Лукреция Борджиа

ПРЕДИСЛОВИЕ

На протяжении пятисот лет имя Лукреции Борджиа являлось воплощением зла. Поколения историков представляли ее жизнь в искаженном виде, они смотрели на эту женщину сквозь призму преступлений ее семьи, да и сами эти преступления враждебные хронисты той поры сильно преувеличили. Лукрецию считали отравительницей, обвиняли в инцесте с собственным отцом, папой римским Александром VI, и братом, Чезаре Борджиа. Во многих художественных произведениях она представлена чудовищной злодейкой: такой ее видели Виктор Пого, Александр Дюма, композитор Доницетти, кинорежиссер Абель Ганс; я перечислила только несколько примеров. Байрон находился под таким сильным впечатлением от этого образа, что, прочитав в миланской библиотеке ее любовные письма, украл прядь из золотистого локона, хранившегося вместе с этими документами.

Осторожная реабилитация этой женщины началась в XIX веке, однако тогда все сошлись на том, что, если она не убийца и не блудница, то не более чем пустоголовая блондинка, беспомощная игрушка и жертва мужчин своего семейства. Правда, однако, состоит в том, что в мире мужского всевластия Лукреция, ограниченная условностями своего времени, старалась устроить судьбу по собственному усмотрению. Она была внебрачной дочерью, возможно, самого одиозного ренессансного папы, Александра VI. Замуж ее выдали тринадцатилетней, за человека, которого она никогда раньше не видела, затем, по настоянию отца и брата, развели и выдали за другого. Второго мужа по приказу брата убили. Именно тогда двадцатилетняя Лукреция взяла судьбу в свои руки. Для начала она сделала все, чтобы выйти замуж за Альфонсо д'Эсте, герцога Феррары: ей было известно, что он очень не хочет видеть ее в качестве жены. Став герцогиней, Лукреция проявила недюжинный ум и умение распорядиться своей жизнью. Она смогла привлечь на свою сторону поначалу враждебно к ней настроенных родственников супруга, не поддалась лишь золовка, но зато муж Изабеллы д'Эсте стал любовником герцогини. Лукреция управляла блестящим двором, окружила себя самыми просвещенными людьми, поэтами и художниками. В годы войны и эпидемий она осуществляла правосудие и делала все для защиты Феррары. Она пережила давление папского двора, справилась со скрытой жестокостью семейства Эсте, но погубили ее роды, проклятие той эпохи.

Более современные исследователи часто руководствуются определенным собственным отношением к этой исторической фигуре. Я же обратилась к первоисточникам, тысячам документов, хранящихся в архивах Модены, Мантуи, Милана и Ватикана. Я позволила заговорить самой Лукреции. Вот ее рассказ.

Лондон, ноябрь 2003 г.