Шел по Луне американский астронавт, шел-гулял, камешки всякие собирал. Устал, замерз, проголодался...
Вышел на склон кратера Тихо. Глядь, - а внизу, между камней деревянная избушка стоит, трубой печной дымит.
“Что за чудеса, - думает американский астронавт. -Ну-кась, пойду взгляну чего это там!”
Спустился к избушке, тихонечко приоткрыл дверь, заглянул.
Батюшки святы!
Сидит в избушке за деревянным столом сам Ильич и что-то торопливо пишет. А на коленях у него ящерка зелененькая суетится, прыткая такая, смешная.
- Заходите, товарищ, - говорит Ильич, не поворачивая головы. - Не создавайте сквозняк, у меня лампа может потухнуть!
Американский астронавт переступил порог, притворил дверь.
- Присаживайтесь здесь, у печки, - продолжает Ленин, не поднимая взгляда от рукописи. - Пледом укутайтесь, замерзли чай!
Астронавт сел, расположился поудобнее, почувствовал тепло даже сквозь оболочку скафандра.
Кашлянул неловко, спрашивает:
- Как же так, Владимир Ильич? Мы же думали, что вы того... Умерли...
- А я не того, а этого! - весело захохотал в ответ Ленин.
Он закрыл тетрадку, отложил ее на край стола и повернулся к гостю.
- Слухи о моей смерти - это буржуазная провокация, батенька, - веселые искорки сверкнули в темных ленинских глазах. - Выдумка политической проститутки Троцкого! Кстати, как он там поживает?
- Нормально, - машинально ответил астронавт. -Кхе. В том смысле, что умер давно. Лет тридцать назад. Или даже больше.
- Ну, туда ему и дорога, иудушке, - Ильич махнул рукой. - А я вот, батенька, эмигрировал. Здесь, на Луне, -да еще и в кратере имени товарища Тихо, хе-хе, -действительно тихо и спокойно. Никто не беспокоит - ни это полоумное Политбюро, ни ходоки с Поволжья. Благодать! Можно день-деньской работать, работать, работать! Вот мы с Наденькой и не спешим обратно!
Он погладил по голове зеленую ящерку на коленях. Ящерка подняла покрытую бородавками голову, прикрыла веками черные глазки и замурлыкала совершенно по-кошачьи.
Американец подавился воздухом:
- Это. Это - товарищ Крупская? Надежда Константиновна?!
- Она самая, - лукаво прищурив глаза, подтвердил Ильич. - Да вы не пугайтесь: это она временно такая. Просто лунных грибочков вчера на ужин перекушала. Ну, да ничего! Денька два ящеркой побудет, потом как царевна-лягушка шкурку сбросит - и опаньки: вот она снова с нами, наш товарищ Наденька!
Астронавт шумно сглотнул нервный комок, застрявший в горле.
- Признаться, я тоже поначалу был не аккуратен, -продолжал вождь мирового пролетариата. - Тоже злоупотреблял местными грибочками под водочку... Хе-хе... Верите, батенька, таким аллигатором здесь разгуливал - самому страшно теперь вспомнить!
Он залился хохотом.
Американец хотел смахнуть со лба холодный пот, но вовремя вспомнил, что его лицо по-прежнему прикрывает стекло гермошлема. Чтобы сменить тему разговора, спросил:
- А вы над чем сейчас работаете, Владимир Ильич? Если не секрет, конечно.
- Над книгой “Вселенная и революция”, - Ленин пружинисто поднялся со стула. - Пролетариат нашего мироздания, батенька, стонет под игом
буржуев-рептилоидов! Хотите, я прочту вам по памяти парочку главок из моей новой работы?
Не дожидаясь согласия гостя, он опустил на пол товарища Крупскую, оперся правым коленом на сиденье стула и начал:
- Еще в те времена, когда у нас на Земле жили динозавры.
- “Аполлон”, я - Хьюстон! “Аполлон”, я - Хьюстон! - сквозь треск помех голос мухой жужжал в наушниках скафандра. - Почему не отвечаете?
Американский астронавт открыл глаза. Он сидел на корточках у большого лунного валуна.
- Хьюстон, я - “Аполлон”, - астронавт поднялся, огляделся:
- А где же Ленин? Избушка? Товарищ Крупская?
В эфире повисла тягостная пауза.
- Астронавт Леннон! - рявкнул голос с Земли. - Нам надоели ваши плоские шуточки!
- Хьюстон, но тут действительно был Ильич! И зеленая ящерка Надя... - растерянно пролепетал
астронавт. - Которая объелась грибов.
- Это вы, наверное, объелись грибов, Леннон! -взревел басом голос далекой земной Родины. - Шагом марш в лунный модуль! Через час старт, а вас носит черт знает где!