у Вика сбилось, но глаза не открылись. Или притворяется, или все же не проснулся, думает, что это сон.

Ловко оседлала ноги благоверного, шаловливо забралась пальчиками под резинку боксеров, туда, где уже набухал очень важный орган моего любимого. Не самый важный, но очень соблазнительный.

Заглянув под резинку, улыбнулась, заметив притаившуюся головку.

И вот именно в этот момент зазвонил мой коммуникатор, который новый. Викрам перед сном извинился и принес из кабинета новенький, такой же розовенький и активированный. Настоящий мужчина умеет признавать ошибки и исправлять.

Грустно вздохнула, осторожно вернула ткань боксеров на место и слезла с кровати. Чтобы не мешать любимому досматривать сны, вышла на кухню, где и приняла вызов от Тамары. Очень странно, что она звонила в такое время.

- Шия Махтан, здравствуйте. Извините, что так поздно звоню. Но у меня проблема вышла, - голос у нее оказался очень встревоженным.

Но это и понятно, ведь без уважительной причины навряд ли бы она мне позвонила.

- Привет, да я не сплю. Что случилось, Тамара? – подбадривала я женщину.

- Я вот сделала, как вы советовали. Музыку включила, свечи зажгла. Фрукты тоже приготовила, - зачастила Тамара, явно сильно стесняясь.

Я же приготовилась давать практические советы, подталкивая к правильному соблазнению. Кое-кто у меня сегодня ответит за переживания моего возлюбленного. Я научу Тому соблазнять, так что этот манаукец закачается.

Прокашлявшись, ласково начала наставлять:

- Молодец, главное, ничего не бойся и не стесняйся. Это твой муж, с ним можно быть любой. Так что давай, покачивая бедрами, слушай ритм. Давай смелее, иди к нему, пританцовывая…

Но Тамара меня невежливо перебила, когда я даже основное ей не успела рассказать:

- Да, да, это я тоже уже сделала.

Удивленно замерла, понимая, что у Тамары что-то не получилось.

- Ну и в чем проблема? Ему не понравилось?

Тут главное, чтобы сама Тамара не закрылась, ругая себя. Главное, чтобы не закомплексовала и не спряталась в своей раковине, стыдясь своих действий.

- По-моему нет, - вздохнула Тома.

- Ушел? – подталкивала я к разговору женщину.

Первый раз самый тяжелый. Это потом придет опыт.

- Нет, как? Он же привязанный, - нервно заметила Тамара.

Я на стуле подпрыгнула от удивления, но живот не дал забыть о своем присутствии. Я ведь не ослышалась? Она его привязала?

Осторожно, чтобы не напугать и без того расстроенную Тому, уточнила:

- Ты привязала его? Какая ты смелая. Поздравляю. И чего ему не понравилось?

- Я не знаю, - тихо прошептала Тома. – Я что-то не так сделала, он дергается и рычит.

Ого! Вот это эффект. Викрам не рычал никогда, а только усмехался. Мне срочно нужны были подробности.

- Почему рычит? Дар речи потерял? – взволнованно спросила, надеясь на откровенность Тамары.

- Ну, я тут на сайте смотрела, что мужчин заводит, когда и глаза завязаны и во рту кляп, - опять стала частить женщина, а я просто скатывалась в тихий ужас.

Это же манаукец, с ними нельзя так сразу!

- Ой, Тамара-а-а, - протянула я, - быстро вытащи кляп!

В динамике послышался горестный вздох.

- Я вытаскивала, но он так сильно ругает меня, что обратно затолкала. Что мне делать, шия Махтан? Я, если честно, уже боюсь что-то делать еще, - и столько в ее голосе было мольбы, что сердце защемило от жалости к ней.

Да, ситуация, скажем прямо, экстремальная. Нервно расхаживая по кухне, пыталась придумать, как выручить свою непутевую ученицу. От переживания стала ногти грызть. Ну почему нельзя делать так, как я учила, нет, надо еще кого-то послушать со стороны. Хотя сама виновата. Я же и подтолкнула Томку, рассказав свои воспоминания. А Кошир не Викрам, может и не простить. Это я могу творить все, что заблагорассудится, Вик только выпорет и простит. А от янарата можно ожидать всего чего угодно. Только бы он не сорвался на Тамаре.

Все что приходило на ум, это продолжить начатое. Только так можно обыграть ошибку Томы. Главное, чтобы она постаралась.

- Так, - остановилась и взяла себя в руки. – Так, - повторила больше себе, чем Тамаре, которая внимала каждому моему слову, - главное, не паникуй! Включай видео. Я должна видеть, что ты делаешь и подкорректировать твои действия.

- Ага, - раздалось в трубке.

Экран вспыхнул, и я смогла увидеть испуганные глаза Тамары. В комнате был полумрак, и камера подстроилась под ночное видение. Но все равно было плохо видно обстановку. Лицо женщины закрывало обзор.

Я села на стул и положила перед собой коммуникатор, чтобы было удобнее обучать.

- Так, забирайся на него сверху, - раздавала я инструкции, в голове прокручивала сам процесс, вспоминая нюансы, - и покрывай поцелуями грудь.

- Ага, - мне казалось, Тамара даже не дышала, боясь прослушать ценные советы.

- Медленно, не спеша, спускайся вниз, сначала на живот, потом еще ниже.

Чтобы ей было понятно, руками показала, откуда стоит начинать и куда спускаться.

- Ага, - Тамара положила коммуникатор рядом на кровати.

Забралась на сопротивляющегося Кошира, который, как дикий зверь, пытался порвать путы. Женщина явно нервничала, но смело приступила к укрощению своего мужа. Она стала покрывать поцелуями грудь мужчины. Я покачала головой и прошептала: