Lvl 3: Двойник. Part 1

TRACK_01

— Хозяин, вставайте.

— М, — отозвался я.

Что это вообще за гнилая предъява — «Хозяин, вставайте!»? Да с какого, собственно, перепугу я должен вставать? А кто ты вообще такой, чтобы мне такое говорить, говно ты на ножках? Вот и я думаю, что никто. Я у себя дома (ну, наверное), бухаю на свои (возможно), сплю на своём (ни разу не факт). Даже если тут начнётся грёбаный пожар — откуда ты знаешь, что сгореть в нём — не мой осознанный выбор? «Хозяин, вставайте!» Щас, блин! Встану по стойке смирно, отдам честь и доложу по уставу.

В принципе, я мог бы всё это сказать, но язык не шевелился, башка трещала, и в ней стоял такой трэшняк, что хотелось простого человеческого идите на**й.

Вот, кстати, крохотная прелесть виртуала. В реале, когда бухаешь, как сука, рано или поздно сталкиваешься с проблемой: лежишь мёртвый и хочешь отлить. Рано или поздно слабые духом дети встают и, рыдая от головной боли и тошноты, идут в сортир. Настоящие же рок-звёзды начинают ссаться под себя. Потом — сраться. Потом их в добровольно-принудительном порядке отправляют на реабилитацию, пережив все ужасы которой, они записывают гениальные альбомы, дают великие концерты и вновь отправляются на знакомый круг ада.

Но в виртуале такой проблемы не было вообще. Нажрался? Лежишь? Ну и лежи себе. Если б не этот голос, действующий заодно с тычками в плечо. Он ещё ночью был, но мне казалось, что он снится. Так и гундел: «Вставайте, хозяин! Мир ждёт вашего вмешательства. Они установили камеру, хозяин! Снег лежит! А ещё барыги не продают дрова, а у Дона не хватает твёрдости с ними разобраться! Вы нужны Линтону, хозяин!»

Бля, кто ж это такой, интересно? Голос — вот вообще незнакомый. Или я допился до того, что у меня начали отваливаться участки памяти? Вариант вполне рабочий. За прошедшие недели я свой рекорд многократно и очень больно побил. Толку, конечно, не было. Разве что я исполнил завет Мэйтаты. Ну, наполовину. То есть, бухал как не в себя. А вот с бабами как-то фигово получилось. В том плане, что я даже не пытался.

А почему я не пытался? Ах да, припоминаю. Я совершенно случайно узнал, что Инга — девчонка, с которой я зажигал ещё в прошлой жизни, — выходит замуж за моего брата. То есть, уже вышла. Н-да…

Херово-то как, господи… Кажись, очередную формулу разрабам порушил. Так херово ещё ни разу не было.

— Хозяин, вставайте!

Сука, какой же ты нудный. Ладно, встану. Всё равно за пивком надо сходить. Не уверен, правда, что пивко сделает мне лучше. Скорее всего оно сделает мне хуже. Но когда я прятался от проблем?

Я, кряхтя, приподнялся на своём ложе, повернулся и сел. Приоткрыл один глаз. Сюр какой-то, нихера не понятно. Приоткрыл второй. Сюр сделался объёмным, стереоскопичным.

— Доброе утро, хозяин. Вот кружка пива на бутылочном столике, как вы и просили.

— Ты, сука, что такое? — просипел я свои первые настоящие слова.

Потрясение было таким мощным, что я даже не сразу посмотрел на указанный столик. Несмотря на волшебное слово «пиво».

— Я ваш новый пет, хозяин. Базовый рандомный вариант. Тестовый. Можете через неделю меня заменить или модифицировать. А ещё через сутки меню модификаций закроется, и меня можно будет только заменить или убрать. Можно подарить.

Я протёр глаза кулаками. Поморгал, посмотрел ещё раз. Нихера не помогло, как было так и есть — посреди комнаты стоит осёл, смотрит на меня и говорит. Ртом. Губы шевелятся. И голос человечий…

— Это п**дец, — сказал я.

— Пейте пиво, хозяин! — Осёл чуть приподнялся как бы на дыбы и пристукнул по полу передними копытами. — Приходите в себя.

В одном осёл был прав. Выпить сделалось не просто «можно», а — необходимо. К тому же пиво в кружке было правильное, светлое и ясное, как утро на Гималайской вершине. И такое же холодное. Об одном я пожалел, глотая эту радость — что ничего не сожрал предварительно. Вот упадёт сейчас в желудок неправильно, и… А, не, нормально упало. Во у меня желудок могучий! Жалко что башка, по ходу, сильно слабее. Иначе как объяснить наличие в комнате говорящего осла?

Только на бухло списывать было нельзя. Что я, впервые бухаю, что ли? А вот обилие всяких травок, которые Мэйтата развешал по всему дому, чтобы защитить меня от какого-то жирного духа, давало лютый аромат. Вот этой хренью пару недель подышишь — тебе не то что говорящий осёл привидится, ты сам говорящим ослом станешь. Летающим.

— Братуха, — сказал я окрепшим голосом, ополовинив кружку, — а ты самец или самка?

— Хотите полюбоваться моим членом, хозяин?

— Боже упаси. Я чисто так, разговор поддержать. А ты нахера вообще нужен? И что значит «пет»? Это типа как «Пет шоп бойс»? «Петс семетери»?

— Зря вы, хозяин, про «семетери», — содрогнулся осёл. — Я ж вам ничего плохого не делал. Вот, даже пивка притаранил.

Я заглянул в кружку. Поболтал. Хм… Правда, пивка — притаранил. Без-воз-мезд-но. Только вот как он это технически сделал?..

— У меня есть мини-инвентарь на пять предметов, — говорил осёл. — Меня можно использовать для перевозки грузов и доставки сообщений. Вообще у меня много разных функций. Большинство в режиме тестирования.

— Это п**дец, — повторил я, только теперь уже более уверенным тоном. — Это жесть. Ты как тут оказался?!

— В дверь вошёл, — махнул мордой осёл. — Слушайте, хозяин, а вам не мешает весь этот хлам? — Он толкнул копытом пучок травы. — А то, может, я сожру? У вас, наверное, голова болит. А тут так воняет…

— Слышь, ты, копытное! — тут же напрягся я. — Ты не говори такое. Это братуха мой сделал. Это для дела надо.

— Как скажете, я предложил просто.

— Нехрен мне тут предлагать! Как там тебя?..

— Конг, — представился осёл.

Обосраться как оригинально.

— Я хотел спросить, как там тебя отключить?

— Пока никак! — торопливо сказал осёл. — Через неделю можно будет. Это специально так сделано, чтобы вы успел ко мне привыкнуть. Ну и смрад же тут, хозяин! Может, я окно открою?

Я молча встал. Качнуло. Как на корабле, блин… А вот когда на корабле в таком состоянии просыпаешься — это вообще туши свет. Особенно страшно, когда возле гальюна находишь рулевого в луже блевотины. Страшно потому, что он, скотина, тяжёлый и блокирует собой дверь. И приходится ссать на него. Пока корабль без управления несётся в неизвестном направлении. По-моему, идеальная метафора жизни.

Дверь. Коридор. Прошёл, шатаясь, мимо комнаты Ромы. Тихо… Чего это он не трахается? Заболел, что ли?

Осёл тихонько стучал копытами у меня за спиной. Снизу пахло чем-то съедобным. В желудке у меня заурчало.

Я спустился по лестнице, надеясь, что осёл на этом обломается. Не тут-то оно было — спустился, утырок.

— О, Мёрдок! — изумился Рома с набитым ртом. — Живой.

Они с Вивьен завтракали. На столе стояла сковородка с жареной яичницей и вкраплениями чего-то мясного. Лежала целая гора белого хлеба. И — свежие огурцы. В камине (у меня есть камин? Да ну нах*й!) горел огонь из одной деревяшки.

— Доброе утро, — сориентировалась Вивьен. — Хочешь…

Она замолчала, видимо, сообразив, что предлагать мне что-либо-нибудь нет никакого смысла. Я упал на стул, подвинул к себе сковородку. Взял ломоть хлеба, зачерпнул им яичницу. Ловко, мастерски, без остатка поднял её всю и принакрыл другим ломтём. Откусил. Хрумкнул огурчиком сверху.

Рома, видать, происходил из семьи простой, как сама идея пролетариата. Тарелок на столе не было. Он со своей благоверной ел прямо из сковородки. Ну, пытался есть. Пока я всё не нае**ул у них на глазах. Ну и хер на них, пусть знают.

О, попёрло. Пошёл, мать его, процесс! Желудок аж охренел. Жрал я хоть что-нибудь, пока бухал? В упор не помню. Я, собственно, об этом периоде своей жизни вообще мало что помню. Ну вот, ночью, кажется, куда-то ходил. Вроде бы даже членом размахивал. А зачем? Не знаю. Видимо, были причины.

— Приятного аппетита вам, — вежливо сказал осёл, протянув морду над столом. — Меня зовут Конг.

Рома и Вивьен посмотрели на Конга. Потом — посмотрели на меня.

— Мёрдок, это чё за херня? — спросил Рома.

Угу, значит, он тоже это видит. Хорошо. Вернее, плохо. Но могло быть и хуже. Хотя «хуже» ещё никто не отменял. Что если не только осёл моя галлюцинация, но и Рома, и Вивьен? Вот проснусь сейчас… в больнице… в Сан-Франциско… То-то номер будет — охренеть. Правда, с одной почкой уже, наверное, особо не побухаешь.

— Это осёл, Рома, — сказал я, прожевав и проглотив первый кусок.

— Э… А нахера он?

— Ну как — «нахера»? В группу его возьму.

— Чё?

— В очо. «Бременских музыкантов» смотрел? Вот и у нас так же будет. Ещё нужны кот, собака и петух… Хотя нахрен, петух не нужен. А вот принцессу — нужно. Я её трахну. А потом мы все вместе сядем в повозку, будем ехать и петь: «Нам любые дороги доро-о-оги!»

И я откусил ещё шмат.

— Это пет, — сказала Вивьен. — Мне так и не закрыли доступ к некоторым системным разделам. В общем, у десяти человек с сегодняшнего утра появились петы, питомцы. У всех разные. Неделя — тестирование. Через неделю можно будет поменять настройки в течение суток. Или вообще убрать.

— А почему осёл? — недоумевал Рома. — Ладно бы, типа, дракон какой-нибудь… Какой ваще понт в осле?

— У меня есть мини-инвентарь на пять предметов, — завёл старую песню осёл.

— Да заткнись ты, — посоветовал я.

Конг послушно заткнулся. Ну вот, отличная функция, мне нравится. Надо будет потом спросить, есть ли у него функция «пошёл на**й». Пока не могу, жрать охота, рот забит.

— Хернёй какой-то занимаются, — резюмировал Рома. — Лучше бы отопление провели, ёп.

— Всё со временем, наверное, появится, — безмятежно сказала Вивьен. — Пока проект, в основном, исследовательский.

Угу. Тычут палочкой в говно и смотрят, чего будет. «Учёные», в дерьме печёные… А я как-то подозрительно быстро в себя прихожу. Нет, я, конечно, ужрат, может, даже в говно, и меня всё ещё штормит, но в целом-то ощущаю себя человеком.

— Слышь, Конг, — толкнул я локтем осла. — А куда ты меня тащил-то? До**ался, мол, вставай, идти надо…

Осёл выразительно на меня посмотрел. Я закатил глаза:

— Ладно, говори уже.

— Спасибо, хозяин, — ожила зверюга. — У города проблемы, и я решил, что вам захочется вмешаться.

— А я, по-твоему, чё — супергерой, которого этот город заслуживает?

— Я не знаю, — честно признался Конг. — Просто вы так долго просидели в доме, что я захотел вас вытащить. Вам нужно прогуляться, проветриться, хозяин. А вы обычно вмешиваетесь во всё и на всё влияете. Вот я и подумал…

Конга оборвал стук в дверь. «Стук» — мягко сказано. В дверь как будто херачили тараном. Вскрикнула Вивьен, шухернулся Рома.

— Мёрдок, открывай! — проревел знакомый бас. — Немедленно открой дверь, пока я её не вынес!